Глава 12

На этот раз в просторном кабинете премьер-министра собрались всего пять человек – сам Анатолий Дмитриевич Косолапов, глава администрации Колобков, его заместитель Александр Маратович Норкин, Чумаченко и Промыслов.

– Ну, так что, Эрнст Константинович, вы хотели нам сообщить? – выдержав паузу, начал премьер, в общих чертах уже знакомый с предложением, но с вечным уважением относящийся к протоколу. Он любил учить подчиненных собственным афоризмом: «Чем отличается протокол от прокола? Если «про то» – это протокол, а если «не про то» – значит, прокол».

Привычно взбрыкнув шевелюрой и небрежно отведя одну из нависающих на лоб прядей указательным пальцем, Промыслов произнес:

– В связи с тем, что ряд сотрудников телевидения, по моим сведениям, да и журналисты некоторых других СМИ уже начинают догадываться о подтасовках в новостных материалах, связанных с президентскими сюжетами, думаю, что дальнейшее использование архивного материала чревато появлением не только вопросов, но и разного рода версий о его судьбе. Главное в таком случае не отдавать информационную инициативу.

– И что? – нетерпеливо переспросил внешне еще спокойный Косолапов.

– Для начала следует объявить о болезни президента, – размеренно продолжал телебосс. – Ну, там, катался на лыжах, подхватил воспаление легких. Температура, горло, кашель. При этом давать не эксклюзив одному или нескольким каналам и агентствам, а пригласить весь кремлевский пул. Нарочито буднично. Ничто человеческое президенту не чуждо. Дать слово лечащему врачу, даже устроить с ним брифинг. При этом побольше оптимизма и частностей, деталей – термины, цифры, анализы, процедуры, прогнозы… Пресса это любит. Все вполне убедительно. Разин, такой всегда пышущий здоровьем, энергичный, динамичный, просто не хочет показываться в больном состоянии, передает всем большой привет.

– И сколько он так «проболеет»? Неделю? Две? А дальше? – озабоченно уточнил Чумаченко и, глубоко вздохнув, с досадой добавил: – Вот раньше-то, в брежневские, да и ельцинские времена, и проблем бы не было – два раза в год с Мавзолея помахал ручкой вождь, встретил высокого зарубежного гостя, ну а в остальное время никто бы и не заметил – напряженно думает о стране, о народе, работает с документами… В крайнем случае наш ретушер бы его и переодел, и в интерьер нужный поместил. А сейчас куда? Видеодемократия! Каждый день на экране, каждый день с разными людьми, каждый день в новом галстуке, то красный, то синий, то в горошек, то тут, то там.

– Вот только это не надо, – поморщился Промыслов. – Демократия народу далась нелегко. Если и это убрать, то что, что останется-то? За что боролись? А сколько еще можно потянуть – это вопрос. Скажем так – неделю, ну, две, – сложил тонкие губы знаком нижнего подчеркивания Промыслов, – не больше.

– А что потом? – задался риторическим вопросом Косолапов.

– «И спрашивала шепотом: “А что потом?.. А что потом?..”»… – рефлекторно вполголоса откликнулся Колобков.

– Погоди, кто спрашивала? – тяжело уставился на него премьер.

– Евтушенко, – инстинктивно пожал плечами Колобков.

– Это какая же, из Минэкономразвития? – привычно добивался ясности Косолапов.

– Нет, это он. Поэт. Вот послушайте:

– Это он так о Сергее Сергеевиче? – вновь уточнил упорный премьер. – А что? Неплохо, неплохо. «И для меня исчезнут краски, когда зайдет твое лицо…» Можно было бы и премию дать… Но давайте не отрываться! Что делать-то?

– Я бы за это время дубликат подготовил, – чуть закинув голову и тем демонстрируя достоинства дорогого шампуня и стилиста, предложил шеф телевидения.

– В смысле двойника, дублера? – мгновенно оживился глава ФСБ.

– А что! Это очень, даже очень интересная идея. И продуктивная. Вот я помню, когда я был резидентом в одной восточно-азиатской стране… Ну, неважно! Так вот, до нас дошла проверенная информация о возможной подмене лояльного нам правителя на двойника. Ну мы, естественно, опередили нашего потенциального противника. Своего подготовили. Там это было, конечно, попроще… Но всегда, всегда надо действовать на опережение и упреждение!

– Вот именно, – не моргнув глазом, подтвердил опытный продюсер.

– А что? Кто-то есть на примете? – грудью налег на стол премьер.

– Да, есть. Как две капли… Тем более когда долгое время Сергея Сергеевича народ не видел. И потом болезнь есть болезнь, может же она поначалу чуть изменить человека. Я уже и кадры его в записи повертел, посравнивал. И фигура, и походка, и манеры, и жесты… Даже интонацией владеет. Буквально легкий тренинг – и не отличишь! Один в один!

– Откуда? – с анкетной бесстрастностью быстро спросил Чумаченко.

– Из команды КВН Невиннорусска.

– Непрофессионал?!

– Что значит непрофессионал?! – скривил тонкие губы медиабосс. – Я и сам, между прочим, Тимирязевку кончал, красный диплом по крупному рогатому скоту. И что?! Непрофессионал!.. В нашем КВН непрофессионала можно встретить… ну разве что в жюри. Да не волнуйтесь! Классный парень! Бывший артист ТЮЗа. И подходит идеально. Сирота. Не женат. Детей нет. Квартирку однокомнатную приватизировал.

– Данные у вас с собой? – привычно осведомился Чумаченко.

– Обижаете, Михаил Васильевич… – улыбнулся Промыслов и положил на стол перед ним красную папку.

– А разве в Невиннорусске есть ТЮЗ? – в свою очередь, удивился шеф администрации.

– Уже нет. Был бы театр, не было бы КВНа – развел руками Промыслов и философски добавил: – А может, и такого Невиннорусска…

– Но ведь актеру время надо… – потер мочку уха шеф ФСБ, начинавший когда-то нелегалом в Китае. – А тут неделя…

– Недели ему хватит. Он премьеру «Фигаро» за три дня готовит.

– Что, что он мне готовит? – неожиданно в тему переспросил вынырнувший из глубины тяжелых дум премьер.

– Его ваш взор пока не ловит, – в полтона с улыбкой перефразировал слывший редким интеллектуалом глава администрации и уже громко добавил: – Думаю, что сам Сергей Сергеевич подобный план одобрил бы. Появится, поймет и похвалит.

Завершая встречу, премьер, по обычаю вечного отличника смирно сложив ручки на столе, попросил Колобкова и главу ФСБ подробнее рассмотреть предложенную Промысловым кандидатуру дублера, встретиться с ним, проверить, доложить свое мнение и вообще немедленно сообщать ему лично обо всех новостях.