Глава 17. Überraschung
— Ш-ш-шайзе!
Немецкий язык — удивителен. Можно читать инструкцию по применению бытовой техники, а звучать будет как проклятие. Или рассказывать детскую сказку — услышав которую, незнающий немецкий человек может подумать, что присутствует при ритуале вызова демонов. Но больше всего мне нравится германская речь с большого экрана — да, я иногда смотрю популярные ролики с Сарой Вагенкнехт, выступающей с трибуны бундестага.
Сейчас же, наблюдая за неожиданным гостем, на миг прикрыл глаза, раздумывая — правильно ли сделал. Четверть часа назад, зайдя в личную комнату – первым делом бросился к сундуку, достав Карту Хаоса. И сразу нашел искомое: Гай Юлий Орлов был на своей вилле – обедал. Несколько минут поиска и на этой же вилле – оказавшейся совсем неприличных размеров, обнаружил Катю.
Моя любимая девушка полулежала на открытой веранде у бассейна – двое служанок ухаживали за ее волосами, двое умасливали тело. Рядом замерло еще несколько рабынь, готовясь к следующим процедурам наведения красоты — в руках одной из них была одежда Кати — воздушная, полупрозрачная туника и яркая накидка, другая рабыня держала перед собой украшения и легкие сандалии.
Поднявшись над виллой на высоту птичьего полета, запомнил расположение и внешний вид усадьбы – а после двинулся к берегу, отыскивая ориентиры. Уверившись, что не заблужусь, убрал Карту Хаоса в сундук и достал трофейную сумку матроны.
С того момента, как очнулся в саду работорговца, открыв глаза в новом мире, прошло чуть больше суток. Минувшие два десятка часов – кроме тех, в течении которых брел по дороге в веренице рабов, уместили в себя невероятное количество событий. Каждое из них меняло мой статус, открывая все больше информации об окружении и окружающих, показывая новые возможности. Но именно сейчас, впервые за минувшие сутки — я предоставлен самому себе и могу самостоятельно управлять собственными действиями и временем. И каждая минута бездействия причиняет практически физическую боль – ведь в историю с Катей, поведанную мне Саяном и Юлией, я не верил. Собственными глазами видел, как мою любимую девушку уводили в рабском ошейнике — и мне после этого будут рассказывать чушь про якобы близкое знакомство Кати с этим… Игорем.
Впервые за последние несколько часов я не только мог действовать -- но и знал, что делать, хоть как-то представляя картину вокруг. Помимо Карты Хаоса – полезной, но в то же время смертельно опасной для меня вещи, у меня накопилось уже немало ценностей. Для начала глефа – оружие, по стоимости сопоставимое пусть и не со спорткаром, но с достойным представительским автомобилем. Толку от нее правда пока мало, но это дело наживное – не сколько разумом, сколько мышечной памятью помнил, как оружие потянуло меня за собой – в тот момент я ощущал, как могу нашинковать кого угодно.
К глефе, практически комплектом одного стиля – Конь Смерти. Вот этот точно стоит немало, может сразу как два спорткара – учитывая расценки на уникальные вещи в этом мире. Подняв на уровень глаз статуэтку, присмотрелся к животному – голый скелет, объем которому придавал полный конский доспех из кольчуги и металлических пластин с устрашающей гравировкой и зловещими украшениями. К высокому рыцарскому седлу, кстати, был приторочен длинный прямой меч в простых на первый взгляд ножнах.
Я поднялся с кровати и вышел в центр комнаты. Задача номер один сейчас – узнать, как активировать дракона. И для этого мне пригодится конь – я взял статуэтку похожим жестом, как это делали всадники Алекс и Леонас на моих глазах. Ничего не произошло – кроме оповещения о системном сообщении. Ну да, плохо, но предполагалось – использование ездового животного в помещении данного класса невозможно.
Фигурка коня легла в сторону, теперь я рассматривал дракона – свой билет за пределы Атлантиды. Дракон как дракон, ничего необычного – на Виллентретенмерта похож, только вот цвет не ясен – статуэтка матово-черного цвета, с легкими зеленоватым оттенком. Открыв интерфейс, принялся изучать его на предмет веток умений всадника или наездника. Не нашел ничего – даже намека.
Допустим, призвать дракона я смогу. Но появляется задача номер два – понять, как им управлять. И дело серьезно усложняло то, что сделать это я смогу только на свежем воздухе. На луга Атлантиды выходить не вариант – даже без опасения встречи с Маклениным в темном переулке между холмами; если меня ищут хозяева Карты Хаоса, совершенно не следует светить личным драконом. Поэтому, остается всего лишь один вариант – выйти вместе с ним в окно. Это, правда, ограничивает количество попыток до одной. И если не получится, дракон исчезнет в морской пучине, а я – после долгого и вряд ли приятного полета, воскрешусь в келье второго яруса.
Постояв некоторое время в проеме бойницы, через который вполне можно выйти из Цитадели – слегка пригнувшись, вернулся к кровати.
– Ну, привет, – отложил я дракона в сторону, поближе к коню и взял в руки волшебницу и тролля. В отличие от темных алебастровых статуэток дракона и коня, эти две фигурки были глубокого зеленого цвета – из нефрита.
Чародейка мне сразу не понравилась. Во-первых, наряд – на ней было смелое и откровенное платье, с широкими вырезами, стянутыми боковой шнуровкой. Привлекательное холодной красотой широкоскулое лицо было запечатлено в моменте злости – женщине явно что-то не нравилось в происходящем на ее глазах, а руки были вскинуты в защитном жесте. Сомнений в том, что статуэтка принадлежит чародейке, не было – вокруг правой кисти присутствовал ореол магической ауры, а на ладони находился круглый огненный шар.
Лет волшебнице, судя по всему, было около тридцати – выглядела она восхитительно, блистая по-настоящему женской красотой. Но для меня, скорее отталкивающей, чем привлекательной – знакомиться к подобной женщине точно не подошел бы – даже в ночном клубе, будучи под действием зелья смелости.
Тролль выглядел нашим человеком. Черты лица, присущие чуждой расе – длинные нижние клыки, прижимающие верхнюю губу, немалого размера острые уши и выдающиеся вперед надбровные дуги, казались наносными, будто наложенными на лицо простого парня. Он, кстати, широко улыбался – вот только веселья, как мне показалось, в его улыбке особо не было. Одет тролль был поприличнее, чем чародейка – никакого авангардизма и смелой высокой моды – простые кожаные штаны и куртка, широкий пояс с несколькими закрепленными небольшими сумками. Вот только ботинки и носки он где-то забыл – хотя может у троллей так принято – без обуви ходить. Да, несмотря на то, что тролль не принадлежал к человеческой расе, выглядел он более внушающим доверия, чем волшебница.
Я сгреб все статуэтки, кроме одной, покидал их в сумку и убрал ее в сундук. Рядом с кроватью – будто невзначай, прислонил короткий меч – тот самый, убивший матрону в особняке, который после мне вручила Юлия.
Теперь надо лишь разобраться, как вернуть к жизни статуэтку. Вспомнив, как убирали своих животных в инвентарь всадники, я попробовал положить на нее руку. Сверху. Снизу. Сзади. Ничего не происходило.
Встал, походил. Подумав немного – еще раз выглянул в окно. Постоял немного, наблюдая как снизу неспешно плывут облака.
Страшновато. Я прыгал с парашютом – один раз в жизни. Когда открылась скругленная дверь с иллюминатором, и я оказался на запомнившемся простеньком резиновом коврике, наблюдая снизу – на расстоянии двух тысяч метров, картинку из гугл-карт, понял, что не смогу шагнуть вперед. Тогда решил вернуться на землю без прыжка, наплевав на позор. Вот только обернуться и сказать инструктору об этом не успел – принудительно вышел. Вышли, вернее – сначала я от толчка инструктора, а потом и парашют принудительным раскрытием.
Сейчас высота пугала еще сильнее – я ведь уже летал, знаю, как это страшно. Но шагнуть вниз был готов – ведь где-то там на материке сейчас Катя. Вздохнув, решил попробовать последний раз – и после нескольких манипуляций поставил случайно статуэтку на ладонь. И заработало.
«Уверены, что желаете распаковать?»
Не особо уверен, конечно – но согласился.
«Внимание! Процедура проходит без должного обеспечения магическими артефактами и может быть некомфортной для объекта. Продолжить?»
Пособий по распаковке объектов у меня нет, как магических артефактов. Поэтому очень надеюсь, объект меня простит – подтвердил я согласие.
Фигурка мгновенно вспыхнула ярче, постепенно наливаясь внутренним светом – и вот уже прямые струи зеленого света веером разошлись по сторонам – так что озарилась вся комната. Свечение постепенно меняло цвет – из зеленоватого в синий, а через несколько мгновений – прозрачного серебра. Воздух в комнате сгустился, задрожав от магической энергии, лучи света будто ожили, изгибаясь змеями, так что по полу заметались живые тени. Дрожащая в мареве статуэтка начала быстро расти в размерах – увеличиваясь с каждой пульсацией и оживая, изменяя структуру – напоминая теперь призрака в клубе пронзенного многочисленными серебряными лучами дыма. Еще немного и на высоте человеческого роста постепенно вырисовывалось четкое изображение плененной в нефрите фигуры – по мере того, как исчезали клубы дыма, появлялось больше четкости. Еще мгновение, и передо мной возникла фигура светловолосой женщины, замершая защитном жесте. И даже огненный шар на ее ладони живо играл языками пламени – вот только это было пламя ядовито-зеленого цвета.
Держать статуэтку надо было, кстати, не на высоте человеческого роста. Когда тяжесть вернулось в тело чародейки – застыв на мгновенье в воздухе перед тем как рухнуть вниз, она успела выругаться. На немецком. Одновременно с тем, как с ее ладони сорвался ядовитый файербол.
Звонкий шлепок падения полуобнаженного тела на каменный пол и дохнувший в спину кислотным жаром взрыв произошли одновременно. Едва обернувшись на стену – каменную кладку которой лизали языки зеленого пламени, я вернулся взглядом к волшебнице. Она в этот момент выгнулась дугой, хрипло застонав и медленно перекатилась по полу, держась за низ живота. В каждом ее движении чувствовалась непереносимая боль – настолько, что я почувствовал, как спина покрывается липким холодным потом – от страха и за незнакомку, и за свои действия.
Светловолосая чародейка между тем свернулась в клубок и начала сдавленно подвывать, изгибаясь – как будто стараясь вывернуться наизнанку. Вой ее постепенно становился громче, тело изогнулось дугой, и вновь она перекатилась, стараясь убежать от рвущей тело боли. Идеально ровные, с вызывающим красным маникюром ногти заскребли каменный пол кельи – я поморщился, когда сразу несколько сломались.
И тут же комнату заполнил громкий крик – идущий из самого нутра чародейки. Вопила она всего несколько секунд, но эхо от ее крика еще долго стояло у меня в ушах. Вдруг почувствовав спиной жар, я отпрянул – невольно пятясь, уперся в покрытую копотью стену.
Когда обернулся, чародейка лежала извернувшись на животе, с закрытыми глазами. К ее бледному до пергаментного состояния лицу прилипли мелкие камешки и веточки соломы с пола. Она не двигалась, хотя поза была неудобная – одна рука поджата под тело, другая на отлете в сторону, ноги широко расставлены. Нижнего белья, кстати, под платьем не было – с удивлением понял я, рассматривая линии ягодиц и широких бедер – полностью открытые закатавшимся практически к талии платьем.
Когда столкнулся взглядом с горящими зеленым пламенем глазами волшебницы, невольно отшатнулся, тут же вновь упершись в стену – в этот раз звучно ударившись затылком, но почти не заметив боли.
– О майн готт, – негромко прошипела волшебница, закрыв глаза; когда она снова их открыла, зеленое пламя в них исчезло.
– Вы в порядке? – вопрос я задал на английском.
В ответ послушался только сдавленный хриплый стон. Кое-как выпростав из-под себя руку, волшебница поднялась – не с первого раза, и проковыляла к окну. Перегнувшись – практически лежа на широком подоконнике амбразуры, она некоторое время дышала свежим воздухом – казалось, ее сейчас стошнит. Платье чародейки по-прежнему было скатано на талии – если бы не спазмы, хриплое дыхание и дерганные деревянные движения, можно было бы даже любоваться открывшейся перспективой.
Отвалившись от окна, совершенно не обращая на меня внимания, волшебница сделал несколько пассов руками. Выругалась пару раз – еще несколько пассов, и на полу вдруг появилось большая ванна, наполненная водой – с высотой чародейка не рассчитала, и вычурно изогнутые ножки ударили в камень, а на пол полетели расплескавшиеся брызги.
Морщась, волшебница попыталась стянуть с себя платье, и после нескольких безуспешных попыток просто резкими рывками разорвала шнуровку. Бросив скомканный комок ткани на пол, чародейка шагнула в ванну.Неловко оскользнувшись на мокром полу, она – успев выругаться еще раз, рухнула в ванну с головой. Выплеснувшейся воды на полу после этого стало еще больше.
Полежав с закрытыми глазами несколько минут, волшебница все же обратила на меня внимание – глянув лишь одним открытым глазом. Потратив несколько секунд на ознакомительный взгляд, глаз она вновь закрыла.
– Рассказывай, – устало произнесла она. По-русски.
– Простите? – на всякий случай переспросил я по-английски.
Чародейка на миг открыла один глаз, глянула на меня и снова закрыла.
– Слушай, мне сейчас даже говорить больно. Давай без глупых вопросов, хорошо?
– Как вы узнали, что я русский?
– Я и не знала. Но ты в форме кадета Эмеральда, понимать язык должен.
Глаза она по-прежнему не открывала.
– Э… – я даже на знал, что сказать.
– Смотри, – после длинной паузы чародейка открыла глаза и села, поморщившись. Потом поймала мой взгляд и опустилась чуть ниже, так что грудь скрылась под водой: – Не сюда смотри. Итак: ты не знаешь кто я, я не знаю, кто ты. Хотя судя по поведению, ты вообще знаешь не так уж много.
Ее русский был не совсем безупречен – чувствовалось эхо тяжеловесного немецкого акцента.
– Ты ведь вытащил меня не просто так – обстоятельства нашей встречи достаточно неожиданные. Ты сделал это из простого интереса?
– Мне нужна помощь, – не стал я кривить душой.
– Мне тоже, судя по всему, нужна помощь, – согласно кивнула чародейка. – Вот я и говорю – рассказывай.
Ненадолго я задумался. Вообще-то сам рассчитывал задавать вопросы – но как-то не очень получается. Коротко глянул на прислоненный к кровати меч – но мысль об угрозах ушла, даже не успев полностью оформиться. Волшебница между тем не торопила меня, отмокая в ванной.
– Полгода назад – вероятно полгода, в безлюдном месте на моих глазах машина сбила девушку, мою подругу. После чего один из пассажиров выстрелил мне в голову.
– Вероятно? – один глаз чародейки открылся, тонкая бровь над ним вопросительно изогнулась.
– Про полгода мне рассказали. Друг, – уточнил я после некоторой паузы, – который был свидетелем происшествия, и купил меня здесь на рынке.
– Ты аркадианец или этранжер?
– Кто такие этранжеры?
– Люди, которые по каким-либо причинам бегут из реальности, продавшись в рабство, когда нет денег на оплату билета. В основном так делают, скрываясь от преступлений.
– Я наоборот.
– Ты же не уточнил – может увернулся от пули и убил этого негодяя.
Глубоко вздохнув, я едва не скрипнул зубами – она мне сейчас будто на едва-едва поджившую рану надавила – встретиться с продавшим меня в рабством Игорем хотелось очень сильно.
– Мой… друг, выкупил меня, и устроил на обучение в Академию.
– Давно ты здесь?
– С утра.
Чародейка глянула на окно, за которым закат красил небо в огненные оттенки.
– Как я оказалась у тебя?
– Так получилось, что у меня оказалась сумка некоей матроны.
– Лицо длинное, неприятное? Волосы белесые, неухоженные?
– Да.
– Альте фотзе, – с ненавистью пробормотала чародейка. Скрипнув зубами, она взялась руками за бортики ванной, устраиваясь удобнее. А я сглотнул – глядя как ее кисти и предплечья обнимает жидкий огонь.
Чародейка вдруг погрузилась в воду с головой, и через несколько секунд вынырнула лицом вверх, так что ее длинные волосы аккуратно легли на шею и спину.
– Ты понимаешь, что это очень опасная женщина?
– Кто она такая?
– Она… чиновник, очень высокого ранга.
– Заместитель министра? По защите окружающей среды? – осенило вдруг меня, когда вспомнил часть невольно услышанной беседы Приска и Саяна.
Глаза волшебницы расширились на миг, и чуть погодя последовал короткий кивок.
– Она погибла. Сегодня, или вчера. Автомобильная авария.
Чародейка быстрым, кошачьим движением выбралась из ванны, опустила голову в воду – и взмахнув рукой, намотала на волосы невесть откуда появившееся полотенце. Вторым полотенцем – белым, пушистым, она быстро вытерлась и отбросила его в сторону – ткань в полете моментально истончилась, а после и вовсе испарилась в воздухе. Порывшись в брошенном платье, волшебница достала совсем небольшую поясную сумку, из которой выудила форменное нижнее белье и униформу Транснаполиса синего цвета с серебряной каймой – облачение мастеров Сапфировой Цитадели. Быстро одевшись, она внимательно посмотрела на меня.
– Ты понимаешь, что тебя и твоего друга сейчас ищут?
– Да.
– При каких обстоятельствах ты забрал у нее сумку?
– Меня купил на рабском рынке знакомый этой женщины и отвел к себе в особняк.
– У кого купил?
– У Павла из Лаэрты.
– И? – чародейка явно нервничала, хотя старалась этого не показывать. Донельзя напряженная, в форме мастера Цитадели и с намотанным на голове белоснежным полотенцем она могла бы выглядеть достаточно забавно. В другой ситуации.
– Мой друг нанял лучших наемников, и убил всех в особняке.
– Каких наемников?
– Не знаю. Сказал, двести пятьдесят тысяч за три часа работы.
– Хорошо. Вас не отследили, когда уходили?
– Не должны были.
– Давно это было?
– Вчера вечером.
– Значит пока не отследили. Что еще было в сумке?
– Ничего.
– Да? – вновь тонкая бровь вопросительно изогнулась. – Хорошо, ничего так ничего. Какая помощь тебе нужна?
– Передо мной Лаэртский продал мою подругу. Она сейчас на вилле Гая Орлова, и мне нужно ее оттуда вытащить.
Чародейка бросила взгляд на окно.
– Сегодня… – она сделала несколько пассов руками, видимо открыв интерфейс, – …пятница. После ужина выходим из Цитадели, и идем на Северную пристань. К воскресенью должны вернуться, вместе с твоей подругой.
«Как работает северная пристань, если Атлантида висит в воздухе?»
– Э… мне нежелательно появляться за пределами Цитадели.
– Почему?
– При прохождении вступительного теста я случайно убил второкурсника, и мне рекомендовали воздержаться от прогулок за стенами.
– Как его зовут?
– Макленин.
– Ш-шайзе! Ты дурак?
Насупившись, я невольно сузил глаза, глядя на чародейку. В груди поднималось тяжелое раздражение на всех вокруг.
– Извини, проехали, – примирительно подняла ладонь волшебница, – то есть вытаскивать твою девочку надо мне одной?
– У меня есть дракон.
– О майн готт! – выдохнула чародейка, сложив руки на груди и закатив глаза. – Что ж ты молчал?
Волшебница сорвала с головы полотенце – оно повторило судьбу первого, исчезнув еще до того, как приземлиться на пол. Встряхнув мокрыми волосами, она открыла интерфейс и сделала несколько пассов руками.
– У тебя очень удачное расположение кельи – тоже друг подогнал?
– Чем оно удачное?
– Эту часть вашей Цитадели не видно со сторожевых постов. Ну что, полетели?
– А… а вы кто?
– Мы летим спасать твою подругу, или желаешь выслушать мой рассказ?
– Летим.
– Отлично.
Пока я доставал из сундука статуэтку дракона, чародейка быстро запрыгнула на широкий подоконник и присела перед амбразурой. Приняв у меня статуэтку, она обернулась.
– Обними меня. Сзади, ну же! Ты что, девочек никогда не обнимал? Плотнее. Еще! Да, вот так. Готов?
– Готов.
– Держись крепче.
Интересно, а как ее зовут? – успел подумать я за миг до того, как мы вывалились в пропасть.
