– Вернулись… – поприветствовал нас Седрик, едва мы оказались внутри особняка. – Вид взбудораженный, на одежде кровь, классические симптомы магической усталости налицо. К тому же трофеи приволокли. Кстати, один из них могли и не тащить – он ведь дохлый. Или ты, Висельник, решил в амплуа таксидермиста себя попробовать?

– Ох, Седрик… С каким бы удовольствием я из ТЕБЯ бы чучело сделал.

– Из меня нельзя, я больше на скульптуру похож, – гаар-гул радостно включился в пикировку, до коей был большой охотник. – А вот, скажем…

– И то скажем, и это тоже, – прервал я начинающуюся словесную дуэль. – Ты лучше на тушку посмотри, а потом сам на всех парах побежишь Черепа искать. Клим, распакуй мертвеца.

Мой друг без малейших эмоций начал освобождать тело от занавески, в которую то было запаковано. Тут все и не такое видели… Никто не собирался испытывать какие-то эмоции по поводу очередной дохлятины, которая при жизни ещё и пыталась кое-кого серьёзно огорчить.

– Ты гляди ж! Попытка использовать заклятья Ценерис тем, кто не относится к этому клану, – присвистнул гаар-гул. – Топорная работа, сразу видно неумение контролировать Тлен. Тут же не только на умение завязано, но и на кровь клана. Используешь чужое, даже самые азы – делай поправки на снижение эффективности, сглаживание противодействия собственной магии, на иные факторы. А тут ужас какой-то.

– Короче, философ.

– Короче, Стилет, только на плахе становятся. Как раз на длину головы. Здесь интересная штука наблюдается… на наши многострадальные головы.

– Поясни.

– Изволь… Самоучка из Элланзардо мог попытаться совершить такое преобразование силы Тлена, но наряду с типовыми ошибками тут читаются свидетельства обучения. И обучения именно вампиром из клана Ценерис, – прервавшись, Седрик окинул пытливым взором нас, пленника, после чего продолжил: – Ты хочешь что-то сказать, Клим?

– Хочу. И скажу. Обучение именно кем-то из числа Ценерис наиболее вероятно, но не обязательно.

– Соглашусь, – скривился гаар-гул. – Но помни принцип Оккама и не множь сущности сверх необходимого. Сам по себе каждый факт маловато значит, но учитывая предыдущие события, вашу поездку, общую логику… Связь Ценерис и кое-кого из «молодых» Элланзардо – интересное сочетание получается. Надо допрашивать ваш трофей.

Верно подмечено. Ключ к тайнам, по крайней мере, части из них – вот этот малосимпатичный Келатор, пребывающий сейчас вне реальности. Не зря он вместе с двумя другими прирезал двух своих подельников, ох не зря. За здорово живешь своих приятелей не режут, тут более серьезная причина. И я догадываюсь, какая именно. Паника! Увидели нас и банальным образом запаниковали. Решили, что те двое окажутся склонными к излишней болтливости или просто побегут каяться. Ведь одно дело – вяло отбрехиваться от вполне доброжелательных к Элланзардо Сангредо, а совсем иное… попытка увильнуть от тесного и душевного разговора с Вер-Заррен, не склонными к сантиментам и доверию. Хотя ещё сильнее они могли испугаться «душевной беседы» со старшими представителями кланов Элланзардо. У тех разговор с провинившимся «пушечным мясом» короткий и кровавый, то всем понимающим известно.

Было им чего бояться. Раз так, то не зря мы устроили кровавую баню. Реульский теперь всяко обречен. Куда ни кинь – всюду клин. Своим нанимателям однозначно не нужен спалившийся агент. Прикончат при первой возможности, даже гадать нечего. Сангредо оторвут голову за попытку убийства своего соклановца, другие кланы Вер-Заррен в нём не заинтересованы, чтобы вставать на защиту. Про Маледиктум и говорить нечего, к старшим своего клана каяться также не побежит, не самоубийца ведь.

– Тащите в лабораторию, – махнул рукой Седрик. – Там и труп подробнее исследуем, и пленника допросим.

– А переодеться? – возмутился Висельник. – Я в таком виде не чувствую себя комфортно и уютно. Допрос же – дело тонкое, его с пылу, с жару проводить не очень приятно. Разве только быстрое потрошение в полевых условиях.

– Иди уж, эстет… И ты, Стилет, тоже. Весь в кровище, хорошо хоть не в своей. Мы с Климом пока всё подготовим, а там и Череп подойти должен будет. Если захочет поучаствовать.

Захочет, как я понимаю. Сам процесс допроса ему не сильно близок, но вот отследить получаемые результаты прямо на месте действия – это он со всем удовольствием. А переодеться мне и впрямь надо. Непристойно как-то – допрашивать пленника в таком непотребном виде. Прямо биндюжник с окраин, а не аристократ древнего рода. Так что в свою комнату живенько, да и по-быстрому ополоснуться тоже не повредит.

Лишь когда дверь комнаты закрылась за моей спиной, отрезая на некоторое время от всего внешнего мира, получилось «выдохнуть», расслабиться на пару минут. Даже не сняв превратившуюся в откровенный хлам одежду, я рухнул на диван, больше всего желая несколько часиков не вставать. Не из-за физической усталости. а просто… Реакция достала. Бывает.

Дело знакомое, бывало многократно, так что экстренные средства лечения известны. Горячая ванна, сигара, потом холодный душ… В идеале бы ещё девочка не повредила, но сейчас на это времени нет. Допрос ждёт, однако.

Прошло всего минут двадцать, и я уже был свеж, относительно бодр и в должной мере готов к новым делам. На сей раз они предполагались не боевые, а относительно мирные. Аналитика, прогнозы, складывание мозаики с недостающими фрагментами. Обычные дела для жандарма со стажем, перекочевавшие в реальность Красного Рода.

Близится утро, скоро бархатная тьма ночи уступит место обжигающим лучам солнца… Денёк к тому же ожидается жаркий, солнечный. Я такую погоду и в человеческой жизни недолюбливал, сейчас и вовсе говорить не о чем. Впрочем, внутри особняка все этим мелочи не играют никакой роли – да и климат может быть любой, по желанию хозяина. Стоп… Это меня не туда мыслями унесло, да и тело вампира к климатическим условиям ох как сильно устойчиво. Жара африканская, полярный холод – никакой разницы для нормального самочувствия, хотя о комфорте и речи не идет.

Теперь же дорога ведет… на подземный уровень. Именно там находятся лаборатории, где есть всё – от полусформированных Тварей и оборудования для допросов до алхимических реактивов и конструируемых амулетов разного рода. Сюда запрещён доступ всем, кроме членов клана. Строго запрещён. Многие хотели бы наложить загребущие лапы на наши знания, а тем более на архивы. Кстати, они тоже здесь. В каждом домене имеется собрание древних документов, постоянно пополняемое. В местах обитания Иерархов – всеобъемлющее, там хранится вся история клана в мельчайших деталях, равно как и гигантское количество иных документов. Никто не знает, что именно может понадобиться в следующую ночь.

Более полные архивы только у Рэйбендраум, Рэдин, да, пожалуй, кладовые Страго и Валтозарис сопоставимы. Но в Маледиктуме порой склонны к эксцессам, потому кое-какие документы были уничтожены их старейшинами в припадках ярости. Знаем, наслышаны. Захваченные у Вигиландо свитки и книги по большей части отправились в огонь из-за естественного душевного порыва.

Да и кое-что ещё не избежало такой же участи. А зря… Пусть большая часть их содержимого – откровенное враньё, но, разгребая навозные кучи, реально получить скрытое таким образом золото.

Двери… Над одними горят светильники, источающие мягкий красный свет – туда заходить нельзя, идут процессы трансформации, сложные алхимические реакции. Синий свет – заходить можно, но крайне осторожно. А что поделать, экспериментальные образчики лабораторий могут укусить, амулеты порой склонны взрываться или высвобождать заложенную в них энергию. Отсутствие света над дверью – помещение свободно. Так, а где нужная мне допросная комната? Ага! Бирюзовое сияние над дверью… Ну Череп, ну экспериментатор! То и дело перестраивает подземный уровень, всё-то ему неймется.

– Заходи, Стилет! Пациент приведен в чувство и с трепетом ожидает полного консилиума.

– Неужто еще и Мерк с Керайной придут? – изумленно спрашиваю у Седрика.

– Не-а… Такого роскошного подарка мы от них не дождемся. Тебя только и ждём.

Коли так, грешно заставлять соклановцев ждать. Захожу, причем гаар-гул ернически изображает швейцара при входе в гостиницу. Получается плоховато, при взгляде на эту шкафообразную фигуру и при ощущении ауры опасности… никак не верится.

Обстановка была… обычной для этого места, но с точки зрения простого человека весьма колоритно-специфической. На классическую камеру пыток а-ля инквизиция это помещение не походило вовсе. Не было ни пыточного инструмента, ни палачей грубого и неряшливого вида. Чисто, довольно эстетично, даже гостей можно было бы принимать. Только тяжелая аура смерти была неискоренима – эту секцию Череп не перемещал. Правильно делал, эманации ужаса и страха в любом другом месте были бы… неполезны. Тут – вполне пристойны, уместны, даже порой помогали. Мы, конечно, не некроманты и не Рэдин, но и в ментальной сфере магии находится применение смерти и страданию.

Пленник, действительно находящийся в сознании, со знанием дела прикованный к стальному листу. Лист же, в свою очередь, накрепко пристыкован к полу. Так удобнее, когда допрашиваемый находится изначально в весьма ущербной позиции, некоторым на психику сильно давит. Понадобится приподнять уровень – достаточно нажать на рычаг – и плита начнет подниматься вверх. Еще на один – допрашиваемый примет вертикальное положение. Порой работать на таких перепадах тоже полезно, то создавая иллюзию равного (относительно) общения, то самым прямым образом роняя пациента на уровень плинтуса.

А вокруг сего механизма – кресла, в которых восседаем мы, Вер-Заррен. Простенькие приёмы? Возможно, но при таких раскладах даже ими пренебрегать не стоит. Особенно неплохо действует на церковников, они не привыкли видеть ТАКИЕ допросные помещения. Чинно, аккуратно, никакой грязи. На стенах ковры, гобелены, неяркий свет, что не раздражает глаза.

– Все заинтересованные лица в сборе, – отщелкнул Наставник череп на своих чётках, когда я и Седрик заняли свои места. – Можно начинать… процедуру.

– Держись пациент, дохтур пришел, – оскалился добрый гаар-гул, после чего посмотрел на посеревшее лицо Келатор и добавил, правда, теперь обращался уже к Черепу: – Экселенц, а он, часом, не сдохнет? Я насчёт того, что и без нашего вмешательства может сыграть в ящик.

– Вряд ли. У ему подобных душонка гвоздями к телу прибита, с мясом отрывать надо.

– А ежели, к примеру, от заклятий, вызывающих приступы боли, с ума сойдёт? Так ведь было у нас такое. Вы, экселенц, частенько забываете своим подручным порог недопустимости указать, они и стараются.

Ну да, классический блеф для начала используется. О нас, Вер-Заррен, и так ходит множество слухов, в том числе и о жутко ужасных методах допроса. Не спорю, вампиры из нашего клана очень хорошо умеют допрашивать, да и применение специально разработанных болевых и подавляющих волю заклятий широко применяется. Однако!… Частота и сила подобных воздействий сильно преувеличены. С нашей же, собственно, помощью.

Полезное добавление к моральному прессингу, психоподавлению допрашиваемого. К тому же… это не идейный боец, просто наёмник. Откуда такая уверенность? В знании мной потрохов малопочтенного Сёмы Реульского. Да и при предпоследнем нашем столкновении, на приеме у баронессы Зейгерс, он тоже… паскудненько себя проявил. От этого и плясать будем.

– Ты прав, Седрик, – как бы принял решение Череп. – Попробуем предоставить нашему невольному гостю некий… шанс. Мсье Реульский, вы ведь не хотите стать очередным подопытным образцом для новых заклятий?

– Нет, не хочу! – взвизгнул тот. – Спрашивайте, я на все вопросы отвечу…

– Какой сговорчивый собеседник попался нам в этот раз. Седрик, может, он просто усыпляет бдительность, а сам хочет скормить мне ложные сведения? Были ведь и такие прецеденты.

– Были, экселенц. Но этот субъект вряд ли похож на того, кто ценой собственной боли и мучений способен пытаться, только пытаться, обмануть нас. К тому же пробой мозга очень хорошие результаты даст.

Ох как Реульского передернуло. Есть ментальные техники, позволяющие выпотрошить сознание наизнанку, продираясь шипованными крючьями через практически любые преграды. Только пока что они не столь совершенны, как хотелось бы. Информация оказывается в руках, но объект воздействия может и окочуриться самым негероическим образом.

Ну а то, что данные угрозы – всего лишь блеф… Так того нашему «постояльцу» знать и не надо. К чему применять тяжелую артиллерию там, где она и не требуется? Достаточно привести в должный эмоциональный настрой, чтобы тот сам раскололся до самого нутра, повизгивая от желания поскорее выдать всю информацию. А тот же Седрик всего лишь малость проконтролирует правдивость слов при помощи простеньких воздействий на разум. Проверено временем, знаете ли.

– Шутки кончились, начинай, – жестяным голосом вымолвил Череп. – Почему ты убивал своих подельников?

– Я… Я испугался, что они… выдадут всех. Мне приказали быть старшим.

– Над кем?

– Над этими двумя – Прохоровым и Кореневым, – тараторил Сема, то и дело сбиваясь. – Я против Вер-Зарренв ничего, ни-ни, мне только заплатили. Хорошо, много. Сказали следить, вот мы и следили. А при опасности… приказали уходить и отлежаться на дне. Подольше. И эти, проверяющие, у нас в кабаре засели, двое. Те, кого вы убили.

Поток сознания. Прерывать его не следовало, пока в нем совсем уж не прекратятся осмысленные и полезные нюансы. Зато когда все слова сведутся к голым оправданиям и нытью на свою судьбу тяжелую, вот тогда надо давить дальше. Реульский меж тем перечислял то, о чем мы и так знали или догадывались, то есть о странных Элланзардо, не только из клана Келатор, которые обладали некоторыми несвойственными этому обществу умениями оккультного характера. К тому же они не были учениками «старших» и тем паче ими самими. И нет, Реульский не знал, кто именно их этому научил, но определенные догадки имелись.

– Кто эти самые «они»? – не выдержав, зарычал Клим. – Отвечай, мразь из благородной семьи.

– Они мне не представлялись… Я знаю только Саютина, зовут Георгием. Но это вообще не его имя, он даже разговаривает не по-нашему. Речь другая, не всё понимает сразу. Вы понимаете?

Еще бы. Русский язык – явление сложное, многоплановое. Измени лишь интонацию пары слов, и сразу же вся произнесенная тобой фраза принимает совсем иной смысл. Так и сыплются многие засланные казачки, которые пытаются выдавать себя за русских. Выучить язык для любого, достигшего в делах оккультных определённой планки, дело пустяковое – имеются заклятья, улучшающие память и позволяющие уложить там все структуры чужой речи. А что с образом мышления делать? Без него не получается уловить именно суть, смысл эмоций и оттенков.

Значит, не совсем местный… И Ценерис. Да вдобавок убитая нами парочка нетипичных Келатор, владеющая элементами их магии. Так и хочется спустить всех собак на сей клан, но это было бы слишком просто. Нас могут подталкивать к этому шагу, а делать то, чего желает твой противник… Чревато пагубными последствиями. Мы это понимали. У гаар-гула так вообще на физиомордии лица вся глубина отношения к подобным уловкам была начертана.

– Общался с этим С-саютиным? – отплюнулся Седрик, как будто какую-то гадость проглотил. – Тогда должен был хоть что-то узнать. Я нутро таких, как ты, хорошо чую, наверняка соломки подстелить на всякий случай решил. Хоть перед нами покаяться, хоть перед настоящими Элланзардо, а не тебе подобным мусором. Говори всё, о чем знаешь и даже только догадываешься.

– Да, я знаю. Немного, но знаю. Только… – взгляд допрашиваемого малость оживился. Видимо, проходит первый страх, а это не есть хорошо. Торговаться сейчас попытается, тут без вариантов. – Мне нужны гарантии безопасности.

– Гарантии, говоришь. Сейчас будут тебе… гарантии.

Добрый Череп на тропе войны. Очень уж он не любит, когда всякое там… свежепойманное начинает заметно наглеть и вести себя неадекватно ситуации. К тому же к этому существу не могло быть и тени уважения – урод, мимоходом зарезавший своих дружков. Просто так, на всякий случай. Вот ему и будут… случаи – те, эти и очень даже разно-своеобразные.

Легкое колебание энергий… Чувствую, что Наставник высвобождает какую-то из Тварей. Тех, которые специально выращены для вразумления особо неприятных постояльцев сей комнаты. Если честно, то творения большей частью скопированы с аморфов Валтозарис, у них искусство выбивания информации и просто пыток поставлено на высочайший уровень. Только они не любят распускать слухи об этом, считая не нужным, а вовсе даже вредным. Маледиктум. Свои нюансы, своя психология. Всерьёз мне с ними сталкиваться не приходилось, лишь мимолетные контакты, очень мимолетные.

– Ну и ну… – присвистнул Седрик, глядя на выползающую из стенной ниши Тварь. – Экселенц, а ты не слишком жёстко? Молчу-молчу.

Чудные дела твои, жизнь наша забавная. Появившаяся Тварь была мне теоретически знакома, хотя вживую я ничего такого не лицезрел. Откуда ж тогда? Из трактата «Аморфы клана Валтозарис: основные виды». Труд постоянно обновляющийся, но не о том речь. Поганая разновидность… Более всего похожа на пиявку-переростка, присасывающуюся к телу допрашиваемого. А потом… подсоединение к нервной системе и болевые импульсы переменной силы, от чего у объекта плавится мозг через полчаса-час. К тому же возможность выделения кислоты, впрыскиваемой внутрь тела микроскопическими дозами. Как раз такими, чтобы чуть повыше способностей к регенерации были.

– Знаешь, что это такое? – флегматично поинтересовался Череп. – Если нет, то я могу провести краткий курс по ознакомлению. Сейчас я прикажу этому созданию – кстати, созданному по аналогу предназначенного для пыток аморфа Валтозарис – вцепиться тебе в одно из наиболее чувствительных мест. А потом… Ты когда-нибудь принимал ванну, наполненную царской водкой? Не той, которую пьют монаршие особы, а смесью серной и азотной кислот. Нет? Ну, в таком случае у тебя есть уникальная возможность исправить сей пробел своего жизненного опыта.

Задергался… Сильно, пытаясь избавиться от цепей и заклятий, что держали в неподвижности. Ан нет, нереально, не с его относительно скромными способностями. А ведь знает он про такое создание, слышал. Такое видно сразу, одними туманными угрозами не обошлось бы.

– Вы не можете так! Это…

– …не по правилам чести, недостойно благородного происхождения. Так? – оскалился я, очень хорошо зная это создание. – Реульский, не неси чушь, ты от всякого благородства далёк, как я от гуманизма. Или ты говоришь всё и без всяких там воплей о гарантиях, или… Помирать будешь долго, но помрёшь только тогда, когда станешь совсем ненужным. В общем, надоел ты мне. Давай уже, испражняйся.

– Эй, Стилет, только не надо так двусмысленно. Наложит еще тут большую кучу, неправильно твои слова восприняв.

– Да нет, Клим, он у нас мальчик неглупый. Паскуда редкостная, но не идиот. Ладно, тишина в зале, сольное выступление продолжается.

Пиявкообразное нечто влажно хлюпало совсем рядом с Реульским, напоминая о близости тесного с ним знакомства. Хороший мотиватор, душевный.

– Саютин – он так, посредник. Но не только, он еще и близок к организатору Школы.

– Какой Школы? Уж наверняка не бальных танцев, – фыркнул гаар-гул. – Без иносказаний давай.

– Школа убийц… Саютин говорил, что и меня туда возьмет, если эк… экзамен сдам. Там разные, из наших, Элланзардо то есть. Не тех, которых действительно учат, а как я…

– То есть все из по ошибке обращённого мусора. Не желающего ни нормально постигать мистические науки, ни вести себя как подобает представителю уважающего себя клана, – скривился Седрик. – И откуда их понабрали?

– Со всех доменов набраны, организация, оружие. Обучают хорошо, как основу группы Маледиктума взяли, – переведя дыхание, Реульский продолжил вываливать на нас тайны из разряда действительно интересных. – Они и наёмники, и не очень… Хозяева есть, об этом там все говорят, но никто не знает. Всё только через посредников, как тот же Саютин. Руководителя школы никто не видел, он весь какой-то… иллюзорный. Ходит, говорит, но не то всё. Я не знаю, у меня опыта нет, вы у других спросите.

Было бы у кого спрашивать! К сожалению, в настоящий момент Сёма наш единственный источник информации. Других, пройдя по цепочке, найти, конечно, можно, но хлопот много и времени. Последнего сейчас будет особенно недоставать. Это понимали все мы, тут собравшиеся.

– Где она, твоя Школа? – продолжал Седрик выжимать нужные сведения. – И чем последнее время занимались?

– Да не знаю, кто бы мне показывал! – взвыл в ответ на вопрос Черепа наш пленник. – Где-то на Болотном… Там что угодно спрятать можно. Занимались? Да поймите, я там на птичьих правах был, только хотел, чтоб взяли. Они серьёзные, им даже местные каторжные морды зачем-то понадобились… И вот еще, я случайно услышал. Один Саютину что-то говорил… Вроде как если что с Вер-Заррен не выйдет, то сразу террор-группы на окружение Сангредо спустят, как будто они из Маледиктума.

– Седрик, Клим – остаться. Продолжите допрос по всем деталям, ни одной мелочи не упуская. Запись на кристалл, я потом слушать буду. Стилет, Висельник – ноги в руки и за мной!

Череп сорвался с места, как будто под седалищем находилась вот-вот готовая взорваться бомба. В какой-то мере именно так оно и было – мимоходом произнесенные пленным слова сулили серьёзную бучу внутри домена. Надеюсь, у него всё же будет возможность если и не полностью предотвратить, так хотя бы смягчить последствия.

Как может передвигаться разъяренный вампир? Очень быстро. Наставник же твёрдо вознамерился побить и эти рекорды, буквально влетев в библиотеку. Ну да, то самое устройство связи – творение из минувших эпох, которое изготавливают и сейчас, но с гораздо большими проблемами. Некоторые приёмы утрачены, а разработанные ранее и разрабатываемые сейчас обходные пути оказываются более дорогими и медленными в производстве. Наставник рассказывал нам о таких артефактах, объяснял общие принципы работы, но вот секреты изготовления подобного пока что были не по зубам. И, по его искреннему мнению, нам ещё долгое время до них не дотянуться.

На экране перекрещивающиеся клинки, которые обвивает змея, проглатывающая свой хвост Уроборос – символ бесконечности, широко используемый алхимиками в средние века. А всё вместе – эмблема нашего клана. Пальцы Черепа порхали над панелью, касаясь то одних, то других символов. Всё ясно, сначала идет настройка, потом собственно вызов. Кого? Уже давно знакомого мне Рагнара, лидера Рэйбендраум этого домена. А вот и сигнал того, что вызов дошел до адресата – появилась личина шлема с узкими прорезями для глаз, в которых полыхало алое пламя.

– Череп, сейчас ты не вовремя, я очень занят, – появились на экране слова. – Можешь позднее?

– Нет, дело не терпит отлагательств. Появились хоть и не новые игроки в домене, но старые, умело скрывающиеся. Тебя это интересует, а, Рагнар?

– Странный вопрос…

– Так вот, они ударят по зонам влияния Сангредо, скорее всего, по тем скромным финансовым потокам, что те контролируют. И, наверно, по оружейникам из простых, кто не знает про Красный Род. Будут выдавать себя за бойцов Маледиктума. Скорее всего Ламорис с их склонность играться с очень громкими звуками…

– Поздно, Череп, это УЖЕ произошло. Глебов с Олафом рвут и мечут.

– Икрой, что ли?

– Ты что, со Страго переобщался? Именно так они и сказали, когда эти два наивных попытались на них вину возложить. Послали они грубым матом и Сангредо, и Луравис, что пытались ситуацию прояснить. Хотя сами виноваты – сразу начали обвинять Ламорис в участии. Слышали… похожие звуки, которые их магия порождает. Ламорис же как занимающие в Маледиктуме больше подчинённое положение, их и отправили… к Страго и Валтозарис. Первые цинично отшутились, вторые вообще ответами пренебрегли, как часто любят, если считают дело не стоящим выеденного яйца. Теперь жди проблем – мелких, но много. А за новости спасибо, пригодятся.

– Их у меня всегда хватает. Нам бы лично поговорить, есть тема.

– Подъеду. Или лучше ты сам ко мне загляни.

– Когда? Через пару-тройку дней? Сейчас, сам видишь, круговорот событий.

Всё, разговор окончен. Судя по выражению лица Наставника, он отнюдь не в восторге. И я его понимаю – радоваться особых причин нет. Да, мы узнали очень важные вещи. Зато и противоположная сторона хорошо обыграла нашу же победу, представив её как часть интриги против других кланов Ордо Деус, особенно против Сангредо. Мда, разменялись, как фигурами в шахматах…

– Что думаешь, Стилет? Хочу мнение новой крови услышать.

– Нас хотели сыграть в качестве разменной карты, окончательно прикопав репутацию клана в глазах… скорее всего Луравис. Сангредо тут слева, они тоже карты. Валят на Маледиктум, но тем всё равно, они и почесаться из-за такой мелочи не подумают. Отношения с Ордо Деус в целом им не столь интересны, а деловое взаимодействие с отдельными кланами никуда не исчезнет. С нами проблем нет, Рэйбендраум и Фаугле тоже из-за случившегося суетиться не станут. Хэлькригер прикроются слабостью клана и необходимостью залечивать тяжёлые раны и также уйдут в сторону. Остальных Страго и Валтозарис, как главные в Маледиктуме, пошлют весёлым манером. И это посылание перебросят на нас. Известно всем и каждому, что мы, Вер-Заррен, порой привлекаем для работы боевые группы Маледиктума. Ну и наоборот, как без того. Они тоже используют наши штурмотряды. Необходимая взаимовыгода. Прошлые недоразумения таковыми и остаются, но качественно выполнять порученные задачи важнее.

– Суть точно уловлена. Теперь к перспективам.

– Перспективы и хороши, и в то же время туманны, – задумался я. – Нам попался Реульский, а это в планы нашего противника не входило. Его должны были устранить, сразу же вслед за двумя приятелями. Школа – не байка, но его туда брать не собирались. Слишком мелок, ненадежён даже по меркам, с которыми приходится подходить к молодняку Элланзардо и изгоям кланов. Главное – это Школа. Там и надо копать, Наставник. Мне понравилось, что он обмолвился, будто контакты с разбойничками устанавливались. Неважно какие, раз они есть, я их из-под земли достану, связи сохранились. Веду на всякий случай. К тому же на Болоте у меня особенно сильные позиции были, район такой, что никак нельзя без контроля.

Слушает Череп, чётки перебирает, улыбается. А вот и говорить начал:

– Молодец… Оперативное мышление и тактика почти на максимуме. Добавлю только насчет желательности отследить всех вампиров, въехавших в домен. Особенно Элланзардо, одиночки и Ценерис. А теперь к стратегии, с которой у тебя не слишком радостные взаимоотношения.

– О чем это вы, Наставник?

– Сейчас поясню, – обнадежил он меня. – Прощупывания людей, связанных с нами. Разрыв связей Сангредо, теперь уже жёсткий, наглый. Не удивлюсь, если они ответят тем же, хотя не моментально.

– Можно прикрыть особо важные узлы бойцами Рэйбендраум, сбросив информацию про Школу эту загадочную. Стоимости с лихвой хватит.

– Как вариант. Но это опять тактика, а со стратегией так наскоком не выйдет. Пойми, Стилет, они рвут инфраструктуру, без неё Красный Род становится более уязвим. Особенно тут, где позиции ликанов за многие века стали почти неразрушимыми. И церковники… Хоть сейчас они и не в игре, но могут воспользоваться моментом. А это плохо.

– Понимаю. Только что делать? Разве что уже вам выходить на европейские домены, пусть группы присылают.

– Сюда?…

Каюсь, глупость сморозил. Иерархам эти районы, скажем так, задаром не сдались. Услышат про серьезные проблемы – мигом велят Черепу если и не сворачивать лавочку, то засесть в своем особняке и не особенно высовываться. У них свои заботы, в настоящий момент сильнее прочего их заботит грызня за влияние в скандинавских доменах. Районы интересные, к тому же есть определенные шансы выйти на интересные захоронения древних мистиков. Нет, им не до таежных областей Империи. А зря. Если внимательно присмотреться – приличное место для базирования, да и возню ликанов без контроля оставлять не рекомендуется. Упустишь конкурента в одном месте, так он и в других образуется, опираясь уже на свои цитадели.

– Выходит, самим придется работать?

– Догадливый ты у меня, Стилет. Только самим, подключая при необходимости Рэйбендраум, да и Маледиктум. Фердинанд на такие случаи дал добро. Сказал, что сам перебросит ответные услуги по своим резервам. Но и эти резервы транжирить не стоит. Сначала побольше выкопаем того, чем шкуру прикрыть в случае чего можно. В общем, я по стратегии работаю – буду анализировать возможные действия противника по нарушению инфраструктуры домена. А ты со своими друзьями… займешься Школой.