Глава 16. Первая тренировка
– А-а-а-а-а-а!!! Уйди, чудовище-е-е-е-е!!! – истошной сиреной раздавалось над ареной. – А-а-а-а-а-а!!! Уйди, лохма-а-аты-ы-ы-ы-ый!!!
– Два великовозрастных придурка, – холодно прокомментировал Гай и скрестил на груди руки, наблюдая за происходящим. – Надеюсь, вы в их годы такими не будете. Если, конечно, доживете до их лет!
Он привел обоих новичков в самое сердце Атриума, где каждую субботу собирались толпы тех, кто желал пощекотать себе нервы кровавыми зрелищами, а в остальные дни тренировались те, кто эти зрелища им обеспечивал.
Так получилось, что Марк с Костей попали сюда в воскресенье, на следующий день после предыдущих боев. А сегодня был уже четверг, и во всем Атриуме началась деловитая и привычная суета подготовки к субботнему зрелищу.
Соблюдая предписания Дим-Саныча, Гай и правда в эти дни не гонял новичков ни на тренировки, ни по каким-либо серьезным, требующим сил и напряжения поручениям. Даже на занятиях взрослых бойцов ребята присутствовали исключительно в качестве помощников-оруженосцев: подать, застегнуть, принести, отнести… Так что боевую науку им приходилось постигать пока что в теории.
Но и разлеживаться подросткам не дали. И не потому, что рабы, а потому, что будущие бойцы и должны уметь переносить боль и неудобства, связанные с ранами. А сегодня Гай решил все же немного поработать с ними. Так, ничего серьезного – проверить общее физическое развитие, дать подержать в руках оружие и обучить некоторым несложным приемам. Марк – хотя спина у него и продолжала напоминать о себе при каждом резком движении, про себя одобрил это решение тренера: ему и самому страшно надоело вынужденное бездействие.
Костя же, ни разу не сталкивавшийся в своей жизни с боевой ее стороной, заранее переживал, что не сумеет показать себя должным образом. И что его – «такого никчемного» – все-таки сочтут неподходящим для Атриума и перепродадут куда-нибудь в другое место.
Переживал черкизонец молча, отчаянно и… стоически не подавая виду. Марк, в свою очередь, видя, как изводится друг, чувствовал себя чуть ли не виноватым перед ним за свое умение обращаться с оружием, боевой опыт и крепкое, развитое физическими нагрузками, постоянными тренировками и пребыванием на свежем воздухе тело.
– Да не дергайся ты так! – однажды не вытерпел скавен. – Я помогу тебе, если какие трудности возникнут. А физуху ты со временем подкачаешь. Я сам в детстве знаешь, каким дрищом был?
Костя метнул на него благодарный взгляд и со смущенной улыбкой опустил ресницы:
– Спасибо!..
Самый нижний, минус третий, уровень бывшей подземной парковки бывшего ТЦ «Атриум» ныне был отведен под арену и сопутствующие ей «злачные места» – тотализатор, кассу, ларьки с нехитрой «быстрохавкой» и всяким нужным и ненужным барахлом, и прочее. Вся эта коммерческая приблуда активизировалась в дни боев и гребла неплохие деньги с любителей острых ощущений. Здесь же находились жилые помещения для гладиаторов и некоторых работников Зверинца, тренажерный зал, оружейка, склад охотничьего снаряжения, небольшая кухня и несколько прочих подсобок самого различного назначения.
Минус второй уровень – кроме наглухо огороженного кирпичной стеной пространства вокруг верхних ярусов зрительских мест – был полностью занят Зверинцем. Туда удобнее всего было доставлять пойманных на поверхности зверей и монстров. Заодно Зверинец служил весьма эффективной защитной зоной, вздумай кто проникнуть на Чкаловскую или на обе Курские через связанные с ними подземелья Атриума. Или выйти через них наверх.
Элвис, таким образом, был насквозь прав, уверяя ребят, что из Атриума невозможно сбежать.
На арену предназначенных для боев зверей из их загонов транспортировали с помощью поставленной на колеса передвижной клетки и специально устроенной разборной решетчатой галереи по типу тех, по которым раньше выбегали на арену цирка дрессированные львы и тигры. Впрочем, для зверья – при жизни – все эти нехитрые устройства применялись чаще всего только однажды – во время доставки зубастых бойцов на арену. С арены назад в клетки возвращались немногие. Куда больше было тех, которых тем же путем доставляли обратно на минус второй и отправляли на так называемую переработку.
Живые узники клеток потом пожирали разделанную на куски плоть своих убитых на арене бывших соседей в качестве корма. Безотходное, так сказать, производство.
Обо всем этом Марк и Костя узнали еще в самый первый день своего пребывания здесь. Сегодня же Гай рассказал им некоторые дополнительные подробности.
По арене с дикими воплями носились друг за другом голопузые Бур и Шаолинь. Причем Бур выступал в роли «стрррашшшного монссстррра».
– Же сви ле лю гри!!! – рычал он, угрожающе вскидывая над головой руки в жутковатого вида перчатках, «украшенных» впечатляющими когтищами. Шаолинь сноровисто уворачивался от его выпадов, зайцем прыгал вокруг, не давая себя достать, и дурашливо верещал так, что уши закладывало.
– Это они так типа тренируются, – тем же тоном пояснил Гай и возвел к потолку глаза. – Господи, взрослые же мужики…
– Преве-е-ед!!! – радостно заорал Бур, увидев вошедших, и снова вскинул «монстролапы».
Старший гладиатор с видом великомученика закрыл ладонью лицо.
– Гай, ты – скучный, не умеющий радоваться жизни зануда!.. – пафосно изрек Шаолинь и подошел поздороваться. – Что, ребят, таки начинаете приобщение к нашей веселой профессии? – дружески кивнул он подросткам. – Правильно! Буратино, пошли, что ль, им по дрыну принесем?
– Погодите вы с дрынами! – остановил тренер. – Что за цирк с конями вы тут опять устроили?
– Это не цирк! – обиделся кореец. – Мы тренируемся!
– Я вижу, – холодности тона Гая мог бы позавидовать хогвартский профессор Снейп из довоенной киноэпопеи про Гарри Поттера. Или целый комбинат по производству продуктов глубокой заморозки – что было, в общем-то, равнозначно.
– Слава, не начинай! – поморщился Шаолинь, отбрасывая показную дурашливость. – Ты же знаешь, что это не всерьез.
– Вот монстра на арене тебе покажет – «не всерьез!» – пробурчал тренер. – Пацанов этих вы тоже так натаскивать будете? С хиханьками да хаханьками? Чтобы они решили, что это все – игрушки?
– Гай, ты явно недооцениваешь ребят, – спокойно заметил Бур, тоже подходя к ним и стягивая для приветствия перчатки. Руки он пожал всем троим. – Взгляни хотя бы на мега-суровую, как эти бетонные стены, физиономию Крыса: он-то уж точно не станет этим играться!
– Не стану! – буркнул Марк, мотнув головой. – Я умею обращаться с оружием и знаю, что такое монстры.
– О, как! – повернулись к нему мигом заинтересовавшиеся бойцы. – Что, серьезно?
– Я похож на шутника? – шевельнул бровью скавен. – Мой отец был охотником, и я уже скоро полгода, как заменяю его в бригаде.
Гай окинул его цепким, оценивающим взглядом. О’Хмара встретил его чрезмерно пристальный интерес спокойно, слегка холодно и не отводя глаз.
– Оружие? – коротко бросил тренер.
– Арбалет, лук, нож, рогатина. С огнестрелом пока только тренируюсь. Пробовал и с топором, но я пока еще недостаточно раскачан для боевой работы с ним, – столь же коротко пояснил Марк и поймал на себе полный изумления и глубочайшего уважения взгляд Кости. Бур с Шаолинем посмотрели на него не менее удивленно.
– Даже та-ак? – протянул старший гладиатор. И вдруг махнул рукой: – А ну-ка, пошли! Выберешь в оружейке, что нужно. Посмотрим, каков ты в деле!.. Квазимодо, а ты пока посиди с ребятами, до тебя очередь тоже дойдет!
– А там и проверять нечего! – черкизонец дернул уголком губ и полыхнул неловким пятнистым румянцем на щеках. Однако тут же справился со смущением и, довольно талантливо изобразив небрежную улыбку, пояснил: – Я не умею сражаться. Вообще. Никаким оружием. Ни разу в жизни его в руках не держал. И… и драться боюсь! Такие вот… навыки! Зря Элвис меня сюда купил!
В голосе его отчетливо прорезалась уже знакомая Марку горькая, почти ожесточенная насмешливость. Кажется, подросток насмехался над самим собой и собственной, как он считал, никчемностью.
Гай внимательно посмотрел на него, Костя вздрогнул, опустил взгляд и закусил губу. Пальцы его дрожали, и он, заметив это, тут же стиснул их в кулаки.
– И это мне говорит добрый молодец, разукрасивший морду своего приятеля целой палитрой отменных лейблов и сам разрисованный не хуже него? – хмыкнул тренер. – Раб, который не побоялся вступить в спор со своим хозяином и добиться желаемого? Ну-ну…
И, больше ничего не добавив, сделал знак Марку и пошел с арены в сторону подсобки, где хранилось тренировочное оружие.
Костя в полном замешательстве молча проводил их изумленным взглядом.
В оружейной возились, подбирая снаряжение, Кевлар и Людоед – громадный, смуглый и толстогубый, с черными, как у взрослого скавена, глазами – только что без характерного алого отлива. С ним новичков познакомили день назад, когда гладиатор наконец вернулся из своего «эпохального загула по бабам». Несмотря на страшноватую кличку и телосложение ей под стать, Людоед оказался мужиком добродушным, ничуть не кичившимся своей медвежьей силищей. И сразу понравился не только Косте, но и привыкшему не верить первому впечатлению Марку.
– Физкульт-привет юной смене! – прогудел силач густым трубным голосом, от которого, бывало, дребезжали железные решетки-колпаки на лампах и дурашливо бросался наутек забредший в гости Кузьмич. – Как жизнь молодая?
– Идет себе… – отозвался Марк, пожимая протянутую лапищу и одновременно отвечая на приветственный жест Кевлара из-за стойки со щитами. Он не признавался в этом даже себе, но эта разношерстная, хотя в чем-то и единая атриумская компания импонировала ему все больше и больше.
Людоед подмигнул ему и повернулся к товарищам:
– Парни, вы в курсе, что Хикс и Ко с поверхности какую-то новую зверинду приволокли? Говорят, послезавтра выставят.
– В курсе… – хмуро ответил Гай. – Только не видели еще. Эти чертовы пижоны вечно затолкают свежую добычу в какой-нибудь дальний загон и хрен кому покажут! А нам, блин, париться потом на арене с незнакомой тварью!
Хиксом звали бригадира местных монстроловов. Марк уже пару раз встречал на уровнях Атриума этих отчаянных, овеянных героической славой храбрецов. И жутко им завидовал. Они занимались делом, которое и сам скавен предпочел бы маханию «ковырялом» на потеху, как выразился Шаолинь, всяким «зажравшимся тараканам». Временами О’Хмару посещал непреодолимый соблазн попроситься в бригаду к этим охотникам… но потом он вспоминал, что собирался в скором времени вообще делать отсюда ноги, и с усмешкой отбрасывал заманчивые мысли. Вот вернется он домой – будет снова ходить на охоту с Бабаем и товарищами. И хватит на его век с избытком и зверья, и монстров!
Крыс, повинуясь жесту Гая, подошел к стойке с тренировочным оружием и стал придирчиво выбирать себе подходящее «ковыряло». Перепробовал несколько вариантов и наконец остановил выбор на одной из рогатин с наконечником из плотной резины. Привычно примерился, подкинул в руке, проверил балансировку и остался доволен.
Людоед с Кевларом, оставив свои сборы, с любопытством смотрели на него.
– Неужто умеешь?
– Я – охотник в своей общине, – коротко бросил Марк. – Уже полгода как.
Гай, подтверждая его слова, кивнул.
– Круто! – уважительно покачал головой Людоед. И со вздохом добавил: – Эх, рано теперь взрослеют пацаны! Не то что в наше хипстерское время!
Кевлар молча подмигнул новичку и показал колечко из пальцев: мол, удачи!
Когда они вернулись на арену, то застали там – к великому неудовольствию и замешательству Марка – самого Мазюкова со свитой охранников и помощников.
– О, явился – не запылился наш олигарх! – буркнул позади Кевлар. – Да еще и наследницу свою приволок!
Только сейчас Крыс увидел симпатичную девчонку-ровесницу, стоящую возле хозяина Атриума и со скромным любопытством стреляющую вокруг глазками. При виде паренька-мутанта глаза девушки изумленно расширились, она вздрогнула и едва не шагнула назад, под защиту отца.
– Ты, Элечка, не бойся этого мута, – небрежно сказал Мазюков, метнув в скавена грозно-предупреждающий взгляд. – Он тут раб и тронуть тебя – дочь своего хозяина! – не посмеет. Но если ты хочешь – я прикажу надеть на него цепь, и он станет совсем для тебя не опасен.
Марк почувствовал, как полыхнуло жаром лицо: его снова унизили, да еще перед кем! Перед какой-то соплюхой, пусть даже и хозяйской дочкой!
Девчонка метнула в него осторожно-заинтересованный взгляд, подумала, а потом с милой улыбкой проговорила тихим и нежным голоском:
– Как скажешь, папочка!
– Гай! – немедленно окликнул Мазюков.
– Борис Леонтьич, какие цепи? – недовольно проворчал тренер. – У него сейчас – первая тренировка с оружием! И как вы себе представляете тренировку в цепях? Это уже не тренировка, а БДСМ какой-то получается!
– Тренировка? – Мазюков окинул хмурого подростка оценивающим взглядом и, кажется, отметил, как уверенно тот держит рогатину. Нахмурился.
– Па-ап, а можно мне тоже посмотреть? – вмешалась Элечка, дергая его за рукав.
– Только с безопасного места! – предупредил отец. Девчонка чуть надула губки, в очередной раз стрельнула в Крыса глазами, но возражать грозному папаше не стала.
– Вы как-то уж слишком демонизируете этого парня, – по-прежнему неодобрительно сказал Гай. – Нормальный он и ничуть не опасный! За это и я, и вся моя команда поручится! Но если вы все же так боитесь за свою дочь – так и правда, садитесь-ка в амфитеатр. Уж там-то «страшный мутант» на нее стопудово не кинется!
Проводив взглядом Мазюкова со свитой и дочкой, решивших и правда посмотреть из зрительских рядов на то, как мутант будет управляться с копьем, тренер повернулся к Марку.
– Забей, – тихо сказал он ему. – Пусть болтают, что хотят – забей и забудь. Мы все равно не считаем тебя опасным для людей. А теперь постарайся успокоиться, собраться и показать, чего ты стоишь как боец. Не только мне – всем им. Ты… понимаешь меня, Крыс?
О’Хмара поднял на него мрачный взгляд, в котором тренер прочел упрямую решимость и тихую злость. Посмотрел в сторону удобно устроившихся на почетных местах хозяина с дочкой. На притихшего Костю, сидевшего между Сказочниками и смотревшего на происходящее тревожно расширенными глазами. И молча встал в боевую стойку, крепко сжав рогатину обеими руками.
– Молодец! – одобрительно шепнул Гай. И натянул отданные ему Буром «монстролапы». – Начнем, пожалуй. Я нападаю. Защищайся!
