Глава 11. Любовь не стареет

На 21-й день второго месяца 44-го года своей жизни Нед Оверенд проснулся на рассвете в своей комнате в санатории Aston Wailea Resort на острове Мауи. Он съел на завтрак овсянку и банан, выпил кофе, собрал снаряжение и вышел на пляж. К девяти часам Нед все приготовил в своей транзитной зоне, накачав шины маунтинбайка Specialized S-Works и десять минут поплавал для разминки в теплых, как в ванне, водах Тихого океана. Ясное небо и теплый ветер предвещали жаркий день.

Утреннюю тишину нарушил мужской голос из динамиков, приглашавший атлетов занять место на старте чемпионата мира по триатлону 1998 года серии XTERRA.

Нед присоединился к остальным 185 участникам на кромке песчаного пляжа у воды, заняв свое место в группе профессиональных спортсменов. Майк Пигг, действующий чемпион этого соревнования по внедорожному триатлону, выглядел спокойным и готовым к борьбе. Уэс Хобсон, один из лучших в мире триатлетов на короткой дистанции, поднял руки, разминая плечи. Джимми Ричителло, победитель дебютного XTERRA-1996, пристально уставился на воду, будто прокладывал свой курс. Майкл Тобин, практически непобедимый в дуатлоне, поправлял плавательные очки. Нед выделялся среди этих атлетов: на нем были велосипедные шорты (остальные надели облегающие Speedo), кроме того, привлекали внимание его пушистые усы. Его больше помнили как первого победителя в истории чемпионата мира по маунтинбайку в 1990 году.

В тех видах спорта на выносливость, где атлеты соревнуются в течение нескольких часов, пик успеха и физической формы, как правило, приходится на возраст между 30 и 35 годами. И подавляющее большинство профи, собравшихся на старте, отвечали этим требованиям. Тобин был самым молодым – 31 год. Пигг и Робсон оба недавно отметили 34-й день рождения. Ричителло все еще выглядел юношей в свои 35 лет.

То есть Нед и здесь выделялся из общей массы. Атлет, которому исполнилось 43 года, оказался не только самым старшим среди своих сегодняшних соперников, – он больше чем на пять лет был старше самого старшего спортсмена, когда-либо выигрывавшего чемпионат мира в одном из видов спорта на выносливость.

Хлопнул выстрел. Соперники ринулись в воду и поплыли. Первые 50 метров Нед греб что было сил, собираясь держаться во второй группе. Относительно малоопытный пловец, он не особенно надеялся оказаться в первой группе, где, без сомнения, доминировали Пигг, Хобсон и Ричителло.

Гленн Уочтелл, местный спасатель, вел заплыв, направляясь к яркому оранжевому бую, отмечавшему первый крутой поворот направо на треугольной дистанции. Хобсон шел почти следом, на четвертой позиции. На отметке 250 метров Нед уже проигрывал лидерам 23 секунды, однако это было для него очень неплохо. Он финишировал третьим в дебютном XTERRA и вторым в 1997 году, и в обоих чемпионатах плавание оказывалось его слабым местом. Однако все последние месяцы он, не щадя сил, тренировался в бассейне и под конец добился некоторых успехов. Теперь он чувствовал себя уверенным и эффективным в тренировочных заплывах здесь, на Мауи, и сейчас знал, что плывет лучше, чем это удавалось прежде.

Ведущая группа из 15 атлетов проплыла параллельно берегу в неспокойных водах ко второму бую и затем повернула к берегу. Полная дистанция составляла 750 метров. Атлетам предстояло проплыть ее дважды, с короткими пробежками по пляжу между заплывами. Нед достиг берега, отставая чуть больше, чем на минуту, от первой группы. Намереваясь отыграть как можно больше времени, он сделал спринтерский рывок между заплывами: а вдруг на берегу удастся догнать более быстрых пловцов? Он не посмотрел под ноги и споткнулся о небольшой песчаный бугорок, едва не упав. Снова оказавшись в воде, Нед сумел повиснуть на хвосте у другого профи Саши Кройке и так проплыть почти весь второй круг.

Уэс Хобсон закончил заплыв четвертым и по-прежнему первым из главных претендентов. Секундомер показывал 14.58, когда он пронесся мимо рядов приветствовавших его болельщиков к газону транзитной зоны, где быстро нахлобучил шлем, подхватил свой маунтинбайк и отправился на велоэтап. Пигг вошел в транзитную зону на 12 секунд позже Хобсона, а Ричителло отстал еще на 22 секунды. Нед вышел из воды 43-м, уступив Хобсону 2 минуты и 17 секунд, но оказавшись более чем на 40 секунд ближе к лидеру, чем в прошлом году.

На подготовку к велогонке у Неда ушло немного больше времени, чем у некоторых более молодых соперников. Он надел алую безрукавку со своим именем на спине, шлем, перчатки и солнечные очки. Дистанция в 30 километров начиналась с короткого ровного асфальтового участка. Для Неда было крайне важно обогнать здесь как можно больше соперников, прежде чем трасса станет более узкой, а задача – более сложной. Будучи без сомнения самым опытным гонщиком по бездорожью, он успел обойти не меньше 36 обогнавших его пловцов и на первых шести километрах велоэтапа передвинулся на пятое место. Позади него следующий по силе гонщик Майкл Тобин сделал вынужденную остановку из-за проколотой шины и потерял еще больше времени, чем уже проигранные им Неду 25 секунд.

Хобсон первым оказался у подножья первой крутой горы. Это был подъем длиной в одну милю на высоту 1200 футов (365 метров) по склону вулкана Халеакала, давно заснувшего, но тем не менее и в наши дни все еще горячего. Атлет перешел на самую малую передачу и атаковал неровную, опасную поверхность на максимальной частоте вращения педалей, изо всех сил стараясь не сорваться. Однако заднее колесо все же занесло на зыбком грунте. Не успевая отстегнуть ногу от педали, гонщик накренился, как в замедленной съемке, и упал на правый бок. Следующий за ним атлет, Ричителло, хотя и оказался в той же опасной ситуации, но сумел соскочить с велосипеда и побежал с ним вперед.

Подъем был таким крутым и технически сложным, что даже Неду пришлось нелегко на этом предательском месте. Однако он не упал и не слез с велосипеда. Сохраняя хладнокровие, он проехал по зыбкому песку, как гонщик на велотреке, резко вертя рулем из стороны в сторону, чтобы не утратить равновесия, пока грунт под колесами не стал достаточно надежным. Небольшая группа фотографов и болельщиков, не поленившихся подняться сюда с пляжа, разразилась восторженными аплодисментами, оценив столь изящный маневр. (Я точно знаю, потому что сам был среди них.)

Незадолго до перевала Нед (чье искусство спуска по крутым склонам принесло ему ник Смертельный Недли – Deadly Nedly) обошел Пигга и поднялся на третье место. Обгоняя Пигга слева, Нед оглянулся и бросил на единственного соперника, еще не превзойденного им в этом виде гонок, краткий выразительный взгляд.

Следующей его целью на извилистой трассе стал Джимми Ричителло. Нед не отрывал глаз от спины атлета из Техаса, пока преодолевал прямой опасный спуск. Оба они опережали Хобсона, снова угодившего на отрезок зыбкого грунта, известный на этой трассе как «Буббина месть», где ему пришлось отталкиваться правой ногой от земли, как на самокате, на протяжении нескольких досадных метров. Через пару минут Хобсону на крутом повороте выдалась возможность посмотреть, где находятся его преследователи. Они были совсем рядом.

Трасса снова пошла в гору. Нед обошел Ричителло до того, как тот успел обойти Хобсона. Все еще продвигаясь вверх, Нед некоторое время продержался на хвосте у Хобсона и немного расслабился, а затем обогнул соперника слева и сделал рывок вперед. Однако Нед еще не успел оправиться от этого усилия и оказался застигнутым врасплох, когда угол подъема на трассе резко увеличился. У атлета началась гипервентиляция, и ему пришлось слезть с велосипеда. Нед повел его едва не сложившись пополам – так низко опустилась его голова. Хобсон по-прежнему шел за ним вплотную и, увидев, что Нед испытывает трудности, воспользовался своим шансом: бешено крутя педали, постарался отодвинуть его снова на второе место. Но он не успел даже поравняться с ним, как подъем закончился, Нед вскочил в седло и унесся вперед.

Новый лидер гонки очень скоро оказался у начала второго и последнего большого подъема на дистанции. Этот отрезок трассы длиной одна миля с набором высоты 1420 футов (433 метра) был самым изнурительным и получил название «подъема Неда» после первой гонки серии XTERRA. Нед подкатил к вспомогательному пункту, где у группы подростков-волонтеров в насквозь промокших от пота голубых майках потребовал воды, жадно ее выпил и приступил к демонстрации того, за что гору назвали его именем. Он перешел на большую передачу и сразу взял невероятно высокий темп, вкладывая всю мощь тела в каждое нажатие на педали.

На перевале Нед прошел резкий правый поворот на узкую каменистую тропу, зажатую между стенами тропической зелени. Он дал отдохнуть легким, теперь работали его технические навыки и отвага. Неду приходилось все время сканировать тропу впереди себя, чтобы не пропустить коварный острый обломок камня или не менее коварную щель с мягким грунтом, где может на мгновение завязнуть переднее колесо – на такой скорости это обязательно закончилось бы тем, что его бы выбросило кувырком через руль. Стараясь как можно легче продвигаться по этой ненадежной трассе, он привстал на педалях почти на выпрямленных ногах и согнул руки, чтобы с ювелирной точностью распределять вес между колесами. И хотя амортизаторы на обоих колесах смягчали тряску на каменистой тропе, все его тело вибрировало.

Только когда начался более сносный участок, ведущий к самому пляжу, Нед позволил себе снова сесть в седло и налечь на педали. Перед тем как начать забег, ему недостаточно было просто быть лидером – требовалось уйти вперед как можно дальше. В прошлом году он первым закончил велогонку – только для того, чтобы уступить в забеге Пиггу, и по крайней мере двое из его сегодняшних преследователей – Хобсон и Тобин – могли бежать еще быстрее, чем действующий чемпион.

Трасса велогонки заканчивалась поворотом направо, на короткую финишную прямую, приводившую к зеленому коврику хронометража перед палаткой для переодевания атлетов. Табло рядом с палаткой показывало 1:43.18, когда Нед на ходу соскочил с седла и бросил свой велосипед на землю, чтобы волонтер убрал его. Другой волонтер подал Неду пакет с его беговыми кроссовками и козырьком от солнца. Он нырнул в палатку, чтобы подготовиться к последнему этапу триатлона: полной препятствий 11-километровой дистанции.

Выскочив с другого конца палатки и начиная изнурительный бег по густо заросшему спуску к пляжу Макена-бич, Нед ощущал на себе груз всех своих 43 лет. Даже со свежими ногами он бегал с изяществом гориллы: руки почти выпрямлены, кулаки выставлены вперед, но сейчас его утомленная фигура демонстрировала просто поразительное сходство с этим животным.

На берегу он повернул направо и согласно разметке оказался на полосе мягкого сухого песка. Это было похоже на попытку убежать от чудовища в кошмаре, когда ты не двигаешься с места, несмотря на все усилия. Слева от него резвились в ласковой воде отдыхающие, совершенно безразличные к отчаянной борьбе Неда за чемпионский титул.

Где-то позади невидимый ему Уэс Хобсон достиг транзитной зоны с результатом 1:47.01, и следом за ним шел Джимми Ричителло. Если бы Нед бежал хорошо, парочке вряд ли удалось бы сократить разрыв, но если Нед уступит – вполне реальный вариант с учетом того, какая стояла жара и насколько он уже был выжат, – 11-километровый забег предоставлял более молодым соперникам отличную возможность его обогнать.

Нед был готов на любые жертвы, лишь бы не допустить такого исхода. На телеинтервью, записанном за день до марафона, он сказал: «Пусть крабы сожрут мое мясо, если я лопну на Макена-бич. Но я либо выиграю, либо проиграю».

Не исключено, что на самом деле он хотел сказать «либо выиграю, либо умру».

Почти девятиметровая полоса камней размером с волейбольный мяч сбила Неда с ритма: ему пришлось не просто перейти на быстрый шаг, а еще и с величайшей осторожностью каждый раз выбирать, куда поставить ногу. Но и миновав это препятствие, он снова оказался в зыбучем песке, увязнув в нем почти по щиколотку. Нед с благодарностью вспомнил свои последние тренировки в Таосе (Нью-Мексико), где он бегал по песчаным дюнам в 40-градусную жару.

Следующий поворот был отмечен ярко-желтым вымпелом. Нед свернул направо и углубился в лес. На дороге лежало поваленное дерево, которое следовало перепрыгнуть. Стараясь как можно выше поднять колени, Нед почувствовал спазм в задней поверхности бедра слева. Вслед за вспышкой острой боли пришел приступ паники. Мышечные судороги стояли во главе списка неприятностей, дающих шанс молокососам у него за спиной. Нед приземлился и продолжил бег, чувствуя, как напряжение в зажатой мышце мало-помалу стихает само по себе.

Мгновения спустя он прошел слепой поворот и едва не врезался в низкую ветку над тропинкой. Пришлось резко пригнуться, и это движение снова отдалось болью в ноге. Чувство отчаяния нарастало. Нед подавил его и продолжил движение, заставив себя не обращать внимания на боль. Мышца немного расслабилась, но все равно не до конца. Если спазм повторится в третий раз – скорее всего, на этом забег и закончится.

Он выбежал из леса и повернул налево, на гравийную дорожку. Здесь его уже ждали мотоциклист и оператор, сидевший позади него, тут же двинувшиеся следом.

– Какой у меня отрыв? – спросил у них Нед.

– Четыре минуты.

Нед едва поверил. Ему даже подумалось, что, возможно, ему и не следует в это верить. Кто знает, насколько точной может быть эта информация? Однако он ничего не мог с собой поделать. Эйфория гнала его вперед, как порыв ветра гонит сорвавшийся с привязи воздушный змей. Может быть, разумнее всего будет сейчас притормозить, чтобы поберечь травмированную мышцу, но Нед всю жизнь соревновался от души и не собирался сейчас изменять себе.

Гравийная дорожка привела его на пляж Пууленалена-бич. Был отлив, и отступившая вода оставила полосу плотного, влажного песка, на котором Нед мог развить хорошую скорость. Нога его почти не беспокоила – теперь новым врагом стала усталость. Все утро он выкладывался на грани своих возможностей: сначала чтобы свести к минимуму отставание в заплыве, потом чтобы увеличить преимущество в велогонке и теперь, чтобы удержать свой отрыв в забеге. Фактически этот отрыв продолжал увеличиваться из-за того, что ближайший к нему соперник, гораздо более массивный Хобсон, с большим трудом пробивался и через рыхлый песок, и по каменному полю, и в густом лесу с ветвистыми деревьями, которые Нед уже преодолел.

С северного конца Пууленалена-бич Нед направился на дорогу на мыс Вайлеа Пойнт. Его твердая поверхность была гораздо лучше приспособлена для быстрого бега, чем все пройденные сегодня отрезки бездорожья. Нед побежал в полную силу, увеличив темп до 3 минут 45 секунд на километр перед финишным рывком, возвращавшим его на Астон-Вайлеа. Пройдя еще один поворот, Нед уже мог различить впереди флаги над финишем.

Однако гонка еще не закончилась. С дьявольским коварством дорогу перекрыл один последний участок песчаного пляжа. Нед преодолел его неритмично, тяжело дыша и то и дело оглядываясь: не появится ли кто-то из его преследователей? Это могли быть не только Хобсон, Пигг, Ричителло или Тобин, но еще и 29-летний Питер Рейд, неделю назад ставший чемпионом мира в Ironman. Однако пляж оставался пустым.

Нед перешел с песка на камни, а потом на траву на протяжении всего 50 метров, следуя разметке в виде белых лент, натянутых между деревянными стойками. По обе стороны от ограждения толпились восторженные болельщики, кричавшие так, что с трудом можно было расслышать объявления, усиленные динамиками. Пробегая по финишному коридору, Нед со счастливой улыбкой поднял левую руку и хлопнул ею по ладоням тех из болельщиков, кто стоял ближе всех. Он сорвал финишную ленточку с результатом 2:24.16, ровно на четыре с половиной минуты раньше Уэса Хобсона, установив новый рекорд трассы и став самым старым чемпионом в спорте на выносливость.

Перед тем как умереть в 1996 году в возрасте ста лет, великий комик Джордж Бернс сказал: «Если вы спросите, в чем секрет долголетия, я скажу: избегайте тревог, стрессов и напряжения. И если вы не спросите, скажу то же самое».

Наука подтверждает, что Бернс был прав. На старение и продолжительность жизни влияет великое множество факторов, в числе которых есть и наследственность, и образ жизни, однако исследования показывают, что важнее всего здесь факторы психологические. Точнее говоря, люди с позитивным отношением к жизни, не переживающие по пустякам, стареют медленнее и живут дольше.

Среди первых ученых, зафиксировавших эту закономерность, был Стивен Джуитт, психиатр из Нью-Йоркского медицинского колледжа. В 1976 году журнал The Gerontologist опубликовал обзор семинаров Джуитта под заголовком «Долгожительство и синдром долгожительства». Это было обобщение его наблюдений за 79 мужчинами и женщинами в возрасте между 87 и 103 годами. Он отметил несколько общих черт характера у этих людей, в том числе «свободу от тревог», «оптимизм и чувство юмора» и тенденцию «воспринимать жизнь как великое приключение».

Последующие исследования подкрепили и расширили открытия Джуитта. В наши дни психологи пришли к согласию по поводу того, что четыре качества личности, во многом напоминающие перечисленные Джуиттом: открытость, сознательное отношение к себе, экстравертность и низкий уровень невротизма, – практически гарантируют долгую жизнь и крепкое здоровье даже в старости. Например, исследование 2007 года, проведенное учеными из Эдинбургского университета и опубликованное в Psychosomatic Medicine, обнаружило, что люди с низким уровнем невротизма (то есть не склонные к страхам и тревожности) с гораздо меньшей вероятностью умирали от сердечно-сосудистых заболеваний на протяжении 21 года наблюдений, чем те, кто вечно испытывал беспокойство.

Ученые все еще стараются понять, почему эти четыре черты характера так замедляют старение. Исследователи дуалистического направления, исходящие из раздельного существования ума и тела, главным образом ищут связи между индивидуальными чертами характера и особенностями здорового поведения человека. Они даже обнаружили ряд таких связей. Осознанно действующие мужчины и женщины с меньшей вероятностью будут злоупотреблять алкоголем, тогда как экстраверты скорее предпочтут физические упражнения.

Ученые, изучающие ту же проблему в свете психобиологической модели, где ум и тело рассматриваются как взаимопроникающие структуры и концепция личности замещена адаптационным стилем, фокусируются на эмоциях. Этот подход доказал большую плодотворность, и сейчас уже никто не отрицает, что в замедлении старения эмоции играют гораздо более важную роль, чем поведение.

Вполне естественно считать эмоции проявлением нашей психики, однако они связаны и с состоянием тела. Адаптационные навыки главным образом выражаются через эмоции, а эмоции – через состояние тела. Невротические личности, к примеру, много времени проводят в состоянии стресса, подразумевающем (в числе прочих вещей) выделение гормона кортизола, что с течением времени приводит к старению организма. Хронически повышенный уровень кортизола в крови известен как причина многих патологий – от избыточной массы тела до атрофии мозга. Невротические личности демонстрируют повышенный уровень кортизола и, возможно, по этой причине входят в группу риска по деменции и другим хроническим заболеваниям.

Четыре ключевые черты личности, замедляющие старение, не только противостоят многим потенциально убийственным факторам, но и тормозят связанные со старением нарушения здоровья. В исследовании 2012 года, опубликованном в International Journal of Behavioral Medicine, Магдалена Толеа с коллегами из Университета Миссури обнаружила, что у пожилых мужчин и женщин с невротическим складом личности мышцы достоверно слабее, чем у стеничных людей в том же возрасте. Разница в физической нагрузке практически не имеет связи с этим различием.

Еще более важными для спортсменов на выносливость стали результаты исследования 2013 года, проведенного под эгидой National Institute on Aging (Национального института по проблемам старения США). Более 600 мужчин и женщин со средним возрастом 96 лет прошли тест на ходьбу, во время которого измерялись их аэробные возможности – максимальное потребление кислорода (VO₂max). Те, у кого были отмечены низкий уровень невротизма и повышенные экстравертность, открытость и осознанность, отличались значительно лучшими аэробными возможностями по сравнению со своими сверстниками с менее позитивным личным настроем.

У большинства людей возрастные изменения начинают сказываться в уменьшении аэробных возможностей и мышечной силы начиная примерно с 35 лет. Неудивительно, как уже было отмечено, что пик наивысших результатов в спорте на выносливость завершается у атлетов примерно в том же возрасте. Ни один атлет не может игнорировать явление «последней черты» – завершающего высококлассного выступления, однако временные параметры этой черты сугубо индивидуальны и определяются тем, как быстро стареет каждый атлет. Некоторые быстро начинают сдавать, едва она пройдена, тогда как другие демонстрируют очень высокие результаты гораздо дольше, и, когда наконец их физическая форма ухудшается, это происходит гораздо медленнее.

Что же есть такого у этих не поддающихся старости ветеранов, чего не хватает другим? Исследования, описанные выше, позволяют предположить, что тайна кроется в особенностях их адаптационных навыков. И реалии нашей жизни достоверно такой вывод поддерживают. Большинство спортсменов на выносливость, остающихся успешными после 40 лет, настолько схожи по складу характера, что это бросается в глаза. Все эти мужчины и женщины демонстрируют беззаветную любовь к спорту и образу жизни настоящих атлетов, происходящую из позитивного, жизнелюбивого склада характера (то есть с пониженной невротичностью, открытого, экстравертного, осознанного стиля адаптационных навыков).

Доказательством может служить случай Хайле Гебреселассие. С 21 года до 36 лет Гебреселассие установил 27 мировых рекордов в беге на разные дистанции. К тому времени как он показал свой последний рекордный результат, большинство его старых соперников ушли из спорта. Однако Гебреселассие продолжал бегать, и делал это превосходно. В 2012 году в возрасте 39 лет он выиграл Большой Манчестерский забег (Great Manchester Run) на 10 000 метров с результатом 27.39, победив тогдашнего 27-летнего обладателя рекорда мира в марафоне Патрика Макау. На следующий год выиграл полумарафон в Вене с результатом 1:01.14 и установил мировой рекорд для спортсменов старше сорока на 10 милях – 46.59.

Любовь Гебреселассие к бегу была не менее знаменитой, чем его талант.

«День без бега для меня пропащий», – признался он Полу Гиттингсу в выступлении на CNN в 2013 году. И позже в том же интервью он сказал: «О чем я мечтаю сейчас – это побить рекорды для всех возрастных групп: старше сорока, старше пятидесяти, старше шестидесяти».

Так может сказать только человек, чья страсть к испытанию своих возможностей в беге воистину неукротима. Хотя Гебреселассие отдает себе отчет в том, что с возрастом неизбежно будет бегать медленнее, никакое замедление не может помешать ему бегать. Он стремится сделать как можно больше с тем, что у него есть, и так долго, пока он жив. И конечно, он неоднократно клялся в том, что будет бегать до самой смерти.

Бег стал уникальным призванием Хайле Гебреселассие, его любовь к этому виду спорта – не более чем способ проявления всеобъемлющей любви к жизни. Его дни на родине, в Аддис-Абебе, были до предела наполнены деловой активностью (он еще и весьма успешный предприниматель), участием в общественных и политических мероприятиях, интервью, выполнением спонсорских обязанностей, семейной жизнью, торжественными приемами и, конечно, непременными пробежками. Складывается впечатление, что, если бы у него не было такой страсти к бегу, он вынужден был бы найти еще какое-то призвание. И хотя он готов бегать до самой своей смерти, но еще больше он хотел бы жить вечно.

Если Гебреселассие известен тем, что с улыбкой относился ко всему на свете, кроме бега, Наташа Бэдмэнн, о которой я уже рассказывал, улыбалась даже во время соревнований. (Наберите ее имя в поисковике Google и посмотрите картинки – вы сами все поймете.) Бэдмэнн улыбалась не потому, что побеждала, хотя на ее счету в лучшие годы между 1998-м и 2005-м числится очень много побед: тогда она умудрилась собрать шесть титулов чемпионки мира в Ironman. Скорее она побеждала, потому что улыбалась, – или потому что эта улыбка означала истинную любовь.

Едва разменяв третий десяток, Бэдмэнн представляла собой классический пример задавленной депрессией матери-одиночки, страдавшей от избыточного веса. Об активных тренировках она могла только мечтать. Однако новый бойфренд (за которого она вскоре вышла замуж) убедил ее попробовать небольшие пробежки и прогулки на велосипеде. Этот невинный эксперимент принес ей второе рождение. Бэдмэнн превратилась в совершенно другую личность: она начала любить свое тело, ценить то, на что оно способно, и была бесконечно благодарна за возможность заниматься спортом. Это научило ее без страха относиться к возможным неудачам и воспринимать успехи как практически неизбежный результат полного погружения в процесс.

В интервью в 2004 году Бэдмэнн сказала: «Я пришла в триатлон, чтобы стать счастливым и здоровым человеком. Я хотела бы заниматься этим до конца жизни».

Три года спустя после этого интервью Бэдмэнн была на полпути к завоеванию седьмого титула чемпионки мира в триатлоне Ironman, причем еще никто не побеждал в таком возрасте (ей исполнилось 39 лет), когда в аварии она не только разбила свой велосипед, но и получила серьезные травмы. Казалось бы, тут-то и пришло время изменить свое решение связать с триатлоном всю оставшуюся жизнь, но этого не случилось. Бэдмэнн и не подумала сдаваться: она бросила все силы на восстановление здоровья, затем – физической формы, а потом – места в высших эшелонах спортивной элиты. В 2012 году, когда ей было 45 лет, она завоевала звание чемпионки Ironman Южной Африки, став самой возрастной женщиной-победительницей в его истории. Через полгода она заняла шестое место среди женщин на чемпионате мира Ironman на Гавайях.

В велосипедном спорте есть свои великие патриархи, и они входят в ту же категорию характеров, что Гебреселассие и Бэдмэнн. Лучший пример – Йенс Фогт, любимец фанатов из Германии, покинувший профессиональный спорт через день после своего 43-го дня рождения. В последней гонке – состоявшейся 18 сентября 2014 года, как раз в день расставания Фогта с большим спортом, – он попытался побить мировой рекорд в индивидуальной часовой гонке. Сам факт такой попытки многое говорит об этом человеке. Заветный рубеж был установлен 30-летним гонщиком и оставался непревзойденным почти десять лет. И тот факт, что Фогту сопутствовала удача, говорит еще о большем.

Тремя неделями ранее Фогт участвовал в последней командной гонке, состоявшей из семи этапов USA Pro Challenge в Колорадо. Он выступал так, как привык на протяжении своей славной карьеры: агрессивно, бесстрашно и с беззаветным энтузиазмом. На четвертом этапе нестареющий специалист по отрывам ринулся в свой последний отрыв вместе с 11 гонщиками из 115 участников этого заезда. За 40 километров до финишной черты, на крутом подъеме, Фогт атаковал своих партнеров по отрыву. Никто не смог ответить на вызов неистового немца. Загоняя себя все глубже в «пещеру боли», как он называл это сам, Фогт ушел на 90 секунд вперед от своих недавних союзников, средний возраст которых не превышал 25 лет.

Фогт выиграл на этом же этапе в этой же гонке в том же стиле в 2012 году, в возрасте 40 лет. На этот раз, однако, ему не суждено было победить. Решительно настроенный пелотон очень быстро нагнал партнеров Фогта по отрыву и устремился за ним самим. За десять километров до финиша он сохранял всего 60 секунд преимущества. За пять километров, несмотря на прежнее положение лидера, разрыв уменьшился до 35 секунд. Вероятно, все, кто следил за гонкой, в душе желали этому ветерану выиграть. Толпы болельщиков, выстроившихся вдоль трассы, ревели: «Давай, Йенси!» На многих были надеты футболки с девизом Фогта: «Заткнитесь, ноги!» А Twitter был переполнен молитвами за силу этих самых ног. Фогт питался от этой любви, добровольно отдаваясь страданиям так, как этого не делал никто: беззаветно, беспредельно. Но и это не помогло. За два километра до финиша отрыв составлял 20 секунд. И уже когда стал виден финиш, пелотон поглотил его, все еще борющегося за лидерство, как пловца в штормовом море.

Это разбило сердца болельщикам Фогта. Но не ему самому.

«Может быть, в каком-то ироничном смысле этим и должно было закончиться, – сказал он после гонки журналисту Нилу Роджерсу. – Это же история моей жизни: из двадцати, тридцати, даже сорока отрывов, может быть, один приносит победу. И это был самый типичный отрыв: ты выложился до конца, и тебя обогнали. Это превосходный пример моей карьеры: ты все бросаешь в котел – и да, ты рискуешь выглядеть нелепо».

Его жизненная философия отражается в этих словах: гармоничном сочетании «к черту всё!» и «как пришло, так и ушло». Это дает какое-то представление, почему Фогт был самым популярным гонщиком в профессиональном велоспорте и почему он столько лет показывал самые высокие результаты.

И Йенс Фогт, и Наташа Бэдмэнн, и Хайле Гебреселассие, и множество других суперпозитивных элитных возрастных атлетов, в том числе Нед Оверенд, дают нам подтверждение научных данных: позитивный склад характера повышает результаты в спорте на выносливость, замедляя физический процесс старения организма. Проблема в том, что мы практически не в силах поменять свойственный нам от природы адаптационный стиль. Атлеты, невротичные или пугливые от рождения, могут сколько угодно восхищаться Фогтом, Бэдмэнн или Гебреселассие, но вот сумеют ли они повторить их стиль?

На самом деле, сумеют – по крайней мере, отчасти. В то время как личности с позитивным складом характера предрасположены испытывать горячий интерес к спорту (а заодно и ко многим другим вещам), страстное отношение к жизни не исключительно их прерогатива. Мужчины и женщины с иными стилями адаптации также способны горячо стремиться к целям, интересным для них. И когда такое случается, эта любовь обеспечивает им такую же защиту от старости, как и позитивный характер.

Исследования психологов, в том числе Роберта Валлеранда, определившего в своей статье 2012 года, опубликованной в журнале Psychology of Well-Being, такую любовь как «сильную склонность к деятельности, тесно связанной с самовосприятием человека, которая ему нравится (даже можно сказать, он влюблен в нее), которая для него важна и которой он регулярно отдает свое время и силы», показали, что любовь укрепляет психологическое благополучие, подобно тому как действует на человека хороший макияж. Люди, вкладывающие любовь в какую-то деятельность, заведомо меньше времени тратят на ускоряющие старение эмоциональные состояния, такие как тревога и страх, в точности как это присуще изначально позитивным личностям. И действительно, та же Наташа Бэдмэнн скорее будет для нас примером преобразующей силы любви, нежели прирожденной позитивности. Судя по ее рассказам о себе в «доспортивные» времена, она вряд ли показала бы в тестах высокий уровень открытости, осознанного отношения к себе, экстраверсии и низкий – невротизма. Затем она открыла для себя триатлон, ставший той любовью, что изменила ее раз и навсегда.

И мы не найдем более подходящей ролевой модели такого горячего отношения к спорту на выносливость (и лучшей иллюстрации пользы от такого отношения), чем Нед Оверенд. Нед начинал свой путь в спорте как бегун, участвуя в соревнованиях на дорожке и кроссах в старшей школе в округе Марин (Калифорния), и продолжал выступать в кроссах первые два года в колледже. В двадцать лет он оставил бег, потому что увлекся мотокроссом. И уже после колледжа тогдашний сосед по комнате открыл для него мир триатлона. Триатлон вернул Неда к занятиям бегом, но, поскольку теперь он жил в сердце Скалистых гор, то занялся горным бегом. Однажды Нед получил травму и некоторое время не мог бегать. Чтобы не терять форму, он сел на велосипед и прогрессировал в велогонках так быстро, что вскоре стал профессиональным велогонщиком. Как раз в это время набирал популярность маунтинбайк. Любовь Неда к мотокроссу получила новое развитие. Он сменил одни колеса на другие и выиграл семь национальных чемпионатов и чемпионат мира в маунтинбайке.

Дело было не в том, что он никак не мог выбрать свою настоящую любовь. Его просто увлекало разнообразие, и он понял, что его жажда к тренировкам и состязаниям становится сильнее, когда он пробует что-то новое и ставит перед собой сразу несколько целей. Даже если он какое-то время посвящает одной особенной цели, то движется к ней в такой рассчитанной и сбалансированной манере, чтобы его тело и голова оставались свежими. Например, на протяжении своей карьеры маунтинбайкера Нед проводил зимние тренировки в окрестностях Дюрандо (Колорадо) на снегоступах и беговых лыжах, оставляя велосипед пылиться в кладовке. Такая альтернативная активность позволяла дать передышку его «велосипедным» мышцам, а смена занятий сохраняла свежесть восприятия и внутреннюю заряженность в межсезонье. И он никогда не возвращался к серьезным велосипедным тренировкам, пока не чувствовал, что соскучился по ним.

Даже в разгар спортивного сезона Нед не подвергал свое тело таким безжалостным нагрузкам, как некоторые его соперники.

«Я люблю, когда тренировки короткие и приятные, – объяснил он мне в 1988 году в интервью для журнала Triathlete. – Я не против интенсивных тренировок, но не часто провожу длинные тренировки. Я делаю то, что должен, и не задерживаюсь. Лучше я пойду домой и займусь чем-то другим, что мне интересно». Иными словами, Нед никогда не заставлял себя тренироваться против желания.

После того как у Неда и его жены Пэм в 1987 году родился первый ребенок, он вообще сократил время для тренировок и соревнований. Он чувствовал себя гораздо более счастливым человеком, оставаясь вместе с семьей, и, как более счастливый человек, становился лучшим атлетом. И даже это не помешало ему по-прежнему искать новых ощущений в роли атлета. В 1996 году он оставил маунтинбайк ради новой спортивной дисциплины – кросс-триатлона. Через каких-то два года он стал чемпионом мира.

Разнообразие и баланс были не единственными факторами, сохранявшими любовь Неда к спорту. Победы и личное развитие тоже играли свою роль. Под внешностью бесшабашного рубахи-парня скрывалось сердце неистового борца. Одной из причин его ухода из триатлона в начале 1980-х годов было то, что он так и не достиг больших высот в этом виде спорта. Одной из причин, по которой он в 1996 году покинул маунтинбайк, была неудачная попытка попасть в олимпийскую команду США. И одной из причин, по которой он снова оказался на старте чемпионата мира в серии XTERRA в 1999 году, была его вера в то, что он снова может победить и, возможно, даже улучшить прежние результаты, несмотря на то что год назад ему исполнилось 40 лет.

Для победы Неду требовалось обойти не только своих привычных соперников, таких как Майк Тобин или Джимми Ричителло, но и восходящих звезд, вроде трехкратного действующего чемпиона мира по дуатлону Оливера Бернгарда (31 год), дебютировавшего в профессиональном спорте Керри Классена (27 лет) и специалиста по кросс-триатлону Майка Вайна (26 лет).

В 1998 году случилось так, что в измерение дистанции плавательного этапа вкралась неточность, выгодная для Неда, – дистанция была короче. Однако на следующий год ошибку исправили, и вероятность отстать от соперников в воде увеличилась. Он покинул воды Тихого океана на 3.03 позже лидера Классена и всего на две секунды раньше никогда не дружившего с водой дуатлета Тобина.

Если и существовала какая-то дисциплина, в которой 44-летний Нед не мог надеяться на улучшение результатов, это был маунтинбайк, остававшийся его главным увлечением в возрасте между 20 и 30 годами. Судите сами: он прошел суровый 30-километровый велосипедный этап почти на четыре минуты медленнее, чем годом раньше. Но даже при этом он обогнал Тобина на четыре минуты и начал бег с таким же отрывом, какой у него был годом раньше. Тобин гнался за Оверендом, словно убийца за жертвой, и по песку, и по камням, и по корням деревьев и сократил отрыв на 2.28, однако 1.36 все еще осталось. Нед снова выиграл.

В 2000 году Нед посягнул на невозможное: в третий раз подряд стать чемпионом мира в серии XTERRA в 45 лет. Выяснилось, что это было невозможно. Он финишировал пятым.

«Это не мой день, – сказал он после финиша. – Уже через 20 минут велоэтапа мне стало ясно, что я недостаточно хорош на подъеме, чтобы догнать лидеров».

Четвертое место в финале серии XTERRA-2001 окончательно убедило Неда в том, что дни его побед в этом виде спорта миновали. И он, естественно, обратился к новым целям. Он не сделал себе послабления и не предпочел менее значимые поединки, в которых все еще мог доминировать, несмотря на возраст. Фактически он совершил нечто противоположное. По-прежнему желая быть лучшим среди лучших, Нед стал выбирать такие соревнования, где мог бы получить преимущество благодаря своим сильным качествам, например шоссейные велогонки по горным трассам.

11 сентября 2004 года, через три недели после своего 49-летия, Нед выиграл чемпионат штата Колорадо в групповой шоссейной гонке – гонку, в которой до этого побеждал 15 лет назад, в 1987 году.

В 2011 году он снова вернулся на соревнования, в которых выиграл первое место много лет назад: Iron Horse Classic, гонку по горной трассе длиной 76 километров в Дюранго, на своей родине. Здесь его прежние победы приходились на 1983, 1986, 1987 и 1992 годы. Гонка превратилась в поединок двух атлетов на затяжном подъеме к Coal Bank Pass, который завершается на высоте 3200 метров. У начала подъема атаковал молодой 19-летний атлет Говард Гроттс. Нед, уже в возрасте 55 лет, поначалу сумел последовать за ним, однако по мере того, как воздух становился все более разреженным, ему стало не хватать кислорода, и Гроттсу удалось уйти на десять секунд вперед. Уже у самого перевала Нед сделал рывок и догнал лидера, а потом оставил его за спиной на крутом спуске. Он сохранил свое преимущество и на финальном подъеме к Molas Pass, и до самого финиша – и выиграл. Гроттс с трудом удержался на третьем месте.

Нед продолжает расширять границы возможного для атлетов в возрасте в дисциплинах на выносливость. Но, конечно, то, что возможно для него, не обязательно возможно для любого. Однако в том, чтобы стремиться получать удовольствие и радость от своих занятий спортом, безусловно, есть своя мудрость, побуждающая атлета в возрасте – причем в любом возрасте – выбирать такие методы, цели и образ жизни, которые лучше всего подпитывают его внутренний огонь. Наука лишь подтверждает то, в чем убеждают нас своей жизнью такие атлеты, как Нед Оверенд: пока ваша любовь к спорту молода, молоды и вы.