ГЛАВА 26

Утро началось рано. Еще даже солнце не выглянуло из-за горизонта, как Леннер уехал в управление. Почти весь день я провела в его кабинете, куда мне открыли дорогу лишь с одним условием — ничего не путать, к документам не прикасаться и все своевременно возвращать на свои места. И конечно же, у верховного мага нашлось очень много книг по практической магии, за изучение которых я и засела.

Больше недели Леннер появлялся дома урывками. Приезжал только спать и то обычно днем, потому что каждую ночь проводил в городе на усиленном патрулировании. О потрошителях, следствии и Обители мы больше не разговаривали. На эти темы было поставлено твердое табу на некоторое время. Зато о магии мы говорили много, как и обо мне, и о моей семье, а иногда и о семье Леннера, но, правда, очень редко… очень. Ни о своей жене, ни о сыне он не хотел ничего вспоминать, сказал лишь то, что его семилетний брак распался после смерти ребенка — несчастного случая и трагедии, которая произошла по недосмотру уже покойной нянечки и постоянной занятости родителей в конгрессе. Даже верховные не застрахованы от бед. Я не мучила Леннера вопросами, понимала, что это тяжело и что лучше не стоит выпытывать. Если он когда-нибудь захочет этим поделиться, он поделится. Сам. Зато я узнала, что с Амалией они почти не знакомы.

Впервые увидели друг друга на похоронах отца, которому, на минуточку, перевалило за две сотни лет. Он завещал Леннеру заботиться о сестре, чего тот никак не ожидал и вообще не знал о существовании Амалии. Запуганную, лишенную магии и наследственного дара, пятнадцатилетнюю девочку Община с чистой совестью передала Леннеру в руки и в тот же момент отреклась от нее, ибо без магии она им там не нужна. Жестоко? Жестоко. Но Амалия об этом не знает и до сих пор свято верит, что Община примет ее обратно с распростертыми объятиями.

Не всем мечтам суждено сбыться. Увы-увы.

Но как по мне, пусть лучше Амалия будет с Леннером, под его присмотром и защитой, чем под опекой религиозной Общины, где каждый год на алтарь смерти приносят в жертву новорожденных детей. Неизвестно еще, чтобы они сделали с Амалией, откажись от нее Леннер. Жуть просто. Даже представить страшно.

Через две недели у Леннера начали появляться свободные часы. И хоть рация постоянно срывала его с места, он все чаще бывал в особняке. Проводил время то со мной, то с Амалией. Несколько раз мы снова завтракали вместе в полностью восстановленном зале, с зеркальными стенами, за длинным столом с ажурной белоснежной скатертью. Прекрасно помня о первой провальной попытке совместного завтрака, все себя сдерживали, в том числе и Амалия, хотя капризничать она не перестала, и всякая столовая утварь периодически разбивалась о мраморный пол под осуждающие взгляды сапфировых глаз и суровый голос, который грозил сдать неуправляемую девицу в пансион для обездоленных. Со стороны это выглядело забавно, и мне приходилось давиться смешками, за что я каждый раз получала свою порцию здравого осуждения от капитана ночной стражи.

— Ух ты… Почему я не знала, что в доме есть бассейн? Ты ведь не говорил! — потрясенно выдохнула я, после завтрака спускаясь с летней веранды и направляясь по каменной дорожке к укрытым под белыми зонтами шезлонгам. Бассейн оказался по-настоящему огромным, овальной формы, окруженный идеально подстриженными цветущими кустарниками. Магические волны лениво шевелили воду, ударялись о высокие бортики и переливались яркими красками, как будто художник уронил в бассейн целую палитру цветов. — Здесь так красиво! — щурясь от палящего солнца, не переставала восхищаться я. — Почти сказочно! И эта вода! Как много магии!

Леннер приблизился со спины. Его ладонь скользнула вниз по моему телу и замерла на уровне ягодиц.

— Тебе нравится? — спросил он, когда я подошла к самому краю бортика и неуверенно потрогала ногой прохладную воду.

— Очень! — просияла я, с наслаждением откидываясь назад, утыкаясь затылком в широкое плечо и чувствуя через легкую ткань рубашки крепкие мышцы. Леннер прижал меня к себе одной рукой, во второй он держал высокий фужер с чем-то… не знаю с чем, но полагаю, что с чем-то алкогольным. — У тебя невероятный дом! Ты давно его купил?

— М… лет десять назад.

— Давно.

— Не очень, — не согласился капитан, — я до сих пор помню, как составлял проект особняка. Сначала это было иктересно, потом выматывающе. Конгресс продавал лишь землю, место под строительство дома.

Ого… Я удивленно покосилась на фасад здания.

— Так ты сам составлял проект? Боюсь представить, сколько магии понадобилось вложить в строительство.

— Много, — не стал скрывать Леннер. — Мы составляли проект с женой, а в строительстве нам помогали мои старые друзья. Но все эти камни и дорогущая мебель нравились Кэрол. Мне нет. Намного позже они захватили Амалию, и мне пришлось инкрустировать почти все в доме, чтобы ей угодить. Но, как правило, женщинам всегда чего-то не хватает.

Я поежилась. Некогда этот особняк предполагался, как уютное семейное гнездышко? И еще эта его жена… Кэрол!

— Твоя жена, — я прикусила язык, не зная, как правильно сформулировать вопрос, чтобы не спросить ничего лишнего, — давно здесь не живет?

— Уже больше двух лет.

— Вы продолжаете с ней общаться?

— Возможно.

— Возможно?

— Угу.

— Что это значит?

Я высвободилась из его объятий. Леннер подмигнул мне и медленно поднес бокал к губам, с улыбкой наблюдая за всей той гаммой эмоций, что отразились на моем лице. От таких мужчин, как он, женщины просто так не уходят.

— И… как часто вы встречаетесь? — прокашлявшись, уточнила я, с трудом поборов желание обнять себя за плечи и отвернуться.

— Довольно часто.

— Раз в год?

— Раз в месяц.

— А… — я постаралась удержать улыбку. — Не многим удается сохранить хорошие отношения после брака. Рада… за вас… очень.

Мне стало не по себе. Ревность обвилась вокруг шеи и затянулась на ней тугим узлом. Хотя казалось, с чего бы это? Не знаю, смутили меня слова Леннера или расстроили, я не успела понять, но сама мысль, что в его жизни присутствует другая женщина, просто невыносима. Я все же отвернулась, присела на край шезлонга и уставилась на разноцветную воду. Леннер устроился рядом.

— Кэрол находит общий язык с Амалией. — Некромант наклонился ко мне. Его горячее дыхание коснулось шеи, вызывая внутреннюю дрожь. — Поэтому часто бывает в моем доме. Девочке нужно с кем-то общаться.

— И тебе тоже?

Леннер шумно вздохнул, поставил бокал на столик и за волосы развернул меня к себе, заставляя окунуться в голубые глаза, такие же спокойные, как этот бассейн.

— Мы многое пережили, — серьезно произнес он, касаясь своими губами моих губ. — Я и Кэрол. Мы потеряли ребенка, а на этом фоне и чувства друг к другу, но остались друзьями. Не переживай, с Амалией она общается куда чаще, чем со мной.

Я застонала, когда он прикусил мою нижнюю губу и потянул ее на себя, вынуждая меня податься вперед и пересесть к нему на колени.

— Не хочу тебя ни с кем делить… Понимаешь? — я тихо всхлипнула, отстранилась и в упор посмотрела в игривые, порочные глаза, которые смеялись надо мной, следили и оценивали. — Не хочу, — четко повторила я, — не могу. Это невозможно! Невозможно и больно.

Леннер согласно кивнул. Его чувственные губы надломились в невероятно сексуальной улыбке. Я не выдержала и снова потянулась к ним, но страж рассмеялся, перехватил меня за талию и повалил на шезлонг.

— Ай! — я завизжала сквозь смех. — Ты тяжелый.

— Привыкай.

— Мне это даже нравится.

— Тебя это возбуждает? — некромант самодовольно усмехнулся, проводя ладонью по моей ноге, задирая рубашку к шее и касаясь пальцами мокрой, горячей плоти между ног.

Я покраснела от смущения, щеки запылали, и я поспешно закрыла лицо ладонями.

— Тэс! — Леннер уперся обеими руками в мои бедра, склонился чуть ниже, поочередно поцеловал каждую ладошку, которыми я закрывалась, и хриплым, немного дрожащим от возбуждения голосом прошептал на самое ухо: — Ты очень сильная женщина и невероятно красивая. Я тобой покорен, восхищен и влюблен, поэтому никому не позволю вмешиваться в наши отношения. Веришь мне?

— Да.

— Веришь?

— Верю.

У меня задрожали губы.

— Отлично, — он с томительным наслаждением припал губами к моей шее, лаская языком кожу, целуя и сводя с ума. Внизу живота все скрутилось в сладком предвкушении. Я задергалась, распахнула глаза и чуть не задохнулась от нарастающего желания. Его пальцы скользнули между ног, раскрыли мокрые складочки, проникли внутрь, растягивая. Леннер тихо зарычал.

— Ларк! — прошептала я в его приоткрытые губы, обхватывая коленями стальные бедра. Он с тяжелым вздохом поймал мой новый стон. — Боже, Ларк!

Мне казалось, я схожу с ума. Схожу с ума буквально от всего. От запаха его кожи, прикосновений его рук, его губ и тела… Схожу с ума от предвкушения.

Леннер спустил шорты, провел головкой члена по моей промежности, вызывая дрожь во всем теле… и не только в моем, он тоже дрожал. Я чуть не завыла от восторга, что этот невероятно сексуальный мужчина, с идеальным телосложением, собственной вселенной в глазах и огромным резервом магии, хочет меня так же сильно, как и я его. До дрожи. До стона.

— Запомни, Тэс, — я выгнулась, когда напряженный член медленно вошел в мое тело, наполняя изнутри. — Запомни! — прохрипел капитан, сжимая в кулаке огненные волосы. — Без белья, в моей рубашке, утром, после завтрака и выматывающего секса я хочу видеть только тебя. Только тебя, Тэс. Чего бы мне это не стоило.

Я не могла говорить. Не могла ничего ответить. Эмоции захлестывали. У меня по щекам побежали слезы. Они смешались со стонами, с нежными словами, которые Леннер шептал на ухо, и резкими движениями, доводящими до исступления. Я не ждала от него таких обещаний, не могла позволить себе на что-то надеяться, а сейчас… а сейчас, кажется, по-настоящему расслабилась.

— Тише, — страж припал к моим губам, обрывая несвязные признания, которые я пыталась выговорить между стонами, получалось не очень, но смысл Леннеру был понятен, и он отвечал взаимностью, заставляя меня содрогаться от удовольствия.