Хорошо, когда в кои-то веки некуда спешить. Ладно, пусть даже почти некуда и можно немалую часть времени посвятить отдыху в крайне приятной компании одной очаровательной вампирессы. Это я про Мануэллу, которая сейчас возлежала на широкой кровати, выделяясь белизной лишённого загара тела на алых простынях. Красивое такое сочетание, вызывающее исключительно приятные эмоции и воспоминания.

У неё минувшие дни были не сказать, что лёгкие и беззаботные. Скорее совсем наоборот, поскольку, выполняя данное Черепу обещание, вампиресса диктовала под запись всё то, что относилось к магии Гнили и о чём лично она имела представление. Это было и очень много и довольно мало. Много в сравнении с тем, что было известно Вер-Заррен до сего момента. Мало, если оценивать знания Мануэллы относительно всего массива оккультных знаний клана Рэдин. И уж совсем неизвестно, какую часть мы, Вер-Заррен, сможем использовать в принципе, на сколько процентов от мощности и через какое время после начала первых попыток изучения.

Ай, о чём это я! Никто в принципе не обольщался насчёт того, что магия Гнили станет хоть чуточку доступной в ближайшие даже не годы, а пару десятков лет. Это был задел на отдалённое будущее. Но ведь мы, Красный Род, мало зависим от времени как от такового. Оно скользит мимо нас, мы же смотрим на него с печальной усмешкой, наблюдая за тем, как меняется мир вокруг. Это мне такое пока понятно лишь в теории, а вот тому же Черепу-Черскому, Седрику, иным, не столь хорошо знакомым вампирам из разных кланов очень хорошо знакомо мимолётное время. Они умеют ждать годами, десятилетиями… некоторые даже веками.

А сам Череп тоже долгие часы проводил за артефактом связи, даже не беседуя с Фердинандом, третьим Иерархом клана, а просто фразу за фразой передавая ему текст, который ранее был надиктован Мануэллой. Только так, посредством артефакта, никаких посредников, ведь их могут перехватить по чистой случайности, в то время как при такой вот передаче бесценных знаний утечка исключена. И плевать на то, что связные артефакты жрут энергию как не в себя, особенно на большом расстоянии, затраты того стоили. Они стоили больше, чем многие могли себе представить, ведь спустя века Вер-Заррен стали теми, кому удалось добраться хотя бы до части знаний Рэдин. Единственными ли? Кто знает, такие тайны принято хранить как зеницу ока. А в любом случае достигнутое нами Иерархи уже не просто узнали, но и оценили должным образом. Пока на словах, но скоро ожидалось нечто большее. Что именно? Вот тут никто не мог сказать с уверенностью, а экселенц лишь упомянул, что Иерархи не привыкли мелочиться в подобных ситуациях.

Мануэлла… Ей скоро предстояло отправляться обратно к тем, кто прислал сюда её ныне покойного учителя и одновременно злейшего врага. Естественно, о последнем никто в клане не знал. В смысле не догадывался о том, что сама вампиресса знает о раскрутившейся вокруг неё, но провалившейся интриге. Той самой, которая привела к тому, что одна из клана повелителей Гнили оказалась с некоторых пор совсем не той, за кого её принимали.

К слову сказать, вампиресса уже доложила своему начальству о том, что мастер Люциан пал смертью храбрых в одной из ловушек прайда Потрошителей. Однако задание клана выполнено в полном объёме, несмотря на то что ей пришлось приложить для этого воистину запредельные усилия. Доклад был составлен на загляденье, аж слезы наворачивались на глаза… от гордости за сей шедевр прикладного лицемерия. Тот же факт, что пользовалась она нашим артефактом, выглядел особенно символически для понимающего народа. Почему именно нашим, а не своим? Так не было своего. Артефакты подобного рода мало того что очень дороги, так вдобавок и громоздки. С собой в багаже нечто, занимающее почти целую комнату немалых габаритов, не привезёшь, а держать такой на всякий случай в каждом домене… Нет, Рэдин в теории могли бы, но нашлись бы авантюристы, желающие наложить руки на чужое добро. В общем, риск того не стоил.

Ответ был составлен в обтекаемых фразах и шифре, но оно и понятно – Рэдин обоснованно опасались, что если артефакт связи чужой, то и переданная по нему информация от хозяев не укроется. Вот и ограничились набором символов, которые Мануэлла, к слову сказать, сразу же прояснила. Гибель Люциана признавалась печальной, но приемлемой потерей. Ведь полученные результаты позволяли получить многое. Что до небольшой задержки Мануэллы… к этому также относились с пониманием. Дескать, ну хотят Вер-Заррен поподробнее исследовать оказавшиеся на каменных плитах символы, да к тому же проверить их подлинность… И пусть себе хотят! От нескольких же дней пребывания у них в гостях одной из юных Рэдин клану не убудет, никто явно не осмелится нарушить договор и предпринимать силовые действия против одной из их числа.

Так они думали, так и передали той, кого продолжали считать верной клану. Отсюда и та задержка в несколько дней, позволившая Мануэлле не просто пользоваться предельным гостеприимством Примарха, но и сочетать дело с отдыхом.

– Завтра придётся отправляться, – неохотно и с ленцой встав с кровати, Мануэлла потянулась, тем самым вызывая вполне определенные желания.

– Хоть халат накинь, красавица, – вздохнул я, понимая, что вряд ли это получится. – А то провоцируешь меня на очередной… раунд битвы на сей кровати. И тогда сама понимаешь, что будет.

– Может, и не стоит о халате думать… Нет, лучше потом, до завтра ещё пару раз «повоевать» успеем, – умело покачивая бёдрами, вампиресса таки добралась до шёлкового халата. Только выглядеть стала даже более завлекающе, поскольку ткань была и просвечивающей, и «струящейся», да и поясок завязать Мануэлла не озаботилась. – Жаль, что дольше задержаться не получится, у вас тут всё интереснее становится!

– Ты о чём-то конкретном или про обстановку в домене в целом?

– И в целом тоже, но особенно интересна эта девчонка, Потрошителями покусанная, и визит вашего Примарха к тому Фаугле, Сети Бальзамировщику. Уверена, задержись я ещё на пару недель, увидела бы развитие чего-то очень любопытного из первых рядов, а не издалека. Жаль!

Охотно верю. Тут и чисто женское любопытство вампирессы, и понимание, основанное на знании особенностей характера моего и моих друзей. Да и Черепа Мануэлла успела пусть не изучить, но составить о его мотивах неплохое представление. И о планах наших имела представление, пусть далеко не самое полное. Несмотря на крепкую связь, раскрывать перед Рэдин все карты Череп не собирался. Хотя бы из-за учёта риска, что эти самые совсем уж тайные сведения из неё попытаются выбить. Более того, понимая весь расклад, он предупредил Мануэллу, что для неё, если она вернётся, начнётся настоящая «русская рулетка». Однако…

Моя красавица закусила удила, решив, что если уж начинать игру, то не стоит бросать её при таком удачном раскладе. Вот поэтому она и собиралась не только вернуться к старшим соклановцам, направившим мастера Гнили Люциана в эту поездку к нам, но и добиться своего дальнейшего участия в поиске схронов сгинувшего вампирского клана. Да и забрать часть архива Люциана могла с минимальным уровнем риска лишь она сама. Были там… сложности с защитой, которая мгновенно уничтожила бы содержимое тайника при попытке вскрыть его кем-либо не из клана повелителей Гнили. В общем, амплуа «шпионки в тылу конкурента» сильно привлекало вампирессу. Единственное, чего удалось добиться – обещание в случае сколь-либо серьёзного обострения ситуации бежать под защиту ближайших Вер-Заррен, благо наш клан был более чем неплохо представлен в испанских доменах, да и присутствовал своего рода «пароль», опознав который, любой вампир нашего клана окажет предъявителю возможную помощь и уж точно поможет добраться до местной резиденции Примарха и там укрыться. Про возможность выдачи и говорить нечего – репутация для клана важнее многого иного с самого создания.

А вот у нас дела и впрямь шли полным ходом! Вампиресса правильно подметила как визит Черепа к Бальзамировщику – успешный на удивление, ибо древний Фаугле реально заинтересовался подобной задачкой, – так и начало возни со спасённой нами от Потрошителей девчонки. Первый разговор с ней, к слову сказать, состоялся аккурат во время, как экселенц отправился с визитом в обустраиваемую Сети резиденцию, которая за короткий срок уже успела стать настоящим логовом химерических конструктов. Мимо пройти и то было сложно без того, чтобы не поразиться концентрации магии клана Фаугле.

Ну да не о том речь… Тот самый, первый разговор с ещё толком не сформировавшейся девушкой, уже успевшей угодить в серьёзнейший по любым меркам переплёт, запомнится мне надолго.

– Хорошо бы среди нас были те, кто способен с девицей после нервного потрясения мягко поговорить, – вздохнул Седрик. – Женщина женщину всегда лучше поймёт, да и успокоилась бы наша… гостья быстрее. Увы, не получится.

– Керайна есть.

– Она-то есть, только умения успокаивать кого-то в ней под микроскопом не разглядеть. Лучше уж ты один, чем она, или она же и ты, как вариант.

– Это точно. Чужих же не привлечёшь, тут даже Мануэлла не совсем подходит, ей не стоит знать всего.

На эти мои слова гаар-гул только и мог, что руками развести. Дескать, коли уж оказалась перед тобой одновременно сложная и перспективная задача, так старайся. И первое знакомство после пробуждения лучше тет-а-тет провести, раз уж Вер-Зарен в домене представлены столь скромным числом.

Так и получилось, что в «гостевые покои особой защиты» я направился один. Открывая запертую на отнюдь не простой замок дверь, я был готов к любому повороту разговора после пробуждения девушки. Этому очень даже способствовал тот факт, что удалось выяснить не только её имя, но и кое-какие факты из жизни, и обстоятельства, при которых она была похищена вечно рыскающими в окрестностях города ловчими стаями ликанов. Теперь не придётся начинать разговор с чистого листа. Пусть она меня знать не будет, зато я кое-кто уже ведаю.

Вот она, лежит на кровати, мерно дышит, находясь в навеянном не без помощи магии сне. Естественно, одетая, вымытая… не слугами, коих тут сроду не водилось, а Тварями, успешно их заменяющими.

Пора тебе и просыпаться, спящая… красавица. Ай, какая там красавица, по крайней мере пока. Зато изменения в организме шли полным ходом и должны были окончательно завершиться к полнолунию. А сейчас у нас что? Правильно, рост луны, об этом также забывать не следует. Я и не забывал. Ладно, пора будить, достаточно развеяния простенького ментального заклятья и ментального же лёгкого импульса.

Заворочалась, задышала чаще… Открывает глаза, в которых явное непонимание того, где она находится и что вообще происходит. Рывком садится, оглядываясь вокруг, обшаривая взглядом комнату и, само собой разумеется, видит меня, совершенно чужого и незнакомого, хм, человека.

– Вы в безопасности, – мягко, успокаивающе говорю я, сопровождая слова соответствующим ментальным импульсом. – Вам тут ничего не угрожает, сможете уйти в любое время, как только захотите.

– Где… я?

– В своём родном городе, пусть и не в своём доме. В гостях… Мы подобрали вас далеко за городом, когда вы, Дарья, находились в не самой простой ситуации, точнее сказать, в огромной опасности. Везти вас в том виде домой… было бы неразумно по многим причинам. Кстати, попробуйте вспомнить то, что случилось до потери сознания.

Лёгкая даже не амнезия, а временная пелена, которая слетает сразу же после волевого усилия. Такие вещи любой, кто мало-мальски разбирается в менталистике, опознаёт влёт. Равно как и знает, что надо сделать, дабы со стопроцентным результатом сразу разрушить эту самую пелену. Осторожненько, чтобы не причинить даже лёгкой головной боли… Готово.

Однозначно вспомнила. Вскочила с кровати, словно на пружинах, заозиралась вокруг со страхом. Но в то же время рука метнулась к поясу очень специфическим движением, такое сложно спутать. Хм, приятно видеть, что и столь юного возраста девицы имеют радующие меня привычки.

– Их. Здесь. Нет, – чеканю я каждое слово, одновременно аккуратно воздействуя на разум девушки. – Часть подохла, другая скрылась. Бояться нечего.

– Их нет… Но они были не людьми. Полузвери, как в страшных сказках про оборотней, людей-волков, – вновь присев на краешек кровати, Дарья обхватила голову руками, пытаясь хоть как-то уложить в голове стремительно меняющийся мир. – Словно страшный сон… Я, другие… яма в земле, ужас, охота… И мы как звери, убегающие от хищника. Смерть… Я видела, как рвали других… Одного там, другого позже. Помню раны… Помню, но сейчас их нет, я же вижу! Может, это просто сон? Страшный, жуткий, но сон.

– Иногда реальность страшнее и опаснее любого сна, – не смог я удержаться от комментария. – Впрочем, часть этого самого страшного миновала, вы спаслись от этих зверей… Действительно зверей, потому как ликантропы из числа Потрошителей самые отвратительные из им подобных.

– Потрошители? – вскинулась невольная гостья. – Я слышала это слово там. Не раз слышала. И ещё слово «прайд».

– Это как клан, но у оборотней, людей-волков, как вы сами, мадемуазель, их верно поименовали. И да, это не из сказок, они вполне реальны и, как вы успели заметить, крайне опасны, особенно для простых людей. Сказки же – это слабое эхо правды, которое доносится и по пути довольно сильно искажается, становясь лишь пугающей выдумкой для всех… пока эти все волею случая не столкнутся с источником. Вы столкнулись. А уж везение это или беда, сложно сказать. Наверное, и то и другое сразу.

Я опасался, что, несмотря на ментальное воздействие, девушка может либо разрыдаться, лишь впасть в подобие транса от обрушивающейся на неё информации. Тогда пришлось бы усиливать дозировку магии, что не слишком хорошо в её ситуации. Однако… Дарья явно оказалась покрепче среднестатистического уровня. Выпрямилась, посмотрела на меня и, хоть в глаза было смятение, и верила она… явно не до конца, произнесла:

– Это вы меня спасли?

– Можно и так сказать. Так уж сложилось.

– Но как вы… Простите, я же так и не поинтересовалась вашим именем, тогда как вы меня знаете.

– Ростислав Градов. Ротмистр… в отставке.

Нет, а что, никакой лжи! Можно сказать, что в отставке, хоть и считаюсь погибшим при исполнении служебного долга. Звания-то, честно выслуженного, никто меня лишить не в состоянии, равно как и полученных в тайной войне во благо Российской империи орденов. Что же до знания о девице, так оно и понятно.

– О вас, мадемуазель Дарья Игнатьевна Поликарпова, поневоле кое-что узнать требовалось. Хотя бы для того, чтобы понять, кто вы и откуда. Вы, уж простите, в бессознательном состоянии после нервного потрясения и полученных ран пребывали, потому пришлось в городе нужных людей порасспрашивать, – улыбнулся я с предельной доброжелательностью. – Вот и выяснил и о месте проживания и… о пропаже в неизвестном направлении более пары недель тому назад. Дядюшка ваш, штабс-капитан Антонов, уж и заявление в полицию подал, да и искали с подобающим рвением. Увы, по вполне понятным причинам, не нашли. Про то, что с ухажёром сбежали, версий не выдвигалось, не в ваши без малого шестнадцать лет и довольно скромном образе бытия, что касаемо кавалеров.

– Две недели… Неужто так много времени прошло? Я же дни считала. Как так?

– Вас требовалось вылечить для начала. Раны были крайне нехорошие.

– Раны! – воскликнула Дарья. – Я уже убедилась. Они не то что не болят, их попросту нет. Как такое возможно?

– А как возможны оборотни, те самые персонажи страшных сказок?

Иногда ответить вопросом на вопрос – самое оно. Заставляет людей как следует задуматься и попробовать самим ответить на собственные вопросы, опираясь на прозвучавшую подсказку.

– Если есть оборотни, то есть и другое, такое же сказочное?

– Ну вот вы и начали не просто задавать вопросы, но и сами отвечать на них. Хвалю, Дарья, действительно хвалю. Равно как и за то, что держитесь достойно. И сейчас и особенно тогда, когда я вас ещё там, среди леса приметил. Нож у вас в руке не просто так был, а кровью обагрённый. Хотя и проку с нанесённых ран для оборотня чуть. Его из обычного оружия только серебро кое-как берёт.

– То есть есть и необычное? – оживилась девушка. То самое девичье любопытство, оно, как я успел понять, в принципе неискоренимо, что как по мне, есть весьма неплохо. Без любопытства и жизнь становится куда тоскливей. – Значит, и мои раны…

– Значит, и они тоже. А необычное… Вот самое простенькое.

Телекинез действительно прост для каждого вампира. Более того, именно с него начинают обучение любого из нас. Вот и сейчас графин с водой избавился от стеклянной же пробки, приподнялся, подлетел к бокалу, после чего вода частично перелилась в иное вместилище. Затем графин вернулся на место, равно как и пробка, а бокал медленно так подплыл прямо по воздуху к Дарье и требовательно ткнулся в её ладонь.

– Пейте, а то хоть ваш организм и получал всё необходимое, но это всё ж не совсем то.

Зримое использование простенькой магии должным образом подействовало на девушку. Оно и неудивительно, ведь одно дело нечто страшное, как эти клятые ликаны и бегство от них почти без шансов уцелеть. Другое – вот такой милый и притягивающий фокус, вместе с тем напоминающий, что случившееся сном точно не было.

– Благодарю вас, Ростислав… Простите, что по имени, но вы же не сказали, как вас по батюшке, – покраснела Дарья, ставя опустевший сосуд на прикроватный столик. – Извините ещё раз.

– Пустое, – отмахнулся я. – Можно и по имени, обижаться точно не намерен. Как вы вновь убедились, мир вокруг далеко не так прост, как вам ранее казалось. И раз уж вы волей-неволей, но прикоснулись к нему, то придётся хотя бы минимально, но разбираться в нём. Жаль, конечно, что вы никакими оккультными течениями не интересовались, зато разум ваш достаточно развит, что уже неплохо.

– Дядюшка не одобрил бы, – вновь смутилась девушка. – Он считает, что все эти медиумы, столоверчения и гадания от лукавого. И в вере всегда твёрд, в церкви и сам бывает часто, и домашним напоминает о необходимости.

Хм, а сама-то ты этому не слишком рада была, по глазам и движениям рук видно. Ни разу не богомолица, да и за всё время своего тут пребывания ни разу не перекрестилась и даже про отсутствие крестика на груди не заикнулась. Уже меньше хлопот, потому как истово верящие в такой вот ситуации непременно в церковь бы кинулись… с понятным результатом. Их бы выслушали и… придавили по-тихому. Не та, конечно, мелочь, которая обычными священниками и монахами состоит, а те, кто чуток повыше. Они знают мало, но достаточно для того, чтобы связаться с настоящими жрецами Единого, которые и есть наши настоящие враги, а не мелочь в роскошных рясах «постами измученная» или убогие на голову, головами каменный пол в кельях пробивающие.

– Ну а сами вы как, хотели бы научиться чему-то подобному?

– Да! – с горячностью воскликнула Дарья и снова вскочила с кровати. – Это так… необычно. И там должно быть не только поднимание предметов в воздух, да?

– Верно говорить изволите, юное создание. Только присядьте пока, разговор ведь серьёзный начался, – подождав, пока Даша вновь займёт подходящее для нашего разговора место, на сей раз расположившись не на краешке кровати, а в кресле, в котором с её скромными габаритами… тонула и терялась, я продолжил: – Вас ведь интересует, скажем так, боевой аспект. Верно?

Кивает и смотрит этаким горящим взглядом, наверняка ожидая продолжения. Только вряд ли одними словами, уже раззадоренная простеньким телекинезом. Ладно, будет вам и белка, будет и свисток. Поискав взглядом то, чего ну совсем не жалко, я, к печали своей, не нашёл в комнате откровенного хлама. Хотя… Достав из кармана одну из монет побольше и повесомей – серебряный рубль пришёлся в самый раз – я призвал самую малую толику силы Искажения и… Серебряная монета не то что стала терять форму, её мгновенно перекрутило в нечто вовсе непотребное, затем сжало в комок, а потом на пол осыпался мельчайший серебряный порошок.

– Простите, для более масштабных демонстраций место не то, не хочется калечить одну из комнат дома просто ради забавы, – развёл я руками. – И это была только малая часть одного из аспектов оккультного искусства.

– Это… невероятно! – буквально выпрыгнув из кресла, Дарья сделала пару шагов к той самой горстке серебряной пыли на полу, присела и дотронулась пальцами до порошка. И сразу же их отдёрнула. – Ой! Жжётся… А не горячий, совсем даже прохладный металл. Не понимаю.

– Сейчас поймёшь. Вот ответь мне, Дарья, почему я вообще с тобой речь о делах мистических завёл, если мне было бы гораздо легче вылечить тебя, подтереть воспоминания и отправить обратно к дядюшке? А мы так и делаем, если человек сам по себе нам… не слишком интересен. Оставляем лишь смутные, неотличимые от сна обрывки воспоминаний, чтобы если возникнет настоящая тяга к миру иному, отличному от привычного, любопытствующий сам попробовал выйти за пределы обычного кругозора. Иногда так и получается. Но с тобой, как видишь, всё совсем иначе.

– Я не знаю…

– Это понятно. Зато можешь попробовать догадаться. Тебе не понравилось ощутить прикосновение серебра, оно тебя несильно, но обожгло. И вот ещё что, попробуй сейчас прислушаться к внутренним ощущениям. Три, два… раз!

Стимулирующий энергетику организма простенький импульс, действующий на всех: ликанов, вампиров, простых людей, хоть что-то в плане оккультизма ведающих. Девчонка не знала ничего, но вот полным ходом идущая перестройка её организма не могла не откликнуться. Черты лица самую малость поплыли, становясь похожими на звериные. Лишь внимательный взгляд мог это уловить, но у нас, частиц Красного Рода, глаз давно намётан. Сама же Дарья тоже должна была кое-что интересное ощутить.

– Ну, что почувствовала?

– Не знаю… не уверена.

– А ты попробуй, смеяться над тобой никто не станет.

– Звуки… Много, разные, как будто уши раньше ватой были заткнуты, – призадумавшись, начала делиться ощущениями преобразовывающаяся в ликана. – Запахи, каких я и не ощущала раньше, десятки… или больше. И зрение стало резким-резким. На пару секунд, а потом всё обратно вернулось. Ой. нет, не совсем. Вернулось, но не совсем, я лучше и слышу, и вижу. Не так, как было совсем недавно, но и в то же время… Что со мной?

– Билет вы получили, сударыня, на иную сторону жизни. Только опасный, ядовитый, не в пример некоторым иным. Раны, которые у вас были, они не просто так, а в числе прочего и укусы этих самых людей-волков, ликантропов. По сути теперь вы стремительно превращаетесь в одну из них.

Побледнела, но стоит, в обморок падать не собирается. С характером и крепкими нервами мадемуазель Поликарпова, чего уж тут.

– И что теперь… со мной будет?

– Дельный вопрос. Вам явно стоит присесть, выпить… но уже не воды, а немного вина. Затем же внимательно выслушать то, что я, как разбирающийся в происходящем вокруг, хочу вам рассказать. И подсказать наиболее подходящие из имеющихся путей. Готовы?

Готова. Сама присела, послушно выпила полный бокал не самого слабого вина, хотя видно было, что сей напиток никаких особо положительных эмоций у неё не вызывает. Только сейчас это было своего рода успокоительное, наряду с лёгким ментальным воздействием, которое я не прекращал оказывать на её разум.

Лунный Круг, его основные принципы, внушающие человеку отнюдь не из народа, да к тому же девушке хорошего воспитания, глубочайшее отторжение. А уж учитывая, что она побывала дичью в их «дикой охоте»… про отношение к прайдам Круга и говорить нечего, такое не забывают. Зато возможности, которые получал любой ликантроп – это дело совсем другое. Возможность бесконечно продолжительной жизни без потери сил и красоты, возможность изучать магию, часть из которой будет даваться более легко по причине принадлежности к линии крови Потрошителей, а с другой придётся куда сложнее. Наконец шанс отплатить тем, кто её похитил, держал в плену и кто участвовал в той самой травле, долженствующей окончиться смертью девушки. Месть – великая сила, надо лишь правильно напомнить и грамотно разыграть карту оной.

Это были преимущества. Когда же пришла пора заговорить о, скажем так, недостатках, Дарье стало куда менее радостно. Понятие внутреннего зверя поразило её до глубины души.

– Но я же не такая! Почему вы говорите, что для жизни нужна смерть других? Это… неправильно.

– Такова жизнь, Даша. И НЕжизнь тоже схожа по своей природе. Хотя, как бы ни странно сие прозвучало, НЕжизнь не требует именно смерти других, хотя и не отрицает. Точнее сказать, предоставляет выбор любой частице Красного Рода – убить или воздержаться.

– Не жизнь?

– А с кем ты сейчас разговариваешь, по твоему мнению?

– С Ростиставом Градовым. Ротмистром в отставке…

Улыбка. Не для общего применения, а настоящая, с тем единственным, что зримо отличает нас от простых людей, и как раз улыбка позволяет сие увидеть.

– Теперь понимаешь? Не только ликантропы выходят за пределы обычного мира, равно как и магия бывает разная, и умеющие её использовать. И вот ещё что хочу сказать…

Краткое изложение отличия Красного Рода от Лунного Круга тоже заняло немало времени даже в сжатом и до предела урезанном варианте. Зато оказалось небесполезным – объём информации, перемежаемый ответами на особо мучающие Дашу вопросы и нехитрыми магическими манипуляциями с целью посильнее заинтересовать, привели к нужному результату. Какому? Предельному снижению шока от столь резко изменившейся жизни. Впрочем, тут её возраст как усугублял ситуацию, так и сглаживал оную. Разные аспекты, разное воздействие. Сложно? Не без того, но никто не говорил, что сам мир вокруг нас простая и понятная штука.

Что ни говори, но мне удалось и навести мосты с девушкой, в коей я видел весьма перспективную в далёком будущем персону, и вложить в её голову первые азы изменившегося мира. Хотя была одна деталь, которую она с трудом могла понять и уж точно не особенно хотела принимать.

– Но почему я не могу оказаться дома, у дяди? Никому не будет до этого дела, а он и вся семья успокоятся. Они ведь до сих пор меня ищут.

– И именно это первейший залог их безопасности, – вздохнул я. – Прайд Потрошителей и так воет на луну от злости после… определённых событий, о которых тебе, уж прости, знать не следует. А тут ещё освобождение одной из их «законных жертв».

– Законных?!

Эх как хорошо, звонко, громко. И вместе с тем вопль мадемуазель Поликарповой не прозвучал неуместно, скорее уж пока был… не столь внушительным, каким обещал стать лет этак через дцать. И чисто инстинктивный выплеск ненависти, ярости, кровавого безумия. Вот и начинает пробуждаться наследие Потрошителей, меняющее не только тело, но и добавляющее кое-какие черты в психику. Черты чисто звериные, но оно и понятно в нашем-то конкретном случае.

– Они так считают, не мы. Клан Вер-Заррен вообще-то воюет с Лунным Кругом, как и некоторые другие кланы Красного Рода. По-настоящему, а не абы как. Но речь немного не о том. Я даже не говорю о той потенциальной угрозе, которую представляет собой не умеющий контролировать своего зверя ликантроп для простых людей.

– Я никогда не причиню вреда своим родным. Это просто невозможно! И вы сами сказали, что я только начинаю… превращаться.

– Растущая луна. И как только наступит полнолуние… Зверь пробудится полностью, а может даже и раньше. Тогда разум гаснет, наружу выходят инстинкты зверя. Не Лунного, а того, который спит внутри каждого ликана. И ему всё равно кого убивать, лишь бы побольше. Поэтому тебе, Даш, и нужна не только помощь, но и наблюдение тех, для кого подобное не в диковинку, а вспышки ярости, которых всё едино не избежать, вреда точно не причинят.

Взяла себя в руки, но от недавней вспышки аж потряхивает бедняжку. О, а ведь сие как раз к месту случилось.

– Даша, а вот поразмыслите как следует над тем, что с вами только что произошло. Вспышка несвойственной ярости, агрессия, желание, например, взять меня за грудки и встряхнуть, невзирая на то, что я и больше и гораздо сильнее. Это ведь было, так?

– Простите, – и взгляд в пол. – Я просто никак не приду в себя. Или… Неужели это и есть… оно?

– Первые проявления. И очень-очень слабые в сравнении с тем, что бывает, когда Зверь берёт полную власть. А ведь угрожать вашим, Даша, родным будет не только это, но и гораздо более серьёзные факторы. Хотите узнать.

– Не хочу… но надо знать!

Правильное слово подобрано. В таких делах хотение не есть самое главное. Мне вот тоже много чего не хочется видеть. К примеру, те же фокусы с Гнилью клана Рэдин вызывают инстинктивное отторжение, однако ничего не поделать, слишком важное и нужное знание, чтобы отмахиваться от него. Да и в старые жандармские времена никакого удовольствия не доставляло изучать методики допроса с применением физического насилия. А что поделать? Или ты превращаешь террориста в кусок боли и страданий, причём втайне от начальства, которое на либеральные веяния оглядывалось, либо взорвётся очередная бомба, собранная и брошенная теми, кого и к роду человеческому отнести было сложновато.

– Потрошители, от которых вам удалось спастись, будут искать вас. Пока что семья вашего дяди и он сам вне их интереса. Догадываетесь, по какой именно причине?

– Потому что он ищёт меня… наверное, спрашивает у полицмейстера, как идёт розыск. Да?

– Умница. А вот если ты объявишься, где станут искать? У тебя дома. И спрашивать будут, если тебя там не сыщут, со всем усердием, которое человеку точно не пережить. Если же найдут тебя, то вырежут и тебя, и всех, кто оказался рядом. Про милые нравы и обычаи Лунного Круга и особенно Потрошителей я уже рассказывал, повторяться не желаю без веской на то причины.

– Тогда… Я буду там, где вы скажете, но… Я хочу научиться сдерживаться, чтобы иметь возможность… нормально жить.

И глаза не на мокром месте, и голос не дрожит. Только руки то сжимаются в кулаки, то разжимаются, да в ментальной сфере эмоции бушуют. Обычное дело при трансформе в ликана, но хорошо ли это для моих планов… Даже и не знаю, по-всякому может быть.

В любом случае я пообещал, что постараюсь разрешить эту действительно важную проблему. Заодно сказал, что она сегодня же получит описания тех упражнений, которые должна выполнять для освоения с новыми возможностями не только тела, но и оккультных способностей, без изучения которых ей просто нельзя. Равно как намекнул, что немалая часть обучения будет проводиться в условиях города.

Всё, пока достаточно с юного создания шокирующих волн информации, пусть посидит, переварит услышанное. Что до тех самых книг с описаниями нужных упражнений, то они будут принесены в самом скором времени. Может даже сам сейчас прогуляюсь до библиотеки и обратно. Точно, так и сделаю, девица стоит затраченного на неё времени и внимания…

Да уж, первый разговор до сих пор вспоминался с улыбкой. Оно и неудивительно, ведь эта девушка, по сути почти ещё ребёнок, волей случая оказавшаяся в откровенно сложной ситуации, готова была цепляться за тень шанса, чтобы только и остаться прежней собой, и в то же самое время получить от своего нового положения имеющиеся выгоды. Магия – это штука такая. Если первые же её проявления не внушили страха, то навсегда поселились в душе наравне с желанием получить схожие умения. Равнодушных тут просто не бывает, проверено веками и эпохами.

Меж тем Мануэлла всё же соизволила не просто халатом из всей одежды ограничиться, но приводила себя в порядок от и до. А для Рэдин это не только одеться и малой толикой косметики не побрезговать, равно как и украшениями. У них всё гораздо сложнее. Косметики должно быть немалое количество, а ещё алхимические эликсиры, препятствующие Гнили атаковать их тело. Много эликсиров, часть из которых принимаются внутрь, часть же наружно. Дорогие, сложно изготавливаемые… и требующиеся в немалом количестве. И чем более серьёзными заклятьями, уникальными и недоступными для остальных, оперируют мастера Гнили, тем сильнее гниль поступает к ним самим.

Вот вампиресса и заботилась о собственной красоте, разумно считая, что подобное нельзя не то что на самотёк пускать, но даже ограничиваться стандартными мерами противодействия. А мы, Вер-Заррен, охотно предоставили ей не самый малый запас этой самой алхимии. Что ни говори, именно наш клан все без исключения считали наиболее подкованным в работе с алхимией. Большая же часть Красного Рода считала нас просто лучшими…

– Вот что меня давно интересовало, так это почему у ныне покойного Люциана были… проблемы с гниением собственного тела? – не удержался я от вопроса. наблюдая за тем, как Мануэлла растирает остро пахнущей мятой мазью сначала живот, а потом и то, что пониже. – Вроде бы настоящий мастер Гнили, должен был понимать, что нужна определенная осторожность при работе со столь неоднозначной магией.

– Так он и дрожал над тем, что оставалось! Люциан в последнее время был порой слишком болтлив! Особенно… ну ты понимаешь.

Гримаса брезгливости на аристократичном лице вампирессы показывала, что некоторые воспоминания никуда не испарятся. Да, она сознательно на недолгое время стала любовницей того, кого мечтала уничтожить, чтобы вытянуть побольше сведений и узнать про слабые месте. Знойная и мстительная испанка добилась своего, уничтожила при нашей помощи того, кто предал её и хотел использовать как вечно озлобленную и преданную лишь ему фурию. Однако забыть… это не получится. По крайней мере, до того момента должно пройти немало времени.

– Он своё получил.

– А до того у него была похожая ситуация. Зависимость от собственного Наставника, который использовал будущего мастера Гнили в самых разных небезопасных поручениях. Отсюда и тронутое гнилью тело. Оттуда же и желание растоптать других, сделать их похожими на себя. Выверт сознания, которое оказалось недостаточно твёрдым как для мести, так и для осознания, что перенос злобы на более слабых, кто не сможет защититься… недостоин.

– Люциан оказался слабее, чем я о нём думал. Гораздо. Тебе стоило сказать и об этом.

– Уж прости, не видела особого смысла, раз он уже шёл в устроенную вами ловушку, – пожала плечами вампиресса, завершая втирание мази, уже добравшись до голеней. – Рэдин консервативны, порой даже слишком. Это вы ломаете неспешный ритм жизни через колено и с интересом слушаете раздающийся при этом хруст. Самый молодой клан… потому вы и решились помочь мне. А тот, кто «воспитывал» Люциана, с ним я бы не хотела столкнуться, хотя, скорее всего, этого не миновать.

– Постой… Так грандмастер Гнили Клавдий Осквернитель и есть тот, кто обратил Люциана?

– Именно, – улыбнулась Мануэлла. – И он же один из тех, кто многое поставил на поиск схронов сгинувших кланов. Теперь, когда Люциан мёртв, а я буду всеми силами пытаться пролезть в число тех, кто станет доводить замысел до конца, велик риск, что и с Клавдием придётся часто встречаться.

– Настолько опасен? Ты не говорила.

– Нет, скорее настолько умён, что привык во всём искать второе и третье дно. Но ты не беспокойся. Я же выполнила порученное Люциану, добыла нужные сведения, вот уже вторую их часть, заключительную, позволяющую собрать воедино имеющиеся в клане «осколки разбитой скульптуры». Пускай ищут… о том, что я сделала на самом деле, всё равно не догадаются. Ведь это было бы «неправильно» – променять возможность роста в родном клане на риск вечной беглянки под защитой тех, кто когда-то навязал Рэдин кабальный договор. Они не поймут… пока не станет поздно.

Идея втоптать в грязь не только уже мёртвого обидчика, но и тех, с чьего молчаливого дозволения Люциан чуть было не растоптал её красоту, овладела Мануэллой так, что и при всём желании не выбить. Для клана Вер-Заррен это было хорошо, для меня же не слишком. Рискованная затея, очень рискованная. Сейчас-то ещё ладно, она отомстила одному из Рэдин – про передачу нам сведений о магии Гнили узнать крайне сложно, мы не болтливы, а уж Иерархи тем более, – но планируемое дальше… мда и ещё раз мда.

Желание вампирессы проникнуть в святая святых, в группу поиска наследия сгинувших кланов было вполне объяснимо для соклановцев. Да и не станут задвигать в угол ту, которая добыла две важнейшие частицы, без которых не получилось бы собрать «мозаику» в цельную картину. О руководящей роли речь, конечно, не идёт, но в состав группы непременно включат, никаких сомнений. А нам, клану Вер-Заррен это даёт… и много и мало одновременно. Уже сейчас мы знаем практически всю информацию о схронах, которая есть у Рэдин. Однако нам неизвестно, как собирать эту головоломку, слишком уж сложная методика даже не расшифровки древних символов – тут-то особых проблем у нас нет, – а правильного восприятия то тут, то там всплывающих намёков на координаты. Что делать? Тут или работать параллельно с довольно низкими шансами опередить повелителей Гнили, либо воспользоваться их знаниями. И для этого присутствие Мануэллы в стане конкурентов действительно необходимо.

Присутствие, но не активное участие. Я уже намекал ей, что сразу же после того, как станет известно относительно точное местоположение схрона или схронов, ей нужно выскальзывать за пределы причастности и предоставить возможность прощупать эти места нам. Подозрения в её сторону? Заметно снизятся специально засветившейся слежкой иных Вер-Заррен за членами клана Рэдин в тех местах, откуда прибыли Люциан с Мануэллой – естественное явление для нас в подобной ситуации. Плюс как бы задействованные Рэйбендраум, но задействованные без открытия им истинной причины наблюдения за повелителями Гнили. Ай, обставить всё подобающим образом хоть и довольно затратно, но можно. Только вот Мануэлла…

Снова переубеждать? Бесполезно. Оставалось лишь принять как данность её намерения и подстраиваться уже под них. Ну и попробовать снизить риск, куда ж без этого. Пока же…

– Время, ма шери, время! – напомнил я красавице про то, что не во власти нашей остановить время вокруг, и даже магия клана Гелидас способна замедлять лишь вырванные из реки времени участки, но не замораживать саму эту великую реку. – Нас ждут. Как-никак, именно тебя провожают и желают самого наилучшего, равно как и скорейшего возвращения в наш домен.

– Именно в ваш? А может, вы в другое место переберётесь? Уж прости, Стилет, но вашего Примарха теперь должны осыпать дождём подарков и поощрений за то, что он отдаст или уже отдал Иерархам. И смена захолустного домена на один из важнейших – самая малая награда.

Я лишь улыбнулся. Захолустным этот домен считали многие. но вот ведь какая ситуация сложилась… Именно тут стали разыгрываться воистину шекспировские страсти, да и точка приложения сил многих кланов и прайдов образовалась словно сама собой. Даже если не учитывать затеянную нами и успешно ведущуюся игру. Сильно сомневаюсь, что экселенц захочет отсюда куда-нибудь срываться без веской причины. Или без возможности продолжить ту же игру, но с более высокими ставками, требующими заканчивать уже начатое в иной точке земного шара.

Примерно это я и высказал, вызвав у Мануэллы одновременно и понимание и лёгкое неудовольствие. Понимаю, чего уж там! Ей хотелось, случись что, перебраться в домен с более тёплым климатом и с более насыщенной светской жизнью, как Красного Рода. так и человеческой. Здесь же если было что-то по-настоящему насыщенное, так это популяция ликанов.

– И присутствие этой… трансформирующейся, мне кажется лишним, – скривилась вампиресса, одеваясь в моём присутствии и делая это так, что выглядело сравнимо с медленным же раздеванием напоказ. – Зачем там эта девчонка?

– Работа на отдалённое будущее, ты же знаешь про идею вырастить себе в помощь магов-стихийников, что вот уже много веков всплывает во всех кланах.

– Безуспешная! Хотя… зная тебя! – тут в мою сторону обвиняюще ткнули пальцем, – Я уже ничему не буду удивляться. Но посмотрю, и внимательно.

Кто бы сомневался, красавица моя, только не я. Правда, стоит уточнить, что присутствие на маленьком таком позднем ужине в узкой компании по поводу скорого отбытия Мануэллы в Испанию кое для кого будет недолгим и вовсе не по причине юного возраста. Просто нечего мадемуазель Дарье слушать то, что для её ушей покамест точно не предназначено. Так, посидит в нашей компании некоторое время и будет со всем уважением препровождена в гостевые покои, несмотря на показной комфорт, хорошо охраняющиеся. И не то чтобы сама она могла это заметить. Не доросла до подобных знаний покамест и не скоро ещё дорастёт. А вот до чего дорастёт, так это до первой в своей жизни смерти, в наступлении которой будет принимать самое непосредственное участие. Зверь внутри неё пробуждается, а значит, требует своего кормления. И это не вампирская суть, тут одной лишь кровью не отделаешься.