ГЛАВА 11
Едва отдышавшись после дымного, но на удивление эффективного поискового зелья Ханка, мы поспешно перегрузились в сани на магической тяге. Времени ждать охрану у нас не было.
Когда котелок Ханка стал дымиться слабее, колдун перелил его содержимое в небьющуюся колбу, заткнул пробкой и поглядывал периодически в небольшое сизое облачко над поверхностью зелья, проверяя местоположение наших преследователей.
Сердце болезненно сжималось каждый раз, когда колдун лез за колбой. Наверное, я глупая курица — я боялась за мать и за того, кого называла отцом. Да, они подлые, расчетливые, но я не могла перестать считать их своими родителями. А сейчас они были в руках мага, для которого чужая жизнь — что пыль под сапогами. Принудил ли он их, соблазнил ли посулами, но они сейчас в не меньшей опасности, чем я.
После небольших споров управлять санями сел Натан. Ханк рвался опробовать свое дополнение в конструкцию саней, долженствующее их ускорить и дать нам фантастическую маневренность. Но маг был опытнее в управлении, с его-то страстью к кебам.
Остальные, рассредоточившись по мягким сиденьям, занялись разработкой обратного ритуала. Эрик с Натаном начали набрасывать его еще в Дартфорде. Светлые головы друзей грифона оказались очень кстати. Артефактор был ходячей библиотекой, а колдун до дрожи в руках обожал изучать руны. Особенно ему нравилось вычислять значение тех, толкование которых было утрачено. Таких имелось пять штук.
Мне же отвели роль того, кто будет записывать заклинания.
Сани у нас были последней модификации — наличествовал даже прозрачный купол, закрывающий пассажиров и водителя от ветра и предохраняющий от встречи с ветками. Мощные фонари освещали дорогу, а магические светляки в салоне давали достаточно освещения, чтобы можно было читать.
Конспектировать споры мужчин оказалось забавно. В перепалках медленно, но верно рождалось некое подобие истины.
— Если он выводил символ справа налево, надо эти две руны переставить! — Колдун отобрал у меня лист с только что перерисованной заново схемой.
— Тогда ты замкнешь их на себе, и они выпадут! — не согласился Эрик.
— Не выпадут! А так ты получишь слабый угол! Шеридан, что говорит Катирини Ос по поводу замкнутости?
— Замкнутость зависит… — послушно начал артефактор.
— От направления исходного вектора. — Натан задумчиво покосился на меня через плечо с водительского сиденья. — Как маг выводил символ на груди Чада?
— Медленно. — Я сжала край листа пальцами, собираясь с духом.
Вспоминать не хотелось. Сделав над собой усилие, не без помощи незаметно переместившейся за мою спину ладони Эрика, ласково погладившей у основания шеи, я уверенно сказала:
— Справа налево.
— Я же говорил! — обрадовался колдун, и спор продолжился.
Мы ехали всю ночь, пару раз делали привалы, чтобы оставить маячки для нашей охраны. Скрываться не было смысла, как и останавливаться более чем на полчаса. Сейчас нам нужно было первыми попасть на Лунное плато. Только Тьма могла указать, где источник. Но окажись маг там раньше, он вполне мог его отыскать, потратив некоторое время.
И удача была явно на его стороне.
Ехать даже на самых лучших санях по заснеженным горам, заросшим густым лесом, — то еще удовольствие. Не будь с нами Натана и Шеридана, давно бы застряли в буреломе или между деревьями. Маг виртуозно вел сани, выбирал оптимальный путь. Мы проскальзывали через, на первый взгляд, непролазные чаши. Отличный водитель плюс парочка специфических артефактов — и мы почти летели по ночному лесу.
Маг же шел по тоннелям. Там ни снега, ни деревьев. Судя по скорости, с которой он двигался, он затащил туда какую-нибудь механическую игрушку на магической тяге. Мужчины не хотели меня волновать, но я и так догадалась, что вряд ли наши шустрые сани можно догнать пешком.
На очередной короткой остановке, нужной, чтобы поставить маячок и сбегать по срочным делам в кустики, сзади послышался громкий треск. Потом визг, и нас, замерших у саней, ослепило ярким фонарем вынырнувшего из ельника сооружения, напоминающего не то узкие сани на одной лыже, не то лодку с куполом.
— Доброе утро! — Из кабины выпрыгнула взъерошенная Делла в костюме для катания на лыжах.
Ее гувернантка, молоденькая девушка с зеленоватым цветом лица, вяло помахала нам рукой. Два светловолосых широкоплечих мужчины, выбравшихся из «лодки», выглядели вполне бодро. Немного помятые, они вытащили из нутра странных саней рюкзаки, поправили меховые полушубки, нахлобучили шапки.
— И как это понимать? — Эрик разглядывал наших, я так полагаю, охранников.
— Как вы? — Колдун и артефактор подбежали к девушкам.
— Нормально! Охрана доставлена в целости и сохранности! — заверила Делла, подергала рычаги и недовольно сообщила: — Назад будем ползти медленно. Ускоритель сгорел.
На лице ее гувернантки-компаньонки было написано неземное счастье.
Делла, заметив нахмурившегося Натана, примиряюще развела руками.
— Все! Меня нет! Уже еду обратно!
Улыбнулась Ханку и Шеридану и закрыла прозрачный купол. Сани затарахтели и неторопливо покатили прочь.
— А не опасно их вот так отпускать? — Наконец я пришла в себя после фееричного появления невесты Натана. — Одних?
Чад вопросительно фыркнул. Подбежал к отчитывающему наших охранников Эрику, толкнул его головой в бок.
— Нет. Сани исправны. В них есть зеркало и аварийный маячок, — ответил артефактор, восторженно глядя в темноту.
— Сумасшедшие девицы, — подмигнул ему колдун, довольно улыбаясь. — Прямо как мы.
Почему юная графиня решила подработать извозом, узнали, когда погрузились в сани.
Ник и Рем, братья-оборотни, маги льда, специализирующиеся на защите, с задорно блестящими глазами рассказали о своем прибытии в Бланчефлеер.
Вначале их сани приказали долго жить, проиграв в столкновении с транспортом подвыпившего лихача. Попытка нанять новые не увенчалась успехом: перед зимними торжествами в курортном городе все, что могло ездить и возить туристов, было давно сдано в аренду и не перекупалось ни за какие деньги, так как заработать можно было много больше.
Тут-то и выяснилось: наши сани, собственно, принадлежат двум прохвостам, выигравшим их у одного сквалыги. Тот утверждал, что колдуну ни за что не съехать с крутой горы на тарелках вместо лыж, не убившись насмерть. Спор, как признались два великовозрастных мальчишки, был затеян, чтобы произвести впечатление на Деллу и ее компаньонку. А сани… сани просто ко двору пришлись.
А Нику и Рему, решившим обокрасть одного особо говорливого владельца саней во имя нашего спасения, ко двору пришлись Делла с компаньонкой. И экспериментальный транспорт, оставшийся от ее отца и не проданный графиней — покупатели не верили, что нечто, напоминающее лодку, легко может обогнать обычные сани.
Делла подслушала наш разговор в коридоре. Прикинула, что наша охрана может заинтересоваться саночками отца, и попросту их подкараулила. Оборотни согласились. Но выяснилось — управление завязано на крови владельца, поэтому им пришло узнать, что не только мужчины могут быть лихачами.
Следующие несколько дней мы добирались к хребту Двенадцать Лебедей. Происхождение названия пояснил артефактор. По легенде, горы были владениями двенадцати чудовищ, напоминающих полуженщин-полулебедей. Монстров уничтожили, а название осталось. Как и обилие всевозможной нечисти, прижившейся под крылышком чудовищ.
С первыми ее представителями мы столкнулись еще на подступах. Красноглазых крыс, нападающих огромным пищащим комом и съедающих жертву за пару ударов сердца, первым услышал Эрик, потом Чад и Ник с Ремом. Охрана сработала отлично — глыба льда разлетелась на куски над защитой наших саней. Ни один осколок не повредил ее, ни одна крыса не ушла.
После нападения было решено останавливаться, только когда сильно приспичит. И делать дела, не отходя от саней. Как единственной женщине, мне пришлось делать это в полукруге отвернувшихся мужчин. Стыдно было жутко, но жить хотелось больше.
Круглосуточно управлять санями Натан не мог, его по очереди сменяли наши охранники. Вели они осторожней и медленней.
Спали тоже по очереди: двое из нас обязательно следили за дорогой, вглядывались в деревья и снежные заносы. Путешествие по лесам хребта двенадцати чудовищ не подкидывали никаких сюрпризов, но это не означало, что их не будет.
Еще в детстве я заметила, что, когда едешь, почти не ощущаешь высоты. Вокруг все тот же темный ельник, те же заснеженные буреломы, серое небо, склоны гор вдалеке. А на самом деле ты почти в середине кишащего нечистью хребта.
Лучше бы я про нее не вспоминала!
Они появились сразу. Два вепря, железные ножи-клыки, в маленьких темных провалах глаз — ненависть к нарушившим границы их владений людям и нелюдям.
Лед и пламя накрыли зверей почти одновременно, но те впитали магию без остатка.
Сани покачнулись от удара. Едва устояли, как второй вепрь толкнул другой стороны.
— Мраморные вепри устойчивы к магии, крайне редки, боятся скальных ехидн, — пробормотал Шеридан, копаясь в артефактах.
Будто он мог откопать в своем саквояже ехидну.
— Как выглядят, помнишь? — разбуженный ударами Натан с напряжением следил за безуспешными попытками Эрика и нашей охраны отвлечь вепрей от саней.
— В общих чертах.
— Мечтай!
Шаридан сдернул очки с носа, оторопело захлопал глазами, потом заулыбался и прикрыл веки. Натан хищно усмехнулся и повернулся к вепрям.
Иллюзия возникла в момент, когда оба зверя взяли чуть дальше, огибая деревья. Нечто напоминающее ежа с вывернутыми вовнутрь когтистыми лапами и крокодильей мордой загородило им дорогу. Ехидна слегка просвечивала и едва заметно колыхалась.
Не поверят!
Вспомнила Дамиана, гордо вышагивающего в одних подштанниках. Получилось тогда, получится и сейчас!
Моя рука сама собой оказалась на свернутой комом розе, пальцы окутала тьма. Я представила, как иллюзия наливается плотью, становится осязаемой. Ехидна, став почти живой, зашипела, замахнулась лапой, задела когтями ствол ближайшей ели, оставляя на коре белесые следы. Нечисть, истошно визжа и взрывая копытами снег, развернулась на месте и растворилась среди деревьев. А мы с Натаном обессиленно опустились на сиденья и переглянулись. Эрик тут же протянул мне фляжку с водой.
Никаких сомнений, чья я дочь, больше не осталось. Как и вопросов, что я за маг. Иллюзионист! То есть маг иллюзий. Вся в герцога. Непонятно только, почему у меня нет метки стихий. Или именно ее скрывала порча? А может, не только скрывала, но и блокировала мои способности?
Натан устало кивнул.
На совместной иллюзии наше везение закончилось. Вначале забарахлили сани, точнее, артефакты Шеридана, которые позволяли нам спокойно двигаться по густому заснеженному лесу, с легкостью проходя там, где даже лодка Деллы точно не проскользнула бы.
Остановка вышла резкой. Сани попросту застряли между двумя смолистыми стволами елей. Натан подергал рычаги, тихо выругался себе под нос и сообщил:
— Приехали!
С трудом вытолкали слегка помятые сани из ловушки. Пока артефактор пытался их починить, мужчины совещались. А тем временем моя мать быстро приближалась.
Пришлось оставить сани и двинуться на снегоступах. Благо, судя по карте, до отрога, над которым зависли воздушные горы, не очень далеко. К закату должны были увидеть в небе глыбы камней. Но вместо них мы снова наткнулись на сани. Припорошенные снегом, съехавшим с еловых лап, они печально взирали на нас погасшими фонарями.
— Ханк, где ведьма? — коротко спросил Эрик, разглядывая алое небо над темными вершинами елей.
Колдун вынул колбу, глянул в дым над поверхностью зелья и хищно усмехнулся.
— Где-то поблизости. Наш умник оставил ее, чтобы нам глаза отводила. — Он сбросил на снег рюкзак, быстро соорудил небольшой костерок и начал деловито раскладывать мешочки с травами. — Приготовьтесь, я на время сниму ее морок, потом верну, чтобы не заметила.
— Справишься? — Натан согласно кивнул, переглянулся с Эриком.
— А то! И не таких умниц ловил! — Черные глаза колдуна блеснули в предвкушении скорой схватки, я испуганно сглотнула.
Все же Тельма — или как там ее зовут? — моя мать.
— Не беспокойся, Ханк просто ее обезвредит, — заметил мою реакцию Эрик, поправил лямки рюкзаков. Один — с вещами, во втором ехала роза.
— Ага, — подтвердил колдун, помешивая в небольшом котелке напоминающее смолу варево.
Ворон, устроившийся на его плече, громко каркнул.
Захотелось погладить приунывшую розу. Последние дни меня будто тянуло к фамильяру. Колдун заверил, что это нормально, — лиса пытается сделать нашу с ней связь прочнее. Это дает мне силы.
Мужчины разгадали руны. И оказалось, что наш ритуал выполнен не с одной ошибкой, а сразу с несколькими. Это давало нам слабую надежду, что после обратного ритуала Тьма останется жива. Была и обратная сторона моего взаимодействия с розой — если ритуал не поможет, придется лезть в источник и проходить испытание. В то, что я выживу, верилось слабо. Жнецы допускали до ритуала только опытных магов, вооруженных знаниями многих поколений удачливых предшественников. И то в живых оставались единицы.
А я? Маг без году неделя.
— Готовы? — Из дымного облака, закрывшего и колдуна, и сани, и пару соседних елей, спросил Ханк. — Начали!
Я ничего не почувствовала, только роза в рюкзаке Эрика зашевелилась, выпустила наружу зеленую плеть, будто решила посмотреть, что происходит.
— Идем. — Эрик подцепил меня под локоть, и мы быстро зашагали прочь от разрастающегося дымного облака.
До отрога, напоминающего длинную осыпь, добрались, когда на небе зажглись первые звезды. Четыре Вдовы висели в небе. Поросшие кривым лесом, припорошенные снегом и окутанные облачными юбками, они пугали и будили детский восторг.
Мы пришли! Я почти дома! Тьма почти дома. Связь с Тьмой окрепла, и я уже вполне успешно отделяла свои мечты от ее.
— Привал полчаса! — скомандовал Эрик, оценивающе окинув нас взглядом. — Потом поднимаемся.
Ник и Рем тут же начали осмотр местности на предмет малоприятных сюрпризов. Я поражалась выносливости оборотней. Эрик, усадив меня на рюкзак и дав фляжку с подогретой магией водой, начал делить на порции остатки полуфабрикатов. Натан с интересом разглядывал обманчиво близкие воздушные горы. Артефактор закопался в рюкзак, привычно позвякивал своими поделками, что-то выискивая. Чад голодными глазами следил за дядей.
Ник и Рем вернулись мрачные. На вопрос Эрика, что нашли, коротко бросили:
— Развалины форта, древние и неспокойные.
Неспокойные — этот термин отлично знали все. Неспокойные места означали земли, где может обитать или обитает нежить.
Перекусывали торопливо, настороженно косясь по сторонам. Шеридан, на ходу жуя оленину, закинул на плечо рюкзак и скрылся среди скал. Вскоре оттуда донесся тихий перезвон, словно дверной колокольчик. Эрик подскочил на месте, Ник и Рем рывком поставили меня на ноги и подпихнули к осыпи. Натан подхватил рюкзак Эрика, сам грифон встал рядом с нашей охраной.
— Спускайтесь! — Шеридан выкатился из-за скалы. — У нас пара минут! На большее моих артефактов не хватит! Там лич!
Мужчины дружно проглотили ругательство, и мы побежали вниз по осыпи. Эрик на ходу вытащил из рюкзака упряжь из ремней. Сунул вещи и розу Натану. Сцапал сопротивляющегося Чада и тоже всучил магу:
— Держи его крепче. Вы первые!
На ходу обернулся грифоном. Причем сделал это так хитро, что упряжь уже была на нем. Натан без вопросов втиснулся в ременные петли. И они взмыли вверх. Исчезли в облаках.
Грифон вернулся быстро.
— Сейчас. — Шеридан помог мне надеть ремни.
Полет я никогда не забуду. Ветер, бьющий в лицо, — времени на щит не было. Неприятное, царапающее ощущение в груди, когда оказалась на уступе, зависшем над извилистым хребтом. Ужас, что за облаками не вижу осыпь, где остались друзья. А потом тянущее ощущение, меня влечет вверх по скалам. Лисья морда, выглянувшая из рюкзака. И понимание, смешанное с обрывочными видениями низких каменных коридоров, пляшущего по стенам света фонаря и колючих плетей, пытающихся преградить дорогу.
— Он уже здесь! Он почти нашел источник!
Натан рывком развернулся ко мне.
— Идем!
— Нет.
Я обреченно посмотрела вниз. Где же Эрик? Я не могу уйти, не убедившись, что с ним и ребятами все в порядке!
— Не мешай ему, — я опустилась на корточки и погладила грустную зеленую морду, — ты его не остановишь, но дорогу покажешь.
— Пойдем. Эрик поймет. Он справится. Поверь, с ним случались и не такие передряги!
Я отрицательно покачала головой, глядя на Натана. Не справится. Не в этот раз. Уже не справился. Я чувствовала, что с ним что-то случилось. Это как интуиция, как невидимые нити, что связывают мать и ребенка, как предчувствие, что заставляет вдову ждать у окна того, кого считают мертвым. Это любовь. Та самая, о которой мечтала в детстве. Она не давала согласиться с братом.
Решение показалось безумным, но другого не имелось. В конце концов, тут ненамного выше!
— Помоги. — Я запустила пальцы в зеленую шерсть.
— Вивьен!
Я улыбнулась брату. Прости!
Вокруг взметнулись розовые плети, под ногами заколыхалась темная лунка, и я провалилась в черноту, вспыхивающую белыми искрами. Выпали мы с Натаном, успевшим в последний момент нырнуть за мной, на осыпь, в центре круга обороняющихся от толпы умертвий оборотней. Рядом с Шериданом, наспех перетягивающим жуткую рану на ноге.
— Как вы тут оказались?
— Вивьен решила погеройствовать!
Я отыскала Эрика. Живой! Взгляд скользнул по многочисленным ранам, в груди испуганно замерло сердце. Как он вообще еще стоит на ногах?
Ник и Рем выглядели лучше лишь потому, что поверх одежды нарастили ледяные доспехи.
— Перенесешь обратно?
Роза ответила нерешительным шуршанием.
Она не знала, хватит ли сил. Была почти уверена, что не хватит. То, что сотворил маг со своим сообщником, ослабило ее. Можно обратиться к магии источника, однако тогда обратный ритуал станет бесполезен. Но помощь будет существенной — не отдельные всплески магии, просочившееся тонкими ручейками, как те, что Тьма использовала, чтобы защитить меня от дерева, или навеять сны, или перенести вниз, а настоящий темный поток.
За много столетий места сосредоточения силы обрели некое подобие сознания. Всего один раз непокоренный источник жнецов может добровольно помочь. Отказаться или промолчать. Но, независимо от результата, у меня не будет иного выхода, как войти в источник и начать испытание.
Я смотрела на наступающих мертвецов, высохших до состояния мумий. Магия им особого вреда не причиняла. Они неторопливо ступали по оплавленным камням осыпи, не обращали внимания ни на пламя, обжигающее остатки плоти, ни на лед, превращающий ее в хрупкий хрусталь. Их вел разум лича. Его тощую фигуру, завернутую в дорогие золотые ткани, я видела за серой массой зомби. Древний и сильный, он много столетий спал, а мы его разбудили. Покойный маг не был в восторге от нежданных гостей, и наши извинения его вряд ли устроят.
Некромантов среди нас не имелось. Зато была я. И темный источник.
— Вивьен, не смей! — Натан попытался схватить меня за руку.
Но я увернулась и, сжав одну из колючих плетей розы, шагнула из защитного круга и встала перед упавшим на одно колено Эриком.
Колючки впились в ладонь. Послышался далекий гневный крик — маг был не в восторге от нашего с розой решения.
— Помоги защитить их! Пожалуйста!
Я безумно боялась отказа. Страх за друзей, боязнь потерять того, с кем я оттаиваю от корки чужого предательства, заставлял, нервно кусая губы, упрямо повторять:
— Помоги! Помоги! Прошу!
Казалось, ничего не вышло. Но только по пальцам побежали первые капли крови, как колючие плети взметнулись вверх. По моим рукам заструилась тьма. Вспыхнула серебристыми искрами и хлынула волной, превращая армию лича в пыль.
Прежде чем исчезнуть, их повелитель зловеще расхохотался, а потом поклонился мне.
Выполнив мою просьбу, тьма схлынула, оставляя неприятное опустошение внутри и понимание, что источник ждет меня. Испытание готово начаться, иначе — смерть. Иначе он убьет Чада и Тьму. Ему надоело ждать, когда к нему обратятся маги.
Мне предложили сделку: я вхожу в источник, и испытание начинается, в обмен Чад, ненужный для неправильного ритуала, но связанный с нами, получает свободу, а Тьма, оставаясь связанной со мной и источником, не погибнет. В любом случае.
На самом деле никакого обмена не было.
Я сама лишила себя возможности использовать обратный ритуал, спасла друзей и того, кого люблю больше жизни. Что касается испытания — крохотный шанс есть.
Снова услышала далекий крик, полный гнева и досады. Интересно, что разозлило мага?
Сверху раздалось истошное и обиженное мяуканье — судя по нему, Чад был близок к тому, чтобы сигануть вниз.
— Мы живы! — сипло прокаркала я и обессиленно опустилась на разогретые магией Эрика камни.
Всю жизнь так просидела бы!
Что же ты натворила, добрая душа?
Эрик, не обращая внимания на раны, опустился на колени рядом с виновато улыбающейся Вивьен. Обнял, вдохнул смешанный с ароматом розы запах волос. Грифон был согласен сам шагнуть в источник, только проклятому оплоту жнецов он не нужен. Чувствовал темную магию, связавшую его любимую со спрятанным в недрах воздушной горы колодцем.
Вивьен повернулась, уткнулась в его шею носом и едва слышно прошептала, щекоча дыханием кожу:
— Источник отпустит Чада и Тьму, он обещал.
Разумная магия?
Эрик бросил быстрый взгляд на Натана. Маг под руководством Шеридана обвешивал Ника и Рема лечебными артефактами. Один из них артефактор крепил себе на бедро над глубокой рваной раной.
Повелитель разума уловил безмолвный вопрос грифона, задумчиво нахмурился и пожал плечами, соглашаясь, что после экспериментов жнецов с источником вполне могли произойти и такие изменения. Ведь не просто так маги запечатали часть из них. Не уничтожили, а запечатали. Вполне возможно, побоялись уничтожать, не зная, каким будет ответный удар в случае неудачи.
— Он ждет меня, понимаешь? — Вивьен мягко отстранилась, заглянула в глаза. — Маг не сможет пройти испытание. Я поняла, почему он разозлился. Не знаю для чего, но источник решил выбрать меня. У меня получится. Должно получиться.
Она старательно лгала. Неумело, наивно. Ему и себе. Не хотела сдаваться. Стойкий первоцвет, для которого даже корка льда не препятствие.
— У тебя получится. — Эрик ласково коснулся искусанных губ любимой поцелуем.
Он тоже лгал. Пока его губы успокаивали и дарили нежность, мысли метались пойманными птицами, пытаясь найти выход. Не могли же жнецы так просто позволить лучшим из своих приверженцев погибать? Должна же быть хоть какая-то система извлечения их из испытания? Хоть что-то?
Опыт подсказывал грифону — если такое и есть, то рядом с источником.
— Я люблю тебя. — Вивьен отвела взгляд, взволнованно потерла пальцами покрасневшую щеку.
А Эрик был готов разнести воздушные горы по камням, лишь бы не выпускать ее из объятий, продолжать обнимать, шептать глупости, обещать, что все будет хорошо.
— Я люблю тебя, мой первоцвет.
Эрик отлично контролировал мысли, но сквозь броню железной воли пробивались боль, страх и звериная ярость. Грифон был готов небеса свергнуть на землю, лишь бы не допустить смущенно прошептавшую признание в любви Вивьен к источнику. Лишь бы разорвать ее связь с ним. Но он понимал, что не выйдет.
И Натан тоже это понимал. Как и Эрик, ненавидел чувствовать себя бессильным. Вивьен спасла друзей, но лишила себя возможности разорвать связь с источником. Проигрыш, полный и бездговорочный.
Именно поэтому маг вцепился в идею Эрика. Действительно, легенды легендами, но жнецы правили на огромных территориях не одно столетие. Если бы они гибли в таком количестве, как пытаются убедить всех историки, в восстании не было бы необходимости. Они бы сами вымерли.
Я сказала! Я призналась Эрику в любви!
С улыбкой посмотрела на спину изучающего скалу грифона. Я так боялась. А он… никогда мне не говорили столько нежных слов, никогда так ласково и жарко не целовали. Щеки опалило румянцем. Эрика совершенно не смущали наши друзья. Да что там говорить, меня — тоже. Хотелось лишь одного: чувствовать себя любимой. Мне было страшно идти на испытание, не сказав главного и не услышав в ответ: «Я люблю тебя». Он назвал меня первоцветом. Наверное, он прав. Я, как они, все время пробиваюсь сквозь корку безразличия и предательства к солнцу любви и дружбы. Мне страшно, очень, до мокрых ладоней и дрожи в коленях, до темноты перед глазами, но все равно иду вперед. Всегда шла. И сейчас не остановлюсь.
Пусть крохотный, но шанс. Как говорил человек, которого я считала отцом, «раз в столетие и палка зацветает».
— Смотри, — когда мы оказались наверху, Натан дотронулся рукой до плеча Эрика, кивком показал на Чада.
Кот подтащил рюкзак с основательно увядшей после всплеска темной магии розой к скале, в которой, по нашим с Тьмой ощущениям, должен быть проход в тоннели, ведущие к источнику.
Чад прав, Тьма может подсказать, где рычаг.
Я подошла к розе, опустилась на покрытый хрустящей снежной коркой камень. Осторожно погладила плеть, высунувшуюся из рюкзака.
«Покажи, пожалуйста».
Роза потянулась к верхнему краю скалы, зацепилась за едва заметный уступ и свалилась вниз. Пришлось помочь ей забраться обратно. Состояние ее настораживало, но мужчины хором заявили, что обойдется. Просто мой фамильяр не приспособлен к таким всплескам. После испытания все изменится.
Эрик дотянулся до выступа, нажал, и часть скалы исчезла, открыв нам серое нутро тоннеля.
Прежде чем шагать вслед за ним и Чадом, подхватившим рюкзак с розой зубами, я покосилась вниз. Ник, Рем и Шеридан остались на плато. Артефакты заживляли раны быстро, но не моментально. От двух самых сильных и тех, что восстанавливали силы, ребята отказались — отдали их Эрику. Понимали: грифон в любом состоянии отправится со мной. Эрик принял их решение. Лучше он один, чем четверо едва держащихся на ногах магов.
Маг из катакомб уже нашел источник или был близок к нему. И его точно не устраивало то, что магия решила выбрать меня. А значит, нас впереди ждут неприятности. Мы ведь так и не узнали, какой магией он обладает.
— Осторожней, не заденьте камень справа — это рычаг, — предупредил Эрик, едва часть скалы встала на место за нашими спинами и в руках загорелись фонарики.
— А как ты узнал? — спросила я, осторожно обходя неприметный, слегка выпирающий булыжник.
— Маг тут был, он топтался у него. Потом камень сдвинули — видно по пыли вокруг. И запах остался.
Чад принюхался и утвердительно чихнул, чуть не выронив розу.
— Давай сюда. — Натан отобрал у него рюкзак, закинул на плечо.
— Я впереди, потом Чад, потом Вивьен. Натан, замыкаешь. След в след. — Эрик внимательно разглядывал мощенный камнем пол, потом перевел луч фонаря на кирпичную кладку стен. — Чувствуешь?
— Магия земли, — подтвердил Натан.
Мы попали. Мы сейчас как раз под землей.
— Теперь хотя бы понятно, как он узнал о катакомбах и почему не запутался в тоннелях. — Эрик перешагнул через несколько камней. — Похоже, этим его способности и ограничиваются — чувствовать пустоты и находить скрытое в земле. Иначе он бы нас тут попросту похоронил, а не оставлял сюрпризы.
— Ловушки? — Я осветила подозрительные камни.
— Ага, он их активирует. Но к нашему счастью, у него закончились «Слезы», а следы я почую.
От сердца отлегло. Но, как оказалось, я рано радовалась.
Тоннель уводил вверх. Эрик благополучно вынюхивал опасность. Мы шли по следам мага. Мне даже показалось, что тянет прохладной свежестью.
Через полуразрушенную арку вышли в просторный зал, убранство которого состояло из пары магических факелов и оплетенной розами двери. Покрытые иглами инея цветы как две капли воды напоминали мою розу. В тусклом мерцании факелов зал казался безопасным.
— Стой! — Эрик поймал меня за руку.
Натан схватил Чада за загривок, не давая наступить на пол.
— Вон там. — Грифон показал на небольшую нишу в стене. — Он держал магией камень, пока не прошел. Я держу, вы идете.
— А ты? — Я испуганно вскинула на Эрика глаза.
— А я грифон, у меня крылья.
Меня игриво поцеловали в макушку.
— Иди.
Пока мы, настороженно озираясь, шли по грубому, больше напоминающему мостовую полу, я боролась с желанием броситься обратно. У него крылья!
Дверь открылась легко. В лицо ударил морозный воздух, пропитанный ароматом цветов. Сердце радостно подпрыгнуло и заколотилось как ненормальное. По ту сторону двери была галерея из сна.
Увитые розами арки. Снег, иней на зеленых листьях и тугих бутонах. Огромная луна на темном небе. И завеса из колючих плетей на той стороне галереи. А за ней — источник!
— Осторожно! Слева не иллюзия!
Вздрогнув от крика Натана, я обернулась.
Зал ожил. Золотой грифон уворачивался от горных аспидов, с шипением выпрыгивающих из круглых нор в стенах. Гадов было настолько много, что пол превратился в черный шевелящийся ковер.
— Слева иллюзия!
Я отвела взгляд от омерзительного зрелища. Не все змеи настоящие. Натан видел разницу и старался помочь. Уничтожить создавшее их заклинание он не мог — не хватало силы.
— Как разрушить иллюзию? — вопрос вырвался быстрее, чем сообразила.
— Ищи светящиеся узлы внутри, их тут штук пять всего. — Натан снял с плеча розу, поставил рядом с собой.
Пока он командовал, помогая Эрику, полет которого больше напоминал метания, чем путь к спасению, я искала узлы. Это оказалось несложно — фальшивые змеи, если сосредоточиться, начинали подрагивать и проступало создавшее их заклинание.
Отыскав узлы, я запихнула руку в рюкзак. Пальцы привычно окутала тьма, вспыхнули искры света. В зале осталось от силы два десятка аспидов да с десяток тех, что недавно выскочили из стен. Без особых проблем увернувшись, запыхавшийся Эрик приземлился рядом, обернулся человеком и выдохнул:
— Ненавижу иллюзии!
Натан хмыкнул, показал на дверь:
— Почти пришли.
— Вижу. — Эрик окинул взглядом галерею, нахмурился.
— Вряд ли, — ответил на его мысли Натан и пояснил мне: — Мага не видно. Я его не чувствую, Эрик не чует. Но тут такой магический фон…
— Как у ее дома, — закончил Эрик, оттесняя меня обратно.
— Правильно, — насмешливо произнес знакомый мужской голос.
И мир будто рассыпался на куски. А когда собрался, я оказалась один на один с победно улыбающимся Верноном.
— Скрытые источники жнецов имеют весьма специфический фон. Его легко спутать с глухими местами, где он спокойный. Их настолько мало, что никто уже и не помнит, как это — ощущать себя рядом с таким местом. — Лорд каркающе рассмеялся, осторожно прислонил трость к перилам. — К тому же источники действуют на магов точно так же, как и места со спокойным магическим фоном. К несчастью, таких источников осталось очень мало. В свое время их старательно отыскивали и запечатывали.
В моем доме источник? Или не в нем? А зачем мы сюда тогда шли? Вряд ли Тьме настолько хотелось побывать в родных местах.
Значит, с тем источником что-то не так.
— К сожалению, они редко бывают стабильными, часто иссякают сами собой, — подтвердил мою догадку Вернон.
Иссякают? А так бывает? Увы, этого я не знала.
— В том, что остался в Дартфорде, — лишь крупицы темной магии. А тут… — Он снял перчатки, положил в карман пыльного помятого пальто.
Для полной картины не хватало цилиндра. Не думала, что Вернон настолько помешан на внешнем виде. Кто еще полезет в тоннели в дорогой и неудобной одежде? Однако если вспомнить, что он неожиданно нашедшийся наследник, его пунктик на «состоятельном» внешнем виде понятен. Боится, окружающие не поймут, кто перед ними. Аристократ.
— Тут, моя маленькая леди, целый фонтан, готовый рвануть из земли.
— А разве вы можете им воспользоваться? — Слабая попытка отвлечь мага.
Для источников жнецов законы магии не действуют. Стихия Вернона — земля, а не тьма. Но он собирается ее использовать.
— Пока не могу, — судя по довольной ухмылке на худом лице мага, «пока» займет от силы пару минут, до момента, когда меня поймают. — К твоему несчастью, милая почти леди, источник не желает меня к себе подпускать. Он выбрал тебя.
Леди? То есть он знал, чью дочь покупает? Выходит, родители решили не связываться с герцогом. Продали меня тому, кто ради высокого титула мог рискнуть именем и имел куда больше связей, чем у них. Но почему не стал? Почему отступился? Вряд ли его смутило упоминание неких мифических документов? Что заставило его изменить планы?
Гадать можно было до нового пришествия богов. Поэтому я незаметно осматривала пустую галерею, пытаясь понять, куда делись друзья. Никаких неприятных ощущений в груди не было — значит, с Эриком все в порядке. Но где же он?
Вернон, как мы и думали, имеет не ту магию, которую показывал мне. Он маг земли, пустот. Но если бы кто-то провалился под землю, я бы заметила. А тут… мир словно пошел осколками, после этого ребят не стало.
Иллюзия? Отвод глаз? Ханк не смог остановить мою мать?
— Источник упрям. У меня есть весьма неплохой обряд. — Маленькие колючие глазки скользнули по моему лицу с явным сожалением. — У источника не будет выбора. Увы, тебя ждет смерть. Жаль. Ты бы могла стать хорошей женой. Послушной и красивой. Твоему отцу пришлось бы тебя признать. Но придется ограничиться банальным шантажом — мое состояние заметно поуменьшилось, а герцог не обеднеет. Он ведь не захочет увидеть во всех газетах твое фото в одном из борделей? Не захочет… будет уверен, что снимки правда. Может, даже внезапно воспылает запоздалыми отеческими чувствами. Темная магия творит чудеса. Ты не знала?
Вернон явно переоценивал возможности темных магов. Его взгляд на них не сильно отличался от моего пару недель назад, когда, столкнувшись с Натаном, я всерьез думала, что он способен заставить меня считать себя лягушкой.
И этот самовлюбленный, погрязший в предрассудках павлин смог расшифровать руны жнецов и разобраться со сложнейшим ритуалом?
— Если бы ты знала, как сложно выбрать, — Вернон шагнул ко мне, поигрывая тонким стилетом, — деньги герцога или сила. Сила, да, я выбрал ее. Она поможет получить мне куда больше денег.
Я привычно поежилась, чувствуя, как все сжимается внутри от близости мужчины. Вернон угнетал. Только вот я уже не была той испуганной девочкой, силы воли которой хватило лишь на спонтанный побег из дома. Глубокий вдох, и я, стряхнув оцепенение, отступила на шаг.
Вернон удивленно вскинул бровь.
— Неужели наговор на подчинение снова дал сбой? Жаль, не смогу стребовать с твоей матери неустойку. Вряд ли она пережила встречу с колдуном.
Наговор? Раз Вернон считает, что мать убита, то морок вокруг — не ее рук дело? Что это тогда? Артефакт? Наверное. Сейчас это не так уж важно. Сейчас необходимо понять, смогу ли увидеть сквозь отвод глаз. Ведь это тоже, по сути, иллюзия, а я маг иллюзий. Как Вернон наложил его притом, что моя мать внизу, а сильных артефакторов в Дартфорде нет и в помине, подумаю, когда выберусь.
Сосредоточиться и отыскать узлы. Если, конечно, они есть у отвода глаз.
Отступая от лорда, я старательно искала хоть что-то, напоминающее узлы заклинания.
Вернон, поигрывая кинжалом, улыбался. Наслаждался моей растерянностью, посчитав отступление к двери, ведущей в зал со змеями, за неумелую попытку сбежать. Впрочем, аспиды могут пригодиться. Если предположение верно и ловушка в зале устроена именно так, как думаю. Вопрос в том, знает ли маг, что я могу видеть иллюзии?
Когда мы ехали по лесу, он шел тоннелями. И в момент встречи со змеями в зале дверь была закрыта. Вряд ли Вернон стоял за нашими спинами и наблюдал. Он готовил отвод глаз — новую ловушку.
Узлов я так и не увидела, хотя пару раз казалось, что воздух вокруг подергивается едва заметным колышущимся маревом и за ним движутся какие-то фигуры.
Шаг, второй.
Вернон попытался поймать меня, не дав проскользнуть в зал.
— Предпочитаешь умереть от яда аспида? — нехорошо расхохотался он, уверенный, что к аспидам я не войду.
Я пожала плечами и шагнула в зал.
Пол едва ощутимо дрогнул под сапогами, я споткнулась об один из камней, но это было все, на что хватило магии Вернона.
Мысленно взмолившись небесной покровительнице, поспешно представила свою копию, потом еще одну и еще. Собственную внешность я знала отлично, так что скоро зал заполнили синеглазые девушки, испуганно отскакивающие от иллюзорных и настоящих аспидов. Настоящие змеи слегка растерялись, свернулись кольцами, облегчив задачу. Прыгать и открывать рот в безмолвном крике стало проще.
План был прост: заставить Вернона сунуться вслед за мной в зал. Закрыть его тут, отыскать друзей и добраться до источника. Я не хотела его убивать, нет. В прошлый раз заметила, что аспиды не приближаются к двери. Пару десятков дюймов не доползают, натыкаясь на невидимую преграду. Места ему должно было хватить.
Но боги распорядились по-своему.
— Глупая девчонка! — Вернон по безопасной полосе продвинулся к дверному косяку. — Ловушку можно отключить и отсюда. Это всего лишь безвредная иллюзия, чтобы пугать маленьких девочек вроде тебя! Опасны только те, что дальше!
Лорд потянулся к одному из камней. Он был немного дальше, рядом с ним…
— Стойте! Не трогайте! Это не иллюзия!
Перепрыгивая через змей, я дернулась к магу.
Аспид, бывший совсем не иллюзорным, а вполне настоящим, оказался быстрее. Он охранял рычаг. Вернон ошибся — выключить ловушку можно было только с другой стороны зала. С этой рычаг был обманкой, призванной избавить источник от тех, кто проскочил змей и решил вернуться тем же путем.
Аспид с шипением исчез в открывшемся рядом с рычагом отверстии. Сам рычаг рассыпался каменной крошкой. Маг удивленно посмотрел на две алые ранки на запястье:
— Но как это?..
И мешком рухнул на пол.
Я перетащила мага через порог. Приложила пальцы к его шее в тщетной надежде нащупать тонкую нить пульса, готовясь немедленно наложить жгут из пояса на руку и, если понадобится, отрезать ему запястье его же стилетом. Но, кажется, Вернону придется отвечать за убийства перед богами. Чтобы окончательно убедиться в его смерти, протерла рукавом полушубка лезвие стилета и приложила к посиневшим губам. Мертв.
Закрыв ладонью остекленевшие глаза мага, я огляделась.
Отвод глаз не исчез.
Моя мать далеко. Маг мертв. Как найти артефакт? Где он? И как вытащить ребят?
Я снова сосредоточилась. Опять воздух подернулся прозрачным маревом. Первой почувствовала Тьму — лиса радовалась, что вернулась домой, и боялась, что я не справлюсь с источником. Силы ее были почти на нуле.
Увидеть ее целиком не вышло — подрагивающий сгусток воздуха обнаружился в паре шагов от меня. Рядом с ним имелся еще один — побольше. Судя по расплывающимся контурам — Чад.
Морок ведь тоже иллюзия? На самом деле Тьма и Чад сидят рядом, но не видят и не слышат меня.
Я подошла к друзьям. Осторожно положила руки на загривок рыси и на розу. Оба вздрогнули. Потом поняли, что это я. От Тьмы к Чаду протянулась едва заметная полоса, а потом такая же обвила мою руку.
Отлично — лиса сообразила, как нам не потеряться.
Двое есть, остались Эрик и Натан.
Грифон нашелся сам. В мою макушку что-то ткнулось, чуть не доведя меня до сердечного приступа, фыркнуло. Затем по плечам скользнули невидимые ладони. Нюх не подвел Эрика.
Натана я вначале услышала, а потом увидела расплывающуюся фигуру. Странно, конечно, но уловила мысли: он медленно объяснял, что старается навести на нас иллюзию нас же. Чтобы снять отвод глаз, нужен колдун. Я хотела помочь, помнила прозрачную ехидну, но от Натана пришла волна отрицания — меня ждали источник и испытание.
На создание и наложение наших иллюзий на наши размытые силуэты у брата ушло несколько минут. Мы немного просвечивали, слегка колыхались, словно внутри гулял ветер, но могли видеть друг друга. Не знаю как, но у Натана получилось привязать мороки к нам, так что слышать друг друга по-прежнему не могли, но общаться жестами — вполне.
Подозреваю, брат слегка подправил собственную иллюзию, потому что заторможенные движения никак не вязались с бодрой улыбкой и довольно блестящими глазами.
Когда подошли к завесе из усыпанных розами, покрытых инеем плетей, шипы на которых могли соперничать с колючками скальной ехидны, я жестами показала, что Вернона розы не захотели пускать к источнику. Попросила ринувшихся на мою защиту мужчин держаться позади.
— Ты ведь знаешь, что я никуда не денусь, — осторожно притрагиваясь к колючим плетям, начала я. — Пропусти их, пожалуйста. Они не будут мешать, обещаю.
Источник услышал. Я отодвинула одну плеть, а остальные разошлись в стороны, будто занавес в театре.
