LXXVII
– Я скажу вам, где они, только отпустите девочку! – произнесла Йозефа с поразительным спокойствием.
Бернард самодовольно усмехнулся и взмахнул рукой.
Палач отступил от Виктории. Девочка побежала к яме, спустилась вниз и бросилась в объятия к отцу.
Элизабет схватила Йозефу за руку.
– Не делай этого. Они ни за что…
Та печально улыбнулась.
– Поверь, так лучше для всех.
Стражники алебардами вытолкали ее вперед, к столам.
Сердце у Йозефы заколотилось в бешеном ритме. О чем она только думала? Зачем ей подставлять голову ради чужого человека? Она взглянула на Викторию в объятиях отца, увидела, как он гладил ее по волосам. И все вопросы отпали сами собой.
Йозефа спокойно смотрела на судей за столами. Ни в одном из них не было и капли веры, она была убеждена в этом. Разве мог Господь допустить нечто подобное? Безучастно взирать, как Его именем невинным людям причиняют страдания? Здесь каждый верил в собственного бога, созданного по своему разумению.
– Ну, где они? – Бернард наклонился к ней.
Йозефа набрала воздуха в грудь.
– Их нетрудно будет разыскать. Они…
Бернард вскинул брови в нетерпении.
– …конечно же, молятся в соборе Святого Стефана. – И Йозефа разразилась истерическим смехом.
Доминиканец побагровел.
– Как знаешь, ведьма… Палач, обрей женщину и приступай!
Палач схватил Йозефу и толкнул к стене. От него несло гнилью. Йозефа отвернула лицо. Она закрыла глаза и подумала о своем муже, который всегда стоял за справедливость. Который, невзирая на последствия, всегда помогал тем, за кого никто больше не вступался. Она гордилась им.
Палач рванул ее за волосы. Потом склонился над ней и принялся стричь.
Йозефа покосилась вправо, потом снова посмотрела на зловонного гиганта, нависшего над ней.
Надеюсь, и ты будешь гордиться мною, Хайнц.
Она быстро схватила тяжелые клещи и ударила палача между ног. Тот взвыл и выпустил нож.
Йозефа подхватила его и вонзила палачу в лицо, по самую рукоять. Тот недоуменно уставился на нее, глупо ухмыльнулся и упал замертво.
Священнослужители повскакивали в ужасе, солдаты окружили Йозефу и направили на нее алебарды.
Она затаила дыхание в ожидании смертельного удара.
Внезапно по комнате разнесся громкий смех: фон Пранк явно получал удовольствие от происходящего.
– Определенно не самая умная, но уж точно самая бойкая из всех девиц, что я встречал!
Йозефа бросила на него свирепый взгляд.
– Так подойдете и убедитесь.
Смех резко оборвался, и фон Пранк решительно поднялся.
– Да запросто.
В это мгновение дверь с шумом распахнулась. Все изумленно повернули головы.
В проеме стояли с оружием наготове Иоганн, Пруссак и Константин фон Фрайзинг.
* * *
Никто не шелохнулся.
Пруссак увидел жену в окружении стражников.
– Йозефа! – крикнул он в ужасе.
Она послала ему воздушный поцелуй. В ту же секунду одна из алебард пронзила ей живот.
– Нет!
Пруссак бросился через всю комнату к Йозефе, которая медленно оседала на пол. Иоганн и фон Фрайзинг ворвались следом. Все смешалось, завязался бой.
Размашистым ударом Пруссак отсек обе руки одному из солдат. Второго, который заколол Йозефу, он ударил ногой в нагрудник. Солдат выронил алебарду. Пруссак подхватил ее, провернул в воздухе и с такой силой вогнал в стражника, что острие пробило панцирь, пронзило солдата насквозь и пригвоздило его к деревянной балке.
Пруссак бросился к Йозефе, которая скорчилась на полу.
Иоганн схватился с остальными стражниками, чтобы отвлечь на себя внимание. Солдаты представляли угрозу только числом, но не умением, и против Листа и фон Фрайзинга у них не было ни единого шанса.
Бернард и Базилиус застыли на своих местах и, казалось, не понимали, что происходит. Среди святых отцов началась паника. Им хотелось сбежать отсюда прочь, но схватка кипела перед единственным выходом.
Фон Пранк тоже чувствовал себя как на тонущем корабле. Генерал выхватил саблю. Все-таки у него оставался шанс раз и навсегда устранить Иоганна. Но, увидев, как тот с монахом сдерживают натиск солдат, он замер в нерешительности. Потом взгляд его упал на Элизабет, которая жалась у стены.
Фон Пранк оскалился и устремился к ней.
* * *
Перед Иоганном оставались всего два солдата, когда он заметил, как фон Пранк бросился на Элизабет. Лист крепче сжал меч и обрушился на противника, но уже понял, что не успеет, а фон Фрайзинг оказался слишком далеко.
– Элизабет, беги! – прокричал он и пригнулся под мощным ударом.
* * *
Элизабет замешкалась. Ее взгляд метался по комнате в поисках укрытия. Но здесь была только…
Она повернулась к яме.
* * *
Пруссак держал Йозефу за руки, не в силах вымолвить ни слова; по его лицу текли слезы. Йозефа старалась держаться достойно, даже попыталась улыбнуться.
– Хайнц… – прошептала она.
Потом вдруг увидела, как фон Пранк рвется к Элизабет.
– Спаси Элизабет. Я покамест жива…
– Йозефа…
– Делай что говорят. – И она откинула голову.
* * *
Когда фон Пранк почти уже настиг Элизабет, та рванулась к яме и скатилась вниз. Генерал взревел от ярости. Пусть он и вооружен, но было ясно, что против арестованных у него нет ни единого шанса.
* * *
Пруссак вскочил, вырвал у священника подобранную им алебарду и вогнал в спину одному из солдат, с которыми сцепился Иоганн.
Лист зарубил второго, и теперь путь был свободен. Он кинулся на фон Пранка; тот встретил его размашистым ударом сабли. Иоганн парировал удар, одновременно увернулся от алебарды и рассек бедро ее хозяину.
Фон Пранк нанес новый удар. Лист едва успел увернуться, но при этом машинально отмахнулся клинком.
Генерал вскрикнул, кровь залила ему глаза. Своим ударом Иоганн оставил ему глубокую борозду на лбу.
Фон Пранк обезумел от ярости. Почти ослепший, он подобрал алебарду и вонзил в спину своему же солдату. Затем толкнул умирающего на Иоганна, тот споткнулся и оказался погребенным под стражником.
Фон Пранк прижал ладонь к окровавленному лбу, развернулся и устремился к выходу.
