Глава 12
Приоткрытые тайны
Отчистив химзащиту чуть ли не до блеска, Серяков не спешил входить внутрь. Не хотел нос к носу столкнуться с Главным, которому уже, вероятно, передали весть о его отсутствии в бункере. Так и стоял у входа под тусклой лампочкой, не зная, как будет отвечать на возможные вопросы.
Легко было Колмогорову врать людям прямо в глаза! И ему придется. По дороге он успел немного освоиться с мыслью о Совете, как он должен занять место за этим длинным столом для совещаний, и даже созрела в уме парочка дельных предложений. Сейчас всё куда-то подевалось из головы, он не знал, как можно и оправдываться, и пытаться править одновременно! Значит, нельзя. Дверь открылась. Скучающий Хлопов перебирал шнурок от ключа на шее, протянул руку командиру.
– Удачно сходил, похоже, раз вернулся. Игорь, зайди вечерком, я тут хотел твоих ребят делом занять, вот и обсудим. Забыл вписать в перечень, что дезинфекция закончилась, нам бы бытовой химии побольше, слава богу, она хоть не сильно портится со временем.
За обширной фигурой Привратника скрывался Фомин. Похоже, еще и Илья включился в игру.
– И ты туда же?
– Куда, Игорь Яковлевич?
Какой-то подвох теперь ясно обозначился, а не скрывался намеком, больше похожим на фигу в кармане. Нужно выяснить, кому эта самая фига предназначена. По всему выходило – Главному.
– Илюха, мне с тобой серьезно поговорить надо.
– Когда вам будет удобно…
– А мне всегда удобно, если собеседник намеки через жопу не выдает! Хватит финтить, устал я от вас от всех… Разобраться хочу, что тут вообще происходит. И ты, Фомин, мне поможешь.
Никак не справиться одному, начальник охраны бункера – ведь это серьезный парень, а не просто в уголок насрали! Не настучит ли Юрию Борисовичу, сомневался Серяков, оглядываясь на идущего следом Илью. Но не похоже, и не потому что командир слишком хотел кому-то довериться, а потому что Грицких уже достал и запугал даже тех, на кого должен был полагаться в первую очередь. У Ильи совесть пока не задавило насмерть подарками и привилегиями, парень еще хотел что-то сделать хорошее для бункера. Значит, как минимум, цели у них совпадали. Колмогоров предупреждал об осторожности, и не без оснований, покушение на жизнь было реальным. Предупрежден – значит вооружен. Теперь Главному уже будет не так просто справиться с ним. Не проглядеть бы второго Никишаева, который может выстрелить в спину. Или второго Колмогорова, который любой ценой добьется власти, хоть цена слишком высока, не каждый согласен платить. И снова Серяков задумался, нужно ли это ему или нет. Теперь уже нечего рассуждать о личных потребностях – долг превыше.
Жизнь была такой простой и понятной, пока во главе бункера стоял Нестеров. После его смерти и началось что-то невообразимое. Командир отряда сталкеров уже не знал, кому и чему можно верить, триумвират Совета разлагался на глазах, лесные люди оказались не такими уж воинственными, и только соседи не преподносили никаких сюрпризов. Пока что… А третье поселение явно было здесь лишним, и так уже города едва хватает на разграбление двум группировкам. Командиру все-таки пришлось почувствовать себя на месте Главного Привратника, и это ощущение совсем не понравилось. Действительно, никак не обойтись в этом деле без интриг и шпионов. Но без войны обойтись можно! Это и хотел теперь доказать Серяков Совету и самому себе.
Не доверяя никому, в том числе и непроверенным помещениям, командир сбавил скорость и, перехватив Илью за локоть, запихнул в дверь туалета на втором этаже. Убедившись, что ни одна из кабинок не занята, встал у выхода, надежно упершись спиной.
– Ну? Что ты знаешь про Главного, о чем до сих пор молчал? И о чем не знаю я…
От такого напора Фомин растерялся.
– Игорь Яковлевич, мне кажется, что вы знаете даже побольше, я у вас пистолет видел в руках… Откуда он взялся?
– Нехорошо отвечать вопросом на вопрос, ну да ничего. «ТТ» мне передали в лесу. А он должен был находиться в сейфе, у Лапина или хотя бы Грицких, от наемника остался, который Нестерова убил.
– Вы уверены?
– А я в жизни не видел второго «ТТ» под парабеллумовский патрон. И не думаю, что их у нас в городе много осталось. Да еще и ствол под глушитель – это вообще самоделка какая-то, умельцы поработали. Теперь – что ты знаешь?
– Я видел человека зимой… – Илья еще не решился довериться Серякову, но некоторые факты отрицать не стал. – Чужого человека на территории соседей. На нем был белый маскировочный чехол, в снегу и не заметишь. Главный с ним о чем-то разговаривал недолго. А потом через несколько минут бомба взорвалась! Меня спрашивали, но я молчал про этого человека. Иначе не отпустили бы…
Дверь толкнули снаружи, но сдвинуть командира было не так просто.
– Занято! А мне этот человек пистолет отдал. Получил он «ТТ» от кого, догадываешься?
– За безопасность во время убийства Нестерова отвечал Юрий Борисович.
– Он и сейчас за нее отвечает. Только не справляется ни хрена, если у него осужденные смертники по лесу гуляют, а пистолеты из сейфа пропадают. Думаю, из этого самого сейфа еще кое-что пропало… Но это уже вопрос не к тебе, Илюха.
– А ко мне…
– А к тебе, как к начальнику охраны, только одно дело: бункер охраняй! Ото всех, даже от Главного. Исполняй свои обязанности, только своей головой думай. Страшно, что ли? Юрий Борисович один, а нас, смотри вот, уже двое… Есть у меня мечта: чтобы бункер стал действительно защищенным и обороноспособным, теперь это нам всем нужно. Да не ломитесь вы! – Дверь снова дрогнула. – Не дадут тут поговорить. Но ты меня понял?
– Понял, Игорь Яковлевич.
***
– Десять ОЗК, значит…
А простой арифметический подсчет выдавал одиннадцать. Алексей считать умел, умели и другие, угрюмо опустившие головы за этим столом. Но они не умели транспортировать таких тяжелобольных, как Светлана. Руслан молчал. Он уже предлагал взять эту проблему на себя, но сознавал, что женщина просто не доживет до конца пути. Амалия могла бы предложить попробовать приготовить сильное снотворное, слишком сильное… Но сама этого сказать не смогла, ждала, что Станислав обратится с конфиденциальной просьбой.
Алексей положил на стол «ТТ».
– Я мог бы… Обещаю, хуже ей не будет, дождусь, пока Света заснет.
– Это не должен быть ты. – Морозов высказался спокойно, но не принимая возражений.
– А кто, если не я? Оптимальный вариант, чужой человек… И мне действительно ее жаль. Зачем же мучить?
– Да, зачем… – Руслан снова уставился в стол.
Калинин ничего не сказал, лишь с надеждой посмотрел на Бабку, но ни у нее, ни у старых дипломированных специалистов не нашлось бы средства помочь Светлане. Алексей следил за Станиславом: «вождь» должен принять решение, и никто не хотел бы сейчас оказаться на его месте.
– Пойдем… Я хочу сам поговорить с ней. – Стас звал с собой только Морозова, но и увязавшегося следом Алексея прогонять не стал.
Света как будто спала, такая же бледная, как всегда, только тонкое одеяло не шевелилось больше. Десантник тяжело присел на край кровати, невесомое тело сдвинулось чуть ближе к нему на прогнувшихся досках. Алексей давно понял, что эта женщина не была для Руслана близкой родственницей или любимой, чтобы ждать каких-то слез, трогательных прощаний и тому подобной чепухи. Но терять друга больно и обидно не меньше, ведь часть жизни, такая привычная и приятная, умерла сейчас вместе с ней.
– Она сама…
А его не было рядом. Смерть все-таки нашла удобный момент, когда этот едва теплившийся огонек остался без охраны и присмотра, и забрала с собой. Белое лицо Светланы оставалось спокойным, не было боли, не было страха. Ничего больше не было.
– Она сама… – повторил Морозов.
Алексей думал о том же, ведь Светлана что-то почувствовала, какую-то перемену – и перестала бороться. Она ни минуты не сомневалась: Руслан будет рядом до конца, его отношение оставалось таким же теплым, как и прежде… Но что-то изменилось. Сам Алексей считал себя достаточно опытным лицемером, чтобы обмануть даже женскую интуицию.
– Руслан… – Десантник слегка повернул голову. Лицо было спокойным, впрочем, оно всегда было таким. – Она просто очень хотела остаться здесь. И сделала для этого единственное, что могла.
– Ты думаешь? – переспросил Морозов.
– Точно. Она всегда в тебя верила. Но не хотела уходить.
– И ушла.
– И ушла. – согласился Алексей. Скосил глаза на Станислава.
«Я ему помог?»
«Вождь» едва заметно кивнул.
***
Не спалось, и Фомин чувствовал, что обманчивая тишина скрывает не только его бессонницу.
– Что ты хочешь сделать?
Едва слышный шепот жены около уха успокоил, стало даже теплее оттого, что она всё понимает. Но ответить ей было нечего.
– Илюш, ты что-то задумал. Не лезь, без тебя разберутся.
Сказать это вслух днем она боялась. А теперь никто не услышит, набегавшийся за день тринадцатилетний Васька крепко спал в другом углу без задних ног.
Фомин вместо ответа осторожно поправил на ней одеяло, заботливо, будто считал ее ребенком, который случайно влез во взрослые дела.
– Юль, я…
Он хотел спокойно спать по ночам. Не думать, что там в Совете снова решат кому-то объявить войну. Очень хотелось, чтобы завтрашний день был таким же мирным, как вчерашний, чтобы не пришлось сидеть в засаде со спецназовской винтовкой, чувствуя себя даже не киллером, а еще унизительнее – марионеткой. Не искать по кустам загадочным образом оказавшийся там телефон! Тот, кто его установил, был абсолютно свободен… И мог воевать с Главным, не оглядываясь на семью, которая все время остается в заложниках у Совета. Фомин и сам не до конца понимал, во что ввязался и зачем. Серяков считал, что должность начальника охраны – предел его мечтаний. Да! Хотелось взять в собственные руки охрану своего дома и своей земли, чтобы прекратились эти постоянные перетасовки своих и чужих, чтобы Главный не вмешивался и не отдавал непонятных приказов, подрывая обороноспособность бункера! В этом сам Илья и Игорь Яковлевич были согласны друг с другом. Не умеющий интриговать Серяков тут же высказал свой план. И Фомин его принял.
Тогда не будет страха, что начнется война. Что где-то в лесу он получит стрелу в спину… И хуже того – что когда-нибудь вдруг погибнет его Васька, как младший Лапин, точно такой же доверчивый и наивный… Хищник еще бродит неподалеку, но если бросить ему на растерзание врага – он уйдет и больше не вернется. Так рассудил Игорь Яковлевич. Илья ему поверил. Только надо оставить Главного без поддержки, как сам Грицких и не подумал позаботиться о своих… Как даже не оглянулся, задумавшись о собственной участи, после того взрыва зимой, когда никто не понимал, что произошло, вокруг догорали разбросанные обломки досок и с неба сыпался тяжелый черный пепел.
Фомину хватало простых и понятных опасностей: фонящих предметов с поверхности, драки в коридорах или общежитии, когда люди могли всерьез кого-то на больничную койку уложить. И липкого страха, расползавшегося по всему телу при появлении чужаков из метро. Когда он тщательно проверял металлодетектором то маленький отряд промерзших и уставших сталкеров во главе с боевым командиром Дорониным, то спокойных и уверенных караванщиков, которые явились спустя полгода. Кто придет вслед за ними? Вот этих людей и стоило опасаться. Чужих. Никто не знает, что они принесут с собой в следующий раз. А кроме Серякова и самого Ильи, получается, защитить бункер некому… И бункер, и Юлю, и Ваську. Только соседи помогут, если будут уверены, что оружие не обратят против них.
– Юль, я уже влез. А кто, если не я, – начальник охраны все-таки.
Жена вздохнула.
– Страшно мне почему-то.
– Вот я и хочу… чтобы больше никто не боялся.
***
Вода блестела под луной серебряным зеркалом, Станиславу не нужен был фонарь, он ясно видел тропу. Мог бы сегодня ночью никуда не ходить… Но почему-то тянуло в лес, тяжелый день закончился, Светлана, наконец, обрела покой. А оправдываться не перед кем. Кто спросит главу общины, где он шастает ночью? Только Настасья, да и то больше обидится, что позвал с собой Калину, а ее не взял. Зачем ей в Раменское? Они и вдвоем соберут всё необходимое. Заправлять баллоны огнемета смесью топлива и масла придется еще не раз, так что этот резерв нужно пополнить. Хозяйственный Павел проследит за всем остальным. И за Геннадием, которого никак не удавалось убедить, что в городе точно найдется замена наковальне! А остальное пусть тащит, если унесет. Посоветовавшись с Алексеем, Станислав решил, что на окраине, где община и планировала поселиться, умелые руки не пропадут, а много ли они стоят без нужного инструмента? Это только «вождей» везде, как грязи… Он знал, что цену в чужих глазах человек приобретает небыстро и только по делам своим. Поэтому заранее не беспокоился.
От двух пар ног по воде расходились круги, разрушая четкое отражение облаков на темном небе. Больше никто не шлепал по болоту, только шуршало в кустах по кромке леса. Напрямую выходило в три раза быстрее, да и следов не оставалось, вот и ходили через топь по тропке, обозначенной вешками. Скоро некому будет ходить тут и беспокоить болотную жижу. Станислав оглянулся на черную стену деревьев, полукругом обступившую это лунное зеркало. Его будет очень не хватать. Калинин еще ополаскивал бахилы у границы островка, а Станислав направился к дому. Столько сил ушло, чтобы его построить и обжить… Да и Лёха в последнее время довел хозяйство до ума. После смерти старых специалистов сделать это было уже некому.
Беспокоить Настасью с Ивушкой показалось неудобным, поэтому Станислав направился в свою комнату. Семену с его канистрами помощь не требовалась, можно было и отдохнуть. Но, коснувшись дверной ручки, он остановился. Звуки из комнаты доносились недвусмысленные. Станислав, предполагая, что увидит внутри, задержал дыхание на несколько секунд и выдохнул. Но хоть до ста сейчас в уме считай – спокойнее не станет. И обстановка не прояснится. Бесшумно, будто еще находился в лесу под зеленым покровом ветвей, он приоткрыл дверь и протянул руку к выключателю. Спасибо Лёхе…
Мгновенно вспыхнувший свет застал врасплох всех, в том числе и Станислава… Ножки, крепко обхватившие Алексея, точно не Настины, покруглее и помягче, но кому именно они принадлежат, Стас определить не смог, потому что давно уже не разглядывал ничьих ног, нужды не возникало. Лёха застыл, как замороженный ярким светом, и явно не собирался возвращаться из нирваны, только еще сильнее сдавил пальцами пухлое бедро. Чье же? Загадка разъяснилась, лишь когда он, ничуть не смущаясь чужого присутствия, через несколько секунд рухнул на подушку с бесстыдно-счастливой улыбкой на лице. Ему-то стыдиться было нечего, а вот Даша покраснела чуть ли не до пят под недоуменным взглядом Станислава. И пришлось вернуть выключатель в прежнее положение, а развратников – в вожделенную темноту. Если во все вникать, нервов не хватит. Пусть с неверной женой разбирается Семен, а лучше – никогда об этом не узнает. Оставалось надеяться, что глупость Дарьи не беспредельна, и она не кинется тут же к Калине каяться во всех грехах. Но женщина серой тенью проскочила мимо по коридору, не поднимая головы, совсем в другую сторону. Амалия выслушает. И даст хороший совет.
Станислав чувствовал, что улыбается сейчас в типично Лёхиной манере: счастлив, обнаружив в чужой постели не Настасью. И не стыдится этого. Главе общины уже трудно контролировать ветвистость чужих рогов.
Утром Алексей, как ни в чем не бывало – а кто б сомневался? – пил горячий травяной отвар, мило шутил с Ивушкой. Только Бабка что-то шепнула ему на ухо, отчего Алексей с опаской заглянул в кружку.
– Амалия Владимировна, не надо его пугать травками от излишней… – Станислав покосился на детей, – активности. Им с Морозовым сейчас лучше что-то этакое… Отчего крышу сносит. Хотя куда уж сильнее-то?
– Пора? – Оба поняли с полуслова, Руслан привычно промолчал, но Алексей не мог не уточнить: – Оружие дашь?
– Дам. Только не тебе…
– Ну вот, опять облом. Пусть меня тогда Настя проводит в путь, как настоящего героя на битву.
Нет, зря он Бабку от успокоительного средства отговаривал…
– Настя тебя благословит… Целомудренным поцелуем в лоб, как истинного рыцаря. И не много ли напутствий на одни сутки?!
– Дядя Лёша, я могу тебя поцеловать, если хочешь. – И еще вопрос, кто больше хотел: Ивушка, решительно настроенная поиграть во взрослую женщину, или Алексей, наконец-то смутившийся и примолкший.
***
С Хлоповым просто обсудили продуктовые запасы. Игорь Яковлевич заодно попытался пригласить его на разговор с Председателем, но Привратник только протестующе махал руками, не желая топать несколько километров до реки к самой линии горизонта даже под надежной охраной. Годы не те, здоровье не то. А тащить на себе этого довольно толстого, хоть и подвижного мужика никому из сталкеров было не по силам.
Оставался только Лапин. К нему все равно придется обратиться, чтобы получить со склада ОЗК. А откладывать проблему в долгий ящик Серяков не любил, поэтому и отправился к Привратнику с самого утра. Но когда сел напротив и взглянул в эти совершенно угасшие глаза… Уж лучше бы отложил.
– Анатолий Андреевич, вы не будете против, если я попрошу заменить несколько поизносившихся комбезов? Вы, наверное, в курсе уже, как мы на засаду в лесу налетели? Попортили защиту немного, клеить уж некуда.
– Я слышал. Давайте требование на склад, я вам подпишу. – Серяков даже кулаки сжал, когда Лапин не глядя поставил закорючку, так и не увидев немыслимой цифры «десять». – Лучше как следует одеть своих, чем по чужим разбазаривать.
– Ну, вы не правы, Анатолий Андреевич! То, что мы в метрополитен продали, нам патроны приносит, вы же сами боеприпасами заведуете, знаете, что арсенал не бездонный. И пулеметы они обещали… Нам бы «Утес» на крышу поставить, красота будет!
– От кого вы отстреливаться собрались, Серяков? – Привратник слегка ожил и даже улыбнулся. – Свиноподов добывать, не отходя от дома?
– А от них же… – Командир теперь был абсолютно серьезен. – Больше никто на нас не нападает вроде.
– Вот только кто вам тогда ОЗК портил? Да еще в таком количестве? – И командир не знал, что ответить. Привратник все же не был столь рассеянным и безразличным, как казалось. – И кто к нам приходил прошлым летом как раз в упомянутый арсенал? Я бы в первую очередь на них пулемет заготовил. Ничего нам из-под земли не видать… А попытка разведки, похоже, провалилась?
– Нет. Разведка как раз дала результат… Похоже, варвары какие-то, если вооружены стрелами и дротиками.
Теперь предстояло решить… Решиться. Нет, не мог командир рассказать Лапину всё до конца. Потому что даже не привыкшего к многоступенчатым планам Совета Фомина не удалось обмануть. Что уж говорить о Привратнике? Узнав всю правду, он не пожалеет сил, лишь бы добраться до Колмогорова. И доберется. А ведь только Алексей сейчас может гарантировать какую-то стабильность отношений с лесными жителями. Живой Алексей. Сукин сын опять сумел прикрыть свою задницу!
– Анатолий Андреевич, нам нужен союз с соседями. Организуйте с Председателем.
Привратник задумался.
– Почему об этом говорите мне вы, а не Юрий Борисович?
– Потому что у меня всегда свое мнение, вы же давно знаете…
– И более правильное, как мне кажется, – неожиданно согласился Лапин. – В разведку ходили вы, а не он, и не он сейчас владеет информацией.
Остро блеснувший из-под бровей взгляд не обещал ничего хорошего. Никому, включая и Главного Привратника.
***
При воспоминании о ночной немой сцене Станислав не мог удержаться от улыбки, но придется всерьез поговорить об этом с Алексеем, чтобы подобного не повторялось. Неминуемый конфликт поставит под угрозу всё, что запланировано. Поэтому кое-кому не мешало бы сконцентрировать свои силы и хитроумие на боевых задачах, а не на том, как переспать с чужой женой. С той или другой, для Лёхи, видно, разница невелика. Станислав все-таки надеялся, что любая «не-Леночка» быстро забудется, нужно напомнить хоть об этом, раз нет другого способа вернуть нахала на истинный путь.
– Лёха, тут не тюрьма и не монастырь, но порядки жесткие. – Вид у Алексея был ничуть не виноватый, хотя суть проблемы он уловил. – И я тоже… Не допер, что Настя тут не единственная. На твое счастье, и Семен не догадывается, слишком уж народ увлекся вашим с Анастасией затянувшимся романом. Он не будет терпеть насмешки, как я.
– То есть показательный расстрел за аморальность отменяется?
– Это не смешно! – Стас повысил голос. – Любого другого на твоем месте уже выкинули бы отсюда в лес без права возвращения. Или по меньшей мере ребра переломали. Лёха, ты не представляешь, как и какими способами мне когда-то приходилось наводить порядок! Я не один был, ребята помогали. Где теперь те ребята… Один Руслан остался. Сейчас-то нет проблем, потому что они уже давно решены: закон один для всех, споры решаем мы со Старейшиной, а чужая женщина – не объект посягательств. Иначе это война. Как воевать со своими? Чью сторону принимать? Как становиться карающим мечом правосудия для того, с кем живешь в одном доме, ешь за одним столом и доверяешь ему жизнь на охоте? Как, Лёха? А мне приходилось… Только было это очень давно.
– Стас, почему же не объяснил раньше? Почему терпел?
– Потому что рисковать своей жизнью и своей женщиной мне никто не может запретить. Но чужими – не имею права.
– Ты решил напугать меня изгнанием? – Алексей ехидно улыбнулся. – Или смертной казнью, может быть? Придумай что-нибудь поновее…
– Напугаешь тебя этим, как же! Скорее ты до усрачки убоишься порядочной жизни по всем правилам и сам сбежишь в лес! Но вот приказать исправить последствия – это я еще могу. Если смог Дашу уболтать до постели, сможешь сделать и так, чтоб она забыла об этой истории. А то бледнеет при виде тебя, даже Калина скоро догадается, в чем дело.
– Понял.
– А вот я не понимаю… Ты же не о Даше все время думаешь. О другой девушке.
– Стас, ты однолюб, видно, тебе и не понять. – Алексей уже не был так ироничен и смешлив. Лицо сразу стало серьезным.
Стас все еще смотрел осуждающе, Алексей лишь вспоминал, как полночи тискал под одеялом Дашку, чем-то напомнившую Елену, особенно на ощупь, но ее лицу не хватало яркости, а губам – смелости. Серая мышка. Сильных впечатлений хватало без нее, и все-таки простой женской ласки тоже очень хотелось. Уж слишком Даша проста… Но сумела хоть на время утопить тоску в нежности, и попытка изобразить страсть была засчитана.
– Стас, больше это не повторится. Если она сама, конечно, не захочет!
– Лёха, ты неисправимый…
– Ну, извини, если опустил среднестатистические показатели морального облика, – усмехнулся Алексей. Сегодня всё можно. Слишком важную роль ему предстоит сыграть.
