Глава 5
«Было грустно, только не очень больно»
(1992–1994)

В новом, 1992 году «агатовцы» оказались не только без менеджмента, но и в новой исторической реальности. СССР развалился, отпущенные цены резко рванули вверх. Людям было не до музыки, и с концертами стало совсем кисло. Очень скоро выяснилось, что вода не течёт под лежачий камень, даже если на нём написано «Агата Кристи». Свердловский рок-клуб закрылся, старые связи перестали работать. Срочно требовался директор. В срочном порядке к делу привлекли Владимира Попова, испытанного бойца радиофаковских стройотрядов. Скоро выяснилось, что строить дома во время трудовых семестров и организовывать рок-концерты – разные виды деятельности. Даже когда удавалось договориться о гастролях, залы заполнялись едва ли на треть. Гонорары были соответствующими.

Брест, где полтора года назад «Агату» чуть не разорвали восторженные поклонницы, теперь оказался заграницей и встретил уральцев катастрофическим неаншлагом. В беседе с местным журналистом Вадик возлагал ответственность за пустые ряды в зале на принимающую сторону: «Причин этого может быть только две: либо группа не собирает, либо организаторы плохо поработали. У нас достаточное число примеров, чтобы знать: мы собираем. А на зал обиды нет, люди-то при чём, сколько бы их ни пришло, мы всегда будем работать в полную силу». Слова лидера группы подтвердил вечерний концерт. «"Агату Кристи" нельзя было не зауважать. Чтобы с такой отдачей петь в полупустой зал, надо быть настоящими профессионалами», – писала газета «Брест-Вест-Пресс».

Подобные оценки радовали души музыкантов, но не их карманы. Гонораров перестало хватать на вздорожавшую жизнь. Каждый выживал как мог. Котов в свободное от концертов время занялся торговлей металлами. Мотался по соседним регионам, заключал сделки, договаривался с контрагентами в диапазоне от бандитов до офицеров ФСБ. Работа была нервная, но позволяла сводить концы с концами. Пионер купил машину, сделал в квартире ремонт. Свой бизнес он строил так, чтобы тот не мешал главному – музыке. Обсуждая с Глебом проблемы «Агаты Кристи», Андрей угощал его модным ликёром «Амаретто». Коллега по группе сердился: «Лучше бы водки принёс, новый русский!»

В период бесконцертья Глеб попробовал продолжить занятия сольным творчеством, начал работать над альбомом «Свистопляска»: «У меня всегда было какое-то раздвоение личности. То, что в рамках "Агаты Кристи" я следовал определённым установкам, давало мне безбашенную свободу параллельно группе. Хотя это и случилось два раза во время "Маленького Фрица" и во время невышедшего альбома "Свистопляска"». Процесс быстро застопорился. Альбом так и не был завершён. По словам Кузнецова, дальше каких-то набросков дело не пошло.

К тому времени Глеб уже обзавёлся семьей. Его жену звали Таня, и, чтобы не путать с супругой Вадика, её называли Таней-младшей. Художница Таня Гайдаренко была свердловчанкой, но познакомилась с будущим мужем в Душанбе после тамошнего концерта «Агаты Кристи». Хотя Таня была на шесть лет старше Глеба, по её словам, при первой встрече она очень смущалась и глупо хихикала: «Я уже знала, что это мой мужчина. Мне он показался более простым и менее ярким, чем на сцене. А Глебушка мне потом сказал: "Я сидел и думал: надо же, моя будущая жена такая дура!"» Вернувшись домой, пара начала жить вместе. О формальностях они не думали, пока на очередных гастролях в гостинице их не отказались селить вместе без штампа в паспорте. Чтобы такая ситуация больше не повторялась, был заключён официальный брак. Молодожёны словно парили на небесах: «Он называет меня киской, заботится о том, чтобы я не скучала».

С окружавшей действительностью отношения складывались сложнее. Делом жизни главы семьи была только музыка, а доходов от неё перестало хватать даже на сигареты: «На плаву остались только гиганты. А мы ушли в такое полусереднячковое состояние. Продолжали музыку писать и даже немного ездили. Сначала казалось – временные трудности, но тянулось это долго. В тот период куча народу ушла в ларьки, кооперативы всякие… Мы продолжали делать своё дело, деваться было некуда. У меня, например, вообще профессии не было, ничего не было…»

Вадим и Татьяна Самойловы с дочкой Яной, 15 мая 1991 года

Вадику приходилось кормить разросшуюся семью: 15 октября 1990 года у них с Таней родилась дочка Яна. «Жить в 1990-х стало гораздо труднее, – вспоминает Таня Самойлова. – Мы все постоянно друг у друга занимали-перезанимали. Я помню, как ревела, когда Вадик был вынужден продать любимую гитару, которую когда-то привёз из Чехословакии: "Давай оставим. Она же у тебя первая. Мы как-нибудь выкрутимся. Мы сможем". Продал». Денег, вырученных за инструмент, хватило ненадолго, и Вадик нашёл работу. Пригодились теоретические знания, полученные на радиофаке, и практические навыки, которыми Самойлов-старший овладел в процессе записи альбомов «Агаты Кристи». Он стал трудиться звукоинженером на «Студии-8» и записывать музыку всех, кто готов был платить за студийное время.

Одной из его работ стал записанный в 1992 году альбом «Насти» «Невеста». Все песни были заранее отрепетированы, и звукорежиссёру оставалась только техническая часть дела, однако Вадик подошёл к ней как музыкант. Он не только крутил ручки на пульте, но и поучаствовал в записи как гитарист, клавишник и барабанщик. «Вадиковы советы пригодились в аранжировках нескольких песен, – вспоминает Настя Полева. – С ним впервые мы использовали сэмплированные барабаны. Работал он увлечённо, с азартом. К нему вполне применима фраза "лучший саунд-продюсер – это музыкант". Мы так увлеклись, что одну песню даже не успели записать к назначенному сроку». Финальной точкой участия Самойлова в работе над «Невестой» стала его съёмка в клипе на песню «Любовь и ложь». Такая работа «all inclusive» ему нравилась. Вадик не скрывал, что просто крутить ручки ему скучно: «Конечно, я тем или иным образом влияю на музыкантов, с которыми работаю. По правде говоря, мне неинтересна работа простого звукооператора по принципу: "записал – свёл". Я полностью беру ответственность за звук на себя».

Однако участие в сторонних проектах не могло заменить творчество в собственной группе. Весной 1992 года началась работа над песнями для будущего альбома «Позорная звезда». Большую часть написал Глеб. Он был автором всех текстов (некоторых – в соавторстве) и участвовал в создании 6 из 11 мелодий альбома: «Я беру гитару или сажусь за клавиши и просто наигрываю… Ничего сначала не получается, вдруг раз – и появилась песня, за ней раз – и следующая. Перед этим я долго мучаюсь, но стараюсь, не потому что нужно, а потому что испытываю желание двигаться дальше, писать и писать. Это ни с чем не сравнимое удовольствие, когда у тебя получается песня».

Глеб Самойлов, 1992

Александр Козлов поучаствовал в сочинении 4 песен «Позорной звезды», хотя его мелодии претерпели сильные изменения. «Саша любил попсовую музыку, и поэтому все его мелодии значительно отличались от наших с братом, – вспоминал Вадим. – В демоверсии "Нисхождение" напоминало знойное латино, такое диско с дудками, хоть на гей-параде исполняй. Мы с Глебом на неё набросились, перековеркали, и получился нормальный инди-хит. Кстати, такое происходило почти со всеми Сашиными песнями, – сложно ему жилось среди братьев Самойловых. Он довольно спокойно относился к изменениям своего материала, а мы с Глебом агрессивно противились переделкам наших песен».

Характерным примером творчества Вадима Самойлова стала песня «Джиги Дзаги»: «Я очень в своё время влюбился в группу "YES" и вообще такого плана музыку. "Джиги Дзаги" – один из примеров таких сложных размеров, и она с большим трудом пролезла в альбом. Я был так увлечён формой этой песни, что на содержание у меня головы уже не хватило».

Фраза «Я на тебе, как на войне, а на войне, как на тебе» возникла в голове у Глеба задолго до описываемых событий, сразу после его первого сексуального опыта, но сама песня появилась на свет в апреле 1992 года: «У меня была тогда бредовая идея об очередном сольнике, но весь его материал я потихоньку передавал в наш "общий котёл". "Как на войне" я долго скрывал, но когда понял, что альбом получается такой, что надо все силы туда вложить, показал эту песню». «Агатовцы» сразу поняли, что перед ними настоящий хит, главный хук будущего альбома. Помимо простой, но прилипчивой мелодии и убойного припева, «Как на войне» несла внутренний смысл, близкий к мироощущению «Агаты Кристи». «Эта песня о том, как происходит некое столкновение двух совершенно отдельных человеческих я, – разжёвывал журналистам смысл своего шедевра Глеб. – Каждый из нас внутри – космос, и полностью раствориться в другом человеке, даже очень желая этого, невозможно. Песня о всех трениях, и о всей войне, которая возникает из-за этого».

Когда большая часть песен уже была сочинена, начался процесс тщательного отбора номеров для записи. «Глеб стал основным автором "Позорной звезды", – вспоминает Котов, – но решения о включении песен в альбом всё равно принимались коллективно. Вадик и Саша на правах старших товарищей осуществляли вроде как шефство над Глебом». Окончательное решение, включать композицию в альбом или нет, авторская тройка принимала путём голосования. Дело иногда доходило до скандалов. Например, братья два года назад не взяли Сашину песню «Истерика» в «Декаданс», и теперь Козлов чуть ли не под угрозой ухода добился, чтобы она попала в «Позорную звезду».

Несмотря на наличие в составе «Агаты» отличного барабанщика, новый альбом (как, впрочем, и все последующие) решили писать под электронные ударные. «Мы пробовали репетировать песни с Пионером, но стилистически двигались совсем в разные углы, – рассказывает Вадик. – Поэтому мы решили, что Андрюха будет адаптировать и исполнять на сцене то, что мы напридумываем в студии. Он остался в "Агате" в роли концертного барабанщика».

Сам Котов объясняет отсутствие живых барабанов на альбомах «Агаты Кристи» чуть подробнее: «Сразу после записи "Декаданса" Вадик, Саша и Глеб позвали меня похвастаться, как сделали ритмику. Я послушал и сказал, что это просто самодеятельность. Там была куча ошибок с профессиональной точки зрения, некоторые моменты совсем наивные. Не надо программировать так много разных ударных инструментов в одной фактуре, чтобы она толще казалась, – это можно решить совсем другими аранжировочными средствами. Они страшно обиделись на критику. В результате мы решили, что авторы на записи будут излагать свои действительно интересные мысли, как им захочется, а я потом их адаптирую к концертам».

Композиторское трио «Агаты Кристи» в студии

Фото из архива группы «Агата Кристи»

Летом «Агата Кристи» села за запись. Над «Позорной звездой» работали не где-нибудь, а в здании Уральской государственной консерватории им. М. П. Мусоргского, где в то время квартировала «Студия НП». Причиной писаться там, а не на ставшей уже почти родной «Студии 8», стала самая на тот момент продвинутая в Екатеринбурге компьютерная техника и самый богатый звуковой банк. В имевшихся звуках Вадик мог копаться бесконечно, а если чего-то не находил, то создавал необходимые звуки сам. Работавшие в студии после «Агаты» музыканты обалдевали от объёма цифровой информации, приходившейся на каждую песню «Позорной звезды». В ходе записи трек-лист постоянно видоизменялся, заглавная песня и закрывавшая альбом «Я буду там» были сочинены непосредственно во время рекорд-сессии. Кстати, забавная история приключилась с песней «Я буду там». Спустя четверть века после её записи Глеб неожиданно услышал свою мелодию в исполнении Долорес О’Риордан, солистки известной ирландской группы «The Cranberries». Песня была выпущена на сингле проекта «D.A.R.K.», с которым тогда сотрудничала Долорес, имела английский текст и называлась «Loosen the noose». Как выяснил Глеб, одним из участников проекта оказался некий Олег Корецкий, который и предложил коллегам знакомую с российской юности мелодию. Глеб связался с менеджментом «D.A.R.K.» и отправил им оригинальную версию. Фирмачи отреагировали мгновенно: они выплатили авторский гонорар, а в титрах альбома «Science Agrees» указали, что финальную песню написал Gleb Samoylov. Правда, полученной суммой Глеб всё равно остался недоволен.

Аранжировали композиции «Позорной звезды» коллективно, спорные моменты решали голосованием, хотя последнее слово всё равно оставалось за автором музыки. Главным в процессе, по мнению его участников, был момент сотворчества. По словам Александра Кузнецова, помогавшего делать звук, «техническим доведением песен до совершенства занимался только Вадик. Глеб в сведение вообще не лез, а Саша участвовал в процессе как идеолог, привнося в аранжировки здоровый элемент попсы. Мне кажется, что, если бы не влияние Саши, Вадика унесло бы в немного скучноватый арт-рок».

Андрей Котов, 1991

Фото Дмитрия Константинова

«Позорная звезда» делалась как некое сопротивление окружавшей действительности, которая совсем не радовала авторов. «Ощущение, что надо что-то делать по-другому, вылилось в то, что мы записали альбом, нарочито популярный по звучанию, по подаче, – вспоминал Козлов. – Был момент эпатажа, как бы немного назло… Все говорят – гитары, а мы возьмем и сыграем электронный бас, говорят – живые барабаны, а мы возьмем и спрограммируем эти барабаны, самую что ни на есть синтетическую выберем кассу. Было такое лёгкое озлобление, захотелось наплевать на любые мнения. И когда мы записали альбом, буквально спустя недели две, почувствовали, что получилось. Это был первый альбом, который нас удовлетворил полностью. Мы хотели сделать альбом, который слушался бы широкими массами народа и не был бы рассчитан на какую-то узкую возрастную или социальную группу, который смог бы понравиться и быть принятым достаточно большим количеством народа. И мы его сделали».

«Позорную звезду» записали быстро, но творческая инерция долго не давала расслабиться авторам. Глеб ещё два месяца ловил себя на том, что продолжает сочинять песни для альбома.

«Агатовцы» испытывали к новой работе сложные чувства. «Где-то в течение двух месяцев у всех нас было недовольство – каждому казалось, что всё можно было сделать по-другому. Но со временем это чувство прошло. Как получилось, так и должно было получиться». Теперь следовало проверить, понравится ли альбом народу. Пока он неспешно расходился по Екатеринбургу на кассетах, группа готовилась показать свежие песни публике. Репетиции начались сразу после окончания записи. На тщательной подготовке настаивал профессионал Котов: «Больше всех сопротивлялся Глеб. Я чуть ли не силой притаскивал его с басом на студию и заставлял репетировать. Возможно, даже перегибал с этим палку. На словах все готовы были меняться и как профессиональный коллектив помногу раз прогонять новую программу, но на деле быстро сломались и захотели, как раньше, репетировать мало». Неудивительно, что, по словам Александра Кузнецова, первые концерты после записи не слишком удавались: «У "Агаты Кристи" – студийное начало. Все аранжировки рождались в период записи, и только потом они переносились на сцену. Именно поэтому первые концерты после "Позорной звезды" были очень кислыми. Записали альбом, вроде бы песни все знают, репетировать особо не хотелось. В результате сначала всё звучало плохо. И только на пятом-шестом концерте программа обретала сценический облик».

Павел Антонов

Чтобы этот процесс проходил быстрее, Пионер стал заставлять звукоинженеров записывать всё, что происходило на сцене, а «агатовцев» прослушивать своё выступление. Затея не увенчалась успехом: «Предложение учиться на собственных ошибках ничего кроме раздражения не вызывало. Когда вокалисты слышали, как они поют мимо, их единственным желанием было уволить звукооператора: "Он же звук гитары сделал не тот". Разговаривать про свой вокал они категорически отказывались. Так и сошло на нет видеоначинание».

Александр Козлов

Фото Александра Кузнецова

Первые концерты после записи «Позорной звезды» устраивал уже новый директор. Павел Антонов ещё в 1987 году организовывал в УПИ выступления свеженаречённой «Агаты Кристи». С тех пор он стал директором «Студии 8», то есть непосредственным начальником Самойлова-старшего. С высоты этой должности он и попытался рулить делами группы. «Антонов начал нас строить, дисциплину наводить. Он корчил из себя Айзеншписа, умудряясь сохранять со всеми хорошие отношения, – говорит Кузнецов. – Но он быстро понял бесполезность своего начинания, стал помягче, а потом и вовсе исчез». С появлением нового директора концертная деятельность не забила фонтаном. Вадик не видел в происходящем вины своего дважды директора: «В это время был пик неинтереса к нам. Были любящие поклонники, но что-то не очень много. Мы выезжали на концерты, люди угорали от новых песен, но всё это было далеко от шоу-бизнеса».

Большую часть времени «агатовцы» проводили в баре «У дяди Вани», располагавшемся в фойе киностудии, где находилась «Студия 8». «У меня с тем периодом связаны странные чувства: вроде бы всё классно, рок-н-ролл, а с другой стороны – ничего не происходит, – говорит Кузнецов. – Ощущался застой, какой-то утомительный бег на месте, причём замедляющийся. Концерты проходили два раза в месяц, но мы, казалось, целыми днями сидели в баре на киностудии, занимались какой-то фигнёй, вели нездорово-богемный образ жизни. Всё стало превращаться в рутину». У Глеба об этой удядиваниной рутине воспоминания остались несколько однобокие: «В этом баре из крепких напитков были только водка и болгарский бренди "Слынчев бряг". Кажется, он стоил сорок рублей за пятьдесят грамм, и вот с этим напитком у меня многое связано. Я его ненавидел».

18 декабря там же, на киностудии, состоялись съёмки видеоверсии альбома «Позорная звезда». Оборудование собирали со всего Екатеринбурга, одну из камер привезли даже из города Артёмовского. На фоне блочной стены павильона «Агата» исполнила под фонограмму все одиннадцать номеров нового альбома. На каждую песню ушло по нескольку дублей. Вадик вместе с режиссёром Сергеем Мишиным целую ночь просидели над монтажом, выбирая самые удачные кадры. Вскоре отснятые песни появились в городских кабельных сетях, и екатеринбуржцы узнали, что «Агата Кристи» сотворила нечто интересное.

Вадим Самойлов и Настя Полева, Екатеринбург, 20 февраля 1993 года

В результате этого узнавания концерт в честь пятилетия группы 20 февраля 1993 года собрал полный зал Дворца молодёжи. В середине концерта «Агата» вытащила на сцену Петра Мая, сыграв с ним в две ударные установки давно уже не исполнявшихся «Гномов-каннибалов». Затем поздравлять юбиляров, исполняя вместе с ними их собственные песни, вышли лучшие рок-силы Урала. «Танго с дельтапланом» спел Михаил Симаков из «Апрельского марша», «Бесса мэ…» исполнил Владимир Шахрин, вокалистом «Позорной звезды» стал Алексей Могилевский, «Пулемёт Максим» отголосил Максим Фадеев.

Настя Полева исполнила «Кошку», реализовав на сцене студийный проект двухлетней давности: «Ещё когда записывался "Декаданс", Вадик предложил мне спеть эту песню. Она мне понравилась: Глеб написал такой мистический текст. Мы сделали запись, где Глеб подпевал вторым голосом. Потом, когда альбом вышел, я себя на нём не обнаружила. Мне никто ничего не объяснил, а я человек тактичный, даже не спрашивала. Но песня не пропала. Позже мы включили её в наш альбом "Танец на цыпочках", правда, заново её переписав».

Юбилейный концерт закончился хоровым исполнением «наутилусовского» «Последнего письма», плавно перетёкшего в «Twist and Shout». Вечный хит про «Гудбай, Америку» появился в репертуаре «Агаты» неслучайно. К приближавшемуся десятилетнему юбилею «Наутилуса Помпилиуса» готовился первый в России трибьют «Отчёт», на котором звёзды из Питера и Екатеринбурга исполняли песни «НП». «Агата Кристи» выбрала именно «Последнее письмо», творчески его переосмыслив.

Выход «Отчёта» сопровождался большими концертами юбиляров и приглашённых гостей в Санкт-Петербурге, Москве и Екатеринбурге. Группы исполняли по одной песне «НП» и несколько собственных номеров. На этих апрельских концертах выяснилось, что «Позорную звезду» прекрасно знают и любят в северной столице. «Кассеты долетели до Питера. И Питер сразу принял этот альбом, – вспоминал Вадик. – Пошло брожение в среде меломанов, и мы стали получать приглашения выступить там на каких-то фестивалях, открытиях молодёжных центров. В Питере мы выступили 7 или 8 раз за полгода».

Глеб оценивал тогдашний рейтинг «Агаты» реалистично: «Почему-то мы стали популярны в Свердловске и в Питере. Мы были такие звёзды, но маленькие и периферийные. Стали таскаться в Питер на фестивали, чуть-чуть по стране ездили. О нас снова вспомнила рок-тусовка. Мы были всё ещё середнячковые, но уже полуизвестные: ведь пока ты в Москве не звезда, ты нигде не звезда».

Всё это не могло поправить финансовое положение группы. «Самым безрадостным был 1993 год, – вспоминал Козлов. – Жить было трудно, зарабатывали мало, мысли о новом альбоме не возникало, было ощущение нереализованности предыдущего материала. Делать что-то ещё, когда ты видишь, что это совершенно не работает, не исчерпало свой потенциал, не было никакого желания. Чтобы показать массовому зрителю свои песни, у нас совершенно не было средств. Чтобы снять какой-нибудь полуклипчик, мы не могли собрать денег. В Свердловске спонсоров мы не находили. Все говорили: да, конечно, культура, да, группа из Свердловска, надо её продвигать в центр, но всё это заканчивалось пафосными разговорами».

Поисками спонсоров занимался Вадик: «Для любой нормальной записи надо было сразу заплатить студии крупную сумму. Саккумулировать её не получалось, но небольшие средства тогда стало довольно легко находить. Появилось много первых коммерческих фирм, которые хотели раскручиваться». На юбилейный концерт выделил деньги Фонд имущества Свердловской области. Затем корпорация «Технезис» решила помочь лучшим екатеринбургским рок-группам: «Чайфу», «Насте» и «Агате Кристи». Продуманный Вадик сказал Шахрину и Полевой, что если делить первый спонсорский транш на всех, то каждому достанется по чуть-чуть, и предложил приходить в кассу в алфавитном порядке. Спонсор не возражал, и «Агата Кристи», возглавлявшая список, получила деньги. После этого дела у «Технезиса» пошли хуже, и «Чайф» с «Настей» остались без помощи.

Заинтересовался творчеством «Агаты» и Уральский оптико-механический завод. В начале 1993 года он запустил линию по производству компакт-дисков. Каталог новой продукции открывала специально отремастированная Вадиком «Позорная звезда» – первый в России рок-альбом, вышедший на CD. Забавно, что компакт-проигрывателей у самих «агатовцев» ещё не было, авторские экземпляры они раздавали как сувениры. На популярности альбома его выпуск на красивых радужных кружочках в первое время никак не сказался – мало кто из потенциальных слушателей знал, с чем новые музыкальные носители едят.

Даже на радиостанциях спрашивали: «Собирается ли группа выпустить альбом на виниле? А то компакты, сами понимаете…» – «Я не верю, чтобы основная масса наших слушателей была затарена лазерными проигрывателями, – отвечал Глеб. – Я сам такого не имею. И поэтому мне тоже грустно не иметь в руках этой пластинки, тем более я большие конверты очень люблю ещё с детства. С тех пор, как альбом вышел на компакте, его уже много раз обещали выпустить на виниле, но каждый раз что-то мешало». В 1993 году производство виниловых пластинок в России практически прекратилось, и издать «Позорную звезду» на виниле удалось лишь двадцать лет спустя…

Глеб Самойлов и Александр Козлов

Фото Александра Кузнецова

В мае 1993 года «Агате Кристи» был знак. Возвращаясь поздно ночью с концерта в городе Камышлове, музыканты «Агаты» и группы «Топ» остановились, чтобы, по словам лидера «Топа» Евгения Горенбурга, «сменить воду в аквариумах». Внезапно над соседним полем возникла тёмная масса, от которой исходил яркий конусообразный луч. Жутковатым было то, что летающая тарелка (а никто из присутствовавших не усомнился, что это была именно она) передвигалась совершенно бесшумно. Наверное, инопланетяне внимательно разглядывали застигнутых врасплох рокеров. Те же не растерялись. «Мы все вышли, смотрели на НЛО, кричали, махали руками, а оно повисело, помигало и улетело. Может быть, это что-то в нас и изменило», – вспоминал Вадим. Буквально через несколько месяцев судьба «Агаты Кристи» начала меняться.

В конце августа «АК» пересеклась на фестивале «Каховка» с «Наутилусом Помпилиусом». Слава Бутусов, которому очень понравилась «Позорная звезда», предложил Вадику роль саунд-продюсера на предстоящей записи нового альбома «НП». Подготовительный период длился два месяца. По словам Павла Антонова, который тогда уже почти не занимался «Агатой», а сосредоточился на делах «Студии 8», это время ушло на составление банка звуков: «Вадик сделал домашнее задание: засемплировал живые барабаны. Вряд ли в то время в России кто-то ещё сделал бы это так хорошо. Почти каждый день они с Андрюхой Котовым сидели над этим делом и создали такую библиотеку, которую потом ещё долго использовали. Вадик в этом плане, не побоюсь сказать, гениален. Он чувствует фактуру звука и в силу своего образования и кругозора знает, как его добиться».

Александр Гноевых, Илья Кормильцев, Вячеслав Бутусов и Вадим Самойлов во время записи альбома «Титаник», Екатеринбург, ноябрь 1993 года

Фото Павла Антонова

В ноябре на «Студии 8» началась работа над альбомом «Титаник». Вадику работалось комфортно: за часть аранжировок песен отвечал Алик Потапкин, то есть обстановка напоминала «агатин» быт четырёхлетней давности. Глеб тоже заглядывал на студию, он даже подпел Бутусову в песне «К Элоизе». Рекорд-сессию не ограничивали сжатые сроки, поэтому Вадик делал бессчётное количество дублей, добиваясь нужного звучания. Бутусов остался очень доволен результатом сотрудничества с Самойловым: «Вначале даже не предполагалось, что он будет заниматься звуком так обстоятельно. Он не просто записывал материал как штатный сотрудник студии, но и исполнил несколько гитарных и клавишных партий. И самое главное, он сделал свой вариант песни "Негодяй и ангел", с которой мы долго мучались, показал нам на утро, и нам очень понравилась его версия. Я считаю, что Вадим Самойлов – один из лучших гитаристов и прекрасный аранжировщик. Работать с ним было интересно и весело. У меня после записи "Титаника" было устойчивое желание сотрудничать с Вадимом, но у него были свои планы».

У звукорежиссёра «Наутилуса» Александра «Полковника» Гноевых остались исключительно приятные воспоминания о сотрудничестве с Самойловым: «С Вадиком было очень комфортно работать. Я считаю, что на тот момент он был одним из лучших в Екатеринбурге музыкантов, одним из лучших гитаристов и одним из лучших, если не лучшим саунд-продюсером. При этом во время записи он не тянул одеяло на себя, а работал на поставленную Бутусовым задачу. Он постоянно предлагал аранжировочные идеи, которые шли на пользу делу. Иногда мне в голову приходили совершенно фантастические задумки, которые он претворял в жизнь. Например, в песне "Титаник" мне захотелось услышать рёв буксующего мотора. И он легко изобразил этот звук на своей гитаре. Вообще он на лету ловил идеи и очень вкусно претворял их в жизнь».

Пока в Екатеринбурге кипела работа в студии, в Москве произошло даже не событие, а так, случайность, оказавшая на судьбу «Агаты Кристи» огромное влияние: в автомагнитолу одного успешного бизнесмена случайно попала кассета с записью «Позорной звезды». Бизнесменом был руководитель крупной фирмы «Росремстрой» Павел Кадушин, а кассету привёз из Екатеринбурга его брат Григорий, тот самый, что 10 лет назад шпынял слишком шумевших в общежитии первокурсников радиофака Самойлова и Кузнецова. «Мы ездили в одной машине, и Гриша всё время ставил эту кассету. Первый раз поставил – я говорю: "Ты что? Убери немедленно, давай лучше Газманова послушаем!" Потом второй раз поставил, третий… А у меня кассеты надолго застревают в магнитофоне, я не любитель их перебирать, я могу ездить и одно и то же слушать месяца три. Мысли обычно о другом, а музыка как бы фонит. Вот она фонила-фонила и очень даже понравилась».

Приближался день рождения Павла, и он попросил брата пригласить эту самую «Агату» к себе на 30-летие. Григорий связался с Вадиком. В группе возникла дискуссия: ехать или не ехать. «Мы садимся, обсуждаем: "Что-то совсем уж не по-нашему будет выступать у нувориша на дне рождения". Но мы сдались на предложенную сумму. Очень хорошие деньги нам по тем временам предложили», – вспоминал Козлов.

«Агата Кристи» и Павел Кадушин

16 января 1994 года свердловская группа материализовалась у въезда в подмосковный пансионат, где отмечалось торжество. Ещё у шлагбаума «Агата» воочию познакомилась с нравами звёздной эстрадной тусовки. У служебного входа знаменитый продюсер бил по морде одного из солистов своего знаменитого бойз-бэнда, крича: «Ты, гад, на работе, поэтому должен улыбаться!» После выступления этих знаменитостей их оператор хотел скрутить на пульте все настройки: «Что? Ещё какая-то группа с Урала? Да кому они нужны?» С трудом пульт отбили, и «Агата» отыграла, причём и имениннику, и его авторитетным гостям провинциалы понравились куда больше, чем москвичи. «Ничё так пацаны, ващще нормальные!» – услышал Котов, проходя мимо сидевших на почётных местах чеченцев. «Куча артистов выступала, но никаких, – вспоминал тот концерт Глеб. – Мы сыграли живьём, очень понравились, и так далее, и так далее, и вот эта байда вся и началась…»

Байда заключалась в том, что почти сразу Кадушин сделал Вадику заманчивое предложение – поработать вместе. «У него были свои амбиции попытаться заняться шоу-бизнесом, – вспоминал Козлов. – Очевидно, он действительно искал проект, и мы оказались наиболее подходящей для него кандидатурой. Для нас это предложение показалось почти сказкой. Терять нам было нечего, в Свердловске мы испробовали всё, что возможно».

Бизнесмен до кончиков ногтей Павел Кадушин не собирался помогать «Агате Кристи» как спонсор и не хотел иметь группу в качестве своего крепостного оркестрика: «Они приехали, выступили, мы им заплатили, как всем артистам – ничего личного. Познакомились, начали общаться. Появились мысли о вариантах сотрудничества. С самого начала я рассматривал это как бизнес, а не как хобби или спонсорство. Если вкладывать деньги во что-то, то надо понимать, зачем и для чего, и договариваться об условиях. Знакомство – знакомством, дружба – дружбой, а бизнес – бизнесом. Всё отдельно».

Вести переговоры с внезапно наклюнувшимся инвестором сам себя уполномочил Вадик. Возвращаясь из Москвы, он рисовал перед одногруппниками радужные перспективы. «Он обещал нам: если мы согласимся, что он будет вести все финансовые дела с Кадушиным, то у нас у всех будут квартиры в Москве и машины с водителями, – смеется Котов. – Я попросил машину без водителя, потому что люблю рулить сам. Все очень хохотали».

Вадим Самойлов в период подготовки презентации альбома «Титаник», 1994

Рисунок Александра Коротича

Вадим в начале 1994 года бывал в Екатеринбурге нечасто. И отрывали его от родных мест не только переговоры с Кадушиным. В феврале закончилась запись «Титаника», и Бутусов попросил Самойлова помочь с реализацией концертного варианта альбома – у «Наутилуса» тогда не было своего гитариста. На три месяца Вадим практически переселился на базу «НП» в Питере, где шли усиленные репетиции. Вадик чуть ли не разрывался между двумя группами: как раз в этот период жизнь «Агаты» начала бурлить. Готовились съёмки первого настоящего клипа, которые оплатил «Росремстрой», намечался пока небольшой, но настоящий тур. Отыграв с «Наутилусом» несколько концертов, Самойлов с облегчением передал все свои партии новому гитаристу «НП» Николаю Петрову.

За Вадиком ещё оставался должок: он обещал Бутусову помочь с организацией грандиозного презентационного шоу нового альбома, но до него ещё оставалось месяца три. «Они предлагали мне играть с ними, но я отказался: я сам по себе со своей группой. "Агата" не могла исчезнуть из-за моей работы в "Наутилусе". Отказаться от ощущения сочинительства и исполнения собственной музыки ради отхода на какие-то вторые роли, пусть даже в знаменитую группу, – даже мысли такой не было никогда. Просто период моей работы с "Наутилусом" подзатянулся. Но в это время мы с "Агатой Кристи" продолжали гастролировать, особого ущерба нам это не нанесло».

В марте для съёмок клипа «Как на войне» на «Мосфильме» построили декорацию – комнату в форме трапеции. Режиссёр Игорь Песоцкий задумал нечто, напоминавшее клип «Losing My Religion» американской группы «R.E.M.», снятый в 1991 году. По пустой комнате, где находились братья Самойловы, метались неясные фигуры. Само помещение из-за формы декораций и съёмки объективом «рыбий глаз» казалось бесконечным. Всю задумку не по своей воле чуть не сорвал Глеб: «Перед съёмкой клипа, настоящего первого клипа, у меня первый раз в жизни ночью вскочил флюс, щёку раздуло. Поэтому моих крупных планов там нет, только общий. Пытались снять "крупняк" – меня ставили перед камерой и поворачивали лицо так, чтобы поймать границу, когда из-за носа у меня не видно второй щеки, чтобы был хотя бы полуанфас – так и не поймали. При флюсе же меняется не только щека, но и глаз принимает очень характерный крысиный разрез. Мне было, конечно, очень стыдно».

Клип ещё не успел появиться на телеэкранах, а «Как на войне» уже понеслась по волнам эфира. В начале года на столичное радио «MAXIMUM» приехал из Екатеринбурга новый программный директор – Михаил Козырев: «У меня была концепция: лучшие группы отечественного рок-н-ролла должны звучать в нашем эфире наряду со всякой западной альтернативой. Из своего чемоданчика с дисками, который привёз из Екатеринбурга, я вытащил "Позорную звезду". Я помнил её наизусть, но переслушал ещё раз, чтобы выбрать самый безоговорочный хит для эфира. Выбрал "Как на войне" и заставил всех на станции прослушать. Все согласились, что это круто. Дальше всё произошло, как в эпических биографиях великих артистов: песня моментально стала популярной. Слушатели завалили станцию заявками на новый хит. "Как на войне" заняла одно из первых мест в ротации, наряду с "Depeche Mode", "Red Hot Chili Peppers", "Nirvana". После неё я последовательно поставил в эфир все свои любимые песни с этого альбома. Все они проходили одна лучше другой. Я помню нескончаемый поток говна, который стали лить на радиостанцию всяческие ревнители чистоты жанра: "Что вы нам ставите?! Вот «Кино», «Бригада С» и «Наутилус Помпилиус» – это великие группы, а эти молокососы – полнейшая попсня. Вы просто не имеете права предавать жанр!" В дальнейшем я понял, что, если ты ставишь в эфир что-то новое и яркое, будь готов к тому, что тебя обольют помоями. Но первый мой случай такого рода произошёл с "Агатой Кристи"».

Владимир Месхи и Леонид Ланда

Пока столичная публика ловила на волнах самой модной радиостанции новые песни «Агаты», а меломаны по всей стране под первый клип вспоминали уже успевшее подзабыться название группы, Вадик репетировал на сцене московского концертного зала «Россия» презентационное шоу «наутилусовского» «Титаника». Помимо участия в концерте в качестве одного из двух соло-гитаристов он отвечал за такие необычные элементы рок-действа, как ансамбль юных барабанщиц и Большой детский хор имени Попова. Продюсерами этого пафосного мероприятия были Владимир Месхи и Леонид Ланда.

Эта парочка прожжённых волков шоу-бизнеса познакомилась с «Агатой Кристи» ещё в 1988 году на фестивале Свердловского рок-клуба. Основатели первого в СССР музыкального кооператива «Лира» сразу пригласили группу в родной Киев. «Мы оценили их яркий и интересный саунд, такой Russian Glam-Rock по тем временам очень качественный, – вспоминает Месхи. – Со своими клавишами они смотрелись современно и свежо. Концерты в Киеве подтвердили наше мнение – "Агата" имела успех». За прошедшие пять лет Месхи с Ландой строили шоу-бизнес в Израиле, Украине и России. Презентацию «Титаника» 12–13 июня они провели крайне успешно, но после неё их дороги с «Наутилусом» разошлись. Тогда Вадик привёл старых знакомых к Кадушину и представил их как потенциальных продюсеров «Агаты Кристи».

«Мы предложили Павлу Николаевичу комплексное сотрудничество, – говорит Месхи. – Не просто продюсирование одного коллектива, а нечто более глобальное и амбициозное». Кадушин оценил возможные перспективы: «Мы начали серьёзную деятельность в сфере шоу-бизнеса: открыли компанию, стали альбомы записывать, права оформлять… Всё закрутилось: продвижения, эфиры, продюсеры, концерты и так далее».

«Агата Кристи», Екатеринбург, 1993

В результате этого знакомства на свет появилась корпорация «Rise Music». Она была задумана как структура полного цикла, какой ещё не было в России. Тогда никто не мог одновременно организовывать туры, делать качественный продакшн и предоставлять профессиональный сервис для музыкантов. Кадушин вложил в новую фирму большие деньги. Закупили мощную звуковую и световую аппаратуру, которая в первую очередь использовалась для туров «Агаты Кристи», но не только. «Rise Music» начала сотрудничать практически со всеми топовыми артистами. Скоро появилось издательство «Extraphone», которое занялось выпуском альбомов. «Агата Кристи» была во всей этой структуре фронт-группой. Сам Кадушин считает, что «"Rise Music" фактически начиналась с "Агаты Кристи". Поначалу это было просто знакомство, затем перешедшее в конкретные формы сотрудничества, в некий коммерческий проект». Вадику в новой корпорации поначалу отводилась роль саунд-продюсера групп, которых будет опекать фирма, но в связи с бурным ростом популярности «Агаты» у него просто не хватало времени на сторонние проекты.

«Агата Кристи», Москва, 1990-е

Фото из архива группы «Агата Кристи»