ГЛАВА 9
— Ты уверен? — Эрик оперся рукой о стену, заставил себя разогнуть сжавшиеся в кулак пальцы.
Лед под ладонью зашипел и испарился, кирпичи начали раскаляться.
— Абсолютно! Я совершенно точно это помню, старческого слабоумия у меня еще нет! — огрызнулся Винс, недовольный, что брат не хочет понимать такую простую вещь. — Дед раз двести повторил, что обряды жнецов смертельны для тех, кто их проводит, иначе бы нам не удалось их победить. Один-два из сотни проходили испытание источником. Это один из их ритуалов. Дед талдычил, что он самый быстротечный и опасный. Пару дней — неделя, и труп! А наш свиток не то управление, не то покорение, не то еще что-то… не помню я! Но тоже того… смерть, если попробуешь сделать! Я свиток просматривал, когда дед настаивал… повторял свою муру про символы да руны…
Лорд Олланд выжидательно смотрел из зеркала на брата, но Эрик не спешил посвящать его в подробности. Винс, конечно, поинтересовался сыном, однако как-то вяло, неискренне. А о свитке не спросил лишь потому, что где-то за пределами зеркала слышался голос жены, из чего Эрик сделал вывод, что она контролирует процесс переговоров. Прежде чем пугать Серину новостями, грифону было необходимо узнать, что рассказал Натану отец. Возможно, появится решение, способ попасть в те самые два процента выживших, потому что ритуал начат и в нем замешаны и Чад, и Вивьен.
— Да сколько лет прошло, в конце концов?! У меня ведь не драконья память! — возмутился Винс, противореча сам себе.
Последние слова были адресованы жене — из зеркала донесся звон и громкий стук, очевидно, Серина что-то разбила и вышла из кабинета мужа, хлопнув дверью.
— Что со свитком? — шепотом спросил Винс, косясь куда-то влево, видимо на дверь.
Эрик тихо рыкнул и прервал связь.
Чад, спрятавшийся на время разговора за сугробом, выбрался на тротуар и виновато фыркнул. Мальчишка корил себя. Хотя, если подумать, в том, что Чад поверил посулам и позволил начать ритуал, больше вины Винса.
— Прорвемся! — Грифон потрепал племянника по холке и зашагал к наемному кебу, забитому снаряжением по самую крышу.
Забираясь внутрь, Эрик на ходу диктовал в зеркало адреса и имена помощников. Водитель предусмотрительно поднял прозрачное стекло между сиденьями. К моменту когда кеб взлетел, грифон раздавал приказы подчиненным. План в очередной раз менялся.
Напоследок Эрик попробовал связаться с «потеряшками», сгинувшими в горах. Ему ответили. Нервно потирая круглые очки, Шеридан, виновато косясь за пределы зеркала, расплывчато объяснил, что у них с Ханком случились непредвиденные обстоятельства, но теперь все нормально, и они, друзья, скоро будут готовы приступить к работе. Буквально пару дней, и оба станут рыть носом землю в любом указанном шефом направлении. Да так, что гномы к себе нанять захотят, а кроты массово самоубьются от зависти.
— Что с Ханком? — не повелся Эрик, отлично знавший, что шефом конкретно эти два товарища его называют, когда им впору саван заказывать и жреца вызывать.
В его душе шевельнулось нехорошее предчувствие. Так вышло, что половина подчиненных была воспитанниками того же приюта, где рос грифон. Два обалдуя, забравшихся в горы, — из их числа. Эрик считал их своей семьей. Да что уж там, его семьей являлись все сотрудники агентства. С общительным характером грифона не могло быть по-другому.
— Он жив? — мысленно пообещав прибить паршивцев, уточнил Эрик, следя за тем, как Шеридан трет и без того уже поскрипывающие стекла очков.
— Да!
— Насколько — да?
— Ну-у-у…
— Некромант, надеюсь, не нужен? Я этого паразита так просто к богам не отпущу.
— Э-э-э… — еще более «содержательно» выдал Шеридан.
— Он с тобой?
— Да!
— Покажи.
Артефактор поджал губы и повернул зеркало.
На спинке кровати, нахохлившись, сидел ворон-фамильяр. Оценив перемотанную бинтами мумию колдуна, обложенную артефактами, Эрик отложил расспросы, как Ханк довел себя до такого состояния, на потом. Лишь коротко поинтересовался:
— Из чего шины? Из лыж?
— Угу, — неохотно отозвался артефактор, «мумия» что-то приветливо пробурчала, поняв, кто смотрит на нее из зеркала.
— Почему целителя не позвал?
Ответом стало невразумительное мычание, означавшее, что эти двое просадили все деньги и сейчас колдун жив только благодаря приютским навыкам по оказанию первой помощи артефактора и его запасу артефактов.
— Понятно. Деньги перешлю. Деньги на лечение, понятно, Шеридан? Не на новые артефакты, не на лыжи, на лечение. — Эрик мысленно прикинул, где находится городок, откуда с ним связались горнолыжники-любители. — Из гостиницы ни ногой. Лечитесь, отъедаетесь, спите. Никаких катаний на лыжах и походов по лавкам с заготовками для артефактов. Ясно? Вы мне будете нужны целыми и полными сил. Особенно Ханк.
Мумия попыталась кивнуть. Шеридан печально вздохнул.
— Ханк, у нас ведьма. Предположительно самоучка, но сильная. «Игрейские слезы» на раз делает. По крайней мере, того количества, что тут было разлито, двум ведьмам полгода пришлось бы варить.
Эрик спрятал улыбку, заметив, как заинтересованно вспыхнули между бинтами черные глаза колдуна. Теперь можно не беспокоиться — Ханк доведет целителя до магического истощения, но будет на ногах.
— Через пару дней мы будем у вас.
«Мумия» с трудом, но кивнула. Невидимый артефактор радостно засопел, послышалось звяканье замков — полез в саквояж проверять, что есть в наличии.
Потом неожиданно встрепенулся ворон. И Эрик увидел суетливо бегающего по номеру Шеридана, очки которого болтались в вырезе рубашки. В дверь вежливо, но крайне настойчиво стучали.
Эрик сказал что хотел и собирался прервать связь, но ему стало интересно, кто пришел. Артефактор, обычно абсолютно безразличный к собственной внешности, пытался пальцами расчесать спутанные светлые вихры.
А тем временем в комнату, шелестя юбками, вплыла юная белокурая леди в сопровождении страшно недовольной, но весьма симпатичной гувернантки, немногим старше своей подопечной. Чад дотронулся лапой до колена дяди — ему тоже стало интересно. Эрик пожал плечами и повернул зеркало.
Леди Делла была мила. Ее гувернантка мисс Жоржина старательно играла роль строгой старшей подруги, а сама с сочувствием и беспокойством поглядывала на колдуна. Убедившись, что последний относительно жив и здоров, девушки ушли.
— Шеридан, ты бы им хоть сесть предложил, — беззлобно усмехнулся Эрик, когда артефактор со вздохом опустился на стул у стола, где оставил зеркало.
Шеридан покраснел, побледнел, обреченно махнул рукой.
— У нее есть жених! Маркиз Уилбер!
— Кто? — Эрик не поверил своим ушам.
— Александр Натан Уилбер.
— Ты уверен? — Грифон провел кончиками пальцев по морозным узорам на стекле, превращая их в капельки воды, чтобы хоть немного успокоить стихию.
— Да! Мы проверили.
Эрик насмешливо вскинул бровь. При всем уважении к друзьям, сбором информации они занимались крайне редко.
— Ханку Жоржина понравилась, — выдал товарища Шеридан. — Он не знал, как к ней подойти, вот мы и решили разузнать. И про нее, и про… Деллу… Ее семья не афиширует помолвку, но она уже год как невеста сына герцога. Она блестящая студентка Партринской академии, леди… у меня нет шансов!
— А фамилия у Деллы есть?
— Бишоп.
— Ясно. Ты не отчаивайся, шанс есть всегда. — Эрик закрыл зеркало.
Графиня.
Шансов у артефактора ноль. Впрочем, Эрик не отказался бы, если бы Шеридан увел у Натана невесту. К Вивьен грифон этого обманщика точно не подпустит, только если она сама полюбит мага. Но тогда Эрик сделает все, чтобы защитить ее честь. Пусть Мерл выбирает: невеста или она.
От мысли, что Вивьен может полюбить обманщика, бушующее в крови пламя взревело. Зверь начал рваться на свободу, желая устранить соперника. Буквально. Разодрать на части. И ему было все равно, что разум подсказывал: вопрос с родством все еще открыт.
Порвать — это уже слишком, а вот поговорить и дать в морду Эрик собирался в ближайшее время. Кеб как раз приземлился у дома Вивьен, и на пороге показался маг. Эрику стоило немалых усилий, чтобы немедленно не уволочь Натана за дом и не приступить к объяснениям. Еще сложнее — не выдать себя мыслями или мечтами. Пришлось сосредоточиться на выгрузке.
Грифон с водителем перетаскивал снаряжение на крыльцо. Маг ожидаемо глазел. Но, видимо уловив мысль Эрика, начал заносить вещи в дом. Справились быстро.
Эрик, заглянув в парадную, увидел в открытую дверь кухни Вивьен, которая что-то готовила. Помахав ей рукой и шепотом приказав Чаду быть рядом с хозяйкой дома, грифон плечом загородил дорогу магу. Захлопнув входную дверь, кивнул на притоптанный снег у крыльца.
— Поговорим?
Больше он мысли не прятал и мечты не сдерживал. Маг озадаченно нахмурился, плавно перетек в защитную стойку. Эрик усмехнулся — соображает! Щит поставил чисто для собственного удобства. В том смысле, что неудобно драться, когда вокруг завывает метель. Хотя, быть может, маг все объяснит? Попытается оправдаться. Придумает какую-нибудь глупость. За время работы в сфере особых услуг Эрик чего только не слышал.
Маг нахмурился сильнее, потом внезапно улыбнулся.
— Я могу объяснить.
Эрик пошевелил плечами, разминаясь.
— Я весь внимание.
— Я сын герцога и…
Грифон дослушивать не стал. Огонь в крови и зверь взяли верх над разумом, и Эрик не видел смысла себя сдерживать. В приютскую бытность ему не раз приходилось тайком от воспитателей подстерегать в темном переулке таких же «лордов», для которых девочки без родни являлись приятным развлечением. Интересным приключением, которое бросали и уходили к невестам…
Оба противника были весьма умелыми и техничными. Оба злились друг на друга. Но перевес оказался на стороне грифона. Натан не воспользовался магией — это могло стать признанием собственного бессилия. Чудом вывернувшись из медвежьего захвата Эрика, он сбил его с ног, но тут же сам улетел в снег. А в следующее мгновение между противниками вырос розовый куст и, грозно растопырив внушительные колючки, замер.
— Вы с ума сошли?! — Вивьен с укоризной смотрела на них с крыльца. Чад сидел рядом и прикидывался ветошью, всем видом показывая, что это не он привел девушку.
— Мы не закончили, — тихо сказал Эрик, помогая Натану подняться. И добавил громко: — Мы поспорили, чья школа боя лучше! Как видишь, у нас ничья!
Вивьен не поверила, ее мысли заметались, заплясали, Натан поспешил успокоить, подтвердив:
— Ничья!
— Земляная лиса? — Эрик задумчиво обошел горшок с розой, потрогал плотный алый бутон. — Точно?
— Точно. Лиса, — подтвердила я без особого воодушевления.
Попытки выяснить, с чего вдруг маг и грифон решили подработать катками для уплотнения снега, натыкались на глухую стену отговорок. Они талдычили про разные техники боя. Эрик с плохо скрываемой злостью косился на Натана, а тот раздраженно хмурился. А еще пару часов назад казалось, что они почти друзья.
В такой «веселой» атмосфере мы отужинали. Потом Эрик объяснил, что в каком тюке и для чего это нужно. Начал с одежды. Теплой, меховой, зачарованной на прочность. Особо озаботился моим комфортом, и не только в походе. В ответ на возмущенный вопль, что платья на выход, — это лишнее, грифон напомнил: он мой опекун.
К предстоящему путешествию в горы подошел основательно не только в части одежды. Веревки, карабины, крюки, ледоступы и много вещей, названия которых я не знала. Проще было сказать, что он не взял.
Когда мы с родителями путешествовали по горным деревням, я не раз видела увлекающихся восхождениями мужчин. Были среди них и профессионалы, и те, кто хотел всего лишь покрасоваться перед дамой. Последним торговцы продавали все, что блестит и странно выглядит, не особо заботясь о практическом применении. Так вот, глядя на оборудование, купленное Эриком, у меня не было сомнений: передо мной профессионал.
В комплект входила и странного вида система ремней. Эрик пояснил, что это его изобретение. Сбруя должна помочь, если ему придется переносить нас через ущелья. Лукаво подмигнув мне, Эрик добавил, что Чад вряд ли на его шее удержится, а магу он сам не позволит залезть.
Грифон даже сани, работающие на магии, взял в аренду, их должны были пригнать завтра. На них мы и отправимся в путь. Новомодные кебы на воздушном ходу хороши в городах. В горах лучше старые добрые надежные сани.
Кроме перечисленного грифон озаботился охраной. Выяснилось, его агентство оказывает и такие услуги. Два специалиста охранного направления должны нагнать нас по дороге к хребту.
За прокладкой маршрута мужчины немного успокоились, оттаяли. Напряжение вернулось, стоило Эрику озвучить название городка, где нас уже ждали колдун и артефактор. Бланчефлеер — там жила мать мага, и причины взаимного недовольства мужчин я не понимала.
А они, в свою очередь, сделали вид, что мне показалось, и с энтузиазмом доработали наш маршрут. Натан то и дело поглядывал на зеркало — герцог не торопился. В конце концов маг не выдержал и позвонил сам. Выяснилось, что его неправильно поняли и герцог, объятый праведным гневом, уже заждался вызова от нерадивого сына.
Это было мелочно.
Так как герцог не желал ждать, когда сын дойдет до своей комнаты, и жаждал немедленно посвятить его в семейные тайны, нам пришлось оставить Натана на кухне. Объевшийся Чад сбежал в спальню, где развалился на софе и засопел. А я пошла знакомить Эрика с лисой. Надеялась в процессе узнать, что случилось между ним и магом, но, увы, грифон повторял все то же: проверяли технику боя.
Лиса вылезать из кадки не хотела. Старательно изображала розу.
А с Чадом пообщалась с удовольствием. Вначале напугала его вставшими дыбом длинными шипами, потом позволила обнюхать. Смотрела на оборотня как на неразумного ребенка.
Кстати, Натан пояснил мои царапины — предположительно роза создавала связь между нами. То, что царапаться она начала задолго до обряда, было началом. И ушедшее раздражение на вредный цветок тоже вписывалось в теорию мага — мы с лисой скрасили одиночество друг друга, появилась связь.
Получается, что я была с ней связана еще до ритуала. А мое вмешательство окончательно укрепило тонкую магическую нить. Натан считал, лиса выбрала меня, потому что я не пыталась использовать других для достижения своих целей. А когда пошла на риск ради незнакомого парня, она убедилась в правильности выбора.
Жуть, если честно.
Маг — не маг, ведьма — не ведьма, а фамильяр есть, который не совсем фамильяр.
— Точно лиса? — уточнил Эрик, заглядывая в горшок.
— Точно! Большая, темно-зеленая, с красными глазами. Слушай, хватит прятаться! Ты же его знаешь, что за цирк? — Мало мне мужчин с недосказанностями, еще и лиса решила в прятки поиграть.
Колючая ветка слабо шевельнулась, один из бутонов, точно танцор, повернулся на ножке, и к моей руке подлетел большой красивый цветок.
— Не подлизывайся! Вылезай!
Из горшка донеслось недовольное фырканье, потом роза сжалась в колючий зеленый ком и появилась лиса. В этот раз она выбиралась из горшка осторожно, отряхивалась, упершись лапами в его край. Но все равно несколько комьев земли попали на пол. Их лиска перенесла в горшок искрящейся белыми звездочками тьмой и с гордым видом уселась со мной рядом.
— Действительно, — Эрик задумчиво потер ладонью подбородок, — земляная лиса. Очень крупный экземпляр. Явно есть магия земли… тьма и свет тоже присутствуют, тьма доминирует.
Грифон присел и заглянул в хитрые алые глаза лисы.
— Источник темный, да?
Хорошо, что я прислонилась плечом к стене, а то бы села прямо на пол. Темный?! В голове закрутился вихрь страшных сказок о темных магах, которых было, к счастью, мало. Интуиция дурным голосом вопила, что темный источник ничуть не лучше!
— Ну что ты так? — Эрик, оставив лису, подхватил меня на руки, на секунду прижал к себе, громко выдохнул в макушку. И усадил на диван. Сам опустился на корточки и, заглянув в лицо, взял за руки. — Что ж ты так пугаешься?
Грифон легко похлопывал кончиками пальцев по наружной стороне моих кистей.
— Тьма — такая же стихия, как остальные. Ты же Натана не боишься?
— Натана?
— Да, во всех магах разума любого направления есть частица тьмы. И у повелителей разума, и у магов иллюзий, и у повелителей снов, и у магов грез. Да-да, земля и тьма дают им способности.
— А разве так бывает? Две стихии?
— Иногда. Целители, например, — земля и свет.
Старая картина мира разрушилась, как относиться к новой, я не знала. Я привыкла считать темных магов злыми, радоваться, что их очень мало.
— А тьма и свет? — Я вопросительно покосилась на Эрика, показав пальцем на лису. — И земля?
— Пока не знаю, — улыбнулся Эрик, отпуская мои руки и приобнимая за плечи в жесте защиты и поддержки, — но обязательно выясню. Разберемся!
Грифон прижался губами к моему виску. Дыхание щекотало кожу, мысли мигом превратились в спутанный клубок, сердце пустилось в пляс. Хотелось закрыть глаза и прижаться к нему, пропитаться ароматом зимнего леса. Утонуть в надежных объятиях, опьянеть от настойчивых губ, забыться в поцелуе.
— Все выясним, — сипло выдохнул Эрик, резко поднимаясь с дивана.
Его тут же подсекли украшенные розами хвосты, и грифон грохнулся на пол, аккурат головой на мои колени.
Было немного больно, голова у него оказалась весьма тяжелой, и смешно. Эрик лежал поперек комнаты в позе морской звезды и, глядя на меня снизу, улыбался, по-мальчишески открыто, озорно.
— Специально выбираешь зверей, которым нравится сбивать меня с ног?
— Да! Именно по этому признаку и выбираю, — погладила взлохмаченные темно-рыжие пряди, они оказались мягкими. Как и их хозяин, только выглядели жесткими. Улыбка сама тронула губы.
— Ты словно светишься изнутри.
Лучики веселых морщинок залегли в уголках зеленых глаз, Эрик ласково коснулся ладонью моей щеки. Кожу опалило жаром, сердце замерло в предвкушении, мне показалось, что сейчас меня снова поцелуют.
Дверь комнаты с грохотом закрылась. Мы дружно вздрогнули. Эрик сел на пол.
Из парадной донеслось сдавленное ругательство, потом — насмешливое фырканье и странный звук, словно на пол упало что-то металлическое.
— Это хвосты?
Я изумленно следила за зелеными хвостами с розочками, помахивающими из стороны в сторону. Все бы ничего, но торчали они из колышущегося темного тумана, пятном расплывающегося по закрытой двери.
— Хвосты, — подтвердил Эрик, задумчиво склонив голову вначале вправо, потом влево, в такт движению хвостов. — А остальное, судя по ругани Натана, — с той стороны. И остальное явно не хочет его сюда пускать.
— Угадал! У остального весьма внушительные зубы! — сердито отозвался маг из-за двери. И продолжил уже спокойнее с насмешкой: — Вивьен, она перекусила твою кочергу! Так что против конкретно этой магической напасти твоя железка бесполезна. Выходите! Жду на кухне! Эрик, ты ее опекун!
— Я помню! — недовольно пробормотал Эрик, подмигнул мне и, поднявшись, галантно подал руку.
Ой, неужели Натан уловил мои мысли? И мечты о поцелуе? Захотелось закрыть руками запылавшее лицо. Но вместо этого я пару раз тихо выдохнула, выравнивая дыхание, неуверенно улыбнулась Эрику. Не рискнула вложить свою руку в его. Подошла к двери и оценивающе посмотрела на хвосты. И за какой мне дернуть, чтоб она открыла?
— Может, за все сразу? — Эрик наклонился и потянул за хвосты.
Снаружи послышалось возмущенное тявканье. Хвосты выскользнули из рук грифона и вместо них появилась голова. Огромные уши слегка шевельнулись, темно-зеленый, почти черный нос — тоже. Морда лисы из страшно довольной стала растерянной и расстроенной. Она с недоумением посмотрела на Эрика.
Грифон развел руками.
А я покраснела, как перезрелый помидор. Хвостатая сводница покосилась на меня с таким покровительственным видом, что в голову закрались сомнения, а не разумный ли мне фамильяр достался. Слишком мудрый и понимающий взгляд был у лисы. Я бы даже сказала, человеческий.
Лиса нырнула обратно в дверь.
— А она точно фамильяр?
— Угу. — Эрик распахнул дверь, пропустил меня вперед.
У порога, рядом с невинно щурящей алые глаза лисой, лежала моя несчастная перекушенная кочерга. Видимо, получив дверью и увидев лисьи зубы, Натан за нее схватился.
— Твоя лиса не оборотень, если ты об этом. — Грифон присвистнул, разглядывая остатки кочерги. — Скорее всего, дело в разделении, видимо, ей достались не только способности хозяина или хозяйки, но и часть его разума. Фамильяры, конечно, сообразительные, но не до такой степени.
— А она и не фамильяр! — донеслось с кухни.
— А кто?
— Проводник, связывающее звено, хранитель, ключ, если можно так сказать. — Натан отсалютовал нам чашкой с чаем и приложил ко лбу завернутый в полотенце лед. Подождав, пока мы усядемся, продолжил: — Начну с начала — с того, кем были жнецы.
Эрик согласно кивнул, лиса одобряюще фыркнула и выскочила из кухни. Я с благодарностью посмотрела на мужчин и приготовилась слушать — вступление было именно для меня. Оба лорда конечно же знали о древних магах куда больше, чем я, выросшая на страшилках. И, очевидно, просвещать будут не меня одну. Лиска затолкала в дверь сонного и страшно недовольного Чада.
— Не фырчи! Тебе полезно послушать! — Эрик почесал за ухом зевающего племянника.
— Раз все в сборе, начнем. Жнецами становились, как правило, маги со средними и слабыми способностями, недовольные тем, что им повезло в жизни меньше, чем их более могущественным собратьям. Изначально это был своего рода клуб по интересам, где можно было выпить и пожаловаться на несправедливость стихий. Постепенно он превратился в закрытую организацию, главной целью которой стало найти способ получить силы, превосходящие силы самых могущественных магов. В идеале — неограниченные.
Судя по страшилкам, им это удалось. Удивительно, как у наших предков вообще вышло свергнуть жнецов? Если они были всесильными?
— У них получилось. Главное отличие жнецов от магов: ритуалы жнецов подходили для любой стихии — участвовать в них мог любой маг.
Я понятливо закивала. Помню! Маг может почувствовать заклинание другой стихии, но не воспроизвести. Жнецы нашли способ это правило обойти.
— Но ритуалы были весьма сложными, требовали времени, так что по-настоящему сильными становились немногие. И они чаще боролись друг с другом за власть, чем занимались защитой других. Именно такой момент и помог нашим предкам уничтожить жнецов. Лишь их совет имел доступ к настоящим ритуалам получения энергии. Остальные пользовались упрощенными, это давало им кратковременное увеличение сил и иллюзию, что они причастны к великому обществу жнецов.
— Но это уже не столь важно. — Эрик поднялся, принес чашки и налил нам чаю. — Наши предки уничтожили жнецов, это понятно. Командующие победившей армии и их советники оставили часть свитков себе. Тоже логично — ритуалы жнецов могли пригодиться.
— Зачем? — Я не понимала, для чего хранить опасные знания, рискуя спустя много лет получить новых жнецов. Много проще уничтожить свитки и жить спокойно.
— Свитки — это оружие, — пояснил Натан. — На тот момент короли не слишком доверяли друг другу, боялись, что кто-то воспользуется знаниями и захватит остальных.
А так все с оружием, все могут напасть.
— И дать отпор. — Натан усмехнулся. — Да, тогда политики были куда проще и наивней. К нашему счастью, свитки не пригодились. Применить принципы универсальности жнецов без кровавых жертв не вышло, как маги ни старались. Пользоваться магией не своего направления можно только с помощью артефактов или специальных механизмов, вроде того же испарителя льда. Постепенно часть знаний о свитках была утрачена, остались лишь общие сведения. Свитки превратились в символ принадлежности к элите.
— Они разные?
— Да, — хором ответили мужчины, недовольно переглянулись, Эрик жестом показал, что молчит.
— Те, что у потомков королей, относятся к ритуалам совета жнецов, у остальных — обряды низов.
Что-то мне подсказывает, что у меня в доме пытались провести отнюдь не второе!
— Да, кто-то начал ритуал получения силы совета, — подтвердил Натан. — Такие свитки есть у трех семей. — Он кинул быстрый взгляд на Эрика. — Полными знаниями, как именно проводить ритуал, не обладает никто. Значение части рун утрачено.
Грифон сощурился, потер пальцами висок. А я в панике подумала: маг из катакомб точно знал, что делал. Откуда тогда он получил сведения о недостающих рунах?
— Скорее всего, он нашел древнее святилище в горах. — Натан побарабанил пальцами по столу.
— Что еще тебе сказал отец? — поторопил Эрик.
— Что подобный обряд невозможно провести. Для него требуется отделенный от ведьмы или колдуна фамильяр. Фамильяр, не просто выживший после смерти хозяина и забравший часть его способностей, а связанный с мощным источником, измененным жнецами. Естественно, всех подобных фамильяров уничтожили. А источники запечатали.
Мы с Чадом дружно покосились на лиску. Выражение ее морды можно было истолковать как «сказать — не значит сделать, можно парочку зверей припрятать на случай всякой напасти и забыть о каком-нибудь источнике».
— Интересно, сколько еще таких зверей спит в пещерах? — Грифон подумал о том же.
Лиса закатила глаза, потом опустила голову и печально вздохнула.
— Ты последняя? — Мне было жаль лиску.
Фамильяр кивнул.
— Хоть в этом повезло, — без особой радости буркнул Эрик. — Что еще нужно для ритуала и как он проходит?
— Еще нужен оборотень, оборот которого задержался. Слабый маг света.
Чад спрятался за мой стул.
— И жертва. Чаще всего ею становится тот же оборотень. Смерть жертвы активирует источник, у мага есть неделя — полторы максимум, чтобы его найти и войти в источник, чтобы пройти испытание стихии. Если он не успеет, то ткань ритуала развеется. Если не принесет кого-нибудь в жертву в течение недели — полутора после начала, обряд не будет завершен, он развеется, и все его участники освободятся.
Я, не веря своему счастью, обернулась к Эрику:
— Все так просто! Я помешала магу принести жертву! Дважды! Нам не нужно ехать в горы, хоть меня туда и тянет, достаточно отловить мага в катакомбах и сдать полиции. Если он никого не убьет, обряд не будет завершен!
— Да, именно так я и предлагаю поступить, — согласился со мной Натан.
Чад довольно зафыркал.
Лиса уныло вздохнула. Грифон тоже моей радости не разделил.
— Ритуал развеется, если за неделю не будет принесена жертва? Ты уверен, что твой отец так сказал?
— Абсолютно, я переспросил. — Натан помрачнел.
— Мой дед вбил в голову брата одну простую истину: ритуал смертелен. Если он начат, то маг либо пройдет его до конца, либо погибнет, — подтвердил мои худшие опасения грифон. — Он повторял ему это столько раз, что даже Винс запомнил. Хотя дед прекрасно знал, что часть знаний утеряна и провести ритуал до конца вряд ли кто-то сможет.
Натан рывком поднялся со стула, широким шагом вышел из кухни. Вскоре мы услышали, как он разговаривает на повышенных тонах с отцом.
Я растерянно смотрела на свои переплетенные пальцы. Мне было не просто страшно — жутко. Жутко от осознания того, что я могу погибнуть, и от понимания, что маг из катакомб будет пытаться принести новую жертву. Успеет ли лиса перекинуть меня к нему, смогу ли я помешать? Ведь оба предыдущих раза срабатывал фактор неожиданности.
— Вивьен… — Эрик пододвинул меня к себе вместе со стулом, скрип ножек по полу прозвучал унылым стоном старого кладбищенского дерева.
Я вздрогнула и тут же утонула в аромате зимнего леса.
— Мы разберемся… — Эрик шумно выдохнул, его сердце колотилось под моей щекой, но из объятий не выпустил.
Моего плеча коснулось что-то мягкое. Скосив глаза, я заметила кончик зеленого хвоста. Лиса что-то пыталась нам объяснить. Однако из меня ведьма еще хуже, чем маг, я ничего не поняла. Зато грифон догадался:
— Ты знаешь способ все это остановить?
Лиска уверенно кивнула, обернулась розой и исчезла. Появилась с другой стороны, в зубах были мои записки. Едва листы оказались на столе передо мной, как тут же пришло видение: все та же открытая галерея над горным хребтом.
— Попробовать провести ритуал повторно у источника? — предположила откровенный бред я.
Бред, потому что в прошлый раз маг пытался убить Чада, а я никого лишать жизни ради своего спасения не собиралась.
— Занятно, я тоже хотел предложить провести обратный ритуал на основе этого, — Эрик успокаивающе поглаживал меня по плечу, — но не был уверен, будет ли толк и где он наиболее эффективен. Значит, у источника.
Лиса радостно замахала хвостами, подтолкнула носом листы к грифону, очевидно окончательно убедившись в моей бесполезности.
— Лиса права. — Натан оперся плечом о стену, провел пальцами по лицу, словно пытаясь сбросить злость и ярость на отца. — Пока жертва не принесена и источник не активен, есть шанс провести обратный ритуал, он разорвет связь фамильяра с источником и разрушит магическое плетение. Поэтому мы должны быть как можно ближе к нему, в идеале — рядом.
Но это нужно сделать, пока маг не нашел жертву. Мне захотелось немедленно оказаться в горах. Воодушевленная морда лисы выражала то же желание. А еще она была очень ехидной, словно наш отъезд в горы грозил магу из катакомб какими-то неудобствами.
От мужчин лисья мимика не укрылась. Натан нахмурился. Эрик явно проглотил ругательство. Они посмотрели вначале на меня, потом на Чада.
— Они должны знать, — не согласился с молчаливым предложением Натана ничего не объяснять грифон.
Маг поморщился и неохотно кивнул. Эрик осторожно выпустил меня из объятий. Мои щеки вспыхнули, потом пришло понимание, что я могу умереть, и стало не до смущения.
— Думаю, когда мы двинемся к источнику, это закроет ритуал… — Эрик замолчал, подбирая слова.
Я тут же нафантазировала себе магическую клетку, в которой оказались я, Чад и маг из катакомб.
— Примерно так и будет. — Натан посмотрел на потолок, потом, приняв какое-то решение, сказал предельно прямо: — Маг не сможет принести в жертву никого постороннего. Только тех, кто уже в ритуале.
То есть меня или Чада. Ведьма, которая помогает магу, в ритуале не участвовала.
— Мы ему этого не позволим, — совершенно не смущаясь Натана, Эрик притянул меня к себе и поцеловал в висок. — Обещаю, — шепнул он едва слышно, обжигая ухо дыханием, — весь мир переверну, но к тебе его не подпущу.
Я замерла испуганной ланью, сердце бешено заколотилось, кровь застучала в ушах, в груди словно пламя разлилось. Но оно не обжигало, а успокаивало, дарило приятное тепло, ощущение невероятной легкости и счастья.
Кашель Натана прозвучал устало и зло.
— Нет времени дожидаться саней, полетим на кебе. Сможешь закрыть его, пока не выберемся из метели?
— Да. — Эрик нехотя отодвинулся. — Думаю, да.
— Захвачу парочку накопителей, должны остаться заряженные от огненного источника. Я на завод. Предупрежу об отъезде и передам дела.
Грифон тихо хмыкнул, но ничего не сказал.
Следующие часы были заполнены суетой. Эрик подогнал кеб Натана к крыльцу и перетаскивал вещи. Чад бегал за дядей с деловым видом. Я паковала продукты. Кстати пришелся запас полуфабрикатов от хозяйки грифона. Лиска усердно мне помогала, относя сумки с едой к кебу. Немного поразмыслив, я добавила к запасам котелок и крупы.
За работой я то и дело вспоминала родителей. Слова Натана, что с моим рождением не все так чисто, не шли из головы. Что он имел в виду? При всем желании, я ведь не могу оказаться приемышем? Родинки у меня фальшивые, но сходство с матерью есть. Правда, у нее черты лица крупнее.
Отдавая лисе рюкзак с едой, я тихо фыркнула: нашла, о чем беспокоиться! Какая разница, чья я родственница, когда вот-вот стану жертвой древнего ритуала?
— Прорвемся.
Эрик обнял меня со спины, окутал запахом снега и вьюги. Теплые ладони заскользили по моим плечам, успокаивая. В голову некстати закрались мысли, что он не испытывает никаких неудобств от того, что намного выше меня. Да и я, если развернусь и немного приподнимусь на цыпочках, смогу заглянуть ему в глаза и поцеловать. То, что я — часть смертельного ритуала, придавало храбрости. Отметало сомнения. А страх попасть в зависимость, стать чьей-то игрушкой, исчез. Рядом с Эриком я ничего не опасалась, впрочем, как и рядом с Натаном. Хотя последний скрыл свой титул, но его объяснения меня вполне устроили.
Выполнить безумный план, от которого взмокли ладошки и сердце замерло в сладком предвкушении, помешал Эрик. Сколько я ни ерзала, обернуться не смогла. Грифон лишь тихо усмехнулся.
— Иди переодевайся.
Эрик коснулся губами моей макушки и легко подтолкнул к двери. Мне показалось, что он не хотел этого делать, как и я, желал остановить время. Но он помнил о ритуале. И том, что времени у нас как раз и нет.
— Двух накопителей с магией огня нет. На фабрике имеется еще один. Запасной, для обогрева. Они спишут его и закажут новый, а тот пришлют курьером. Через пятнадцать минут доставят.
Голос помощника, в отсутствие Натана исполнявшего обязанности управляющего заводом, выдернул мага из задумчивости.
— По этим бумагам требуется ваше решение.
Натан бегло просмотрел протянутые листы и прилагающиеся к ним записки с комментариями и предложениями управляющего. За эту отличную черту: вначале самому попробовать найти решение, а потом беспокоить начальство, маг его очень ценил. И платил больше, чем тот мог получить на другом заводе.
— Вот это будет оптимально. — Маг показал на одну из записок.
Помощник довольно кивнул.
— Все входы в тоннели, которые удалось найти, закрыты, как вы и приказали. Выход в дом мисс Брукс — тоже. Мы не хотели ее беспокоить и сделали кладку со стороны тоннелей.
Натан открыл рот, чтобы как следует отругать мужчину за такую беспечность — влезть в тоннели, где чуть не погиб их товарищ!
— Нас сопровождали констебли и два штатных полицейских мага. Мэр распорядился обследовать катакомбы и закрыть выходы.
Натан усмехнулся. Все же секретарь мэра не дурак, сообразил, что лучше побеспокоить уехавшего на южные курорты начальника, чем потом искать работу вместе с ним.
— После праздников вы вернетесь в Дартфорд? Или ведем дела как обычно?
— Как обычно. Если будут новости из полиции, касающиеся тоннелей, связывайтесь немедленно. — Натан взвесил в руке чемоданчик с накопителями.
Помощник понятливо козырнул и ушел.
Пока ждал курьера с фабрики, Натан думал о Вивьен и Эрике. Грифон жутко раздражал. Наверняка специально попросил своих подчиненных приехать в Бланчефлеер, разузнать о семье Натана. Вряд ли Делла все выложила им сама. Естественно, Эрик посчитал мага прохвостом.
Впрочем, его заботу о благополучии Вивьен Натан понимал. Он сам был готов оторвать грифону хвост при первом же взгляде на другую женщину. И это было странно.
Натан не был юнцом, в его жизни случались и любовь, и страсть. Но то, что он чувствовал к Вивьен, было чем-то иным. Окончательно маг это понял на кухне, когда увидел ее в объятиях грифона. Ей, безусловно, нравился Эрик. И ее не смущало, что тот — известный бабник. А он вел себя, словно Вивьен была единственной женщиной на земле.
Но не в этом суть! Натан не почувствовал ревности, лишь беспокойство, желание защитить. Открытие озадачило. Маг с присущей ему въедливостью вспоминал каждую минуту, проведенную рядом с Вивьен. И чем больше он думал, тем яснее становилось, им вначале двигало самолюбие, потом азарт, а затем желание защитить, помочь, но никак не страсть. Любовь? Нечто похожее. Теплое чувство родства душ, чем-то напоминающее дружбу.
Так вышло, что к зрелому возрасту у Натана не осталось друзей. Никто не понял его ухода из дома, желания добиться в этой жизни чего-то самому. О болезни матери не знали даже самые близкие. Высший свет считал, что герцогиня удалилась на воды и там до сих пор живет в силу слабого здоровья и нелюдимого характера. Муж не последовал за ней, потому как имеет обязательства в столице. А сын — такой же чудак, как мать.
Вначале Натану было обидно, что никто из друзей не поинтересовался, куда исчез юный маркиз. Сейчас отсутствие близких знакомых маг воспринимал как должное. Считал, что если они пропали, значит, не друзья. До встречи с Вивьен в его жизни было четыре категории людей и нелюдей: мать, подчиненные, которым можно доверять, знакомые, которые знают, кто он, и остальные.
Неудивительно, что зарождающуюся симпатию к Вивьен он принял за нечто большее. Терять давно забытое чувство дружбы Натан не собирался. Придется при первом удобном случае объясниться с грифоном. Увы, даже у помолвок бывают весьма прозаичные причины.
В дверь кабинета постучали. Курьер оказался не один, его сопровождал управляющий.
— На проходной мисс сомнительной наружности спрашивает мистера Дарнелла. Мы ей сказали, что она ошиблась адресом, но она настаивает. Говорит, домохозяйка дала этот адрес.
Любопытство сгубило кошку, а также разрушило немало семей. Натан к кошкам отношения не имел, семью заводить не спешил, а вот узнать, что нужно леди сомнительной наружности от грифона, не отказался.
Вскоре перед ним сидела размалеванная, как праздничный шар, девица в поношенном пальто оранжевого цвета. Ярко-голубой воротник и зеленая шляпка выглядели опереньем попугая. Девица попалась сговорчивая, достаточно было сказать: он хороший знакомый грифона, как особа с птичьим именем Фифи за серебряный выложила все, что говорила Эрику о семье Вивьен. О его особом интересе к лорду Вернону добавила, многозначительно округлив густо подведенные глаза.
Увы! Ничего нового Натан не узнал. А информация о внешности Вернона, которую вспомнила Фифи, была уже неактуальна — Натан видел лорда своими глазами и его личность уже успели выяснить.
Но Фифи очень хотела получить еще один серебряный, поэтому с видом таинственным и, по ее мнению, соблазнительным облизнула губы и прошептала:
— А я еще кое-что вспомнила! Но это стоит денег. Серебряный.
Натан насмешливо посмотрел на протянутую руку.
Он давно уловил в калейдоскопе мыслей и мечтаний о новых сапожках желание соврать и нажиться на добром лорде, куда более сговорчивом, чем красавец-грифон, и явно не разбирающемся в тонком деле покупки нужных сведений.
Женщина поняла свой промах и замялась.
Натан, продолжая отстраненно смотреть на ночную бабочку, с удивлением понял, что она действительно что-то знает о семье Вивьен. Знает, но боится сказать. Чего-то всерьез опасается. Впрочем, если вспомнить про мечты женщины о новых сапожках…
— Если сведения покажутся мне интересными, получишь золотой. Поняла?
Фифи судорожно вздохнула, быстро кивнула и мечтательно улыбнулась: на золотой не только сапожки можно купить, но новую лиловую шубку. Соседки удавятся от зависти. А Бруксы — и боги не знают, где они сейчас. Да и не говорила она Тельме, что случайно открыла их тайну. Хотя какую тайну? У каждого в прошлом по скелету есть.
— Бабка у меня ведьма. Слабая, конечно. Так вот, она мне оберег сделала от дурного глаза да от морока всякого.
Натан спрятал усмешку: вряд ли бабка когда-либо существовала в природе. А вот собственной безопасностью женщина легкого поведения озаботилась.
— При моей профессии надо знать, кто пред тобой. Всяко может случиться.
Маг склонил голову, показывая, что внимательно слушает. Пока женщина набиралась решимости, кусая накрашенные губы, он старался понять, какая связь между ведьминским оберегом против морока, соседями девицы и котами.
— Я когда к Тельме заходила, оберег колоться начинал. Я его в одежду зашила, чтобы никто не заметил. А маги его не чуяли… бабка у меня слабая ведьма…
Натан не был знатоком магии ведьм, но его знаний хватило, чтобы понять причину странного поведения амулета.
— Думала, испорченный бабка подсунула. Я ведь мороки видела да лица настоящие под ними. Ничего он не делал, не кололся, не грелся, не светился. А тут… я к ведьме, а она… а там отвод глаз. Мудреный какой-то, что люди ничего особо не запоминают, хотя знают, что Бруксы там живут, — подтвердила догадку мага Фифи. — Вроде как повелители разума память стирают!
Память маги разума стирать не могут, а вот заставить забыть — запросто. Как и сильная темная ведьма может отводом глаз не дать запомнить детали.
— Я испугалась вначале. Хотела переехать куда подальше. Да где ж я другую такую комнату найду? Да и привыкла я к району нашему. У нас там люди приличные: прачки, да поденщики, да работяги с фабрик. Потом думаю: демон с ним, с отводом! Тельма баба неплохая, да и муж ейный — хороший мужик. Хоть Тельма ленивая малость. А отвод? Так, может, у господ каких чего взяли без спросу, вот и боятся.
Это было не все. Натан ждал продолжения. Пугал Фифи не отвод глаза.
— Кошка их… — Женщина нервно закусила щеку.
Натан достал из кошелька золотой и положил на столешницу.
— Тельма ее швыряла как хотела. А перед тем, как они уехали, ее… кошку энту, экипаж колесом зацепил. Тельма на возницу с кулаками бросилась! Он, чтобы от нее избавиться, за вред заплатил. А она Рыжку потом к целителю понесла! Кошку!
Золотой исчез в потрепанной сумочке. Фифи заулыбалась.
Вскоре Натан остался один. Теперь он понимал, что недоговаривал грифон. Жаль, сам не смог без подсказки догадаться.
