7. Торговец

Жизнь вошла в обычное русло. Я работал над своими Ним-шаблонами. Впрочем, по-настоящему в нормальное русло она войдет лишь тогда, когда вернется Дейнон и начнутся полноценные тренировки.

Как Тайрон и обещал, через три дня он взял меня на встречу с Торговцем во время первого из двух приездов того в Морские Ворота.

Еще до рассвета я следом за наставником вышел из небольшого дощатого склада на окраине города и приготовился к посадке на баржу, которая по западному каналу неспешно доставит нас на север, к Морским Воротам.

На носу баржи нетерпеливо били копытами восемь свежих лошадей, на которых как раз надевали упряжь. Несмотря на размер и силу, лошади были покладисты и слушались негромких команд своих хозяев. Дыхание белыми облачками вырывалось из их ноздрей. Из соседней кузницы к бледным звездам поднимался черный дым, и ветер сносил его на восток.

За полуразрушенным складом высилась громада бойни – массивный черный куб, над которым уже кружили грифы. Около двух десятков мужчин, дрожа от холода, ожидали вместе с нами на берегу канала, сжимая в руках кожаные портфели. У каждого было свое собственное дело, но все встанут в одну общую очередь, чтобы сделать у Торговца покупки.

Чтобы оказаться в начале этой очереди, Тайрон заплатил внушительную сумму. Он также сказал мне, что среди покупателей наверняка затесался агент Хоба, который по указанию джинна приобретет у Торговца какие-то детали для его лаков. Но то, что он купит, будет доставлено в город не вполне обычным образом. Говорят, чтобы забрать эти покупки, по ночам к Морским Воротам приплывают кисточки.

Хотя Хоб и джинн, даже он отрезан от технологий, которые наверняка существуют по ту сторону Барьера. Джинны победили людей, и сейчас они наверняка обладают знаниями, которые когда-то принадлежали нам. Кроме того, у них было более пяти столетий, чтобы развивать технологии дальше.

– Зачем кому-то нужно что-то покупать для Хоба? – удивился я.

– Скорее из страха, чем по доброй воле, – ответил Тайрон. – Или в надежде на награду. Хоб частенько вмешивается в дела города. Задумайся, какую деловую активность это порождает. Он каждый год покупает волов – это означает крупные контракты для поставщиков скота. Он нанимает кузнецов и оружейников и дает работу каменщикам. Подумай, какое влияние и какая зависимость возникают в результате всего этого.

Мы поднялись на баржу, и Тайрон кивком указал на ее хозяина.

– Это Кеплер, – пояснил он. – Он хороший человек, и с ним весьма полезно иметь знакомство.

Я оглянулся и окинул Кеплера оценивающим взглядом. От него исходила аура силы; держался он очень прямо, как будто хотел стряхнуть с плеч груз прожитых лет, которые уже посеребрили ему виски.

Баржа была поделена на отсеки, наш находился впереди по правому борту. Мы быстро заняли места и постарались по возможности поудобнее устроиться на узких сиденьях.

Солнце едва показалось над горизонтом, когда баржа резко дернулась и, постепенно набирая скорость, устремилась вперед. И вот мы уже шли полным ходом. Баржа плавно скользила мимо городских окраин. Вскоре город остался позади, а ему на смену пришли фермы, которые затем сменились полями необработанной земли.

Тайрон впервые взял меня с собой в такое серьезное путешествие. Будь Керн жив, он взял бы его. Я с нетерпением ожидал этой поездки и все время думал о том, каким окажется загадочный Торговец. Но то, что рассказал мне Тайрон, не на шутку меня встревожило.

В наш отсек вошел какой-то человек и, поздоровавшись за руку сначала с Тайроном, а потом со мной, сел на сиденье перед нами.

– Это мой ученик Лейф, – представил меня Тайрон. – Лейф, это Воуд. Мы с ним старые знакомые.

Я перехватил взгляд Воуда – он рассматривал мою левую щеку, но поспешил отвести глаза. Интересно, говорил ли ему Тайрон о моем гентхайском происхождении?

Тайрон уже рассказывал мне о Воуде: хотя тот и был конкурентом, в то же время он оставался его другом и уважаемым коллегой.

Когда-то они вместе тренировались под руководством Гунтера. Затем, после многих лет на арене, каждый из них набрал собственную группу учеников. По словам Тайрона, в давние годы они с Воудом частенько сотрудничали, объединяя ресурсы ради взаимной выгоды.

Воуд не достиг таких успехов, как Тайрон; ни на Арене 13, ни вне ее. Он ушел из кровавого спорта раньше положенного из-за серьезной травмы ноги, которая наградила его постоянной хромотой, но его команда бойцов ценилась высоко. Раньше спрос на его услуги механика уступал лишь спросу на Тайрона, но в последние годы дела его пошли под уклон.

Приезжая к Торговцу, Тайрон и Воуд не были прямыми конкурентами. Тайрон закупал лаков и словы, в то время как Воуд – души давно умерших шаблонщиков, которые обычно возрождались в фальшивой плоти. Он надеялся приобрести искусного шаблонщика со знанием языка Ним, которое в Мидгарде было давно утрачено.

Лично мне это казалось невероятным и никак не укладывалось в голове. Когда Тайрон рассказал мне об этом, я был ошарашен. Как можно вернуть к жизни мертвеца? Однако вскоре удивление уступило место омерзению. Это все равно что купить раба, у которого нет выбора, которого насильно заставляют вернуться к жизни и прожить ее заново.

Я тогда сказал Тайрону, что эта идея мне не по душе.

– Похоже, мальчик не одобряет то, чем ты занимаешься. – Тайрон улыбнулся Воуду. – Он и обо мне думает без особого восторга из-за моей причастности к этому делу.

Воуд пожал плечами, устраивая на коленях портфель. Это был высокий неуклюжий мужчина с длинными тонкими руками. Вряд ли такой преуспеет на Арене 13, даже сражаясь за тремя отличными лаками.

– От меня зависит благополучие многих людей, – произнес Воуд. – Вернуть кому-то жизнь – что здесь плохого? Не вижу в этом никакого вреда.

– Но это будет уже не та жизнь, – возразил я. – Все, кого он когда-то знал, давно мертвы. Вы не можете знать, какие чувства будет испытывать этот человек. Что, если он предпочел бы остаться тем, кем был? И еще мне не нравится, когда кто-то кому принадлежит. Он ведь станет вашим рабом!

Воуд рассмеялся:

– Через два года они в любом случае получают свободу. Если он ведет себя мирно, то такое происходит даже быстрее. Разве это не справедливо?

Я не стал спорить. Откинувшись на спинку сиденья, обтянутого прохладной кожей, я стал смотреть в отдушины, пропускавшие внутрь свет, но не впускавшие ветер и дождь. Поросшие травой равнины между тем сменились деревьями, но не хвойными, какие обычно растут на лесистых берегах, а приземистыми лиственными. Но листьев на их ветках еще не было – лишь набухающие почки.

– Каким образом мертвый шаблонщник поступает в продажу? – спросил я у Тайрона.

– До падения Империи людей и возведения Барьера дела обстояли иначе. Инакомыслие было опасно, если ты работал на имперскую армию. Опять-таки имели место несчастные случаи. Они всегда имеют место. Если ничего нельзя было сделать с телом, иногда удавалось сохранить душу, – ответил Тайрон.

Хотя Воуд надеялся купить себе шаблонщика из каталога Торговца, многое будет зависеть от цены, которую тот заломит.

Тайрон сказал мне, что готов помочь финансами, потому что Воуд делится с ним новыми знаниями, полученными в результате такой покупки.

Существовал каталог выставленных на продажу товаров, однако информация по каждому пункту была крайне скудной и выбору всегда сопутствовал риск. Если Воуду и Тайрону повезет, они смогут купить кого-то, кто сумеет наделить лаков разумом. Такова была их мечта. И, напротив, они могли получить того, чей опыт так узок, что пользы от него будет как от ученика первого года обучения. В обоих случаях за покупку придется выложить кучу денег.

Причал меня разочаровал – здесь были лишь бесконечные ряды полуразрушенных деревянных сараев, служивших складами, с прогнившими покосившимися стенами. Казалось, подуй ветер – и они рухнут.

Вместе с другими пассажирами мы прошли через поросший травой берег и, оставив позади канал, вошли в лес.

Все без конца таращились на мое лицо. К этому оказалось трудно привыкнуть. Тайрон был прав: это сильно осложнит жизнь. Нас сопровождали два угрюмых солдата в синей форме гвардии Протектора, они уже обливались потом в лучах солнца. Гвардейцы не убирали рук с метательного оружия, которое носили, небрежно перебросив через правое плечо.

В Мидгарде лишь гвардейцы Протектора имели право носить иное оружие, кроме коротких мечей и кинжалов. Их металлические метательные диски могли запросто сломать кость, перебить артерию или раздробить череп.

Я заметил, что гвардейцы бросают на меня враждебные взгляды. Я избегал смотреть им в глаза. Мало того, что я наполовину гентхай, тут еще эта татуировка! Я утешал себя тем, что под крылом Тайрона я в относительной безопасности. Пока я его ученик, они ничего не смогут мне сделать.

Вскоре послышался плеск разбивающихся о скалы волн. Я стал вглядываться в чащу леса, пытаясь разглядеть океан, и неожиданно увидел впереди Морские Ворота.

Это место оказалось гораздо меньше, чем я ожидал. Оно состояло из небольшой бухты, по обеим сторонам которой в море выступали два коротких мыса. Казалось, они словно две руки тянутся друг к другу, оставляя кораблям лишь узкий проход.

Здесь же высилась темная башня из грубого камня, на первый взгляд пустая и заброшенная. Рядом с башней между двумя каменными столбами висел огромный гонг. К дальнему был прислонен молот. Интересно, для чего все это нужно? Вероятно, у гонга есть какое-то церемониальное назначение. В него ударяют, чтобы приветствовать Торговца?

Зеленая вода у причала была покрыта рябью, но она не шла ни в какое сравнение с белым пенным прибоем по ту сторону каменных выступов, обрамлявших бухту. Дул свежий ветер, а у нас за спиной, над горами на востоке, сияло солнце. Несмотря на это, вдали над морем все так же стояла стена тумана. Расстояние между берегом и Барьером постоянно меняется. Говорят, в некоторые дни он подступает слишком близко и тогда рыбакам запрещается ловить рыбу с небольших лодок, стоявших сейчас в гавани на якоре.

– Я думал, корабль Торговца уже пришел, – сказал я Тайрону.

– Его корабль никогда подолгу не задерживается в гавани, мальчик, – мрачно ответил он. – А нам нужно вон туда…. – Он указал на каменную башню на южном берегу.

Но вскоре я понял, что идем мы вовсе не к башне. Впереди показался большой шатер из зеленой парусины. Он почти сливался с окружающей зеленью, если бы не одна вещь: над шатром на свежем морском ветру развевался флаг. Голубой, как летнее небо, на фоне которого был изображен серебристый волк в прыжке.

Ветер трепал флаг, и казалось, будто волк снова и снова бросается в небо.

– Слушай меня внимательно, Лейф. Стой и помалкивай. Говорить будем мы с Воудом. Здесь время – деньги. Мы не можем позволить себе тратить его на вопросы и любезности. И помни, что я тебе сказал: никаких вопросов Торговцу. Выброси их из головы! Есть правила, которые необходимо соблюдать. Наблюдай и учись. Обо всем, что тебе захочется узнать, спросишь меня, когда мы вернемся на баржу. Нам не разрешается изучать каталог товаров. И обездвиженных лаков для нас выставлять тоже не будут. Мы можем лишь попытаться уточнить, что мы хотим. Если необходимая вещь есть в каталоге, нам сообщат ограниченную информацию, включая цену, и мы обязаны на нее согласиться. Здесь не торгуются. Торговец жизненно важен для экономики Джиндина. Он наш единственный поставщик лаков. Без него ни Колеса, ни арены просто не было бы. У него феноменальный ум, он помнит все, – продолжил Тайрон. – Каталог у него в голове, да и наша кредитоспособность тоже, включая суммы, которые у нас сейчас имеются. Все сведения уже проверены и прошли через канцелярию Протектора, у нас есть обширная документация, подтверждающая это. На бумагах стоит печать Протектора, и мы предъявим их Торговцу еще до начала переговоров. Платеж производится сразу после нашего возвращения в город. На следующий день товар доставляется баржей на склад на окраине Джиндина, откуда мы его забираем. А теперь наблюдай и учись.

Я кивнул и вслед за Тайроном и Воудом вошел в шатер. Я не ожидал застать там Торговца, думая, что нас встретят его работники, но, к своему удивлению, увидел поставленные кругом деревянные стулья. На одном из них сидел Торговец – огромный человек с рыжими волосами и рыжей бородой. Его лицо было скрыто серебряной маской.

Тот человек, который дал мне голубой билет, был очень похож на него. Он приезжал в Майпосин и захотел посмотреть бои на палках. Я тогда победил, и полученный мной приз – билет – дал мне право стать учеником Арены 13.

Неужели это тот самый человек? – подумал я. Сказать точно было невозможно из-за маски, скрывавшей его лицо, но все-таки он был похож.

– Это Воуд, а это Лейф, мой ученик, – представил нас обоих Тайрон и быстро перешел к делу.

Мы с Воудом были безмолвными зрителями. Тайрон говорил мне, что хочет приобрести товары лучшего качества, чем те, которые купил в прошлый раз. Особенно его интересовали новые словы Нима, способные наделить лаков разумом.

Но Торговец ничего не посоветовал и не предложил. Такое ведение дел показалось мне странным, разговор между ним и Тайроном был сложным и трудным для понимания.

Словы можно было комбинировать друг с другом, и каждый нес в себе простейшие базовые элементы – синтаксические группы, давным-давно разработанные пионерами, создавшими искусство составления шаблонов. По мнению Тайрона, поставляемые в Мидгард словы были ущербными. У них отсутствовали элементы, которые можно было сложить в строительные блоки разума; и над созданием этих базовых элементов он бился долгие годы.

Диалог Тайрона и Торговца принял форму, которая мало чем отличалась от первых движений поединка на Арене 13. Каждый участник искал преимущества, осторожно прощупывая оборону собеседника. Но чуть позже я увидел это в ином свете.

По-настоящему важным было не то, что Тайрон уносил с собой, а то, что он читал между строк. Ибо в ходе этого сложного разговора Тайрон, умелый шаблонщник, учился у более опытного мастера.

Да, некоторое количество словов будет записано и отправлено Тайрону, но это будет сделано лишь для проформы. Нужной механику информацией они обменивались сейчас, в моем присутствии, и именно за нее мой хозяин и платил золотом.

Через час этого иносказательного диалога Тайрон не глядя купил дюжину лаков. Ни одного из них нам так и не показали. И тогда я понял еще кое-что: между Тайроном и Торговцем существовало глубокое доверие, а мой наставник явно был привилегированным покупателем. А вот в диалоге между Воудом и Торговцем, похоже, действовали совершенно иные правила. Да и сам разговор понять было гораздо проще.

– Я хочу купить душу истинного шаблонщика, – сказал Воуд.

– Сегодня в каталоге значатся пять штук, – ответил Торговец, блеснув глазами в прорезях маски. – Первые четверо – мужчины, и мы будем называть их по каталожным номерам: 3671; 2587; 2004 и 1805. Пятый – женщина, и ее номер – 0001.

Как я понял, шаблонщики были каталогизированы в соответствии с длительностью срока, который их души провели в хранилище. Затем Торговец назвал цены, начав с самого дорогого лота – женщины, 0001.

Воуд ахнул, услышав сумму, и даже Тайрон удивленно вскинул брови.

– Я правильно расслышал? – уточнил Воуд. – Это неслыханная цена. За эту женщину нужно выложить двухлетний доход от Колеса и всех его тотализаторов?

– Ты правильно расслышал, – глухо ответил из-под маски Торговец. – Эта женщина умерла восемьсот лет назад на пике имперского могущества.

Я ахнул. Это был невообразимо огромный отрезок времени.

– А остальные четверо? Насколько я понимаю, они будут стоить дешевле?

Увы, остальные шаблонщики также оказались Воуду не по карману. Он посмотрел на Тайрона, но тот лишь качнул головой, давая понять, что не сможет отдать такие огромные деньги.

Поэтому Воуд ушел, так ничего и не купив.

Это был удручающий финал торгов, хотя мне показалось, что я заметил на лице Тайрона довольное выражение. Воуд, напротив, выглядел подавленным.

На обратном пути я спросил у Тайрона про женщину-шаблонщика.

– Возмутительная цена, – сказал я. – Да кто способен заплатить такие деньги?

– Цена привязана ко времени, которое их души провели в хранилище, – ответил Тайрон. – Но влияют на нее не расходы по хранению. Ее определяют потенциальные знания, которые продаются вместе с душой. Эта женщина занималась шаблонами в те времена, когда мощь Империи достигла зенита. Будь она тебе по карману – считай, ты получил того, кто знает, как наделять лаков разумом. Так что все очень просто.

– Но почему Торговец заломил за нее такую высокую цену? – спросил я. – Он никогда ее не продаст.

– У него есть причины, – ответил Тайрон. – Кто-то считает, что по ту сторону Барьера расположены острова, населенные людьми вроде нас. Возможно, кое-кто из тамошних жителей богат и может позволить себе такие траты. Да и вообще Торговец непредсказуем. Он играет в свои странные игры. Иногда я был свидетелем того, как он неожиданно, непонятно почему сбрасывал цену. Уверен, так случится и на этот раз: однажды эта шаблонщица станет доступной. Надеюсь, в тот миг я буду рядом.