Двадцать пять
– Так мяча не было?
Майк покачал головой.
– Ни кусочка. Она специально для меня сделала повторный рентген. Мячик просто растворился в воздухе.
Реджи в трех тысячах миль от Майка откинулся в кресле.
– Или его забрал кто-то из медиков порадовать своих детей халявным мячиком.
– Я бы заметил.
– Это действительно так важно?
– Думаю, да. – Сложив руки на груди, Майк постукивал ладонями по локтям. – Его одежда тоже была изодрана.
– Что?
– Я видел его личные вещи. Вертел их так и сяк, каждый уголок разглядел.
– Это хорошо, да?
– Да. В паре мест они обтрепались и протерлись. На штанах три отчетливых прорехи и две на рубашке.
– Так… и что?
– Обтрепанности и потертости можно списать на результат кросса. Не скажу точно как, потому что все еще недостаточно знаю о Двери, но довольно легко вообразить мощное электромагнитное поле, которое дегенеративно воздействует на материалы. Вот еще одна задачка для твоих экспертов. – Муравьшики волокли образы разложенной на хромированном столе одежды и выстраивали их в сознании. – Хотя появление дырок – процесс физический, как и нанесение ран. Это причиненный ущерб.
– Дверь ему рак приделала, а ты зациклился на дырявых штанах.
– Проходя через кольца, он не мог за что-то зацепиться штанами, как не мог и наполовину оторвать одну манжету. Но она оторвана. А в самого Боба не то стреляли, не то ткнули чем-то острым. – Перебирая в голове одежду, Майк мысленно разглядывал лопнувшие швы и порванную ткань. – И все было в пыли. Сделав всего шаг, он собрал на одежду около четырех унций пыли.
– Я как-то видел рекламу матрасов, и там говорилось, что бóльшая часть пыли – это отмершие клетки человеческой кожи, – сказал Реджи. – Может, его состояние объясняется тем, что четверть фунта его кожи сделала «пуф!», когда он прошел сквозь кольца.
Майк закрыл глаза и постарался вернуть ощущение, которое возникло, когда он тер ткань между пальцами. Его память прекрасно сохраняла звуки и картинки. Остальные ощущения она тоже не стирала, но в записи они оказывались не такими яркими, как в реальной жизни.
– Пыль, смешанная с песком, – сказал он. – Вообще это был скорее песок, чем ну… обычная пыль. Плюс кровь.
– А что насчет крови?
– Кровь пропитала его одежду. На боку и на левой руке, которой он пытался зажать рану.
– Ты сказал, в нем зияла здоровенная дыра.
– Да, – подтвердил Майк, – но его одежда была уже пропитана кровью, когда он вышел из Двери. Почти двумя пинтами крови. А если он так быстро потерял четверть всей крови, то умер бы за считаные секунды. Как при потере конечности.
– Может, это была не его кровь?
Майк покачал головой.
– Форрестер проверила: группа крови та же. – Майк открыл глаза и зашагал по трейлеру. – Все тело Боба изменилось за секунду так, как будто он прожил как минимум год. Но судмедэксперт уверена в том, что он ничуть не старше, чем должен быть.
Реджи подвигал челюстями:
– Замедление времени? Дверь позволяет очень быстро преодолевать большие расстояния. Физики говорят, что должен быть временной сдвиг, так?
Еще несколько муравьишек перебрались через стены в уме Майка.
– Не совсем, – сказал он. – Опять же, я в этом не профессионал, но практически уверен, что замедление времени зависит от скорости. Если то, что говорит Артур, правда, Дверь Альбукерке обеспечивает перемещение, преломляя пространство, а не пронзая его. Скорость Боба была максимум полторы мили в час.
– А-а.
– Но даже будь она выше, движение быстрее означало бы, что для него время идет медленнее. Наша минута для него была бы секундой.
– Чтобы пройти сквозь Дверь, даже и секунды не надо.
– Не надо.
– И возраст у него правильный.
– Здесь дело не в замедлении времени, точно знаю.
– Уверен?
Майк опустил руки.
– На самом деле я ни в чем не уверен.
– Даже в том, что все это не подстроено?
– Саботаж? – Майк покачал головой. – Для него нет настоящего мотива.
– Мотив – избавиться от Боба.
– Избавиться от Боба и загубить весь проект. Никто из них этого не хочет.
– Ты уверен?
Майк помолчал и сказал:
– Да, уверен.
Реджи поерзал в своем кресле.
– Люди Артура что-нибудь нашли?
– Нет. Они разобрали всю систему на части и снова собрали. И не нашли ничего, что объясняло бы раны Боба. Каждый проводок был на месте.
– А они не могут что-то скрывать?
– Думаю, они очень многое скрывают.
– О несчастном случае?
– О Двери как таковой. Они просто… – Муравьишки промчались по сознанию и сгрудились в две или три кучки, начав небольшие потасовки. – Возможно, мы пошли не по тому пути.
Реджи начал было что-то говорить, но Майк остановил его жестом.
– Твои люди не смогли ничего найти, потому что начинали с предположения, будто у Артура и его команды есть то, что они ищут, – ответ на конкретный вопрос.
К потасовкам присоединялись все новые и новые муравьишки. Они атаковали друг друга, используя образы, звуки и идеи. Изображения внутри черепа расплывались.
– В этом нет смысла, потому что мы продолжаем складывать все неупорядоченные обрывки сведений и зацепки в одну кучу, а их должно быть две или три. Ребята Артура скрывают не что-то одно, они прячут несколько вещей. Есть какие-то сведения, которые они пока не готовы обнародовать, но я думаю, есть и какие-то вещи, каких они не знают и стараются скрыть вдобавок свое неведение. А значит, возможно, существуют и еще какие-то факты о Двери, о которых вообще никто даже не подозревает: ни мы, ни они.
– Факты, которые они знают, – подхватил Реджи, – которые они не знают и о которых они даже не ведают.
– Именно, – сказал Майк. – Дверь работает, но я не думаю, что она работает так, как они всем объясняют. Но тем не менее они заставили ее работать. И она работает. И они собираются изменить мир и получить всемирное признание. Так что же их тревожит?
Реджи откашлялся:
– Может, это уже чисто теоретический вопрос. Я кое с кем разговаривал. Наверху склоняются к тому, чтобы отказать им в финансировании.
Майк шуганул муравьишек.
– Я думал, они ждут моего отчета. Твоего отчета.
Его друг на планшете пожал плечами.
– Учитывая Боба Хичкока и Бена Майлса, выходит, что у Двери два процента сбоев, да?
– Близко к тому.
– Это как если бы каждый день разбивалось три или четыре гигантских авиалайнера. Насколько, по-твоему, были бы популярны авиаперелеты при такой выживаемости?
– Ты сдаешься?
– Пока я не делаю ничего. Разве что ожидаю полного отчета от своего полевого агента. Докажи мне, что Дверь безопасна, произошедшее – просто случайность, а кроссы больше ни у кого не вызовут рака, и я обеспечу Артуру дальнейшее получение чеков. – Тут глаза Реджи метнулись куда-то влево. – Договорим позже. – Он подался вперед, планшет моргнул, и на его экране появилась обычная заставка.
Майк мгновение смотрел на нее. Потом в двести тридцать четвертый раз просмотрел смерть Боба. Муравьишки притащили ему целую кучу образов и теорий. Все они плохо согласовывались между собой.
Майк пошел к главному зданию. Когда он проходил мимо Энн, та улыбнулась ему со своего рабочего места. Он провел пропуском по считывателю и двинулся в главный павильон.
Там были Олаф и Нил, каждый за своим столом. На экране перед Олафом мелькали кадры моделирования какого-то процесса. Оба мужчины подняли глаза на Майка, который шел к ним по павильону.
– Ну как дела?
Нил посмотрел на Олафа.
– Хорошо, – сказал близнец Богарта. – Мы что-то можем для вас сделать?
Майк переступил через кабели.
– Мне просто любопытно, где Артур.
Нил открыл рот, но его опередил Олаф:
– Минут пятнадцать назад был в диспетчерской. Может, теперь у себя в кабинете.
Нил повернулся к своему монитору. Он словно бы твердо решил никуда больше не смотреть. Майк пристально разглядывал обоих ученых.
– Есть новости об… инциденте?
– Нет, – отрезал Олаф.
– Я сделал что-то не так?
– Нет, – повторил Олаф. – Мы просто заняты. У нас моделирование в разгаре.
– Моделирование инцидента?
– Ну да, кое-чего с ним связанного.
– Чего?
Олаф выпрямился и оторвался от монитора:
– Вы вроде бы искали Артура.
– Извините.
– Ничего.
Из громкоговорителя донесся чей-то кашель, и Майк поднял взгляд к диспетчерской.
– Если понадобится моя помощь, – сказал он, – просто дайте знать.
– Конечно, – ответил Олаф.
Майк вернулся в коридор и поднялся по лестнице. Провел пропуском по считывателю и открыл дверь диспетчерской.
– Привет, – сказал он, – я…
Саша глянула на него через плечо и подняла палец.
– Готовность номер два, – объявила она в микрофон.
– О, – проговорил Майк, – извините. Думал, Артур тут.
Саша покачала головой:
– Он на Точке Б.
Майк почувствовал, что хмурится.
– Он мониторит ситуацию из другой лаборатории.
– Ситуацию?
Майк поглядел на Сашины экраны. Муравьишки уже притащили изображение, которое несколько минут назад было на мониторе у Олафа.
– Вы делаете полный прогон? Несмотря на то что нам не известно, что случилось?
– Потому и делаем, – проговорила Саша, повернувшись обратно к экранам. – Нам нужны данные.
Майк окинул комнату взглядом.
– Минуточку… почему вы здесь?
– Кто-то должен следить за системой. – Иконка на одном из мониторов вспыхнула, и Саша потянулась к микрофону. – У Джонни есть решение. Готовность номер один. – Ее взгляд переместился вниз, к лаборатории и замерцавшим кольцам.
– Почему не Джейми…
Засновавшие муравьишки меньше чем за секунду собрали всю картину целиком. Рывком открыв дверь диспетчерской, Майк бросился вниз по лестнице. Промчался мимо Энн, разлил ее кофе и подскочил к большой двери. Слишком быстро провел карточкой по считывателю, тот не сработал, и операцию пришлось повторить. Замок щелкнул, и Майк дернул дверь.
Олаф трижды быстро нажал клавиши.
– Напряжение в норме.
– Нет! – заорал Майк.
Плети статического электричества метались вокруг колец, хлестали воздух внутри каждого из них. По павильону разнеслось шипение углерода. Воздух внутри колец забурлил.
А потом все стихло.
Майк промчался мимо рабочих столов к платформе.
– Установлена целостность поля, – прогремел Сашин голос. – Дверь открыта.
Появилось третье кольцо. В Точке Б на платформу ступила Джейми. Лицо ее было завешано волосами. Одежда измята. За ее спиной Майк видел расположившегося за одним из столов Артура. Пожилой ученый встретился с ним глазами и отвернулся.
Джейми стояла в шести футах и полумиле от Майка.
– Не делай этого, – сказал он.
Она помотала головой.
– Все будет хорошо.
– Олаф, – выкрикнул Майк, не отводя от нее взгляда, – прекратите это. Немедленно!
– Мы знаем, что делаем, – огрызнулся Олаф.
– То же самое, что вы сделали с Трэмпом?! Прекратите это!!
Майк услышал, как засопел Нил, а Саша ахнула прямо в микрофон. Джейми сделала несколько шагов к нему по дорожке. Она была внутри первого кольца, в нескольких дюймах от порога.
– Все должно сработать, – проговорила она. – В коде нет никаких ошибок. Техника тоже в порядке. То, что произошло с Бобом, было простой случайностью.
– Ты этого не знаешь.
– Мы знаем, – возразила Джейми. – Я знаю.
– Джейми, – сказал он, борясь с желанием испепелить Артура взглядом, – никто из вас не знает, что случилось. Вы даже не…
– Все будет хорошо, – перебила она, – правда.
Глубоко вздохнула и ступила в Дверь.
