Глава 9
14 АПРЕЛЯ 1912 ГОДА; «ТИТАНИК», 23 ЧАСА 35 МИНУТ
— Вход пассажирам на рубку запрещён, — остановил Виктора Мёрдок жестом руки.
— У меня имеется право прохода, сэр, — ответил Виктор и протянул Мёрдоку бинокль, — вы не это ищете?
Мёрдок глянул на бинокль.
— Не совсем, но такой, точно такой же… предмет.
Он взял бинокль и посмотрел на Виктора.
— Спасибо, сэр.
В это время три раза ударил колокол в Вороньем Гнезде и раздался треск телефона. Офицер Муди поднял трубку.
— Что? Что вы видели?
Он повесил трубку и глянул на Мёрдока:
— Прямо по курсу айсберг, сэр!
— Лево на борт! — приказал Мёрдок, разглядев впереди стремительно приближающиеся силуэты айсберга, и переведя ручку машинного телеграфа в положение «Стоп машина», выжал её до «Полный назад».
Огромная ледяная гора быстро приближалась к «Титанику».
— Выворачивай! Выворачивай! — словно умолял «Титаник» Мёрдок, но айсберг стремительно приближался…
Не прошло и минуты, как ледяная гора ударилась о правый борт и страшный грохот заставил всех на мгновение оцепенеть.
— Право на борт! — снова крикнул Мёрдок.
Рулевой закрутил штурвал, но айсберг медленно, словно железо по стеклу, прополз вдоль «Титаника».
— А я что говорил!? — Мёрдок с укором посмотрел на старшего помощника Уайлда…
Уайлд смолчал, отведя глаза…
— Задраить водонепроницаемые перегородки! — приказал Мёрдок и с сожалением глянул на Виктора.
— Вы опоздали…
— Я понимаю, — ответил Виктор, — чем могу быть полезен?
Мёрдок посмотрел на нос «Титаника», потом на Виктора.
— Обратитесь к капитану, сэр, и вступайте в должность ещё одного офицера. Боюсь, что уже ничем…
— Разыщите капитана Смита, — обернулся он к офицеру Муди, — доложите о том, что случилось.
…Гарри снился очень странный сон. В этом сне он видел облака, птиц. И он летал словно птица. Потом Гарри начал очень быстро падать вниз. Всё ниже, ниже, но страха не было. Страх словно остался там, в облаках, среди синевы и радуги, сиявшей всеми своими цветами на ярком солнце.
А внизу был океан. И их огромный, важный, красивый корабль… пароход… просто большой пароход, дымил своими трубами и громыхал своими винтами. И Гарри быстро летел, парил над пароходом, всё ближе и ближе… Он уже был над палубой, мчался по коридорам мимо спящих стюардов и озабоченных пассажиров… А грохот был сильнее… сильнее… ещё сильнее..!!!
И Гарри проснулся и вдруг понял, что грохот был вовсе не во сне. И именно он разбудил его.
Гарри открыл глаза. Просыпаться не хотелось. Но загоревшийся свет окончательно разбудил мальчика. Прямо на него с полки напротив, точно так же проснувшись от грохота, смотрел Фрэнки.
— Тебе страшно? — полушёпотом спросил Фрэнки.
— Мне да, — ответил Гарри так же полушёпотом, — а что это было?
— Я не знаю… — прошептал Фрэнки.
— Пошли, посмотрим? — предложил Гарри, услыхав в коридоре одиночные крики пассажиров и стюарда, который пытался кому-то что-то объяснить.
— Да спите вы уже! — с верхней полки раздался громкий крик возмущённого Уильяма.
Уильям не столько успокоил младших мальчиков, сколько разбудил Чарли. Гарри молча смотрел, как Чарли медленно слез со своего места над Фрэнки и так же молча только быстро оделся и уже от двери каюты пригрозил Гарри пальцем.
— Только выйди мне, хулиган. Я пойду, гляну что случилось, а ты, — указал он на Гарольда, — ложись спать!
— Эй! — вскочил и встал у него на пути Гарри, — ты никуда не пойдёшь!
— Да отойди с дороги, — отодвинул его Чарли.
— Нет… нет, нет, нет…. — повторял Гарри, толкая Чарли назад, — ты никуда не пойдёшь без нас!
— Эй… ты это куда собрался? — слегка толкнул Чарли Гарольда, — ложись спать. Как прибудем в Нью-Йорк, я скажу папе, что тебя нужно показать врачам!
— Как прибудем — так и скажешь, — пробурчал Гарри в ответ брату, не обращая внимания ни на кого.
— Я тоже пойду туда… — сказал обиженно мальчик.
— Чего!? — рассмеялся Чарли, — сиди на месте ровно! — снова толкнул он брата на его место.
— Я сам схожу, а вы тут сидите, малыши!
— Я не малыш! Мне уже десять лет! — обижено произнёс Гарри.
— Вот когда будет десять, тогда и будешь командовать… Фрэнки, — улыбнулся Чарли и вышел в коридор.
Гарри поднялся и подошёл к двери, приоткрыл её, посмотрел в коридор и убедившись, что Чарли ушёл, захлопнул.
Мальчики бросили ночные сорочки прямо на пол и спешно оделись. Но едва они подошли к двери, с верхней полки раздался крик Уильяма.
— Эй! Вы куда! Я всё… я всё папе расскажу! И твоему тоже, Фрэнки! Вам Чарльз приказал быть тут!
— Ябеда-беда! — обернулся к нему Гарри.
— Ну можно и я, хотя бы, с вами пойду? — уже не угрожающе попросил Уильям.
— Ладно, уж, ябеда, — ответил ему Фрэнки, — только быстро, чтобы никто не заметил.
— Да, — кивнул Гарри, — мы быстренько сходим, быстренько вернёмся и ляжем спать. И ты никому не расскажешь.
— Болтун… — пробурчал Уильям, спрыгивая вниз.
— А ты слышал грохот? — спросил Гарри Уильяма, присев на место, — мне кажется, что «Титаник» во что-то врезался.
— Что было? — не поверил словам брата Уильям.
— Мы врезались во что-то, в большое, — уточнил Гарольд, — и теперь мы стоим на месте. Ты слышишь, какая тишина?
Уильям послушал. Действительно было тихо, двигатели заглушили. Он отчётливо расслышал голоса людей в коридоре и посмотрел на Гарольда.
— Прости, Гарольд, но часто ты бываешь… немного странным, — ответил Уильям.
— Но разве он мог просто так взять и встать посреди океана? — заговорил Гарольд то ли с мальчиками, то ли сам с собой, — а вдруг что-то случилось, а из-за Чарли мы ничего не узнаем!?
— Да! Там наверное сейчас интересно, а ты тут копаешься! — поддержал Гарольда Фрэнки.
— Чего? — плюхнулся рядом с Гарольдом Уильям и засмеялся, — что там может быть интересного? Так и скажите, что решили ночью на море посмотреть!
— Даже если и на море… — хитро улыбнулся Фрэнки.
Уильям начал одеваться быстрее, поглядывая искоса на Гарольда, который сидел на своём месте, и в ответ, осторожно поглядывал на него.
— Гарри, ты сошёл с ума! — не унимался Уилл, — мне вот… мне вот влетит по самые уши!
— Но мы никому не расскажем, — стараясь выглядеть важно, ответил Гарри, застёгивая последнюю пуговицу на жилетке.
— Да, никому… — соглашаясь с ним, кивал Фрэнки.
— В начале от Чарли, — не слушал его Уилл.
— Вот ещё! — возразил Гарольд.
— Вот ещё — это ты папе потом скажешь, — застегнул рубашку Уильям и накинул пиджак, — а Фрэнки от мамы влетит! Знаешь, какая она у него? Ууууу! — показал он кулак.
Он не успел договорить. Дверь распахнулась. В каюту вошла, буквально влетела, мама Фрэнки.
— Фрэнки, быстрее иди со мной, там оденешься, — быстро проговорила она, забирая пальто и кепку мальчика.
— Что случилось, мамочка? Где папа? — нехотя ответил Фрэнки, — я хочу быть с мальчиками! Сейчас… это самое… вернётся Чарли и расскажет нам что-то интересное…
Мальчики молча смотрели на Фрэнки…
— Френсис Голдсмит! Немедленно прекрати пререкаться! — вскрикнула мама Фрэнки.
— Ты меня пугаешь, мамочка! Что случилось? — моментально подскочил Фрэнки, вырывая у неё из рук свою кепку.
Эмили Браун не ответила ничего. Она взяла сына за руку и обернулась к мальчикам.
— Будьте тут. За вами сейчас придут…
— Да, конечно, миссис Голдсмит, — удивился Гарри и поднялся.
Мама Фрэнки обернулась и посмотрела на мальчика.
— Браун, — строго поправила она Гарольда.
— Да, конечно, — извинился Гарольд, — миссис Браун…
— За вами придут папа, или мама, — так же строго произнесла мама Фрэнки, — просто дождитесь их, — выдавила она из себя и вышла, захлопнув двери.
— Нет… — прошептал Гарри и сел, почти упал, обратно на своё место, — нет! Нет! Нет! Нет! — ударил себя мальчик нервно по коленкам.
— Что такое? — посмотрел на брата Уильям, — тебе кошмар приснился?
— Мы тонем! А она нас бросила! Просто — бросила! — крикнул Гарри.
— Гарольд, — испуганно ответил Уилл, — мне кажется, что ты очень перенервничал из-за дурного сна. Просто, видимо, что-то случилось такое, что…
— Случилось! — не дал ему договорить Гарри, — этот грохот! Моторы молчат! Люди в коридоре ночью кричат! И ещё она! Она просто прибежала, забрала Фрэнки среди ночи и убежала! А нас — бросила!
— Ой, ты, — усмехнулся Уильям, — ну ты всегда был чудной! А я вот не верю в сны…
— Да какой там сон! — чуть не закричал Гарри, — какой ещё сон, Уилл! Неужели ты настолько слеп?! Ну что мне сделать, чтобы ты хоть раз мне поверил!?
— Ничего, — спокойно ответил Уильям, — а я вот пойду и узнаю, что там произошло. А ты подожди тут папу и Чарли.
— Нельзя ждать… надо бежать отсюда… — чуть не заплакал Гарри.
— Замолчи! — крикнул Уильям в лицо брату.
— Сам замолчи!
— Ты… Я всё расскажу папе, что ты у него порох крал!
— Ну, ну… — пробормотал Гарри в ответ.
В каюту пошла вода… Гарольд вскочил и схватился за руку Уильяма. Мальчики прекратили ругаться и замолчали на мгновение…
— Мы тонем… — прошептал Гарольд и, отпустив Уильяма, молча сел на своё место.
— Так… — сказал Уильям, глядя на воду, — я старший, а значит, ты должен меня слушаться…
У Гарри перехватило дыхание. Эти слова никогда ничего хорошего не предвещали. Уильям спокойно, как ни в чём ни бывало, направился к выходу.
— И не спорь! Я пойду, спрошу что случилось, а ты будь тут, пока я не приду! — обернулся Уильям…
— Нет… пожалуйста, нет, не бросай меня, прошу… — прошептал Гарри в ответ.
Уильям только махнул рукой из дверей и закрыл каюту… Гарри остался один. Он чувствовал, как бьётся сердце, прижал руки к груди и не то молился, не то умолял, не то плакал без слёз… Из коридора доносились крики и мольбы о помощи…
— Мамочка… мама… я не хочу умирать… — проговорил мальчик и тихо заплакал…
…Джон Сейдж проснулся от того, что его кто-то толкал, при чём толкал грубо, буквально колотил по нему.
— Проснись! Проснись, папа! Проснись же! — услышал Джон голос младшего сына.
Над ним стоял Энтони, одетый в тёплую куртку поверх свитера, а вокруг шеи мальчика был обмотан длинный шарф.
— Ты что? С ума сошёл? — выругался Джон, — ты куда так вырядился среди ночи?
— Мы тонем! Вставай! Они меня не слушают! — прокричал Энтони, — надо будить маму и девочек и бегом бежать к шлюпкам!
— Да он тут достал нас всех ещё с вечера! — крикнул с верхней полки Джордж, — сегодня он уговаривал Фредди не ложиться спать, а сидеть на лестнице возле выхода к шлюпочной палубе.
Джон глянул вверх, откуда кричал старший сын и цыкнул на Энтони.
— А ну пошёл на своё место, убогий! Утром я с тобой разберусь! — и отвернувшись к стенке попытался задремать.
— Мы столкнулись с айсбергом! — прокричал, отбежав к двери Энтони, — мы тонем! Тонем! Они нам ничего не скажут до последнего!
Энтони выскочил в коридор, откуда уже доносились редкие голоса.
— От чертёнок… — выругался Джон и встал. Он зажёг свет и выглянул в коридор, куда выбежал его сын.
— Фрэд! Вставай! — растормошил он среднего сына.
— Ну папа… — простонал Фредди, нехотя поднимаясь.
— Иди ищи этого юродивого, — указал на дверь Джон, — и чтоб без него не возвращался. И не отходи от него до самого Нью-Йорка.
— Как? — слез с полки Фредди.
— Да как хочешь, — посмотрел Джон на сына, — привяжи его к себе.
Фредди оделся и вышел в коридор. Он остановился у самой каюты, постоял и вернулся обратно.
— Пап? — глянул он на отца.
— Чего? — кивнул ему Джон.
— А мы действительно тонем… — ответил Фредди.
— Надеюсь ты тоже сошёл с ума, как и твой брат? — наконец поднялся из постели Джон и строго посмотрел на сына.
— Там полно людей… — проговорил Фредди, — и на них спасательные жилеты. Думаю и нам стоит выйти.
Джон встал и выглянул в коридор. Людей было немного и все они куда-то спешили.
— Одевайтесь, — махнул он рукой старшим сыновьям, — ты марш за девочками, — указал он на Джорджа, — а ты, — кивнул он Фредди, — отыщи этого… не знаю как теперь Энтони даже назвать…
…Шлюпочная палуба напоминала муравейник. А скорее даже не муравейник, а базарную площадь, на которой очереди между собой ругались за право стоять именно здесь. И если бы не оцепление матросов, то некоторые пассажиры взяли бы шлюпки штурмом. Другие, в особенности женщины, просто не хотели в них садиться. Кто-то понимал, что именно случилось. Кто-то спорил с ними и не хотел им верить. То же самое происходило и на другом борту «Титаника».
Мёрдок не мог уговорить женщин сесть в шлюпки. Детям это было вроде очередного приключения, но их матери даже не хотели слушать офицеров. Уже непонятно кто больше уговаривал, Мёрдок, мужья или дети. Дамы только презрительно рассматривали шлюпку, в которую их приглашали и бросали небрежные взгляды на матросов.
На палубе появился оркестр и заиграл весёлый танец «Орфей». Напряжение немного спало. Люди развеселились и даже перестали ругаться.
— Мисс, так надо, понимаете?… Нет, мы не тонем, это на всякий случай… Понимаете? — убеждал Мёрдок, но это мало помогало.
— Мамочка, ну давай туда сядем! — вторил Мёрдоку какой-то ребёнок, — мы же будем качаться как на качелях, а потом покатаемся на лодке! Это же здорово! Ну, пожалуйста!
Мамочка только возражала, смеялась в ответ и возмущалась, что их выгнали из тёплой каюты на холодную палубу.
Тогда Мёрдок принимался убеждать вторую женщину.
— Прекратите, Мёрдок, — подошёл капитан и обратился к женщине, рядом с которой стоял малыш с гипсом на руке.
— Миссис, что с Вашим мальчиком? — спросил невозмутимо, но настойчиво, капитан.
— Он недавно сломал руку, — ответила охнув женщина.
— Надеюсь, он выздоравливает? — спросил с интересом Смит.
— Конечно, мы в ближайшее время будем снимать этот гипс, — сказала женщина, прижав к себе ребёнка.
— Это хорошо, — кивнул Смит и вздохнул, посмотрев на мальчика, спокойно переведя взгляд обратно на его мать, — нас может сильно трясти, потому что мы откачиваем воду из трюма и если мальчик упадёт, то не хотелось бы, чтобы гипс слетел раньше времени. Прошу Вас, сядьте в шлюпку.
Женщина согласно кивнула и направилась к шлюпке, ведя мальчика за руку. За ней последовали и другие.
Смит постоял, подождал пока шлюпка заполнится, и направился на капитанский мостик.
— Сэр, — догнал его Виктор, — я жду Ваших распоряжений.
— Хорошо, что Вы здесь, полковник, — остановился Смит и посмотрел на Виктора, — я направляюсь туда, где должен… умереть.
— Умереть? — не понял Виктор.
— Да, именно, — ответил Смит спокойно и невозмутимо, — у нас чуть больше пары часов. После этого «Титаник» пойдёт на дно. А ближайшее судно, которое выдвинулось к нам на помощь, может подойти сюда только через четыре часа, в лучшем случае.
Он по дружески взял Виктора за плечи и покачал головой.
— Мёрдок был прав, — добавил он, — впрочем, как и всегда. Он на этой палубе неплохо справляется. Помогите лучше Лайтоллеру? Им с Лоу там сложнее.
— Да, сэр, — кивнул Виктор.
— Третий класс. Их заперли и не выпускают.
— Что? Кто распорядился? — удивился капитан, — немедленно откройте людей! Они же обречены…
— Так точно, сэр, — взял под козырёк Виктор.
Смит ещё постоял, отошёл несколько шагов и снова обернулся к нему.
— Вы были правы, барон, насчёт черты «до» и «после»…
Капитан отдал честь Виктору и молча удалился…
Виктор проводил его взглядом и направился к выходу в Третий класс.
— Барон! — услышал он позади себя, когда проходил через шлюпочную палубу, и обернувшись, увидел Астора.
— Не хотите присоединиться к нам? Выпивка сегодня за счёт заведения! — пригласил его Астор, держа в руке бокал полный бренди.
— Вода нынче холодная, — усмехнулся Астор, — а так, будет море по колено!
— А где Ваша супруга? Вы успели её посадить? — подошёл к нему Виктор.
— Да, — махнул Астор в сторону борта, — она не долго упиралась.
— Ещё бы, — усмехнулся Виктор, — обязательно присоединюсь к Вам, как только выполню поручение капитана. Выпущу пассажиров Третьего класса и посмотрю, что там у Лайтоллера.
— В этом случае поспешите, барон, — сказал Астор, — шлюпок у них мало. Я бы сказал, что в принципе их нет.
— Что верно, то верно, — согласился с ним Виктор.
— Удачи, дружище! — махнул рукой Астор, — и я Вас жду! Не хочу отправляться на тот свет в окружении гражданских!
— Даже в моей кампании? — подошёл Гуггенхайм со своим камердинером.
— Ну, Вы вне конкурса, Бенни! — весело рассмеялся Астор.
— Здравствуйте, барон, — поздоровался с Виктором Гуггенхайм.
— А где ваши женщины? — спросил у него Виктор.
— Всех усадили, одели и отправили подальше, — словно доложил Гуггенхайм, — а Вы, барон? Я слышал у Вас где-то здесь родственники? Мне сообщила миссис Браун, что Вы тоже не один.
— Как раз за ними направляюсь, — спокойно ответил ему Виктор.
— Тогда поспешите, — указал пальцем в палубу Гуггенхайм.
— Ну, хоть Вы присоединитесь ко мне, Бенни? — не унимался подвыпивший Астор.
— С удовольствием! — произнёс торжественно Гуггенхайм, — мы только переоденемся во что-нибудь приличное. Как-то неудобно предстать перед Всевышним в одних подштанниках!
Астор, в знак согласия с ним, рассмеялся и одним махом выпил бокал бренди.
— Увидимся, господа! — махнул Виктор и удалился…
— Поразительный человек этот русский! — посмотрел ему в след Гуггенхайм.
— Знаете, — глянул он на Астора, — а ведь он тоже наш, еврейский мальчик!
— Почему вы так решили, Бенни? — удивился Астор, — мне кажется, что он настоящий аристократ!
— Я общаюсь со многими аристократами Европы и Азии, — произнёс Гуггенхайм, — но я не слышал, чтобы в Германии был барон фон Готт. Но в Нью-Йорке, у моего отца, — взял он под руку Астора и повёл в сторону курительного салона, — был друг детства, с такой же точно фамилией. У него есть внук по имени Яков. Когда мне было лет десять, внук этот только родился. Чудесный мальчик, как говорил покойный дядя Яков. И кто знает! Может это и есть наш барон?
Они оба остановились и посмотрели вслед Виктору.
— Не знаю насколько он еврей, — ответил Гуггенхайму Астор, — но барон он самый настоящий!
Стюард как мог перекрикивал шумную толпу, но люди не унимались. Все уже понимали, что «Титаник» идёт на дно. С каждой минутой это становилось очевиднее и даже чувствовалось. Пол стал неровным, и с полок в столовой Третьего класса с грохотом посыпалась посуда.
Люди закричали.
— Откройте эту решётку! — крикнул кто-то и все бросились к выходу.
— Выпустите, хотя бы детей!
Поднялся шум. Стюард прижался к решётке и выставил вперёд руки.
— Остановитесь! Стойте!
Кто-то из пассажиров вырвался вперёд и начал успокаивать остальных.
Пассажиры замолчали и остановились. Плакали дети. Женщины причитали и поэтому тише не стало. Ругань стихла, но начались мольбы и слёзы.
— Уйди с дороги! — закричали стюарду в готовности вынести решётку вместе с ним.
— Стойте, — ответил стюард, — я не имею права без приказа…
— Какого приказа? Мы тут все утонем вместе с тобой! — закричали на него в ответ сразу все, не подбирая выражений.
— Пусть дети выйдут вперёд, — сказал громко стюард, — только матери с детьми!
Толпа моментально замолчала и расступилась, пропуская вперёд детей. Стюард открыл решётку. Он выпустил женщин с детьми и захлопнул её за последним ребёнком, который шёл позади всех на костылях.
— Папа! — закричал Карл и бросился назад, но ударился об решётку.
— Пропусти, — почти дыхнул в лицо стюарду отец Карла, — он же инвалид! Он не сможет сам даже подняться по лестнице!
— Папочка, — заплакал мальчик, услышав слова отца.
— Так, у него будет хоть какой-то шанс, — тихо шепнул стюард отцу Карла, — вас обоих в шлюпку не пустят, это точно. С Вами мальчика не подпустят к ней!
Карл вцепился в решётку и не хотел никуда идти.
— Карл, — наклонился к нему отец, — иди, ты же сильный, ты сможешь пройти эти чёртовы ступени. И мама должна быть уже там. Ну? Помнишь как я брал тебя в шахту?
— Помню, — сквозь слёзы проговорил Карл, посмотрев на отца.
— Это не страшнее, чем когда мы спускались под землю, сынок, давай…
— Но как же ты? — заплакал мальчик ещё сильнее.
— Беги, спасайся, скоро увидимся, я тебе обещаю, — умолял его отец.
— Да, папа, если ты так хочешь… — проговорил мальчик и, вытерев рукавом слёзы, встал на костыли.
— Беги, сынок! Обо мне не думай! Найди маму, Харальда и девочек, и садитесь в шлюпку! — услышал Карл позади себя.
Он обернулся, прощаясь с отцом. Затем, неуверенно направился на лестницу, выводящую к шлюпочной палубе.
На шлюпочную палубу он вышел позже всех. Успокоился и осмотрелся. Никого из знакомых мальчик не увидел. Вокруг стояли богачи и играл оркестр. Что-то происходило, но что именно, Карл не видел. Тут не было ни ругани, ни волнения, ни стюардов, которые не выпускали людей к шлюпкам.
Перебирая костылями по неровной палубе, Карл приблизился к людям и дёрнул за пальто мужчину, стоявшего у края борта.
— Простите, мистер, а мне можно сесть? — спросил его мальчик.
В зубах у мужчины дымила сигара. Он выпустил дым, помолчал и брезгливо посмотрел на Карла.
— Сомневаюсь, молодой человек, что Вас посадят.
— Почему? — удивился Карл.
— Садят Первый класс, — ответил мужчина, — можете сесть сразу после нас. Карл вздохнул и отошёл. Он решил просто постоять и дождаться своей очереди.
Прислонившись к стене, мальчик молча наблюдал как наполняется шлюпка. За ней подали вторую. Она тоже быстро заполнилась.
— Есть ещё женщины и дети!? — услышал он голос офицера.
— Женщины есть? — повторил вопрос офицер. Тот самый мужчина с сигарой, нерешительно осмотревшись, подумал. Затем, подойдя к шлюпке, молча забрался в неё.
— Мерзавец… — услышал мальчик ропот, и как понял, эти слова адресовались именно тому мужчине.
— Подождите! — закричал Карл и замахал рукой.
— Иди сюда! Чего ты там стоишь!? — крикнул ему офицер.
Карл вскочил на костыли и медленно пошёл в сторону шлюпки.
— Помогите ему! Ну, же, господа, принесите мальчика! — крикнул офицер.
Мужчины глянули на Карла, но никто не тронулся с места.
— Если Вы не заметили, мистер Мёрдок, он не из нашего класса! — ответил кто-то офицеру.
Офицер сплюнул и, злобно глянув на них, сделал шаг навстречу Карлу. Вдруг палуба вздрогнула и накренилась к носу ещё сильнее. — Опускай! — закричал офицер и махнул рукой матросам. Карл поскользнулся и упал… Стоявшие вокруг посмотрели на мальчика и отступили дальше. Карл перевернулся на спину и заплакал не столько от боли, сколько от обиды, едва успев схватить костыли, чтобы те не улетели вниз. Он зажмурил глаза и попытался встать. Но нога, как назло, заболела сильнее, чем обычно. Спрятать слёзы, чтобы никто не видел, как он плачет в таком беспомощном положении, мальчик не сумел. Вместо этого они потекли пуще прежнего.
— Ну что же ты, парень, — поднял его кто-то и поставил на ноги. Карл посмотрел на своего спасителя. Это был тот самый офицер. Он подал ему костыль и поправил на мальчике шарф.
— Прости, дружище, — извиняясь, вздохнул офицер, — это была последняя. Что же ты там стоял? Просто подошёл бы, а я бы тебя подсадил!
— Мне сказали, что садят только Первый класс, — проговорил Карл, немного успокоившись.
— Что за глупости? Тебя обманули! — ответил офицер, — но ещё можно сесть на корме. Давай я понесу тебя?
— Спасибо, мистер, но я пойду искать маму, — вздохнул Карл, — она должна быть где-то здесь.
— Я уверен, она ждёт тебя в шлюпках, — уговаривал Карла офицер.
— Нет, мистер, она не могла меня бросить. Не могла… — мальчик побрёл вверх по палубе.
— Удачи… — с сожалением посмотрел ему вслед Мёрдок…
Карл медленно шёл на прогулочную палубу Третьего класса. Позади оркестр заиграл знакомую ему с самых малых лет песню. Эта музыка звучала только на похоронах. И Карлу стало страшно от мысли, что она играет по нему…
Вокруг метались и кричали люди, и мальчик был уже никому не нужен, и прекрасно это понимал. Он также понимал, что маму, тётушек, брата и сестёр он уже никогда не найдёт. И может быть если очень повезёт, его отыщет папа. Но отыскать его могли только на одном единственном месте. Если, конечно, это место ещё существовало…
Карл шёл долго. Добравшись до палубы он сел на свою привычную лавочку и посмотрел на звёзды.
— Какая сегодня чудесная ночь! — прошептал Карл и снова заплакал…
