Глава 10. Об иерархии в мужском социуме
Отношения с охотниками у Моторина не сложились. Точнее, с одним из них. Что касается остальных, то давно, а один даже многократно, женатые, отцы семейств, они восприняли задание вождя спокойно, примерно, как сам капитан Моторин в период службы воспринимал командировки. Надо, так надо. Поэтому двое мужчин среднего возраста за пару часов возвели вигвам, до вечера его обжили, а к утру прошла уже первая поставка мяса к общему столу. Молодая антилопа. Женщины с радостью её приготовили, а эти двое даже за одним со всеми столом умудрились выдерживать некую автономию.
Третий охотник, возможно, в силу молодого возраста, не вписался ни в мужской, ни в детский коллектив. Вместо этого он в первые два дня неотрывно следовал за Моториным и его учениками. Пашка даже сначала порадовался, вот, мол, взрослый уже, а заинтересовался подготовкой глины для печи.
Но на следующий день молодой охотник не проявил к учёбе никакого интереса. Вместо этого он крутился возле девушек, пытался давать им советы, совершенно не разбираясь в вопросах изготовления керамики. Молодой человек громко смеялся, чаще всего, один, то и дело лез руками в заготовки, иногда портя их…
Когда второй день начался, как и предыдущий, Моторин не выдержал. Он подошёл к заносчивому молодому человеку и вежливо попросил его не мешать.
– Ты меня побьёшь? – с наигранным испугом, явно рисуясь перед девушками, закрыл руками лицо охотник.
Пашка только огорчённо махнул рукой. Молодой ещё, что с него взять. А вокруг уже начали толпиться бросившие занятие дети. Поэтому путешественник вернулся к прерванному обучению. Как оказалось, зря. На следующий день дисциплина в группе студентов резко пошла на спад. Молодёжь не проявляла больше рвения к знаниям, более того, всех троих мальчишек Моторин так в течение дня и не увидел. Только под вечер Марат рассказал, что эти бездельники крутились у взрослых охотников, уговаривали взять их с собой на большую охоту, на бизона.
Бизон в племени был не просто тотемом вождя. Он был даже большим, чем верблюд для арабов или конь для казахов. Бизон означал жизнь. Эти величественные звери давали всё. Вкусное и питательное мясо, тёплую и большую шкуру, из которой индейцы успешно выделывали кожу разной толщины и мягкости. Жир бизона широко использовали в кулинарии, жгли в светильниках. Из бизоньих жил получалась отличная тетива для луков.
Поэтому каждый охотник в своей жизни должен был иметь большую охоту. Для подростков она оказывалась чем-то вроде обряда инициации, для взрослых – хорошим шансом поднять свой статус в племени. Но десятилетним мальчишкам там было точно нечего делать.
На бизонов выходили не меньше, чем втроём, и это при условии, что заранее успеют подготовить ловушки. Делали их просто – выкапывали два-три десятка ямок, глубиной с полметра, внутрь вставляли пяток колышков с уклоном вниз. Из бегущего многотысячного стада несколько особей обязательно влетали в ямки, некоторые из них ранили себе ноги. Таким бизонам было сложно следовать за остальными, они, как и было задумано, отставали, а через несколько километров и вовсе не могли продолжать двигаться. Тут их и добивали копьями. Стрелы с каменным наконечником против подобного зверя были бессмысленны, не пробивали толстую, покрытую густым мехом, кожу. А если и пробивали, застревали в слое подкожного сала.
Эта добыча была сопряжена с определённым риском, куда большим, чем при охоте на оленей или антилоп. Готовить ловушки на пути много тысячетонного стада очень опасно. Известно же, что «…не остановить бегущего бизона». А раненые, эти звери оказывались способны на самые непредсказуемые рывки. И уж в любом случае, не собирались просто так сдаваться человеку с несерьёзным деревянным копьецом. Племя почти каждый год теряло охотников на добыче бизона.
Моторину было непонятно, какая необходимость потянула на этих зверей троих умудрённых опытом промысловиков, но лезть не в своё дело молодой человек не стал. Да и не до того было. Тут как раз пиролиз берёзы затеяли, уголь нужен, да и от скипидара он бы не отказался. Так что надо им, пусть себе охотятся.
Мальчишки за неделю показали себя с хорошей стороны. В основном, если не считать пары инцидентов. Так что оставалось надеяться, что лекцию о важности затеянного обучения они воспримут серьёзно.
Может быть так бы и было, если бы, например, местным юкагирам не удалось добыть ни одного бычка. Но, увы, всё случилось наоборот. Уже через сутки после ухода звероловов в городок прибежал самый молодой охотник и, не предполагая отказа, потребовал, чтобы все немедленно шли за ним, помогать тащить троих подбитых бизонов. Срочно, пока мясо пропадать не начало.
Здесь Моторин совершил серьёзную ошибку – не говоря ни слова, он собрал детей и пошёл за молодым индейцем. А потом так же безропотно тащил обратно гружёную мясом волокушу. В тот день весь лагерь, поголовно, был занят на разделке мяса. Урок оказался сорван, но главное, просто так прогорело заготовленное дерево.
Когда заготовка мяса была закончена, Моторин подошёл к самодельной установке для пиролиза, посмотреть, что осталось. Он печально ворошил куски расколовшейся от избыточного жара глиняной печи, ерошил золу, когда перед ним встал смущённый Марат.
– Бегучий и Прыгучий к Тане пристаёт, – непонятно заявил мальчик.
– Что? – не понял Пашка.
– Бегучий и Прыгучий пристаёт к твоей Тане. Я ему говорил, но он послал меня копаться в земле вместе с моим учителем, земляным червём.
Мальчишка с трудом выжимал из себя слова, он густо покраснел и прятал от Моторина глаза. Бегучим и Прыгучим звали того самого молодого неугомонного охотника. Был он, как ни странно, из того же рода Волка, что, однако, не мешало ему проявлять симпатию и к Тараниопу. Впрочем, юнец старался облечь своим вниманием всех девушек.
– Они называли тебя земляным червяком, – противным голосом проворчал Пашка.
– Да. – Еле слышно подтвердил не видевший этого мультика Марат.
Махнув про себя рукой, путешественник решил сперва сделать дело, а потом уже ставить на место не в меру ретивого выскочку. В кострище пришлось провозиться несколько дольше, чем рассчитывали, зато нашли много вполне подходящих для металлургии углей. А в самом низу, под остатками дров, обнаружился спёкшийся с золой до полупрозрачного состояния песчаник. Это позволяло задуматься о глазури, каменном литье, и, кто знает, может даже об изготовлении стекла. Так что обратно Моторин вернулся только ближе к вечеру, грязный, но довольный и гружёный интересными находками.
– Разве должен настоящий мужчина ковыряться в грязи, вместо того, чтобы заниматься по-настоящему мужским делом? – прозвучал недовольный голос со стороны деревьев.
Паша остановился и посмотрел в полумрак дубовой рощи. С освещённой заходящим солнцем поляны было почти ничего не видно, он, прищурясь, всматривался, дожидаясь, пока глаза привыкнут к скудному освещению. От ближнего дерева отделился Бегучий и Прыгучий и сделал шаг навстречу. В руках он держал за короткие хвосты двух подстреленных сурков. Охотник подошёл к путешественнику ещё на пару шагов и решительно протянул руку.
– Дай нож, – требовательно сказал он. – Мне нужно освежевать мою добычу.
Моторин внимательно посмотрел на молодого индейца, затем перевёл взгляд на висящий на ремне нож. Совсем хомячки распоясались, пронеслось у него в голове. Он аккуратно сложил свою ношу под куст, чтобы потом не искать, и ехидно спросил:
– А на спинку тебе не пописать, чтобы морем пахло?
– Зачем? – задал идиотский вопрос наглец. Вид у него при этом был совсем дурацкий.
– Говорю же, чтобы морем пахло.
– Червяк! – громко вскричал охотник, распаляя себя. – Ты не мужчина и не достоин иметь столько жён. Настоящий мужчина добывает зверя, а не ковыряется в грязи. Бизон недаром оставил меня кормить женщин и детей, а значит, женщины принадлежат мне!
Вокруг как-то незаметно собралась толпа, в основном мальчишки и девчонки. Они с изумлением глядели на раскричавшегося молодого человека. А Бегучий и Прыгучий, похоже, совсем потерял берега.
– Ты не мужчина! – В полный голос, явно играя на публику, повторил он и кинул в Моторина обе сурчиные тушки. Тот легко уклонился.
– Ты чего продуктами кидаешься? – недовольно спросил Пашка.
– А твоё какое дело? – продолжал неистовствовать индеец, – Это я их добыл, а не ты. Я – охотник. А ты ловишь только земляных червей.
– Значит, по-твоему я не умею добывать зверя? – с ехидной улыбкой переспросил Моторин.
– Да!!! И поэтому Бизон оставил здесь меня, чтобы мои женщины не умерли от голода.
– А я думаю, зря он тебя оставил. Сурков и Марат с Антоном легко настреляют. Если только на бизона? Так ты, небось, и телёнка не добудешь.
– Я не добуду?! – взвился Бегучий и Прыгучий. – Это ты не добудешь! А я… Да я хоть всё стадо перебью!
– Поспорим? – спокойно парировал путешественник. – Кто первый добудет бизона, тот и прав.
– Да!!! Тому и все женщины, – яростно подтвердил охотник. Но тут же оговорился, – но только без твоих шаманских штучек. Посмотрим, каков ты на настоящей охоте.
– Неужели даже без ножа? – улыбнулся Моторин.
Индеец рефлекторно глянул на свой пояс, на котором в раскрашенных кожаных ножнах висел большой чёрный каменный нож, тронул его рукой.
– Нож можно, – гораздо спокойнее разрешил спорщик. – И копьё, – подумав, добавил он.
– Ну уж нет, – возмутился на этот раз Пашка. – Только без твоих охотничьих штучек.
После этой фразы Моторин радостно услышал смех за спиной. Судя по голосам, смеялась Таня и волчата. Он обернулся и ободряюще улыбнулся им. Все четверо ответили улыбками, даже Марат, хоть мальчик и стоял бледный, как моль.
– Итак, выходим завтра, – резюмировал Пашка.
Бегучий и Прыгучий несколько опешил. Он завертел головой, ища поддержки остальных охотников, но те дружно отвернулись. Наконец, молодой индеец несмело сказал:
– Бизона бьют втроём. И с копьями.
– Значит, сдаёшься? – поддел его Моторин.
– Ты сдавайся! Тебе ни за что не добыть зверя.
– Значит, выходим завтра утром.
Путешественник, не дожидаясь ответа, развернулся и пошёл мыться. До завтра было ещё много дел.
Прежде всего Моторин отправился за крапивой, благо, росла она повсюду. Уже на третьем кусте к нему присоединилась Таня. Следом за ней подошёл Марат, а ещё через пару минут две из оставленных Бизоном девушек. Они ловко приподняли подолы платьев, просунули под них руки, и начали так шустро рвать длинные стебли крапивы, что сразу же догнали остальных.
– Паша, зачем это? – выдержав минуту вежливого молчания, спросила Тараниопу.
Марат почти одновременно с ней предложил:
– Хочешь, я с тобой пойду? Никто не узнает.
Моторин помотал головой мальчику, отказываясь от предложения, и повернулся к Тане.
– Буду ловить бизонов верёвкой. Сплетёте?
Сказано было по-индейски, поэтому закивали все три девушки.
Пока шестеро потенциальных жён разминали, варили, и трепали крапиву, плели непривычно толстую верёвку, путешественник занялся приманкой. Он истолок в муку часть кукурузы, добавил немного мёда, воды, от души соли, и замешал густое пресное тесто. Разделил на части, раскатал на доске до толщины картона и пожарил на раскалённом камне. Получился этакий кукурузный лаваш, очень солёный и хрустящий.
Вот теперь можно и на бизона, измеряя получившуюся верёвку, довольно подумал Моторин.
Утром его у шалаша поджидал Марат.
– Я иду с тобой, – безапелляционно заявил мальчишка.
– Я тебе надоел, и ты хочешь от меня избавиться? – с наигранным удивлением спросил Моторин.
Мальчик поднял на него удивлённые глаза.
– Ну что ты так смотришь?
– Но ты же один! Никому не добыть бизона в одиночку. Бегучий и Прыгучий тоже не добудет. Но если ты придёшь без добычи, он заставит тебя отказаться от Тани и от нас. А я так не хочу.
Мальчишке было не отказать в логике. Вот только продумывать следующий шаг он ещё не умел. Ну, ничего, подумал путешественник. Я его научу. Какие его годы…
– А что будет, когда люди узнают, что ты мне помогал? – задал он наводящий вопрос.
– Откуда они узнают? Я никому не скажу.
– И не надо. Проснётся Антон, спросит, где Марат. Что ему ответят?
– Ну… – мальчик впервые задумался о подобном развитии событий. – Я не знаю.
– А я знаю. Тогда Бегучему и Прыгучему и не надо будет никуда идти. Он просто скажет всем, что Паша настолько слаб, что забрал с собой мальчика, потому что один не справится. И всё, он уже победил.
– Но ведь это неправда!
– Почему? Я же не один пойду, а с тобой. А значит, охотник прав. Он победил, – повторил Моторин.
– Но… – мальчик замялся. Потом решительно встряхнул вороным чубом и сделал шаг назад. – Тогда я не пойду.
Несколько секунд он переминался с ноги на ногу, нерешительно глядя то в землю, то в глаза старшему товарищу, наконец отважился, и спросил:
– Паша, а ты сможешь убить бизона один? У тебя же даже копья нет, не то, что самострела.
– Не волнуйся, всё продуманно. В любом деле главное – что?
Мальчик вопросительно вскинул подбородок. Кроме русских слов, которые молодые индейцы использовали гораздо активнее родных, в их обиход вошло множество русских жестов. Антон, например, на вопрос об улове каждый раз уверенно проводил ладонью по подбородку. Даша на вопросы с удовольствием кивала, или наоборот, энергично мотала головой, чем ставила в ступор непривычных к таким ответам соотечественников. Вот и сейчас индейский мальчик настолько органично вскинул подбородок в истинно русском жесте, будто всю жизнь именно так и делал.
– В любом деле главное – продумать. Если действовать продуманно, тогда можно и бизона одному поймать.
– А ты продумал? – прозвучал истинно детский вопрос.
– А как ты думаешь?
– Ты очень умный. И если бы ты не знал, как убить зверя в одиночку…
– То я бы ни за что не стал заставлять Бегучего и Прыгучего делать это.
– Так этот спор… – пришёл к шокирующему выводу мальчик.
– Да, Марат. Я сделал это специально.
