Глава 14

На самом деле Зина чувствовала, что Андрея давно нет. Она прочитала это в глазах черного человека — особенно страшных потому, что они были живые, в его улыбке, похожей на вынесение смертного приговора. Он улыбался так, потому, что приговор был уже вынесен. Андрею.

Слез не было. Она так и сидела на стуле с отрешенным лицом, стараясь не замечать странных взглядов Евгения.

— Что он делал в этом селе? — вскинула на него глаза Зина. — Почему его нашли там?

— Откуда мне знать? — Евгений пожал плечами. — Говорят, не в самом селе. В плавнях. Там рыбаков много, они его и нашли.

— Я не понимаю. Он ездил в это село, был там? Ты слышал от него о таком месте? Ну хоть что-то он должен был тебе говорить? Почему туда? — Зина засыпала Евгения вопросами, но тот только плечами пожал:

— Откуда я могу это знать? Ничего я от него не слышал. Рыбалкой он не увлекался, ты же знаешь.

В комнату вошел Дмитрий. По выражению их лиц он сразу понял — случилось что-то ужасное.

— Все в порядке? — Дмитрий ласково обнял Зину за плечи. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Уже ничем… — Голос ее звучал безжизненно, — у меня друг умер. Очень близкий друг…

— Я с тобой, — она чувствовала на своих плечах горячую тяжесть его рук, — помни, я всегда с тобой…

Зине захотелось плакать. Странно, слова о смерти Андрея она перенесла не заплакав, а вот теперь, когда с такой лаской и заботой Дмитрий ее обнимал, из глаз ее хлынули слезы, и теплые горячие капли были первым сигналом того, что к ней возвращается жизнь.

— Ты сможешь подойти к моргу в Валиховский переулок в девять утра? — Евгений поднялся из-за стола, собираясь уходить.

— Почему именно я? — слабо начала сопротивляться Зина. — У него же остались родственники в Киеве. И потом, я знаю, была девица, с которой он встречался, даже жил последние годы. Катерина, кажется, — ей больше не хотелось скрывать, что она прекрасно осведомлена обо всех подробностях личной жизни Андрея.

— С Катериной он расстался год назад, — Евгений поморщился, — та еще шкура деревенская оказалась! Она обобрала его, представляешь? Украла золотые украшения его матери и деньги. Он даже в милицию хотел заявлять. Но потом передумал…

— А надо было заявить, — мрачно сказала Зина. — Получил по заслугам за то, что связался с дешевой деревенской бабой! Что же еще он ожидал?

— А родственники не приедут, — Евгений неловко отвел глаза в сторону, — там тетя совсем старая. Ну куда ей ехать? И потом, там есть еще один момент… Я по своим каналам узнал. Туда только медик войти сможет. Ну, врача они впустят. А других — нет.

— Я не поняла… С каких это пор? Что это означает?

— Понимаешь, его тело находится в секции для гниющих трупов. Это же отдельный отсек. Ты знаешь. Только медик это увидеть сможет. Обычный человек не выдержит.

Это было правдой. В часть морга, где находились гниющие трупы, не допускали обычных людей — во всяком случае старались. Да и не каждый врач был способен выдержать подобное зрелище.

— Сколько он пролежал в воде? — нахмурилась Зина.

— Сказали, от восьми до десяти суток. Он в холодильнике сейчас, но когда его вынут… Очень быстро разлагаться начнет, ты же знаешь.

Она кивнула. Еще со времен учебы в институте Зина прекрасно помнила, что быстрее всего начинают разлагаться трупы утопленников. Внезапно ее посетила одна мысль.

— Раз у тебя такие связи, — она испытующе посмотрела на Евгения, — и, как ты сам сказал, раз я медик, я хотела бы присутствовать на вскрытии. Это можно устроить?

— Ты знаешь, я и сам хотел быть на вскрытии, — неожиданно ответил он, — не решался тебе предложить. Но раз ты сама не против…

— У тебя тоже есть сомнения, что он утонул? — спросила Зина прямиком.

— Я не знаю… — замялся Евгений, и ей вдруг показалось, что он говорит неправду. Но в чем лжет, не смогла понять.

Без десяти девять Зина шла по Валиховскому переулку, проходя мимо старинного, величественного здания инфекционной больницы. Для нее, как и для всякого другого медика, эта часть города была святым местом — здесь находились учебные корпуса медицинского института. Для всех же остальных одесситов это было самое страшное место — здесь издавна находился морг.

В помещении городского морга были объединены как бы два морга сразу — патологоанатомический и судебно-медицинский. Все трупы в городе отвозили сюда, а потом уже распределяли, куда какой.

В этом морге Зине доводилось бывать несколько раз — и как будущему врачу, студентке института, и забирая своих родителей… А потому у нее остались самые неприятные воспоминания об этом месте.

Евгений ждал ее у входа. Он быстро провел Зину внутрь. Они облачились в белые халаты, спрятали волосы под прорезиненные шапочки, надели резиновые перчатки — и больше ничем не напоминали обычных людей. В таком виде их допустили в святая святых.

Внутри стоял устойчивый запах формалина, который ничем нельзя было выветрить. Зина знала, что работники морга привыкают к нему настолько, что практически перестают его замечать.

Дальше, ближе к секции гнилых трупов, запах усиливался. К формалину стал примешиваться запах свернувшейся крови и прочих физиологических жидкостей.

Из рассказов сотрудников морга Зина знала о том, что в этой работе самым страшным было не напутать с документами. Они проверялись очень тщательно. И не дай бог было ошибиться! Каждый оформленный труп проходил несколько проверок — от местного начальства до НКВД.

В морге было несколько секций, в которые распределялись трупы. Был даже самый страшный — детский… Но с обычными, только поступившими трупами недавно умерших людей нельзя было хранить трупы, которые доставили в морг уже на большой стадии гниения и разложения. Для этого была выделена отдельная секция. Именно в нее они и направлялись.

Их встретил полный пожилой патологоанатом — Зина вспомнила, что присутствовала в институте на его лекциях. Он считался очень хорошим специалистом, его результатам вскрытия всегда можно было доверять, и она поняла, что Евгений приложил все усилия, использовал все свои связи, чтобы как можно точнее можно было узнать причину смерти Андрея.

Поздоровавшись, врач повернулся к ней и нахмурился.

— Евгений Петрович сказал, что вы медик. Но, может, вам лучше уйти? Это очень страшное зрелище!

— Я выдержу, — только и сказала Зина.

Пожав плечами, патологоанатом открыл дверцу шкафа. Первым ужасом был запах. Затем — иссиня-темный цвет кожи, на которой уже отчетливо были видны следы разложения. Лица Андрея было не узнать — но только в первый момент.

Зина прекрасно знала, что после смерти у человека все мышцы расслабляются, и лицо выглядит иначе, иногда даже становится неузнаваемым. Но стоило задержать взгляд подольше, сфокусировать его, становилось понятно, что это Андрей.

— Будем резать немедленно, — скомандовал врач.

Появились двое санитаров, переложили тело Андрея на каталку, которые есть в каждой секции.

В глаза Зине сразу бросился странный тонус мышц рук. Несмотря на деформацию кожи, можно было разглядеть неестественно согнутые пальцы. Это мгновенно напомнило ей мальчика, увиденного в больнице. Пальцы Андрея выглядели точь-в-точь, как у того ребенка.

Наблюдая за манипуляциями санитаров и врача, Зина вспоминала все то, что учила об утоплении. А также то, что в страшную бессонную ночь, накануне вскрытия, вычитала в своих медицинских книгах.

Труп, вытащенный из воды, начинает очень быстро гнить — разлагается буквально на глазах.

Вне зависимости от того, сколько времени тело находилось в воде и насколько быстро попало в воду от погружения до момента смерти, утопление всегда бывает двух видов — сухое и мокрое.

Сухое утопление встречается очень редко и серьезно затрудняет работу экспертов. При нем во время погружения тела в воду, особенно если вода очень низкой температуры, происходит спазм голосовой щели. При этом вода не проникает в дыхательные пути, а смерть наступает от асфиксии, как будто человеку плотно закрыли нос и рот.

При мокром утоплении в дыхательные пути попадает вода. Зина знала о том, что при многих преступлениях труп пытаются спрятать в воду, инсценируя утопление. Нет трупа — нет преступления. Однако это является очень серьезной ошибкой преступников. Гнилостные газы, скопившиеся в подкожной жировой клетчатке и в полостях тела, всегда поднимают тело на поверхность воды, буквально выталкивают тело наверх. При этом газы выделяются с такой силой, что выталкивают даже тяжелый груз, привязанный к ногам трупа. Таким образом труп всегда выплывает на поверхность воды.

Существует несколько важных признаков, которые свидетельствуют о том, что причиной смерти является утопление. Первый и самый главный — это наличие белой пены у носа и рта.

Пена должна иметь белесоватый цвет, она мелкопузырчатая и очень стойкая. Возникает вследствие того, что воздух перемешивается с белком, который выделяется при разрушении водой слизистых оболочек носоглотки и рта. Пена появляется моментально, как только труп вытаскивают из воды. Она является настолько прочной, что ее сложно снять даже пинцетом. И уж тем более она не смывается водой. Пена похожа на прочную белую корку, застывшую на лице наподобие маски!

И вот что было самым главным, что моментально бросилось Зине в глаза, — на ЛИЦЕ АНДРЕЯ ПЕНЫ НЕ БЫЛО! Она переглянулась с Евгением. Судя по выражению его лица, он тоже заметил это. Пена на лице утопленника являлась таким же элементарным признаком, как странгуляционная борозда на шее повешенного!

Однако если в воду погрузили тело уже мертвого человека, пены быть не могло. Не появлялся этот признак и при сухом утоплении — потому что не было доступа воды к слизистым.

Вторым признаком, который всегда присутствует на теле утопленника, была мацерация — размягчение кожи. Кожа размокает, набухает и начинает отслаиваться на ладонях и подошвах. Появляются так называемые перчатки смерти — когда кожа буквально сползает с рук. Однако мацерация свидетельствует только о том, что тело действительно было погружено в воду и находилось там определенное время. Подтвердить, смерть наступила от воды или нет, по этому признаку невозможно. А потому это не является доказательством утопления. На теле Андрея мацерация присутствовала в полной мере.

Остальные признаки могли быть заметны только при внутреннем исследовании трупа. Зина воскрешала в памяти самые важные из них — специфические кровоизлияния под легочную плевру, острое вздутие легких, жидкость в пазухе крыловидной кости в желудке.

И наконец самый главный признак, благодаря которому с наибольшей точностью можно утверждать, что человек умер от утопления, — это планктон.

В крови, костном мозге и внутренних органах обязательно должен быть псевдопланктон (это частицы грунта) и планктон (частицы животных и микроорганизмов, которые всегда обитают в воде). Планктон оседает в крови потому, что не может пройти через капилляры. Он попадает в кровоток с остатками кислорода, а вот выйти обратно уже не может. Планктон настолько густо оседает во внутренних органах, что сохраняется даже при выраженном гниении тела.

Именно планктон позволяет эксперту сделать выводы о том, в каком месте, водоеме произошло утопление. Морская среда отличается по микроорганизмам от среды речной. Так же отличаются вода в ванне, бассейне, ставке, колодце. По наличию планктона и его классификации эксперт почти со стопроцентной точностью может назвать место, где наступила смерть.

Зина поняла, что вскрытие подходит к финальной стадии, когда врач склонился над микроскопом, внимательно рассматривая извлеченные из тела внутренние органы…

Позже они сидели в уютном кабинете врача-патологоанатома, где был совершенно нормальный, человеческий запах — пахло лимоном, цветами и мятой. Это был настоящий запах жизни. Врач разлил по рюмкам армянский коньяк — это им всем было необходимо.

— Я буду еще писать заключение, — опустошив свою рюмку, врач тут же наполнил ее снова, — но одно могу точно сказать: либо это очень редкий случай классического сухого утопления, либо он не утонул. Скорей всего, тело поместили в воду уже мертвым.

Зина ожидала чего-то подобного, поэтому просто молча кивнула в ответ на его слова.

— Планктона нет, — сказал врач, — конечно, будут еще лабораторные анализы, но в кровотоке планктона нет.

— Что еще? — вытащив блокнот и ручку, она принялась записывать.

— Пена, — продолжил врач, — должна образоваться стойкая белая пена в отверстиях носа и рта, иногда с редкой примесью крови. Пены нет.

— Я обратила на это внимание сразу, — Зина снова кивнула.

— Дальше — трупные пятна под кожей, — продолжил врач, — при утоплении они должны быть светло-красные. А на теле были сине-багровые. Еще при утоплении сразу происходит выравнивание над- и подключинных ямок, ведущее к сглаживанию рельефа мышц. Но на теле этого не было.

Зина быстро писала в блокноте. Видя это, врач стал говорить медленно, словно диктовать:

— Происходит набухание слизистой оболочки входа в гортань, — говорил он, — а в его начальных отделах дыхательных путей были инородные тела. Так бывает при сухом утоплении либо при погружении трупа в воду. При мокром утоплении должна образоваться мелкопузырчатая пена в трахее и бронхах. А мы наблюдали сухость легких на разрезе. В легких была повышенная воздушность. Отсутствовал также эффект «тяжелых» легких — пропитанные водой, легкие увеличиваются в весе. При мокром утоплении должна быть гиперемия слизистой оболочки трахеи и бронхов. А я наблюдал множественные точечные с четкими границами кровоизлияния под органной плеврой — так называемые пятна Тардье. Также пятна Тардье присутствовали под слизистой оболочкой желудочно-кишечного тракта, лоханок почек, мочевого пузыря. Еще один признак, который меня сразу насторожил, — это переполнение венозной системы кровью. При мокром утоплении этого никак быть не может. Я специально говорю так подробно, чтобы вы поняли, ну или вспомнили, вы ведь это учили. Если человек утонул от воды, захлебнулся, у него должны быть пузырьки воздуха под органной плеврой. А я наблюдал переполнение кровью правой половины сердца и внутренних органов. Подобное кровоизлияние является классическим признаком сухого утопления. При мокром утоплении должно быть излияние крови в мышцы шеи и большие мышцы груди. Этого не было. Должна присутствовать вода в желудке и в двенадцатиперстной кишке. Вы сами видели, что никакой воды не было.

— И какое заключение? — нахмурилась Зина.

— Я наблюдал странный тонус мышц, который пока не могу объяснить. Я взял образцы волокна, проведу анализ. Но я предполагаю следующее. Кто-то, кто имеет медицинское образование и хорошо разбирается в работе судмедэкспертов, пытался инсценировать сухое утопление. Ведь все его признаки присутствуют. Похоже, ему дали какой-то препарат, который закрыл дыхательные пути и вызвал сильные симптомы асфиксии, удушья. В этот момент, когда он стал задыхаться, его поместили в воду. Когда наступила смерть, тело погрузилось в воду само, и дальше все время находилось в воде. Мое мнение: здесь явно искусственное сухое утопление. Это был молодой человек — сердце, мозг, давление в порядке. Да и вода уже была достаточно теплой, не такой, как в январе-феврале. Спазмы появиться у него не могли. Его поместили в воду для того, чтобы вызвать у эксперта сомнения в причине смерти — так, как они существуют у меня. И если б не ваше присутствие, я не сомневался бы в варианте сухого утопления. То есть для того, чтобы последовала такая смерть, ему дали препарат.

— Сколько времени он находился в воде? — спросила Зина.

— До десяти суток! Признаков называть не буду, они классические, но могу с уверенностью сказать, что он находился в воде до десяти суток.