Глава 18. Пятница, вечер

Засвистевший в ушах воздух стал невероятно густым и плотным. Рассмотреть ничего вокруг не получалось из-за навернувшихся слез, еще и растрепавшиеся волосы чародейки заполнили, казалось, все пространство перед глазами, хлестая по лицу. Я прижался к волшебнице всем телом — казалось, сейчас ничто не в силах заставить меня разомкнуть руки.

Падение затянулось — мы летели и летели вниз, а чародейка вовсе не думала призывать дракона. Сквозь плотно сощуренные веки я видел, как замелькала мимо белая пелена облаков. Все продолжавшийся полет вызвал во мне близкое к панике чувство — страшно было убиться об воду, потерять дракона, воскреснуть на втором ярусе Цитадели -поймав очередные штрафные баллы. Я уже решился было — собрался кричать чародейке в ухо, как вдруг перед глазами появилась чешуйчатая шея, бугрящаяся шея, а у себя между ног, сквозь ткань штанов, я ощутил грубую чешуя дракона. Падение начало немного замедляться — как будто нас мягко подхватила огромная рука.

Но скорость полета не падала – дракон не выравнивал полет, а пикировал вниз, сложив крылья. Искрящаяся солнечными бликами поверхность моря приближалась все стремительней – и с трудом сдержав испуганный возглас, я зажмурился, ожидая удара. И почти сразу в животе ухнуло, как на американских горках, а во всем теле появилась необычайная легкость.

Открыв глаза, с изумлением увидел, как поверхность моря стелется под расправившим широкие перепончатые крылья драконом – всего лишь в нескольких метрах от нас.

– Нравится мне это! — едва обернувшись, крикнула чародейка.

Что ей нравится, я не совсем понял, но уточнять не стал — переводя дыхание после увлекательного, но волнующего полета.

Сразу после слов чародейки дракон принялся делать крыльями широкие, равномерные взмахи – с каждым мы плавным рывком поднимались все выше и выше.

– Удаляться от Атлантиды надо под облаками, чтоб не заметили, — вновь обратилась ко мне чародейка.

– А если облаков нет?

— Под Атлантидой они всегда есть.

-- Ты призвала дракона над самой водой, когда мы уже давно пролетели сквозь облака. Это тоже необходимость?

– Нет, мне просто надо было высушить волосы!

Дракон постепенно набирал высоту, увеличивая скорость – разговаривать было не очень удобно – приходилось серьезно повышать голос.

– Эй! – после небольшой паузы опять чуть повернула ко мне голову чародейка.

– Да?

– Ты можешь перестать так меня сжимать – сейчас сок пойдет.

Только сейчас понял, что по-прежнему прижимаюсь к волшебнице всем телом, изо всех сил сжимая руки вокруг нее. И если – когда мы вывались из окна, я держался за ее талию, то сейчас мои скрещенные руки лежали у нее на груди.

Чуть поерзав на крупной драконьей чешуе – по ощущением похожей на застарелые, высушенные временем кости – только живо двигающиеся и наполненные живым теплом, слегка отодвинулся от чародейки. И, чуть погодя, опустил руки ей на талию – держаться ведь больше не за что – седла на драконе нет. Сама волшебница расположилась как на спортивном мотоцикле – сильно наклонившись вперед, положив ладони на шею дракону, как на руль.

– Как тебя зовут? – вновь чуть отвлеклась она, едва обернувшись.

– Джесс!

– Я Амалия Кристина Ребекка Луиза Роз-Мари, но ты можешь называть меня Ребеккой.

После несколько запоздалого знакомства мы летели молча. Путь наш лежал прямо над красной огненной дорожкой, выстланной солнцем по едва колышимой легким ветерком поверхностью моря. Вскоре вдалеке показалась береговая линия.

Дракон, повинуясь Ребекке, постепенно поднимался все выше, понемногу уходя влево. Только сейчас я вспомнил, что сумка с картой – с обычной моей картой, осталась в Цитадели. Но чародейка явно отлично ориентировалась на местности – она уверенно вела дракона. Поднявшись достаточно высоко, Ребекка направила его в облет Везувия – чтобы не пролетать над городом. Через минуту полоска побережья осталась позади – а я принялся изо всех сил вглядываться вниз. Но сколько не старался, не мог разобрать знакомых ориентиров – сгущались сумерки, и лишь за спиной огненным светом красило край небо закатившееся солнце. Земля уже была скрыта темным покрывалом начинающейся ночи – лишь изредка снизу мелькали живые огни освещенных вилл и поместий.

Дракон теперь, повинуясь чародейке, плавно парил над землей – сама же она склонилась вниз, периодически подправляя что-то рукой в интерфейсе, присматриваясь то к земле, то к одному видимому ей изображению.

– Готов? – повернулась она ко мне.

– Готов, – эхом ответил я, решив не интересоваться, собственно, к чему.

– Держись крепче, – предупредила меня Ребекка. Я моментально вновь придвинулся к ней, обхватив руками – и в этот момент дракон под нами исчез. На краткий миг зависнув в воздухе, мы понеслись вниз – и снова ветер засвистел в ушах. Земля приближалась с ужасающей скоростью – я вновь невероятным усилием подавил рвущийся крик. В этот раз у меня получилось не зажмуриться – наблюдая, как стремительно приближается крыша усадьбы.

Когда, казалось, жесткое приземление было неминуемо, почувствовал в теле невероятную легкость – сделав в воздухе пируэт, подобно падающему с дерева листику, мы с Ребеккой приземлились на крышу. В момент, когда действие вызванной чародейкой левитации закончилось, в тело вернулась обычная тяжесть. Это стало неожиданностью – я едва не покатился по черепичному скату, с трудом удержав равновесие – в лежачем-то положении.

Чародейка уже была на ногах и поддержала меня за плечо. Благодарно кивнув, я поднялся, скрывая удивление – руки у нее тонкие и изящные, а вот хватка – стальная. И двигается она своеобразно. Планируйся между нами спарринг – я бы поставил на себя, конечно – но, в общем-то, без большой уверенности. Да, если это будет спарринг без магии.

Отстраненно размышляя о возможной драке с чародейкой, двигался за ней по крыше, осматриваясь не только по сторонам, но и наблюдая за плавными и одновременно скупыми движениями спутницы.

Вдруг, присматриваясь к живым линиям обтянутых тканью широких бедер и ягодиц, нахмурился, уловив неправильность. Не понимая, в чем дело, пристально всмотрелся – и только сейчас заметил, что синяя униформа мастера, которая была на чародейке, сменилась на своеобразный костюм – более-менее соответствующий эпохе окружающего мира. На Ребекке сейчас были высокие шнурованные сапоги, обтягивающие штаны, пояс и кожаная куртка с большим количеством карманов. Осмотрев себя, понял, что и на мне похожий наряд – с поправкой на то, что одежда мужская и не так подчеркивает анатомию тела. Вспомнил первую встречу с Юлией на вилле Джонса – на ней тогда была похожая одежда. А значит, вполне вероятно – она тогда тоже была в униформе Цитадели, мимикрирующей под реальность.

Задумавшись, несколько замедлился – Ребекка между тем уже подошла к краю крыши и присела за скульптурой на фронтоне, поманив меня ближе. Согнувшись как можно ниже, подбежал к ней. Присмотревшись, понял, что статуя – за которой мы укрываемся, изображает Гая Орлова. Магистр замер в образе архангела – с нимбом над горделивым лицом и вскинутым пламенным мечом. Да, недостатком скромности мой новоявленный дядюшка и несостоявшийся клановый соратник совершенно не страдает.

Осматриваясь вместе с Ребеккой, отметил, что и усадьбу Гай Юлий обустроил на уровне: увенчанное колоннадами здание, на крыше которого мы сидели, имело два больших крыла. Они подковой обнимали немалых размеров – с футбольное поле, многоуровневый парк, постепенно снижаясь и расширяясь – так что к длинному высокому забору, с ажурной аркой главных ворот в центре, примыкали лишь одноэтажные галереи. Позади дворца, наполовину выходя из здания, был заметен половинчатый амфитеатр арены – на одном ее краю отсутствовала трибуна, за которой угадывалась пропасть – вилла Орлова расположилось на возвышающемся над местностью плато. Там же, с обратной стороны здания, на разных уровнях были расположены купальни – над многими из них поднимался пар – вероятно, термальные источники. Некоторые из купален позади дворца примыкали к краю утеса, также находясь на краю пропасти.

Мягкая южная ночь уже полностью вступила в свои права – на землю опустилась густая темнота, но все поместье было освещено тысячами светильников – они были везде – на широком крыльце здания, на пешеходных дорожках парка, в купальнях – на мраморных ступенях, парапетах и даже на воде. Света было столько, что раскинувшийся перед фасадом парк можно было рассмотреть до последнего закоулка. Его территория явно представляла работу команды очень неплохих дизайнеров – многочисленные зеленые лабиринты, скульптуры, фонтаны, беседки и аллеи представлялись цельной, притягивающий взгляд композицией. Сейчас в парке было немало людей – суетились слуги, стояли тройки воинов в парадном облачении и сияющих отблесками латах, а от главных ворот рабы несли яркий и богатые паланкины – один за другим.

– Пятница, вечер, – пояснила Ребекка, увидев, как я наблюдаю за оживлением в саду.

– И…

– Григорий прием устроил, вероятно.

«Григорий?»

– Это все… избранные? Или местные?

– Местных много, но большинство здесь из реальности – для них подобные мероприятия и устраивают. Тебе известно, в каком статусе у Орлова твоя подруга? – спросила чародейка, переходя к главному.

– Она… мне говорили, что за ней неплохо ухаживают, рабыни к ней приставлены. Вон там ее видели сегодня днем, – показал я в сторону левого крыла, за которым на одном из уровней купален была заметна приметная терраса.

Ребекка внимательно посмотрела на меня, потом кивнула своим мыслям и отлипла от статуи – пригнувшись, она двинулась в указанную мной сторону.

Крыша основного здания была на несколько метров выше уровнем, чем у его крыльев. Быстро подойдя к краю, Ребекка прыгнула – я даже охнуть не успел, ожидая громкого стука сапог в черепицу. Но чародейка в последний момент замедлилась, левитируя и мягко опустилась на ноги. Ожидающе глянув на меня, махнула рукой – я без раздумий прыгнул следом.

Крыша ударила в подошвы сапог, и мне пришлось перекатиться, погасив приземление. Поднявшись, стоя на одном колене, вопросительно глянул на чародейку.

– Я могу только себя левитировать, на расстояние это не работает, – ответила Ребекка.

– А как, когда…

– Когда ты ко мне вплотную был, на тебя действовало.

– Предупреждай в следующий раз, – буркнул я несколько раздраженно. – Пожалуйста, – добавил нехотя, увидев взметнувшуюся тонкую бровь.

Все также пригибаясь, мы пробежались несколько десятков метров по крыше, петляя между каскадом скульптурных групп. Остановившись у края крыши – уже с обратной стороны, обращенной к купальням и краю утеса, чародейка показала мне на балкон снизу – один из немногих, не освещенных сейчас горящим в комнатах светом.

– Сейчас я спущусь. Если в комнате никого нет, давай следом. Ты умеешь, я видела, – кивнула она, заметив мои расширившиеся глаза – до балкона было метра три. Но не это пугало – сам балкончик был длинный, но узкий – едва-едва метр в ширину, больше декоративный. И парапет на нем изящный, но невысокий, ниже уровня пояса – если потерять равновесие, вполне можно через него кувырнуться. А с учетом того, что под балконом было метров семь – до аккуратных и ухоженных кустов, перспектива прыжка с крыши на узкую площадку выглядела не очень привлекательно.

– Во дворце ищем любого одинокого слугу, – продолжила изложение плана чародейка, – дальше я с ним поработаю, и он расскажет нам, где твоя подруга. Забираем ее и сваливаем по-быстрому. Вопросы, предложения?

Ребекку прыжок с балкона не волновал вовсе – мой, в смысле – за себя то что ей волноваться. Могла бы и предложить вместе спуститься левитацией, кстати.

– Может вместе спустимся? – словно угадала она мои мысли. Или прочитала – глаза у нее ясные, но в глубине скрытая искорка насмешки будто пляшет.

– Сам спрыгну.

– Да? Мне показалось, что ты немного боишься.

– Тебе показалось.

– Ну ладно, как скажешь.

Ребекка задумчиво кивнула и достала из поясной сумки небольшой свиток желтого пергамента. Открыла его – он был чист.

– Если что-то случится, – взмахнула рукой над пергаментом чародейка и бумага засветилась теплым внутренним светом, – вот тебе портальный свиток. Куда его настроить?

– На мою личную комнату.

– Не могу – доступ в нее у меня есть, после того как ты меня в ней призвал, но нет прав владельца. Давай что-нибудь по ориентирам – рядом с русской цитаделью.

– В саму цитадель никак?

– Нет. В Сапфировую и Обсидиановую если только – но тебе там нечего делать. В Эмеральд у меня свободного доступа нет.

– Тогда настрой на арену. Рядом с русской цитаделью, – вспомнил я место, где проходил испытание.

Кивнув, Ребекка сделала несколько пассов руками и на пергаменте отчетливо стал отчетливо виден живой рисунок портала. Чародейка подумала немного, и дополнила еще парой движений – будто исправляя что-то последними штрихами. Свернув свиток, она протянула его мне.

– Как работает?

После моего вопроса у чародейки взметнулись вверх обе брови – высочайшая степень изумления, насколько уже стал понимать ее мимику и манеру общения.

– Ты давно здесь? В новых мирах?

– Прилично. Вторые сутки уже.

– Мм, ясно. Свиток используется просто – его надо просто развернуть и тебя сразу перенесет в указанное место.

Свернув в трубочку и передав мне пергамент, Ребекка шагнула с крыши. И почти сразу зависла в воздухе – оказавшись будто в невесомости. Взявшись за стену, она повернулась головой вниз. Перебирая руками, чародейка осторожно спустилась, заглянув в окно. В комнате никого не было – судя по тому, что Ребекка повернулась как полагается, и мягко опустилась на балкон.

Дождавшись ее взмаха, набрал воздуха в грудь. Всегда боялся высоты, ради этого и с парашютом прыгнуть решил – избавиться от страха. Не панического страха, нет – просто неуютно смотреть вниз, если земля дальше чем в десятке метров. Но как оказалось, прыжок с парашютом страх перед высотой не вылечил, а обострил.

Оперившись одной рукой о скат крыши, низко присел и прыгнул вниз – повернувшись лицом вдоль стены. Площадка оказалась под ногами, по инерции я прянул вперед, и въехал в боковое ограждение – но даже не заметил боли, судорожно ухватившись руками за перила. Поднявшись, едва поморщился – и уловил внимательный взгляд чародейки, который у нее не получилось спрятать.

– Идем? – внешне невозмутимо – несмотря на бьющееся в груди сердце и жгучую боль в кистях от неуклюже-прямого удара в поручни, поинтересовался я.

Чародейка кивнула и откинув в сторону полупрозрачную пелерину полога, зашла в помещение – балконной двери в комнате не было, лишь широкая занавешенная арка. Перед нами была гостевая комната – осмотрелся я из-за Ребекки. Убранство составляли широкая кровать с массивным балдахином, стандартный сундук, большой шкаф, несколько картин по стенам и немалых размеров ванна в углу, спрятанная за ширмой.

Ребекка уже сделала несколько шагов вперед, как в этот момент щелкнул дверной замок. Чародейка кошачьим движением прянула в сторону – успев махнуть мне в сторону кровати, а сама скрылась за ширмой. Я промедлил всего одно лишнее мгновенье – в замешательстве замерев на месте – и дверь уже начала открываться. Моментально понял, что не успею забраться под кровать – вошедший в комнату либо услышит меня, либо увидит – поэтому просто шагнул назад на балкон, спрятавшись за стеной.

В комнате послышался дробный перестук каблучков – приближающийся ко мне. Счет шел на мгновенья – и стараясь делать это тихо, я перешагнул через боковое ограждение. Держась на руках, сполз вниз вдоль стены здания – повиснув в воздухе. В самый последний момент успел увидеть выходящих на балкон двух удивительно – как две капли воды, похожих друг на друга девушек. Обе были в соответствующем миру Империи облачении – элегантные туники, дорогие украшения и яркие накидки.

Звук шагов, отзвуки шелеста одежды – нежданные гости подошли к балконному парапету.

– О чем ты хотела поговорить?

Негромкий голос моей супруги явно подрагивал от сдерживаемого напряжения.

Послышался тяжелый вздох – как будто взрослый человек собирается с мыслями, прежде чем объяснить ребенку очень важную, но элементарную вещь. Я тоже перевел дыхание – не так звучно.

– Юля.

– Семнадцать лет как Юля, – в резковатом ответе чувствовалось раздражение и погашенная обида – видимо, это не первый серьезный разговор за сегодня.

– Взрослой уже стала? – тон вопроса был вызывающей.

– Может и стала.

– Поссориться хочешь?

– Жень, о чем ты хотела поговорить?

Еще один тяжелый вздох. И небольшая пауза – раз, два, три… – начал я считать про себя. Десять секунд – Дженни явно нервничала, раз ей потребовалось столько времени привести мысли в порядок. Но когда она заговорила, тон уже не был таким колючим.

– Юля, я хотела поговорить об этом твоем колхознике.

– И что о нем говорить? Все ведь уже решили.

В другой ситуации я бы наверняка почувствовал шквал эмоций от услышанного, но сейчас был занят тем, что облачался в доспех духа – как умел, не зная принципа – ведь возможно, мне предстояло провисеть здесь немало.

– Юльчик, понимаю, что неприятно и обидно. Но учитывая твое влияние на отца, я боюсь…

– Жень, мне кажется не стоит обсуждать подобные вопросы в таком месте.

– В каком?

– В незащищенном, – в голосе Юлии послушались нотки удивления.

– Да брось ты, – фыркнула Дженни. – Как будто кто-то на крыше сидит и подслушивает. Или снизу висит, посмотри.

– А вдруг?

Небольшая пауза, эхо отзвуков движения – видимо Юля действительно перегнулась через парапет. Звук шагов, и она – пока я судорожно думал, что делать, подошла к боковому ограждению. Миг, и наши взгляды встретились.

Коротко выругавшись от неожиданности, Юля вздрогнула – едва не отпрянув от ограждения, но тут в ее взгляде появилось узнавание.

– Что там? – удивленно воскликнула Дженни, подбегая к парапету.