Глава девятая
У Черис не было времени с ним разговаривать. Вместо этого ее пальцы взлетели над терминалом.
– Так вот что они замыслили, – сказал Джедао.
– Вот эта формация, немедленно! – приказала она. Так они выиграют немного времени. Заградительные эффекты обычно длились недолго, и это еще не учитывая модификаторы фазового перехода.
– Они нас испытывают, – сказал Джедао. – Пришло время для демонстрации силы. Уничтожьте их.
Ей требовалась цель. Вражеский рой отреагировал бы на попытку пригрозить Крепости, так что надо подобраться ближе. Расстояние – вот ее рычаг. Она не только может вынудить их действовать ради защиты Крепости, она может свести к нулю дальнейшее использование калейдоскопической бомбы, подобравшись слишком близко – так они не смогут ее применить без риска умножить заодно и рой Кел. Двадцать Джедао, до чего ужасная мысль. Но множитель должен действовать только на оружие, не на людей.
Черис переслала промежуточные расчеты Навигации с указанием рассчитать итоговые перемещения.
Они начали принимать удары. Формационные щиты распустились золотом Кел, словно цветы огневицы. Черис проинструктировала марионетку Оружие начать ответный огонь согласно установленной последовательности. Та как будто хотела возразить, но Неревор сердито посмотрела на нее, а потом вернулась к руководству другими офицерами, подкрепляя приказы Черис.
Черис хотела бы быть лисой, коронованной очами, чтобы поглощать все данные, бегающие по дисплею, но приходилось довольствоваться собственными глазами. Джедао, похоже, решил предоставить ей свободу действий.
Движение калейдоскопического роя обнаруживало закономерности: все призраки конкретного мота перемещались одинаково. Исходя из переменной силы эффекта, Черис вычислила, какие из мотов были настоящими; фантомы слишком походили друг на друга, чтобы их можно было различить путем прямого сканирования.
– Координаты оригиналов, – сказала Черис, передавая сведения. – Сосредоточьте огонь на Номере Один…
Рой Кел пришел в движение, восстанавливая заградительный эффект.
– Черис! – вскричал Джедао. – Видона Диайя что-то задумала.
– Нарушение формации, сэр! – одновременно сказала Сканирование.
Черис едва не прошипела ругательство. Ну почему ее всё время преследуют нарушители формаций? Если не считать того факта, что Кел всегда не везет?
– Сообщение от коммандера Диайи, – сказала Связь и по кивку Черис запустила его.
Диайя улыбалась.
– Давайте я помогу вам с этим разобраться, генерал, – сказала она, чересчур выделив голосом ранг Черис.
Из-за нарушения формации бело-красный огонь вражеского губителя пронзил щиты. «Гончая голода» Видона Диайи изменила положение, хотя с соответствующей стороны у нее не было губителя, чтобы пустить его в ход. Один из боксмотов, «Река, полная камней» под командованием Кел Нхиела, получил удар прямо в двигатель.
Коммандер Неревор орала на Диайю, чтобы та вновь заняла свое место в формации, но «Гончая» упрямо молчала.
Вот потому-то, в ярости подумала Черис, Кел редко допускают, чтобы кто-то из чужаков дослужился до командного ранга: в отсутствие формационного инстинкта нельзя положиться, что они будут выполнять приказы по собственной воле.
– Всем подразделениям перестроиться, исключив «Гончую голода» из формации, – ледяным голосом сказала Черис. Слишком поздно спасать мот Нхиеля, но деваться некуда.
«Гончая голода» запустила большой и пузатый снаряд из чего-то вроде модифицированного оружейного порта. Снаряд взорвался, выпустив облако спор, похожее на густую паутину. Добрая треть калейдоскопических мотов оказались в ловушке, когда споры вспухли и превратились в обширную зону грибкового цветения, тошнотворного розово-серого цвета с фиолетовым оттенком.
Через несколько секунд история «Гончей голода» завершилась пламенем, пеплом и поражением.
– Эта ублюдочная идиотка убила всех своих солдат, потому что захотела похвастаться особенной игрушкой, – свирепо сказал Джедао.
Черис развернулась, чтобы смерить его сердитым взглядом – пусть даже была согласна, – но, разумеется, позади не было никого, только тень. Люди в командном центре странно на нее косились.
– Как, клянусь пеплом и когтем, эта грёбаная Видона затащила грёбаную грибковую канистру на грёбаный знамемот? – орала Неревор. – Такого в принципе не могло случиться!
– Поздновато ее спрашивать, – рявкнула Черис. Грибковый кокон сыграл им на руку, она не могла этого отрицать, но они должны были победить в сражении и без него, просто с бóльшими потерями. Кроме того, при нормальном развитии событий моты экипировали коконами только по прямому дозволению Командования Кел. Ей не хотелось даже думать о том, как объяснить им этот инцидент.
– Вы обе должны сосредоточиться, – резко сказал Джедао.
Черис сердито уставилась на Неревор, и коммандер снова сосредоточилась на членах экипажа.
– Черис, – сказал Джедао после того, как она отдала следующую серию приказов. – Закономерности движения. Я не могу доказать это математически, но оригиналы Три и Четыре подчинены Первому, а Пятый – Второму. – Он говорил о настоящих мотах, не призраках; нанеся ущерб настоящим мотам, они снижали огневую мощь фантомов.
Номер Четыре был частично заблокирован коконом. С ним можно разобраться позже. Черис попросила Сканирование подтвердить, что с остальными всё обстоит именно так. Марионетка обработала данные и заявила, что Джедао, скорее всего, прав.
Черис приказала сосредоточить огонь на Номере Один. Рой Кел собрался в компактную формацию. Орудия снова заговорили.
Номер Два был следующим. «Искреннее приветствие» Кел Пайзана уничтожил его, аккуратно приоткрыв щиты для выстрела. Кинетический снаряд пушки-стирателя нанес ужасающий удар по двигательной матрице вражеского мота. Один из знамемотов, «Стекло, приносящее удачу», получил повреждения от ответного огня, прежде чем «Искреннее приветствие» успел закрыть дыру, но со «Стекла» доложили, что боеспособность не пострадала.
Предчувствие Джедао оказалось верным: Три, Четыре и Пять прекратили огонь, когда Один и Два вышли из боя.
Связь уведомила Черис, что Два отправил последнее сообщение Крепости, судя по следовым выбросам. К несчастью, само сообщение перехватить не сумели.
К разочарованию Черис, моты-фантомы не исчезли, но прекратили огонь, когда их первоисточники затихли.
– Не рекомендую абордаж, сэр, – сказала Кел Неревор, с хмурым видом просматривая данные сканирования. – Очень похоже, что они заминированы.
– Испепелить всех, кроме Четвертого, – приказала Черис. – Если из-за щитов сканирование невозможно, давайте оглушим их.
Приказ выполнили с опаской, просто на всякий случай, но никаких неприятностей не произошло.
– Сэр, у меня входящее сообщение из Крепости Рассыпанных Игл, – сказала Связь. – Только текст.
– Читайте, – велела Черис.
– «Очень впечатляет, генерал Джедао. Если это на самом деле вы. Докажите, что это вы, пробив щит к 25:14 первого дня месяца Мотылька». Дальше идет объяснение, как переводить их календарь в наш. – Связь и его прочитала. Один день высокого календаря равнялся 1,21 еретического дня. Им предоставили четыре еретических дня, начиная с этого момента.
– Отправьте знамемот за пределы зоны досягаемости, – сказал Джедао. – Прямо сейчас. И ответьте Крепости следующим образом: «Этот знамемот получил приказ транслировать информацию о том, как взломать щиты в незашифрованном виде во всех направлениях, если кто-то выстрелит в нас, когда мы будем внутри. Если у вас имеются еще испытания, посылайте их прямо в Академию Шуос. Уверен, там все умирают от скуки».
Черис выбрала «Нескованного страхом» Кел Короэ и дала необходимые инструкции. Короэ был надежным, пусть и лишенным воображения.
– Пусть они об этом подумают, – сказала Черис, мучительно осознавая, какой у Неревор встревоженный вид. Проблемы по мере поступления. Она послала «Искреннему приветствию» благодарность за точный выстрел.
Пайзан ответил почти незамедлительно.
– Мне не нравится находиться от врага на таком близком расстоянии, генерал, – сказал он. – Это делает всю концепцию дальнобойного оружия нелепой. Но в этой ситуации выхода не было.
– Вы отлично справились, – сказала Черис.
Неревор приподняла бровь, и Черис кивнула. Она ожидала, что коммандеры пепломотов считали друг друга равными.
– В следующий раз я тоже надеюсь поучаствовать в заварушке, – сказала Неревор Пайзану. – Эта Видона закончила всё слишком быстро и вопреки приказам.
– Вы всегда были кровожадны, Неревор, – сказал Пайзан с намеком на теплые чувства и отключился.
– Дайте мне команду криптологов, – сказала Черис Связи.
– Генерал, – сказала Неревор, – вы должны знать, что криптологи не используют композиты. Они более эффективно работают как индивидуумы. – Поскольку она говорила про Нирай, это означало, что члены команды были слишком сварливы, чтобы из них получился действенный композит. – Вы хотите обратиться ко всей команде или только к капитану-аналитику Нирай Дамиоду?
– Только к капитану Дамиоду. Они работают совместно с командой Шуос?
– Я не давала таких приказов, сэр.
– Прикажите. Если у нас есть Шуос, из них следует извлечь хоть какую-то пользу.
– Ха, – сказал Джедао.
Лицо Нирай Дамиода появилось в левой части дисплея Черис, а прямо под ним – лицо капитана Шуос Ко. Дамиод был худым, нервным, со светло-карими глазами на смуглом лице. Ко выглядел невозмутимым, как всегда.
Не успела Черис попросить его что-нибудь разъяснить, как Дамиод заговорил с видом человека, который привык подбирать для таких разговоров слова попроще:
– Это стандартное военное шифрование, обычно называемое Змея‐67, основанное на определенном классе функций…
– Каком классе? – спросила Черис и подумала о том, какие же разговоры Дамиод привык вести с Неревор.
Он удивленно уставился на нее.
– Квазиузловые полиномы Мачива-Джу. А-а… у вас есть опыт работы в этой области?
– Общее представление, – сказала Черис. К сожалению, как всегда случалось с хорошими криптосистемами, понимание того, какая конкретно система была использована, не помогало им взломать шифротекст. – По-вашему, надежды нет.
– Надежда всегда есть, генерал, – возразил Дамиод, – но даже если мы объединим сетевые ресурсы всего роя, нам не удастся сломать эту штуку грубой силой. Система была бы слабой, поддайся она так легко. Нет, наш лучший шанс – проверить, не сделал ли шифровальщик какую-нибудь любительскую ошибку, не запустил ли систему на неправильном оборудовании, не оставил ли иного отпечатка. Случались вещи и глупее.
– Объедините усилия с капитаном Ко, – приказала Черис.
– Не вопрос, – ответил Дамиод.
– Сэр, – доброжелательно кивнул Ко.
– Удачи, – сказала она и закончила разговор.
Черис вывела на дисплей градиентную карту и поморщилась, рассматривая ее.
– Придется быть осторожнее, как только выйдем из зоны перехода, – сказала она. – Мы понятия не имеем, насколько хорошо будут работать формации в условиях еретического календаря. Посмотрите на этот сектор. Проекции Крепости удивительно стабильны. Мне это не нравится.
– По крайней мере, я верю, что больше не будет грибка, – сказала Кел Неревор. Она рассматривала повреждения Номера Четыре. Грибок, о котором шла речь, был смертельным для тех, кому повезло, и вызвал неаппетитные мутации у остальных. Потребуется полноценная команда обеззараживания – этим занимались Нирай, – чтобы привести в порядок пострадавший знамемот. – Пустая трата хорошего мота. С этой дрянью на борту дешевле загнать его в звезду и построить новый с нуля.
– Пусть решает Командование Кел, – сказала Черис. – Доктрина, просмотрите данные о нашем столкновении и проверьте, нельзя ли извлечь из них что-нибудь касательно еретического календаря.
– Конечно, сэр, – сказала Рахал Гара.
Черис на миг закрыла глаза.
– Всем переключиться на инвариантные двигатели. – Досадно, что придется отказаться от роскошеств, сопровождающих экзотику высокого календаря. – Мы должны продолжить движение к Крепости.
– А как же щиты, генерал? – спросила Неревор, как и ожидала Черис.
– Проведем на эту тему брифинг, – ровным голосом ответила она. – Предупредите меня, если что-нибудь случится.
Она покинула командный центр, прежде чем они увидели, как ее руки начали дрожать.
Крепость Рассыпанных Игл, Аналитический отдел
Приоритет: Нормальный
От кого: Вахенц африр дай Ноум
Кому: Гептарх Лиож Цзай
Календарные детали: Год Тучной коровы, месяц Куропатки, и пусть будет день Гусыни. Мне всегда нравилась гусятина.
Моя дорогая Цзай, только не надо протирать дырку в полу, расхаживая из угла в угол, и хмуриться по привычке тоже не надо, иначе появятся морщины – но, возможно, наши проблемы серьезнее, чем я ожидала. И это я не паникую, заметьте! Тем не менее лучше подготовиться. Извините, что нам не удалось поговорить – я думала, вы окажетесь в моей зоне поражения, но, как выяснилось, с пунктуальностью у меня всё просто ужасно. Впрочем, вы удивитесь, но Пиоро всё еще меня не обыграл. Немного смирения пойдет ему на пользу.
Быстрота расправы с калейдоскопическим роем не является реальной проблемой, что бы там ни говорили эти бездари из Второй команды. Кел надо было всего лишь запустить какой-нибудь замысловатый композит, включив в него специально прихваченных для этой цели Нирай. Не знаю, как вы, но если бы я направлялась в зону действия еретического календаря, то первым делом собрала бы миленькое покорное стадо Нирай, чтобы они обрабатывали данные.
Остается лишь утешаться тем, что в нашем режиме композитные соединения бесполезны. Обычно это недостаток, но для нас важнее удерживать контроль над Крепостью, и пока что можно лишь изо дня в день жонглировать параметрами веры. Мои люди над этим работают, но понадобится время, чтобы изменить совокупные показатели.
Истинной проблемой здесь является генерал Гарах Джедао Шкан, Шуос Джедао, архипредатель, или как он там называет себя теперь. Давайте рассмотрим возможности систематически, хорошо? Либо он тот, за кого себя выдает, либо нет.
Если это действительно Джедао, он всё же мог соврать о том, почему находится здесь. Можно предположить, что побег величайшего предателя гекзархата вызовет какой-никакой шум, но гекзархи не захотели спровоцировать массовую панику, да к тому же ничего нельзя сказать наверняка из-за отключенной связи. Крайне маловероятно, что он мог путем шантажа заполучить рой Кел.
С другой стороны, если это Джедао, он ведь может работать на Кел. Говорят, он хорошо себя вел во время прошлых миссий, но кто знает, правда ли это. Привычка Кел стирать воспоминания людей, которые работают с ним, мешает провести нормальную разведку. Если Джедао – ручная зверушка Кел, это объясняет, откуда у него рой, ну и вполне вписывается в общую картину недальновидности Кел.
Но есть и третья вероятность, на которую я готова поставить деньги: кто-то использует имя Джедао, чтобы напугать нас. Бьюсь об заклад, Кел в этом рое в восторге от подобный тактики. Обратите внимание, Кел передали нулевое знамя вместо знаменитой Двойки шестерней: это мог быть компромисс. Я сомневаюсь, что можно заставить какого-нибудь ястреба в гекзархате служить под Двойкой, какой бы важной ни была миссия. «Генерал», вероятно, кто-то в опале, что странно. Такое назначение должно быть лакомым кусочком для какого-нибудь амбициозного коммандера, несмотря на необходимость прибегнуть к уловке. Люди дрались бы за него, если бы Кел смогли признать существование такой прозаичной штуки, как личные амбиции.
Вот в чем дело. Я просматривала данные об этом бое. Стиль совершенно не тот. Не поймите меня неправильно. Наш соперник очень компетентен, и мы должны с осторожностью относиться к нему. Но его подход – расчетливый, осторожный. Вторая команда возразит, основываясь на грибном коконе, – заявит, что наш противник любит причудливые технологии, но обратите внимание, что они отказались от мота, который выпустил его: типичное поведение Кел, которые не любят излишнюю инициативность.
В любом случае вспомните старые уроки. Кампании генерала Джедао вошли в историю. Их отличает сочетание агрессивности и сверхъестественной способности предвидеть решения противника. Его первая битва против Фонарщиков была примечательна тем, что они превосходили его числом в соотношении восемь к одному, и он всё равно нанес им решительное поражение. К счастью, наш противник не того калибра.
Я сомневаюсь, что сам Джедао смог бы проскользнуть сквозь щиты, как бы ни похвалялся наш противник, так что будет интересно посмотреть, что произойдет в ближайшие четыре дня. Тем временем на днях мне доставили восхитительные конфеты из той кондитерской. Я понимаю, что это безобразие, но что за жизнь без потакания собственным слабостям? Я послала немного, хотя прекрасно знаю, что вы не собираетесь их пробовать. Но ваш помощник любит их, а порадовать сотрудников никогда не помешает.
Пока не забыла: займитесь тем делом Стогана в связи с захватом поста связи в округе Анемона. Я в курсе про делегирование квалифицированным подчиненным и всё такое, но мне наплевать, сколько у него сторонников – его военные навыки на бумаге выглядят лучше, чем на самом деле. Уж не знаю, пытаются ли лоялисты отпугнуть Джедао или предупредить гекзархов по поводу Джедао, но если есть возможность, лучше их заткнуть.
Ваша в календарной ереси,
Вх.
Черис вымыла руки горячей водой, но они всё равно продолжали трястись.
– Всё будет хорошо, – сказал Джедао. – Выпейте воды. Мне это всегда помогало.
– Ненавижу, когда меня так легко прочитать.
– После первой битвы в космосе меня едва не вырвало. Я думал, всё будет иначе, потому что трупов не увижу. Но есть что-то ужасное в сухом металлическом щелчке, который отмечает удар. С той поры звук успели изменить, но я по-прежнему слышу щелчок.
Когда Черис ничего не ответила, Джедао прибавил:
– Я видел множество молодых офицеров во множестве ужасных ситуаций. Только и всего.
Она налила себе стакан воды. Та была холодной и безвкусной. Выпив ее, Черис сказала:
– Я думала, вы… – Она замялась, подыскивая лучший способ выразить свои мысли. – Будете всем распоряжаться.
– Зачем? – спросил Джедао. – Вы сражались не так, как это делал бы я, но какая разница? Вы победили. Я привлек ваше внимание к соответствующим вещам, но, поскольку вы справлялись, ради общего блага, я заткнулся и не мешал. Я достаточно насмотрелся на то, как младших офицеров губил отказ вышестоящего начальства дать им хоть малую толику самостоятельности.
Интересно. Может, из него всё-таки получился бы не такой уж жуткий инструктор. Впрочем, эта мысль сама по себе была очень странной.
– Кажется, вы испытываете по этому поводу сильные чувства.
– Нет смысла просить людей, чтобы они рисковали жизнями ради тебя, если не собираешься в свой черед им довериться. Не сомневаюсь, в Академии Кел всё еще учат этому.
Черис согласилась с этим.
– У меня брифинг через два часа, – сказала она. – Вы должны рассказать мне об испытаниях сигнификата и о том, как мы одолеем щиты. С учетом ограничения во времени, конечно.
– Да, справедливо, – сказал Джедао. – Я знаю о Крепости одну вещь, которой не знаете вы, потому что однажды был свидетелем демонстрации эффективности щитов под настоящим огнем. Нам не объяснили, как работают щиты, но они производят артефакты, заметные, как ни странно, невооруженным глазом. Я отнюдь не техник, но нахожу это любопытным. Слишком удобным.
– Не уверена, что это нам поможет, – сказала Черис. Разумеется, она и сама не была техником.
– Если я прав, визуальный мусор – это ключ к пониманию операторов, управляющих щитами. А они люди. Систему не может контролировать сеть – впрочем, может быть, ею управляет композит?
Черис была уверена, что ответ отрицательный, но запросила Доктрину, чтобы перепроверить. Ответ пришел быстро. Как будто кто-то предугадал вопрос и только ждал подходящего момента, чтобы предоставить данные.
– Никаких композитов в еретическом календаре.
– Итак, мы имеем дело с людьми. Считайте это упражнением в расшифровке. Как только мы взломаем язык символов, мы поймем, как сломать оператора и пробиться внутрь.
– Джедао, – сказала Черис, – вы хоть представляете себе, сколько вычислительных ресурсов требуется для взлома любой стоящей криптосистемы? Даже такой старой, как эта, – ведь ее до сих пор почему-то не взломали?
– Вы мыслите, как Нирай, а не как Шуос или Андан. Я сомневаюсь, что щиты специально сконструировали таким образом. Я предполагаю, что мусор – это неизбежный побочный эффект технологии, потому-то о нем так стойко молчат.
После мучительной паузы Черис сказала:
– Мне нужна демонстрация. Я не могу заявить такое нашим офицерам. В особенности после того, как попросила их выдать себя за предателей. Но я не вижу способа, который позволил бы вам устроить такую демонстрацию до того, как всё случится на самом деле.
– Ладно, – сказал Джедао. – Черис, возьмите в руку что-нибудь – что-то маленькое – и сожмите кулак.
– Что?
– Вы попросили о демонстрации.
Какая-то бессмысленная игра, которыми так славятся Шуосы. Один полковник однажды заметил, что Шуос ни за что не скажет тебе о чем-нибудь напрямую, если у него будет возможность направить тебя по мучительной извилистой дорожке, ведущей к ответу, манипулируя тобой с помощью словесных игр.
– Я не понимаю…
– Вам нужна эта демонстрация или нет?
Черис проглотила первый ответ и разыскала свой камень удачи. Сняла его с цепочки. Камень переливался на свету, выгравированный на нем ворон отчетливо выделялся.
– Ладно, – сказала она. Уж лучше бы он не тратил ее время зря.
– Держитесь за камень, – сказал Джедао. – Считайте это приказом, если так проще. Я собираюсь убедить вас бросить его до начала брифинга.
Черис моментально разочаровалась. Ну и что он собирается делать – драться с ней руками, которых у него больше нет?
– И это всё? – спросила она. А потом нехотя продолжила: – Понятно. Камень – это Крепость. Моя рука – щиты. Не сработает, Джедао. Даже если вы каким-то образом сумеете заставить меня провалить простое задание, я не смогу воспользоваться этим, чтобы убедить наших командиров. – Она была уверена, что коммандеры Кел отреагируют так же. Только… менее вежливо.
– О, мы не станем играться с булыжниками…
– Это камень удачи, – ответила она чуть более резко, чем собиралась, пусть и понимала, что Джедао не может ничего знать о мвеннинском обычае. Это был камень, подаренный ей в день рождения, перешедший от матери к ребенку, а ворон был птицей, символизирующей ее святого покровителя. Мелочи, которые она никогда не обсуждала с другими Кел, потому что они бы не поняли.
– Прошу прощения, – быстро ответил Джедао. – В любом случае для офицеров нам понадобится кое-что покрупнее. Мы уже сделали пример из Видона Диайи…
– Это было обычное нарушение субординации!
– Держите камень.
Ее пальцы судорожно сжались вокруг него, потом расслабились.
– Если бы в наших интересах было спасти ее, чтобы использовать потом, я бы это и посоветовал, – сказал Джедао. – Но всё вышло иначе. И теперь нам требуется новая мишень.
«Мишень?» Пока что в обозримом пространстве не было врагов, если только он не хотел, чтобы она кого-нибудь приманила. Куда он клонит?
– Мы не можем устраивать демонстрацию на примере Крепости, поскольку изначально пытаемся убедить командиров, что проникнуть туда в наших силах, – продолжил Джедао, – так что придется в качестве примера выбрать кого-то из нашего роя. Не страшно, если потеряем еще один мот. Я собирался пустить в расход Диайю, но она меня опередила и самоубилась, прежде чем я сумел бы обратить это во благо. – Его тон был совершенно ровным.
У Черис поползли мурашки по спине. Как же она забыла, что имеет дело с безумцем?
– Диайя нарушила приказы и вышла из формации, если уж на то пошло, – сказала она, – но другие коммандеры не сделали ничего плохого. Они не заслуживают того, чтобы становиться игрушками. – Это если он хотел с ними именно «поиграть», в чем у нее были серьезные сомнения.
Теперь-то Черис вспомнила то замечание, которое он сделал по поводу возможной пользы от Диайи, когда они отобрали ее для роя. В тот раз оно ускользнуло из ее памяти как неважное. Внутри у Черис всё сжалось: какую ужасную, ужасную ошибку она допустила…
– Когда отправимся штурмовать Крепость, слабости будут совершенно непозволительны, – продолжил Джедао. – Рой должен быть готов к подчинению и должен верить в наши методы, какими бы те ни были, даже с учетом моей причастности. Дело ведь не только в том, что еретики захватили самую прославленную узловую крепость гекзархата – им еще и помогли. Калейдоскопическую бомбу придумали и изготовили не за одну ночь. В любом случае, чтобы объединить рой, надо указать всем на общего врага. Мы сфабрикуем обвинения в ереси против одного из коммандеров – думаю, у нас получится.
Черис утратила дар речи.
Внезапно голос Джедао надломился.
– Мой пистолет. Куда же я подевал пистолет? Здесь так темно.
Черис проглотила ругательство. Это наверняка была какая-то уловка, хотя она и не понимала, чего немертвый генерал добивается с помощью дурацкого представления.
– Джедао, – проговорила она, безуспешно пытаясь сохранять спокойствие, – нет никакой необходимости…
Тень не только сделалась темнее, чем ей помнилось, но к тому же глаза Джедао вспыхнули адским огнем, и вся комната наполнилась тьмой, словно откуда-то с незримого неба потихоньку наползала ночь. Во рту у Черис пересохло, как в пустыне. Она видела битвы, она сражалась – но теперь оцепенела, вытаращив глаза, словно какой-нибудь вчерашний выпускник из Академии.
Где же ее хризалидный пистолет? На поясе, такой тяжелый. Надо достать, надо одолеть оцепенение…
– Генерал. – Теперь голос Джедао звучал хладнокровно и властно. – Я вас не узнаю, но с вашим мундиром что-то не в порядке. Исправьте это.
Она понятия не имела – как и все остальные, – что изначально заставило его обезуметь, и потому у нее даже мыслей не было о том, отчего он мог сойти с ума опять. Она потратила драгоценную секунду на глупые размышления о том, смягчит ли его офицерский салют, а потом сбросила оцепенение и нащупала хризалидный пистолет. На всякий случай.
Девятиглазая тень заметалась вокруг нее в нарушение всех законов геометрии, которым подчинялась до сих пор, и тогда-то Черис поняла: она действительно в беде. Всё это время она изучала старших офицеров роя и разведданные по врагу – в то время как стоило уделить внимание изучению Джедао!
– Ты не должна стоять на месте, – будничным тоном проговорил он, словно обращаясь к старой знакомой. – Тебя поймают, если будешь стоять столбом. Ты должна постоянно двигаться. И еще стрелять в ответ.
– Стрелять в кого? – спросила она, пораженная ужасной мыслью, что именно так он и сошел с ума во время осады Адского Веретена.
Тень двигалась медленно, неторопливо обходя вокруг нее. Может быть, если Черис его разговорит, она выиграет время и даже сумеет понять, что происходит с его разумом.
Но Джедао ее не услышал.
– Если будешь долго ждать, все фонари погаснут, – проговорил он, зловеще понизив голос, – и тогда они смогут тебя увидеть, но ты не увидишь их. Надолго воцарится тьма.
Фонари. Фонарщики? Адское Веретено? Или простое совпадение образов?
Пистолет был в ее руке. Черис попыталась прицелиться в тень, но та двигалась слишком быстро. Если она выстрелит, сработает тревога? Она не хотела без причины подымать панику на командном моте. Она собралась с духом и всё равно выстрелила, но тень ее опередила и шмыгнула в сторону. Серо-зеленый разряд рассыпался искрами, не причинив полу никакого вреда. Следующие попытки оказались не лучше. Ну почему Нирай не предупредил, что попасть в Джедао не так уж просто?..
Несмотря на перемещения тени, немертвый генерал как будто не заметил, что она пытается его застрелить.
– Ты привела сюда целый рой, – сказал он, повысив голос. – Они понятия не имеют, что случится. Всё опять закончится миллионом трупов.
Если это продолжится, ей придется выстрелить в себя, наплевав на ужасные последствия. Но тогда она уронит камень удачи; всё еще оставался небольшой шанс, что это какое-то представление. Но почему же руки ее не слушаются?
Всё было бы намного проще, знай она его достаточно хорошо, чтобы понять, с чем столкнулась – с неимоверно безответственными играми разума или подлинными проявлениями безумия. «Хватит колебаться», – сердито сказала Черис самой себе. Она способна на большее, чем вот так трепетать в нерешительности.
Джедао притих. Вопреки здравому смыслу, Черис понадеялась, что он закончил ее испытывать и вот-вот заявит, что игра окончена. Она не создана для такого. Она собиралась спросить его, как вдруг он заговорил снова. На этот раз его голос показался тревожно молодым, на пол-октавы выше, как у кадета-первокурсника.
– Генерал?..
На этот раз он говорил с нею не на равных. Он говорил с почтением. Даже боязливо.
– Сэр, мертвые. Я потерял счет. Я не, я не… сэр, я не знаю, что делать дальше. – Сильнее всего пугало то, что, несмотря на сбивчивую речь, она не слышала, как он дышит. Когда он заговорил снова, его голос задрожал от стыда, а потом окреп. – Теперь моя очередь умирать, верно? Я просто должен найти свой пистолет в темноте…
Долгая тишина.
А потом, очень тихо:
– Или придется обойтись зубами.
Черис снова попыталась внушить себе, что это трюк, что Адское Веретено ни при чем, и какой-нибудь другой инцидент, который она не помнит или по глупости не изучила во время уроков истории, тоже ни при чем. Но на этот раз сомнений у нее не было. Она прицелилась и выстрелила опять. Безрезультатно.
– Черис.
Его голос больше не был юным, и она почувствовала: вот теперь всё всерьез. Она полуобернулась на звук, который исходил из угла комнаты в той стороне, куда указывала тень. Пространство заволокло туманной тьмой. Янтарные огоньки начали появляться не только в тени Джедао, но повсюду – в стенах, в воздухе, везде, как будто звезды приблизились, чтобы поглядеть на происходящее. Она не сомневалась, что когда огоньки окажутся совсем близко, то выяснится, что это лисьи глаза.
Джедао снова ее узнал, заговорил с нею как с подчиненной, и формационный инстинкт начал просыпаться.
– Не туда. И не туда, если ты хочешь спастись. Ты собираешься повернуться влево. Нет, не цепеней, это еще хуже.
Окруженная роем огоньков, Черис не понимала, куда ей стрелять. Его реплики, быстрые и точные, теперь шли с разных сторон одновременно, и это еще сильнее сбивало с толку.
Он почти смеялся.
– Ты продолжаешь действовать рефлекторно, и у тебя мои собственные рефлексы – с чего ты взяла, что я не предугадаю твои поступки?
Она сжала кулаки. Еще один разряд из хризалидного пистолета ударил в стену, никакого эффекта. Дело не только во внезапной холодной злобе в его голосе, не только в его властности, а в том, что его рефлексы были ее частью – он был внутри нее, она не могла его изгнать.
С другой стороны, если это не просто игра, не чистое притворство, тогда, быть может, она могла бы обратить его безумие против него же и использовать себе во благо. Жаль, что она не может его заткнуть и спокойно поразмыслить…
– Ты полна решимости не уронить пистолет, но посмотри, как дрожит твоя рука – ну вот, об этом и речь, а ты по-прежнему цепляешься за грёбаный камень удачи. Разберись с приоритетами. Какова реальная угроза – в чем настоящая игра? Давай возьми пистолет двумя руками, попробуй еще раз.
Черис не могла его заткнуть и не могла побороть рефлексы. Будучи Кел, она не могла и перестать подчиняться приказам. Она собиралась так и сделать, взять пистолет и…
Джедао расхохотался.
– Я полюбуюсь, как ты сдохнешь, птенец.
Так называли кадетов – или рядовых, которые вываливались из строя. Вопреки намерениям Черис, все мышцы у нее свело судорогой. Камень удачи обрел свинцовую тяжесть. Он утешал ее с тех самых пор, как его подарила мама. Теперь она не чувствовала никакого утешения.
– Ты понятия не имеешь о том, работает ли этот пистолет на полной мощности так, как написано в инструкции, – презрительно продолжил Джедао, – и работает ли вообще – ты ведь об этом не спросила. Ничто не в силах научить Кел уму-разуму, верно? Ну так валяй, жми на спусковой крючок.
Техник Нирай ей бы не солгал…
А почему она в этом так уверена?
– Подумай о названии пистолета, птенец. Ты ведь знаешь, что такое хризалида – это куколка. Куда, по-твоему, меня помещают, когда забирают назад? Нужен какой-то контейнер, и твоя тушка как раз пригодится. Ведь несмотря на то, что я предатель и виновник массового убийства, один из нас – расходный материал. И это не я.
Это было ужасно правдоподобно. Она снова выстрелила, но как попало. Искры; пляска внимательных глаз. Снова и снова. Опять не повезло.
– Честно говоря, капитан, – сказал Джедао, с пренебрежением называя ее обычный ранг, – если это типичный пример компетентности Кел, неудивительно, что Командование Кел продолжает использовать человека, которого они презирают всей душой, чтобы он выигрывал для них сражения.
Черис попыталась заставить себя продолжать стрелять. Не смогла. Тень возникла рядом с дверью, девять глаз выстроились в нечеловечески широкой улыбке из полыхающих огоньков. Она смотрела на тень и чувствовала, как поддается ей, поддается безжалостным глазам. Они открывались шире: ей показалось, в них видится намек на зубы. Что еще хуже, он назвал ее «капитаном», а не «птенцом», неприкрыто напомнив об иерархии Кел. Сила духа покинула ее: слишком много странностей сразу.
– Я не хотела… я не знаю, чего вы хотите, сэр, я не понимаю приказа… – Она затараторила, не в силах остановиться. – Я вас подвела, сэр, простите, я…
– Черис. – Глаза потускнели, перестроились в привычную линию.
– …не могу взять в толк…
– Черис! Хватит. Всё закончилось.
– Сэр, – прошептала она, цепляясь за остатки здравомыслия, – какие у вас приказы? – Ее пальцы поползли к хризалидному пистолету. Она заставила их замереть. Что если ему от нее нужно что-то другое? Она не могла смириться с мыслью о том, что снова ошиблась.
– Черис, сядь, – мягко сказал Джедао.
Ей потребовались две попытки, чтобы сделать шаг к стулу. Но генерал хотел этого, а приказ есть приказ, так что она подчинилась. Разве не в этом смысл жизни Кел?
– Я говнюк почище тех, которые трахают ястребов, – сказал Джедао. Черис вздрогнула от упоминания неуставных отношений. – Я не подумал о том, как сильно на тебя повлияет формационный инстинкт. У тебя были противоречивые приказы. Ты ни в чем не виновата.
– Но я же Кел, сэр.
– Я знаю. – В его голосе проскользнули усталые нотки. – Я ошибся в своих суждениях. Мне нет оправданий.
Она понятия не имела, как на это реагировать, так что промолчала. Он был ее вышестоящим офицером. Он продемонстрировал, что знает, как ее сломить. Но предполагается, что она в состоянии оценить его поведение и убить, если понадобится. С какой стати Командование решило, что один из Кел на такое способен? Тот факт, что он всегда был рядом, всегда за нею наблюдал, только усугублял ситуацию.
– Черис. Пожалуйста, скажи что-нибудь.
Она поверила в его искренность – впрочем, она верила и в тот момент, когда он подталкивал ее к тому, чтобы выстрелить в себя.
– Хризалидный пистолет, сэр.
Хоть с этим бы разобраться.
– Я не совсем солгал по поводу этого оружия. Оно вынуждает меня вернуться внутрь и погружает нас обоих в анабиоз. Я не знаю, причинит ли он какие-то серьезные повреждения тебе. В такой момент меня обычно нет рядом.
Об этом не мешало бы узнать гораздо раньше. Конечно, в Установочных инструкциях ничего подобного не упоминалось. Она не понимала, почему ожидала от них большей пользы. Впрочем, она же сама навлекла на себя эти неприятности, верно?
Черис сосредоточилась на дыхании и в конце концов достаточно успокоилась, чтобы вновь обрести ясность мыслей. Она положила камень удачи на край стола с тихим стуком.
– Хватит с меня ваших игр, сэр, – сказала она безжизненным голосом. – Вы победили.
– Да что ж такое… – Джедао взял себя в руки. – Рискуя навсегда с тобой поссориться, должен отметить, что ты проиграла в тот самый момент, когда согласилась играть на моих условиях, не торгуясь.
Типичное мышление Шуос, но она не могла им пренебречь.
– Вы же не всерьез предлагали сыграть в игру с роем, сэр?
– Кажется, кто-то говорил, что коммандеры не заслуживают, чтобы с ними игрались. Нет, я не был серьезен – но прозвучало-то правдоподобно, да? Поразмысли об этом.
Она нахмурилась и спросила, глядя на свой камень удачи:
– И всё это – ради одного лишь довода?
– Ты усвоила урок шиворот-навыворот, Черис. Камень удачи – не главная деталь. У меня нет рук, я не могу держать пистолет. Когда ты согласилась со мной играть, каким оружием, по-твоему, я обладал?
– Голос, – сразу сказала она и поняла, что упустила из вида главное. – Репутация.
– Да. Мы уже сказали еретикам, что это я им противостою.
– Гарах Джедао Шкан, – сказала Черис. Ее голос дрожал. Может быть, им всё же стоило выбрать знаменем Двойку Шестерней, чтобы враги устрашились.
– Когда захочешь напомнить, что я чувствовал, когда попадался на глаза матери, гоняя гусей, можешь произнести мое имя еще раз, – с неожиданным юмором сказал Джедао. – Так или иначе, репутация – ужасный инструмент, но, если уж от нее никуда не деться, научись ею пользоваться.
– Я понимаю, сэр, – сказала Черис. И она понимала. Джедао неспроста называли оружием; а страх оружия был сам по себе оружием.
– В самом деле? – спросил Джедао. – Что ж, тогда ты готова к нашему плану. Вот как мы поступим…
