Багров положил трубку городского телефона на рычаг и стал ждать того, с кем только что разговаривал. В кабинете майор находился один — все коллеги разбежались по делам. В животе заурчало. Рома тяжко вздохнул. Есть было нечего. Послать за провиантом — некого. Оставалось дуть чай. Но к нему, увы, ни печенья, ни сушек, только карамель.

Роман встал из-за стола, чтобы включить чайник. Тут распахнулась дверь, и в кабинет зашел… Нет, не тот человек, которого ждали. Не программист Николенька, а секретарша начальника отдела по имени Любовь.

— Приветствую доблестных стражей порядка, — бодро проговорила она.

— Здравствуй.

— Ты что, один?

— Как видишь.

— Значит, тебе повезло.

Роман недоуменно посмотрел на Любу. Неужели она решила приласкать его, пока никого нет?

— Я принесла вам кексы собственного приготовления, — ответила на его немой вопрос Люба. И продемонстрировала тарелку, накрытую бумажной салфеткой. — У меня сегодня именины, вот всех угощаю.

— Спасибо, очень кстати, — ответил Рома и устыдился своей последней мысли. — Я ребятам оставлю.

— Ешь все. А то зачерствеют.

Люба прошла к его столу, водрузила на него тарелку и сдернула салфетку. Кексы выглядели не просто аппетитно, а завлекательно. И так же пахли. Багров не удержался, схватил один и махом оттяпал от него верхушку.

— Как? — полюбопытствовала Люба.

Багров красноречиво закатил глаза. Он сейчас и обычному рогалику порадовался бы, а тут ванильный кекс с изюмом и апельсиновой цедрой. Ум отъешь!

Чайник, закипев, щелкнул.

— Давай я заварю, — предложила Люба.

— Не надоело начальнику чай да кофе готовить? Я сам, спасибо.

— Приятно ухаживать за мужчинами, даже если они просто коллеги. А если не просто… — Люба взмахнула ресничками. — Еще приятнее.

Опять за свое, раздраженно подумал Рома.

— С собой у меня еще запеканка есть. Я ухожу пораньше, поэтому не съем ее. Хочешь, принесу? Разогреешь в микроволновке и поужинаешь по-человечески.

Багрову уже и кекс поперек горла встал, потому что он понял, что его, как карася, прикармливают.

— Я скоро на выезд, — соврал он.

— У тебя, кстати, рубашка по шву поехала. Видел? — Она коснулась пальчиком его плеча. На нем на самом деле чуть разошелся материал, но едва заметно. — Хочешь, зашью?

Вот как еще с такими женщинами разговаривать? Грубо посылать? Но Багрова не так воспитали.

Тут, на его счастье, в кабинет ввалился Николенька, то бишь Николай Бурмистров. Учуяв аромат кексов, он тут же бросился к ним и без всякого разрешения схватил сразу два. Причем одной рукой, потому что второй держал ноутбук.

Люба тут же ретировалась.

— Чай будешь? — спросил у Николеньки Багров.

— Кофе.

— У нас только суррогат в гранулах.

— Пофиг.

Парень бесцеремонно занял место Ромы, подвинул его компьютер, чтобы разместить свой.

— Вкусные кексы, — с набитым ртом проговорил он, раскрыв ноутбук.

— Люба сама пекла.

— Молодец какая.

— Она еще и шьет.

— Золотая баба. И чего ты на ней не женишься?

— Почему я?

— Ну не знаю. Вы друг другу по возрасту подходите. Да и неспроста она кексы тебе таскает.

— Ты примерно мой ровесник. И не женат. Не хочешь Любу рассмотреть?

— Не, я приверженец целибата.

— Ты принял обет безбрачия? — поразился Рома.

— Ага. Но не по религиозным соображениям. Просто энергию жалко растрачивать по пустякам.

— А для чего ты ее копишь?

— Ясное дело, для господства над миром, — ответил Николенька и хищно улыбнулся.

Багров в ответ скривил рот. Он не понял, шутит Николенька или нет. От таких чудиков можно чего угодно ждать.

То, что парень весьма своеобразен, стало понятно не сразу. Выглядел Николай Бурмистров не просто нормально — брутально. Коротко стригся, носил черное, ездил на тонированной двухдверной «Ауди». Потом оказалось, что он копирует стиль Бэтмена. В уголовном розыске суровые люди служат, циничные. И шутят жестко. Прикалывались над ним первое время. Самое невинное, что себе позволили, — это мини-плащ к спине приклеить. Но как-то в окно вытолкнули со словами «Лети!». Естественно, внизу была надувная пожарная подушка. Бурмистров благополучно на нее приземлился, но не простил обидчиков. На следующий день рухнула вся сеть отдела. И у тех, кто был инициатором прикола, компьютеры просто умерли. Доказать, что этот коллапс дело рук Николеньки, не было возможности. Поэтому ему упали в ноги, помоги, компьютерный гений, верни компьютерам жизнь, работа встала. Бэтмен милостиво на это согласился.

После этого с ним никто не связывался. Багров обо всей этой ситуации узнал позже, поскольку был в отпуске, а когда явился к Николеньке по какому-то вопросу и получил пренебрежительный ответ: «Вас тут много, а я, такой гениальный, один!», взял его за ухо, как провинившегося школьника, и сказал: «Ты можешь испортить мой компьютер, а я всю твою жизнь!» Рома просто грозил. Максимум, что бы он сделал, — это надавал парню по щам. Но тот испугался. Не самого Багрова и его кулаков. Как опять же выяснилось, Николенька знал, что его бабушка имела непосредственное отношение к Комитету государственной безопасности СССР, а он верил в его всесилие. На верхней ступени могущества стояли супергерои, за ними масоны, следом КГБ.

Багров поставил перед Николенькой чашку с кофе. После чего спросил:

— Что ты нарыл?

— Ты не поверишь…

К компьютерщику Рома обратился в надежде, что он найдет какие-то электронные следы дела Казачихи. ФСБ подключили, но любая государственная машина запускалась не сразу. Это только в любимых Митей Комаровым сериалах по щелчку агентов все приходило в движение мгновенно. А на самом деле на бюрократию уходила куча времени. Пока отправишь запрос, пока его рассмотрят, пока дадут нужные указания…

Поэтому опера и следователи пользовались личными связями. А иногда действовали в обход системы. Тот же Николенька действовал без приказа, всего лишь по просьбе.

— Ты знал, что существуют «маньячные» сайты? — спросил он, отхлебнув кофе. Оба кекса он уже умял и взялся за третий.

— Это те, где представлены серийные убийцы? — уточнил Роман. — Да, конечно.

— Я не о тех, что выдают поисковики. Ты забил в «Яндексе» фамилию известного душегуба, Яндекс вывалил кучу ссылок. Жми на любую, наткнешься на одно и то же: биография, список жертв, фотографии из архивов. А есть закрытые сайты. Сечешь?

— Как-то не очень.

— Ну вот есть обычные дискотеки, на которые любой может прийти, так? Завалился, взял пива и танцуй между пластиковых столиков. Быдло-пати, я так это называю. Существуют места приличнее, с депозитом за стол и фейс-контролем. Есть элитные клубы и рестораны, куда без тонны бабла не попадешь. Но нет ничего круче закрытых вечеринок. На них ты можешь оказаться только по чьей-то протекции. Тебя проводят на них.

— Аналогия ясна. Только я понятия не имел, что бывают закрытые сайты. Всемирная паутина — большая помойка, где копается каждый желающий.

— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — с важным видом процитировал Шекспира Николенька. — Но, с другой стороны, если бы все было так, как тебе представляется, любой мог бы зайти в базы МВД или банков.

— Но это другое!

Николенька отмахнулся.

— А извращенцы всякие? Если бы на сайты, где выкладывают видео с реальными убийствами, мог выйти каждый, мы бы давно переловили всех этих упырей к чертовой матери.

— Все, больше не спорю, — выставил перед собой ладони Роман. — Излагай дальше.

— Я нашел закрытую, если не сказать — глубоко законспирированную группу в одной из соцсетей, где собираются фанаты маньяков. Но не «звездных». Всем известна история того же Джона Уэйна Гейси, и она уже не интересна. Обмусолена миллион раз и даже экранизирована.

— Кто такой Джон Гейси?

— Клоун-убийца. Фильм «Оно» видел? Стивена Кинга толкнула на написание одноименного романа именно его биография. Тридцать жертв. Тринадцать смертных приговоров. Один приведен в исполнение. А Педро Алонсо Лопес? О нем тоже не слышал? — Роман покачал головой. — Это маньяк в Книге рекордов Гиннесса. Он лишил жизни три сотни человек.

— Он что, был на службе у какого-то диктатора и расстреливал оппозиционеров?

— Если бы. Он насиловал и убивал девушек-подростков. В основном. Но первой его жертвой стал опекун.

— Его он тоже…

— Да. Но тот растлил пацана, так что, считай, получил по заслугам. Но остальные были случайными жертвами. Одна девочка смогла убежать и заявить на Педро. Его задержали. И тут начал колоться… Показал места захоронений пятидесяти своих жертв. А их было в разы больше.

— Лопеса к скольким высшим мерам приговорили?

— Ты не поверишь… К двадцати годам лишения свободы — в Эквадоре это максимальный срок. И он, возможно, до сих пор жив. Потому что неизвестно, где он: переведен ли на лечение или выпущен на свободу.

— Он что, молодой?

— Не такой уж и старый. 1948 года рождения. Начальник нашего отдела младше Лопеса всего на три года. — Николенька схватил еще один кекс, и Багров решил убрать тарелку подальше. Он обещал оставить угощение парням, да и сам еще не наелся. — Представляешь, какой у Монстра Анд, так прозвали этого маньяка, фан-клуб?

— Нет. Я вообще не могу понять, как люди без диагнозов могут интересоваться серийными убийцами, если они не психиатры или не авторы криминальных романов.

— А супергероями, которых никогда не существовало? — поджал губы Николенька.

— Но это же положительные персонажи, — не стал раздражать его Рома. — И несут добро.

— Не все. Каждому супергерою противодействует суперзлодей. И у них тоже масса фанатов. Взять того же Джокера. Он не менее популярен, чем Бэтмен. Вот ты верующий?

— Не особо. Но в церковь иногда хожу.

— Считай себя фанатом Иисуса. Есть сатанисты. Они поклоняются дьяволу. Человечество пусть и не поровну, но условно разделилось на светлых и темных. Быть на стороне добра с точки зрения общепринятой морали правильно. И не опасно. Но есть те, кто желают бросить вызов обществу, пойти наперекор, громко заявить о себе как о суперзлодее, но… Боятся. Представь себе какого-нибудь затюканного заику в бифокальных очках. Чахлого и не особо одаренного. Его шпыняли все, и хулиганы, и отличники. А девочки или мальчики, в зависимости от ориентации, отказывали во внимании. Да и родителей он разочаровал. И вот вырос этот крот с ненавистью к людям, которую изо всех сил скрывает. Хочет казаться хорошим, чтоб хоть этим к себе расположить. А перед сном представляет, как крошит мачете тех, кто нахамил ему сегодня или на ногу наступил. Но смелости не хватает даже на то, чтобы послать в ответ или в морду дать. Поэтому восхищается теми, кто решился на действия…

— Ты как будто сам прошел через это, — подозрительно проговорил Роман.

— Не, я всегда был самым умным в школе и универе и пусть не красавцем, но довольно симпатичным. От секса я отказался не потому, что девки не давали, а просто он, секс, не стоит того внимания, которое ему уделяют. Меня обожают родители, а коллег я заставил себя уважать. Я Бэтмен. А он темный рыцарь. Не стопроцентно положительный персонаж.

— Как же ты, Коля, меня загрузил, — простонал Багров. — Мы можем вернуться к исходному?

— Да, извини, я увлекаюсь, — приложил руку к груди Николенька. — Есть такой грех. В общем, в той группе, о которой пошла речь в начале разговора, обсуждались маньяки, неизвестные широким массам. В каждом городе был или существует тот, кто заставлял или все еще заставляет жителей холодеть. Да, не сотнями убивал, как Луис. И не десятками. Но три жертвы — это уже много. Тем более в масштабах районного центра численностью двадцать тысяч жителей.

— Опять отвлекаешься.

— Черт, — ругнулся Николенька. — Короче, был в группе участник под ником Оборотень. Он разместил пост о Казачихе. И появился он около двух лет назад. В скором времени у нее появились свои фанаты. И немало. Дело в том, что женщин-маньяков можно пересчитать по пальцам. Кого мы знаем? Эйли Уорнес, которую сыграла красавица Шарлиз Терон в фильме «Монстр»? Помещицу Салтычиху, скончавшуюся задолго до отмены крепостного права?

— Таньку-пулеметчицу, — блеснул знаниями Багров. — Про которую тоже сериал сняли.

— Тут можно сделать скидку на лихие времена. Выживала как могла. После войны вышла замуж, нарожала детей. Жила тихо, никого не трогала. Но от КГБ, конечно, не уйдешь.

— Ты можешь узнать, кто скрывался под ником «Оборотень»?

— Увы, нет.

— Как так? Ты же гений.

— То, что я добыл эту информацию, уже это доказывает. Потому что профайл удален. Как и все посты. Я по следам шел. Что смог — восстановил.

— Выходит, ты ничем не можешь помочь следствию?

— Как это? Я предоставил ему информацию.

— О том, что кто-то был в курсе деяний Казачихи, делился ее историей в Сети и находил тех, кто считает это интересным? — Багров подошел к Николеньке и шуганул его со своего кресла. — Ты отнял у меня полчаса. Мог бы уложиться в пять минут. И не являться сюда, а сообщить обо всем по телефону…

«Бэтмен» обиделся, но в бутылку не полез. Развернув к себе ноутбук, буркнул:

— Мы с тобой сейчас создадим аккаунт, с которого выйдем в группу. А лучше несколько. Один с ником «Оборотень». И поднимем бучу, громко заявив о Казачихе.

— Ты же сам сказал, что вся инфа о ней удалена.

— Подкинем новую. Если у Казачихи появился подражатель, то это либо Оборотень, либо кто-то из тех, кто вел с ним активную переписку. И он отреагирует. В онлайне я его не проморгаю.

— Отныне мой герой — Николай Бурмистров, — примирительно улыбнулся Багров.

— Я — Бэтмен, — выдохнул тот, изменив голос до томного баритона.

Роман одобрительно кивнул и вернул на стол кексы. Пусть Бэтмен кушает.