Глава 9

Утром, когда на телефоне Максима заиграла задорная мелодия будильника, Саша поняла, что после этого расследования снова проспит несколько суток. Максим лишь перевернулся на другой бок и накрыл голову одеялом. Саше пришлось самой тянуться к телефону и просить его замолчать.

– Ты на работу не идешь? – поинтересовалась она, снова роняя голову на подушку.

Максим на секунду стащил одеяло, взглянул на висящие на стене часы и снова накрылся.

– Я сплю всего четыре часа, какая, к черту, работа? – донесся до нее приглушенный одеялом голос. – Не развалят мне фирму без меня до обеда. Надеюсь.

Когда Дементьев и Нев привезли из дома последнего старую спиритическую доску, с помощью которой они однажды уже пытались вызвать дух, время приближалось к часу ночи. Они расположились в большой гостиной Рейхердов, вытащив на середину круглый столик, занавесили окна и зажгли свечи. Все это вызывало у Саши неприятные воспоминания, и она то и дело ловила на себе напряженный взгляд Войтеха, который, видимо, тоже хорошо помнил предыдущий сеанс, но старалась держать себя в руках.

Спиритический сеанс ничего не дал. Закопченный снизу указатель, который Нев несколько раз водил над пламенем свечи, лежал на доске как испорченный и не собирался никуда двигаться.

– Вы как-то говорили, что скептики могут отрицательно воздействовать на сеанс, может быть, нам попросить некоторых удалиться? – осторожно предложила Саша, когда от бессмысленного сидения затекла шея.

– А что сразу я-то? – возмутился Дементьев, хотя Саша в его сторону даже не смотрела.

И тем не менее Максим поднялся первым и предложил следователю и Ларисе приготовить для всех небольшой перекус на кухне. Несмотря на глубокую ночь, неспящие желудки требовали еды. Саша не знала, причислил ли ее муж себя к скептикам, мешающим сеансу, или просто на правах хозяина дома позвал настоящих скептиков на кухню, но даже с их уходом ничего не изменилось. Никакой дух не спешил отзываться на их призыв.

– Есть другой вариант, – предложила Саша, когда они уже оставили бесплодные попытки связаться с призраком посредством доски и пили чай на кухне, дожидаясь промежуточной сводки мостов, чтобы Нев и Дементьев могли покинуть остров и уехать домой. – Если этот призрак при жизни владел гипнозом и сейчас с его помощью возвращается в этот мир, может быть, нам с его же помощью и попробовать поговорить с ним?

Ваня поднял на нее красные от усталости и недосыпа глаза и спросил за всех:

– Айболит, тут никто ничего не понял, давай подробнее.

Саша отодвинула в сторону чашку, выскочила из-за стола и возбужденно прошлась по кухне. Сон как рукой сняло.

– Это всего лишь моя теория, но смотрите: гипнотизировал он не только гипнологов, но и как минимум Лилю. Значит, может это сделать с любым человеком. Но при этом Лиля его не видела, а я, Лара и, скорее всего, все жертвы видели. Вы вообще в курсе, как работает гипноз? – Саша остановилась и посмотрела на друзей.

– Гипнолог выключает гипнотизируемому сознательную часть мозга, выпуская на первый план подсознательную, – как на экзамене ответила Лариса.

– Эй, так не честно, ты читер! – вяло подначил Ваня.

– Все правильно, – кивнула Саша. – И вот подсознание Лили его не видело, а наше – видело. Возможно, потому что мы сами умеем это делать. Как бы… знаем, куда смотреть. А значит, чтобы снова увидеть его, нам нужно выключить сознание. Погрузиться в гипноз.

– Ты хочешь, чтобы мы друг друга загипнотизировали? – не поняла Лариса.

– Нет, я хочу, чтобы кто-то загипнотизировал нас обеих. Своего рода общий гипноз. Вдвоем у нас больше шансов.

– В таком случае нам снова нужен ваш преподаватель, – подвел итог Войтех, давая понять, что согласен на такой вариант.

Когда все разошлись, за окном уже взошло солнце, а время приближалось к четырем утра. Лариса сразу сказала, что утром позвонит на работу и скажется больной, Нев и Саша находились в отпуске, на работу предстояло идти только Максиму и Дементьеву. И если Максим еще смог устроить себе выходной как директор собственной фирмы, то Дементьеву сегодня было лучше не звонить: на его месте Саша пристрелила бы любого из их компании.

После будильника ей уже не спалось, поэтому еще через полчаса она встала, наспех позавтракала и, бросив спящего мужа и бывшую однокурсницу, сбежала из дома. То есть, конечно, отправилась к Антону, чтобы попросить о помощи. Уже от одной этой мысли ее начинало тошнить, но она понимала, что выбора у них нет. Велик был соблазн послать к нему Ларису, но Саша ему не поддалась. Иногда в ней поднимала голову уверенность в том, что лучше нее никто не сделает.

К ее удивлению, в клинике его не оказалось. За столом сидела все та же рыжеволосая Мария, которая и сообщила ей, что Антон Александрович внезапно заболел и попросил отменить все сегодняшние визиты. Это показалось Саше странным. Нет, в том, чтобы заболеть в июле, ничего странного не было, жара часто бывает обманчива: ухватил ледяной воды, не рассчитал температуру кондиционера – и готово, но Антон всегда отличался отменным здоровьем, на легкие простуды не обращал внимания. Заставить его не прийти на работу могла разве что двусторонняя пневмония. По крайней мере, так было шесть лет назад. А вчера Саша не заметила у него никаких признаков болезни.

Выяснив, что место жительства он не менял, Саша отправилась к нему домой. Поднимаясь по старой лестнице, ступеньки которой были вытерты тысячами ног за почти сто лет своего существования, на четвертый этаж, Саша думала о том, насколько вовремя Войтех, Сидоровы и Нев появились в ее жизни. Наверное, есть в мире что-то, какой-то высший разум, провидение, судьба, что заставляет однажды поступить так, а не иначе. Что-то заставило Войтеха принять ее за мужчину два с половиной года назад и позвать с собой в поездку, что-то заставило ее ответить на его письмо и поехать. Если бы не это, она умерла бы еще в прошлом октябре. Или погибла бы сейчас. Потому что кому еще пришло бы в голову связать гибель нескольких молодых людей, которые когда-то учились вместе? А если бы полиции и пришло, то наверняка слишком поздно. Постоянно спасать ее кулон не сможет.

Как она и думала, Антон не выглядел больным. Уставшим, напряженным, но не больным. Возможно, администратор что-то не так поняла, и Антон говорил не о себе, а о своей дочери, ведь это она лежит в больнице. Впрочем, раз он дома, а не дежурит у постели девочки, сможет и оторваться на пару часов для гипноза.

– Как твоя дочь? – поинтересовалась Саша, проходя в комнату и садясь на диван.

Она старалась не смотреть по сторонам, чтобы давно забытая обстановка внезапно не всколыхнула воспоминания, которые она тоже старалась забыть. После окончания университета они иногда занимались гипнозом у Антона дома, но ни один из тех сеансов не отложился в ее памяти так крепко, как тот вечер, когда она рыдала в этой квартире и говорила, что ненавидит его.

Антон от ее вопроса неожиданно дернулся так, как будто она его ударила.

– Все в порядке, – сказал он, почти сразу беря себя в руки. – Что-то случилось снова?

– Нам нужна твоя помощь.

– Я же сказал, что не имею к этому никакого отношения.

Он казался Саше странным. Не сел напротив, как сделал это в первый раз, вообще не смотрел на нее. Прошел к окну и остановился возле него, глядя на улицу. Через открытую форточку легкий сквознячок шевелил его волосы, и Саше казалось, будто он сам нервно дрожит вместе с ними. Пожалуй, она никогда не видела его таким взволнованным. Интересно, что все-таки с девочкой?

– Мы пришли к выводу, что кто-то мстит нашей группе, – не обращая внимания на его поведение, сказала Саша. – Или хочет отомстить кому-то одному, но не знает, кому именно, поэтому бьет по всем. Кто-то из нас его чем-то обидел, но он не знает кто.

Антон наконец повернулся к ней.

– Кто и за что может вам мстить?

В его голосе прозвучала настороженная заинтересованность, хотя Саша была почти уверена, что на фоне болезни дочери ему плевать на своих бывших учеников. Она некоторое время молчала, подбирая слова.

– Возможно, это Витя.

– Селуянов? Ты же говорила, он погиб первым.

– Мы пришли к выводу, что тот, кто это делает, мертв, – выпалила она, понимая, что Антон сейчас сам предложит ей помощь. Психиатрическую. Однако вместо этого он нахмурился, подошел чуть ближе, внимательно глядя на нее. В его взгляде снова скользила заинтересованность.

– Что ты имеешь в виду?

Саша кратко пересказала ему их выводы по поводу того, и почему этот человек мертв, и почему они думают на Витю. В глазах Антона не промелькнуло недоумения, которому следовало бы возникнуть во время серьезного разговора о призраках. В них было что-то иное… Облегчение? Сегодня Саша забыла, что ей не стоит смотреть ему в глаза. Она откуда-то знала, что Антон не причинит ей вреда. Или, по крайней мере, хотела в это верить. Возможно, на нее так влияло его неприкрытое волнение за дочь? Говорят, люди меняются, когда у них появляются дети.

– Мертвые не могут гипнотизировать живых, – только и сказал Антон, когда она замолчала.

– Есть много, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам. Разве не ты говорил?

Антон хмыкнул.

– Это Шекспир говорил.

– Но ты часто нам это повторял.

– Ладно, – он вздохнул, – я не буду комментировать эту твою теорию. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы понимать: ты не просто так поверила в призраков и возможность общения с ними.

Саша улыбнулась, вспомнив, как хорошо было когда-то с ним общаться. Антон всегда принимал людей такими, какие они есть, со всеми их тараканами, убеждениями, верой и недоверием. Возможно, потому что понимал: для кого-то и гипноз кажется невероятным. Глупо полагать, что современная наука продвинулась так далеко, что раскрыла все тайны Вселенной, говорил он.

Как жаль, что одна его дурацкая выходка разорвала их общение! Как бы то ни было, а Саша никогда не простит его.

– Но что ты хочешь от меня?

– Мы пробовали поговорить с ним через спиритическую доску, но не получилось. И у меня возникла идея совместного гипноза.

Саша снова повторила то, что рассказывала ночью друзьям. Она ждала, что Антон одобрит ее идею, ведь это был тот самый гипноз, которому он их обучал, но творческий, интересный. Однако вместо этого он поднялся с дивана, прошелся по комнате, и Саша, еще не закончив, поняла, что что-то идет не так. Антон вдруг закрылся, занервничал, перестал смотреть на нее.

– Так что? – спросила она, когда Антон так и не прокомментировал ее идею.

– Извини, Саш, сейчас у меня нет времени.

– Но это займет час, ну два от силы!

– Извини, – повторил он. – Сейчас я действительно не могу.

– Чем таким важным ты занят, что готов пожертвовать жизнями своих учеников? – не сдержалась Саша. Если бы дело было в его дочери, он так бы и сказал. – Я думала, ты ухватишься за возможность хоть как-то перед нами извиниться!

Антон повернулся к ней, глаза его полыхнули огнем. Саша ждала, что он сейчас скажет, что ни в чем перед ними не виноват, но он не сделал и этого.

– У меня нет времени, серьезно, – как попугай, повторил он.

Саша резко вскочила с дивана, глядя на него теперь с настоящей ненавистью.

– Да пошел ты к черту! – выдохнула она. – Без тебя разберемся. К счастью, нас еще четверо, найдется, кому провести этот гипноз и без тебя!

Она рванула к выходу, уже не вслушиваясь в то, что он говорит ей в спину. Вот дура сентиментальная, вспомнила, каким хорошим он был! Как был козлом, так и остался, люди не меняются, и дерьмо из них никогда не лезет внезапно.

Их ведь действительно еще четверо. И пусть Коростышев живет далеко, но Сергей Родионов здесь, в Питере. Главное, чтобы он еще не растерял навыков. Но если что, она поможет ему вспомнить, решила Саша, уже набирая номер последнего, седьмого человека их маленькой группы. Пусть он не такой сильный, как Антон, но у них все получится. Не может не получиться.

Сергей Родионов Сашиному звонку очень удивился. Он не приехал на встречу на озере, потому что совсем недавно его жена родила двойню и молодой маме требовалась любая помощь мужа. Не слышал он и о гибели однокурсников, потому что весь его мир сузился до подгузников, срыгиваний, колик и прочих прелестей младенцев, а также бабок с давлением – Сергей работал неврологом в местечковой поликлинике. Ничего такого с ним самим не происходило, и когда Саша рассказала ему о своих и Лариных видениях, он только хмыкнул.

– Сань, мне скоро всякое начнет мерещиться от недосыпа, а не от чьего-то там гипноза.

И тем не менее помочь Сергей согласился, хоть Саше и пришлось долго и по несколько раз объяснять ему, что именно от него требуется. Гипноз Сергей забросил почти сразу после того, как Антон распустил группу. Саша не знала, какой именно «опыт» преподнесли ему, но и не расспрашивала. Какая разница? Зато обещанный ею крутой молокоотсос по оптовой цене заставил его приехать в этот же день еще до обеда. Оставалось только уточнить, есть ли у Максима на складе такая вещь.

Гипноз решили проводить в квартире Рейхердов. Максим к тому времени уже выспался и умотал на работу, Сидоровы и Нев были чем-то заняты, приехал лишь Войтех. Они здраво рассудили, что присутствовать всей толпой не имеет смысла, но кто-то один должен быть. Саша не была уверена, что Сергей внимательно слушал все ее объяснения, а сама она подсказать в процессе ничего не сможет. Войтех должен был следить за гипнозом и направлять вопросы.

Справиться быстро у них не получилось. Сергей давно не практиковался, опыта у него было мало, Саша нервничала, злилась, подсознательно считая, что смогла бы лучше и быстрее.

– Да ты просто сопротивляешься! – возмутился Сергей, когда она высказала ему претензию.

– Это ты не сильно стараешься!

Не исключено, что они поссорились бы и ничего не получилось, но проблему решила Лариса. Она молча поднялась, вышла из гостиной, где они проводили сеанс, и вернулась полминуты спустя со стаканом и початой бутылкой коньяка в руках. Плеснув в стакан карамельно-коричневой жидкости, она протянула его Саше.

– Выпей! – тоном, не терпящим возражений, велела Лариса. – Ты действительно сильно напряжена и сопротивляешься, даже я это чувствую. – А ты, – она повернулась к Сергею, – старайся лучше. Если ты думаешь, что мы тут в игрушки играем и до тебя оно не доберется, то сильно ошибаешься. Просто твоя очередь еще не пришла. Хочешь оставить жену с двумя младенцами на руках одну?

Сергей стиснул зубы и промолчал, а Саша, на секунду задумавшись, залпом опрокинула в себя содержимое стакана. Наверное, она действительно подсознательно сопротивлялась гипнозу. Последний раз, когда она ему подвергалась, оставил слишком болезненные воспоминания, а как хорошо подобный опыт умеет ставить блоки, она знала прекрасно.

Коньяк сделал свое дело: ноги и руки стали ватными, а мысли в голове спутались, потекли чуть медленнее и плавнее, и наконец Сергею удалось вовсе остановить их ход.

На берегу озера, как и было задумано, они с Ларисой оказались вдвоем. Саша надеялась, что они действительно здесь вдвоем, а не ее подсознание просто добавило сюда Лару по велению Сергея. Это был не совсем классический гипноз, скорее глубокий гипнотический сон на двоих, и как именно поведет себя реальность, никто из них не мог сказать наверняка.

Озеро выглядело даже не сонным, а по настоящему мертвым. Они перенеслись в ту ночь, когда здесь гремела музыка, слышались голоса и смех однокурсников, собирающихся в лес за цветком, по воздуху разносились запахи алкоголя и жареного мяса, но сейчас все это напоминало декорации. Им предстояло воссоздать эту реальность, сделать ее такой, какой она была в тот вечер, плавно подвести к моменту, когда они обе одновременно видели существо. Даже подозревая, что это может быть проекция Вити Селуянова, Саша все равно продолжала мысленно звать его существом. Что-то внутри нее противилось осознанию, что это тот самый веселый и задорный Коровьев в нелепом клетчатом костюме, который делился с ней конспектами и подсказывал на экзаменах. Она представляла, каково Ларе, ведь та знала его гораздо ближе. Хотя, если учесть их отношения, возможно, ей было проще. Когда знаешь истинную сущность человека, поверить в его плохие намерения проще.

На то, чтобы полностью, до мельчайших деталей, воссоздать момент встречи с существом, ушло много времени. У Саши и Лары воспоминания несколько разнились, поскольку все происходящее тогда они видели под разными углами, и Сергею с трудом удалось привести их к общему знаменателю.

Саша стояла среди темных, мертвых деревьев, на ветках которых не шевелился ни один листок, и чувствовала, как по спине пробегает холодок. Прямо перед ней застыл в нелепой позе пока еще живой Гриша. Он занес ногу для следующего шага, но пока так и не опустил ее. А прямо перед ним росло то самое дерево, с которого он сорвется пару минут спустя. Пока же ему ничто не угрожало, но от понимания того, что вскоре произойдет, и от невозможности изменить это хотелось кричать.

Саша обернулась к напоминающим статуи однокурсникам. Когда-то давно в одном журнале ей попалась иллюстрированная статья о японской деревне, в которой какой-то чудак установил восемьсот статуй божеств и своих знакомых. Статуи от времени потемнели, и фотографии вызывали весьма тревожные чувства. Саша сейчас ощущала себя так, словно оказалась в той деревне. Замерший вокруг мир, молчаливые, не дышащие и не шевелящиеся люди вызывали какой-то животный ужас. Полная тишина давила на уши и на психику, усугубляя ощущения.

Не обращая внимания на Ларису, которая стояла рядом, обхватив себя руками – единственное живое существо в этих жутких декорациях! – Саша приблизилась к Грише и обошла вокруг него, внимательно разглядывая. На его лице застыли решимость и отчаяние. Он знал, что делает. Точнее, думал, что знает. Его реальность была искаженной, неправильной, но единственно верной для него в тот момент.

– Все так? – голосом Сергея спросила Саша, повернувшись к Ларисе.

Та кивнула, еще сильнее сжав собственные плечи. Она заметно дрожала и явно не желала продолжения. Не хотела его и Саша, но у них не было выбора. Повинуясь голосу Сергея, который одновременно звучал и как будто в их головах, и отовсюду, они привели Вселенную в движение.

Издалека послышались невнятные голоса друзей, напоминающие зажеванную в магнитофоне пленку, музыка, снова подул ветер, чуть в стороне билась о берег вода. Но самое главное – пошел вперед Гриша. Саша тогда по-настоящему не видела этого, потому что находилась слишком далеко, реальностью сейчас руководили воспоминания Ларисы, а потому она следила за всем внимательно. Гриша, ни на секунду не задумываясь, подпрыгнул, ухватился руками за нижнюю ветку, подтянулся, упираясь ногами в ствол дерева, и быстро-быстро полез наверх. Еще минута – и вот он уже стоит почти на самом верху, складывает руки и ныряет вниз.

На этот раз Саша не закричала. Она зажала рот ладонями, задохнулась от ужаса, но не закричала. Вселенная снова замерла. Пола широкой рубашки Гриши не успела опуститься вслед за телом, застыла в воздухе, как каменная, и приковала к себе взгляд. Где-то в глубине своего выключенного сознания Саша понимала, что просто боится увидеть кровь. Она знала, что Гриша мертв, но боялась найти подтверждение этому.

Нужно обернуться, твердила себе Саша, нужно обернуться. Где-то рядом должна быть фигура. Фигура, которую видела в момент падения Гриши Лара. Однако обернуться было так страшно, что Саша продолжала смотреть на висящий в воздухе край рубашки и никак не могла пошевелиться. Только шумный, судорожный Ларин вздох рядом привел ее в чувство. Она оторвала взгляд от мертвого Гриши на земле – теперь чуть дальше от нее, чем было по-настоящему, и посмотрела на Ларису. Та дрожала еще сильнее, чем раньше, по щекам ее катились слезы, и она, видимо, тоже не могла сдвинуться с места.

– Пойдем, – позвала ее Саша. – Нам нужно найти это существо. Где ты видела его тогда?

Лариса несколько раз кивнула, не сразу понимая смысл ее слов, а затем повела ее в сторону от озера, туда, где густо росли деревья, скрывая собой какую-то деревянную постройку. Именно там она пряталась, когда все произошло, оттуда и увидела существо.

Еще не дойдя до деревьев, Саша тоже его увидела. Как и все в этой реальности, оно было неподвижно. Стояло между двух деревьев, сверлило мертвым взглядом лежащего на земле Гришу и не шевелилось. Странная вытянутая фигура просто не могла быть человеком, физически не могла, и тем не менее теперь, видя ее лицо, знакомые черты, Саша понимала, что это человек. Витя или нет, но человек.

Лариса не стала подходить близко, а Саша, переборов сковывающий ее ужас, приблизилась. Существо было неподвижно, смотрело вытянутыми вертикально глазами вперед и никак не отреагировало на ее приближение. Саша подошла почти вплотную, теперь видя и оскал на длинном лице. Лара говорила, что, когда Гриша разбился, существо улыбнулось. Видимо, они остановили момент за мгновение до этого. Между синюшными губами уже виднелись желтоватые зубы, но это еще не было улыбкой.

Повинуясь какому-то странному порыву, Саша поднялась на носочки, чтобы рассмотреть лицо существа лучше, но вытянутый человек вдруг сам опустил глаза и посмотрел на нее. Саша дернулась назад, зацепилась ногой за растущий из земли корень и упала на спину. Она услышала вскрик, но не знала, принадлежал он ей или Ларе. Существо опустило голову, вперило в нее взгляд и зловеще улыбнулось. Краем глаза Саша видела, что реальность все еще неподвижна, рубашка Гриши продолжала висеть в воздухе, зашевелилось только существо. А в следующее мгновение пришла в движение земля под ней.

Саша не сразу поняла, что происходит, ей просто показалось, что она лежит на чем-то живом, как внезапно закричала Лариса:

– Пауки! Боже, пауки!

Саша опустила глаза и увидела, как по ее руке стремительно несутся вверх несколько небольших мохнатых пауков. Под ней шевелилась не земля, а тысячи, миллионы этих противных существ. Они ползали друг по другу, забирались на нее и на Ларису, стремились вверх, к лицу, к голым рукам, заползали под джинсы и футболку. Лариса прыгала на месте, пытаясь стряхнуть их с себя, а Саша чувствовала, как они ползут по ней. Когда первая мохнатая лапа добралась до шеи и коснулась обнаженной кожи, ее нервы тоже сдали. Она дико заорала, подхватилась на ноги и бросилась бежать, на ходу стряхивая с себя пауков, но тех становилось только больше.

Она не видела и не знала, что делает Лариса, не понимала, куда бежит сама и чего хочет добиться, в голове билась только одна мысль: сбросить их с себя!

– Сергей, вытащи нас отсюда! Слышишь? Вытащи нас! – закричала Саша, когда поняла, что ей не убежать.

Сергей и рад был бы разбудить обеих, но он уже не контролировал процесс. В какой-то момент гипноз, начавшийся так хорошо, вышел из-под его контроля. Девушки перестали отвечать на вопросы, не реагировали на его слова, и он видел, что с ними что-то происходит. Лара закричала первой, принялась отбиваться от чего-то невидимого, а вскоре к ней присоединилась и Саша.

– Что происходит? Что с ними? – Войтех подался вперед, хотя до этого старался не мешать, что бы ни происходило.

– Я… я не знаю, – растерянно ответил Сергей, глядя то на одну, то на вторую. Он пытался разбудить их, но они уже не слышали его голоса.

Когда Саша закричала, чтобы он вытащил их, Войтех не выдержал, стремительно ринулся к ней, схватил ее за плечи и сильно тряхнул.

– Саша! Саша, проснись!

Его она тоже не услышала. Широко распахнутые глаза, в которых плескался неподдельный ужас, смотрели сквозь него, в ее собственное подсознание, и в нем происходило нечто ужасное.

– Вытащите нас! – кричала она, отбиваясь от Войтеха. – Пожалуйста, вытащите!

Она дернулась сильнее, едва не вырвалась из его рук. Он удержал ее, но задел ладонью кулон, который в какой-то момент, видимо, выскользнул из-под футболки. Он был горячим, почти обжигающим. Первым порывом Войтеха было стащить с Саши кулон, но он остановил себя. Возможно, тот снова пытается привести ее в чувство. Не обращая внимания на то, что обжигается сам, Войтех закинул кулон обратно в вырез футболки и прижал его к коже, чтобы усилить жар. Пусть у нее останется ожог, только бы проснулась!

Саша шумно вдохнула, задержала дыхание от внезапной боли, но перестала кричать и отбиваться. Ее взгляд стал осмысленным, и еще мгновение спустя она смогла сфокусироваться на лице Войтеха.

– Что?.. Что происходит?

Ответа не потребовалось. Она и сама все вспомнила, стоило только взглянуть на все еще бьющуюся в гипнотической истерике Лару. Саша вскочила с дивана, оттолкнула в сторону бесполезного Сергея и схватила однокурсницу за плечи. Она была все же посильнее Сергея, плюс периодически тренировалась. Хоть и с трудом, но ей удалось достучаться до Лары, заставить ту услышать себя, а затем и разбудить. Придя в себя, Лариса разрыдалась, как ребенок. Закрыла лицо руками и только судорожно всхлипывала.

– Это не Витя, – сквозь рыдания донеслось до остальных. – Это не Витя.

Саша выпрямилась, глубоко вдохнула, приводя дыхание в норму, и тоже кивнула:

– Это не Селуянов.

Спустя примерно час в квартире Рейхердов снова было шумно и многолюдно. Сергей после сеанса гипноза задерживаться в гостях не стал, поскольку у него еще был прием в поликлинике, да и пропущенных вызовов от жены экран телефона показывал целых семь. Лара, заявив, что ей нужно снять стресс от пережитого, в одиночку почти целиком уничтожила остававшийся в бутылке коньяк, и теперь «прилегла отдохнуть» в отведенной ей комнате. Оставшись вдвоем с Войтехом, Саша предложила заказать какой-нибудь еды, поскольку время обеда уже прошло, а завтракала она чашкой кофе, да и вечно голодный Сидоров наверняка первым делом начнет шариться по холодильнику.

– Как ты смотришь на огромный сет роллов и суши? – хитро улыбаясь, спросила она, уже набирая номер телефона доставки.

– Тебе не терпится вывести из себя Ивана? – хмыкнул Войтех.

– Страстно мечтаю найти предел его выдержки, – не стала отпираться Саша.

К тому моменту, как двойняшки Сидоровы и Нев позвонили в дверь, на столе уже возвышались коробочки со столь презираемой Ваней азиатской кухней.

– О, еда! – радостно потер Ваня руки, увидев это богатство, но затем, заглянув в парочку белых упаковок, предсказуемо скривился. – Ну и чья была идея заказать эту дрянь?

– Ты не любишь роллы? – картинно удивился Войтех, хотя высказывания Вани на этот счет слышали все и не раз. – Зря. Это сытно и полезно.

– С последним я бы поспорил, – улыбнулся Нев, усаживаясь за стол.

Он ничего против этой кухни не имел, просто ему самому редко приходило в голову ее есть. Он предпочитал готовить себе сам, а его кулинарные навыки ограничивались более традиционными блюдами.

– Зато это точно вкусно, – заметила Лиля, потянувшись первым делом не столько к роллам, сколько к креветкам в панировке со сладко-острым соусом.

Не то чтобы Лиля была голодна. С самого утра они были предоставлены сами себе, ничем особо не заняты, ожидая результатов от Войтеха и Саши, а потому, пока Ваня сидел за компьютером, они с Невом успели пройтись по городу, перемежая прогулку посещениями различных кофеен. Однако, в отличие от брата, Лиля азиатскую кухню любила и никогда от нее не отказывалась.

Ваня долго и пристально сверлил взглядом Войтеха, не обращая внимания на сестру и Нева, но в итоге так ничего и не сказал, молча уселся за стол, подтянул к себе коробочку с запеченными роллами и закинул один в рот, всем своим видом выражая скорбь голодных детей Африки.

– Что интересного дал гипноз? – поинтересовалась Лиля, когда все расселись за столом.

– Дал мне понимание, что я больше никогда не захочу этого повторять, – поморщилась Саша.

Даже сейчас, когда прошел целый час, она все еще не могла отделаться от ощущения ползущих по телу пауков. Пришлось даже окна закрыть, потому что самый маленький сквознячок, щекочущий кожу, заставлял ее вздрагивать.

– А еще и я, и Лара уверены, что это точно не Витя, который умер первым.

– Откуда такая уверенность? – удивился Ваня.

– Я заглянула ему в глаза. Считается, что у гипнолога глаза должны быть темными, это дает некое преимущество. У всех в группе были карие глаза, только у Вити – серые. Некоторые упражнения из-за этого давались ему сложнее, требовали больше практики. Так вот у этого существа они тоже карие, не серые.

– Тогда мы возвращаемся к тому, с чего начали? – уточнил Нев. – Мы не знаем, кто еще это может быть?

– Возможно, это все-таки ваш учитель? – предположила Лиля.

– Маловероятно, – возразил Войтех. – У него нет никакого внятного мотива. Но вот еще интересное обстоятельство. Как я понял, с Сергеем, который помогал нам с гипнозом, ничего такого не происходит.

– Так может, оно просто пока не добралось до него? Или это он и устраивает? – предположил Ваня, продолжая с унылым видом жевать роллы. Эту дрянь не спасал даже соевый соус и большое количество васаби.

– Тогда зачем бы он стал помогать? – удивился Нев.

Саша была с ним согласна.

– Я не верю в то, что это Сергей, – покачала головой Саша. – Мне кажется, ему сейчас не до того, у него двое маленьких детей. Да и вообще он с трудом нас в гипноз погрузил, видно, что давно не тренировался. А у этого существа гипноз проблем не вызывает. Чай кто-нибудь будет?

На некоторое время на кухне повисла тишина. Все ждали, пока Саша расправится с чайником и чашками, а заодно обдумывали услышанное.

– А что, если он делает это бессознательно? – вернулась к разговору Лиля, когда в небольшом заварочном чайничке уже настаивался чай, а Саша снова села за стол. – Если я правильно понимаю саму суть гипноза, при этом высвобождается нечто подсознательное, то, что в нормальном состоянии человек не осознает или чем не может управлять. Что, если этот Сергей на фоне стресса и усталости как бы… – Лиля взмахнула зажатыми в руке палочками, подбирая слова. – Выходит из тела. Это, кстати, объяснило бы, почему мы не смогли связаться с ним через спиритическую доску. Он просто не призрак, он жив.

Саша на несколько секунд задумалась, а затем снова уверенно качнула головой:

– Даже если предположить, что выход из тела во время сна возможен, это не объясняет: а) зачем он убивает бывших однокурсников, какой мотив? б) каким образом мы встретили его час назад? Ведь Сергей был рядом, в сознании, ничего необычного с ним не происходило? – Саша посмотрела на Войтеха, ожидая его подтверждения, поскольку он один видел Сергея в тот момент.

Войтех пожал плечами и покачал головой.

– Кроме того, что он заметно запаниковал, когда вы закричали, а он не смог вывести вас из гипноза. Но я думаю, это скорее доказывает его непричастность.

– Тогда нужно понять, что объединяет Сашу и других жертв, но при этом не касается Сергея, – предложила Лиля. – Дело явно в вашей группе гипнологов, но при этом не всей. Может быть… я не знаю… Вы все что-то сделали, чего не делал он? – Она настороженно посмотрела на Сашу. – Что-то, что могло аукнуться вам сейчас.

Саша положила палочки на стол и потянулась к высокому стакану с кока-колой. Сделала несколько медленных глотков, давая себе время подумать.

– Черт его знает, – наконец сказала Саша. – Я не могу припомнить ничего такого, за что нас можно было бы убить, – она криво усмехнулась. – Но если вдруг мы все же сделали что-то такое, то Сергей и Андрей запросто могли в этом не участвовать. Они всегда были несколько… как бы это сказать? В стороне. Послабее. Не настолько слабее, чтобы Антон отказался их обучать, но и не такие, как мы. Сергей всегда говорил, что ему это не особо интересно. Даже Витя со своими серыми глазами и бешеным желанием не отставать от нас был сильнее его. Я не могу сказать, что наша группа была такой уж дружной, но все-таки иногда после занятий мы шли куда-то вместе, даже нелюдимый Гриша порой присоединялся, а они нет. Поэтому если вдруг однажды Антон и заставил нас сделать что-то, за что мы теперь расплачиваемся, то эти двое могли и пропустить «веселье». Сказать наверняка может только Антон, а он не слишком жаждет сотрудничать. Как я поняла, у него болеет ребенок и ему немного не до нас.

– Ребенок – это громко сказано, – внезапно хмыкнул Ваня.

Среди коробочек с ненавистными роллами он нашел лапшу с курицей, а в ящике кухонного стола – вилку, поэтому жизнь для него снова заиграла красками.

– В смысле? – не поняла Лиля.

– В смысле, девочке уже шестнадцать.

– Откуда ты знаешь? – нахмурился Войтех.

– Так я ж его слегка «погуглил», когда он впервые возник на горизонте и Сашка собиралась к нему идти.

– А почему ты тогда не сказал про то, что дочь у него взрослая? – возмутилась Лиля.

– А какое это имело значение? Сашка хотела знать, где он сейчас живет и чем занимается. Сейчас. А дочка у него на горизонте возникла гораздо раньше. С матерью девочки они давно разошлись. Месяца два назад дочка действительно угодила в больничку с… лекарственным отравлением, – говоря это, Ваня изобразил одной рукой кавычки. – Теперь на реабилитации.

Саша, брови которой взлетели вверх в тот момент, когда Ваня назвал возраст девочки, снова забыла о роллах. До сего момента она искренне считала, что Антон женился не так давно и его дочери года три-четыре максимум. Во времена ее студенчества он даже не сильно пытался скрывать свои романы… Впрочем, если с женой он давно разошелся, то понятно. Странно только, что ни разу за почти пять лет обучения он не упомянул, что у него есть ребенок. И саму девочку никто никогда не видел.

– Передоз, что ли? – спросила тем временем Лиля.

– А я как сказал? – удивился ее брат.

– И все же это странно… – протянула Саша.

– Что именно? – поинтересовался Нев.

– Когда я пришла к Антону в первый раз, он был спокоен, искренне, как мне показалось, интересовался происходящим. А сегодня с утра уже нервничал, ему явно было не до меня. Я и подумала, что здоровье девочки ухудшилось, вот он и переживает. Но если она попала в больничку целых два месяца назад, то с чего ему переживать сейчас?

– Состояние ухудшилось?

– Едва ли, – покачал головой Ваня. – Он засунул ее в частную клинику-санаторий. Там день пребывания стоит столько, что за каждым постояльцем наверняка ходит личная нянька. Сомневаюсь, что девчонке есть где взять наркоту, а что еще может пойти не так?

– Тогда, возможно, существо добралось и до него? – предположил Войтех. – И напугало его.

– Если это так, то я бы на его месте пообщалась с Сашей, – возразила Лиля. – Зачем молчать, если точно знаешь, что такое происходит и с другими, а несколько человек уже погибли?

– Может быть, он пытается что-то скрыть. Например, знает, кто это, но не хочет, чтобы узнал кто-то еще? – не слишком уверенно высказал предположение Нев. – Если Саша и Лариса видят в этом существе знакомые черты, может быть, увидел их и Антон?

Саша вдруг подскочила с места и отошла к окну, явно нервничая.

– Утром, когда я сказала, что мы подозреваем Витю, Антон пытался выяснить подробности, – возбужденно сказала она. – А когда я предложила гипноз, сразу заявил, что у него нет времени. Я согласна с Невом: он знает, кто это. Знает, но по какой-то причине не хочет, чтобы узнали мы.

– Тогда имеет смысл поговорить с ним еще раз, – констатировал Войтех.

– И что вы ему скажете? – усомнилась Лиля. – Саша говорила с ним дважды, оба раза он ушел в отказ. Что мешает ему молчать и в третий?

– Может быть, на него как-то надавить? – осторожно предложил Нев.

– Нет! – отрезала Лиля. – По крайней мере, не магией. Это скользкая дорожка.

– Пожалуй, Лиля права, – кивнул Войтех и посмотрел на Сашу. – Надавить на него гипнозом, как я понимаю, тоже не получится?

– Он поймет мои намерения, как только я подумаю о гипнозе, – криво усмехнулась та.

Ваня отставил в сторону пустую коробочку из-под лапши и откинулся на спинку стула, заложив руки за голову.

– Что бы вы без меня делали?

Его друзья повернулись к нему, глядя вопросительно и настороженно. Ваня молчал, наслаждаясь всеобщим вниманием.

– Ну? – поторопила его Лиля. – Колись уже, что интересного узнал?

– А никого из вас не удивили мои слова, что обычный врач-психиатр, не всемирно известное светило, который с трудом оплачивает аренду одного-единственного кабинетика, внезапно устроил дочку-наркоманку в дорогую клинику и платит за ее лечение уже битых два месяца?

Саша нахмурилась, понимая, что это действительно странно. Он живет в той самой маленькой квартире, где и жил пять с половиной лет назад, едва ли так уж много зарабатывает. Тем более Антон всегда любил дорогие шмотки и ужины в ресторанах, на это не хватало преподавательской зарплаты, приходилось брать клиентов. Из того, что Саша уже видела, можно было сделать вывод, что он и сейчас не отказался от своих привычек.

– Хочешь сказать, он эти деньги украл? – выдохнула Лиля.

– Я понятия не имею, где он их взял, – развел руками Ваня. – Но он ничего не продавал, в лотерею не выигрывал, на его счете пусто, как в кармане доброго монаха. Думаю, если поинтересоваться, где он взял деньги, он может вспомнить много интересного. А уж если нашим любимым следователем припугнуть…

Войтех задумчиво нахмурился, поигрывая деревянной палочкой в пальцах.

– Это, конечно, может выбить у него почву из-под ног, но я не уверен, что его возможные финансовые художества с этим связаны. Нужно что-то более… убедительное.

– С удовольствием выслушаю твои предложения, – язвительно заметил Ваня.

Войтех огляделся по сторонам, словно хотел найти что-то в обстановке Сашиной кухни, а затем наткнулся взглядом на листок с фотороботом, который лежал на подоконнике среди многочисленного Сашиного барахла: пепельницы, чашек из-под кофе, книг, планшетов.

– Дай мне его, пожалуйста.

Лиля, сидевшая ближе всех к подоконнику, взяла сложенный вдвое лист и молча протянула Войтеху. Тот чуть поморщился, разглядывая вытянутое, искаженное лицо. Если ни Саша, ни Лариса так ничего и не увидели в нем, то он и подавно не разглядит. Интересно, как мог Антон его узнать? Уже предполагал кого-то? Или ему существо явилось более четким?

Войтех непроизвольно выпрямился, подумав об этом, и посмотрел на Ваню.

– А это изображение никак нельзя обработать? Чтобы оно стало больше похоже на обычного человека? Может быть, пропустить через какие-то фильтры или сделать… обратное размытие? Не знаю, как все это правильно называется.

– А я почем знаю? – возмутился Ваня. – Я хакер, а не графический дизайнер. Если и те, и другие работают за компьютером, это еще не значит, что мы умеем делать одно и то же.

– Но у тебя же куча друзей в Сети, так? Есть кого попросить?

Ваня тут же успокоился и хитро прищурился.

– Возможно. Но точнее я отвечу, когда мы закажем пиццу. Хорошую, мясную. И, Айболит, что там с обещанным чаем?