42

– Ты точно уверен, что никогда раньше не видел этого уборщика?

Они вернулись к Эрену и сидели на полу у него в комнате. Эрен что-то рассеянно чертил на листке бумаги, а Морган наблюдал за ним. Отец Эрена был внизу, смотрел футбол. Оттуда доносилось скандирование болельщиков и крики «Го-о-ол!».

К большому разочарованию отца, спортом Эрен не интересовался. Когда умерла мать, отец пытался приобщить его к футболу. Эрен видел в этом попытки отца сблизиться с ним. Они сходили вместе на парочку матчей, Эрен делал вид, что увлечен, кричал, когда «Арсенал» – команда, за которую болел отец, – забивал гол. Но потом не выдержал и признался отцу, что ему это мало интересно.

– Да я вообще не узнал его. И близко возле школы никогда не видел.

– А как он выглядел? – спросил Морган.

– Значит, так. Каштановые волосы. Крупный, но не толстый, однако очень мускулистый такой. В коричневом комбинезоне, и еще у него была эта штуковина, ею полы натирают в коридоре.

– Может, это был полотер? Который приходит, когда в школе уже никого нет?

Эрен минутку размышлял. Как жаль, что он не запомнил этого типа получше.

– В принципе, возможно. Но выглядел он скорее как уборщик. И уж точно это был не Фредди.

Морган потер глаза и вздохнул:

– И что это значит?

– Если этот тип не уборщик и не полотер, тогда что он там делал? – Эрен поставил вопрос ребром.

Вот она, ниточка, которая не вписывалась в общую картину. Впервые с тех пор, как он вошел в ту комнату, Эрену стало радостно на душе. Все-таки что-то начинает вырисовываться.

Снизу донеслись восторженные крики и голос отца: «Есть!» «Арсенал» забил гол.

– Так ты хочешь сказать, что… – Морган не закончил, но Эрен понял.

– Да. Думаю, это он. Это он убил мистера Джеффериса. Зашел в кабинет и… и убил его. А чтобы никто не догадался, обставил все так, будто мистер Джефферис сам повесился. Потом вышел из кабинета… может быть, услышал, что кто-то идет, не знаю… и постарался остаться незаметным. Может, нашел эту машинку для натирания полов и прикинулся уборщиком. А когда я прошел мимо – удрал. Что скажешь?

Он решительно отложил ручку в сторону.

Морган насмешливо фыркнул:

– Я не… то есть что-то в этом, конечно, есть… как мне кажется. В принципе, да, такое могло случиться. Но…

– Что – но?

– …но это не значит, что так было на самом деле.

Эрен знал Моргана всю жизнь. Они познакомились еще в детском саду и с тех пор не расставались. Никогда не ссорились и не дрались. Даже в одиннадцатилетнем возрасте Эрен немного разбирался в людях, а уж Моргана понимал лучше, чем кто-либо другой. Если надо, чтобы друг ему помог, придется обратиться к наиболее яркой стороне его натуры. Эрену нужно было узнать, что случилось с мистером Джефферисом, чтобы обрести душевный покой, но перед Морганом такой задачи не стояло. Морган еще ребенок, и ему хотелось, чтобы в жизни все было как в кино.

– Морган, ну представь, что мистера Джеффериса на самом деле убили, а мы с тобой поймали убийцу! Представляешь, как мы прославимся? Двое мальчишек, схвативших опасного человека, который убил их учителя! Лучше нас нет никого на свете! Мы даже лучше полицейских! Настоящие супергерои!

Эрен щелчком отправил лежащую на ковре пластиковую фигурку Супермена к Моргану. Она все это время валялась там, куда ее бросили неделю назад.

Глаза Моргана разгорелись. Он подобрал фигурку. Улыбнулся.

– Ладно. Что надо делать?

– Прежде всего убедиться, что тот тип был вовсе не уборщиком.

– А как?

– В школе есть журнал с фотографиями всех сотрудников. Я однажды его видел… на родительском собрании. Скорее всего, он лежит в канцелярии. Надо как-нибудь достать этот журнал и посмотреть, есть там его фотография или нет. Если я увижу его лицо, сразу узнаю, просто сейчас не могу описать.

– А если он там есть? Черт, если там его нет? Что тогда?

– Сначала узнаем, а там видно будет.

Морган кивнул, хотя не очень уверенно.

– Ладно…

– И еще… надо делать все так, чтобы ни одна живая душа не знала. Только ты и я, больше никто. Если кто узнает, что мы проводим расследование, нам может грозить опасность, понял?

Услышав эти слова, Морган просиял от радости. Чем больше опасность, тем для него интереснее, конечно.

– Еще бы, – сказал он.

Эрен выставил вперед кулак.

– Друзья до гроба, – сказал он торжественным голосом.

– Друзья до гроба, – повторил Морган и своим кулаком стукнул по кулаку Эрена.

Снизу донесся горестный вопль Эреного папаши. Наверное, забили гол в ворота его команды.

На следующий день на перемене Эрен с Морганом отправились в школьную канцелярию, и там их встретила вечно чем-то недовольная секретарша мисс Этуайл. Она была уже довольно немолодой, проработала в школе чуть ли не с самого ее основания и славилась тем, что терпеть не могла детей. Она с утра до вечера торчала в канцелярии, пила кофе, макая в него печенье, и не торопясь печатала что-то на компьютере. Еще она исполняла обязанности квалифицированной медсестры в медицинском кабинете школы, и с тех пор, как ее назначили на эту должность, число школьников, которые обращались за помощью в медкабинет, сократилось вдвое. Встречаться с ней не хотелось никому.

Эрен с Морганом робко подошли к столу, словно это был не стол, а пещера дракона. А мисс Этуайл, как и настоящего дракона, можно было взять, только зная ее слабые места.

– Здравствуйте, мисс Этуайл, – жизнерадостно произнес Эрен.

Мисс Этуайл вперилась в них пристальным взглядом. Лицо ее сплошь покрывали морщины. О, как много школяров ушло из жизни, так и не узнав, сколько ей лет на самом деле!

– Ну? – сказала она.

– Понимаете, мы тут с Морганом подумали, нет ли у вас случайно такого журнала, с фотографиями… всех, кто работает у нас в школе, а?

Мисс Этуайл разглядывала мальчишек маленькими беличьими глазками.

– Журнал персонала? А зачем он вам понадобился?

– Понимаете, мм… мы работаем над одним проектом… – сказал Морган, он всегда был находчив, благо оттачивал свое мастерство постоянно.

– Какой проект?

– По географии. Мы делаем карту города, и учительница говорит, что можно взять портреты наших сотрудников и наклеить на карту. Ну, чтобы показать, в каких районах они живут.

Эрен с изумленным восхищением смотрел на друга. Даже он не мог отрицать, что придумано блестяще.

– Гм… – задумалась мисс Этуайл, глядя на них свысока. – Хорошо… только принесите от учительницы записку. Так и быть, покажу вам журнал.

Морган улыбнулся:

– Понимаете, мисс Этуайл, у нас на это совершенно нет времени. Завтра надо проект сдавать, и мы бы хотели начать прямо сейчас.

– Очень жаль, но без записки нельзя, – сказала мисс Этуайл, даже не пытаясь скрыть радость от мысли, что испортила кому-то день. – Детям в этом журнале смотреть нечего.

Морган с Эреном переглянулись. Эрен пожал плечами, не зная, что делать. Морган придвинулся к нему поближе.

– Внимательно смотри на меня, – прошептал он на ухо. – Я по телевизору эту штуку видел, реверсивная психология называется.

Морган снова выпрямился и прокашлялся.

Мисс Этуайл смотрела на него озадаченно.

– И правильно. Не давайте нам этого журнала, – доверительно проговорил Морган.

– Вот и отлично. – Она снова принялась лениво тыкать пальцем в клавиатуру.

Морган смутился. Снова наклонился к Эрену.

– Ладно, попробуем еще кое-что.

Огорченные неудачей друзья вышли из канцелярии. Эрену позарез нужен был журнал, иначе как он узнает наверняка, работает в школе тот человек, которого он видел в коридоре, или нет.

Очутившись за дверью, Эрен изо всей силы двинул кулаком в шкафчик.

– Ох! – тут же пожалел он об этом. – Слушай, надо как-то достать этот журнал.

– А без журнала нельзя?

– Нельзя, – отрезал Эрен, потирая ушибленную руку.

– Хорошо, – сказал Морган, – тогда остается только один способ.

– Какой?

– Одному из нас придется пойти в медкабинет.

На уроке английского у Моргана разболелся живот. Учительница немедленно потащила его в медкабинет, велев классу перечитать начало повести «О мышах и людях». Эрен выждал как можно дольше, то есть минуты две, а потом потихоньку, чтобы никто не видел, выбрался из класса.

В коридорах было тихо, как и в тот роковой день, но сейчас все-таки слышались приглушенные звуки из забитых детьми классов. Он срезал путь через двор, мимоходом кивнул подрезающему кусты Герри. И скоро оказался в коридоре, ведущем к канцелярии. Медкабинет был как раз в конце этого коридора, и Эрен слышал отчаянные вопли своего дружка. Либо Морган переигрывал, либо мисс Этуайл действительно его пытала и мучила. Поди догадайся, какие ужасы ждут тебя в медкабинете.

Эрен сунул голову в канцелярию. Пусто. Он прошел за стол мисс Этуайл и принялся за поиски. И в первом же ящике обнаружил несколько коробок конфет.

В следующем ящике лежали всякие бумаги. Кажется, бухгалтерские записи, исписанные буквами и цифрами, о смысле которых Эрен понятия не имел.

Последний ящик, к великому огорчению Эрена, закрыли на ключ. Без особого успеха он раза три дернул за ручку и только потом обнаружил в правом углу приклеенную бумажку. Легко узнаваемым почерком мисс Этуайл на ней было нацарапано: «Ключ на мониторе».

Эрен посмотрел на громоздкий монитор компьютера, но ключа не увидел. Зато заметил еще один приклеенный листок с каракулями: «Кактус».

Эрен чуть не расхохотался, когда понял, что мисс Этуайл делала это из соображений повышенной безопасности. Он протянул руку через стол, приподнял маленький кактус, стоящий в углу в горшке, и под слоем грунта увидел заветный ключик.

Эрен вставил его в скважину, открыл ящик. В нем оказались стопки больших книг с роскошным тиснением на обложках. По большей части это были ежегодные альбомы выпускников разных лет, вплоть до тысяча девятьсот восемьдесят пятого года. В самом низу он обнаружил то, что искал: перед ним лежала большая книга в кожаном переплете, на обложке которой золотыми буквами было вытиснено: «Персонал».

Эрен открыл ее, стал перелистывать. Вот на него глянуло улыбающееся лицо мисс Рейн, а рядом он увидел добрые глаза мистера Джеффериса. Взгляд такой бодрый, энергичный. А теперь он мертвый. Эрен быстро перевернул страницу и скоро нашел раздел со штатом уборщиков. Здесь никто не улыбался; несколько пожилых женщин, суровых на вид и, видимо, недовольных тем, что их фотографируют. Все женщины, мужчин ни одного. Эрен перевернул страницу. Оказывается, весь штат уборщиц поместился на одной странице. И того типа здесь нет. И никогда не было.

Эрен сразу успокоился. Он все-таки решил долистать книгу до конца, просмотреть все фотографии. В первый раз пришло в голову, что ему даже хотелось увидеть здесь этого человека. Потому что алтернатива была бы ужасающей. Он пролистал книгу до конца, но так и не нашел никого похожего.

Эрен захлопнул книгу и обхватил руками голову. Кто же этот человек? Как он там оказался, в коридоре, когда Эрен проходил мимо? Убийца он или нет? Этот человек – единственная зацепка, другой у него нет.

Эрен положил книгу обратно, запер ящик и вернул ключ под кактус. Он ума не мог приложить, что теперь делать. Слишком уж все убедительно получается.

Он поднял голову и чуть не выпрыгнул из костюма.

В дверях стояла мисс Рейн и внимательно на него смотрела.

Какая все-таки хорошая женщина эта мисс Рейн: не стала задавать глупых вопросов, типа как он сюда попал да что здесь делает. Лишь сообщила, что за него беспокоятся все учителя. Ведет себя странно, всех сторонится, учиться стал тоже не очень. Наверное, потому беспокоятся, подумал Эрен, что заметили: он постоянно чертит план кабинета математики и мысли его неизвестно где. Откуда им знать, что думает он только о том, как в принципе возможно выдать убийство за самоубийство. Но об этом Эрен не стал говорить.

– Я все понимаю, Эрен. Конечно, это ужасно. Честное слово. И никто и слова бы не сказал, если бы тебе понадобилось еще немного отдохнуть от школы.

– Нет, – твердо ответил Эрен. – Не могу же я просто так сидеть дома и ничего не делать.

Он имел в виду свое расследование, но мисс Рейн подумала, что речь об учебе.

Она грустно улыбнулась:

– Эрен, ты сильный и умный. Даже не скажешь, что тебе всего одиннадцать лет. Ты способен многого достичь в жизни.

Эрен улыбнулся, стараясь не обращать внимания на Моргана, который маячил за окном и корчил смешные рожи.

– Значит, нам нужен этот таинственный тип, – сказал Морган на большой перемене.

День был прекрасный, Эрен с Морганом забрались подальше ото всех в дальний конец поля, где им никто не мог помешать спокойно потолковать.

– Может быть. Очень даже вероятно, – задумчиво отозвался Эрен.

Сейчас он пытался вспомнить, что произошло после того, как он закричал в тот день. Когда он чуть не потерял рассудок и выл во весь голос, словно дикий зверь. Кто тогда за ним пришел?

– Что ты сказал?

– Надо рассмотреть и… другие возможности.

– Другие возможности? Какие еще возможности? В день, когда убили мистера Джеффериса, ты видел в школе неизвестного типа, так? Лично для меня этого достаточно. Именно он нам и нужен.

Морган залез на забор и уселся на него верхом, балансируя руками. Эрена всегда поражала энергия Моргана: он ни минуты не мог постоять спокойно.

– Мы должны рассмотреть все возможные варианты. Нам нельзя ошибиться.

– Послушай, Эрен, если в полиции не смогли раскрыть это дело, почему ты так уверен, что у нас получится? Чем мы с тобой занимаемся? Даже если этот тип и в самом деле убил мистера Джеффериса или еще кого, мало ли, мы-то что можем сделать?

– Тогда пойдем в полицию. Если у нас нет твердых доказательств, нам не поверят. Ты прав, мы еще маленькие, нам всего по одиннадцать лет. До верхней полки и то достать не можем.

– Точно, – согласился Морган.

Он спрыгнул с забора и, приземлившись, чуть не упал, но все-таки успел расставить руки в стороны, как настоящий гимнаст, которых видел по телевизору.

– Да, – продолжил он, – нам всего одиннадцать лет. Эта задачка не для нашего ума.

– Ну почему? – возразил Эрен. – Представь: одиннадцатилетние пацаны раскрывают убийство. Может, мы станем первые в мире.

– Да, Эрен, твоими бы устами… Даже не знаю, получится ли?

Эрен довольно долго молчал, соображая.

– В общем, надо попробовать, – сказал наконец он.

– Ладно. А сейчас что будем делать?

– Надо проникнуть в кабинет математики.

– Еще один кабинет, да?

После занятий друзья остались в школе, сделали вид, что хотят поработать в библиотеке. Подождали до пяти часов, потом вышли в притихший коридор и, стараясь не шуметь, направились к классу математики. Дверь в класс мистера Джеффериса была закрыта, поперек нее протянули ленту с надписью: «ПОЛИЦЕЙСКОЕ ОГРАЖДЕНИЕ. ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

– Я слышал, что говорил директор, – сказал Морган. – Ленту натянули, чтобы дети нос не совали. А полицейских давно уже нет.

Эрен кивнул. Он смотрел на дверь, не в силах сдвинуться с места.

Морган подтолкнул его локтем:

– Ну чего ты, пошли, это же обычный класс.

– Да понимаю я, просто… – Эрен замолчал, не зная, что именно «просто».

Морган потянул за ручку. Со скрипом дверь широко раскрылась, и они увидели за ней идеальной чистоты кабинет. Конечно же, в нем сделали уборку. Ровными рядами выстроились столы и стулья. Все было готово для занятий.

Морган нырнул под ленту и вошел в класс. Остановился посередине, как раз под выступающей на потолке трубой, и оглянулся.

Эрен смотрел на него круглыми глазами.

– Давай же, заходи, – сказал Морган.

Увидев перепуганное лицо Эрена, Морган поднял голову, посмотрел на трубу и быстро отскочил в сторону.

Эрен стряхнул с себя оцепенение и тоже нырнул под ленту. Войдя в кабинет, задрожал. Как и в тот день, его охватил ледяной холод. Кто-то снова оставил открытым окно.

– И что мы должны искать? – спросил Морган, взял учебник, оставленный на столе, и рассеянно пролистал его.

Эрен огляделся. Будто ничего ужасного здесь никогда и не происходило. Никто не погибал, не было мертвого тела. Да и живых здесь будто бы не было никогда. И ничего такого, что говорило бы о мистере Джефферисе. Стол его отскребли и отмыли так, что он утратил всякие признаки его здесь присутствия.

Эрен обошел вокруг стола, ожидая увидеть фотографию собаки в рамочке или потрепанный роман «Над пропастью во ржи». Его частенько спрашивали, почему он стал учителем математики, если так страстно любит литературу. Ответ Эрен запомнил слово в слово.

– Математика – это все равно что механизм. Можно над ним трудиться, совершенствовать… так можно стать величайшим математиком в мире. Писательство же, как пишет Сэлинджер, – это дар Божий, этому научить нельзя, а я, как ни печально, таким даром не обладаю.

Ее там не оказалось. В смысле – книги не оказалось. Она всегда лежала в самом конце стола, точно вровень с краями. Но сейчас ее нет. Он вдруг жутко захотел увидеть ее здесь. Зачем кому-то понадобилось ее убирать? Почему ее нет на месте?

Эрен рывком открывал ящики стола. Везде было пусто. Ничего не осталось. Ничего от него не осталось. Закрывал он ящики также с силой.

– Потише, – сказал Морган, подойдя к Эрену, – чего шумишь, еще услышит кто.

На глаза Эрена навернулись слезы, и на этот раз он не смог удержаться. Уткнулся лицом в рукав школьной курточки.

– Морган, его больше нет. От него просто избавились. Все они… Все эти взрослые, понимаешь?

– Перестань, Эрен.

– Будто его никогда не существовало на свете.

– Эрен, прекрати.

– Нет его… ничего от него не осталось. Совсем ничего.

– Послушай, Эрен, – сказал Морган громким шепотом, – осталось! Кое-что осталось!

Эрен наконец услышал друга и прекратил рыдать. Осмотрелся.

В кабинете не было ни пятнышка, но классную доску не тронули. Казалось, те, кто убирал в кабинете, не посмели стереть последнее, что делал в жизни мистер Джефферис. На доске остались уравнения, которые решали ученики, числа и символы, с помощью которых мистер Джефферис объяснял сложную теорему Пифагора, а в верхнем правом углу – его имя, которое он написал в первый день своего знакомства с классом и больше не стирал. Эрен смотрел на доску и грустно улыбался. Выглядело как стенная роспись, повествующая о давно забытых событиях.

Морган стоял рядом с Эреном, оба разглядывали диаграммы, цифры.

– Черт возьми, я так в этом ничего и не понял, – сказал Морган и засмеялся.

Эрен тоже засмеялся, скользя взглядом по символам уравнений. Взгляд его упал на левый нижний угол доски, где неровным почерком мистера Джеффериса было написано трехзначное число.

– Погоди-ка, а это что? – указал он.

Там стояли цифры 391.

– Это? – озадаченно переспросил Морган. – Что-что, цифры какие-то…

– Но они не имеют ко всему остальному никакого отношения. Ни к селу ни к городу.

– Цифры как цифры. Он же учитель математики… был.

– А ты помнишь, чтобы он писал это на уроке? – спросил Эрен, внимательно разглядывая число.

Морган усмехнулся.

– Да я вообще не помню, как он писал все это. – Он хохотнул и взмахнул руками, охватывая всю доску. – Я его даже не слушал.

– И я что-то не припомню, чтобы он писал эти циферки, – сказал Эрен, отшагнул назад и оглянулся, ища место, где сидел на том уроке. – И они, видишь, внизу, в уголочке. Их никому не видно.

– Ладно, не писал он их, что из этого? Может, они там раньше были. А может, и не были. Послушай, Эрен, по-моему, ты начинаешь нести чушь.

Внезапно рассердившись, Эрен круто повернулся к нему:

– А вдруг это последнее, что хотел сообщить нам мистер Джефферис? Что, если это ключ к разгадке, кто убил мистера Джеффериса?

– Ты серьезно? – спросил Морган резким шепотом – мальчики вдруг услышали, что кто-то идет мимо двери. Но вскоре шаги, удаляясь, затихли.

– Значит, говоришь, последние слова мистера Джеффериса были «три, девять, один». Но что это значит? Ничего! Чушь какая-то. Любой тебе скажет то же самое. Так что кончай с этим, у тебя совсем уже крыша съехала.

– Нет. Нет, и не собираюсь. – Эрен почувствовал, что на глаза снова наворачиваются слезы. – Не только я, все должны об этом думать… Кто-то убил мистера Джеффериса и хочет выйти сухим из воды.

Морган секунду молчал, потом отшатнулся и покачал головой:

– Я-то думал, что вот придешь ты сюда и сразу все сам поймешь.

– О чем ты?

– Он покончил с собой, Эрен. Мистер Джефферис покончил с собой, он ушел от нас. И больше никогда не вернется. И нам надо забыть про него.

Морган проговорил это с каменным лицом, но в глазах его стояла печаль.

– Так ты мне не веришь! – рассвирепел Эрен. – Ты никогда мне не верил! Ты такой же, как все остальные! Придурок, вот ты кто!

Не удержавшись, он изо всех сил толкнул Моргана. Тот опрокинулся, ударился о стол и с минуту приходил в себя.

Затем он подошел к рюкзачку, расстегнул замок и что-то достал. Протянул Эрену.

Фотография. На ней человек – тот самый, которого Эрен видел в тот день, это он тогда делал уборку в коридоре.

– Он? – спросил Морган.

У Эрена перехватило дыхание, он не мог произнести ни слова.

– Я видел его на днях в спортзале. Его зовут Мартин. Он новый уборщик в школе.

И он швырнул фотографию Эрену. Она ударилась в грудь и упала на пол. С фотографии на Эрена смотрело лицо того человека. Эрен глаз не мог от него оторвать.

Морган поднял рюкзачок, накинул на плечо. Направился к выходу, но потом обернулся, посмотрел на Эрена – во взгляде его кипела злость.

– А знаешь что, я ведь и правда придурок. Да и ты тоже. Но мы с тобой дети. Нам можно.

И Морган вышел.

Эрен встал на колени, взял фотографию. Смотрел на нее и плакал – долго ли, он и сам не знал.