Михаил Ефремов. Многоуважаемый буфет

Как и говорил, ресторанный критик должен критиковать рестораны. Но, критикуя рестораны, он, ресторанный критик, то есть я — ресторанный критик «Русского пионера», должен находить что-то хорошее. Почему? Вот почему.

На днях я Верочку свою, четвертую по счету, шестилетнюю дочку, повел в художественную школу. Ввожу ее в класс, там почти никого нет, она начинает ставить себе мольберт. И там девочка тоже. Ну как девочка — преподаватель, лет двадцати. Так вот, эта большая девочка говорит мне: «Здравствуйте, я вас знаю». Ну понятно, узнала, это часто со мной бывает. Но она продолжает: «А я вот читала ваши статьи в «Русском пионере». Я прям возгордился. Но девочка не успокаивается: «Очень хорошие статьи. Только вы все время про пьянку пишете, лучше бы про что-нибудь хорошее». У меня же рубрика называется «Буфетчик», объясняю. Она: «А, ну понятно», — и на Веру показывает: «А это ваша внучка?» Тут я и понял, что надо про хорошее написать, не о пьянке. Про русский буфет. Потому что рубрика «Буфетчик» и потому что меня дедушкой назвали.

У меня дома есть буфет, рядом с которым мы встречаем Новый год, рядом с которым многие побывали. Этот буфет видел рождение театра «Современник». Он еще стоял у моего деда и бабушки в комнате коммуналки на пересечении Староконюшенного и Гагаринского. Потом этот буфет стоял у Олега Николаевича Ефремова на кухне. Теперь у меня в гостиной. То есть такой буфет, много видавший. Переживший многих. Может, и революцию. Хотя не знаю, когда его дедушка купил. Теперь и спросить не у кого. Хотя у сестры могу спросить. Но она на Бали. Как назвала меня преподавательница дедушкой — я сразу про буфет вспомнил.

Тем более тут у меня был буфет с большой буквы на телеканале «Дождь». Но про это не буду, это про пьянку. Про это лучше в рубрике «Прогул уроков» «Георгий Иваныч» расскажет (он себя Васей не разрешает называть). Так что же такое русский буфет? Буфет — это, в принципе, шкаф такой, дома стоит, и оттуда ты вынимаешь графинчик водки… Буфет не массовая вещь, эксклюзивная — дома-то разные. Для него нужен большой дом, где есть гостиная и, значит, буфетная с буфетом. Гость сначала заходил в буфетную, рюмашку из буфета опрокинул, сальцем закусил — прошел в гостиную. Там встретился с кем надо, раскланялся. Дальше столовая — поели. Потом обратно в гостиную, затем в буфетную — на посошок еще водочки и поехал домой.

Буфет — это старинное, это спокойное, это традиция. Как «Боже, царя храни». Мне очень понравилось, как сказал Александр Градский (я видел это в программе телевизионной, когда все еще о гимне России спорили). Он сказал: «Какой гимн страны? Конечно, «Боже, царя храни». Потому что ведь его не пускают с самого утра каждый день, но все его знают». И буфет — это такая же вещь, которая как бы изжита из обихода, но она все равно существует.

Но вот парадокс — в России буфетов нужно много, а их нет совсем. Я вот тут думал, почему. Вот почему.

Человек русский, вернее российский, в прошлом советский, в абсолютной своей величине нищ. И, конечно, большинство сейчас жрет дома. Просто не по карману в других местах. Или деньги на другое уходят, более важное. Как бы мы ни говорили, что мы средний класс, нет, мы Москва — а это совершенно другое государство. В каких-то городах есть свои рестораны, но у нас к хорошему нет тяги, у нас тяга к быстрому. Нет тяги к закуске, есть тяга просто выпить да на улицу выйти, так дешевле.

У Чехова есть фраза, ее любит моя сестра повторять. Могу неточно процитировать, надо будет у нее потом проверить: «Необходимым условием личного счастья человека является праздность». Буфеты — это где-то там же, где праздность.

В советской нашей жизни были закусочные да рюмочные. Как бы общественные буфеты. Таких осталось совсем мало. Но появились новые, буржуазные.

Я знаю, есть хорошее место, «Русская рюмочная комната» (не знаю, работает ли она сейчас, но, по-моему, работает) в том переулке, где Театр юного зрителя. Вверху этого переулка есть тоже похожий на буфетную бар Noor, Зельмана и Демичева, где раньше было что-то типа бистро. Можно, конечно, приплести к буфетам «Кофе Хауз», но это не совсем то.

Одна великая актриса рассказывала мне про Олега Даля. Он, когда работал в Ленинграде, провел ее и еще одну великую актрису по своему маршруту от Дворца культуры Первой пятилетки до гостиницы «Октябрьская». Короче говоря, по дороге они зашли в одиннадцать рюмочных. Утром Олег Даль, нависнув над великими артистками (они спали, разумеется, отсыпались в своем номере), длинными указательными пальцами тыкал им в лбы и приговаривал: «Теперь поняли, как плохо пить?»

Тогда можно было проследить маршрут жизни по рюмочным. В советское время буфеты были: школьный, театральный (актерский и зрительский), закрытый, служебный. Теперь буфет-автомат. Верочка ходит и в музыкальную школу, которая в том же доме, где и художественная. И вот в музыкальной школе, а по-моему, и в художественной тоже, стоит такой автомат. Вере очень нравится покупать в таких автоматах. Она пряник любит покупать. Модернизация буфета. А ведь буфет — слово уютное. Маленький уютный кабачок любой будет уже буфетом. Как бы, кстати, мы ни относились к «Маяку», но «Маяк» в данной ситуации именно буфет, не клуб. Хотя зачем нам «Маяк»? Ведь есть гениальная шашлычная у Никитских ворот.

Я раньше часто сюда ходил, жил рядом. Так что район мой. Эта шашлычная функционирует довольно давно, с начала девяностых. Но расцвела она, когда окончательно захирел Кинотеатр повторного фильма. Кино перестали показывать, тем более повторять — и «Шашлыки и пиво» заработали. Уверен, есть взаимосвязь. Сюда переметнулся дух Кинотеатра повторного фильма: «Гений дзюдо», «Зеркало», «Разиня». Кто знает, тот поймет.

По ценам «Шашлыки и пиво» жестко отличаются от «Маяка». Тут кухня хорошая. Харчо хороший. Шашлык бараний рекомендую. Хотя не скажешь, что специально для тебя приготовлено, но все качественно. Кавказская кухня, одно слово. Хотя непонятно, грузины тут работают или абхазы. А вот как правильно: абхазцы или абхазы? Чеченцы или чечены? Главное, что меню и технология отработаны годами. Или веками. Я почему-то думал, что шашлык — это кавказское изобретение. Нет! Удивился, когда первый раз в Израиле был. В шаббат в Тель-Авиве на набережной этого шашлыка… На каждом углу стоит человек и картонкой над мангалом помахивает. Такой же шашлык, только, наверное, кошерный.

По поводу кошерных ресторанов. Когда мы были в Израиле, кузен жены, который учится в Йешире на раввина, пригласил нас в ресторан. Он, по-моему, назывался «Рива». Кошерный ресторан, рыбный. Конечно, я лопухнулся сразу. Шепотом (слава богу) у Сони, жены своей, спросил, нельзя ли креветок заказать. «Вообще забудь об этом, — прошипела она. — Не кошерно». Но там подавали такие рыбные закуски! Типа, французская кухня. В общем, очень мне понравился этот кошерный ресторан.

Еще была закусочная, похожая на буфет, на Малой Бронной. Там сейчас гастроном «Алые паруса». У них у первых появились горячие бутерброды с сыром и колбасой. Я там опохмелялся раза три. Хорошее было место. Но оно не такое было, как «Шашлыки и пиво» у Никитских ворот. Здесь можно посидеть, поговорить неспешно.

В Малом Ржевском, раньше улица Палиашвили, была гениальная чебуречная для таксистов. Там прошло мое детство. Там брали портвейн и чебуреки, 31 копейка — два. Меня всегда поражало: два чебурека — 31 копейка, а один чебурек — 16. Это были зачатки маркетинга. Все брали, конечно, по два чебурека. Там был харчо. Там были столики, там были таксисты.

В буфете хорошо обсуждать творческие планы. В буфете Дома кино я присутствовал при зарождении замысла клипа группы «Стрелки». Были лучшие операторы страны: Осадчий, Козлов, Опельянц, Мачильский и др. И один из продюсеров группы «Стрелки». Операторы ему рассказывали, как сделать клип дешево. Надо, мол, снимать на белом фоне, и там девчонки будут голые. В принципе голые, но ничего не показано. Руками-ногами прикрыто, чего нельзя показывать. Продюсер ушел, а операторы долго спорили, кому снимать. Кричали даже. В буфете, конечно, можно обсуждать творческий план типа «Аватара». Многобюджетный, грандиозный, с колоссальными инвестициями. Но только начать, а потом — милости просим на «Красный Октябрь». А лучше сразу в Нью-Йорк. Вот там я посещал буфеты. Не buffets, подчеркну, а буфеты. Формально это рестораны, но по сути… «Русский самовар» и «Дядя Ваня». Они мне понравились. В легендарном «Русском самоваре» я был лидером дринков: шестнадцать дринков у меня было. Не исключено, что двойных.

Вообще буфеты должны быть везде открыты, по всей России. Если страна примет мой вариант национальной идеи, то так и будет. Вариант прост: традиции, истоки, основы. Один из великих князей говаривал: веселье Руси есть пити (пити — не бараний суп, который имеется в «Шашлыках и пиве», а бухло). Если принять это как действительно национальную идею, то надо прекратить зарабатывать деньги на выпивке. Основной лозунг: час похмелья — позор обществу! На международной арене займем лидирующие позиции. Подпишем любые международные договоры. Но не выполним. Отмазка такая: бухие были! Это будет честно, без лицемерия. Гораздо свободнее станет на улицах, многие сопьются и умрут. Все-таки 140 миллионов — это слишком много для охраны углеводородов. Вполне хватит половины. Все деньги от газа пойдут на водку, все деньги от нефти — на водку. И она уже не продается, а насильственно навязывается, пропагандируется. Вот тут и пригодятся буфеты — выжившие заинтересуются закуской. Недорогой, душевной. Приблизительно такой план.

Эх, преподавательница просила про хорошее, а меня все равно на пьянку вывело. Но это ведь и есть хорошее. Так или не так? Вот в чем буфет.