Глава 8
Что помогло Эрику Клэптону и Мэри Карр бросить пить

Каждый раз, когда Эрика Клэптона посещали мысли о самоубийстве, а присходило это часто, его останавливало одно соображение: если он убьет себя, то не сможет больше выпивать. Алкоголь был его самой устойчивой привязанностью, и ее дополняли более или менее продолжительные увлечения кокаином, героином и любыми другими наркотиками, которые удавалось достать. Когда Эрику было около сорока и он впервые попал на детоксикацию в клинику «Хейзелден», то едва не погиб, не предупредив врачей о том, что принимает валиум. Валиум, по его мнению, был «женским лекарством», и он просто забыл про него на фоне других интересных веществ и препаратов.

В течение нескольких лет после пребывания в клинике он не пил, но как-то летним вечером Эрик проезжал мимо паба неподалеку от своего дома в Англии, и его посетила одна мысль. «Моя избирательная память, – вспоминает Клэптон, – напомнила мне, что летний вечер в пабе с большой кружкой пива с лаймом – это рай на земле. Почему-то она не напомнила мне о ночах, когда я обдумывал самоубийство в компании бутылки водки, грамма кокаина и заряженного ружья».

Он заказал пиво и очень скоро вновь оказался в плену запоев и мыслей о самоубийстве. В один из особенно мерзких вечеров он начал сочинять «Богородицу» – песню-мольбу о божественной помощи. Он вредил карьере и разрушил свой брак, попал в серьезную аварию из-за вождения в пьяном виде, но остановиться не мог. Рождение сына подвигло его вернуться на лечение в «Хейзелдене», однако к концу курса реабилитации его все равно тянуло к бутылке.

«Я постоянно думал о выпивке, – пишет в автобиографии Клэптон. – Я был в отчаянии, в полном ужасе. У меня не осталось сил бороться. Тогда я вспомнил о том, что означает отдаться на милость Божию. Это было немыслимо для меня, гордыня не позволяла мне этого. Но понимал, что в одиночку мне не справиться, пал на колени и попросил о милости». По его словам, с этого момента он ни разу не подумал о том, чтобы выпить, даже в тот страшный день в Нью-Йорке, когда ему пришлось опознавать тело сына, который разбился насмерть, упав с 34-го этажа.

Вопреки распространенному мнению, алкоголь не побуждает людей вести себя глупо или совершать пагубные проступки; на самом деле алкоголь просто снимает ограничения. Он уменьшает самоконтроль двояко: снижает уровень глюкозы в крови и затуманивает самосознание. Таким образом, он влияет на области внутреннего конфликта, т. е. на ситуации, обычно находящиеся в сфере внутренних запретов (например, заняться сексом с кем-то, потратить много денег, подраться или напиться). В ситуацию нужно вмешиваться до начала запоя, что просто, если вокруг вас есть квалифицированный персонал клиники «Хейзелден». Но откуда вдруг возьмется сила, чтобы противостоять этому в одиночку? Почему решение Клэптона «отдаться на милость Божью» добавило ему самоконтроля?

«Атеист скажет, что я просто изменил свое отношение к этим вещам, и будет в определенной степени прав. Но есть нечто большее», – говорит Клэптон. С тех пор каждое утро и каждый вечер он молится о помощи, стоя на коленях, поскольку считал, что должен смирять себя.

Правда, иногда это занимает время, как в случае с циничным агностиком Мэри Карр, автором бестселлера «Клуб лжецов» – о своем отрочестве, проведенном в нефтяном городке на востоке Техаса. В книге описано, как ее мать-алкоголичка, выходившая замуж семь раз, сжигала ее игрушки и пыталсь забить дочь до смерти. Мэри выросла, стала известной поэтессой и решила бороться с собственным пристрастием к алкоголю. После одного из запоев, когда ее машина слетела с шоссе, Карр решила завязать с выпивкой и, согласно кодексу Общества анонимных алкоголиков, решила искать помощи у высшей силы. Она встала на колени на подушечку на полу и впервые в жизни произнесла молитву – в своей собственной версии. Самое лучшее, на что она оказалась способна, было: «Высшая сила, где тебя на хрен носило?» Она не могла поверить во что-либо божественное, но решила ежевечерне возносить благодарность за то, что оставалась трезвой. Еще через неделю, как описано в ее мемуарах «Свет», Мэри стала упоминать в ежевечерней молитве и другие вещи, за которые была благодарна, а также и те, в которых она нуждалась, например деньги.

Она продолжала сомневаться по поводу высшей силы, и когда члены АА пытались убедить ее «отдаться воле Господней», она возражала: «А что, если я не верю в Бога? Как будто меня посадили перед манекеном и велят влюбиться в него. Нельзя принудить к чувству». Религия казалась ей совершенно иррациональной. Однако когда ей сильно захотелось выпить во время коктейля для нью-йоркских литераторов в библиотеке Моргана, она сбежала в дамскую комнату, зашла в кабинку, упала на колени и принялась молиться: «Убереги меня от выпивки. Знаю, что я не просила как следует, но мне это очень нужно. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!» Как и в случае с Клэптоном, это помогло: «Свербить в голове перестало как по волшебству».

Ученые не разделяют веру в сверхъестественное, но признают роль религии как исключительно влиятельного общественного явления, в рамках которого на протяжении тысячелетий создавались и развивались эффективные механизмы самоконтроля. Если бы «Анонимные алкоголики» не делали ничего полезного, им не удалось бы привлекать в свои ряды миллионы последователей, таких как Эрик Клэптон и Мэри Карр. Может ли высшая сила добавить им самоконтроля? А может быть, происходит что-то другое, во что могут поверить даже неверующие?