Глава 10
Вскоре вернулась Фрида. Я даже не обернулась, продолжая сидеть у окна и вглядываться в синее небо в тщетной попытке вернуть душевное равновесие. Однако мысль, что мы с супругом никогда не поладим, не давала покоя. Что, если он откажется от меня? Или, еще хуже, станет приходить лишь для того, чтобы зачать детей. Как мой отец когда-то. Подобного отношения я не вынесу. Мама была другой — мирной, доброй, покладистой и преданной, какой и должна быть женщина. Возможно, если бы она осталась жива, то научила бы меня житейской мудрости и приоткрыла завесу тайны в тонкостях семейных отношений. Только она умерла, оставив меня задыхаться в холоде и безразличии близких.
Я не услышала, как подкралась Фрида. Лишь когда она сжала сильные пальцы на моих висках, вздрогнула и попыталась отшатнуться. Но не успела…
Внезапно свет за окном пропал. Стало темно и гораздо прохладнее. Я оцепенела от непонятного страха. По затылку и спине словно невесомо сновали холодные пальцы. Спустя миг я открыла рот от удивления, граничащего с ужасом. От невозможности происходящего. Там, где минуту назад мелькал красками прекрасный летний пейзаж, появилась большая, богато обставленная спальня. Комната моей матери, леди Тамиры.
Я боялась входить туда с самой ее смерти, но обстановка помещения врезалась в память, словно я побывала там вчера. На кровати лежала… мама. Живая, хотя на щеках играл болезненный румянец, а губы запеклись и потрескались.
Дверь отворилась. Мама улыбнулась вошедшему мужчине, протянула к нему руки, и тот с радостью подался навстречу. Отец? Таким я его не помнила. Счастливым и, кажется, по-настоящему любящим.
— Ты уже видел его? — спросила мама нежным, ласковым голосом, способным прогнать любой мой кошмар.
— Да, родная.
— Он… здоров? — с душераздирающей мольбой в голосе продолжала допытываться леди Тамира.
— Вполне, — улыбнулся отец.
— Ох, Оурэн, это так чудесно! Наш сын… Пэппет уже знает?
— Нет. Малышка не спала всю ночь — ждала братика и очень просилась к тебе. Сейчас она уснула, родная.
— Хорошо, пусть поспит.
Мама прильнула к отцу и, поморщившись, шепнула:
— Мне немного нездоровится. Но теперь все позади, и вскоре я…
Она снова поморщилась и схватилась за живот.
— Что с тобой? — нахмурившись, спросил отец. — Позвать лекаря? Тамира!
— Оурэн!!! — прокричала она в ответ, в отчаянии хватаясь за его рубашку и заглядывая в глаза. — Оурэн…
Тело мамы выгнулось. Она захрипела, упала на подушки, заметалась, в кровь кусая губы.
— Лекаря!!! — прохрипел отец, подхватывая супругу на руки. — Сюда!!! Немедленно! Лекаря!!!
Мама стонала, плакала и мяла его рубашку. А он рванулся к двери, крепко прижимая ее к себе и повторяя, словно в бреду:
— Лекаря! Сюда… лекаря госпоже! Пожалуйста…
Картинка померкла, чтобы опять смениться мирным летним пейзажем. Я моргнула, склонилась вперед, вытянула руку, провела ею в воздухе и замотала головой.
— Нет! Где они?! — Обернувшись к Фриде, вскочила и, чувствуя, как слезы застилают глаза, взмолилась: — Верни.
Она покачала головой и, тихо вздохнув, сжала мою ледяную ладонь, словно разделяя боль надвое, забирая частицу себе.
— Верни, — повторила я, подбегая к окну. — Еще один раз. Всего один.
Ничего. Опершись на стену, я качнулась и едва устояла на ногах. Фрида протянула руку, словно хотела меня поддержать, но я отшатнулась. Голова шла кругом, сердце колотилось, будто сумасшедшее.
— Что это было? — шепотом спросила у рабыни. — Ты создала эти видения? Эти… иллюзии?
Она покачала головой.
— Но что тогда? Не хочешь же ты сказать, что способна показывать прошлое?
Девушка спокойно кивнула.
— Нет! — Я зло усмехнулась и погрозила ей пальцем. — Нет! Мама умерла во время родов. Не приходя в сознание. А отец ее никогда не любил. И меня не любил. Потому что я — девочка! Потому что, родись у него хоть один сын, — тот стал бы наследником Лавитарии, ведь у дяди есть только дочь. Потому что несколько беременностей заканчивались для мамы болью и потерей детей! Но он снова и снова заставлял ее идти на это… Отец хотел власти, хотел сына, а на нас с мамой ему было плевать!
Фрида внимательно выслушала мою пылкую речь, пожала плечами и, как всегда, промолчала.
— Говори! — гневно закричала я, окончательно теряя контроль. — Требую ответа! Говори со мной! Ты все придумала!
Рабыня вздрогнула, словно от пощечины. Уставившись на меня бездонными черными глазами, она с необъяснимым трепетом коснулась своих губ и тихо, словно сама боялась происходящего, сказала на удивление приятным мелодичным голосом:
— Я не придумала.
Мы обе затихли. Я и вовсе дышать перестала, наблюдая за тем, как шевелятся губы безмолвной доселе девушки. Буквально в эту же минуту ворвался Эд, крикнув свойственное ему: «Тук-тук, девочки! Представляю, как вы соскучились! Тирэн, стереги у двери!».
Переглянувшись с Фридой, я быстро отвернулась к окну, чтобы лицо не выдало моего волнения. Объяснять что-то мужчинам совершенно не хотелось, как и оправдываться за то, что случайно сняла с проклятой кем-то рабыни печать безмолвия. Нет уж, на сегодня нотаций хватило, нужно оставить немного на завтра. Кроме того, нужно было осмыслить увиденное и привести чувства в порядок.
Я слышала, как в комнату входят остальные; как бормочет Тирэн, рассуждая о безрассудстве и абсурдности придуманного плана и даже угрожая карой от шардигара; слышала, как поворачивается ключ в замке, но продолжала стоять ко всем спиной.
— Начнем! — проговорил Хакарк, не обращая внимания на слова паренька и останавливаясь рядом со мной. — Сначала нужно почистить его сознание, а затем воспользуемся твоей способностью накладывать морок.
Раздались шорох и возня, прерываемые негромкими криками услужливого блондина, всего полчаса назад обещавшего мне все мирские удовольствия:
— Я протестовать! Ай… ай! Варвары! Мужланы! Ох, не тронь святое…
И снова возня.
Не сдержав любопытства, я обернулась и увидела, как бессознательного красавца укладывают на диван. Эд был предельно сосредоточен и необыкновенно серьезен. Действовал очень ловко и проявлял силу, о которой раньше я даже не догадывалась. Он шевелил губами, но слов было не разобрать.
— Что происходит? — шагнув вперед, уточнила я.
— Ты плакала? — вопросом на вопрос ответил Хакарк. Его взгляд, дополненный легким прищуром, скользнул по Фриде и вернулся ко мне. — Поругалась с рабыней?
— Как можно поругаться с немой? — закатив глаза, наигранно удивилась я.
— Раньше сказал бы, что никак. Но не теперь, зная тебя, женщина.
Я обиделась. Всерьез.
— Значит, так ты обо мне думаешь? Я склочная?!
Муж снова посмотрел на рабыню, задержав взгляд на ее сцепленных в замок пальцах.
— Если кто-то обижает или угрожает тебе, — наконец, ответил он, обращаясь ко мне, — я должен знать. Ты понимаешь?
— Понимаю. Так вот, уважаемый супруг мой, меня унизили и оскорбили. И это был не кто иной, как ты сам!
— То есть плакала ты из-за нашей размолвки?
Я пожала плечами. Говорить правду не хотелось, но и лгать Хакарку почему-то не получалось.
— Что ж, можешь больше не лить слез понапрасну. Я прощаю тебя, женщина, — сообщил муж, противно ухмыляясь.
Я даже слегка задохнулась от его наглости и собственного возмущения.
— Премного благодарна, супруг мой. — После секундного замешательства нашла в себе силы поклониться гаду, едва не достав макушкой до пола. — Прямо от сердца отлегло!
— Хорошо. Потому что прощаю я редко и только за мелкие проступки, — на полном серьезе сообщил Хакарк, теряя ко мне всякий интерес.
Взглянув на бледную Фриду, я хотела предложить выйти из комнаты, дабы не мешать мужчинам заниматься их важными делами, но голова рабыни опустилась, а волосы упали на лицо, полностью скрывая его от моих глаз. Общаться прилюдно и раскрывать свой маленький секрет она, похоже, не собиралась.
«Не хочет, чтобы кто-то знал, что она может говорить, — подумала я. — Хорошо это или плохо? Как же быть? Кому доверить свою маленькую тайну? А вдруг ее умение показывать прошлое опасно?»
— Готово, — пробормотал Эд, поднимаясь с дивана. — Наш новый дружок будет говорить и делать все, что потребуется. Теперь ты, — он поманил Хакарка. — В идеале нам необходимо зелье, но его варить несколько месяцев, а мои запасы остались дома. Поэтому только морок. Нестабильный и недолгий.
— Приступай, — кивнул варвар, отстегивая от рваных по бокам штанов кожаный ремень с закрепленным топором и ножами.
— Предпочитаешь быть томным брюнетом или жеманным блондином? — усмехнулся Эд, закатывая рукава.
— Предпочитаю ускориться, — сердито ответил мой супруг, разминая широкие плечи и крепко сжимая кулаки. Происходящее ему не нравилось — это было очевидно. А вот Эд наслаждался ситуацией.
— Что ж, давай посмотрим на тебя. Красавец, конечно, вряд ли получится, но… ты возьмешь их всех харизмой.
С пальцев Эда сорвалось несколько серебряных паутинок. Они долетели до напряженного Хакарка и стали окутывать его, разрастаясь и истончаясь. На какое-то мгновение супруг скрылся от наших глаз полностью, оставаясь в импровизированном магическом коконе с головы до ног. А как только волшебные путы истаяли, я не поверила глазам: перед нами стоял молодой рыжеволосый мужчина с тонкими, словно точеными чертами лица, пухлыми розовыми губами, синими невинными глазами и длинными пушистыми ресницами, загнутыми кверху. Просто мечта любой девушки… Ну или мужчины со странными вкусами.
Все было чудесно, пока Хакарк не открыл рот и не пробасил:
— Хватит смотреть, дырку во мне протрете!
— А вот и загвоздка, — поморщился Эд. — Морок не изменит голос и нрав. А нам нужно что-то пониже и поспокойнее. Говорят, если ударить посильнее… — задумчиво договорил наш маг.
В следующее мгновение все как-то одновременно уставились на пуговки брюк Хакарка.
Супруг медленно обернулся, взял в руки топор и прохрипел, хмуро оглядывая каждого из нас:
— Думаю, и так все хорошо.
— Ну… — Эд задумчиво склонил голову к правому плечу. — Топор — это весомый аргумент, братец. Но! Хотелось бы выжить во время этого приключения. А посему напоминаю мудрую людскую поговорку: «Молчание — золото». Тебе бы не помешало применить ее на практике. Топор тоже оставим здесь. Красивый, но абсолютно немой раб желаний… по-моему, звучит невероятно притягательно!
Тут взгляд Эда скользнул в сторону Фриды, и я уловила двойной смысл сказанного.
— Заканчивай! — раздраженно потребовал Хакарк, зло зыркнув в мою сторону. — И нечего смотреть на меня с таким обожанием, женщина! Под мороком я все тот же: страшный, грубый и бесчувственный варвар и негодяй! Пора привыкнуть, что вышла замуж за северянина, и принять этот факт!
— Ох, поверь, твой гадкий нрав служит прекрасным напоминанием! — откликнулась я, стараясь скрыть смущение.
— Отлично!
— Милые бранятся — только тешатся, — хмыкнул рядом Эд.
Гневно вскинув брови и обернувшись в его сторону, я так и замерла, с немым удивлением разглядывая кудрявого зеленоглазого шатена с очаровательными ямочками на щеках.
— Вижу, ты готов. — Хакарк положил топор в мешок, передал его Эду и, закатав рукава, приблизился к блондину, спящему на диване. Закинув того на плечо, супруг двинулся к выходу, кидая на ходу:
— Тирэн присмотрит за вами. Мы вернемся через пару часов.
— Будьте благоразумны, девочки, — пропел Эд, следуя за братом. — Да, и еще… Дарна, тебе очень идет браслет верности! Только помни, что украшение непростое, и не плети гобелены принца с ним на руке.
— Заткнись, Эд! — услышали мы удаляющийся голос Хакарка.
— Всех целуем, — подмигнул неуемный маг и скрылся за дверью, вталкивая к нам встревоженного Тирэна.
Несмотря на напускное веселье и браваду, я заметила, каким сосредоточенным и уставшим был его взгляд. Это не укрылось и от глаз Фриды.
— Думает, что мы не понимаем, как они рискуют, — спокойно проговорила рабыня, не считая нужным скрывать от Тирэна возвращение голоса. Тот также не скрывал удивления.
— Какого демона она говорит?! — закричал мальчишка, глядя на меня и тыча пальцем в девушку. — Что ты сделала, Дарна?!
— Ничего особенного…
— Она приказала мне отвечать на ее вопросы, а я не могу ослушаться хозяина.
Фрида спокойно заплетала длинные черные волосы в мудреную косу.
— И что на это сказал Хакарк?
— Ну…
— Пэппет не рассказала супругу новость. На них и без того многое навалилось. — Рабыня схватила со столика забытую кем-то ленту и сноровисто вплела в волосы, заканчивая прическу. — Не стоит так волноваться, маленький господин, я не причиню зла никому из вас.
— Не поняла. — Махнув рукой перед Тирэном, заставила его замолчать и спросила сама: — Почему это он — маленький господин, а я просто Пэппет? Как это понимать? Напоминаю, что Тирэн вообще тебя выкупать не хотел. А у меня другое имя, если ты еще… Подожди-ка, разве я называла девичье имя?
— Так много вопросов, — рабыня улыбнулась. — И так мало времени на ответы. Если позволите, опустим ту часть, где я должна оправдываться за то, что знаю больше, чем вы сообщили.
— А если не позволим? — возмутился Тирэн. — Сейчас позову Хакарка, и тогда…
— Он уже далеко, маленький господин. Их забрали черновым порталом прямо с порога. Поэтому прошу, выберите другие, более важные вопросы.
— Разве мы куда-то торопимся? — нахмурилась я.
— Напротив. Мы тащимся, словно черепахи, чем сами навлекаем на себя беду. — Фрида осмотрелась и, поманив спрятанный мешок Тирэна, честно украденный у нашего похитителя, вопросительно взглянула на растерянных нас. — У вас совсем нет вопросов?
— Куда ты тащишь мою добычу? — наконец не выдержал парень.
— Просто возьму ее с собой, но сделаю незаметной. Магический шар нам еще пригодится.
В подтверждение сказанного рабыня провела ладонью над подплывшим по воздуху мешком, и тот стал уменьшаться, в конце концов уместившись у нее на ладошке.
— Вот так, — довольно шепнула она, взмахивая свободной рукой и превращаясь в страшненького блондина. Молодой человек, представший перед нами, был одет в серое платье местного работника, а мешок перекочевал в один из карманов в складках его одежды. — Так будет надежней.
— Верни мою вещь, — запротестовал Тирэн.
— Обязательно, но не сейчас.
— Ты — магиня, — не спросила, а просто озвучила я мысли вслух. — Твоя магия похожа на магию древних, что прислуживают Совету Шести. Я слышала о присяжных, решающих, как поступить с попавшими за грань, и взвешивающих их проступки и хорошие деяния. Они умеют видеть прошлое и ворожить.
Фрида взглянула на меня черными глазами, затем прижала правую ладонь к левой груди и поклонилась.
— Значит, правда? — благоговейно шепнула я. — Тот же талант? Хотя как иначе? Только присяжные могут открывать завесы прошлого. Я немного читала о них. Но как ты стала клятвопреступницей и рабыней? И почему не поступила в услужение к Старцам?
— Слишком долгая история, в настоящем ей нет места. Но, уверяю, она будет рассказана позже. Даже если вы станете просить меня замолчать, я продолжу говорить, чтобы вы услышали.
— Кто-то идет, — внезапно всполошился Тирэн, хватаясь за рукоятку ножа, торчащую из-за пояса. — Слышите? Оставайтесь здесь!
— Последнее чудо на сегодня, — остановила его Фрида, взмахивая обеими руками. — Сотрем эту явную схожесть с твоего лица, маленький господин…
В следующий миг дверь в нашу комнату сотряслась от ударов тяжелых кулаков, а Тирэн, выхватив нож, встал передо мной. Думаю, он так и не понял, что сделала рабыня, зато я с огромным удивлением смотрела на торчащие сальные черные волосы и узкую горбатую спину. Помню, что перед тем, как дверь все-таки слетела с петель, обиделась, ведь морок достался всем, кроме меня… А потом было уже не до размышлений.
— Исталим анух лалибари!..
Пятеро затянутых в кожу вояк с прикрытыми черными платками лицами ворвались в комнату, осматриваясь по сторонам. Они что-то кричали, размахивали кривыми саблями и угрожающе надвигались. Я уже приготовилась испытать проверенный метод с обмороком, но помешало пресловутое любопытство.
— Это не те, — раздался знакомый дребезжащий голос откуда-то из коридора. — Рыжий девушка только из них. А юноши не знать чьи.
Тирэн удивленно оглянулся на меня. Я пожала плечами и зыркнула в сторону притихшей Фриды. Та сделала испуганные глаза и наигранно вздрогнула всем телом, шепча:
— Какие страшные мужчина! Мне всех обслуживать в один раз?
Я так и застыла, некрасиво приоткрыв рот.
— Где твоя сообщник?! — спросил меня один из воинов, требуя обратить на него внимание. — Говорить мне похороший! А не то…
— Не то что? — подбоченился Тирэн в новом обличье.
— Мы иметь право всех убить! Все враги, кто не в дружбу!
— Ах ты гадкий старикашка, — прошипела я, вставая на цыпочки и высматривая подглядывающего из-за двери хозяина заведения. — Ты ведь знаешь, какая кара обрушится на этот дом? И все равно привел стражу! Тебе конец! Вы, надеюсь, люди принца Раена?
Я ткнула пальцем в твердую грудь одного из воинов и прищурилась.
— Молчать, заговорищик! — ответил он, брезгливо откидывая мою руку в сторону. — Все женщин — пиранья! Не доверять ей!
— Что?! — обиделась я окончательно. — Да вы после подобного обращения с невесткой принца все в один день работу потеряете! Сама леди Пэппет Тарси пожаловала к вашему господину в гости! Немедленно извинитесь!
— Что?
— Ничего хорошего. Прием, прямо скажем, так себе. Я здесь для того, чтобы познакомиться с будущим родственником! Сбежала от супруга и хотела сделать принцу приятный сюрприз, вот и спряталась в этом захолустье!
— Вы — леди из рода Тарси? — спокойно уточнил другой воин.
— Именно так!
— Тогда кто эти мужчины? — Он указал на Тирэна с Фридой. — И куда делись ваши прежние сопровождающие?
— Сбежали! — сокрушенно выдала я, импровизируя на ходу и заламывая ослабевшие от страха руки. — Я наняла их в одной из здешних гостиниц, а они обокрали меня и пропали! Пришлось искать новую обслугу.
— Да она из дом не выходил! — возопил бледный старичок, тыча в меня трясущимся указательным пальцем. — Она лгать вам! Она колдовать здесь и приводить магов! Они толпами ходить взад и выходить вперед!
— Не понимаю, о чем вы. — Пожав плечами, я отступила, прячась за спину шокированного Тирэна. — Уберите от меня этого странного человека. Он трус и предатель!
— Если вы прибыть к нашей принцу, то зачем не говорить ему? — недоверчиво спросил один из самых разговорчивых воинов.
— Потому что это сюрприз, — кокетливо повторила я, активно моргая и мило улыбаясь.
— В таком случае приносить вам извиняться. Но больше откладывать не нужен. Мы доставить вас во дворец, чтобы вы радовать наш принц. И ваши подарок тоже идти с нами. Все два.
— Какие подарки? — не поняла я.
— С удовольствий, — томно шепнула Фрида, скрытая под личиной молодого мужчины.
Ах вот что за подарки! К моему удивлению, ее голос звучал совершенно не по-женски. Видимо, она наложила на себя не просто морок, а нечто более сложное.
Воины переговорили о чем-то на своем языке, грозно гаркнули в сторону лепетавшего извинения старика и, пошло улыбаясь, погнали вперед Фриду с Тираном, говоря при этом нечто явно неприличное. Иногда проскальзывало имя принца, пару раз послышались названия знакомых городов, но общий смысл сказанного я уловить не смогла, пребывая в смятении и ожидании нехорошего до самого замка.
Когда коляска остановилась, я подняла взгляд и задумчиво осмотрелась. Огромное здание цвета охры, у которого нас высадили, сильно выделялось на фоне приземистых домиков, оставшихся позади. Живая изгородь, из-за которой виднелись округлые крыши, не внушала трепета или уверенности, что меня удивило. Неужели принц совсем не радеет за свою безопасность?
Но первое впечатление оказалось обманчивым: стоило Тирэну, подталкиваемому в спину охраной, сделать шаг на территорию замка, как ветки ожили и тут же захватили его ногу в плен. Мальчик вскрикнул от испуга и неожиданности, а наши сопровождающие радостно загоготали, наслаждаясь его реакцией. В этот момент в мою голову впервые закралась мысль, что, возможно, Хакарк прав насчет принца Раена и тот не так уж добр и милосерден, как я думала.
— Агухра маирунис бахал, — громко и четко проговорил воин, общавшийся со мной ранее без акцента. Обернувшись ко мне, он улыбнулся, показывая два ряда белых крепких зубов, и сообщил: — Магический замок. Я открыл нам путь, чужестранка. Надеюсь, ваши намерения чисты?
— Не понимаю, на что вы намекаете, — оскорбилась я.
— Намекаю? — удивился он. — Разве я не спрашиваю у вас прямо, с чем вы пожаловали? Впрочем, отступать все равно некуда. Принц не простит, если мы отпустим его дорогую почти родственницу, не дав вам увидеться.
Я не ответила, лишь коротко кивнула и последовала за Фридой по выложенной шлифованными камнями дорожке.
Нехорошее предчувствие тем сильнее терзало душу, чем ближе мы подходили к белоснежному замку, будто сотканному из облаков тумана. Он поднимался перед нами во всем своем великолепии, с высокими башнями, упирающимися в небо золотистыми полукруглыми куполами. Непрактичная арка входа, слишком высокая и широкая, неспособная защитить замок в случае осады, встречала распахнутыми створками ворот.
Все помпезное, чистое, притягательное… И это среди той нищеты, что я видела на улицах по дороге к принцу.
Мы вошли в сводчатое помещение, с трех сторон обнесенное стенами и открытое с четвертой стороны, выходящей в роскошный сад с бассейном. Я даже замерла, увидев внутреннее убранство, фрески на стенах и сводах, свечи в серебряных подсвечниках, магические светлячки под прозрачной крышей. Но романтичный настрой быстро сбил один из воинов, крикнув в самое ухо:
— Разуваться! Ковер не топтать, грязь не разносить!
Глянув под ноги, обнаружила еще одно произведение искусства. Просто ковром это синее, с вкраплениями белого и золотого, чудо назвать язык не повернулся.
— Какая красота, — шепнула, послушно стягивая с ног короткие сапожки.
— Не всякой нищета сюда вход есть! — самодовольно сообщил тот же охранник таким тоном, словно дворец принадлежал ему.
— Конечно, — поддакнула я, позабыв об осторожности от нахлынувшей вдруг злости, — всякая нищета лишь оплачивает всю эту прелесть, а сама с хлеба на воду перебивается!
На меня хмуро уставились семь пар глаз. В том числе и Фрида с Тирэном.
— Ах, хочу и себе такой ковер, — тут же защебетала я, возвращая восторженную улыбку. — Да и адрес архитектора узнать не помешает.
— Он уже умирать, — тут же ответили мне. — Его убить сразу после стройки, чтобы никто не знать секретные переходы и комнат.
Открыв рот от немого ужаса и засмотревшись на говорившего, я впечаталась в спину впереди идущего и тут же отскочила. Снова натолкнувшись на охранника.
— Не нужно бояться, госпожа чужестранка, — хрипло проговорил воин мне в затылок. — Вы ведь не знаете секретов, за которые могут отправить в могилу.
Я отчаянно замотала головой. Не знаю.
— Вот и прекрасно. Прошу вас, идемте.
За следующей дверью нас встретила музыка. Длинный коридор вел к центральному входу, спрятанному за высокой двустворчатой дверью, из-за которой слышались смех, рыдания лютни, стук барабана и звон бубна.
— Принц принимает гостей? — догадалась я, лихорадочно обдумывая, что скажу Раену иг Сивару — мечте своей юности — при встрече.
— Сегодня праздник, — ответил воин, шедший рядом со мной. — Много гости, много вино и радость встречи. Вы ждать у входа, пока мы сказать его высочество про сюрприз.
Передо мной распахнули одну из позолоченных створок и, перекрикивая шум, сообщили, указывая на низкий, обитый бархатом табурет у самого порога:
— Ждать здесь. Вас охранять Казарет.
— Охранять или стеречь? Словно я преступница, а не гостья, — хмуро пробубнила, провожая взглядом четверых воинов, уходящих в компании Фриды и Тирэна. — Куда их повели?
— Разве вам не безразлична их судьба? — вопросом ответил тот самый Казарет.
— Я заплатила им за сопровождение и обслуживание.
— Вам дадут других рабов.
Нервно моргнув, я стиснула зубы и приуныла. Почему-то не верилось, что принц мне обрадуется. К тому же где-то здесь был Хакарк, велевший никуда не встревать. И попробуй докажи ему, что все произошло само, без моего участия.
Ох, Двуликая, за что все это выпало на мою долю? Разве много я просила, о многом молилась? Хотя да, не только много, но и не то. Мои сверстницы молились о том, чтобы родить сыновей и стать достойными женами, а я всегда мечтала о свободе от монастыря, супружестве и приключениях. И вот пожалуйста: сижу в чужой стране, практически в плену, жду наказания или от хозяина дома, или от собственного мужа, расхаживающего здесь же в облике продажного юнца. Как говорится, кто первый меня найдет, тот и прибьет.
— Не ломайся! Ну же… — донеслось до меня. Голос говорившего был грубым, от него веяло похотью и вседозволенностью. — Иди сюда, дрянь. Развлеки Варка!
Крупный мужчина, одетый лишь в черные шаровары, схватил одну из танцовщиц за длинный хвост и с силой дернул вниз. Она упала на колени и, подчиняясь, безропотно опустила голову.
— Развлечемся, — продолжал негодяй. — Идем-ка на подушки, расскажу тебе, чего мне хочется!
— Эй, вы! — Подскочив на ноги, оттолкнула удивленного охранника и ткнула пальцем в грубияна, обижающего девушку. — Немедленно прекратите вести себя подобным образом! Отпустите танцовщицу, а не то!
— Да-а-а?.. — заинтересованно протянул наглец, отбрасывая свою добычу в сторону, как ненужный предмет. — А не то?
— Не то моему охраннику придется преподать вам урок вежливости! — наконец нашлась я.
Хам посмотрел мне за спину, восторженно гыкнул, хлопнул в ладоши и, скалясь, спросил:
— Что это за птичка, Казарет?
Я оглянулась. Мой сопровождающий встал на одно колено и, опустив голову, ответил:
— Чужестранка, моишер Гай. Говорит, что прибыла сюда для встречи с принцем. Представляется именем Тарси.
— Подойди! — велел грубиян.
— И не подумаю! — гордо выкрикнула я. — Мы не представлены, но ваши манеры…
В следующий миг он оказался рядом. Высокий, мощный, пышущий жаром и животной силой. Не прячась, осмотрел меня с головы до ног, цокнул языком и прошипел с хищной улыбкой на лице:
— Хорош-ш-ша…
Серебряная нить на моей руке затянулась чуть сильнее прежнего. И я вдруг обрадовалась предусмотрительности Хакарка. Даже решила опустить все обиды и простить своего варвара за излишние бдительность и подозрительность. Только бы спас снова, только бы нашел раньше, чем случится плохое…
— За мной!
Тот, кого назвали моишер Гай, дернул меня за руку и поволок за собой, широко шагая куда-то в глубь зала, пропитанного запахами благовоний, цветов и табака. Я не противилась, поняв, что всем вокруг на нас плевать.
Чем дальше мы шли, тем больше меня шокировало открывающееся зрелище. Вот оно какое, гнездо разврата! Богатое убранство, приглушенный свет сотен свечей и музыка. Множество танцовщиц, молодых мужчин, воинов занимаются друг другом: говорят, обнимаются, предаются похоти, не стесняясь остальных.
— Мать моя настоятельница, — шепнула я, увидев двух молодых людей, целующих третьего, полностью обнаженного, в разные части тела. — Хочу обратно в монастырь!
Мой пленитель громогласно расхохотался, откидывая голову:
— Сладкий цветочек, — проговорил он, отсмеявшись, — я рад нашей встрече.
Я решила не отвечать, лишь опустила голову как можно ниже и больше не смотрела по сторонам, пока не услышала собственное имя.
— Леди Пэппет? Действительно ли я имею счастье?..
