НА ВОСТОК

Остромир проспал всю ночь, следующий день и еще одну ночь. За это время его соратники смогли вволю отдохнуть после изнурительной осады и марша по горам. После четырех суток, которые они провели впроголодь, питаясь лишь тем, что удавалось найти в горах, они смогли отъесться огромной тушей горного барана, принесенной медведем. За это время, что они провели здесь, буря закончилась, и на смену ей опять пришла теплая и солнечная погода. На следующее утро Остромир открыл глаза. Не было ни жара, ни боли. Он с удивлением осмотрел свои раны. На их месте были только небольшие шрамы. В них лишь слегка ощущался тянущий зуд. Он попытался встать. На его удивление, теперь уже не было никаких неприятных ощущений, здоровье к нему вернулось полностью.

Проснувшиеся соратники рассказали ему про грозу, расселину, горного медведя и так чудесно появившегося мага, исцелившего его.

— Готов побиться об заклад, что это был Остан! — воскликнул Остромир. Увидев вопросительные взгляды ратников, которым это имя мало что говорило, он пояснил:

— Я был знаком с Велимудром, магом из Северного предела. Когда-то я служил у князя управителем его двора, тиуном, и в то время Велимудр иногда посещал Велигаст и бывал гостем у князя на пирах. На одном из пиров мне довелось услышать его рассказ об Остане. Вот что он тогда рассказывал: «Остан — это не совсем человек. Когда-то он был на Ломире обычным магом и был соратником Велимудра. Но однажды, заинтересовавшись выходами в другие миры, он стал изучать древние тайные трактаты, хранящиеся в Запретных мирах в библиотеке при Древе жизни. Но применять эти знания на практике следует с величайшей осторожностью, ибо их бездумное применение может привести к неконтролируемому сдвигу пространства. Но Остан был настойчив в познании. И однажды, попытавшись применить полученные знания, он попытался открыть тоннель перехода, чтобы попасть в другой мир. Но он допустил некоторые ошибки, и, тоннель, бесконтрольно расширившись, выбросил его не в тот мир, в который он хотел пройти, а в Асгалун — место, где нет пространства и времени, и где царят Темные силы. Перейдя туда, он попал к ним в плен. Он остался бы там навсегда, но счастливая случайность, когда он смог найти выход обратно, вернула его на Ломир. Но долгое время, проведенное в Асгалуне, навсегда изменило его разум и сознание. Внешне он остался человеком, но Темные силы стали частью его сущности. Там он получил такие сверхспособности, которые не имеет ни один маг на Ломире. Остан, к примеру, имеет возможность переноситься в мгновение ока на любые расстояния, обращаться в любое животное и повелевать ими, исцелять любые раны. И это лишь малая часть его возможностей. Часть его, как и прежде, служит в интересах Ломира и Северного предела, но другая его часть, которая была заменена Темными силами, может заставить его подчиниться им, хотя он может и не осознавать этого». Таков Остан. Помог ли он сейчас нам, или действует на погибель врагов Темных сил, расставляя защитникам Северного предела некую ловушку — покажет время.

Остромир, закончил свой рассказ. Ратники, удивленные услышанным, молчали.

— Однако, время не ждет. Если Остан будет ожидать нас в землях уладов, то, быть может, он действительно желает нам чем-то помочь. В чем будет заключаться его помощь — узнаем позже. А сейчас отправимся в путь, дорога впереди предстоит неблизкая.

Воины быстро собрались, и вскоре были готовы отправиться дальше. Выйдя из пещеры, они оказались на небольшой площадке у каменного массива, поросшего по краям кустарником и деревьями. Но в том месте, где был отвод тропы, ведущий на главную дорогу, поперек пути лежал горный медведь, внимательно наблюдая за вышедшими из пещеры людьми. Казалось, он все это время на этом месте нес свой караул с того достопамятного дня, когда здесь появился Остан. Но как только отряд двинулся вперед, медведь медленно поднялся на ноги и вразвалку пошел в сторону дороги. Когда отряд достиг дороги, медведь шел по дороге, время от времени оглядываясь назад, как бы приглашая ратников следовать за собой. Делать было нечего, и им пришлось мириться со своим столь необычным спутником. Впереди них шел медведь, а они пошли позади него. Замыкающий отряд сотник невольно бросил взгляд назад, на пещеру, но тут увидел, что тропы больше нет, а пещера в скальном массиве исчезла. Но памятуя о рассказе Остромира, он ничего не сказал своим спутникам и проследовал вслед за остальными.

В дальнейшем их путь в странном обществе медведя пролегал через перевал горного хребта, служившего своеобразной восточной границей Северного предела. За ними начинались степные равнины земель уладов. В пути медведь, ненадолго их покидая, успевал где-то ловить и носить путникам горных баранов, коз и антилоп. Путники ни разу не видели, чтобы медведь чем-либо питался, но, тем не менее, если ему что-то предлагали из еды, он отказывался от нее недовольным ворчанием.

Подниматься в гору было трудно. Дорога круто забирала вверх, и горный хребет, казалось, вырастал в небо. Для удобства дорога была проложена зигзагами, чтобы подъем не был столь крутым, но это сильно удлиняло путь. По мере того, как путники забирались вверх, перед ними открывалась все более захватывающая панорама горного края. Кругом их окружали горные пики с заснеженными вершинами. Как будто вечные стражи, они охраняли этот суровый край. Вскоре закончился лес, и начались альпийские луга, поросшие изумрудной травой. Медведь бодро топал перед отрядом, продолжая указывать отряду дорогу. Когда путники останавливались на отдых, медведь садился неподалеку от них и терпеливо ждал, когда они двинутся в дальнейший путь. Наконец, на большой высоте начались вечные снега. Идти стало заметно труднее, к тому же на большой высоте давал себя знать разреженный воздух. Температура сильно упала. Путники, кутаясь в плащи и опираясь на посохи и копья, упорно шли вверх, к вершине перевала.

На следующий день, когда они вступили на ледник, им удалось подняться на его вершину. Остановившись там, путники смотрели туда, куда им еще предстояло пройти. Перед ними внизу за границей горного хребта расстилались обширные долины, желтые пространства которых уходили за горизонт. Свежий ветер трепал их плащи, но они, казалось, его не замечали, завороженно наблюдая за открывшейся перед ними панорамой. Полюбовавшись этой картиной, они начали спуск вниз с перевала. Спуск был не менее сложен, чем подъем — кругом простирались каменные поля, ледник пересекали трещины и расселины. Сам спуск был очень крутым, поэтому здесь требовалась максимальная осторожность. Но все же беды не удалось избежать. Шедший впереди отряда Остромир, не заметив присыпанной снегом трещины, неожиданно провалился под лед. Снег осыпался, и перед путниками показался огромный разлом, пересекавший ледяное поле. Путники аккуратно приблизились к краю трещины и вдруг увидели внизу, что Остромир, провалившись в узкую расселину, застрял глубоко в ней. К несчастью, сверху разлом был достаточно широким, и подойти к нему вплотную можно было только с другой стороны. Надо было перелезать через расселину, чтобы вытащить из нее Остромира. Ратники стали связывать ремнями свои посохи, чтобы можно было перебросить через расселину своеобразный мост. Но медведь опять всех удивил. Удивительным образом не попав в расселину, он уже успел уйти вперед и, когда в нее провалился Остромир, тут же вернулся назад. Осторожно подобравшись к краю расселины, он выбрал место, где ее края были довольно пологими, и, упираясь задними лапами, сполз головой вперед в расселину. Там он ухватился зубами за плащ Остромира, нижний край которого при падении зацепился за выступ. Отталкиваясь задними лапами, он потащил посадника вверх. Пряжка плаща выдержала, и Остромир был вытащен из расселины. Медведь, вытащив посадника, внимательно посмотрел на него. Как бы убедившись, что с ним все в порядке, он тут же отвернулся и лениво побрел дальше.

К этому времени ратники успели перебраться через расселину и подбежали к Остромиру, подняв его на ноги.

— Готов поклясться, что это сам Остан, если бы я собственными глазами не видел его с этим медведем! — сказал сотник.

— Надо думать, что Остан дал нам этого медведя, чтобы он помог пройти нам через горы, — ответил ему Остромир.

Путники отправились дальше. Вскоре они дошли до края ледника, и по мере того, как они спускались все ниже с перевала, становилось все теплее и теплее. Плащи были сняты и закинуты за спину. После двух дней, проведенных во льдах, ясный осенний день казался необыкновенно теплым. Южный ветер быстро отогрел продрогших путников. Вскоре горы стали переходить в долины, за которыми начинались степи. Здесь медведь остановился. Покачав головой, он несколько раз негромко рявкнул, как будто прощаясь со своими спутниками, и не спеша пошел обратно в горы.

— Вот мы и расстались с нашим лохматым проводником, — с печалью в голосе заметил Остромир — Но, по всей видимости, Остан решил дать нам спутника, чтобы он провел нас только через горы. Горы закончились, и медведь теперь свободен и может вернуться к себе восвояси.

Путники посмотрели вслед уходящему медведю. Тот поднялся по тропе на скалы и исчез за скальным выступом. Отряд отправился дальше. Перед ними лежала дорога, ведущая вперед, в степи. Желтая степь, слегка всхолмленная небольшими возвышенностями, простиралась перед ними на много переходов вперед. Остромир знал, что дорога ведет в Хотен, столицу уладов, из которого можно добраться до земель Северного предела. В Хотене могли найтись купцы из Северного предела или их поверенные, которые вели там свои торговые дела, и могли снабдить отряд всем необходимым для долгого путешествия к Видогосту. Дорога была неплохо обустроена — ровная как стол, во многих местах она была замощена камнем; через каждый переход здесь встречались станции или постоялые дворы, где путники имели возможность отдохнуть, поесть и получить все необходимое в дорогу. Поэтому путешествие по земле уладов было достаточно легким. По дороге проезжал самый разный люд: воины, торговцы с караванами, путешественники и ремесленники, в основном направляясь в столицу.

Улады были кочевниками. Когда-то пришедшие вместе со многими народами на Ломир из Бескрайнего мира, окруженного со всех сторон великими океанами, они поселились в пустовавших до этого степях. Новая земля им напоминала привычные земли, которые они были вынуждены оставить на прежней родине. Расселившись и обосновавшись в степях, они основали здесь столицу своего государства Хотен. Соседствуя с Северным пределом, они нередко вступали с ним в конфликты, но, в конце концов, расширение торговли и приход ремесленников, которые основали в Хотене ряд ремесел, положило конец вражде и привело к мирному сосуществованию уладов с соседними народами. Несмотря на то, что их земля не была особенно богатой, политика активного привлечения различных ремесел, которые обеспечили производство множества изделий, отличающихся очень высоким качеством, привела к тому, что улады смогли начать взаимовыгодную торговлю со всем миром. Помимо Хотена, в этих землях выросло несколько других крупных городов, в которых сосредоточились торговля и разнообразные ремесла. Несмотря на это, улады все же остались в основной своей массе кочевниками. Многие вели жизнь скотоводов, выпасая скот в обширных владениях своей земли. Скот и был их основным источником доходов и пропитания. Два раз в год — весной и осенью долины покрывались огромными стадами скота, которые кочевники перегоняли на летние пастбища и обратно, к зимним стоянкам. Часть скота отправлялась на продажу на рынки при городах или перегонялись в Северный предел.

День следовал за днем, путники проходили переход за переходом, приближаясь к Хотену. Вокруг их окружала все та же желтая степь, перемежаемая редкими холмами и каменными останцами. Изредка по дороге попадались узкие реки и болотистые поймы. И вот, наконец, наступил день, когда дорога вывела их на вершину высокого холма, с которого им открылся вид на огромный город, раскинувшийся внизу в обширной долине. Было видно, что он состоит из нескольких частей, обнесенных одной длинной оборонительной стеной. В самом городе было весьма оживлено. Тысячи людей сновали по улицам и на базарах; одни приезжали в город, другие покидали его, двигаясь по множеству дорог, сходящихся к его стенам как спицы колеса. Путники спустились с холма и вскоре оказались у городских ворот. Город окружала мощная каменная стена не менее десяти сажен в высоту, перемежаемая квадратными зубчатыми башнями. Башни сильно выступали вперед, фланкируя подступы к стене. Так как город был расположен в степи, то перед стеной был отрыт глубокий сухой ров. Пройдя через распахнутые настежь ворота, путники вошли вовнутрь. То, что они увидели внутри, заставило их немало подивиться. Хотен был великолепно спланирован, и своим богатством мог соперничать с любым другим городом на Ломире. В нем было отстроено множество прекрасных зданий, от которых захватывало дух. Даже Остромир, уже бывавший в Хотене в былые времена, был поражен изменениями, произошедшими за это время в нем. В нем появились новые площади, выросли новые улицы и кварталы. Сам город делился на несколько отдельных частей, в которых жили ремесленники, торговцы и посланники со всего света. Ввиду недостатка дерева в степной стране, большинство домов было сложены из камня, либо из сырцового кирпича. Дома победнее были глинобитными. Имелись здесь и целые кварталы из юрт и шатров. Побродив по городу, путники направились в торговый квартал, чтобы разыскать там купцов из Северного предела. Для этого им надо было пройти через правительственную площадь, на которой возвышались здания дворца правителей уладов. Оказавшись на ней, они невольно остановились, заглядевшись на величественное здание, возвышающееся перед ними. Как бы составленное из массивных колец, уменьшающихся с каждым этажом, тем не менее, благодаря искусному декору и изящным крышам, оно выглядело воздушным и легким. В фасаде виднелись широкие красные ворота, окованные бронзовыми гвоздями с широкими шляпками, к которым террасами поднимались высокие ступени. Справа и слева от фасада шла высокая стена, огораживающая двор дворца. Словом, дворец правителей в Хотене представлял собой настоящую крепость в крепости.

— Приветствую вас в Хотене! — вдруг сказал кто-то за их спинами. Обернувшись, путники увидели Остана, соткавшегося как будто из воздуха. Как и в прошлый раз, Остан был облачен в темный плащ, и на его голову был накинут широкий капюшон. В руках он держал неизменный посох:

— Я рад видеть, что Остромир теперь жив и здоров, и все вы смогли благополучно добраться до города. Что же вы теперь намерены здесь делать?

— Мы направлялись в торговый квартал, где хотели найти купцов из Северного предела или их поверенных, которые могли бы снабдить нас всем необходимым, чтобы мы смогли добраться до Велигаста, — сказал Остромир.

— Да, тут есть немало купцов из Северного предела. Наверное, они вам смогут помочь, чтобы вы смогли продолжить свой путь, — ответил, склонив голову, Остан. — Но, поверьте, это не самое лучшее из того, что можно сейчас сделать. Я бы хотел предложить вам нечто иное, что было бы лучше как для вас, так и для Северного предела. Но о сути этого предложения вы сможете узнать в свое время, а пока что позвольте оставить вас на время в неведении. Сейчас, если вы не возражаете, я хотел бы представить вас к правителю этой земли, нойону Яромуку. Он уже знает, что вы должны будете прибыть в город, и ждет вашего рассказа.

От такого приглашения нельзя было отказываться, и путники последовали вслед за Останом. Они подошли к воротам дворца-крепости, и стража, увидев Остана, тут же открыла перед путниками двери. Внутри дворец выглядел еще величественнее, чем снаружи. В середине двора поднималось ввысь огромное каменное здание. Рядом с ним были выстроены дополнительные флигели, которые были соединены с дворцом переходами. Стены и крыша дворца были богато украшены орнаментами и росписями, что создавало причудливую композицию. Вокруг дворца был разбит парк, обсаженный по краям деревьями и кустарником. От ворот по парку разбегались аллеи, а к самому дворцу вела широкая дорога. По краям дороги развевались разноцветные флаги.

Путники прошли во дворец. Оставив остальных своих спутников в комнатах для посетителей дворца, Остромир и Остан прошли в покои правителя. Поднявшись на верхние этажи дворца по великолепной лестнице, украшенной золотом и красным бархатом, они очутились перед двустворчатыми золотыми дверями.

Охрана, охраняющая двери, распахнула перед ними их створки, и Остромир увидел большой зал. Остан уверенно шагнул вовнутрь, за ним последовал Остромир. Зал был необычной формы — правильной восьмиугольной формы, со стенами, украшенными позолотой и причудливыми росписями. Пол был выложен гладко отполированными гранитными плитами разного оттенка таким образом, что они складывались в затейливый орнамент. На стенах, ярко освещая зал, горело множество факелов, вставленных в держатели. В середине зала в потолке имелось застекленное матовым стеклом круглое окно, откуда отвесно падал узкий луч света. Центр зала был окружен колоннами, и среди них сидела группа людей в богатых одеждах. Остан с Остромиром ступили в освещенный круг. Перед ним на троне сидел человек с открытым и умным лицом. По всей видимости, это и был нойон. Широкоплечий, невысокого роста, он выгодно смотрелся на фоне искусно выполненной спинки трона. Сам трон заслуживал отдельного внимания. Несмотря на все богатство дворца, он был выполнен из простого серого камня, но резьба на нем была великолепной. Узор представлял собой хитросплетение из изображений животных и причудливого узора, превращаясь в своеобразный сплав на поверхности камня. Сам нойон, в противоположность своим придворным, был одет просто — на нем был стеганый синий кафтан, из-под которого виднелись серые штаны, украшенные бахромой. Единственным украшением его одежды была меховая опушка ворота, да простой геометрический узор обшлагов рукавов кафтана. Сидящие же в зале были одеты гораздо более богато. На них были длинные кафтаны, щедро украшенные золотой и серебряной вышивкой, отороченные дорогим мехом. На голове у многих сидели лакированные черные шапочки, принятые во дворе. Все они сидели на небольших подушках, разложенных прямо на полу.

Остан и Остромир, приложив кулак к груди, поклонились Яромуку. Подняв руку, тот ответил на поклон. Некоторое время он внимательно рассматривал вошедших.

— Добро пожаловать в Хотен! — сказал он наконец. — Остан, я тебя не видел уже много лет после тех достопамятных событий в Красных долинах. Славные были те времена! И сейчас я рад видеть тебя у себя во дворце. Кого же я вижу рядом с тобой?

— Это Остромир — посадник Азадола. Времена меняются, и теперь я нахожусь здесь уже не столь хорошей миссией. В Северном пределе началась война. Моры перешли реку Осоркон и осадили Азадол, блокировав все Пограничье. Часть войск успела уйти к Велигасту, но остальные были вынуждены запереться в Азадоле. И теперь Азадол был обманом взят, пав перед врагом. С небольшим отрядом удалось уйти только сотнику и Остромиру, и теперь они направляются через твои земли в Северный предел. Взяв Азадол, моры теперь пойдут на Велигаст, чтобы разгромить там основные силы княжества и взять в плен Вышеслава. Если же падет Северный предел, то в наших землях не останется силы им противостоять. После этого настанет и ваш час. Как ни сильна твоя армия, Яромук, но твоя сила будет согнута силой, к которой добавятся не только армии Южного предела, но и Северного.

Армии Северного предела стягиваются к Велигасту, придут им на помощь и чудины. Но этих сил может оказаться недостаточно, чтобы победить столь опасного врага. На их стороне сейчас не только армии Южного предела, но и асилки и волколаки, пришедшие с ними из Милгоста. Кроме того, заключили с ними союз и варяги, которые будут поддерживать их с моря.

Улады много лет ни с кем не воевали, это правда. И в войне за Южный предел вы держали нейтралитет. Но та война была проиграна, а теперь проигрыш этой войны будет означать, что после Северного предела война прокатится и по вашей прекрасной земле. Поэтому я призываю тебя с армией встать на сторону Северного предела!

Остромир видел, как лицо Яромука стало недовольным, но все же он, не перебивая, выслушивал все, что говорил ему Остан. Было очевидно, что Яромук готов был отказаться от предложения Остана. Понял это и Остан. Он замолк, оборвав свою речь на полуслове, и внимательно посмотрел в глаза Яромука. Было видно, что Яромук хотел что-то возразить, но ни одного звука не вырвалось из крепко сжатых губ. Он глубоко задумался. Глаза Остана продолжали сверлить Яромука. Постепенно лицо Яромука разгладилось и приняло спокойное выражение. Казалось, Остан заставил принять его другое решение.

— Хорошо, так и быть, — согласился, наконец, Яромук. — Я готов выставить двадцать тысяч воинов под Велигаст. Но на то, чтобы собрать потребное количество, потребуется не менее нескольких дней. Пока же я разошлю гонцов с требованием прислать воинов. Будьте же пока у меня гостями во дворце. Надеюсь, в нем и в его окрестностях найдется немало того, что сможет помочь скоротать вам время при вынужденном ожидании.

Остромир с соратниками оставались все это время в городе, пока шел сбор войск. В это время Остромир находил развлечение в изучении города и дворцового комплекса. Иногда он брал из дворцовых конюшен коня и отправлялся в путешествие по окрестностям Хотена. Обычно он предпочитал посещать сады, разбитые севернее города, иногда путешествовал и по холмам, окружающим город. Разъезжая на коне, он видел, как каждый день к городу подходили все новые подразделения, вставая лагерем на большом поле перед воротами Хотена. Одним за другим на поле вырастали целые кварталы, состоящие из длинных рядов палаток и шатров. С высоты холмов было хорошо видно, как с каждым днем растет военный лагерь.

Улады были искусными наездниками, с самого раннего детства обучаясь езде на коне и стрельбе из лука, и им не было равных в этом искусстве. Основным их оружием был длинный лук, который делался из очень гибких и прочных сортов деревьев, израставших в лесостепях в южной области владений уладов. Дерево особым образом сушилось и обрабатывалось, что давало ему дополнительную упругость. Роговые накладки, получаемые из брони «железной крысы», которая водилась в здешних местах, и названная так за свой прочный костяной панцирь, покрывавший почти все ее тело, добавляли дополнительную прочность и упругость лукам. Из этого лука хороший стрелок мог выпустить стрелу на триста-четыреста шагов. Каждый всадник имел кожаный доспех или кольчугу, и, помимо лука, был вооружен длинным мечом и круглым щитом. Лук и колчан обычно крепились на седле позади всадника, чтобы не мешать ему на случай рукопашной схватки. Обычной одеждой уладов был тонко выстеганный кафтан, перехваченный у пояса широким поясом и широкие штаны, украшенные бахромой.

Помимо отрядов легкой конницы, у уладов были и тяжеловооруженные всадники, носившие массивные пластинчатые доспехи, закрывавшие все тело и прикрывавшие длинными полами бедра, а также конические шлемы с нащечниками. Вооружены они были длинными пиками, длинными мечами, секирами и большими овальными щитами. Кроме того, тяжеловооруженные всадники имели три-четыре метательных копья — сулицы. Богатство земли уладов позволяло вооружать и содержать им большое войско.

Однажды Остромир выехал рано с утра, чтобы сделать прогулку по степям. Ночью слегка подморозило, и жесткая трава покрылась инеем — зима была уже близко. Но ясное и чистое небо предвещало хорошую погоду на весь день. Конь бодро шагал вперед, слегка покачивая головой в такт своим шагам. Свежий ветер перебирал гриву коня. Вскоре Остромир поднялся на один из холмов около города и спустился в степь. Степь окружила его со всех сторон, и теперь, насколько хватало глаз, виднелось желтое поле, поросшее высокими травами. Остромир вдохнул морозный воздух, и почуял целый букет запахов трав, растущих вокруг него в степи. Вдалеке виднелся какой-то курган, на котором возвышался каменный столб. Он тронул коня, и конь послушно пошел в его сторону. Оказавшись около него, он вдруг увидел у другой стороны кургана изящного вороного коня и сидящего на нем воина небольшого роста. Воин был облачен в кольчугу из мельчайших колец, которая блестела в лучах восходящего солнца. Пояс, украшенный самоцветными камнями, охватывал стройный пояс. На голове воина сидел конический шлем, с которого на плечи спадала бармица, изготовленная из такой же кольчуги, вместо наносника на котором имелась тонкая подвижная стрелка. На его боку виднелся не узкий и длинный меч, принятый у уладов, а небольшая сабля с серебряной рукоятью. У седла висел колчан с небольшим луком.

Что же здесь делает всадник в столь раннее утро? Остромир подъехал чуть ближе, и вдруг с удивлением увидел, что этот воин — девушка. Он подъехал к ней и почтительно ей поклонился.

— Что же вы делаете здесь, столь в ранний час? — спросила она.

— Я привык совершать утренние прогулки. Ведь в такой час природа особенно чудесна, и так хорошо дышится утренним воздухом. И сейчас не хотел бы изменять своей привычке.

— Я узнала вас — я видела вас на приеме с Останом во дворце. Вы ведь прибыли из Северного предела?

— Да, я посадник Азадола, Остромир. Наш город был взят врагом, и я был ранен в сражении, но мои люди смогли вынести меня тайным ходом из города. Несмотря на тяжелые ранения, Остан сумел меня излечить от ран. Перейдя через горы, мы оказались в вашей стране.

— Какой вы находите нашу страну?

— Она чудесна. Я удивлен, как народу, живущему в ней, удалось создать столь великолепные города. Чем дольше здесь я нахожусь, тем больше восхищаюсь этими краями.

— Мой брат был рад показать вам все самое лучшее, что есть в ней.

— Ваш брат? Так вы — сестра нойона Яромука?

— Да, она самая, — с насмешливым поклоном ответила девушка. — Вы находите это странным?

— О, нет. Просто было так непривычно встретить вас здесь…

— Арга. Нет, я тоже не отказываю себе в удовольствии проехаться по окрестностям Хотена. Жизнь во дворце так скучна и однообразна, и только степи, где жили наши предки, позволяют мне обрести равновесие и спокойствие. Но это все неважно. Расскажите лучше о вашей стране. Мне никогда не приходилось в ней бывать, и любое известие о ней было бы интересно. Право, я так мало знаю о вашем княжестве, что я бы с удовольствием выслушала бы ваш рассказ о ней.

— С удовольствием расскажу все, что было бы вам интересно, Арга.

Всадники поехали рядом, направляясь в сторону города, и Остромир рассказал Арге о Северном пределе. Тем временем они проехали через ворота, оказавшись в городе, и подъехали к дворцовому комплексу. Стража, узнав их, распахнула ворота, пропуская их во двор. Они проехали к дворцу. К ним подошли слуги, чтобы принять у них коней, и Остромир с Аргой сошли с коней. Арга повернулась к Остромиру:

— Благодарю вас за чудесный рассказ, он немало заинтересовал меня. А теперь, прощайте. Быть может, мы еще увидимся.

Она протянула ему руку. Остромир осторожно взял ее белую и длинную ладонь в свою ладонь. Но она мимолетным движением тут же вырвала ее из руки, и исчезла в темном дверном проеме.

Через день Остромир решил пройтись в садах Хотена. Делать во дворце было совершенно нечего, и он использовал любую возможность, чтобы ознакомиться с городом и его окрестностями. Его живо интересовала страна, приютившая его, обычаи и уклад которой были так не похожи на обычаи Северного предела. Покинув дворцовый комплекс, он оказался в огромном саду, разбитом у его стен. С деревьев дождем опадали разноцветные листья, ложась на стылую землю. Сад представлял собой большой парк, обсаженный высокими деревьями, которые были выстроены в ровные аллеи и небольшие рощицы. Между ними были разбиты газоны и цветники. Когда закончилась одна аллея, Остромир свернул в следующую. В конце аллеи, на которую он вышел, он вдруг увидел высокую фигуру, которая стояла к нему боком. Она была облачена в длинный, почти до пят, темно-синий халат с широкими рукавами, расшитый золотыми нитями. Когда он подошел ближе, он в ней вдруг узнал Аргу. Она обернулась на звук приближающихся шагов. Казалось, она знала, что он будет здесь и ожидала его на этой тропе.

— Остромир? — спросила она.

— К вашим услугам, Арга, — поклонился Остромир в ответ.

— Вы опять совершаете здесь прогулку?

— Да, пока идет сбор войска, мне нечем особо занять себя. Поэтому прогулки по окрестностям и по паркам Хотена для меня являются неплохим времяпровождением. Тем более, что здесь такой чудесный сад!

— Как странно — представьте, я тоже предпочитаю утренние прогулки по нашим садам! Вы не хотите составить мне компанию?

— С удовольствием, Арга, если таково ваше желание.

— Отлично, Остромир. Пойдем же тогда дальше по этой аллее.

Арга оперлась на руку Остромира, и они пошли вперед по дорожке, залитой светом. Так, в молчании они прошли некоторое время.

— Скажите Остромир, вас что-то гложет? — вдруг спросила Арга.

Остромир вздрогнул, но быстро овладел собой.

— Как такое может быть, в столь прекрасный день?

— Я не говорю о дне сегодняшнем, — ответила Арга, качнув головой. — Я говорю о вашей жизни.

— Я думаю, что эта тема меньше всего пригодна для обсуждения.

— И все же, я готова ее обсудить.

— Не будем же копаться в прошлом. Лишь малодушные говорят «было когда-то», но это самое худшее, за что можно цепляться. Прошлое уже мертво, а о мертвых не принято говорить плохо.

— Однако, я знаю, что ты потерял когда-то близкого тебе человека, и сейчас ты ощущаешь душевную пустоту, которую тебе не удается заполнить.

— Арга, откуда же тебе все известно? Я никогда никому не говорил об этом. Да, не так давно моя невеста была убита случайной стрелой, когда на караван, с которым она ехала, напали лесные разбойники. Впрочем, быть может, это было для нее много лучшей участью, так как воины, сопровождавшие караван, были все перебиты, а обоз разграблен и попал в руки разбойников. Она была дочерью богатого торговца и должна была проехать с его караваном в один из городов Союза. Выжил лишь один из воинов, который и смог выбраться из леса и сообщить об ее участи.

— Мне жаль, что так плохо все сложилось. Но ты плохого мнения обо мне, Остромир. Знания, которые принес Остан, дали мне немало, чтобы видеть людей и содержимое их души.

— Остан? Какое же он имеет отношение к земле уладов? О каких знаниях идет речь?

— Остан — добрый знакомый моего брата. Он когда-то спас его от смертельной опасности, и Яромук многим ему обязан. Тогда в наших землях была смута — власть моего брата пытался оспорить Дерин, наместник восточной области нашей страны. Страна была на грани гражданской войны, и смерть моего брата передала бы ее в руки Дерина. Но еще не все — Дерин был известен как убежденный союзник моров. И если вся полнота власти попала бы в его руки, то наши земли перешли под сюзеренитет Южному пределу. Однажды мой брат, отправившись с небольшим отрядом на переговоры с Дерином, попал в засаду. Кто ее устроил — догадаться было несложно, ибо они были атакованы воинами Дерина. Он погиб бы тогда, но ехавший с ним в отряде Остан заморозил и уничтожил добрую половину атакующих, а остальных добили воины брата. Остан знал о засаде, но всегда говорил, что не мог вмешиваться в ход событий и мог лишь изменить текущую ситуацию. Как бы оно там не было, но Дерин своим поступком поставил себя вне закона, и вскоре был убит собственными приближенными. Страна была спасена и объединена под властью Яромука.

Но это еще не все. Остан является хранителем знаний Запределья. Часть из них хранится в нашей библиотеке во дворце, в книгах, которые были когда-то вывезены из таинственной страны Морских людей. Вынужденные покинуть свою далекую страну на Севере, они привезли с собой богатую библиотеку с тайными знаниями. По некоторым слухам, она была написана магом Эсгертом, жившим в той стране несколько столетий тому назад. Он перенес в книги часть знаний, вынесенных им из библиотеки, которая находится в Запределье. Эсгерт сильно рисковал, оставляя эти сведения в обычных книгах, ибо их использование неподготовленными может привести к самым непредсказуемым последствиям, но все же он решил сделать это. Этого требовали обстоятельства, сложившиеся в то время. Эсгерт боролся с Темными силами, пытавшимися прорваться из Запределья в Ломир. Они нашли тоннель перехода в землях морских людей, и Эсгерт отчаянно пытался закрыть его. В конце концов, он сумел победить Темные силы и спасти Ломир, но все же земля Морских людей была разрушена выбросом Темной энергии. Силы его были подорваны борьбой, и он боялся, что не успеет передать кому-нибудь своих знаний. Учеников у него не было, а на обучение новых у него уже не было времени. Тогда он приказал принести ему несколько пустых книг, и за одну ночь он заполнил их знаниями. Опасения его были не напрасными — в пути по морю, когда Морские люди, покинувшие свою землю, плыли на восток, он умер. Поэтому на земли Северного предела на кораблях Морских людей прибыла только его библиотека. Некоторое время она хранилась в Велигасте, но во время междоусобиц в Северном пределе, когда его князья боролись за великокняжеский стол, это библиотека была вывезена в наши земли, и теперь сохраняется, здесь, в Хотене. Такова история этих знаний. И Остан, храня эти знания за магическим барьером, через который не сможет пройти непосвященный, может быть уверенным, что они не попадут к недостойным. Но он мне позволил бывать в той библиотеке и получить там часть знаний, заключенных в ней.

— Понимаю, что непосвященным попасть туда невозможно, но все же мне было бы интересно увидеть эту библиотеку.

— Тогда ты увидишь ее. Я могу показать тебе ее часть — Остан не против того, чтобы увидел эту библиотеку. Пойдем же тогда во дворец.

Взяв снова Остромира под руку, она повела его в сторону ворот. Когда они вернулись обратно в дворцовый комплекс, Арга провела Остромира по длинным переходам во дворце, которые закончились небольшой квадратной комнатой. Они очутились у массивного дверного проема, закрытого мощной дверью из бронзы, сплошь покрытой затейливым орнаментом. Но на ней, ни на стене не было ни рычага, ни кольца, ни ручки — была лишь гладкая поверхность бронзы. Как же ее открыть? Но Арга разрешила сомнения Остромира. Она подошла и провела рукой в воздухе. Сначала все оставалось по-прежнему, но через несколько мгновений дверь вдруг бесшумно откатилась в сторону, открыв проем двери. Помещение внутри было темно, но когда Арга прошла вовнутрь, на стенах вспыхнули ледяным пламенем факелы. Остромир, любопытствуя, провел рукой над пламенем факела и вдруг вскрикнул — его кисть руки мгновенно замерзла и превратилась в лед. Он ничего не чувствовал в руке — она потеряла всякую чувствительность, как будто действительно промерзла насквозь. Арга обернулась. Покачав головой, она подошла к нему, взяв его за руку. Подержав ее в своей ладони, она провела по ней другой рукой, и она на глазах оттаяла. Лед исчез, и постепенно рука Остромира приняла нормальный оттенок. Остромир недоверчиво пошевелил пальцами, но подвижность и чувствительность к руке полностью вернулась.

— Будь же осторожен, — сказала Арга. — Пламя это магическое, и его ледяное пламя способно заморозить все живое в одно мгновение.

— А теперь посмотри, — продолжала она. — Вот она, та самая библиотека, в которой хранятся знания Запределья.

Она показала рукой в сторону, и Остромир увидел столы и полки, на которых хранилось множество книг.

— Конечно, тут есть и множество других книг. Некоторые из них весьма редки, и содержат немало важных знаний. Но все же это обычные книги. А вот здесь лежат книги с магическими познаниями. Вот, посмотри.

Арга достала с одной из полок большой фолиант, переплетенный в коричневую кожу и застегнутый позолоченными застежками. Аккуратно положив его на стол, она отстегнула застежки и открыла книгу. Она была исписана ровным почерком, на каждой странице помещалось по два столбца. Не было в ней никаких иллюстраций, текст не имел украшений. Написанный на неведомом языке текст был ему совершенно непонятен. Остромир недоуменно посмотрел на Аргу.

— Смотри, смотри внимательно, — донесся до него голос Арги. — И ты все поймешь.

Остромир продолжал смотреть на текст. Когда книга была закрыта, она не отличалась от любой другой книги, но когда она была открыта, Остромир стал видеть нечто странное. Текст как будто становился ему понятным. Он по-прежнему не мог прочитать ни строчки, но вдруг текст, написанный в книге, стал звучать у него в мозгу. В нем не было ни одного слова, но он чувствовал, что через книгу в него вливаются неведомые знания. Книга засветилась мягким ледяным свечением и затягивала в себя все больше и больше внимания. Как зачарованный, Остромир смотрел на книгу. Свет вокруг померк, как будто комната провалилась во мрак, куда не проникало ни одного луча света. Ее стены, горящие факелы, книги, и даже Арга куда-то исчезли. Остромир не видел ничего, кроме мягкого свечения книги. Но он не мог оторвать от нее своего взгляда, пока знания из книги переходили в него. Сколько прошло времени — он не знал. Сознание его как будто растворилось, и он ощущал себя в какой-то необъятной вселенной.

Но вдруг все исчезло, и он очнулся в своей комнате. В ней никого не было. Как он оказался в ней — он положительно ничего не мог сказать. Но он ощущал в себе какую-то новую силу, как будто книга вдохнула в него новые познания и умения.

На следующий день утром дверь в комнату, где жил Остромир, распахнулась, и в нее вошел Яромук. После вежливых приветствий, Яромук неожиданно предложил ему:

— Остромир, как ты смотришь на то, чтобы принять участие в охоте?

— В охоте?

— Почему бы и нет? Сейчас, осенью, в степях пасется особенно много туров, и, думаю, охота на них была бы весьма удачной.

— Никогда еще не приходилось видеть туров, и я не знаком с охотой на них.

— Это неудивительно. Туры предпочитают степные пространства, и во всем Ломире туров можно встретить только в наших степях. Зимой они откочевывают в леса на юге, но в теплое время они пасутся в степях. Пока не наступила зима, здесь будут ходить большие стада, и охота на них обещает быть хорошей. Так что же?

— Согласен. Когда же будет выезд на охоту?

— Уже сегодня вечером мы поедем в степи, где встанем лагерем. Если где-то будут обнаружены их стада, мы завтра начнем на них охоту. Но туры, особенно раненные, очень опасны, поэтому все должны быть хорошо вооружены. Мои оружейники позаботятся о снаряжении отряда.

Уже вечером у северных ворот дворца стал собираться небольшой отряд. Здесь уже был сам Яромук, к которому присоединились несколько воинов, а также Остромир с сотником. Остромир и сотник были одеты так же, как и все остальные. Снаряженные так, как то было принято у уладов, они имели такое же вооружение — длинные луки у седла и копья с узкими наконечниками. Рядом с Яромуком на изящной лошади сидела Арга. Она приветливо улыбнулась Остромиру:

— Очень хорошо, что ты принял участие в охоте. Надеюсь, тебе понравится охота в наших степях.

— Ты тоже принимаешь участие в столь опасном деле?

— Почему бы и нет? Тебя смущает, что я женщина? Мы кочевники, а у нас в обычае, что каждый кочевник, будь то мужчина, или женщина, должен уметь ездить на коне и владеть оружием. Потому и мне подобные забавы не чужды. Вот и слуги ведут ваших коней — они уже подготовлены и снаряжены. Садитесь же скорее на них, и отправимся в путь.

Когда все были в сборе, отряд проехал через ворота и выехал за пределы города.

Перед ними расстилалась бескрайняя степь с высокой травой. Несмотря на то, что была осень, сухая трава еще не полегла и все еще доставала до самых стремян. Теплый ветер в погожий день, пробегая по поверхности степи, создавал волны на бесконечном травяном поле. Когда Хотен и его окрестности скрылись за горизонтом, вокруг не было видно ни души. Лишь изредка вдалеке можно было увидеть становища скотоводов, выпасающих свои стада в степях.

Ближе к вечеру на горизонте показались какие-то развалины, возвышающиеся над окружающими холмами. Когда отряд приблизился к ним, путники увидели остатки циклопических ворот, от которых осталась широкая арка, выстроенная между башнями. Остатки башен все еще возвышались над травой. Проехав арку, путники увидели развалины большого города, лежащего в лощине. Огромные здания были полуразрушены и почти все лишены крыш. От них остались пустые коробки, поросшие травой и оплетенные вьющимися растениями, которые превратили их стены в сплошной зеленый ковер. На перекрестках и на площадях встречались чудом уцелевшие от разрушительного действия времени прекрасные стелы, богато украшенные барельефами с изображениями неведомого народа, статуи и каменные чаши. Перед одной такой стелой Остромир придержал коня. На ней был изображен ряд сцен — охоты, возделывания земли, сбора урожая, строительства каких-то зданий, праздника и других событий. Целая жизнь неведомого народа была запечатлена в одной стеле. Под изображениями были выбиты какие-то надписи на неизвестном языке. Рядом со стелой оказалась статуя, изображающая прекрасную девушку в виде охотницы. В одной ее руке был лук, за спиной виднелся колчан со стрелами. Руки ее были напряжены так, что создавалось впечатление, что она только что выпустила стрелу и тянется за очередной стрелой в колчан. У ее ног лежало какое-то животное, подстреленное из лука. Пока Остромир рассматривал стелу и статую, его нагнал Яромук.

— Тебе нравятся эти изваяния? — спросил он у Остромира — Как вижу, они увлекли тебя настолько, что ты готов застыть в восторге перед ними подобно истукану.

— Безусловно, — ответил тот. — Но почему же город стоит заброшенным? Что за народ здесь жил? Насколько я могу понять из изображений на стелах, здесь находилась какая-то другая страна.

— Ты прав, ранее эти степи населял другой народ. Но кем они были и куда они ушли — сейчас никто не может этого сказать. Ни в одних преданиях, летописях или сказаниях от них не сохранилось ничего. Все, что от них осталось — это несколько полуразрушенных городов, лежащих в разных местах степи. Сначала мы хотели восстановить эти города и заселить их заново, но потом все же было решено сохранить все как есть из уважения к прошлому. Более того, в этих развалинах иногда происходит что-то странное — иногда на них опускается странный туман, столь густой, что в нем ничего не видно и в двух шагах. В нем, случается, бесследно пропадают люди. Поэтому их обычно объезжают стороной, и только редкие путники посещают эти развалины, когда в них нет тумана, чтобы полюбоваться остатками величия неведомой страны.

Отряд проехал через весь город и снова оказался в степи. К вечеру, так никого и не встретив в пути, всадники добрались до небольшой сопки, одиноко возвышающейся над степью. Там и было решено разбить лагерь. На сопке росло несколько деревьев, и рос сухой, колючий кустарник, что дало много топлива для костра.

На следующее утро дозорными было обнаружено большое стадо туров, пасущееся неподалеку от лагеря. Оседлав коней, охотники рассыпались по степи. Подъехав к стаду и выстроившись полумесяцем, они начали загонять стадо в одно место, как в загон. Опередив загонщиков, впереди стадо ожидало несколько всадников, держа длинные пики наперевес. Остромир несся с одной из сторон полумесяца, продолжая гнать стадо вперед. Туры, громко ревя, бежали впереди. Они рвались наружу из загона, но оклики охотников их пугали, и они шарахались от них обратно. Остромир увлекся погоней, и не заметил, как один из туров, разъяренный бешеным бегом, вдруг изменил направление и побежал прямо перед ним. Увидев скачущего рядом коня, он мощным ударом всадил в его бок свои огромные рога. Конь всхрапел от боли и, закусив удила, понес Остромира в сторону. Все произошло так быстро, что за облаком пыли, поднятым бешено несущимся вперед стадом, никто не успел заметить, что произошло.

Конь понес. Тщетно Остромир натягивал поводья, раздирая поводом коню губы, и пытался его окрикнуть, но тот от боли и страха никак не реагировал на все попытки всадника его остановить. Конь несся так быстро, что спрыгнув из седла, всадник рисковал свернуть себе шею. Потянув повод кверху, он добился лишь того, что конь задрал голову кверху, и, смотря в небо круглым глазом, не глядя и не разбирая дороги, несся вперед. Оставалось лишь предоставить коню возможность бежать вперед, ожидая, пока он не выдохнется. Но дорога впереди начала забирать вверх. Конь, не обратив на начавшийся подъем никакого внимания, так же продолжал нестись бешеным галопом вверх. Вскоре подъем закончился, и проскочив в мгновение ока небольшое плато, конь со всадником оказались на самом его верху. Остромир вдруг увидел, что подъем, куда его занес конь, был большим скальным выходом, который был окружен, как подковой, высоким обрывом. И теперь они приближались прямо к нему. Если не остановить коня, то через несколько мгновений конь рухнет с утеса. Оставалось только одно — спрыгнуть на свой страх и риск с седла, пока конь еще был достаточно далеко у обрыва.

— Держись! — вдруг кто-то окликнул его сзади. Остромир резко обернулся назад, и увидел, что его бешеным галопом настигает Арга.

Поравнявшись с ним, она развернулась к нему и, сдвинувшись в сторону, крикнула:

— Прыгай в мое седло!

Остромир все мгновенно понял. Привстав на седле и высвободив ноги из стремян, он оттолкнулся от седла и сделал огромный прыжок. К счастью, он прыжок был удачным, и он успел ухватиться за седло. Но ноги его повисли в воздухе, почти касаясь земли. Быстро подтянувшись на руках, он закинул тело на седло позади Арги. Как только он оказался на коне, Арга повела коня в сторону — обрыв был уже совсем близко. Конь же Остромира, лишившись всадника, понесся еще быстрее. Добежав до обрыва, он, так же круто задрав голову кверху и, не видя ничего перед собой, на полном скаку прыгнул с него вниз.

Арга остановила коня. Остромир тут же спрыгнул на землю и попытался отдышаться от бешеной скачки.

— Спасибо тебе, Арга, — наконец сказал он. — Если бы не ты, то пришлось бы полететь вместе с сумасшедшим конем в пропасть.

Послышался топот копыт, и на плато показались три всадника. То был Яромук в сопровождении двух своих воинов. Увидев живого и невредимого Остромира, стоящего рядом с конем Арги, он рассмеялся:

— Остромир, ты все еще жив? Живучий, как тигр! Считай, что тебя миновала еще одна смерть. Мы ехали на левом фланге загонщиков, и в облаке пыли никто не успел заметить, что произошло. Вслед за одним туром в сторону рванулась половина стада, и нам пришлось сдвинуться в сторону, чтобы не быть затоптанными неуправляемым стадом. И лишь Арга заметила, что тур протаранил твоего коня, и погналась за тобой. Только тогда и мы поняли, что происходит. Но Арга была быстрее нас, и успела вовремя.

Остромир с благодарностью взглянул на Аргу. Но она, загадочно улыбаясь, лишь едва взглянула на него.

После достопамятной охоты прошло несколько дней. За это время успели подойти все вызванные войска, расположившись в большой долине перед Хотеном. Наконец, в тот день, когда армия была полностью собрана, и она была готова отправиться в путь, было принято решение выдвигаться на следующий день к Велигасту. В тот же день в большом зале дворца был задан большой пир, на котором главными его гостями были Остромир с соратниками и Остан. Большой зал был ярко освещен светильниками, и вокруг большого стола, протянувшимся от стены до стены, были расставлены низкие сидения с валиками по числу гостей. Пол был укрыт исполинским красным ковром, который покрывал всю площадь этого огромного зала. Стол был затянут желтой парчой с богатой вышивкой, так же были оформлены и сидения. Сам стол был весьма необычным — то было своего рода возвышение, которое было лишь немногим выше уровня пола. Поэтому гостям приходилось садиться на сидения, подогнув под себя ноги.

Хотя улады во многом и сохранили свои привычки кочевников, тем не менее, искусство их поваров было настолько высоко, что они умели готовить сотни разных блюд. На столе были самые разнообразные блюда из мяса, дичи, кореньев и овощей, и даже рыбы, которую привозили в эти земли издалека. В избытке были представлена дичь, мясо, различные сыры, напитки, лепешки и выпечка. На десерт подавались разнообразные сладости и фрукты. Весь стол был уставлен яствами до такой степени, что на нем не оставалось ни вершка свободного места.

Остромир со своими соратниками вошел в зал. За столом уже сидело множество людей, но места рядом с Яромуком с левой стороны были свободны. Их провели и усадили на эти места. Яромук был в такой же простой одежде, в которой он привык ходить, только обычный свой кафтан заменил на одеяние, расшитое серебряными нитями. Рядом с Яромуком сел Остан.

— Остан, примешь ли ты участие в походе? Или, быть можешь, ты желаешь остаться в Хотене? — обратился к нему Яромук. — Кто знает, как закончится поход и сколько времени он продлится? На это время ты бы мог побыть здесь моим наместником.

— К превеликому моему сожалению, я не смогу принять ни одного из твоих предложений, — с легким поклоном ответил Остан. — Неотложные дела ждут меня в другом месте. Поэтому уже скоро я буду вынужден покинуть вас.

— Весьма сожалею, — с огорчением сказал Яромук. — Я так надеялся, что ты сможешь остаться наместником Хотена. Я знаю, что ты будешь править государством мудро и сможешь принять бразды правления в свои руки в случае моей гибели.

— Благодарю тебя за столь лестную оценку, но я недостоин ее. К тому же, дела, ждущие меня, столь важны, что не оставляют ни малейшей возможности для этого. Быть может, я впоследствии смогу быть чем-либо полезным для твоей земли.

— Пусть так, — ответил Яромук, и шутливо добавил. — Могу ли надеяться, что ты хотя бы сможешь принять участие в пире?

— От этого лестного предложения отказаться невозможно, — ответил ему Остан.

Пир начался. Слуги разносили яства и выкладывали на стол новые блюда. Виночерпии ходили с высокоми кувшинами, наполняя кубки гостей.

— А это моя сестра — прошу любить и жаловать, — сказал неожиданно Яромук, обращаясь к гостям, и протягивая руку к какой-то девушке, которая появилась в дверях. Он слегка приподнялся, приглашая ее сесть за стол рядом с собой. Она подала ему руку в ответ и, оперевшись на нее, села на свободное сидение у стола, оказавшись напротив Остромира. Остромир узнал в девушке Аргу. Она приветливо улыбнулась ему:

— Завтра надо будет отправляться в поход. Не сожалеешь ли о том, что придется оставить мирную жизнь в наших степях и принять участие в войне?

— Я должен идти на спасение своей страны, чтобы спасти его от нашествия. Ваша земля чудесна, но долг требует моего присутствия в Северном пределе. Хоть Азадол и разгромлен, но из Порубежья на помощь князю ушло немало войск, которые теперь я должен возглавить. Если в нашей стране не было бы угрозы нашествия, то я с радостью остался бы здесь, ради…. — Остромир запнулся.

— ….Меня, — рассмеявшись, закончила за него Арга — нет, Остромир, я тоже отправляюсь со своим братом в поход, так что буду присутствовать во всей кампании.

Пока во дворце шел пир, одновременно с ним в лагере, где стояли войска, для воинов было устроено большое празднество. На кострах жарились целые туши быков, коз и овец; рекой лился мед и ол. От множества огней в лагере было светло как днем. Воины весело перебрасывались шутками и славили Яромука.

На следующий день войско было готово выйти в поход. Лагерь перед воротами Хотена был свернут, палатки погружены на коней. Построившись правильными квадратами, справа встали тяжеловооруженные всадники, слева выстроилась легкая кавалерия. Из ворот города выехал всадник, сопровождаемый еще тремя кавалеристами, которые ехали чуть позади его. Когда кавакальда приблизилась, стало видно, что впереди едет сам Яромук, а за ним следовали Арга и два его темника— командиры тяжелой и легкой кавалерии. Яромук, как обычно, был облачен скромно, что контрастировало со снаряжением его темников. На Яромуке был одет длинный простой колонтарь, наручи и шлем-ерихонка с наушниками и подвижной стрелкой. У пояса висел прямой палаш, обтянутый черной кожей, и почти лишенный украшений, если не считать серебряного навершия в виде хищной птицы. Иным было снаряжение темников — на обоих красовались бахтерцы с золотой насечкой, выполненные из мелких стальных пластин и брони тонкого плетения, богатые шлемы-шишаки и украшенные золотом длинные мечи. Арга выглядела так же, когда ее у кургана впервые увидел Остромир. По войску прокатился приветственный клич.

Проехав мимо строя, Арга и Яромук приблизились к стоящим отдельно Остромиру и Остану. Остан был в своем неизменном плаще, держа в руке посох, рядом с ним стоял Остромир со своими соратниками, держа за поводу коней.

Суровое лицо Остана озарилось редкой улыбкой:

— Желаю вам удачи в походе, — сказал он. — Может быть, еще сможем увидеться после битвы.

Арга и Яромук двинулись вперед. Темники, возглавив каждый свое крыло конницы, направились с войском следом. Войско, перестроившись в походную колонну, растянулось на целую версту по западной дороге, направляясь к восточной границе Северного предела.

Вскочив в седла, был готов отправиться и отряд Остромира. Остан все еще стоял рядом, ожидая, когда пройдут войска. Когда войско Яромука ушло вперед, Остан сказал Остромиру:

— Я нарушил закон Запределья, — не применять свою магию, вмешиваясь в события. Это вмешательство может изменить ход будущих событий и пустить их по другому руслу, но у меня сейчас не было выбора. Я знаю, что если ты бы не смог выжить, а твои соратники — перейти через горы, то и Северный предел, и Ломир, были бы обречены. Знаю и то, что если бы не удалось вынудить Яромука выставить войско уладов, то рати Вышеслава будут раздавлены огромным войском моров в грядущем сражении. Вот почему я был вынужден помочь вам. Ход событий был сломан, и теперь нельзя сказать, как пойдут дальнейшие события — поможет ли Северному пределу мое вмешательство в них, или это обратится против него — покажет только будущее. А теперь поезжай, да сопутствует вам успех!

Остромир в ответ низко поклонился Остану и запрыгнул в седло, направив коня вслед за удаляющимся войском.

Остан стоял и смотрел удаляющемуся войску вслед. Как только последние воины исчезли в облаке пыли, он приподнял кверху руку с зажатым в ней посохом. Вдруг закрутился винтом небольшой смерч. Поднятая вихрем листва, кружась, медленно осела на землю, пыль рассеялась. Но на месте, где стоял Остан, уже никого не было. Он растворился в воздухе без следа.

Войско уладов, покинув Хотен, направилось к южным границам степей, чтобы не переходить восточные отроги Ставрских гор крутыми и трудными перевалами. Границей между Северным пределом и землями уладов здесь служила большая и полноводная река Вига. Через несколько дней пути дозорные, высланные вперед войска, принесли важные известия — часть вражеской армии находилась прямо на их пути. Вражеские войска подходили к Виге, переправа через которую в этом месте была весьма трудной. На протяжении сотни верст через нее существовал только один мост, который некогда во времена междоусобиц защищался мощным каменным замком Вышегост, возвышающимся над высоким мысом и перекрывающим подходы по единственной дороге к мосту. Когда же Северный предел стал единым целым, надобность в крепости отпала, и она была заброшена. Яромук решил опередить противника. Для этого он принял решение выслать большой летучий отряд захватить крепость и оседлать дорогу, чтобы дать возможность остальному войску благополучно переправиться через мост.

Этим же вечером Остромир встретил Аргу.

— Какие новости слышны от Яромука? Есть ли какие-либо известия от разведчиков? — спросил Остромир Аргу.

— Вечером к брату приехали дозорные, которые сообщили о подходе вражеских войск к Виге. Он хочет пропустить свое войско через переправу у Вышегоста, предварительно захватив замок. Если враги атакуют нас у переправы, то замок сможет сдержать нападающих у дороги к ней.

— Враг уже у Вышегоста? Арга, никто лучше не знает тех мест, как я. Много лет тому назад мои предки владели Вышегостом и его окрестностями. После того, как Северный предел стал объединяться вокруг княжеской власти Велигаста, они добровольно принесли ему вассальную клятву, и за ними был сохранен стол Вышегоста. Только позже, когда ими был основан Азадол, стол был перенесен туда. Вышегост же был заброшен. Но я часто бывал в его окрестностях. Поэтому захват замка должен возглавить я.

— Яромук хочет отправить сильный отряд, чтобы занять замок и поручить его оборону одному из опытных темников. Воины, которые должны будут удерживать его, сильно рискуют: если к ним вовремя не подойдет помощь, то они будут разгромлены в развалинах. Я не хотела бы, чтобы ты ехал туда — там слишком опасно.

Остромир удивленно посмотрел на Аргу. Та быстро отвела взгляд в сторону.

— Но именно поэтому я и должен ехать туда, чтобы организовать там оборону. Замок мне хорошо известен, и я знаю все его сильные и слабые стороны. Пожалуй, лучше меня никто не сможет его защитить.

— Хорошо, поезжай, если ты этого хочешь. Но тогда я тоже поеду с тобой, чтобы быть в замке.

— Что ты, Арга! Тебе ли находиться там? Риск неудачи велик, и я не могу рисковать тобой.

— Ты хочешь поссориться со мной и с моим братом? — с улыбкой ответила Арга — пожалуйста, не спорь, я и сама неплохо знаю, на что я иду.

Остромир пытался ее переубедить, но Арга была непреклонна. Покачав головой, он направился в шатер нойона.

В тот момент, когда Яромук отдавал распоряжения отобрать воинов для захвата крепости, к нему в шатер вошел Остромир. Поклонившись нойону, он обратился к нему:

— Яромук, я узнал, что планируется захват Вышегоста. Думаю, что именно я должен его захватить и удержать. Это дело чести моего рода — мои предки владели Вышегостом столетиями, и я клянусь, что буду удерживать его до последней возможности. Если ты мне дашь воинов — хорошо, нет — я пойду на Вышегост с одними своими ратниками.

— Нет, нет, ты не пойдешь без сильного войска. Я дам тебе три тысячи отборных воинов, и я надеюсь, что тебе удастся с ними удержать крепость до подхода основных сил и переправы через реку. Как раз сейчас я думал о том, кому можно было бы поручить захват Вышегоста, но теперь вижу, что лучше тебя никто с этой задачей не справится. Желаю тебе успеха. Если ночью крепость будет занята, то уже на следующий день к Виге подойдут наши основные силы. Постарайся же удержать ее до их подхода. Они помогут удержать тебе крепость, а потом помогут перебраться на другой берег реки.

Остромир попрощался с Яромуком и вышел. Сообщив своим товарищам о походе, он стал собираться в путь. Вскоре к нему подошел молодой улад и сообщил, что воины готовы к походу. Затянув кольчугу ремнем, с висящим на нем мечом и кинжалом, Остромир надел шлем и затянул под подбородком ремешок бармицы. Сотник подал ему круглый щит и топорок. Их Остромир закинул за спину на перевязь. Его ратники снарядились подобным же образом. Когда все было готово, Остромир вышел к уладам, ожидающим его перед лагерем. Арги нигде не было видно. Три тысячи воинов уже были построены в походную колонну и находились на конях. К Остромиру подвели коня, и он легко вскочил в седло. Он был готов отдать приказ о движении на Вышегост, но вдруг из ночной темноты вынырнула стройная фигурка Арги, сидящая на высокой и изящной лошади. Одетая в кольчугу, сотканную из мелких колец, она серебрилась в свете лун. С одной стороны седла у нее висел лук в колчане, а с другой был привешен небольшой щит. У пояса висела короткая сабля. Подъехав к Остромиру, она улыбнулась ему:

— Как видишь, обещания я выполняю.

— Арга, я так надеялся, что ты все же не примешь участия в столь опасном деле, — укоризненно ответил ей Остромир.

— Ты становишься скучным, Остромир, и уже повторяешься. Однако, времени уже много, нам надо как можно быстрее достигнуть Виги. Отдавай же приказ воинам!

Остромир только вздохнул и подал сигнал о выдвижении отряда. Войско отправилось в поход. Воины на быстрых конях за несколько часов легко преодолели расстояние, отделяющее их от Вышегоста, и к утру оказались у самой реки. Впереди перед ними в лунном свете белели стены древнего замка.

Вышегост некогда был сильной крепостью, расположенной на высоком мысу. С двух сторон он был укрыт руслом реки. Сам замок стоял на высокой скале, а расположенный у ее подножия глубокий ров и вал затрудняли подходы к стенам. Со стороны реки дорога защищалась дополнительными стенами и барбаканом, так что на мост через реку можно было попасть только через ворота барбакана. Несмотря на то, что замок был заброшен давно, его стены и ров сохранились в хорошем состоянии. Лишь на некоторых участках стены со временем камни выкрошились и обрушились. Укрепления замка состояли из трех отдельных замкнутых дворов, каждый из которых располагался выше по склону, так что нападающие неизбежно должны были оказаться под ливнем стрел защитников каждой последующей линии обороны. Внутренняя часть замка была защищена глубоким рвом, который можно было перейти по небольшой каменной перемычке. К счастью, вражеское войско еще не подошло к реке. Воины спешились, заведя коней во внутренний двор крепости. Створок ворот в замке не было, и их проемы завалили камнями, тем самым забаррикадировав их. Стрелки заняли свои места на стенах и боевых площадках. Мост через реку Остромир приказал наполовину разобрать, но при этом оставить несколько камней, удерживавших опоры. Все прочие же камни все были вытащены и заменены деревянными клиньями. По мосту еще могли пройти войска, но теперь его при необходимости можно было обрушить без труда. Едва только приготовления были закончены, в предрассветной мгле послышался тяжкий топот большого отряда. До боли в глазах всматривались защитники замка во мглу, но, как назло, обе луны скрылись за черными, плотными облаками. Видны было лишь темные силуэты, передвигающиеся во тьме. Но мост через ров был убран, и пока они были надежно защищены им.

Вскоре начало светать. Наступало серое, хмурое утро. Периодически начинал идти холодный, пронизывающий дождь. Но защитники не пытались уйти в укрытие, оставаясь на своих местах и терпеливо ожидая появления врагов. Когда окончательно рассвело, Остромир увидел огромное войско, плотно обложившее замок со всех сторон. Это были моры, многие из которых были верхом на конях. Воинов из Южного предела среди них не было видно. По всей видимости, это был всего лишь авангард вражеской армии, состоящий из отборных воинов, который должен был захватить крепость и переправу. Но увидев, что крепость уже занята врагом, они были вне себя от ярости. Не мешкая, после коротких приготовлений моры пошли на приступ. Зная от своих разведчиков, что крепость сильно повреждена временем, они не ожидали встретить здесь сильного сопротивления. Преодолев сухой ров, моры стали карабкаться на скалу, на которой стоял замок. Лучники уладов осыпали штурмующих с боевых площадок дождем стрел. Но те, кто смог уцелеть под стрелами и подняться на скалу, уже лезли в проломы, пытаясь ворваться во внешний двор крепости. Практически все защитники крепости были вынуждены собраться у брешей, отражая вражеские атаки. В этот момент Остромир вдруг увидел, как Арга, вооруженная коротким составным луком, ловко бежала по разрушенной стене, молниеносно вытаскивая из колчана на боку одну стрелу за стрелой и тут же поражая ими врагов, появляющихся в проломах. Вот она неуловимым движением увернулась от пущенного в нее копья, и, запрыгнув на парапет обеими ногами, тут же наложила стрелу на лук и поразила очередного врага. Но тут один из моров, забравшись в пролом, взмахнул длинной совней, намереваясь сбить Аргу с ног. Арга каким-то немыслимым движением успела вывернуться из-под удара, и совня, высекая искры, ударила по камням, где она только что стояла. В ее руке вдруг оказалась длинное и тонкое лезвие кинжала, который до этого был у нее за поясом. Сверкнуло лезвие, брызнула зеленая кровь, и мор, рассвирепев, выровнил совню и бросился на нее, пытаясь поймать ее руками. Но она, подсев, ударила лезвием по ногам мора, и тот, потеряв равновесие на узком участке обрушившейся стены, полетел вниз. Арга, даже не посмотрев на поверженного врага, хладнокровно вложила кинжал в ножны и снова взялась за лук. Проследив за Аргой, Остромир вдруг заметил, что ситуация, тем временем подошла к критической точке. Несмотря на огромные потери под градом стрел, все больше врагов успевало подняться на скалу и лезло в проломы, медленно оттесняя защитников замка во двор. Остромир понял, что теперь надо отходить во второй двор, чтобы первый двор не стал для защитников замка первым и последним местом обороны. Он собрал всех воинов, кто оказался рядом с ним, и бросился с ними к брешам.

— Уходите! Уходите все в следующий двор! — заорал он воинам, защищавшим стену. Натиск его отряда был столь неожиданным и стремительным, что моры были сбиты со стен мощной атакой. Воспользовавшись этим, воины стали покидать передовой двор и по узкой каменной перемычке уходить в следующий двор. Остромир подхватил за руку Аргу, все еще продолжавшую обстреливать из лука моров, и потащил ее за собой. Сделано было это вовремя. Как только защитники и следовавший последним за ними Остромир успели перебежать каменную перемычку и оказаться во втором дворе, моры тут же заняли передовой двор. Забаррикадировавшись во втором дворе, защитники замка заняли места для обороны. Второй двор представлял собой вытянутое кольцо стен, внутри которого возвышалось третье, последнее кольцо стен. Стены здесь были в лучшем состоянии, что давало надежду на то, что удастся удержаться здесь дольше. Но у них был один большой недостаток: в западной стене имелся длинный пролом, составлявший почти две трети высоты стены. Именно здесь собралось большинство защитников, готовящихся отражать атаку. Они поспешно заваливали пролом всем тем, что можно было найти в стенах замка. Сворачивая длинными рычагами камни со стен, они сбрасывали их вниз, в пролом. Но времени на то, чтобы надежно его завалить уже не было. Следующий штурм не замедлил себя ждать. Перестроившись, моры ринулись на стены второго двора. Заметив зияющий в стене пролом, они сосредоточили свои усилия на том, чтобы оттеснить защитников от него. Если бы им удалось загнать защитников в стены третьего, внутреннего двора, то дело можно было считать выполненным — обрекая гарнизон замка на бездействие, войска смогли бы беспрепятственно пройти по дороге и мосту. Остромир это понимал, и стремился всеми силами этого не допустить. Даже если замок не был бы полностью взят, то все равно и в этом случае его задача не была бы выполнена. Но моры, пользуясь своим преимуществом с численности и силе, медленно оттесняли защитников от пролома. Несмотря на град стрел, падающий на них со стен, моры продавливали защищающихся воинов вовнутрь. Оставалось еще немного до того времени, как строй будет окончательно прорван, и моры хлынут во внутренний двор. И тогда лучники, покинув свои места, бросились с оружием в руках на помощь защитникам пролома. В самой гуще боя с мечом в руках бился Остромир, коля и сбрасывая врагов со стены. Но врагов было гораздо больше, чем защитников, и они, сменяя друг друга, вели бой со свежими силами. Защитников же заменить было некому. Вот моры окружили на одном участке стены группу воинов и расправились с ними, вслед за ними были убиты несколько легковооруженных лучников. Брешь в обороне закрыть было нечем, и моров сдерживали всего несколько лучников с короткими мечами. Бой был явно проигран, и теперь надо было искать спасение в третьем дворе. Остромир приготовился отдать команду на отступление, но внезапно до его слуха донеслись странные звуки — снаружи, похоже, начался еще один бой. Бой шел где-то перед внешним двором замка, и со стен второго двора он не был виден. Моры, растерявшись, ослабили натиск, и стали обращаться в другую сторону.

Кто же атаковал моров? Быть может, Яромук успел раньше назначенного часа привести свое войско под стены Вышегоста? Но кто бы это не был, он действовал против их общего врага. Воодушевленный этим, Остромир собрал вокруг себя бойцов и повел их в атаку. Плотно сомкнув щиты и выставив вперед сверкающие клинки, они мощным натиском отбросили успевших прорваться в крепость моров и сбросили нападавших со стены. Как только стена была очищена, Остпромир отдал приказ перестроиться в колонну. Распахнув ворота, колонна перешла через каменную перемычку и стремительно ворвалась в первый двор. Оказавшись во дворе, воины рассыпались по стенам, атакуя оказавшихся там моров. Натиск был столь неожиданным и мощным, что и первый двор был очищен без особого труда. Оказавшись на внешней стене, Остромир, наконец, смог увидеть, что происходит за стенами замка.

Нет, это были не улады Яромука. Небольшой отряд людей, на гербах и которых был княжеский герб Северного предела, узким клином продвигался сквозь строй врагов. Остромир не мог понять, откуда могли взяться эти ратники, но тут отдал приказ своим воинам прорубаться им навстречу. Камни, которыми были заложены ворота, были тут же разобраны, а через ров переброшена длинная, сколоченная на скорую руку, сходня. Пробежав по ней, колонна воинов вклинилась в строй моров, разметав их в яростной схватке. Вскоре Остромир со своими воинами сумел прорубиться до продвигающихся навстречу ратников, и вдруг неожиданно для самого себя оказался лицом к лицу с Булатом, ведущим бой на острие клина.

— Булат, ты? Откуда ты взялся?

Булат неопределенно махнул рукой:

— Давай пробиваться к замку, пока моры нас снова не окружили!

Остромир опомнился, и отдал приказ ратникам возвращаться обратно. Оба отряда, действуя как единое целое, перестроились, и начали прорываться обратно в замок. Отбиваясь от наседающего врага, рать смогла добраться до ворот. Замыкающим в колонне шел Остромир с двумя ратниками. Едва только они прошли через арку ворот, десятка два ратников подкатили к башне тяжелую телегу, груженную камнями, и опрокинули ее поперек прохода, тем самым надежно заблокировав вход в башню. Бойцы стали занимать свои места на стенах и боевых площадках замка, готовясь отражать новый штурм. Но моры, собравшись у башни, снова атаковать замок не спешили. Вдалеке на дороге появилось облако пыли, в котором можно было различить множество всадников, едущих походной колонной. То было войско Яромука. Он сдержал свое слово и успел подойти с основными силами к замку точно в срок. Завидев моров, всадники перестроились для атаки в несколько рядов, и, опустив к земле тонкие пики, пустили своих коней в галоп. Легкие и быстрые кони кочевников быстро преодолели расстояние, отделявшее их от позиций моров, и через несколько мгновений конники врубились во вражеский строй. Разметав первые ряды противников, конница, завязнув в схватках с морами, замедлила свое продвижение вперед. Но тут в дело вступили следовавшие за ними отряды, придав дополнительный вес движению вперед. Продавливая яростно сопротивляющийся вражеский строй, конница проломила своим весом все его ряды и вырвалась к стенам замка. Путь был открыт. Заметив это, Остромир приказал открыть ворота к реке, чтобы пропустить конницу на другой берег. Как только это было сделано, всадники стали переходить через мост. За ними следовал большой обоз, прикрываемый сильным арьегардом. Когда конники прошли через мост, гарнизон покинул стены замка и также стал отходить по мосту. Когда последние воины перешли через мост, покинутый барбакан был взят морами, и темная масса врагов хлынула на мост.

Но тут кони, запряженные цугом, рванулись вперед и вырвали деревянные клинья из каменной кладки опор. Опоры под тяжестью каменного настила стали разваливаться на глазах, и мост с грохотом обрушился в воду, увлекая за собой успевших добежать до середины реки моров. Замок был тут же взят противником, но это уже ничего ему не могло дать — мост был разрушен, и вражеское войско было задержано на противоположном берегу надолго.