ГЛАВА 15

— МАЙЯ!

Я вздрогнула и проснулась от душераздирающих криков. Не сразу сообразив, где нахожусь, я разлепила глаза, всматриваясь в очертания темных фигур, едва различимых в свете магических светляков второго резерва.

— Отойди, парень! — холодный приказ Лесли, как железные щипцы, выдернул меня из усталой дремоты. Я вскочила на ноги и, ничего не понимая, прижалась к стене.

— Что вы с ней сделали? — Зак бросился на капитана изолятора, когда тот втолкнул Майю в камеру. — Что вы с ней сделали, твари?

Я в ужасе вскрикнула, тут же зажала ладонью рот и тихо сползла по стене. Некогда обворожительная брюнетка с надменным характером уселась на пол и, тихо посмеиваясь, тыкала пальцем то в южанку, то в рвущегося к ней Зака. Парня удерживали двое стражей, пришедших вместе с Лесли.

— И ты тоже, — капитан за руку втащил в камеру зареванную Ксению. — Заходи.

Та, в отличие от Майи, была в состоянии передвигаться и самостоятельно

держалась на ногах — неуверенно, но держалась. За пеленой слез я разглядела, как ее лицо перекосилось от страха.

— Что происходит? — едва слышно прошептала южанка. — Что… что с Майей?

Я словно в тумане перевела взгляд обратно. Магичка сидела на полу, сумасшедше хихикала и никого не узнавала. Я до крови прикусила губу, заметив необратимую перемену в ее резерве. С тринадцатого он опустился до нулевого. В ней больше нет магии… и, кажется, разума в ней тоже нет. Она ведет себя как ребенок. Что-то невнятно бормочет и смеется.

— Майя! — как только Зака отпустили, он бросился к ней и, упав на колени, взял в ладони бледное женское личико. — Майя, крошка… посмотри на меня.

Девушка резко замолчала и, с серьезным видом расправив плечи, потянулась к парню. Но не чтобы обнять, или поцеловать, или что там делают влюбленные после разлуки… Майя дернула Зака за волосы и смущенно захихикала.

— А у тебя косички! — воскликнула она поистине детским голосом, так не свойственным раскрепощенной магичке. — Хи-хи… ты, как девчонка! Девчонка! Девчонка!

Мойлер снял капюшон и, выждав, когда Лесли закроет камеру, подошел к Заку, чтобы внимательней рассмотреть улюлюкающую девушку. Я тоже подошла. На негнущихся ногах.

— Что с ней? — я не узнала собственный осипший голос. — У нее нулевой резерв…

Мойлер прищурился и, нагнувшись, пощелкал пальцами перед лицом Майи. Она

тут же захихикала и постучала его по ладони.

— Мне холодно… — поджав под себя ноги, девушка оглядела всех нас потерянным взглядом. — Холодно… холодно… холодно. Здесь холодно. Холодно! Очень холодно…

Зак хрипло застонал.

— Крошка? — он приобнял Майю. — Ты не узнаешь меня? Милая…

— Зак? — отрывисто переспросила она.

— Да! — парень закивал сквозь слезы, ощупывая девушку, словно не мог поверить, что это она, живая. Живая и не совсем здоровая.

— За-а-а-а-ак! — протянула Майя, пребывая в некой прострации. — Зак! Зак! Зак! За-а-а-ак!

Южанка дотронулась до моего плеча.

— Взгляни на Ксению, — шепнула она на ухо и, дождавшись, когда я переключу на нее свое внимание, указала на дальний угол.

— Ксения? — пока парни разбирались с Майей, мы подошли к ревущей в углу худощавой блондинке. — Ксения, подними, пожалуйста, голову. Твой резерв…

— Со мной все нормально! — всхлипывая, проговорила она себе в колени. — Все нормально!

— Пожалуйста, — настояла я, — посмотри на нас.

Я присела рядом и, погладив магичку по волосам, медленно убрала назад белые пряди и…

— Проклятье! — заорала южанка. — Уроды! Что они с вами сделали?

Я почувствовала, как у меня потекли слезы. Опустевшие глаза с нулевым резервом безысходно смотрели то на меня, то на южанку, то на хихикающую Майю.

— Со мной все нормально, — повторила Ксения. — Они не забрали мое сознание… только… только… — девушка с трудом проговаривала каждое слово, — они только отняли магию… и все.

Южанка опустилась на колени.

— Кто — «они»?

— Они… они все у нас отобрали… эксперименты… тела… управление…

Я сглотнула горький комок и, ничего не понимая, растерла лицо. Так, надо успокоиться.

— Кто, Ксения? — собравшись с силами, я попыталась привести ее в чувство. — О ком ты говоришь? О похитителях?

Она покачала головой.

— Ксения! — южанка потрепала ее за плечи. — Это важно! Кто — «они»?

— Стражи…

Я подумала, что ослышалась.

— Кто? Стражи? Ксения, кто отобрал вашу магию?

— Стражи! — между рыданиями выкрикнула она. — Стражи! Они забрали мой резерв… Они решили проверить, буду ли я видеть того мужчину без тринадцатого резерва. Они забрали его у меня… Стражи! Это сделали они!

Южанка нервно прикусила ладонь.

— И? — потребовала она у Ксении, переглянувшись со мной. — Ты его видела?

— Как только забрали магию — нет… не видела.

Значит, тех, кто за всем за этим стоит — похитители, маньяки, убийцы, те, кто скрывают свои внешности за личиной давно усопших — интересует только тринадцатый резерв. Без резерва Ксения перестала их интересовать? Но кто посмел лишить ее смысла жизни? Кто посмел это сделать? Она осуждена всего на три месяца… через три месяца она выйдет на свободу и что потом? Что она будет делать без магии в мире магии?

— А что с Майей? — не зная, как справиться с потоком мыслей, я обняла себя за плечи. — Почему она нас не помнит? Ее тоже лишили магии?

Ксения бросила пустой взгляд на то место, где на полу извивалась Майя, хныкая, как ребенок, и обиженно тыкая в растерянного Зака, склонившегося над ней в попытках успокоить.

— Нет, никто не лишал ее магии, — всхлипнула Ксения, — они не собирались опустошать ее резерв. Они лишь… они извлекли ее сознание, чтобы… чтобы создать прототип того человека, кто за ней следил. Они пристегнули ее к креслу и эксгумировали память. Я видела. Я все видела. — Ксения уткнулась в дрожащие колени. — Я была там. Была с ней. Держала ее за руку. Она кричала… просила его остановиться. А он приказал мне ее успокоить… сказал, что лишит памяти нас обеих, если Майя не замолчит… — содрогаясь от воспоминаний, Ксения обхватила голову руками. — Он забрал ее сознание вместе с памятью… а меня лишил магии…

— Он? — у южанки тоже по щекам потекли слезы, но она держалась. Взяла меня за руку, а Ксении протянула бутылку с минералкой. — Это сделал кто-то из стражей?

Она отчаянно закивала.

— Кто, Ксения? — спросила я. — Кто конкретно?

Опустошив воду со спасительной дозой снотворного, Ксения дергаясь, сфокусировала на мне свой мертвый, ничего не выражающий взгляд и прошептала одними губами:

— Капитан…

Меня пронзила холодная дрожь и в голове заиграли тысячи несвязных мелодий, тысячи голосов, сбивая с толку и не давая подумать. Так всегда бывает, когда вроде бы обыденная новость убивает изнутри. Стражи Обители постоянно лишали магии заключенных. Йонас делал это ежедневно. Но только у пожизненно заключенных и только в стенах Обители. Я никогда бы не подумала, что кто-то из городских капитанов, будь то Леннер или Стенли, или даже Лесли, способен разрушить жизнь человеку, который ни в чем не виноват. Который всего лишь просрочил налоговые выплаты. Который должен скоро выйти на свободу. И который не проживет без магии… Ксения не выдержит, она слишком слаба и беззащитна. Не выдержит она без магии, я же вижу!

Словно в подтверждение моих мыслей Ксения снова зарыдала. Южанка извинилась и оставила нас одних, сказав, что попытается успокоить Майю, которая брыкалась на полу, не даваясь никому, даже Заку. Позже Мойлер рассказал, что они — взрывной парень с дредами и надменная магичка — были вместе около семи лет и, несмотря на свой образ жизни, любили друг друга. А теперь Майя его не помнит. Она никого не помнила… и уже никогда не вспомнит. Эксгумация памяти напрочь лишает здравого смысла. Вмешиваться в сознание гражданских запрещено регламентом конгресса, но Майя заключенная, соответственно, на нее этот закон не распространяется, так же как и на всех нас.

Начиная сходить с ума, я взяла не выпитую с утра бутылку минералки и меньше чем за минуту опустошила ее до дна и отшвырнула в сторону.

А А А

На следующее утро Майю забрали. Никто не спрашивал зачем — все понимали, что место магички в специальном отделении для душевно-больных, а не в тюремной камере изолятора, где ее состояние за ночь только ухудшилось.

Я с неприкрытой ненавистью следила, как Лесли достает из кармана кожаный портсигар и равнодушно выпускает мутное облако дыма в лицо Зака, которого пришпилило к стене ледяной энергией, словно бабочку булавкой. А я только сейчас заметила, что Лесли управляет северными стихиями, а не южными, как все жители нашей конфедерации. Получается, он не местный. Северяне редко добиваются таких высот… не сомневаюсь, что Лесли шел по головам.

— Я убью тебя, капитан! — сквозь зубы, сверкая злобным, пропитанным яростью и желанием отомстить тринадцатым резервом, рычал на него Зак. — Как только выберусь отсюда, найду тебя, твою жену и убью! Спущу с тебя кожу, тварь. И буду смеяться. Очень громко смеяться!

— Что ж, придется отправить тебя в Обитель за угрозу жизни капитана изолятора.

Лесли затушил сигару о плечо парня, но тот даже не поморщился, его ненависть

была в тысячу раз сильнее моей, и она перекрывала все, даже боль. За меня никто так не переживал, как он за Майю. Ни Филипп, и уж тем более ни мать. Наверное… мне никогда не понять, что он чувствует.

— Как думаешь, кто следующий? — спросила южанка, подсаживаясь ко мне во время обеда. — Сегодня заберут парней? Это было бы логично. Вчера девушки, сегодня парни. Или нет? Рыжуха, ты меня слышишь?

Я поковыряла ложкой в переваренных макаронах.

— Им нужно было проверить слова заключенных, убедиться, что мы не врем, — ответила я, не поворачиваясь к южанке лицом, — вот они и убедились. Больше никто не пострадает.

— Ты так уверенно об этом говоришь, что я хочу тебе верить.

— Не стоит, — я закрыла контейнер, — я могу ошибаться.

— И все же я надеюсь, что ты права.

Южанка вздохнула и тоже отложила еду. Сегодня никто не ел. Аппетит пропал вместе с уходом Майи. И такое ощущение, что навсегда.

— Ксения, детка? — бесцветный голос разбудил посреди ночи. — Как ты себя чувствуешь?

Открыв глаза, я ощутила единственное желание, швырнуть в Лесли энергетическим пульсаром. Но проблема заключалась в том, что магию блокировали путы. Кажется, после пяти дней, проведенных в изоляторе, я даже к ним привыкла. Все равно здесь лучше, чем в Обители. Не стоит мне жаловаться.

— Чего вам еще от нас нужно? — спросил Зак, подходя к прутьям. — У всех решили отобрать магию? Что за херня здесь происходит, капитан? Мы не пожизненно заключенные! Берите из Обители кого хотите. Там большинство на пожизненном сидит, вот и проводите на них свои дерьмовые опыты! А всех нас верните обратно в центр. Мы ни в чем не виноваты!

— Извини, сладкий, но это не в моей компетенции.

Лесли распахнул дверь камеры, позволяя парню приблизиться к нему. Легко быть бесстрашным, имея значок стража на груди и второй резерв в организме.

— А в чьей? — заорал ему в лицо Зак. — В чьей это, мать вашу, компетенции?!

— Полагаю, что в моей, — донесся из темноты коридора знакомый голос, от которого меня пробрала оторопелая дрожь.

Еще секунду назад я сверлила лицо Лесли ненавидящим взглядом, а сейчас Лесли исчез, Зак исчез, Мойлер, Ксения, южанка — все исчезли. У меня перехватило дыхание. Я не отрываясь, проследила за темной фигурой, которая медленно вышла на свет от магического светляка и облокотилась плечом о решетку. Сапфировые глаза бегло осмотрели заключенных и на какое-то неуловимое мгновение задержались на моем стремительно бледнеющем лице. Но это было лишь мгновение, после которого Леннер отвернулся, словно не узнав меня.

Внутри все скрутилось в тугой узел, и я с трудом сдержала рвущийся наружу крик.

— Это он посадил меня в исправительный центр, — шепнула мне на ухо южанка за секунду до того, как Зак бросился на Леннера с кулаками.

— Ты, сукин сын! За что? За что вы убили Майю? — увернувшись от аркана Лесли, парень выскочил из камеры и, со всей силы замахнувшись, ударил Леннера по лицу…

… попытался ударить.

У капитана стражей была слишком отточена реакция, чтобы позволить буйному заключенному это сделать. Иллюзорный меч, возникший в его руках, обжег юношу до костей, и тот завыл от адской боли.

— Вернитесь в камеру, мистер Эвери, — жестким тоном приказал Леннер, прижав острие меча к шее Зака. — Не вынуждайте меня применить силу.

— Да пошел ты! — на эмоциях выпалил Зак, стирая кровь, сочившуюся из небольшой ранки, оставленной от меча.

Леннер не шелохнулся и ни один мускул на его лице не дрогнул. Сверкая первым резервом, он сильнее вжал острие иллюзорного меча в качестве первого молчаливого предупреждения. Смертельное оружие в умелых руках. Понимая, что страж скорее снесет ему голову магическим лезвием, чем отпустит, Зак был вынужден вернуться обратно.

— Идиот! — зарычал на него Мойлер, как только тот демонстративно смахнул кровь и рухнул на скамью. — Ты всех подставляешь.

— Плевать.

— Мистер Эвери? — Леннер крутанул в руках меч, и тот осыпался на пол волной черной энергии. — Делаю вам первое и последнее предупреждение.

Зак хмыкнул. Не воспринимает его слова всерьез? Я поежилась. Это он зря.

— Вы рискуете отправиться в Обитель, минуя исправительный центр и зал суда, — спокойно добавил некромант. — Если вас это устраивает, только скажите.

Леннер вопросительно взглянул на Зака, но ответа так и не дождался. Парень опустил голову и, угрожающе сжав кулаки, промолчал.

— Будем считать, что он все осознал, — вмешался Лесли, закуривая очередную сигарету. — Кого хочешь забрать? — он кивнул на Ксению. — Может эту? Ее пора куда-нибудь перевести.

— Куда? В центр управления?

— В палату, — пояснил Лесли, — с мягкими стенами.

Ксения не выдержала и, понимая, что речь идет про нее, завизжала, бросилась в другой конец камеры, надеясь так спастись от некроманта с первым резервом и капитана изолятора со вторым, но ее план был настолько неидеален, что магический аркан опутал ее щиколотки в первые же секунды. Ксения упала ничком и замерла, прижавшись лбом к неровному полу. Я услышала невнятную молитву о спасении и возмездии.

— Отвезу ее к Стенли, — выпуская дым, пояснил Лесли и, заметив тени неодобрения, блуждающие по лицу некроманта, добавил: — Он собирается перепроверить теорию о влиянии резерва. Ты же не против?

Если Леннер и был против, то об этом никто не узнал.

— Нет, — сухо ответил он, пропуская Лесли в камеру. — Только вези ее сам, у меня нет столько места в машине.

— Отлично, — страж подхватил под руки забившуюся в истерике магичку, — тогда поехали. Забирай кого хочешь, кроме того парня с веником, он чересчур агрессивный. Неделя на седативных, думаю, исправит ситуацию.

Южанка стиснула зубы.

— Вот уроды…

— Ты бы тоже помолчала! — зашипел на нее Мойлер, отсаживаясь от нас на безопасное расстояние, а все потому, что Леннер зашел в камеру и уверенно направился в нашу с южанкой сторону.

Я подняла голову и слабо улыбнулась. Страж остановился рядом со мной, заслонив своим телом весь свет от магических светляков.

— Тяжелая неделя, да, мисс Рейтли? — с подобием ответной улыбки, спросил он.

— Полагаю, не у меня одной. — Я отметила недельную щетину на суровом лице, уставшие глаза и кровавые полосы на его левой щеке и шее… — Вы отвратительно выглядите, мистер Леннер, — честно признала я, но не вовремя вспомнила пустые глаза с нулевым резервом и добавила: — но Майе сейчас гораздо хуже.

Леннер согласно кивнул, догадываясь, о чем я говорю.

— Вы не имели права отнимать у нее жизнь, — со вздохом заключила я, игнорируя странные шиканья со стороны южанки и Мойлера. — Не вы, не мистер Морган. Вам должно быть стыдно.

От моих слов Леннер почему-то заметно помрачнел.

— Я не знал, что конгресс собирается эксгумировать память у заключенных. Это был не мой приказ, мисс Рейтли. Тем не менее я прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете. Со стороны все кажется иначе, чем оно есть на самом деле, но поймите и вы нас — капитаны, как и конгресс, очень часто вынуждены принимать жестокие решения, чтобы сохранить жизнь миллионам людей.

— Жестокие решения? Например, такие как снова закрыть меня в изоляторе, даже не предупредив об этом заранее?

Леннер печально улыбнулся и, убедившись, что Лесли вышел из изолятора, опустился на корточки. Я вздрогнула, когда наши глаза оказались на одном уровне, но вздрогнула не я одна, южанка и вовсе отскочила в сторону, опасаясь, как бы за мои слова не досталось и ей.

— Неужели вы решили, что я поместил вас в изолятор по своему желанию? Не выдумывайте, мисс Рейтли. Мне искренне жаль, что вы провели здесь целую неделю. Это ужасное место для молодой женщины, но вместе с тем превосходно охраняемое, недоступное и изолируемое, а значит, и безопасное. — Некромант стянул с одной руки кожаную перчатку, неотъемлемую часть военного обмундирования, и этой же рукой дотронулся до моей щеки.

— По распоряжению конгресса мне пришлось покинуть столицу на несколько дней. При всем желании я не мог взять с собой заключенную, осужденную за столь тяжкое преступление, вас бы в этот же день вернули в Обитель.

Я перевела шокированный взгляд с его ладони на строгое лицо и обратно. Не знаю, что подумали остальные, мне, если честно, было все равно, я закрыла глаза и не сдержала тихого всхлипа. Почувствовать хоть что-то после пяти дней мучений — подобно раю на земле. Если бы здесь никого не было, наверное, я бы уже бросилась Леннеру на шею, умоляя его забрать меня отсюда. Куда угодно. Главное, подальше от камер и заключенных. Но кто сказал, что он спустя неделю приехал в изолятор из-за меня? Его привели сюда рабочие вопросы, о чем недвусмысленно напомнил неожиданно вернувшийся Лесли.

— Заключенная Обители? — хмыкнул тот из темного коридора. — Хочешь ее забрать?

Улыбка вмиг слетела с лица Леннера и черты заострились. На мгновение он стал

похож на коршуна. Хищного и плотоядного.

— Да, — он стремительно выпрямился, — мисс Рейтли и мисс Чайлди. Я заберу двоих.

Южанка, услышав свою фамилию, обреченно застонала.

— Двоих? — без интереса переспросил Лесли. — Насколько мне известно, нужна только одна заключенная. Что ты собрался делать со второй?

Некромант, не оборачиваясь, надел обратно перчатку с пятью магическими шипами на кистевом сгибе и протянул мне руку, помогая подняться.

— Без обид, Лесли, — проходя мимо капитана изолятора, Леннер похлопал его по плечу, — но конгресс не обязан во всем перед тобой отчитываться. Поэтому просто отведи мисс Чайлди в мою машину и поедем.

Я опустила глаза, рассматривая треснутый под ногами пол. Подозрительный прищур Лесли мне совсем не понравился, но я решила об этом не думать для собственного же блага.

— Без проблем, — тем не менее спокойно ответил страж и, зажав между зубами дымящуюся сигарету, вытолкнул несопротивляющуюся южанку в коридор следом за нами.