8. Подмастерье шаблонщика

Вскоре после возвращения в город случилось нечто удивительное. Воуду не удалось заполучить «душу во плоти», зато другой покупатель оказался удачливее.

– Воуд и мой отец не смогли сделать покупку, а Торговец все-таки прислал душу, – шепнула мне на ухо Квин за завтраком на второе утро после поездки к Морским Воротам.

– Откуда ты знаешь? – спросил я, бросив взгляд на дверь, не идет ли Тайрон, и намазывая масло на тост.

– Когда дело касается товаров от Торговца, всегда находится немало любопытных, так что по городу уже ползут слухи, – ответила она. – В управе только об этом и говорят. Баржа доставила в гавань запечатанный гроб в форме человеческого тела. Ну и рассердится же мой папаша! Впрочем, на его месте я бы не слишком переживала – такие покупки обычно не стоят потраченных денег. Это все равно что выбросить их на ветер.

С улыбкой, способной растопить мое сердце, Квин вышла из кухни. Я же отправился в свой кабинет для занятий, чтобы оказаться там прежде, чем появится Тайрон. Я знал, в каком скверном расположении духа он будет.

На следующее утро меня ждало разочарование: во время завтрака Квин на кухне так и не появилась – а ведь это была моя единственная возможность поговорить с ней наедине. Я как раз доедал второй сэндвич с беконом, когда на кухню с перекошенным от злости лицом вошел Тайрон и укоризненно покачал головой.

– Вот ведь безмозглая девчонка! – воскликнул он. – Готов спорить на что угодно: если ты сунешь палец в огонь, она сделает то же самое!

Затем, не удостоив меня объяснением, он развернулся и вышел.

Весь день до самого вечера я ломал голову над тем, что такого могла натворить Квин.

Я увидел ее лишь ближе к вечеру. Она только что вернулась с работы в офисе Тайрона в здании городской управы. Мне тотчас стала понятна причина недовольства ее отца. Квин сделала себе татуировку посередине лба, прямо над переносицей. Татуировка была копией пряжки на широком кожаном ремне Тайрона.

– Ну, как тебе? – спросила девушка, сверкнув глазами.

– Твой отец не слишком этому рад! – с улыбкой ответил я. – Он считает, что это я виноват. Но она тебе идет. Прекрасно смотрится!

– Ничего, привыкнет! Я уже давно хотела сделать себе такую, ты лишь подтолкнул меня к этому решению, – сказала Квин, погладив татуировку кончиком пальца. – Кстати, ты в курсе, что когда-то, много лет назад, все бойцы Арены 13 носили такую татуировку на лбу?

Я кивнул:

– Да, твой отец рассказывал. Просто он не ожидал, что ты сделаешь ее себе!

– Он сердит на меня, но это не та злость, которую он испытывает из-за поступка Торговца. Он чувствует себя обманутым, ведь они с Воудом не смогли купить душу, о которой все говорят.

– Должно быть, ее купил тот, у кого куча деньжищ, – сказал я. – Торговец предложил Воуду пять душ из каталога, но ты расплачешься, если узнаешь, какой была самая дешевая.

– Вот тут ты ошибаешься, – усмехнулась Квин. – Человека, который ее купил, зовут Таллус, и он подмастерье шаблонщика, самый обычный подмастерье. У него всего один лак, и он получил смешанные результаты, когда выставил его на нижние уровни поединков. Вряд ли он поднимался выше Арены 5. Так что нет, он не мог заплатить так много.

– Может, у него были сбережения? – предположил я.

– Нет, тут другое. Скорее всего, Торговец снизил цену. Мой отец в ярости. Он считает, право первого отказа полагалось им с Воудом. И знаешь, что его по-настоящему разозлило?

Я вопросительно вскинул брови.

– Это была душа той женщины. Шаблонщицы, которая умерла восемьсот лет назад и может знать, как вводить в лака шаблон разума. Отцу кажется, что если Торговец сбавил цену, то выгоду от этого должен был получить он. В конце концов, отец и так выложил кучу денег за то, чтобы быть в очереди первым. К тому же он один из лучших покупателей Торговца.

Тайрон не любил, когда его ученики работают с лаками без присмотра, так что, не считая изучения Нима и попыток ввести базовые словы в память, мое восркесенье выдалось ленивым. Завершилось оно прогулкой по городу. Я наслаждался свободным временем и бездельем, поскольку знал, что когда вернется Дейнон, Тайрон будет безжалостно нас гонять.

После смерти Керна обстановка в доме сделалась тягостной и печальной. Тина почти не выходила из своей комнаты.

Тайрон сказал мне, что ее ребенка отправили подальше от Джиндина под присмотр какой-то из теток. Тина навещала маленького сына, но чувствовала себя не в силах заботиться о нем постоянно.

За ужином ни одна из дочерей Тайрона не появилась. Я был одновременно раздосадован и удивлен тем, что не увидел Квин.

Внезапно я вспомнил: когда начнется сезон, будет ровно год с того дня, как я приступил к тренировкам. Обычно ученики второго года обучения жили в комнатах Колеса. Конечно, было бы неплохо завести себе новых друзей, но в таком случае я больше не смогу видеть Квин.

Тайрон ушел куда-то по делам, Палм – еще один его ученик – в конце предыдущего сезона перебрался в новое жилище в Колесе, так что я ужинал один. Поел с аппетитом.

Я с нетерпением ожидал возвращения Дейнона. Мне как воздух нужно было чье-то общество. К счастью, он появился в доме вскоре после ужина в воскресенье.

– Привет, Лейф! Рад видеть тебя! – поздоровался Дейнон, хлопая меня по плечу.

– Я тоже рад! С конца сезона словно прошла целая вечность.

– Мне нравится твоя татуировка! Она же гентхайская, верно?

– Верно. Показывает, к какому роду ты принадлежишь. Но если ты думаешь, что эта хороша, подожди, когда увидишь татуировку Квин! У нее на лбу выколота цифра тринадцать. Тайрон чуть не обезумел от ярости.

– Жду не дождусь увидеть ее! – улыбнулся Дейнон.

Меня так и подмывало рассказать ему обо всем, что случилось со мной в лесу, но я был связан клятвой, которую дал Конниту, пообещав хранить молчание.

Дейнон держался вполне дружелюбно, но мне показалось, что он чем-то подавлен. Прежде чем лечь спать, мы посидели на кроватях и немного поболтали.

– Как дела дома? – спросил я. Дейнон ездил домой, чтобы помочь отцу на ферме.

– Было здорово повидаться с родными, но отец навалил на меня кучу обязанностей. Зимой жизнь на ферме потише, но именно зимой мы занимаемся текущими делами, например, подправляем забор или чиним сарай. Я вкалывал больше, чем братья, – но разве я могу жаловаться? Ведь летом я здесь, в городе, когда у них там дел по горло.

– Тайрон сказал, будто что-то помешало тебе вернуться из дома раньше. Ты не поверишь, как я рад тебя видеть. Задержись ты еще на неделю – и я бы точно сошел с ума от скуки.

– Это связано с деньгами, Лейф, – угрюмо ответил он. – Отец искал средства, чтобы заплатить Тайрону за мое обучение, но теперь эта проблема улажена.

Отец Дейнона смог отправить учиться в город лишь одного сына. Наверное, это и создает Дейнону трудности дома.

– Ну а ты, Лейф? Тебе удалось пожить среди твоего народа?

– Да! – с улыбкой ответил я. – Но они заставляли меня много работать. Я всю зиму валил лес. Так что я даже рад вернуться к тренировкам.

– Знаешь, а я решил заняться шаблонами, – неожиданно сказал Дейнон, и его лицо стало серьезным. – Тайрон считает, я смогу зарабатывать этим себе на жизнь, на арене же успех мне не светит.

– Любой, у кого есть две ноги, должен радоваться, что может передвигаться по комнате и не хромать, – улыбнулся я. Мы были хорошими друзьями, и я знал, что он не обидится. – Но он все равно заставит тебя танцевать за спиной лака, – добавил я. – Тайрон как-то сказал, что даже если ученик выбрал для себя составление шаблонов, ему следует быть в контакте с тем, кто для этого нужен.

– Я не против, лишь бы не выходить на Арену 13. Это не мое. Представь себе бой со смертельным исходом по специальным правилам. Да и в обычных поединках тебя могут как следует изуродовать. Они не всегда заканчивают ритуальным порезом. Стоит споткнуться и отделиться от лака, как противники набросятся на тебя и порежут на кусочки.

Мне не хотелось спорить с Дейноном. Он имел право на свое мнение. Но я был с ним не согласен. Мне нравилась опасность. Нравилось применять свои умения в поединках с другими бойцами и их лаками.

– Если говорить об Арене 13, – продолжил Дейнон, – скажи, ты мог бы мечтать о том, чтобы попасть в Списки, не пройдя обучения у такого шаблонщика, как Тайрон?

Я покачал головой. Это было бы безумием.

– Знаешь, возница той повозки, на которой я добрался до Джиндина, рассказал массу новостей, о которых говорит весь город. Мол, кто-то именно так и собирается поступить. Таллус, тот самый, что купил у Торговца мертвую шаблонщицу, подал заявку на допуск на Арену 13. Что ты об этом думаешь?

– До начала сезона меньше трех месяцев, – ответил я. – Подготовки у него никакой. К сроку ему не успеть. Это невозможно. Пустой номер.

– Вот будет интересно, если он вдруг победит! – воскликнул Дейнон. – На это стоит сделать ставку. Есть шанс сорвать неплохой куш.

– Да, верно! – со смехом произнес я. – Жаль, что ни ты, ни я не делаем ставок.

Это было правдой. Я однажды рискнул – меня вынудило к этому соперничество с Палмом. Но это был первый и последний раз. Мы с Дейноном подробно обсудили эту тему. Хотя профессиональный игрок иногда и может сорвать куш, в целом проигрыши неизбежно перевешивают. В тотализаторах хорошо знают, что делают, и точно подсчитывают шансы.

Однако что-то подсказывало мне, что хотя Таллус не подготовится к началу сезона, его лак будет в отличной форме. Купленный шаблонщик – эта женщина – отрегулирует его так, как нужно.

– Интересно, каково ей придется, – задумчиво произнес я. – Представь себе – умереть в то время, когда миром правили люди, а потом проснуться рабом в каком-то грязном Мидгарде.

– Да, это будет то еще пробуждение, – согласился Дейнон. – Надеюсь, никто не расскажет ей о других душах, купленных у Торговца, и о том, что с ними случилось. Иначе ей гарантировано паршивое настроение.

– И что же с ними случилось? – полюбопытствовал я.

– Двое просто исчезли, – ответил Дейнон. – Может быть, их забрал Хоб.

– Зачем они Хобу?

– Из-за их знания Нима, конечно, – объяснил Дейнон. – Еще один покончил с собой. Другой обезумел, и его пришлось упрятать под замок, он так и умер в неволе. Среди них была всего одна женщина, – продолжил он. – И ей можно только посочувствовать. Она быстро состарилась. Говорят, что, когда ее купили, ей на вид было не больше тридцати. А уже спустя год она превратилась в сморщенную старуху. Она упала, сломала шейку бедра и умерла от воспаления легких.

Несколько секунд мы сидели молча. Оба наверняка думали об одном и том же – о судьбе купленной Таллусом шаблонщицы. По сути дела, она была рабыней. И все же я был заинтригован и взволнован. Интересно посмотреть, как Таллус будет сражаться на арене. Какие удивительные, или, может, страшные, изменения шаблонщица сумеет внести в лака?

– Я скучаю по Керну, – признался Дейнон, неожиданно меняя тему разговора.

– Да, без него все стало как-то не так, – кивнул я.

На этой печальной ноте мы забрались в постели. В ту ночь мне приснился Керн. Нет, не его поражение на арене, хотя одно это было бы сущим кошмаром. Я видел его глаза, смотревшие на меня из ящика, куда положили его отрубленную голову, я ощущал его взгляд, моливший о помощи. Увы, я был бессилен что-либо сделать.

Затем я почувствовал взгляд еще одной пары глаз. Меня охватил ужас. Я задрожал, но, пойманный в ловушку ночного кошмара, не мог отвести взгляд.

Я смотрел в безжалостные, нечеловеческие глаза Хоба.