Глава 19
В феврале 1913 года на железнодорожную станцию Няндома Каргопольского уезда прибыла группа паломников — около 800 человек. Среди них были и маленькие дети. Пешком по снегу и в лютый мороз они преодолели расстояние более 260 километров. Многие по пути замерзли, среди паломников разразилась эпидемия тифа. Но они дошли до конечной цели своего маршрута — до монастыря.
Осадив монастырь, они потребовали от вышедшего им навстречу настоятеля Меркурия выдать Иннокентия, освободить его из заточения и не препятствовать уходу из монастыря.
Настоятель согласился. Однако, хорошо запомнив лишения, которые преследовали их по дороге к монастырю, паломники выломали ворота, ворвались внутрь, взломали кладовые, расхватали теплую одежду, шерстяные платки, забрали с собой почти всю еду и съестные припасы. Также прихватили часть икон и церковной утвари. После этого двинулись в обратный путь. Иннокентия несли на руках — на ковре.
Опасаясь беспорядков при прохождении паломников через город Пудож, командир воинской части, расположенной на подступах к деревне Уржаково, попытался с помощью военных остановить движущуюся колонну и небольшими группами провести паломников через город. На подмогу был прислан еще один воинский отряд, который находился поблизости.
Иннокентий, лежащий на ковре на вытянутых, поднятых кверху руках своих прихожан, велел не подчиняться требованию офицера остановиться. Есть сведения, что он ударил командира воинской части палкой по голове. В ответ офицер сделал выпад штыком и ранил Иннокентия в бок.
По другой версии, офицер первый ударил Иннокентия штыком, надеясь так остановить всех паломников. Это был критический момент. Солдаты были вооружены и готовы к бою. У паломников оружия не было. Иннокентий понял, что в случае дальнейшего сопротивления солдаты откроют стрельбу, и он станет главной мишенью. Поэтому он зажал рану рукой, пытаясь остановить кровь, и велел своим паломникам свернуть на обходную дорогу, чтобы обогнуть город Пудож. При этом Иннокентий скрыл от толпы свое ранение, понимая, что при виде его крови паломники озвереют, и тогда начнется побоище. Пройти мимо города удалось благополучно. Паломники продолжили свой путь.
В Балту Иннокентий больше не вернулся. Он привел своих сподвижников в село Липецкое в районе Бирзулы Одесской области, где решил построить подземный монастырь «Райский сад». Подземный — в полном смысле этого слова, то есть полностью располагающийся под землей. Окрестные места паства Иннокентия окрестила «Новым Иерусалимом», а монастырь должен был получить свое название в честь Гефсиманского сада.
Местные не понимали, что происходит в их краях, и поначалу восприняли паломников в штыки. Однако скоро к строительству стали привлекать и жителей окрестных сел, которым из пожертвований паломников, отдающих все деньги от проданного имущества в фонд общины, платили жалованье. Так как работу найти было невозможно, все больше и больше людей уходило на строительство подземного монастыря. А часто после проповедей Иннокентия — и в секту.
Новые обитатели села стали внушать местным суеверный ужас. Так как строительство велось под землей, появилось страшное явление, которое очень пугало сельчан — по ночам начала светиться земля. Объяснялось это просто — для освещения подземного обиталища устраивали световые плафоны с естественным светом. А так как стройка не прекращалась даже ночью, из-под земли пробивался самый настоящий свет.
Катерина утверждала, что это поверье осталось до сих пор, и все местные жители утверждают, что в этих краях «по ночам светится земля».
О секте иннокентьевцев и об их лидере ходило очень много интересных и невероятных слухов. Так, утверждали, что во время своего послушания в Балтском монастыре тогда еще Иван Левизор, будущий Иннокентий, сблизился с сектой иоаннитов и стал тайным посвященным. А позже получил благословение от самого Григория Распутина, весьма авторитетной фигуры среди православного сектантства и придворных императорского двора, который, по утверждению историков того времени, принадлежал к секте хлыстов.
Почти все, побывавшие на проповеди, подчеркивали, что Иннокентий был очень искусным оратором и часто рассказывал о своих видениях, о том, что беседовал с самим Иисусом Христом.
Один из местных жителей, посетивший служения Иннокентия в 1909 году, оставил такое описание картины: «…со всех сторон неслись дикие вопли, люди, точно безумцы, лаяли по-собачьи, валялись на полу, бичевали себя веревками до крови по всему телу…»
Последователи Иннокентия упорно называли его новым пророком. Они же являлись разносчиками слухов по окрестным селам. Так, говорили, что к Иннокентию много раз являлся Иисус Христос, другие рассказывали, что он родился от Непорочной Девы и уже в младенческом возрасте владел искусством молитв, третьи упорно твердили о невероятных чудесах исцеления, об изгнании дьявола и о том, что Иннокентий может даже воскрешать мертвых.
После таких рассказов простые малограмотные и необразованные люди не могли не считать Иннокентия посланником Божьим.
Со временем большая часть жителей сел продавала свое имущество, а вырученные деньги полностью жертвовала на монастырь «Райский сад».
В секте были очень жестокие правила. Как уже упоминалось, медицинская помощь была категорически запрещена. Руководитель общины утверждал, что физическими страданиями верующие искупают свои грехи. «Кто страдает, тот не должен искать утешения», — говорил Иннокентий.
Супружество объявлялось страшным препятствием на пути к святой жизни: мужчины и женщины жили раздельно, семьи автоматически разрушались.
Образование и мирские книги считались страшным грехом, верующим запрещалось посещать театр, детям — ходить в школу. Книги, которые не продавались вместе с имуществом из «прежней жизни», в секте сжигали.
Также был принят подвиг по имя спасения души — самоумерщвление, то есть самоубийство. Многие историки утверждали, что в недрах подземного монастыря существовали так называемые комнаты смерти, где умирали жертвы, выбравшие для себя самоумерщвление. Говорили даже о том, что некоторых закапывали в землю заживо.
У иннокентьевцев вообще было особое отношение к земле, поэтому они избирали для себя такой вид самоубийства — позволяли закопать себя заживо…
Сектанты были одержимы «женским началом», то есть утробой матери, и пытались приблизиться к подобному состоянию, в недрах земли чувствуя себя как в утробе матери. Утроба — это слияние с землей, защита от дневного света, мрак и удушье подземелья. Они считали, что должны скрываться от дневного света и проникать в землю все дальше, все глубже, пытаясь стать семенем в земле, достичь «аграрного» условия человеческого существования. Как писал историк Мирча Элиаде, «они разлагались в буквальном смысле слова, ибо живут в подземелье, во мраке, в полном неряшестве, в невообразимой грязи, измученные голодом, болезнями и безумием оргий».
Некоторые исследователи утверждали, что во время служений был разрешен «свальный грех» — оргии с участием всех взрослых сектантов, так сказать, для продолжения рода. В результате многие женщины действительно беременели и рожали детей от абсолютно неизвестных отцов…
Когда Катерина дошла до этого места в рассказе про секту, Зина сразу подумала об Анфисе. Теперь ей было вполне понятно, как у бывшей монахини, явно никогда не выходившей замуж, появился сын. Также это объясняло их плохие отношения — он предпочел сбежать из страшного села и наверняка попытаться полностью забыть о своем происхождении. Теперь Зине было совершенно понятно, какой страшный путь прошла эта женщина, как она верила в учение секты — настолько сильно, что сама хранила часовню и остатки забытого учения…
И еще Зина поняла одну простую вещь: иннокентьевцы специально жили в тяжелых условиях, чтобы их молитвы скорей дошли к Богу. В комфорте и довольстве молиться просто. Но совсем другое дело — молитва, которая исторгается из груди человека в момент страданий и лишений. Определенно у этих людей существовала некая духовная сила, позволяющая сделать столь непростой выбор. И понять простую вещь, которую, на самом деле, невероятно сложно для себя уяснить: чем тяжелее условия существования, тем ближе к Богу молитвы. В православных монастырях верят в схождение благодати. Сходила ли эта благодать на них, на тех, кто жил под землей, не видя солнечного света, рассвета и золотистого закатного неба, не слыша шума ветра, звука дождя, не обращая внимания на пение птиц?..
Какой ужасный выбор позволил им пойти на такую жертву? Зина догадалась, от чего прятались они — от предательства людей, от их черной жестокости, от разрушительного, калечащего зла лжи, от невыполненных обещаний и незаслуженных оскорблений, от измен и страданий… От всего того, что несет неизбежная жизнь. Каким терпением обладали они, пытавшиеся спрятаться, уйти от людского зла? Было ли отчаяние в их ожесточившихся сердцах?
Рассказ Катерины оставил в душе Зины глубочайший след. Она пыталась представить себе этих людей, живущих в тени. Ведь это так ужасно — не видеть солнечного света!
Катерина между тем перешла к рассказу о монастыре. Иннокентий выкупил огромное пшеничное поле, под которым и было решено разбить монастырь. «Райский сад» был рассчитан на несколько тысяч человек.
Его строительство полностью было завершено в мае 1913 года. По завершении строительства было проведено массовое крещение новых членов общины в купели, после чего все они спустились под землю. В темных лабиринтах подземелий оказалось огромное количество людей.
Так как копали глубоко, самые нижние отсеки монастыря стали заполнять грунтовые воды. Началась антисанитария. Постоянное недоедание и пренебрежение гигиеной способствовали массовым заболеваниям. Смертность была ужасающей — люди умирали от простуды, гриппа, тифа, чахотки…
Сам монастырь представлял собой уникальный подземный комплекс. Всего в нем было 89 келий и три церкви. Две большие — мужская и женская, и одна маленькая, где молился сам Иннокентий. Церкви эти были украшены старинными иконами. Предпочтение отдавалось изображениям отца Иннокентия и иконе «Всевидящее око», отношение официальной церкви к которой было весьма спорным.
Изначально эта икона была старообрядческой и почиталась во всех сектах старообрядцев. Ее символом являлись взаимоотношения Бога и людей. Глаз в треугольнике был мистическим символом. Многие исследователи и историки считают эту икону оккультной и даже использующейся в оккультизме, демонологических практиках и в черной магии.
Но старообрядцы относились к этому изображению по-своему, они особо почитали ее и потому икона «Всевидящее око» висела во всех храмах иннокентьевцев.
Катерина так подробно рассказала об иконе, отвечая на вопрос Зины, которую очень интересовала связь всех происшедших событий с этой иконой. И вдруг оказалось, что икона связана с ней, Зиной, напрямую! Это означало, что странный маленький пациент и все происшедшие убийства, в том числе и смерть Андрея Угарова, как-то связаны с сектой иннокентьевцев!
Додумавшись до этого, Зина почувствовала себя так, словно с ее глаз спала пелена. Эта связь оказалась для нее совершенно неожиданной, и она пока не понимала ее до конца, но тем не менее не сомневалась, что установит все в точности. Для этого ей было нужно только время.
Катерина между тем еще рассказала о том, что над монастырем, на площади более пятидесяти гектаров находился так называемый Гефсиманский сад. В свое время паства Иннокентия убрала с поля пшеницу и засадила его яблонями, однако ни одна из яблонь не прижилась, и все они очень скоро погибли.
Также в монастыре было много наземных хозяйственных строений, несколько наземных часовен, кладбище, купель и колодец глубиной в пятьдесят метров. Помещение пещер освещалось с помощью линз, которые рассеивали солнечный свет.
Многих невероятно поражало, как вообще удалось построить подобный комплекс. Были сведения, что в строительстве монастыря участвовало несколько военных инженеров из Германии, которые и руководили всеми строительными работами. Скорей всего, подобные утверждения правдивы, иначе как объяснить то, с каким удивительным искусством этот уникальный подземный комплекс сотворили обычные селяне, не знавшие ни геометрии, ни физики, ни основ строительного дела…
Очевидно, у Иннокентия еще до войны 1914 года была какая-то связь с немцами, поэтому он и сумел привлечь таких серьезных специалистов.
Советская власть обратила свое внимание на подземный монастырь в 1919 году. Именно тогда его пытались покинуть несколько десятков крестьян, вызвало пристальный интерес непосвященных.
Сам Иннокентий, по слухам, погиб в 1919 году, именно там — в подземном монастыре. Обстоятельства его гибели покрыты тайной, поэтому точных данных о его смерти нет. Кто-то утверждал, что его убили в пьяной драке, кто-то, что он был отравлен. Во всяком случае, документально подтверждено, что в монастыре действительно возник конфликт, закончившийся дракой, во время которой Иннокентия вполне мог зарезать какой-нибудь из сектантов.
Но есть и третьи источники, утверждающие, что настоятель тайно бежал из монастыря, прихватив с собой самую секретную часть архива секты — карту с указанием месторасположения тайников, и перебрался в Одессу, где поселился под видом обычного гражданина. И умер он, дескать, в Одессе в 1926 или 1928 году, и был похоронен на Первом христианском кладбище. А чтобы его не искали, с десяток лет назад инсценировал свою собственную смерть.
В «Раю» же продолжали жить последователи Иннокентия, с которыми советская власть пыталась договориться мирно. Их долго упрашивали выйти на поверхность, но абсолютно безрезультатно.
Во время Первой мировой войны в монастыре укрывались дезертиры, во время гражданской — беженцы. В подземелье снова начались эпидемии тифа и туберкулеза. Больных отправляли в яму на самом нижнем ярусе, где только кормили — медицинской помощи им не оказывали.
После смерти (или исчезновения?) Иннокентия руководство секты перешло к братьям Ивану и Александру Кулякам. В монастыре начались конфликты, поскольку многие сектанты отказывались их признать. Один брат объявил себя пророком Иоанном, другой — Михаилом Архангелом. Сожительница Александра Мария стала именоваться Девой Марией.
Но все сектанты были едины в одном — они активно не признавали советскую власть и всячески ей сопротивлялись. Секта перешла на подпольное положение.
В 1921 году установившейся властью было принято решение полностью ее ликвидировать. Для этого в Балтский уезд направили несколько отрядов красноармейцев.
Осадив монастырь, они предложили сектантам сдаться и добровольно выйти на поверхность. За это им гарантировалось полное прощение от советской власти, их обещали не трогать и не преследовать по закону. Однако сектанты категорически отказались. Тогда красноармейцы начали осаду монастыря.
Это было абсолютно бессмысленным делом. Внутри монастыря находились большие запасы воды и кое-какая еда, поэтому сектанты, привыкшие к строгому посту и всегда жившие буквально на грани истощения, могли продержаться непонятно сколько долго. А вот красноармейцы стали терять терпение.
Это была именно осада. Оказать вооруженного сопротивления иннокентьевцы не могли — во-первых, было нечем: в подземном монастыре не нашлось бы и одного хотя бы поломанного револьвера, а во-вторых, и это главное: по верованиям сектантов, им было запрещено брать в руки оружие и стрелять в людей. Когда командиры красноармейцев об этом узнали, они решили начать штурм монастыря. Осадив все двери, ведущие под землю, все найденные входы, они выломали их и с оружием в руках ворвались внутрь. Сектанты начали прятаться в отдаленных залах.
Красноармейцы между тем устроили в монастыре форменное побоище — они кололи штыками всех попадавшихся им сектантов и бросали в кельи гранаты. Не выжил никто…
То, что осталось от человеческих тел, убирать не стали — те, кто отказался выходить наружу, так и остались в подземном монастыре.
По словам Катерины, современные иннокентьевцы почитают погибших за мучеников, а скелеты, сохранившиеся в подземном монастыре, — за святые мощи.
Бывшие члены секты, которым удалось выйти на поверхность раньше, до побоища, еще во время конфликта в монастыре, были арестованы. Но их не стали отправлять в лагеря. Из них организовали коммуну «От тьмы к свету» и оставили жить там же, в Липецком. Среди них была и Анфиса.
В 1925 году часть сектантов попыталась возродить «Рай». Но они были тут же арестованы и расстреляны. В официальных сводках прошла информация о том, что «в окрестностях Балты уничтожена небольшая контрреволюционная банда, которая существовала под прикрытием сельскохозяйственной артели».
Таким образом, секта иннокентьевцев была запрещена советской властью и перешла на подпольное положение. И все же их ряды стали пополняться — тайком. Слухи советских источников о полном уничтожении секты оказались преувеличением — она оказалась живуча. Но советская власть не оставила попыток разыскать тайники секты, в которых, по слухам, хранилась очень секретная информация, тайные знания. Эти тайные знания — а может, и золото, припрятанное Иннокентием, не дает покоя многим. И время от времени в лабиринтах подземелий проводят раскопки, а тех людей, кого подозревают в причастности к секте, таскают в НКВД на допрос. Анфису возили в Котовск на допрос пять раз, но всегда выпускали. Обвинений ведь нет, а народные волнения можно спровоцировать запросто. Поэтому советская власть и предпочитает следить за иннокентьевцами тайком.
Зина задумалась. Тайники секты! Это могло многое объяснить.
— А где похоронен Иннокентий? — спросила она Катерину.
— Этого никто не знает, — пожала плечами учительница. — Место его захоронения строго секретно. Сектанты прячут его, чтобы утверждать, что Иннокентий вознесся прямиком на небо, поэтому могилы у него нет.
— Может, ее нет и на самом деле? — посмотрела на нее Зина.
— Кто знает… — задумалась Катерина.
— Значит, могла быть и третья версия? — не унималась Зина. — О том, что Иннокентий сбежал? Но куда?
— Ну не в Балту точно, — сразу ответила учительница, — и не в Котовск. Понимаешь, в Балте его многие в лицо знали, там ему не спрятаться. В Котовске — ГПУ и НКВД, и целый отдел есть, изучающий работу сектантов. Скорей всего, если Иннокентий и бежал, то в Одессу. Город большой, затеряться легко, да и множество мошенников он манит. Да, в Одессе как раз легко затеряться. Думаю, далеко, в Россию, он не стал бы бежать. Одесса все-таки поближе, ему ведь надо поддерживать связь со своими.
— Ты что, думаешь, он руководит своей тайной сектой из Одессы? — удивилась Зина.
— Не знаю, — Катерина покачала головой, — скорей всего, нет. Думаю, он мертв. У сектантов сейчас действия разрозненные, да и боятся они всего. Возьми ту же Анфису. Если б за их спиной кто-то стоял, они бы чувствовали себя куда как уверенней! Возможно, Иннокентий тогда и перебрался в Одессу, но думаю, он умер там. Наверняка он был болен. Ну посуди — что это за жизнь под землей? Ни один человек не выдержит, каким бы ни был здоровым! Умер, точно тебе говорю!
— И тайники прихватил с собой! — вздохнула Зина.
— А как же! — улыбнулась Катерина.
