Глава 6

– Не могу поверить, что ты уговорил меня принести Сезара на ужин. – Взволнованная до глубины души, Татьяна аккуратно ступала на высоких каблуках по выбеленным ветром и временем камням, крепко вцепившись в руку Жан-Пьера.

Они шли бок о бок по дорожке, ведущей от дома Жан-Пьера к огромному особняку на холме, который она часто посещала подростком. Сначала с отцом, когда он в весенние месяцы проводил время с Леоном Рейно, планируя следующий сезон, потом одна, встречаясь с Жан-Пьером во время недолгой учебы в приготовительной школе.

Теперь здесь обитал Жерве, владелец новоорлеанских «Ураганов» и старший брат Жан-Пьера, со своей будущей женой принцессой Эрикой Митрас. В обычных условиях Татьяна с нетерпением ждала такого визита, но сегодня молодая мать была слишком напряжена, чтобы порадоваться знакомству с членом королевской семьи. Во-первых, Жан-Пьер – все ее тело, каждый нерв остро реагирует на его прикосновения. Но что еще хуже, ее уже не просто тянет к нему. Его бесконечная забота о ней заставила Татьяну задуматься над тем, что она вообще знает о Жан-Пьере.

Вдобавок ко всему он захотел взять с собой малыша. Не так она представляла себе развитие событий.

– Забавно, что ты думаешь об этом, потому что я не вижу у тебя на руках ребенка. – Жан-Пьер взял ее за талию, когда она оступилась, и теперь не видел причин убирать руку.

Поцелуй на яхте что-то изменил в их отношениях, заставив ее признать, что между ними остается слишком много недосказанного.

– Знаю. – Ее сердце забилось быстрее, когда она увидела перед домом припаркованные автомобили «рэнджровер» и «феррари». – Но Люсин-да скоро принесет его. Это будет как бомба, сброшенная на головы твоих братьев, – признаться им, что у тебя есть сын, и сразу показать младенца.

– Это не просто какой-то там младенец, – с нескрываемой гордостью произнес Жан-Пьер. – Это наш сын. И первое, что спросят братья, как только мы поведаем им о Сезаре, – когда они смогут увидеть его. Поверь мне. Они обидятся, если я не представлю им их племянника.

Она посмотрела на идущего рядом с ней мужчину в отлично сшитом сером костюме. Белая рубашка без галстука и открытый ворот – вот и все уступки неформальному стилю ужина. Жан-Пьер выглядел великолепно. В мокрых после душа волосах еще оставались бороздки от расчески, и Татьяне отчаянно захотелось пригладить их.

– Тогда тебе и вести разговор.

Ей и без того волнений хватает: непонятно, как обращаться к принцессе и как убедить братьев Рейно в том, что она, в отличие от отца, не держит на них зла.

– Конечно. – Он мягко пожал ее запястье, еще плотнее притягивая Татьяну к себе. – И не напрягайся так, иначе у меня не останется выбора, кроме как сделать тебе еще один массаж.

Татьяну бросило в жар, и напрасно: доктор еще не разрешил ей интимную жизнь, так что все равно случиться ничего не может.

– Было бы неплохо, – призналась она, поднимаясь по ступенькам к главному входу с цветущими камелиями в горшках.

– Я хочу о тебе позаботиться. – Он двумя пальцами провел по ее бедру – вроде бы незначительный жест, оказавший на нее невероятное воздействие даже сквозь тонкую ткань ее платья нефритового цвета. – Любым способом, каким ты только позволишь.

В ее мозгу тут же всплыла сотня соблазнительных картинок. Как он с невообразимой нежностью заботился о ней в ту страстную ночь. Если на то пошло, в те времена, когда они встречались, она еще была девственницей, но даже тогда Жан-Пьер преподал ей незабываемые уроки получения наслаждения. Он и тогда заботился о ней, пусть сексом они не занимались.

До той самой ночи, когда они сделали Сезара. На тот момент они оба уже давно потеряли девственность, но друг с другом были в первый раз. И единственный?

Не в силах произнести ни слова, она поправила волосы и попыталась прийти в себя.

– У тебя щеки горят, – шепнул он ей на ухо – еще одно проявление ласки. – И это меня убивает.

Она осмелилась посмотреть на него, но увидела в его глазах лишь отблеск собственного желания. Если бы не семейный ужин, она могла бы увлечь его назад, домой. Но он уже нажал на звонок.

– Добро пожаловать, мистер Рейно. – Приятная седовласая женщина в черной униформе отступила назад, пропуская их внутрь. – Проходите, пожалуйста.

У Татьяны все внутри сжалось, когда они шагнули в гулкий холл с белыми мраморными полами, стенами, покрытыми фресками с изображением сцен охоты на лис, и огромной лестницей с массивными перилами и площадкой, на которой вполне можно было бы устроить коктейльную вечеринку.

– Они снаружи, – подсказала им служанка, указывая рукой налево. – Мы подаем коктейли у очага.

Женщина поспешила было вперед, чтобы открыть перед ними вторые двери, но Жан-Пьер покачал головой:

– Спасибо, я знаю дорогу. – Отпустив прислугу, Жан-Пьер повел Татьяну через роскошную столовую с шелковыми гардинами и мебелью, над которой сверкала потрясающая люстра. На столе через равные промежутки были установлены цветы.

Татьяна снова нервно провела рукой по волосам. Она распустила их после душа и теперь жалела о том, что не сделала более подобающую прическу.

– Ты прекрасно выглядишь.

Татьяна вздрогнула, услышав голос Жан-Пьера, – он будто прочел ее мысли.

Она теребила волосы, словно маленькая девочка, и он догадался о том, что она нервничает. Надо было надеть один из своих темно-синих костюмов, в которых она выступала в суде. В нем она чувствовала себя как в доспехах, этот наряд напоминал ей о том, что она умна и готова к работе.

– Спасибо за комплимент. – Она ценила его заботу, даже если ей претило то, что он видел ее уязвимость. Ей нужно срочно разработать план совместного воспитания ребенка, а не грезить о массажах и эмоциональной поддержке Жан-Пьера. Ведь это тот же мужчина, который ушел от нее после самой волшебной ночи в ее жизни. – Все будет хорошо. Я готова.

Жан-Пьер кивнул, поверив ей на слово. Он вывел ее из столовой в помещение с баром и итальянскими окнами, выходящими на сад и бассейн. В воздухе плыла медленная любовная песня каджунов, аккордеон и скрипка выводили душевную мелодию зайдеко. Вдоль бассейна горели факелы в дополнение к садовому освещению, выгодно подчеркивающему декоративные растения и статуи. Ей показалось, что у бассейна стоит летняя кухня. Но насчет костра сомнений не оставалось – в очаге горел огонь, на каменной скамье, защищенной перголой, лежали толстые подушки.

Лиц сидящих там людей Татьяна разглядеть не могла, но слышала их смех и видела танцующие у бассейна парочки.

– Они не кусаются, – усмехнулся Жан-Пьер, поджидая, пока она рассмотрит представшую перед ними картинку.

– Ты забыл, что я познакомилась с Анри до того, как он был полностью одомашнен, – не осталась она в долгу. Татьяне всегда нравились братья Рейно. В юности она наблюдала, как они шутливо борются друг с другом, дурачатся. В них всегда присутствовал соревновательный дух, начиная от спорта и заканчивая настольными играми.

Бывало, когда ее отец проводил неделю с Леоном, разрабатывая бизнес-планы, она носилась с мальчишками по их необъятному ранчо в Техасе или тут, в Луизиане. Лучшей частью здешней усадьбы было конечно же озеро. До того как они стали достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно плавать на лодках, они строили замки из песка или пытались перегородить небольшой ручей, текущий в направлении Пончартрейна. В те времена Джек Дусе видел в Леоне Рейно доброго друга, поэтому ей не приходилось заботиться о приличиях. Только потом, намного позже, отец предупредил ее, чтобы она не рассказывала никому об их финансовых затруднениях, вызванных великим расколом. Все это осталось в далеком прошлом, но обида не прошла.

– Нынче он научился изливать свою ярость в играх. – Жан-Пьер остановился у двери с сеткой от насекомых, ведущей на патио. – Хотя теперь, когда у него появилась Фиона, никто не может заподозрить его в свирепости. – Он показал на парочку, танцующую у бассейна.

Эти двое двигались как один человек, длинная черная юбка окутывала ноги партнера, когда тот принимался крутить свою даму. При одном взгляде на них у Татьяны сжалось сердце. Было время, когда она тоже мечтала о сказочном романе.

Вообще-то все присутствующие на патио выглядели счастливыми. Две парочки у костра вели оживленный разговор. Экстравагантная блондинка рассказывала им о чем-то, активно размахивая руками. Татьяне даже не хотелось прерывать их. Войти в дом Рейно после неприятного эпизода с увольнением отца и без того было неловко. Причем отец не остался в долгу, отразив пас тем, что выставил Леона перед прессой любителем покомандовать, который готов держать под контролем каждую мелочь, и неуравновешенным психопатом, неспособным разделить славу с тем, кто знает больше его. Яркие цитаты до сих пор без труда всплывали в памяти Татьяны. Но и это еще не все; сегодня она не только должна восстановить отношения с кланом Рейно, но и представить им ребенка, которого от всех скрывала.

– Пойдем. – Жан-Пьер положил ей руку на спину и вывел ее в сад.

Татьяна вдохнула запах горящих дров с легким привкусом испаряющегося из бассейна хлора.

Шесть пар глаз тут же уставились на них.

– Вот и блудный сын вернулся, – вместо приветствия произнес Жан-Пьер. – Я снова в Байу и готов присутствовать на свадьбе.

Татьяна не смогла разобрать, кто и что прокричал в ответ, но их встретил хор мужских насмешек и колкостей.

– Надеюсь, ты найдешь галстук до бракосочетания.

– Разве блудный сын не я?

– Строго говоря, мы не на Байу, приятель.

Братья окружили его, последовала череда тычков, похлопываний по спине и сложных рукопожатий, более подходящих для футбольного поля, чем для вечеринки. Все они являли собой превосходное зрелище: высокие, атлетически сложенные парни с темными волосами и карими глазами с зелеными крапинками. От матери им достались шарм и темные волосы, от отца – сила и мощь. Будет ли Сезар похож на них, когда вырастет?

Татьяна была только рада оказаться на время в тени, но она почувствовала на себе любопытный взгляд хозяйки дома и других женщин еще до того, как Жерве оторвался от парней и подошел к ней.

– Татьяна. – Он сдержанно кивнул ей и протянул руку. Он всегда был самым воспитанным из братьев, осознавая свою роль главы семьи уже в подростковом возрасте. Сегодня он был одет как мужчина, достойный принцессы, его безупречный шелковый костюм явно был сшит на заказ, иначе он не налез бы на эти широкие плечи. – Рад снова видеть тебя.

– Разве так нужно приветствовать мою самую страстную фанатку? – Анри пробрался к Татьяне, растолкав локтями Жерве и Дэмпси, и заключил ее в объятия. На нем был приталенный пиджак поверх черной футболки. – Добро пожаловать в страну каджунов, дорогая, и спасибо за то, что одним махом подняла мои ставки в игре между «Ураганами» и «Гладиаторами» – это не я говорю, таково мнение Вегаса.

Анри многозначительно посмотрел на брата и пошевелил бровями, явно пытаясь досадить Жан-Пьеру. Но не успел тот ответить, как Дэмпси отодвинул Анри в сторону и сам предстал перед Татьяной в отглаженном сером жакете и серой льняной рубашке. Галстук в бело-серую полоску удерживался на месте зажимом в виде футбольного мяча.

– Не обращай внимания на Анри, – предупредил Дэмпси. – Он так долго оттачивал свои манеры в раздевалке, что мы уж и не знаем, как это исправить.

– У вас всех те еще манеры, – объявила платиновая блондинка со своего места у огня. Только сейчас Татьяна заметила, что женщина беременна и платье с высокой талией скрывает круглый животик. – Нас вообще забыли представить гостье.

Жан-Пьер подвел Татьяну к невесте Жерве, которая, как выяснилось, не такая уж и пугающая, поскольку ни один из Рейно не упал в обморок, услышав ее замечание.

– Мои извинения, Эрика. Спасибо, что пригласила нас. Познакомься, это Татьяна Дусе. – Его рука на ее спине придавала ей храбрости.

Потому что, как бы ни встретили ее родственники Жан-Пьера, они поведут себя иначе, как только выяснится, что она скрыла от их брата рождение сына. То есть если они уже не в курсе. Может, Дэмпси успел им все рассказать? Однако Татьяна не сумела найти ответа на этот вопрос в холодных голубых глазах хозяйки. И это было странно, поскольку она всегда прекрасно разбиралась, о чем думают присяжные и чего от них ждать.

– Рада с вами познакомиться. – Ее пальцы с коллекцией тонких серебряных колец коснулись пальцев Татьяны. Но взгляд Татьяны задержался на внушительном бриллианте на левой руке хозяйки – казалось, он впитал в себя огонь костра и теперь освещает им вечер. – Нам всем было любопытно, с кем Жан-Пьер придет на свадьбу. Представь, как мы удивились, узнав новости из прессы, а не из ответа на приглашение.

Жена Анри, Фиона, которую Татьяна видела лишь на фото в Интернете, подошла и встала рядом с Эрикой. Хрупкая брюнетка с конским хвостом чуть ли не до талии выросла по другую сторону принцессы.

Пока Татьяна собиралась с ответом, женщина с хвостиком опередила ее:

– Вообще-то Дэмпси объявил о нашей помолвке на пресс-конференции после игры, так что я нисколько не удивлена. – Она протянула руку. – Я Аделаида.

– Приятно познакомиться. – Татьяна припомнила, как Дэмпси сделал предложение своей личной помощнице и другу детства.

– Я Фиона, жена Анри, – сказала другая женщина, пожимая Татьяне руку. – Я ужасно рада, что гендерный разрыв на семейных мероприятиях будет наконец-то ликвидирован, так что от всей души приветствую тебя, Татьяна.

– Спасибо. Я счастлива воссоединиться с Рейно. – Она окинула взглядом братьев. Она действительно скучала по дружбе с ними. – До недавнего времени я не понимала, какую совершила ошибку, позволив отцу втянуть меня в его ссору.

– Так это семейная размолвка? – нахмурилась Эрика, обратив свой кристально чистый взгляд на Жерве. – А я думала, все дело в том судебном процессе… – Почувствовав возникшее в воздухе напряжение, Эрика оборвала себя на полуслове. – Простите меня. Я давно не практиковалась в дипломатии и явно утратила сноровку.

В очаге полыхнуло пламя, и щеки Татьяны зарделись.

– Тут нечего прощать. Спустя долгое время после разрыва моего отца с Леоном я подлила масла в огонь, взявшись вести дело против известного футболиста, который оказался другом семьи Рейно.

Она не знала об этой связи до тех пор, пока не начались заседания в суде.

Непринужденная и жизнерадостная атмосфера как-то разом померкла. Даже весельчак Анри старался не смотреть ей в глаза. Татьяна судорожно сглотнула.

– Это дело прошлое, – напомнил Жан-Пьер, пока слуга тихо ходил по патио, расставляя подносы и стаканы. – И я никогда не винил Татьяну за выбор ее отца. Так что, по-моему, давно пришло время для ее возвращения в Новый Орлеан.

Татьяна придвинулась к нему поближе, благодарная за поддержку в обществе людей, уважавших Маркуса Карутерса, игрока, на чьей карьере она так ловко поставила крест.

Нет, напомнила она сама себе. Мужчина сам поставил крест на своей карьере, уволив свою ассистентку после того, как она пожаловалась на сексуальные домогательства на рабочем месте.

– Жан-Пьер очень добр. Он пришел мне на помощь после того, как я сделала неосмотрительное замечание в разговоре с человеком, оказавшимся репортером. – Татьяна повернулась к Эрике. Ей казалось, что она должна объясниться с хозяйкой. – Знаете, я не меньше вашего удивилась, когда он предложил мне стать его гостьей на неделю. Это должно остудить интерес прессы после моего комментария, и я поистине рада, что он так поступил, потому что на самом деле я ничего такого не думаю, и опять же, у меня появился шанс воссоединиться с семейством Рейно.

В воздухе повисло молчание. Она почувствовала, как Жан-Пьер напрягся рядом с нею. Сама она тем не менее испытала облегчение, сказав правду.

Семья обменялась беспокойными взглядами. Что она сделала не так?

– Мы надеялись, что вы пара, – объяснила Аделаида, увидев замешательство Татьяны. – Фотографии с вашей прогулки на яхте уже появились в Интернете, так что мы думали…

– У меня есть тост, – пришел на выручку Аделаиде Жерве. Он махнул слуге, устраивавшему небольшой уличный бар. – Давайте выпьем за твое возвращение, невзирая на необычные обстоятельства, при которых оно произошло.

К ним тут же подошел молодой бармен – в одной руке поднос с бокалами, в другой две темные бутылки шампанского. Ему помогала женщина в смокинге и брюках, таких же, как у бармена. Она быстро откупорила бутылки, разлила вино по бокалам и раздала всем, кроме Эрики – та получила стакан минералки. Татьяна решила, что глоток шампанского не навредит малышу, и присоединилась к остальным.

Жерве, не теряя времени, поднял хрустальный фужер, как только тот оказался у него в руке. Все последовали его примеру в ожидании тоста. В наступившей тишине было слышно, как волны бьются о берег озера.

– За Жан-Пьера и Татьяну, вернувшуюся к нам после стольких лет.

Благодарная за то, что старший Рейно сгладил неприятный момент, Татьяна расслабилась в первый раз с тех пор, как переступила порог этого дома. Но не успела она поднести бокал к губам, рядом с Жан-Пьером вновь появилась служанка, которая открывала им дверь.

– Простите, – тихо проговорила она. – Мне кажется, пришла гостья, которую вы приглашали, сэр.

– Конечно. Погоди секундочку, Жерве. – Жан-Пьер отправился вглубь патио, где у входа стояла Люсинда с маленьким свертком в руках.

У Татьяны ноги сделались ватными. Она стояла одна в окружении семейства Рейно. Все взгляды были направлены на Жан-Пьера, который вел к очагу Люсинду с драгоценным грузом в руках.

Послышался коллективный вздох. Шок распространялся от одного Рейно к другому, как волна на стадионе в исполнении футбольных фанатов.

– Татьяна сказала, что она рада воссоединению, но не упомянула причину, по которой мы счастливы снова быть вместе.

Он с гордостью взирал на нее в неверном свете факелов, окружавших собравшихся.

– Познакомьтесь с нашим сыном, Сезаром.