Я едва дотерпела до конца ужина. Книга все время покоилась у меня под креслом, а страницу с находкой я заложила шнурком для волос, чтобы не терять времени на поиск нужного разворота, когда – если – Герцог соблаговолит ответить на мои вопросы.

За столом я проявляла чудеса рассеянности: отвечала даже на самые простые вопросы невпопад, слышала, но не слушала, что мне говорят и о чем просят, и даже пролила чай Лидану на колени. Шальмо, как всегда, забросал меня зазубренными дротиками острот, но даже их я пропустила мимо ушей – точь-в-точь как далекий гром, не более. Герцог мог бы гордиться моими успехами, но не от свободы была я так великодушна, а от затмевающего все прочие порыва решить поскорее эту упрямую шараду.

Но вот, благословение Рида, трапеза подошла к концу, я первая выбралась из-за стола, полезла под кресло, с усилием выволокла книгу, вскинула ее на подлокотник и воскликнула:

– Медар Герцог, прошу вас, объясните…

Гостиную захлестнуло храмовой тишиной. Все ученики воззрились на меня.

Герцог же воздел брови и внимательно посмотрел не на книгу, а на меня. Я замерла, лихорадочно соображая, что неладного натворила.

– Герцог, – начала было я снова, – тут, в этой книге… Но Герцог вскинул белый флаг ладони и, оглядев стол, без единого слова услал всех из залы. Мы остались одни.

– Теперь скажите, моя драгоценная меда, где вы взяли эту книгу?

В голосе Герцога не было ни угрозы, ни осуждения, и я тут же ответила:

– В библиотеке. Она стояла высоко, довольно пыльная – похоже, ее давно никто не открывал.

– Вы читали ее?

– Нет, медар Герцог, увы. Я не знаю ни слова по-вамейнски.

По лицу Герцога промелькнула тень озорства. Он понизил голос и спросил заговорщицки:

– Что же вам особенно хотелось узнать из нее, Ирма?

Я с готовностью открыла фолиант на заложенной странице.

– Герцог, я почти уже поселилась у вас в библиотеке и собиралась задать сто вопросов…

– Высокоученая меда, вероятно, умеет читать и ей под силу, уверен, разбираться самостоятельно, не так ли?

– Разумеется. – Последняя фраза Герцога чувствительно осадила мой пыл. – Но я так и не сумела найти разгадку тайны, о которой вы упоминали в тот день, помните?…

– Разумеется. – Мне показалось, что Герцог передразнил меня, но взгляд его остался серьезным и внимательным. – Но также я помню, как мы договорились, что эту загадку вы разгадаете сами.

– Молю вас, медар, лишь об одной подсказке! Я нашла книгу сама, но не могу прочесть в ней ни слова… Помогите мне перевести хотя бы пару глав.

– Не о подсказке вы просите, Ирма, а о готовом ответе. Вам придется прочесть эту книгу самостоятельно.

– Но как?

– Как любую другую. И если не знаете языка, на котором написан текст, вывод прост: выучите язык.

Я опешила:

– Выучить вамейнский?

– Ну да. А что здесь такого? Фернский вы знаете с рождения, деррийскому вас худо-бедно обучили гувернантки. Значит, и вамейнский вам дастся без особого труда – по крайней мере для чтения.

Я вздохнула, но отваги сей миг мне было не занимать:

– Когда же мы приступим?

– Вам приступать – вы и решайте.

И все же я собралась с духом переспросить:

– А почему «вы», а не «мы»? Разве не вы будете обучать меня, медар?

– Я? – Герцог изобразил картинное удивление, комичное и столь неожиданное на этом покойном, невозмутимом лице. – Ну уж нет, драгоценная меда, увольте. Мои скромные знания вамейнского недостойны такой блестящей ученицы, как вы. Вам нужен носитель.

Не было сомнений, что он изощренно язвит, но, помилуйте, что он в самом деле хочет сказать?

– Но в таком случае… кого мне просить об этой услуге?

– Ирма, в этом замке есть лишь один человек, способный оказать вам такую услугу, и вы быстрее меня назовете его имя.

Сердце с немым звоном рухнуло к моим ногам. Да я лучше умру…

– Не надо громких мыслей, драгоценная Ирма. Ступайте и просите об обучении. Мне отчего-то думается, что он вам не откажет.

В ту ночь я дала себе слово никогда больше не снимать с полок случайные книги. Особенно если они написаны на языке, которого я не знаю. И пусть все тайны этой земли покоятся с миром!