ГЛАВА 7
Нырять в сугробы, рискуя расшибить лоб или получить спрятавшейся под снегом веткой в глаз, — не слишком хорошая затея. Но реки в городке не имелось, а ледяная вода из крана показалась Эрику слишком теплой. Бушующий в крови огонь толкал на глупости, звериная половина неистовствовала, требуя немедленно вернуться в дом Вивьен. Дом, пропахший чужим мужчиной!
Грифон отряхнулся и огляделся. Сугробы на заднем дворе за флигелем были изрыты, словно тут орудовал бешеный крот. Поправка: бешеный грифон, в крови которого бурлила самая обычная ревность.
Эрик усмехнулся таким мыслям и выбрал следующую жертву собственного темперамента. Прыжок, нырок и освежающий холод снега. Вверх, и снова серая круговерть метели. Снежинки плавились, едва касаясь одежды, под которую набилось прилично снега. По телу текли настоящие ручьи.
Натан Мерл…
Грифон вспомнил холеное лицо аристократа, отразившееся в зеркале. Натан не видел его, не подозревал, что у разговора с девушкой есть свидетель. Так что Эрик имел возможность проследить за всей гаммой чувств, отразившихся на лице и повелителя разума, и Вивьен. Мерл сожалел, что вынужден задержаться на заводе. А Вивьен расстроилась, словно Мерл был ей по-настоящему дорог.
Именно тогда звериная натура Эрика взбунтовалась, спровоцировала магию, требуя немедленно защитить свое. Увы, для нее не существовало полумер. И ее совершенно не волновало, что Эрик мог оказаться родственником Вивьен. Она вопреки природе толкала его к девушке.
Грифона бросало в холодный пот, стоило подумать, что, возможно, он целовал собственную племянницу. Немыслимо! Кровь оборотней защищала от подобного. Ни один двуликий не мог испытывать нежные чувства к своей крови. Но Эрика тянуло к Вивьен. Его нос улавливал родственную кровь, а тело горело от желания обнять, поцеловать, подарить блаженство, защитить от всего мира.
Когда-то давно, в приютскую бытность, юный грифон спросил у наставника: «Как понять, что нашел ту самую? Может, есть какие-то признаки? Как это случится? Внезапно или постепенно?» Старый лис хитро усмехнулся в длинный ус и ответил: «Как? Ты и сам не поймешь. Но ради нее ты перевернешь мир. Достучишься до богов. И вырвешь себе сердце, лишь бы ее глаза сияли счастьем».
Эрик был согласен вырвать сердце. Но оно сопротивлялось, упрямо настаивая на том, что причина не в грифоне, а в обряде, и прежде чем говорить Вивьен о родстве, надо проверить ее кровь артефактом. А один из самых сильных артефакторов королевства сбежал в горы, прихватив все нужное с собой. Шеридан никогда не расставался со своими любимыми поделками. Исключение — те из них, что могли пригодиться Эрику для дела. А в этот раз грифон не посчитал нужным взять у помощника артефакт для определения родства, ведь поиски сбежавшего племянника виделись ему чем-то простым.
Пользоваться поделками местных мастеров после истории с ведьмой Эрик не хотел. Но была еще пара способов узнать, является Вивьен его родственницей или нет. Первый — снова спросить брата. В прошлый раз, когда Эрик поинтересовался его прошлым, брат сделал вид, что ему уши отморозило и он не услышал скользкого вопроса. Второй — уломать склочную старуху-ведьму сварить зелье.
Оба способа были весьма ненадежными. К тому же второй мог вызвать подозрения у Вивьен и Мерла. Мерл…
Эрик отряхнулся. Хотелось бы ему услышать мысли мага, когда он с ним поговорит. Вивьен сказала, что магу она интересна как загадка, грифон же увидел нечто большее. В любом случае сегодня вечером Эрик с ним побеседует и получит записи Вивьен. Маг забрал их в комнату, которую снимал. Разумеется, шарить в вещах постояльца никто не стал.
А пока… еще один нырок — и вызывать братца.
Когда мокрый и успокоившийся Эрик заходил во флигель, заметил на крыльце черного хода хозяйку. Амалия загадочно улыбнулась ему и съела пышное пирожное. Грифон усмехнулся в ответ, представив, какое шоу она наблюдала на своем заднем дворе.
Подсушив одежду магией, Эрик раскопал среди бумаг, которыми был завален кабинет, зеркало.
— Да, — почти мгновенно отозвался брат. Нервно пригладил идеально прилизанные светлые волосы, ослабил узел шейного платка. — Есть новости?
— Есть. Но вначале скажи-ка мне, не было ли у тебя лет восемнадцать-девятнадцать назад романа, о котором ты не хотел говорить? — усаживаясь в кресло, поинтересовался Эрик.
Щека лорда Олланда едва заметно дернулась, он упрямо выпятил квадратный подбородок, гневно сверкнули желтые глаза.
— Винс, не пытайся меня убедить, что до брака был монахом, — не дал ничего сказать возмущенно открывшему рот брату грифон. — Я точно знаю, что как минимум один подобный инцидент имелся. Правда, тогда он обошелся без последствий.
— Какое отношение это имеет к поискам моего сына? — Зрачки Винса стали двумя тонкими нитями, разговор ему не нравился, и лорд очень хотел уйти от скользкой темы.
— Прямое. Чтобы вернуть Чада, мне нужно понять, что я тут накопал, а для этого необходимо знать, не имеется ли у тебя, братик, внебрачных детей восемнадцати лет от роду.
Грифон не стал объяснять, что уже нашел племянника. Брат не будет разбираться, утащит беглое чадушко домой немедленно, несмотря на риск навредить ему. Судя по тому что мальчишка, до этого не имевший второй ипостаси и из-за этого бывший для отца позором, обернулся, а у Вивьен проявились способности к магии, некая связь существует. И неизвестно, что произойдет, если мальчишку увезут.
— Винс? — напомнил о себе грифон.
— Была интрижка! Девятнадцать лет назад! — сердито блеснув глазами, признался лорд. — Но она не была беременна!
— Ну да! — Эрик едва сдержался, чтобы не стукнуть кулаком по подлокотнику. Жалко подлокотник. — А если подумать? И подробнее, пожалуйста. Когда? Кто она? Как звали, где познакомились? Куда она потом делась?
— Да какое это имеет значение?..
— Тебе сын нужен?
— Да! Хорошо, — сдался Винс, разом растеряв аристократическую спесь. — У меня есть дочь.
Эрик почувствовал запах паленого, опустил глаза и поспешно потушил загоревшуюся от вышедшей из-под контроля магии обивку кресла.
— Ей сейчас должно быть около восемнадцати лет, — продолжил лорд, не замечая, как мрачнеет Эрик. — Ее мать была горничной в моем доме. Ничего такого: высокая, плотная, с заурядной внешностью. Но как смотрела! Кровь кипеть начинала. А потом оказалось, что она беременна. Я не поверил, я в ней не чувствовал своей крови… будто ребенка не было. Но врач подтвердил. А она сказала, это у нее особенность такая, маскировать то, что дорого. Слабый маг она была. Да и я потом почуял, когда сильно напрягся.
Эрик прикрыл глаза, заставил себя медленно выдохнуть, вдохнуть.
— Почему не женился? Положение обязывает? Лорду не пристало брать в жены служанок? Или напакостил и в кусты? Денег на соответствующий амулет пожалел?
— Не твое дело! — вскипел Винс. — Она замужней оказалась! Мужа бросать не хотела. Жизнь мне портить. Мы с ней договорились, что она пишет мне письма от имени цветочницы, а я на обратный адрес деньги шлю. Мужу она сказала, что ей дядя помогает. Любил он ее. Видел бы ты, какими глазами смотрел, когда за ней приехал. Деби прямо расцвела.
— Деби? — ухватился за нестыковку Эрик.
— Деби Дау.
Грифон мысленно усмехнулся. А родители Вивьен, оказывается, не просто аферисты, а профессионалы своего дела! Если, конечно, брат говорит о них.
— Особые приметы у Деби или у ее мужа были?
Винс пожал плечами, задумчиво пожевал губами.
— Волосы у мужа серые такие…
Пепельные. То, что цвет натуральный, Эрик не сомневался, оборотни чуют такие вещи, и брат это точно бы заметил.
— Еще?
— Деби крупная такая… блондинка… кошка за ней все бегала, бродячая, рыжая.
А вот это промах со стороны аферистов. Грифон точно помнил, что Вивьен упоминала Рыжку и соседи — тоже. С чего они эту кошку с собой таскали?
— Ты сказал, муж приехал. Он с ней не жил?
— Нет, экономка забыла спросить, когда Деби на работу принимала, а она не сказала, думала, в мой дом незамужняя горничная требуется. Он поденщиком в соседнем городе перебивался. Потом она ему написала.
И муж вовремя появился. Как раз чтобы увести непутевую женушку, избавив лорда от проблем. За соответствующую плату, естественно.
— До сих пор платишь? — уточнил Эрик, вспомнив о поспешном побеге родителей Вивьен.
— Нет, полгода назад Деби пропала. — Особой грусти на лице брата грифон не заметил.
— Вот так вдруг?
— Это все Серина, — поморщился Винс.
— Каким боком тут твоя жена? Неужели рассказал?
— Она сама… увидела письма. Я стал неосторожен. Пришлось рассказать. В общем, она написала Деби письмо с просьбой привезти девочку… — скривился лорд, не подозревая, как Эрик сейчас сожалеет, что нельзя ему дать в морду, — пригрозила сама их найти.
Эрик никак не мог понять, как Серина могла влюбиться в Винса. Грифон был знаком с женой брата всего пару недель, но уже успел заметить, что сноб-брат и открытая, общительная Серина — словно солнце и луна. К счастью, судя по поведению рыси, Чад пошел в мать.
— После этого Деби больше не писала, — закончил Винс.
Аферисты решили сбежать, хотя могли стребовать за возвращение Вивьен дополнительную плату. Или они стребовали, а потом сбежали, предварительно продав девушку в «веселый» дом. Почему? Незаконнорожденная дочь в доме отца могла принести им куда больше денег.
А как же договор с Верноном? Его заключили много раньше.
Эрик уцепился за ускользающую мысль и, откинувшись на спинку кресла, довольно хмыкнул. Способность скрывать то, что дорого, говорите? А братцу пришлось напрячься, чтобы учуять кровь? А Вивьен, по словам соседей, пошла мастью в отца. У нее пепельные волосы, а не светло-русые, как у Винса и матери. И в роду Эрика не было такого цвета волос.
Опять ведьма постаралась? Причем так, что последствия до сих пор можно уловить. Вивьен — дочь своего отца? Поэтому ее и продали Вернону. А Винс так бы и платил.
Эрик не был до конца уверен, но дышать стало значительно легче.
А кошка — это…
Грифон откинулся на спинку и рассмеялся. Все так просто!
— Эрик? Что с Чадом? Ты его нашел? — напомнил о своем существовании Винс.
— Практически.
— Ты это уже говорил, когда был в столице! — недовольно начал лорд. — Позволь напомнить, я тебе плачу!
— Позволь напомнить, ты мне не платишь, внимательней следи за своими счетами. Я вернул тебе деньги еще в первый день и сказал об этом. Но ты предпочел не услышать, — отрезал Эрик. — А занимаюсь я этим делом только ради твоего сына и его матери.
— Отдай сейчас же! — Я потянула на себя несчастную домашнюю туфлю. Чад сильнее стиснул челюсти, уперся лапами в пол. — Знаешь, я ведь знаю, что ты оборотень! Хватит вести себя как ребенок!
Кот закатил глаза, громко фыркнул и начал спиной отступать к двери гостиной, таща меня следом, словно козу на веревочке. Только в роли веревочки была моя домашняя тапочка. Ее ушастый вредитель стянул с моей ноги, когда я отказалась идти в комнату Натана за бумагами. Вначале подумала, что Чад что-то услышал, и заглянула в гостиную, но там все было нормально.
Камин горел, пленка и шаль на окне слегка подрагивали от порывов ветра, роза цвела, выглядела как самый обычный цветок. Чемодан Натана стоял в углу. К нему-то и ринулся кот.
Вытолкать упрямого мальчишку из комнаты оказалось трудно, еще сложнее — убедить, что мы не будем рыться в вещах мага, пока его нет. Эрик вон сразу со мной согласился, а это пушистое недоразумение упрямо настаивало на своем.
— Нет! Это нехорошо — рыться в чужих вещах без разрешения хозяина! — Я уперлась ладонью в стену, подергала туфлю, пытаясь не дать Чаду зацепиться когтями за дверь.
Как мы уже выяснили опытным путем, подросший мальчишка отлично открывал дверь, вонзив когти в дерево, и закрытый замок был ему не помехой. Собственно, замок был уже сломан. До туфли роль поводка играла моя юбка. Придется штопать порванный край.
— Чад! Да что ж это такое?! — Я запоздало взвизгнула и влетела в комнату следом за рысью. — Стой!
Ага, так меня и послушали!
Туфля была выплюнута, и наглая морда мгновенно оказалась у чемодана. Печально звякнули срезанные когтями замки, и на пол вывалились вещи Натана. Мои записи лежали с краю, но Чад, не обращая на них внимания, распихал мордой сменную одежду и вытолкал сложенный в несколько раз лист.
— Фу! Нельзя, это чужие вещи! — Я с унылым вздохом констатировала, что замки не приладишь. — Платить будешь сам!
Я поспешно сложила одежду назад, взяла свои записи. Все равно придется объясняться с Натаном. Когда маг освободится, неизвестно — он предупредил по зеркалу, что у них там серьезные проблемы. Радовало, что не связанные с моими проблемами. А Эрик обещал приехать к пяти. С вещами.
Я закусила губу, щеки опалило жаром. Вспомнился поцелуй. Успокоила себя тем, что грифон обещал не приставать до конца нашего дела. Но это не помешало ему меня поцеловать.
Что касается его переезда — он мой опекун. Да и вообще, помня о подземных ходах, я была этому только рада.
— Отдай! — Я потянула на себя бумагу, которую Чад не хотел выпускать из зубов.
Кот мотнул головой, я едва не свалилась на пол. Конверт развернулся. Вытирая от слюней дорогую плотную бумагу, я прочла адрес. Имя получателя, выведенное каллиграфическим почерком, заставило судорожно сглотнуть.
«Лорду Александру Натану Уилберу»!
Вместо отправителя — печать с крепостью и буквой «А». То есть письмо прислал герцог Уилбер. А писал он своему сыну.
Боги! Какой я была дурой!
Мать Натана работала в цветнике — как же! С чего герцогине, магине, светской львице заниматься подобным? Разве что от безделья.
— Ты это мне хотел показать? — тихо спросила я, растерянно гладя Чада по голове. — Что ему не стоит доверять? Но ведь ты сам к нему ластился?
Кот издал неопределенный звук, не то вздохнул, не то фыркнул.
— Ты недавно узнал?
Чад едва заметно кивнул.
— Когда нас не было, он возвращался?
Снова кивок.
— Ты увидел письмо?
Чад опять подтвердил правоту моей догадки.
— Натан не предполагал, что ты умеешь читать. Взял, что нужно из вещей, оставил письмо и ушел…
Зря я ему доверилась. Но сделанного не вернешь. Предположения я могу строить до второго пришествия жнецов, поэтому пойду приготовлю жаркое.
Пока кашеварила, убедила себя, что мне ничего не грозит. Если Натан замышлял плохое, вряд ли бы оставил письмо в чемодане. Почему он солгал, не назвался настоящим именем, я так и не придумала. Постоянно вспоминала душещипательный рассказ о его матери и злилась. В итоге роза отозвалась на мои эмоции, и посреди кухни вырос усыпанный алыми бутонами куст, окутанный сияющими серебристыми искрами и тьмой. Слава богам, не буквально вырос! А то бы мне пришлось чинить пол.
— Кыш! Брысь! — Я помахала руками на растение. — Я спокойна!
Роза заметно подросла.
— Ладно! Я не спокойна, но мне не нужна помощь, так понятно? Уйди! Исчезни!
Чад насмешливо фыркнул, потрогал лапой колючую плеть. Как и мне, шипы ему вреда не причиняли. То есть с этой штукой мы оба связаны?
— Чем смеяться, помог бы ее убрать! Пропади! Ну все, сейчас пойду за мотыгой!
Роза обиженно зашуршала листьями и испарилась. А мне захотелось в горы, туда, где не достанут проблемы. Эй! Опять?
Я потрясла головой, отгоняя чужую мечту, но наваждение отказалось отступать. Я чувствовала себя компасом, настроенным на горы.
Да поняла я! Поняла! Карты. Горный хребет, напоминающий дракона.
Сняла с плиты жаркое и уныло посмотрела в окно. Выбора не было: либо я иду в метель, либо меня будут мучить навязанным желанием оказаться в горах.
Пока одевалась, Чад разве что лапой у виска не покрутил. Пришлось объяснить. Кот обреченно вздохнул, и мы шагнули в серый снежный день. Пока догребли по сугробам до библиотеки, я раз сто успела себя отругать за поспешность: надо было подождать Эрика и вместе с ним идти. Огненный маг в метели был существом незаменимым.
Когда попросила карты гор, библиотекарь радостно разулыбался, очевидно решив, что я собираюсь на отдых. Старик, конечно, всячески поддерживал мое стремление добиться в жизни всего самой, но изредка сетовал, что я одна. А сейчас так засуетился, что захотелось его порадовать. Я сказала, что нашелся опекун. Старик задумчиво посмотрел на меня поверх круглых очков и, шаркая, побрел за картами.
Вскоре я стала обладательницей двух толстых папок, которые старик сложил в потертый портфель, пары громоздких тубусов и напутствия ничего не потерять.
Портфель тащил Чад, я несла тубусы. У крыльца дома столкнулась с Натаном. Лорд отобрал у меня ношу, повозился с замками и галантно открыл дверь.
Пока с котом относили вещи в комнату, маг успел споткнуться несколько раз о ванну, принесенную Эриком, переодеться и обнаружить пропажу письма. Когда я вернулась, он сидел за столом на кухне и мрачно смотрел, постукивая пальцами по столешнице рядом с конвертом. В его взгляде было такое разочарование, что я криво усмехнулась. А как я была разочарована, узнав, что меня обманывают! Спасибо Чаду, открыл глаза!
Нет, я не забыла, что Натан улавливает направление мыслей, я этим нагло воспользовалась. Судя по изменившемуся выражению лица мага, очень удачно.
— Я не обманывал, Мерл — фамилия моей матери.
Предположим, а как же розарий, злобный отец и герцог, оказавшиеся одним лицом? Хотел произвести впечатление? На жалость давил, да?
Натан недовольно поморщился.
Кажется, я его обидела.
— Задела, — подтвердил он. — Но я не обижен. Ты в своем праве. Да, я утаил имена. Но ты ведь понимаешь, что какие бы ни были отношения у меня с отцом, я ношу его имя. И оно не только его, но и его родителей и моих предков.
Я коротко кивнула. Прекрасно понимаю. Правда, немного обидно. Понятно, что мне, малознакомой, безродной, доверили тайну, способную стать оружием против всего семейства. Но… неужели Натан не понял, что я никогда, ни за какие деньги не стала бы этого делать?
— Понял после того, как рассказал. Было слишком поздно что-то пояснять. Да. Так вот, о розарии. Мой отец считал, что праздность герцогини повлечет ненужные мысли и измену, поэтому заставлял ее ухаживать за розарием. Его не волновало, что до замужества она даже не знала, что у роз есть шипы. Для всех это была блажь госпожи.
Натан говорил с плохо скрываемой горечью. Его действительно задевали за живое малоприятные воспоминания. Неудивительно, что он скрывает родство с титулованным деспотом.
— Не только потому. Не люблю видеть маски вместо настоящих лиц. Я ведь улавливаю мечты и мысли. И диссонанс внешней приветливости и дружелюбности с мечтами забрать мои деньги не способствует душевному равновесию. В какой-то момент я понял, что либо начну хамить и бить морды, либо ограничу круг общения маркиза Александра Натана Уилбера, прослыву замкнутым чудаком и буду спокойно вести дела под именем матери, — усмехнулся Натан. — Зато теперь я отлично понимаю, почему маги грез и чтецы — те, кто читает мысли, почти не выходят в свет. Мой уровень дара невелик, но доставляет мне много хлопот. Все было бы намного проще, если бы я получил дар родителей. Иллюзии и навеянные сны куда безопасней.
— Навеянные сны?
— Да. Наподобие того, в который мы попали. Моя мать обладает такой магией. Именно в сны она уходила, когда становилось совсем плохо. Алкоголь лишь помогал уснуть. В какой-то момент она перестала понимать, где сон, а где явь. А спиртное стало зависимостью.
Бедная женщина.
— А Александр-старший, стало быть, иллюзионист?
Натан громко хмыкнул:
— Маг иллюзий. Иллюзионисты — фокусники в цирке. Один из сильнейших магов этого направления королевства. А мать — пятый по силе маг грез. Герцог поэтому на ней и женился, сильная кровь. Но у меня способности оказались того же направления, но несколько шире и намного слабее. Не оправдалась его надежда на усиление крови.
— Магия вообще штука непредсказуемая! — донеслось от двери. Эрик улыбнулся мне, почесал недовольно фыркнувшего Чада за ухом и серьезно, не скрывая сарказма, добавил, глядя на мага: — Раз уж ваша милость изволила раскрыться, не прогуляешься со мной? Осмотрим дом снаружи, может, увидим что-то, чего полицейские не заметили?
Понятно, намечается мужской разговор. Воистину насмешка богов! Я старалась избегать мужского внимания, и вот два лорда собираются прогуляться вокруг дома, а третий, гордо задрав хвост, встал посередине и тоже, судя по выражению морды, хочет «погулять».
— Чад, останешься здесь. И нечего на старших зубы скалить! — хмыкнул Эрик, принюхался, расплылся в улыбке. — Мм… Жаркое… Вивьен, мы быстро! Смотрите не съешьте тут все без нас!
Я с сомнением покосилась на громадную кастрюлю. Перевела взгляд на Чада. Понятно! Обиженный кот явно собирался оставить лордов без ужина.
— Не лопни! — поддел Чада Натан, поднимаясь со стула.
Зря они его задирают. Я уже успела понять: по сравнению с Чадом ослы — милые и сговорчивые зверюшки.
— А лопнет, мы откроем фирму! — насмешливо предложил вернувшийся из прихожей Эрик, осторожно ставя на пол большую коробку. — Будем продавать миниатюрных чадиков.
Чад гордо вздернул голову, промаршировал мимо дяди и забрался на стул. Грифон беззлобно рассмеялся, снял со сгиба руки огромную корзину и поставил на стол. Натан следил за ним со странным выражением лица, словно не мог определиться, раздражает его Эрик или восхищает.
— Тут продукты. — Грифон, не обращая внимания на мага, похлопал ладонью по крышке корзины. — Я попросил Амалию положить побольше того, что можно скормить парочке мужиков, не сильно утруждаясь готовкой.
Хотела сказать: не стоило. Потом вспомнила, что кроме мяса и круп у меня ничего нет, улыбнулась и кивнула.
— Помощницу мы тебе пока нанять не можем, поэтому готовь побольше, про запас. Если надо, я помогу. — Эрик заложил большой палец за полочку рубашки и, гордо выпрямившись, обвел всех королевским взглядом и сообщил: — Крупы сортировать я уже умею!
Я прыснула в кулак, Чад издал совершенно не кошачье хрюканье. Натан едва заметно нахмурился, очевидно пытаясь разобраться в обрывках наших мыслей, где грифон сетовал, что проще выучиться магии, чем расставить десять банок с крупами на полках так, чтобы было удобно.
— Могу еще кашу сварить, — насмешливо покосившись на помрачневшего мага, добавил он.
Натан прикрыл глаза, хмыкнул и улыбнулся. Вот и хорошо. Готовка явно не входила в его умения. У него даже чай получился с весьма странным привкусом.
— А тут посуда, — Эрик ткнул пальцем в коробку на полу. — Тарелки, чашки, блюдца… торговец сказал: все, что может разбиться, тут есть. Если чего не хватает, скажи, я слетаю. Тут недалеко.
Натан отстраненно разглядывал стену за спиной грифона.
— Диван скоро привезут. Не дело у Чада софу забирать. Идем? Или передумал? — прищурился Эрик, обращаясь к магу.
— Нет, — холодно отрезал Натан.
Я поежилась. Надеюсь, они не натворят глупостей. Все ж лорды оба.
Мужчины ушли, а я осталась наедине с корзиной и коробкой. Хотелось начать с посуды, но я полезла в корзину — мало ли какие там продукты, вдруг что-то не хранится без морозильного шкафа?
Обнаружив под белоснежным полотенцем коробки с разноцветными этикетками, я вначале опешила. Потом оторопела от стоимости содержимого корзины. И наконец захотела расцеловать квартирную хозяйку Эрика. Женщина укомплектовала грифона магическими полуфабрикатами! Открыл коробку, поместил в любую емкость — и у тебя готовое блюдо.
Просмотрев этикетки, я присвистнула: да тут сплошные деликатесы, которые я ни разу в жизни в глаза не видела! И все, судя по названиям, очень калорийное и мясное. Правильно! Мать всегда повторяла: «Мужик без мяса, что ведьма без фамильяра, — злой и слабый».
Напоминание о родителях кольнуло сердце иглой тоски. Сложив полуфабрикаты на полку шкафа, я открыла коробку. Такой красоты я никогда не держала в руках. Тонкие фарфоровые чашки, полупрозрачные блюдца. Тарелки разных размеров. Изящные бокалы на тонких ножках. Супницы. Блюда. И еще куча посуды, название которой я смутно помнила из учебников по этикету. Торговец действительно сложил все, что может разбиться. И не только. Ложки, вилки, ножи тут тоже были.
Куда мне столько всего? Да я за это не расплачусь!
Подумала, вспомнила Эрика и растерянно потерла лоб. Совсем запуталась. Грифон обратно подарки не возьмет, обидится. Он ведь ничего не требует взамен. Он вроде как мой опекун. И еще он меня поцеловал. И потом обнимал… Но ведь он лорд, а я простая девушка. И моя жизнь совсем не сказка, чтобы в ней возникали прекрасные принцы. Да и не тянет он на принца. Скорее на коварного дракона. Веселого, ласкового, задаривающего кухонной утварью. Такого же неправильного, как и его «принцесса».
Чад фыркнул мне в ухо, толкнул головой в плечо. Я улыбнулась шире и погладила мальчишку по голове.
— Вы с ним так похожи…
Щит, вспыхивающий алыми языками пламени, отлично защищал от колючего снега и ледяного ветра. Грифон был много сильнее, чем считали окружающие, но они не удостаивались чести попасть в центр созданного им заклинания, как Натан.
Опершись на обледеневшие перила крыльца, маг разглядывал специалиста по особым делам. Уверен в себе, умен, открыт. Последнее — весьма условно. Старательно контролирует мысли и мечты, ни на секунду не забывая, что перед ним — повелитель разума. А то, что проскочило через железный контроль этого занимательного образчика на кухне, было показано Натану специально. Как предупреждение: Вивьен ему нравится и он намерен защищать ее от всяких подозрительных типов вроде лорда, скрывающего настоящее имя. И к девушке Натану не позволят приблизиться, пока не поймут его мотивов.
Грифон раздражал мага, потому что относился к категории мужчин, способных вызвать восторг даже у ледяной статуи. Раньше подобные Эрику не интересовали Натана, его даже забавляло следить, как некоторые надменные особы женского пола таяли перед такими дамскими угодниками.
Поймав себя на этой мысли, Натан спрятал усмешку. Кажется, интерес оборотня к девушке задевает его куда сильнее, чем думал. Натан всегда был честен с собой, а тут начал приплетать заведомо ложную информацию.
При внешне похожем поведении Эрик не был дамским угодником. Он не пытался угодить, он помогал. Без стремления понравиться или далеко идущих целей. Это злило.
— И какой вердикт ты вынес насчет меня? — полюбопытствовал с плохо скрываемой неприязнью Эрик.
— Меня раздражает твой интерес к Вивьен, — честно ответил Натан.
Он прекрасно понимал: если хочет остаться рядом с девушкой и выяснить, что же творится вокруг нее, придется выложить карты на стол. Или сделать вид, что рукава пустые.
— Взаимно. Я не понимаю твоих мотивов, — усмехнулся Эрик.
— Они просты. Я хочу понять, что тут происходит и как со всем этим связана Вивьен. И вытащить ее.
Зеленые глаза оборотня ехидно сузились, превратившись в две щелочки.
— Весьма занимательная последовательность, но меня она устраивает.
Натан пожал плечами. Грифон поверил подозрительно быстро. Но мага уже неумолимо охватывал азарт, в этот раз — соперничества.
— А если придется оставить твой драгоценный завод и фабрику и сорваться с места? — Грифон оказался не так прост.
Но Натан как раз оказался в подобной ситуации. Правда, причиной отъезда была не Вивьен: на заводе случилось ЧП. Бесследно исчезли наполненные магией промышленные накопители, на которых работали станки. Естественно, пропажа невелика, всего пять штук. Но магии в них заключено столько, что хватит на маленький источник.
Полиция попыталась списать на недостачу. Руководство фирмы, поставляющей накопители, уже ушло на каникулы. А Натан понял одну весьма прозаичную вещь: ему нужно обследовать тоннели, ведущие в горы. Там определенно что-то затевалось.
— Так что? Бросишь все ради Вивьен? — Грифон оплавил лед на перилах и оперся о чистые доски.
— Если понадобится.
— Отлично. Что там с катакомбами?
— Использование магии против граждан запрещено законом, только в целях самообороны, — насмешливо напомнил Эрик.
Я поспешно выключила печку, чтобы подогретое жаркое не превратилось в угли, пока буду выяснять, что происходит в моей гостиной. Полуфабрикаты я решила оставить на потом. Вначале надо съесть то, что приготовила и что, вопреки стараниям, не смог осилить Чад.
— Или ты надеешься, что ведьма сразу встретит тебя котелком и ты сможешь списать воздействие на самооборону? — хмыкнул грифон, тепло улыбнулся мне и пояснил, следя за тем, как Натан быстро меняет рабочее потертое пальто на новое, дорогое, в котором он лорд лордом: — Твоя соседка решила сделать ноги. Мы видели наемный летающий кеб. Ведьма уже отправила большую часть вещей и договорилась о втором рейсе от ее дома до вокзала.
А мне про спокойный фон лгала.
— Что бы тут ни происходило, она либо знает точно, либо подозревает, откуда ветер дует. — Натан пригладил пальцами волосы.
— Она не дура, пошлет тебя и свинтит отсюда. — Эрик снял с вешалки мою шубу и помог облачиться.
Сидеть дома и гадать, получилось у них или нет, мы с Чадом не собирались.
— Пустит. Я не буду использовать способности против старушки, только немного намекну на них. — Натан надменно улыбнулся.
Жуткий у него дар. Я бы на месте ведьмы не рисковала. Но то я, а то — тетушка Доротея, существо повышенной вредности.
Чад громко вздохнул. Маг и грифон понимающе переглянулись и дружно рассмеялись, наблюдая, как объевшийся мальчишка трусит к входной двери.
— Все слопал? — уточнил Эрик.
Я отрицательно покачала головой.
— Половина еле влезла. Там еще много осталось.
Грифон отдал магу пузырек с остатками зелья, которым его сбила со следа племянника неизвестная ведьма. По ним тетушка могла попробовать определить местоположение товарки. И именно это должно было стать причиной разговора о поспешном отъезде моей соседки. Вначале пусть поработает поисковиком. Потом перейдем к ее бегству. Судя по скепсису в голосе Эрика, он не верил, что старушка расколется и скажет правду. Ну, может, хоть ведьму найти сумеет — и то хорошо.
Только вышли на улицу, Эрик сразу закрыл нас с Чадом щитом, и мы спрятались за обледеневшим деревом.
Пока Натан брел по сугробам к дому ведьмы и барабанил в дверь, Эрик успел рассказать о краже накопителей на заводе и подозрениях мужчин, что это не простое совпадение.
— Сейчас она его пошлет — и точка, — усмехнулся Эрик, наблюдая за домом ведьмы через мою голову.
Чад согласно фыркнул.
Тетушка Доротея разглядывала Натана с нескрываемым удивлением. Маг поздоровался и что-то спросил.
— Не похоже, — удивленно пробормотала я, заметив, что тетушка Доротея убирает цепочку и распахивает дверь, а Натан машет нам рукой, приглашая подойти.
Видимо, даже ведьме непросто противиться магии повелителя разума.
В дом ведьмы мы вошли под сердитое бурчание хозяйки, костерящей нахальных оборотней, безмозглых девиц и наследивших мокрыми лапами котов. Натана она своим вниманием демонстративно обходила.
В темных коридорах домика было пусто и уныло. К переезду старушка подошла основательно и, кажется, возвращаться не собиралась. А ведь совсем недавно была в восторге от собственного жилья и его удобного местоположения. Обстановка осталась неизменной только на кухне, куда нас и сопроводили.
Сова встретила гостей недовольным уханьем. Чад ответил ей презрительным фырканьем. Пока мы рассаживались по табуреткам, ведьма шныряла по кухне, выдергивая из пучков трав веточки. Побросав их в котелок, налила остро пахнувшего мускусом зелья из склянки и зажгла огонь. Убедившись, что варево греется, обернулась к нам и сипло прокаркала:
— Ничего не обещаю! Может, укажет, а может — нет.
Повернулась к котелку, помешала зелье, вылила туда часть содержимого пузырька и, склонившись над ним, начала что-то нашептывать. Сова громко ухнула, напугав меня до икоты, слетела с рогов на плечо ведьмы. Наверное, у старухи была какая-то специальная подкладка под шалью, иначе я не могла объяснить, почему острые когти птицы ее не поранили. Тетушка Доротея улыбнулась, погладила крючковатыми пальцами лапу совы. И стала водить ладонями над булькающим варевом, которое начинало слабо светиться бледно-зеленым.
Захотелось потереть пальцами глаза — руки тетушки тоже мерцали зеленым, словно их окутывала тонкая цветная пленка. Я перевела взгляд на сову и тихо выругалась. Лапы птицы и ее глаза тоже светились.
— Успокойся, она всего лишь увеличивает силу за счет фамильяра, — накрыв ладонью мои пальцы, тихо пояснил Эрик.
Натан искоса глянул на меня и, едва заметно улыбнувшись, кивнул.
— Дома объясню, — одними губами шепнул грифон, успокаивающе поглаживая большим пальцем мое запястье.
Ведьма недовольно зыркнула на нас, и мы замолчали. Я на всякий случай отдернула руку — вспомнила, что старушку бросил оборотень и хорошее отношение его соплеменника ко мне вполне может ее разозлить. Мало ли что тогда у нее вместо поискового зелья получится!
Варила зелье ведьма очень долго.
Я успела отсидеть себе все что можно и нельзя на жесткой табуретке, пересчитать вязанки с травами, изучить замысловатый узор, выведенный на стене. Некоторые руны я уже видела в других домах, из чего сделала вывод, что тетушка озаботилась защитой.
Что же все-таки происходит?
Одно плохо — нам ведьма правды не скажет, тут даже способности Натана вряд ли помогут. Вредная старуха всегда намертво стояла на том, о чем говорила, как бы абсурдно порой ее утверждения ни звучали. Вспомнить хотя бы волшебный котелок, бьющий коммивояжеров. Самостоятельно. Без помощи хозяйки, державшей его в руках.
Тем временем котелок тетушки Доротеи полыхнул зеленью, над ним закружился небольшой зеленый вихрь. В его подрагивающей поверхности промелькнули горы, улочки нашего городка, потом мое лицо, и варево, громко булькнув, развеяло видение.
Ведьма громко витиевато выругалась, устало опустилась в кресло.
— Ищите ведьму-самоучку. Ты с ней знакома. — В меня невежливо ткнули трясущимся пальцем. — Сильная, гадина, но знаний не хватает.
Тетушка Доротея помахала рукой в направлении двери:
— Уходите.
Кроме старухи я знала всего одну ведьмочку, но болтушка Бека не скрывала своих способностей.
— Ведьма настолько сильна, что вы решили сбежать от нее? — не скрывая насмешки, полюбопытствовал Натан, встал с табуретки и лениво оперся о дверной косяк, намекая, что без вразумительного ответа никуда не уйдет.
Чад понятливо занял позицию у окна. Эрик ничего не делал, но взгляд зеленых глаз стал хищным, предупреждающим.
Мне стало жаль ведьму. На секунду, пока старушка не открыла рот и не начала угрожать. Чего только нам не пожелали и не пообещали! Мужчины спокойно дождались, пока фонтан красноречия ведьмы иссякнет, затем Эрик, будто ненароком отрастив когти на пальцах, констатировал:
— Вы знаете, что происходит. И боитесь.
Ведьма снова начала ругаться.
Грифон поморщился, отмахнулся от нее, словно от надоедливой мухи.
— Вы ведь знаете, кто он? — головой показал грифон на Натана, отстраненно наблюдающего за происходящим с видом настоящего лорда. — И подозреваете, кто он? — махнул раскрытой ладонью в сторону Чада. — А я его дядя. А вот эта девушка, — с нежностью посмотрел он на меня, да так, что глупое сердце пропустило удар, — моя… подопечная.
Тетушка Доротея громко, не скрывая презрения, фыркнула и поджала губы.
— Поверьте, — невозмутимо продолжил грифон, — то, что он сделает из желания выяснить, что тут происходит, ни в какое сравнение не идет с тем, что могу сделать я. Ваш дом вполне может сгореть. Как и вещи, что вы успели отправить на вокзал.
Натан спрятал раздраженную полуулыбку, задетый словами Эрика. Мне они тоже не понравились. Хотя я давно поняла, что для мага я ходячая головоломка.
— Демон с вами! — Угроза сработала. Недовольная ведьма задумчиво пожевала губами, скривилась и неохотно начала: — Древняя ворожба тут случилась. Такую не учуешь, не засечешь. А если потом все «Игрейскими слезами» залить, то сам королевский маг не разберет.
Неужели сейчас мы что-то узнаем?
Я спрятала подрагивающие от нетерпения пальцы в складки юбки. Подалась вперед, чтобы не пропустить ни слова.
— Если все так, как вы-то учуяли? — последовал вполне закономерный вопрос Натана.
— Не учуяла — поняла. Джон, старый дурак, сам к нам эту пакость привел! Болван разделенный! — выплюнула ведьма.
Сова на ее плече согласно ухнула.
Я совершенно ничего не понимала. Про разделенных колдунов и ведьм слышала пару раз. Так называли тех, чей фамильяр погибал. После этого одаренный терял магию. Хозяин моего домика был колдуном?!
— Дурак старый! — повторила ведьма. — Не знаю, откуда он ее взял, как она выжила. Но эта мерзость в его доме хорошо себя чувствовала. Силы к нему конечно же не вернулись. Да он и не хотел их возвращать, все радовался, что по Мели не скучает. Помер когда да дом к Вийке отошел, пакость затаилась. А потом, видимо, увидел ее кто, да и решил старое вспомнить. Только она вам не фамильяр, нет.
Тетушка Доротея потрясла крючковатым пальцем:
— И тот, кто твоего племянника приволок, знал об этом! А если не вышло у него, будут и другие! Нет, жгите меня, с ума сводите, а я тут не останусь! Я свою Риту ему не отдам!
Старушка погладила лапу совы. Поднялась и решительно двинулась на Натана.
— А теперь еще раз и подробно. Все, что знаете. — Маг угрожающе поднял руку, сделал вид, что собирается коснуться лба старушки.
Ведьма отпрянула, словно демона увидела, и поспешно заговорила:
— Джон был слабым колдуном. Фамильяром его мышь была. Тут он почти не жил, ездил все, пещеры изучал. Геолог, во! А Мелка его сдохла. Не знаю, что там случилось, но сдохла. Силы его исчезли, естественно. Жил себе жил, работал, а потом, дескать, старый стал, на работе сказал, мол, сами свои пещеры изучайте. Откуда он эту мерзость приволок, не знаю, но, пока она сама не захочет показаться, роза розой. А ее фамильяром назвать нельзя… Мне бабка в детстве о таких рассказывала. Жнецы их сотворили из разделенных фамильяров. Зачем — не знаю, но она повторяла, что как кто-то попытается такую гадость к себе привязать ритуалом, что не почуять, так бежать надо. Всем ведьмам, кто рядом окажется, не жить! — и неохотно, поглядывая на Эрика, добавила: — Да и вашему брату тоже лучше держаться подальше.
Я ничего не понимала. Ясно было одно: у меня не просто большие неприятности, а огромные!
— Чем для нас это опасно? — Эрик дотянулся до разволновавшегося Чада, успокаивающе похлопал по холке.
— Не знаю, — пожала плечами ведьма. — Бабка говорила, что не зря маги места силы заняли да архивы жнецов уничтожили. Жнецы научились ведьм от фамильяров отделять, только ведьма после такого помирала. А оборотни… Вы же как мы, только в теле одном. Вашему племени от жнецов тоже досталось. Бабка повторяла, что ежели кто разберется, как да что, то не остановится, и ведьмам да колдунам с хвостатыми рядом с ним не жить!
— А как кто-то может разобраться, если все знания уничтожили? — растерянно переспросила я.
— Ой ли? — ехидно прокаркала ведьма, насмешливо глядя на Натана.
— Уничтожили, — отрезал маг.
Ведьма беззубо пакостливо улыбнулась. Эрик покачал головой, усмехнулся каким-то своим мыслям и прошептал:
— Ах ты паршивец!
Чад пригнул голову и отполз в угол подальше от дяди, табурет под которым начинал тихо потрескивать.
— Мебель не порть, вредитель! — взвилась ведьма. — Я те все рассказала! Брысь отседова! Лорды, вашу бабушку!
Причин оставаться не имелось. Я поднялась, но Натан меня остановил жестом:
— Последнее, уважаемая мисс Доротея. Посмотрите, что у нее на шее.
И показал на меня.
Я завертела головой, пытаясь понять, на что так внимательно смотрят маг и ведьма. Почему нехорошо прищурился Эрик и начал принюхиваться Чад.
— Что-что? — проворчала старуха, недовольная тем, что нас не удалось выгнать. — Порча.
— Что?! — Я осела на ловко подставленный грифоном табурет. — Какая еще порча?
— Да не бледней, Вийка! Баловство одно! — не прониклась сочувствием к моему горю ведьма. — Сейчас отвару глотнешь, через пару дней бородавки облезут.
Я цапнута себя за шею, пальцы наткнулись на семейные родинки.
— Они! — закивала тетушка Доротея, протягивая мне ковшик с пахнущим хвоей варевом.
Выпила залпом. Посмотрела на довольного Натана и насмешливо улыбающегося Эрика.
— Все! Идите уже! — замахала на нас руками ведьма.
Вдохнув морозный воздух на крыльце, я прикрыла глаза, подставляя лицо холодным поцелуям метели. Мысли в голове прыгали не хуже танцующих вокруг снежинок.
На мне была порча! И на отце — тоже! Кому же мы так досадили-то?
А роза — это фамильяр! С ума сойти! Впрочем, ведьма сказала, что она не фамильяр. А что тогда?
Меня окутало тепло, Эрик поставил щит. Грифон молча предложил мне локоть. Натан насмешливо улыбнулся. Чад почему-то спрятался за мага, опасливо поглядывая на грифона.
— Что это с ним?
— Чует кошка, чье сало съела, — сердито отозвался Эрик.
— А? — понимаю, что ничего не понимаю.
— Дома расскажу. А ты думай, как будешь нам объяснять свое поведение. На буквы лапой показывать или усами писать — мне без разницы, но я должен знать, что ты пил, когда лез в семейную сокровищницу!
— Можно проще, — вмешался Натан. — Наш юный вор будет старательно думать и мечтать, а я озвучу его мысли вслух.
— О чем вообще речь? Вы чего на него накинулись? — Я погладила незаметно подползшего ко мне Чада по голове. — Какой вор? Какая сокровищница?
— Сокровищница — архив моей семьи. — Эрик оплавил лед на скользких ступеньках ведьминского крыльца, и мы побрели по снегу. — Род моей матери — один из двенадцати, участвовавших в свержении жнецов. — Он кивнул на Натана. — Его предки, кстати, тоже отметились. Ведьма права, не все уничтожили. Были оставлены знания, касающиеся запечатанных источников. Их передают от отца к старшему сыну вместе с титулом и клятвой никогда не использовать сведения во вред. Чад не дождался, пока эти знания перейдут к нему. Думаю, мой брат согласился на мое участие в поисках из-за свитка, а не из-за Чада, — не скрывая горечи, закончил грифон.
Подошел к уныло опустившему голову Чаду. Присел на корточки.
— Эй! Знаешь, чем отличается взрослый от ребенка? Тем, что отвечает за свои поступки. И исправляет глупости, что натворил.
Кот недоверчиво посмотрел на дядю, потом на меня и мага.
— Именно так, — подтвердил Натан, явно сочувствующий мальчишке.
Чад гордо задрал хвост, выпрямился, растопырил усы и бросился к моему дому.
— Хороший парнишка, — задумчиво протянул маг.
— Угу, даже странно, что такой у моего брата получился, — тепло отозвался Эрик, помогая мне перебраться через сугроб.
