Глава 14. Осколки правды
Дворец Первого Кольца резиденции, планета Ваета.
– Разве можно увидеть музыку? – то и дело вопрошала непоседливая малышка-вайтери, прыгая по бортику фонтана. С любопытством она подставляла лицо под брызги воды и улыбалась, когда та обдавала теплом голубую кожу. Малышка тянулась ручонками к струе, стараясь ухватить непослушные капли, и опять спрашивала о музыке. Повторяла вопрос снова и снова, пока в голове не прозвучал ответ.
– Конечно можно, маленькая особь, – вторглась в сознание Оракул. – Музыка повсюду, Корвуаль. Оглядись и ты увидишь музыку.
– Но я не вижу! Здесь только фонтан и рыбы! – подумала Корвуаль и насупилась.
– Маленькая особь смотрит глазами, а нужно смотреть сердцем…
Корвуаль открыла глаза, вынырнув из теплого омута воспоминаний. Во дворце Владычицы играла музыка темной энергии. Беззвучная, неощутимая. Она действительно была повсюду: в фонтане, разбрасывающем брызги из дивных каменных кувшинок; в ракушках, усыпавших голубые стены пестрым перламутром; в нежных лепестках трилистника, дремлющего в бассейне. Корвуаль видела ее внутренним зрением, впускала в сердце. Сейчас она пыталась найти ответы, как когда-то в детстве. Тщетно. Лишь ощущение полной беспомощности сдавливало грудь.
Семь дней кряду Корвуаль приходила в главный зал дворца, садилась в большое каменное кресло и ждала. Сегодня гладкий подлокотник отзывался прохладой океанских глубин, и она с наслаждением касалась рукой шлифованной поверхности. Перепонки меж пальцев стали прозрачными, сквозь них угадывался мраморный рисунок камня.
Семь дней Корвуаль ждала встречи с Владычицей, и каждый раз получала отказ. Но сейчас ей как никогда нужен ответ. Время, которое дал советник Колман на раздумье, истекло. Как бы странно ни звучало, но на Ваете нет времени. Это не вода, что впитается в почву, не песок, что унесет ветер - это бесконечность. Отчего же сейчас так щемит в груди? Почему ей кажется, что завтра никогда не наступит?
– Владычица, мне необходим твой совет… Что я могу сделать? Отдать Колману нашу святыню? Не могу. Подвергнуть Ваету опасности? Только не это! О, Владычица, ну почему же ты молчишь?
Летаргический сон Владычицы длился больше трех лун, а когда придет конец никто не знал, даже Оракулы. В этом нет ничего странного, но немое беспокойство все же скользило под сводами дворца холодным ветром, врывалось в душу зябким сквозняком.
За последние годы повелительница ослабла: сны становились длиннее и чаще, а энергетические потоки хаотично вздымались, будто волны океана. В своих снах Владычица видела прошлое народа Ваеты, обнимала Вечность и узнавала будущее. Для Корвуаль же не оставалось ничего, кроме как смиренно ждать, поглаживая холодный камень подлокотника.
Украшенные вязью древних знаков врата Обители отворились. Появилась Оракул. Длинная изумрудно-синяя мантия скрывала студенистое тело, капюшон прятал круглую голову. В прорези виднелось полупрозрачное голубое лицо: безгубое, безглазое, но такое мудрое и родное, что мысли тут же замирали, в надежде почерпнуть часть вековых знаний.
Оракул медленно спускалась по нефритовым ступеням, оставляя позади себя липкую полоску слизи. Корвуаль радостно улыбнулась, подошла ближе и преклонила колено, дожидаясь ответа. Гладкое щупальце коснулось ее плеча, в голове прозвучало:
– Владычица не сможет принять особь. Ее сон глубок.
– Но мне необходимо с ней повидаться, – мысленно ответила Корвуаль. – Я не могу больше ждать, ответ нужен мне так же, как Ваете нужна вода.
– Это не имеет значения, Корвуаль. Вода - жизнь, время - Вечность, ждать - значит торопить будущее. Нельзя. Особь должна решать сама.
Влажное щупальце соскользнуло с плеча, Корвуаль вдруг подумалось, что теперь она одинока. Оракул неспешно поднималась по лестнице, дабы снова скрыться за узорчатыми вратами, а ей предстояло решить судьбу собственного народа.
Корвуаль встала и поправила тонкий шифон юбки. Разве она может принять столь важное решение в одиночку? Слишком многое поставлено на кон, как бы сказал Колман.
Пол дворца устилал ковер из цветов вэй. Тонких стеблей не было видно, только хрупкие лазурные бутоны кивали в такт шагам: приветствовали гостей и провожали к нефритовой арке. Корвуаль спустилась по лестнице в сад. Солнце стояло высоко, но не обжигало нежную кожу – витающей в воздухе влаги хватит, чтобы напоить пустыню. Корвуаль присела на бортик фонтана и опустила руку в бурлящую пену. Аквамариновая вода резво била вверх, теряясь в воздухе блестящими каплями. В цветущем кустарнике копошились котусы, ухаживая за садом и клумбами. Маленькие существа с перламутровыми раковинами, так красиво переливающимися в мягких лучах солнца. Их клешни казались неуклюжими, но глядя на то, как резво они подрезают сухие ветки, даря жизнь молодой поросли, казалось, что нет никого проворнее.
«Я мог бы предоставить защиту вайтери и котусам» – слова советника Колмана зазвучали в ушах. Корвуаль почувствовала укол сомнения. Да, она отказала Колману, но отказа он не принял. И с тех пор как покинула Парадиз, она металась между выбором: отдать «Валеро» или навсегда похоронить спасительный союз с человечеством. Обдумывала ситуацию сотни раз, но до последнего надеялась, что именно Владычица примет решение. Можно ответить отказом, и это будет правильно, но лишь до тех пор, пока все остается так, как есть. Стоит только исполниться ужасным предположениям Колмана, стоит дрогийцам и Алвахту укрепить позиции и тогда отказ приведет к войне, а возможно к гибели Ваеты.
Из груди вырвался тяжелый вздох. Корвуаль опустила руку в теплую воду, достав цветок лилии. Трепетно поднесла его ближе и вдохнула свежий, тягучий аромат. Мысли бились в голове, как волны бьются о скалы в бурю.
- Особь должна решать сама, - вслух повторила она слова Оракула и опустила цветок обратно.
Лилию накрыло брызгами, но белые лепестки снова всплыли на поверхность, так же как и решение.
Улыбнувшись котусам, Корвуаль плавной походкой прошла по аллее. Там, у побережья, ждет лодка, и чем быстрее она попадет на Третье Кольцо Резиденции, тем быстрее даст ответ. Короткий и ясный: святыня принадлежит вайтери.
* * *
Корвет «Зевс», док космопорта «Аквилон», планета Меттель, ОСП.
Минуту назад пришло сообщение от Веды: «Макс проснулся, можно поговорить». Только Рэйн понятия не имел что скажет. Десятки раз прокручивал в голове встречу, но нужных слов так и не подобрал. Стыд накрыл горной лавиной, рухнувшей невесть откуда; душу колола совесть, напоминая об ошибке; а где-то на задворках сознания отвратным довеском вертелось: «я - не человек».
Поездка в Черную клинику прошла гладко, но Рэйну показалось, будто по голове огрели куском арматуры. Добротным куском, весом минимум в тонну. Перед глазами до сих пор стояли результаты сканирования. Набор странных светящихся диаграмм, очертания человеческого тела на темном мониторе и приговор:
Исследуемый: Х
Хронологический возраст: 35 лет
Биологический возраст: 545 стандартных дней
Биологический вид: нет/ cybernetic organism
Наличие пси-гена: не определено
Химический состав тканей: по стандартам не определено.
Не определено, не определено, не определено…
Много чего было «неопределенно». Лишь когда доктор ввел обезболивающее и принялся резать лазерным скальпелем руку: снял кожу, поддел мышцы и оголил предполагаемую кость… Док перекрестился и заявил, что никогда не видел такой дряни.
Рэйн поежился, даже вспоминать не хотелось. Но как бы ни гнал прочь гадкую картину, та всплывала снова и снова. Правда приходила в обрывках сновидений, отражалась в зеркалах, становилась его тенью. Была им.
В жилом отсеке никого, тихо как в вакууме. Долгожданный отдых экипаж принял на ура, теперь у команды есть двое суток, чтобы забыть о космосе, развлечься в борделях Аквилона, а потом притащить на борт ящики купленного на деньги корпорации барахла.
Покупки Рэйн досматривал лично, боясь, что припрут на «Зевс» приборы слежения или наркоту. Благо ничего такого не попадалось, в основном брали выпивку, шмотки да безделушки. Правда, сержант из группы Дрейка однажды притянул блондинку-андроида. Рэйн тогда отшутился, мол, с женами на борт ни-ни и тут же отправил дорогущее приобретение восвояси. К разочарованию либидо бойца и к радости рабочих космопорта. В остальном свободу экипажа не ограничивал - в увольнении могут делать что угодно и где угодно, лишь бы правило соблюдали: по сигналу прибыть на борт вменяемыми и готовыми отправиться в пекло.
Слева дверь в каюту Макса, третья по счету. Рэйн остановился, кулак замер у серой поверхности с намалеванным на ней черепом. Стучать не пришлось. Дверь приоткрылась, в коридор выскользнула Веда. Джинсы с синей футболкой оттеняли васильковые глаза девушки, радость преобразила измученное бессонницей лицо.
– Капитан, я все ему объяснила, – прошептала Веда, стараясь, чтобы не было слышно в каюте.
– Как отреагировал?
– Удивлен и немного сконфужен, а в остальном в порядке. Самочувствие отличное, даже хотел в док сойти, но я не пустила.
– Правильно сделала, – кивнул Рэйн, глядя ей в глаза. – А что насчет моего поступка? Простит?
Веда отвела взгляд и поскребла ногтем рисунок с черепом, явно не желая отвечать. Мысли-то Фрея давно прочла, а помочь не хочет, но раздражения Рэйн не испытал. Сам наворотил - самому разгребать.
– Капитан, вы знаете Макса лучше меня, вам и карты в руки. Если что, буду в центре управления.
– В город не пойдешь?
– Нет, мне и здесь хорошо, – с этими словами Веда скрылась за поворотом в отсек «D 2».
В каюте бубнила проекция. Мужик с пышной шевелюрой и дебильноватым галстуком в желтый горох вещал о достижениях медицины в борьбе со старением. Макс не слушал. Лежал на кровати и отстраненно пялился в потолок. Помявшись у двери, Рэйн уселся в кресло рядом с кушеткой и громко прокашлялся. Хмыкнув, Макс щелкнул пальцами – мужик с проекции заткнулся, заговорил Фрей:
– Пришел добить? Псих хренов…
– Пришел извиниться. Макс, я ошибся, чертовски ошибся. Даже оправдываться не буду, потому что бесполезно. Да и не знаю что сказать… Прости.
Ответа нет. Рэйн нервно постукивал пальцем по обтянутому кожей подлокотнику. Молчание сделалось ненавистным. Лучше бы Фрей матом обложил и по морде съездил, только бы не молчал.
Отбив пальцами очередной нервный ритм, Рэйн сказал:
– Знаешь, если решишь что дружбе конец, я пойму, – тяжело вздохнул он. –-Это я предал тебя, Макс. Предал дважды. По моей вине ты попал в адову мясорубку в Разломе-13, из-за меня остался калекой и свою жизнь загубил. Ты дал мне шанс, а я опять поступил как последний кретин.
– Рэйн, я уже говорил, что не виню за случай на Кавире. Это была война. Я делал свое дело, ты – свое. Никто не мог знать, чем все обернется. Не ты предал меня и ребят, а чертово командование. Пока мы хлебали кровищу, Викро с адмиралом пополняли счета, – Фрей приподнялся, запихнув под спину подушку. Взгляд серых глаз не выражал ничего кроме жалости, и Рэйн понял: жалеют его.
– Но сейчас ты действительно облажался, – подвел итог Макс. – У тебя крыша едет, а ты делаешь вид, будто все в порядке. Никогда об этом не думал? Нет? Нельзя вот так, не разобравшись, пушкой размахивать и грозить людей на тот свет спровадить. Ты не Господь Бог, Аллерт! Да ты, бля, даже рядом не валялся! С какого хрена решил, будто всем только и нужно как за тобой охотиться?! Вселенная сжалась до одной точки, оставив в ней только Рэйна Аллерта с его эгоизмом и психозом?
Серый пол покрывали мелкие царапины от частого перетаскивания ящиков. Рэйн вперился в сталь, будто там ответ всплывет, но кроме чувства вины на поверхность ничего не выбросило. Внутри жгло и скребло, язык словно одеревенел, да и сказать было нечего. Опять.
– Молчишь? Правильно делаешь, – хмыкнул Макс. – Может, думать начнешь, и твоя тупая башка сообразит, что твой единственный враг - ты сам.
– Знаю… Уже принял меры. Док из Черной клиники пилюль выдал. Сказал, если буду глотать, то паранойя отступит. Не навсегда, конечно, и не бесследно, но приступы пройдут, смогу себя держать в руках.
– Это хорошо, правильно.
– Макс, прости.
Фрей ткнул пальцем на распухшую челюсть, где проступал пожелтевший синяк.
– Одних извинений маловато будет.
– К извинениям прилагается моя алкогольная коллекция.
– Думаешь, десяток бутылок зальет обиду? Ты наставил на меня пушку, Аллерт!
– Ладно, у тебя карт-бланш. Чего хочешь?
– Значит так, ‒ оживился Макс, глаза хищно заблестели в предвкушении расплаты. – В следующей увольнительной идем в тренировочный центр. Ты стоишь на арене без защиты, а я разряжаю в тебя обойму. Понял? Без защиты, Рэйн. И мои ящики из увольнительных больше не досматриваешь.
Рэйн поскреб щетину. Принимать тренировочные выстрелы, не надев специального костюма - больно. Чертовски больно. Но это мелочи, куда опаснее позволить Максу брать на борт все что захочет.
– На обойму согласен. Но насчет ящиков – нет. Можешь меня ненавидеть, но опять нырнуть в наркотическое болото не дам. Только через мой труп.
Макс заметно погрустнел.
– Я завязал, больше никакой дряни, – обиженно буркнул он. – А ты собирался в меня стрелять. Забыл?
– А у тебя всего одно желание. Забыл? Так что, или я в решето, или ящики без препаратов. Большего не выторгуешь.
На недовольной мине Макса прорезалась улыбка, которую тот сдерживал из последних сил. Дались ему эти условия, просто помучить хотел.
– Ладно, не буду больше над тобой издеваться. Хрен с ними, с ящиками. Тащи сюда свою алко-коллекцию!
Знакомый хохот зазвенел в каюте, Рэйн тоже рассмеялся. Гнусное настроение испарилось, прихватив с собой обиды, даже дышать стало легче.
– Макс я здорово понервничал из-за этой ситуации. Решил, что потерял друга. У меня ведь кроме тебя никого.
– Знаю, я сам понервничал. Если честно, мнение не изменил: стрелять надо чертовых предателей.
– Да, – согласился Рэйн. – Только ты оказался ни при чем, и Веда тоже. А я чуть дел не наворотил. Знал, конечно, что на «Зевсе» утечка, но не думал что в «Экзо матрикс» пойдут на такое извращение.
– Изобретательны, сукины дети. Если бы не блондиночка…
– Веда поступила правильно. Даже не знаю, как ее отблагодарить.
– Не переживай, сам отблагодарю. За нас обоих, – Макс похабно ухмыльнулся, представляя подробности той самой благодарности.
Рэйн хотел было отвесить пошлую шуточку, как вдруг ощутил вибрацию медальона. Запустив руку под ворот футболки, он вытянул светящийся диск. Из стальной оправы выскользнула шаровая молния.
– Докладывай.
– Капитан, майор Кавило на связи, - сладко протянула Зевс. Так сладко, что упоминание майора приступа тошноты не вызвало.
– Переведи на мой хэндком.
– Не могу, разговор конфиденциален. Пройдите в зал совещаний.
– Хорошо, – Рэйн отключил медальон и сунул в карман куртки, после чего перевел взгляд на Макса. - Кавило и конфиденциальность… Наверное, будет давать разгон и выяснять что с твоим передатчиком.
– Придумал, как выкрутиться?
– Да. Рапорт уже составил. Правда пришлось изрядно соврать, надеюсь, не осудишь. Ты загулял в увольнительной и по пьяни упал с лестницы, теперь отлеживаешься. Пусть думают, будто устройство вышло из строя случайно. Веда все подтвердит в отчете и отправит Балатье. Для пущей убедительности лишу тебя бонусов. Типа проштрафился. Ладно, пойду оправдываться перед рыжим гоблином.
Рэйн повернул к двери.
– Дружище, - окликнул Макс. - Веда рассказала о сканировании в Черной клинике. Ты как?
Застыв в дверном проеме, Рэйн изобразил полное безразличие, что далось нелегко. Говорить об этом не хотелось, во всяком случае, сейчас.
– Подумаешь, киборг, – фальшиво усмехнулся он. – Переживу. Бывало и похуже.
– Рэйн, количество железа в организме - не показатель человечности.
Бросив взгляд на протез Фрея, Рэйн кивнул и вышел из каюты.
Не изменяя привычке, Кавило шастал туда-сюда по залу совещаний, заведя руки за спину. Связь в порту отличная и проекция выглядела куда реальнее положенного. На черном тренче майора виднелось влажное пятно - затирал пролитый кофе; облепленное веснушками лицо осунулось, веки покраснели - сутки не спал, а то и больше. К удивлению Рэйна, он ни словом не обмолвился о Максе и передатчике, вместо этого с упоением рассказывал о работе.
– Аллерт, признаться, твой отчет со станции Энцот я долго мусолил. Мог бы сказать, что видео впечатляет… но… Погибли люди, не тот случай, чтобы впечатляться. Конечно, есть и плюсы. Провал на Энцот заставил корпорацию задействовать скрытые резервы, нам удалось кое-что выяснить.
– Появились зацепки? – обрадовался Рэйн. Тайна «Хоуп» и Энцот изнуряла, мешала спать, сводила с ума.
– Да. Ниточки ведут на Дрогис.
– Опа-па… Лихо. Значит, черный туман это действительно оружие?
– Так и есть. Но куда важнее то, что удалось размотать этот клубок, и теперь задача «Зевса»: убрать дрогийца, причастного к зверским убийствам.
– Дрогиец, говорите? Проблематично. Укокошить его на Дрогисе почти нереально. Во-первых, санкции на полеты, во-вторых, рожи у нас больно приметные, не дрогийские. А там чужаков только по дипмиссии принимают.
Потоптавшись на месте, майор уселся в кресло и полез в хэндком.
– О Дрогисе никто не говорит, - возразил он. - Возьмете его на планете Руш. Скоро дрогийцы подпишут мирное соглашение с руханцами, наступит долгожданный мир и занавес падет. В столице закатят праздник, потянутся представители Гильдий и туристы. Только сделайте все тихо, без спецэффектов.
Рэйн откинулся на спинку кресла.
– Без спецэффектов скучно.
– Аллерт, уйми страсть к показухе, – тут же завелся Кавило. – Нейтрализуй цель тихо и скрытно. Как именно – меня не волнует. Трави, стреляй, накорми тегмонием. Делай все, что подскажет твой извращенный мозг. Главное – тихо и скрытно. Понял?
– Так точно. Тихо и скрытно. Кто цель?
- Дрогиец, виновный в смерти людей. Этого хватит? Работу я тебе и так облегчил. Сейчас передам файлы с описанием цели, планом здания и подробную схему округи. Продумай детали операции и мне на утверждение. Без согласования ни шагу. На все про все у тебя три дня, потом летите на планету Руш и готовитесь. Выполнять.
Проекция мигнула и канула в общий информационный поток, улавливаемый ретрансляторами.
Включив хэндком, Рэйн принялся просматривать файлы. Безымянная жертва ничем не отличалась от прочих дрогийцев. Такой же долговязый, патлатый и наряжен в черное. Из особых примет: небольшой рубец под правым глазом да золотая брошь, пристегнутая к вороту. Ощетинившаяся морда волка-кебласа - символ принадлежности к касте аристократов. Недовольно хмыкнув, Рэйн увеличил изображение. Ожидать, будто целью окажется рядовой террорист было бы наивно, а за толстосумами охрана стаями ходит. Такой конвой ни к чему, делу мешает. Придется попотеть.
Осмотрев здание оперного театра, где планировали закатить банкет, Рэйн окончательно отбросил мысль о внедрении группы. Как бы ни маскировались и не разыгрывали из себя благородных господ, расхаживая по театру при галстуках, все равно останутся чужаками и легкой добычей для службы безопасности.
Рэйн закурил. Рассматривал карту местности и задумчиво пускал кольца дыма. Что ж, придется обставить убийство классическим способом. Старая добрая снайперская винтовка. Но и тут не все гладко. Черт бы побрал этих дрогийцев! Ублюдки все на одну рожу! Клоны хреновы… Нужна хорошая позиция, а тут всего две-три точки. А расстояние? Три пятьсот, не меньше. Обдумав ситуацию еще раз, Рэйн понял, что сам не справится. Уложить с такого расстояния одним выстрелом – почти невозможно. Только Катрин может это сделать, только она.
Сигаретный дым мешался с голограммой здания театра, пепел слетал прямо на стол, а мысли витали далеко от Руш, дрогийцев и предстоящего убийства. Рэйн скучал по Катрин не меньше, чем по прошлой жизни. Давно мог бы ее вернуть, но не хотел тревожить призраков.
Не хотел, до недавних пор.
Еще в клинике он получил весточку от старого приятеля из Северного клана. Дикрассказал, что «Черная Бэтси» надолго зашла в док станции Джокер. Возвращаться Рэйн не планировал. Но теперь, когда появился повод отклониться от курса, противиться искушению не мог. Квентин-Малина ждет обещанную пулю, а Катрин ждет свободы. В запасе три дня, если объявить сборы прямо сейчас, то через полчаса «Зевс» покинет орбиту Меттель, а там и до Пояса Артемиды преобразовательным прыжком подать.
* * *
Каравелла «Знамение», космическая зона ОСП.
«…Ниспосланные свыше испытания лишь проверяют веру достойнейших. Под их тяжестью дух крепчает, тело учится смирению, а разум очищается.
Истинных воинов Света не так просто сломить, на их стороне сила Творца. Он дает своим детям всласть праведную, власть всеобъемлющую и оттого безграничную. Под зорким оком Святой Инквизиции несущие Свет карают отступников, очищая их души. И благодать нисходит на падших, ибо Очищение – есть смерть тела, проклятого пси-геном, а душа невинна в своем первичном состоянии - потоке темной энергии…» Кодекс, пис. 233.
Мерно шелестели переворачиваемые страницы Кодекса, успокаивая мысли и отрезвляя рассудок. Инквизитор Хиото жадно поглощал слова, хотя знал писание наизусть. Да, память идеальна, но святые строки каждый раз открывали непознанную ранее суть, и он проводил за чтением каждую свободную минуту. Выхватывал обрывки времени между работой на капитанском мостике «Знамения»; в угоду чтению отказывался от пищи, а порой от драгоценного сна. Так Хиото пытался усмирить гнев и жажду мести, которые преграждали путь к цели. Ведь пока разум застлан пеленой эмоций - истины не найти.
Как это часто случается с побывавшими в Аду, Хиото уверился в собственной исключительности. Чувствовал, что отныне он избран. Знал: именно его усердие и вера должны помочь выследить ту, что отняла жизнь у команды «Пламени» и принесла в этот мир Дьявольскую скверну.
Долг инквизитора свят.
Долг инквизитора - найти и придать Очищению.
С тех пор, как Хиото было доверено сопровождать инквизитора Поля в рейде на станцию Ориваль, его не покидали мысли о причастности Сопротивления к бегству отступницы. На станции ее не нашли. Рыжей девчонки не было и на орбитальной колымаге «Хол». Она словно растворилась в космической тьме, и он не мог почуять ее запах, уловить энергетический след.
Информаторы Ордена уверяли, что ошибки быть не могло; говорили, будто отступница действительно все это время была рядом. Магистр верил, Хиото - нет. Нужны меры радикальные, нужно допросить покрывающего ее человека. Но он недосягаем. В корпорации «Экзо матрикс» слишком дорожат репутацией, а получающий щедрые взносы Магистрат лишний раз не перечит. Необходимы веские доводы и хитрость, дабы убедить магистра Ведилона надавить на союзников и вынудить «Экзо матрикс» ослабить хватку.
И все же корпорация оказала Ордену неоценимую услугу: информаторы выяснили настоящее имя беглянки. Василиса де Воль.
Закрыв фолиант, Хиото окинул взглядом командный отсек, и положил Кодекс на резную подставку. Раньше он никогда не расставался с подаренным матерью писанием, но с недавних пор оставлял его здесь, на капитанском мостике. Видевшему Инферно ни к чему книги, ибо душа его наполнена огнем, ведущим к цели.
Затылок вдруг прошило болью, перед глазами замелькали яркие вспышки. Хиото пошатнулся и оперся рукой о стену. Сердце бешено застучало. По лбу поползли струи холодного пота. Illuminatio[1].
Когда наваждение миновало, и сердце снова забилось в такт энергетическим потокам, Хиото все понял.
Понял, как выманить Василису де Воль.
Догадался, как разворошить осиное гнездо Сопротивления.
– Отключить преобразователь, – приказал он пилоту. – Мы меняем курс.
– Координаты?
– Станция Парадиз. Мне нужно срочно встретиться с магистром Ведилоном.
* * *
Станция Ориваль, космическая зона ОСП.
На совещание дядя Марк просил явиться за десять минут до начала, чтобы поговорить о стажировке. Как назло Лиса опаздывала – замечтавшись о том, как Полянский официально назовет ее агентом – проехала свою остановку. Пришлось снова дожидаться спидера.
Со стажировкой Лиса намаялась. Почти месяцстарательно выполняла указания Вакарая. Не перечила, не пререкалась. День за днем упорно тренировалась и изучала терабайты информации. Наигранная покорность давалась с трудом, внутри бурлило негодование. При ее способностях дядя давно должен был присвоить статус агента и отправить на оперативное задание, но Полянский раз за разом повторял: еще не время. Бубнил дурацкую фразу себе под нос, как будто других слов не знал.
Лиса надеялась, что сегодня все изменится. Иначе, зачем позвал? Стажеров на совещания никогда не приглашали, тем более не делились секретной информацией.
Лиса спешно шла по улице мимо серых железных ульев, мимо тусклых фонарей. Каблуки ботинок чеканили по асфальту, сердце отбивало дробь в такт. Сколько она не старалась не волноваться – выходило плохо, не каждый день встаешь в один ряд с агентами Сопротивления.
Укрывший станцию купол потемнел, сымитировав вечер. Повинуясь процессорам, голографические облака замерли, подернулись сизыми прожилками. В тени уходящего дня здание института археологии напоминало черно-белый набросок карандашом. Подойдя к цоколю, Лиса задрала голову, разглядывая окна: свет горел на третьем этаже.
Она взлетела по лестнице, перескакивая ступени через одну. Когда повернула на этаж, услышала голоса. Грудной баритон принадлежал Вакараю, второй голос - женский. Говорили на повышенных тонах, о чем-то спорили.
Привычки подслушивать Лиса не имела, но бороться с любопытство никогда не могла. Сама того не желая, она застыла на лестничной площадке и обратилась в слух.
- Ты сама виновата! Твоя ревность изведет кого угодно! - выпалил Вакарай.
Визгливый женский смех прокатился по пустому коридору.
- Я?! Я виновата?! Да ты себя послушай! - голос дрогнул, смех стих. - Вьешься вокруг нее как щенок! В глаза заглядываешь, ждешь, пока госпожа лаской одарит!
- Мне твоей ласки всегда хватало.
- Хватало, пока не появилась эта рыжая шлюха! – зло выкрикнула женщина.
- Анна, замолчи.
- Иначе что?! Прикажешь заткнуться?! Или помолвку разорвешь?!
Пожалев о своем решении подслушать, Лиса попятилась к лестнице. Жаль, что нет другого входа на этаж, попадаться на глаза Анне и Вакараю не хотелось. Тут же мелькнула мысль: развернуться и пойти прочь, так было бы удобнее всем. Но гордость не позволила.
Вскинув подбородок, Лиса шагнула в коридор. Завидев ее Вакарай умолк, Анна раздраженно фыркнула и скрестила руки на груди, будто защищаясь. Невысокая шатенка с каре всегда казалась Лисе симпатичной, даже красивой. В ее крови намешан восхитительный коктейль: по-азиатски раскосые глаза, по-европейски вытянутое лицо с точеными скулами, бледная кожа, хрупкость фигуры. Но теперь почему-то лицо показалась злобной маской, а глаза черными и отталкивающими.
- Здравствуй, Анна, - любезно улыбнулась Лиса и коротко кивнула Вакараю. - Вы на совещание?
Анна сверлила ее взглядом, готовясь вцепиться в волосы. Тем временем Лиса продолжала мило улыбаться, понимая, что это злит агентессу еще сильнее. Сложно сказать, чем бы закончилась игра в гляделки, не вмешайся Вакарай:
- Нам пора, и так опаздываем.
– Я никуда не пойду, – заявила Анна. С иронией добавила: – Что-то тошнит. Наверное, от избытка брехни.
С этими словами девушка лихо развернулась на пятках и пошла к лестнице. В каждом резком движении читалось: останови меня! Но Вакарай не шелохнулся. Проводил ее взглядом и с облегчением выдохнул. Тем временем Лиса скользнула в лекторий.
Аудитория даже отдаленно не походила на студенческую, скорее – центр управления космическими полетами, или спецоперациями. На стенах растянулись прозрачные дисплеи с космической картой регионов ОСП. Черноту пересекали цветные траектории, горели синие и зеленые точки ‒ союзники Ориваль, красные ‒ объекты Инквизиции. Вдоль кафедры стояли прозрачные голографические доски, за которыми работали аналитики: перемещали светящиеся круги-маркеры, следили за цифрами. Агенты сидели за столами, все как один в серой униформе, с хмурыми лицами и внимательными взглядами. Здесь собралось почти тридцать командиров оперативных групп, Лиса же знала лично всего пятерых, и то встречались нечасто. Для стажера оказаться на совещании такого уровня ‒ честь.
Лиса застыла в дверях, не решаясь зайти. Так и стояла, словно завороженная, пока не почувствовала легкий толчок в спину.
‒ Иди, садись в первый ряд, ‒ шепнул Вакарай.
Марк Полянский стоял у кафедры, окруженный проекциями двух эсминцев, завидев прибывших, поправил очки и покосился на хэндком.
– Опаздываете.
– Простите, дела задержали, – оправдался Вакарай.
Лиса села на свободный стул ближе к кафедре, рядом умастился Вакарай. Блеклый синий свет от проекций падал на его смуглое лицо, вычерчивая тенями линию скул и аккуратную бородку-эспаньолку. Лиса чувствовала себя неуютно. Порой желание Вакарая защищать и оберегать настораживало; он вел себя так, словно не просто в ответе за стажера, а опекает свою собственность. Это бесило.
Тем временем Полянский закончил обсуждение эсминцев, отключил проекцию и вытянул из ящика стола длинный тубус. Заскрипела откручиваемая крышка. Марк достал бумажный чертеж и с шелестом развернул на столе. Край топорщился, пришлось прижать стаканом.
– Что ж, перейдем к еще одному важному вопросу, – объявил дядя и стал всматриваться в разметки, исчертившие пожелтевшую бумагу. – Появились подробности о взрыве на станции Энцот. Это чертеж фермы, я отлично помню, как ее проектировали. Да, почти пятнадцать лет назад… ‒ голос сделался блеклым, взгляд отстраненным. Через миг Полянский отмахнулся от воспоминаний и продолжил: ‒ Я не жалую электронные носители, доверяю бумаге и собственному уму. И вот что вижу: взрыва реактора по причине сбоя в системе охлаждения быть не могло. Только не на Энцот. Здесь, здесь и здесь, ‒ он обвел маркером круги на чертеже, ‒ стояли вторичные системы.
‒ Спланированная акция? ‒ раздалось из зала. ‒ Дело рук очередной организации по сдерживанию эспиритуалов?
‒ В СГБ эту версию не поддержали. Следователи неохотно делятся информацией, а лояльные к нам люди не могут к ней подобраться. Но правда все же открылась. Вернее, ее маленький кусок, осколок.
По залу прокатились перешептывания. До слуха Лисы долетали всевозможные версии о достоверности которых можно лишь гадать. Что ж, тянуть интригу Полянский умел.
Скрипнуло кресло, рядом с Вакараем уселся Хамэй ‒ долговязый агент, с торчащими на затылке волосами и выбритым виском. Если не обращать внимания на залегшие на лбу морщины, то благодаря прическе и озорному прищуру в свои тридцать он выглядел на двадцать.
‒ Я уже просмотрел файл, о котором говорит Полянский, ‒ шепнул Хамэй, пихнув Вакарая в бок. ‒ Пока ты шлялся черт знает где, надеясь прогулять совещание, старина Хамэй работал.
‒ И чем так интересен файл?
‒ Вакарай, я готов поклясться, что такой дьявольщины ты точно не встречал. Сейчас сам убедишься. Только смотри в штаны не наделай. А еще советую посмотреть, как проводят зачистку. Кое-чему научишься, ‒ многозначительно закивал агент, на что Вакарай ответил другу улыбкой.
Полянский достал из кармана КС-накопитель и показал его залу.
– За последний месяц произошло два похожих взрыва, о причине которых в СГБ умалчивают. Сначала орбитальная станция Вселенная, где велись разработки по усовершенствованию формулы псиона, а потом реактор Энцот. Фермы, снабжающей провиантом ячейку Крона и частично Ориваль. Борьба научила не верить в совпадения, и мы с ребятами копнули глубже. Человек, работающий в одной влиятельной корпорации, смог раздобыть для нас фрагмент видео, снятого за несколько минут до гибели станции Энцот.
Худосочная ладонь коснулась хэндкома, файл застыл рядом с кафедрой, явив синюю строку: «Энцот 013-Z». Полянский включил запись.
Ожила проекция. Цифровые картинки разбросало по аудитории, затем они слились в четкое изображение. Появилась сельхозтехника, рядом выросли обшитые листами железа стены, сверху посыпалось зерно. Снято встроенной в шлем камерой, и присутствующие смотрели на мир глазами неизвестного. Сначала вместе с ним наблюдали ангар элеватора, а потом взрывы и энергетические вспышки.
Загрохотали выстрелы. Обычная перестрелка, вернее ‒ стрельба в пустоту. Но…
Автоматная трель смешалась с единым вздохом ужаса. Лиса испуганно раскрыла рот и вцепилась в руку Вакарая. По стене перемещалось нечто огромное и темное. Отвратительные длинные щупальца тянулись в аудиторию, желая ухватить жертву. Существо то исчезало, словно клуб дыма, то появлялось вновь, выпуская сгустки плазмы в сторону атакующих.
Изображение дергалось и время от времени перескакивало на необычную винтовку в руках неизвестного. После чего снова слышались выстрелы, и снова вился черный туман.
Раздался грубый, отдающий сталью голос:
‒ Мать вашу! Закройте брешь в периметре!
Лиса на долю секунды зажмурилась, не веря своим ушам. Невозможно! Этот голос она узнает из тысячи других.
Когда все же нашла в себе силы посмотреть на запись, то увидела, как в коллиматорном прицеле мелькнула черная тварь. Раздался выстрел. Оглушительный визг наполнил комнату скрежетом, видео оборвалось. Над столом снова замигала синяя надпись: «Энцот 013-Z».
Повисла тишина. Никто из агентов не решался заговорить ‒ пытались осмыслить увиденное. Поверить в реальность происходящего они оказались не готовы. Бред. Кошмарный сон.
‒ Ну как? – шепнул Вакараю Хамэй.
Агент лишь повел плечами.
– Отличный ужастик. Трейлер захватывает. Когда премьера?
То ли Полянский услышал реплику, то ли Вакарай не единственный, кто подумал о постановке, но ответ прозвучал сразу же:
– Это не монтаж, – серьезно сказал дядя Марк. – Видео передал надежный человек. Он многим рисковал, чтобы добыть для нас этот отрывок. Достоверность записи проверили наши техники. Ни следа виртуальности.
– Если учесть, что эти черные… эмм… – задумчиво поскреб бороду Вакарай. – Эти штуковины появились перед взрывом, то можно предположить, что взрыв был умышленным. Зачистка. Как эти твари попали на фермерскую станцию – и вовсе загадка, не говоря уже о спецподразделении, работу которого мы только что видели.
– Но… кому это нужно? – выдавила Лиса. От собственных догадок внутри все похолодело.
Дядя Марк пристально на нее посмотрел поверх оправы очков.
– Вопрос правильный, агент де Воль. Мы это вскоре выясним. Но куда интереснее другое: что это за твари? Что думаешь на этот счет?
Лиса ничего не думала. Знание всплыло само, будто все двадцать шесть лет жизни только и ждало этого момента. Ей вспомнились трактаты по парапсихологии, которые день и ночь зубрила в академии, вспомнились все доклады и научные работы матери. А где-то на периферии сознания дрожали воспоминания о стеклянной комнате и экспериментах…
‒ Мне кажется, ‒ начала Лиса. Колких взглядов не замечала, продолжала говорить, ‒ это существо состоит из темной энергии. У Рэйчел де Воль была теория о первичном состоянии темной энергии, ее связи с материей и физическом проявлении. Если говорить проще, то она считала, что пси-ген ‒ это проводник. Можно раскрыть дар каждого эспиритуала, расширить, сделать почти безграничным. Можно «втащить» энергетические потоки в физический мир.
– Агент де Воль, – дядя мягко улыбнулся, лицо засияло. Лиса даже не заметила, что он называет ее «агент», хотя так ждала этого момента. – Рэйчел действительно выдвинула подобную теорию, но она оказалась неполной. Я прочел тысячи книг, видел такие древние вещи, что многое в галактике могу поставить под сомнение. Однако накопленных человечеством знаний недостаточно. Нужно обратиться за помощью к тем, кто мудрее и лучше знаком с законами мироздания.
– Вы говорите о старших расах? – предположил Вакарай.
– Именно. Наш покровитель в правительстве может устроить встречу с древними. Это задание для тебя и Лисы. Вы отправитесь на планету Ваета на поиски ответов.
[1] Озарение
