Я не знаю, ни где, ни когда я тебя увидел. Не знаю, увидел ли я тебя на картине, или на настоящем поле, близ деревьев и трав, современников тела; быть может, на картине, ведь воспоминание, которое я храню о тебе, такое идиллическое и читаемое. Я не знаю, когда это произошло и произошло ли на самом деле — ведь, быть может, я не видел тебя даже на картине, — но всем чувством моего разума я сознаю, что то было самое спокойное мгновение моей жизни.

Легкая погонщица, ты приближалась вместе с огромным кротким волом, и оба вы были беззаботны на широкой дороге. Я вас увидел издалека — так мне кажется, — и вы подошли ко мне и прошли мимо. Казалось, ты не заметила моего присутствия. Ты шла медленно, небрежно присматривая за большим волом. Твой взгляд забыл вспомнить, и у него была большая лужайка душевной жизни; тебя покинуло осознание тебя самой. В это мгновение ты была лишь ‹…›

Глядя на тебя, я вспомнил, что города меняются, а поля вечны. Камни и горы называют библейскими, потому что они все те же и такими, должно быть, были и в библейские времена.

На преходящий силуэт твоей безымянной фигуры я возлагаю все воспоминание о полях, и все спокойствие, которого у меня никогда не было, проникает в мою душу, когда я думаю о тебе. Твоя походка слегка покачивалась, неясно колыхалась, в каждом твоем движении покоилась мысль о птице; невидимые вьюнки вились по ‹…› твоей груди. Твое молчание — наступал вечер, и на склонах, бледных в этот час, блеяла, бренча, усталость стад, — твое молчание было песнью последнего пастуха, который, забытый в никогда не написанной Вергилием эклоге, остался навсегда зачарованным силуэтом в полях. Быть может, ты улыбалась; для себя самой, для твоей души, когда ты видела себя в твоей мысли с улыбкой. Но твои губы были спокойны, как очертания гор; а движение твоих деревенских рук, которого я не помню, было украшено полевыми цветами.

Да, я увидел тебя на картине. Но откуда пришел ко мне этот образ, в котором я увидел, как ты приближаешься и проходишь мимо меня, а я остаюсь и не оборачиваюсь, чтобы всегда видеть тебя? Время останавливается, чтобы дать тебе пройти, а я теряю тебя, когда пытаюсь поместить тебя в жизнь — или в подобие жизни.