Глава 28. Матушка Змеиный Язык
– Все в порядке. Мы идем.
Конвой из тележек распался, две самые большие подплыли под Райана и Челли и приподняли их над водой. Дети отпустили свои плоты, позволив им уплыть. С рукавов и брючин Райана водопадом текла вода. Тележки неуклюже двинулись вперед, покачиваясь, словно игрушечные лошадки.
Они плыли по полям, превратившимся в озеро, посреди которого стояло сиротливое дерево. Мимо выдернутой из земли таблички, которая показывала, что Уэлмфорд под ними, а Криводыр – в небесах. Один раз тележки застряли колесами в изгороди, притаившейся прямо под поверхностью воды, и детей укачало, пока их «кони» пытались высвободиться.
К тихому ужасу Райана, их понесло под электрические столбы. Но полнейшая безнадежность ситуации притупила страх. Если им суждено погибнуть от электричества, он ничего не может сделать. Но нет, похоже, мгновенная смерть им не грозит.
Они приблизились к широкому ковру из зелени, и их понесло в глубь затопленного леса. Расходящиеся от тележек волны лизали стволы деревьев. Птицы улетели, и вместо них на ветках сидели тележки – некоторые плотно зацепились за сломанные ветки, некоторые возбужденно покачивались. Кусты ежевики низко клонились под тяжестью ягод величиной с футбольный мяч.
– Где мы? – едва слышно пискнула Челли, когда их конвой замедлил темп.
– В Беломаге, – прошептал Райан, наблюдая, как жидкий мох стекает по коре дерева. – В Беломаге из снов. Настоящем Беломаге.
Они оказались на мелководье, их кони-тележки начали крениться и застревать в зарослях ежевики. Минуту спустя проступила земля, и из-под маленьких колесиков полетели грязь и прелые листья.
– Ну… спасибо, дальше мы пойдем пешком.
Их скакуны остановились, Райан и Челли выбрались на землю. Челли задержалась на секунду, чтобы неуверенно погладить свою тележку и провести рукой по ее длинной влажной гриве из водорослей. Пробираясь по склону холма к колодцу, Райан чувствовал, как колотится его сердце – так сильно, что весь мир вокруг подпрыгивает.
Впереди от дерева к дереву робко порхали грязные плакаты в прозрачных файлах, слетая вниз к основанию трона духа колодца, сложенного из корней и мусора. Сначала местность казалась заброшенной, но, когда ребята подошли ближе, Райан заметил, что на решетке колодца кто-то сидит, склонив голову.
– Это же… – начала Челли.
Незнакомец был одет в длинное пальто горчичного цвета и черные лаковые туфли. Седые волосы не развевались, а, наоборот, облепили голову, очерчивая каждую выпуклость черепа. Привидение резко повернулось, услышав тихий вопрос Челли, и они увидели тонкие, иссохшие черты мисс Госэмер.
На секунду мозг Райана как будто начал плавиться, и мисс Госэмер вместе с духом колодца выплыли из темных углов подсознания, чтобы слиться в одну жуткую фигуру, но потом мальчик взял себя в руки.
– Мисс Госэмер… Что вы здесь делаете?
Она хоть понимает, где находится? Слышит предупреждающее позвякивание банок из-под кока-колы? Или считает, что сидит на влажном склоне между парковкой и каналом? Или она давно уже утратила связь с реальностью?
– Он не вернется, – прокаркала она. – Слишком поздно. Он не сможет вернуться. – Она засмеялась, и ее смех напомнил Райану скрип автоответчика на телефоне Челли. Внезапно он понял, что в руке у мисс Госэмер швейцарский нож с открытой отверткой. Очень похожий на нож Джоша.
– Джош… – Райан чуть не подавился.
– Я ехала следом за ними, – продолжила мисс Госэмер, – и, когда он выскочил из машины, пошла за ним. Он быстро бежал, но я знала, куда он направляется. Я пришла сюда, и он был тут, стоял на коленях перед колодцем и разговаривал с ним, откручивая винты решетки. И обращался к нему «моя госпожа». Он сказал, что поскольку она может быстро вернуть свою силу, если осуществит чье-то великое желание, он предложит ей такое, которое она сможет выполнить сразу. Я слышала его. Слышала, как он поклялся в верности демону колодца в обмен на то, что станет ее избранником. Он сказал, что хочет получить всю власть, которую она может ему дать. И потом спустился в колодец, и я поняла, что мне надо торопиться…
– О нет, – выдохнула Челли. – О нет-нет-нет-нет-нет! – Она не мигая уставилась на решетку, накрывшую колодец, и на лижущую ее коричневую воду.
– Он так и не заметил, как я поставила решетку на место, дождь слишком шумел. Когда вода начала прибывать, я услышала, как он поднимается. Но я уселась на решетку, чтобы он не мог сдвинуть ее с места, и разложила полы пальто, чтобы он ничего не видел, и не мог найти опору, и не сумел выбраться…
Райан с ужасом представил себе, как Джош бьется о решетку, а воздух в легких заканчивается, вырываясь через нос.
– Мисс Госэмер, мисс Госэмер, вы не можете так поступить, позвольте нам поднять решетку и посмотреть, в порядке ли он. – От отчаяния голос Челли стал скрипучим.
– Слишком поздно, он не вернется.
Райан никогда не думал, что триумф и отчаяние могут звучать одинаково.
– Он навеки остался в холодной темной воде, там, куда они отправили мою чудесную малышку.
– Но Джош не убивал вашу малышку! – Даже дождь на секунду притих, услышав слова Райана. – Это были другие люди много лет назад, и все они умерли. Они сошли с ума, их души в ловушке и, наверное, останутся там на веки веков. Может быть, хватит мстить? Джош не убивал вашего ребенка, и у него нет ответов на все вопросы, он просто Джош… и он ребенок, понимаете? Внизу ребенок, и, возможно, он еще жив и тонет… – «Может, нам удастся напасть на нее, сбросить с решетки, уклониться от отвертки, которую она на нас направила…» – Вы же понимаете, что будут чувствовать его родители.
Внезапно мисс Госэмер завопила и начала срывать пуговицы с пальто, медальон с шеи и серьги.
– Не притворяйтесь, что вы знаете! Вы не знаете! Никто не пожалел мою малышку, когда она тонула в грязи, некрещеная. Вы хотите осуществить желание? Вот! – Она протолкнула сережки и пуговицы в отверстия решетки, послышался плеск. – Знаете, чего я пожелала? Чтобы он отправился в ад, туда, куда они послали мою малышку! Теперь он с ней навечно…
– Вы уверены, что пожелали именно это? – тихо спросил Райан.
Ярдах в двадцати от них ветер закрутил листья в спираль, потом собрал их в колонну, потом в подобие фигуры. Она была ниже Райана, бледная, в веснушках, с волосами цвета спелых ягод шиповника, в травянисто-зеленых атласных туфельках. Солнечная улыбка, вздернутый носик, клетчатое платье в цветах мрака и света. Мисс Госэмер хрипло вскрикнула и бросилась к девочке. Та рассыпалась в ее объятиях, превратившись в кучу листьев и мусора. Чуть дальше по тропинке снова появилась маленькая зовущая фигурка, поманила, и снова мисс Госэмер бросилась за ней, только чтобы увидеть, как та рассыпается в прах.
Что бы она ни говорила, в глубине души мисс Госэмер хотела, чтобы ее дочь вернулась. Не настоящий ребенок, но «чудесная малышка», не то дочь, не то внучка, жившая только в ее воображении. Эта девочка никогда не была настоящей, и каждый раз, когда мисс Госэмер пыталась обнять ее, обнимать было нечего, и пожилая женщина с воплями неслась следом за ускользающим призраком, пока они обе не скрылись из виду.
– Быстро! – Райан шарил руками в грязи в поисках оброненного мисс Госэмер ножа, а Челли стряхивала листья с решетки.
– Он там уже целую вечность, Райан, с тех пор как начался дождь, он, наверное, умер, да, да? Разве что там есть другой путь на поверхность, подземный ход…
– Не знаю. Челли, ты можешь это сделать? У меня контактные линзы съехали, и я то и дело режу себе палец. – Челли взяла у него отвертку и тоже порезала палец. – Я просто думаю, дождь ведь начался снова, да? Значит, дух колодца осуществил его желание, чтобы вернуть силу. Значит, она сделала его своим избранником, и она ведь наверняка не позволила бы избраннику утонуть, правда? Вот на что я надеюсь.
Наконец Челли отодвинулась, посасывая большой палец и держа последний болт. Ребята сдвинули решетку и взглянули на свои отражения в переливающейся через край коричневой воде.
– А мы? – прошептала Челли. – Мы же не избранники, как Джош, так ведь? Наверное, она не помешает нам утонуть, да? Что ты делаешь?
– Снимаю линзы, – тихо ответил Райан.
Его переполняло предчувствие того, что предстояло сделать, и он изо всех сил старался не думать об этом. Положил линзы в пластиковый контейнер и убрал в карман. Подумал о Джоше, Джоше, который в первый раз спустился в колодец, чтобы спасти их. Подумал о планах Джоша и о том, как Джеймс Бонд скользил по снежному склону на обломке двери или в футляре от виолончели. Если бы только у Райана был футляр от виолончели или хотя бы его кусок.
– Ты можешь остаться на стреме и проследить, чтобы мисс Госэмер не вернулась и не прикрутила решетку на место?
Райан очень хотел, чтобы Челли осталась наверху, и это единственное, что пришло ему в голову. Когда он приблизился к колодцу, ее глаза распахнулись от ужаса.
– Все хорошо, – соврал он. – У меня есть план.
И, доверившись инстинкту, он прыгнул в воду.
Обжигающий холод. Глаза на костяшках пальцев открылись. Бурлящая коричневая влага. Уши заложило от глубины. Райан боролся с инстинктивным желанием вынырнуть, замахать руками, вернуться на поверхность. На пробу он сделал несколько выдохов, а потом – безболезненный вдох. Женщина – дух колодца призвала их к себе и, судя по всему, не позволит им утонуть в ее присутствии. Райан не знал, проявит ли она такое же понимание, когда услышит его.
Он медленно погружался, наблюдая, как темно-коричневый мрак вокруг него уступает место сверхъестественному изумрудному свечению. Он чувствовал усиливающуюся боль, как будто кто-то засунул ему пальцы прямо в череп, но когда он сглатывал, ему становилось легче.
Стены расступились, и он оказался в огромной пещере. Под ним белым пламенем горел огромный очаг. Свет бросал отблески на неровные стены, вырубленные из покрытого плесенью камня, напоминающего жеваную бумагу. Из грубого пола выступала огромная плита, образующая пиршественный стол и утратившая четкие очертания, потому что ее оплела бархатистая зелень. Пол сплошным ковром был завален монетами – яркими и почерневшими, хрупкими, как ракушки. Кроссовки Райана коснулись пола, и он поскользнулся.
Дух колодца сидел перед камином – невыразительный силуэт. Сквозь колышущиеся в воде волосы виднелись языки пламени. Рядом на ложе из монет лежал неподвижный Джош, его короткие волосы тоже колыхались. Темные очки исчезли, и Райан заметил, что у него на глазах лежат монеты.
«Мои ангелы».
Райан скорее почувствовал эти слова, чем услышал их, они были подобны движению воды. Как странно они звучали – словно возглас матери или любящей бабушки. Но он знал, что их значение буквально. Ангелы, которые принадлежат мне. Секунду спустя он заметил, что Челли тоже спускается следом за ним, ее ноги комично взбивают воду, розовый цвет в одежде превращается в серый.
– Челли… – растерянно вскрикнул он, одновременно радуясь ее присутствию. Он предполагал, что вместо звуков раздастся бульканье, но нет, просто его слова прозвучали чуть приглушенно.
– Я бросила решетку в канал, мисс Госэмер в жизни ее не отыщет.
Голос Челли тоже звучал странно, как будто она говорит в бутылку. Судя по всему, ей не нужны глаза на руках, чтобы видеть, не больше, чем они нужны были Райану в его снах. Взгляд Челли упал на монеты-глаза Джоша, и она с ужасом посмотрела на Райана. Райан мог только отразить выражение ее лица, как в зеркале, и беспомощно покачать головой. Он понятия не имел, жив Джош или умер.
«Подойдите ближе».
Райан и Челли переглянулись, надеясь на поддержку друг друга, и подчинились беззвучной команде. Поплыли вперед, словно аквалангисты, и одежда странно пузырилась вокруг них.
Когда они приблизились, у Райана возникло странное чувство, как будто заныл зуб, ощущение какой-то неправильности. Он не сразу понял, в чем дело. Дух колодца больше не встряхивал головой, словно пытаясь очнуться от кошмара. Голова женщины была повернута в сторону, и он понял, что она смотрит на Джоша. Покрытые зелеными пятнами пальцы скользили по его лбу, словно в поисках ушибов или царапин. И на секунду в свете камина он заметил, как что-то шевелится вокруг нее, поднимается вверх, и это были не волосы.
Он схватил Челли за руку, и они столкнулись.
– Она изменилась! – шепнул он, и изо рта у него вырвались пузырьки. Он попытался выровняться. – Теперь у нее есть змейки-желания! Раньше их не было, с ней что-то произошло!
Он сомневался, поняла ли его Челли, но не осмеливался продолжать. Райан и Челли робко подплыли еще ближе и устроились на двух позеленевших камнях.
«Непослушные. Отменили желания. Разрушили святи-и-илище».
С каждым словом огонь вспыхивал и их лица что-то покалывало – не тепло, а как будто кровь приливала к щекам. С последним словом Райан внезапно почувствовал жжение в легких, на миг вода стала непригодной для дыхания. Он ясно понял последствия, которые ждут его, если он даст духу колодца ответ, который ей не понравится.
– Нас заставил это сделать другой бог, – внезапно пискнула Челли.
«Что?» – мысленно завопил Райан, и языки пламени в камине увеличились вдвое.
– Да, только мы не виноваты, потому что мы пытались осуществить желание – то, которое касалось «харлей-дэвидсона», но для этого нам пришлось переплыть через озеро и добыть кое-что, что можно найти только в определенном сорте яблок на острове, который принадлежит королеве Харли, только оказалось, что в озере есть бог, и когда мы плыли, то напугали священных… рогатых кроликов, исполнявших его повеления, и он сказал, что нам придется занять их место. Так что мы правда очень-очень старались служить вам обоим, но только это очень трудно…
«Как зовут бога».
– М-м, если я скажу, он ужасно, просто ужасно рассердится… – Жар камина стал обжигающим. – Ну, я полагаю, что, будучи «ангелом колодца», я должна осуществлять желания в обмен на монетки, так что если я получу монетку в обмен на информацию, он же не рассердится, верно?
Рука с позеленевшими пальцами медленно вытянулась, нежно пощупала горку сокровищ, выбрала большую серебряную монету с отверстием посередине и бросила ее Челли. Монета медленно кружилась в полете.
– Ха! – Ладонь Челли сомкнулась вокруг монеты, и девочка торжествующе улыбнулась. – Ха-ха-ха, пенни за твои мысли, ха-ха.
В следующий миг Челли сложилась пополам, потом выпрямилась и открыла рот. На секунду Райан подумал, что она подавилась, но нет, девочка говорила. Это был язык, которого он никогда раньше не слышал, гортанный, полный вздохов, шипящих звуков и длинных гласных. Грубый и одновременно завораживающий. Время от времени Райан выхватывал знакомое слово или фразу, как узнаешь лица в снах.
Только через несколько секунд он понял, что сделала Челли и зачем. Если у духа колодца выросли змеи желаний, она может стать желательницей. А теперь, когда у Челли есть монетка и загаданное желание, она может транслировать ее мысли.
Он прислушивался: слова, льющиеся изо рта Челли, менялись, он узнал французский язык, хотя не понимал большую часть слов. Лицо Челли дрогнуло, словно водяная гладь, и она заговорила по-английски, правда, медленно и надтреснуто, и ее фразы скрипели ржавыми цепями.
– …и теперь она повторяет меня кто этот другой бог укравший моих слуг этот бог их не получит я их скорее утоплю но не этого он никогда не предаст меня я не позволю другому богу увидеть его и украсть почему он не шевелится может укрыть его золотом ему будет уютно тепло хорошо…
Позеленевшие пальцы снова медленно скользнули по лбу Джоша, и Райан впервые заметил глубокий порез около линии роста волос.
– Он ранен, – вслух произнес мальчик.
– …падал падал сначала взбирался упал на камни я остановила кровь и заставила его жить и буду беречь его пока ему не станет лучше и он останется со мной мой малыш…
«Мой малыш». И тогда Райан все понял. Джош, посмеивавшийся рядом с колодцем, утверждавший, что сейчас он всем покажет, что духу колодца придется сделать его своим посланником, воплощением ее сил, архангелом, избранником. Джош не понимал, что у любого желания есть две стороны, в том числе тайная, которую не всегда осознает тот, кто высказывает желание. В отчаянии дух колодца осуществил обе части желания Джоша. Без сомнения, у Джоша сейчас есть все сверхъестественные способности, которых он хотел, но этим не исчерпывалось его желание. Джош хотел быть особенным, быть для кого-то центром мира. Чтобы осуществить это невысказанное желание, дух колодца изменил саму свою природу… и подарил ему мать.
– Здесь ему лучше не станет, – сказал Райан и рискнул сделать шаг вперед. – Тут ему плохо. Нет света, нет воздуха. Мы так не можем. – Ему показалось, что он может рассмотреть лицо, изгиб шеи, когда женщина взглянула на него искоса, зеленоватый отблеск на щеке…
– …больше не упадет тут в безопасности…
– Безопасность – еще не все, – тихо продолжил Райан, и его внезапно охватила острая жалость. – Даже если вы не дадите ему умереть от голода, его мышцы начнут слабеть, кожа сморщится от воды, и в конце концов вы увидите, что монеты на его глазах стали совсем зелеными, и даже если он проснется, он не сможет пошевелиться. И его глаза должны быть не такими.
– …мое лучшее золото…
– Вижу. Только… это не глаза Джоша.
– …я ему нужна…
– Да, – мягко согласился Райан. – Но еще больше ему нужны воздух, друзья и его жизнь. Вы хотите для него самого лучшего, правда? Тогда вы должны освободить его. И… не только выпустить из колодца. Вы должны отменить его желание и сделать его таким, как прежде, чтобы он перестал быть ангелом.
– …отменить желание значит утратить силу…
– Я знаю.
– …если я отпущу его, он больше не вернется…
– Не знаю, – честно сказал Райан. – Нет, думаю, что он больше не придет в Беломаг. Но… – Он боролся с жалостью и чувством утраты. – Я приду. Расскажу вам, как у него дела.
– …кто-то должен беречь его…
– Мы постараемся, – медленно произнес Райан. – Только… вам придется освободить и нас, иначе мы окажемся в психушке, как ваши предыдущие «ангелы».
Пламя дернулось и вздохнуло. Наконец Райан посмотрел ей в лицо. Глаза ее были дырами неизмеримой глубины, в которых плескалась темная вода. На секунду он увидел свое отражение. Перевернутое вверх ногами, с неразличимым выражением лица.
«Пожелай освободиться, когда вы окажетесь на поверхности. На этот раз я дарую вам исполнение».
Они всем телом ощутили беззвучный удар и поняли, что их отпускают.
Огонь в камине почти погас, и в темноте Райан и Челли соскользнули со своих каменных сидений и подобрались к Джошу. Они закинули его руки себе на плечи, чувствуя холод ладоней, и оттолкнулись от каменного пола.
Поднимаясь сквозь черноту, зелень и коричневый мрак, Райан чувствовал усиливающееся давление в носу и ушах. Слышал грубое рычание воздуха. Горло перехватило, дышать было нечем. Сверху манил и покачивался серебристый диск поверхности. Райан бил ногами и изо всех сил стремился наверх, но как будто не приближался. Глаза и нос жгло, легкие горели… и тут его лицо внезапно показалось над водой. Он сразу принялся отплевываться и выкашливать воду.
Райан поддерживал Джоша, пока Челли выбиралась из колодца, и потом они вдвоем вытащили его наружу и уложили на мокрую траву. Глаза у Джоша были закрыты, но теперь у него были обыкновенные веки.
– Время загадывать желание, – прошептала Челли, вытянув указательный палец, на кончике которого лежала серебряная монета.
Райан протянул к ней дрожащую руку и замер. Какое у него есть тайное желание? Откуда ему знать? Последняя неделя дала ему понять, как плохо он себя знает. Может ли он быть уверен, что у него нет извращенных желаний, гнилых надежд, мстительных мыслей, тайной ярости? Кому верить, если ты не доверяешь себе?
– Лучше ты, – сказал он.
– Ладно. – Челли улыбнулась. Сложила губы, про себя проговорила желание и бросила серебряную монету в воды колодца.
