Глава 7
Время вперед
Тэйша, ав
«Дорогой отец, мы победили! Нам удалось одержать верх! Враг повержен. Эти жалкие бунтари размазаны по земле, и каждый из них получил по заслугам.
Мы готовились к войне более трех лет. Я ждал ее с тех самых пор, как Л. стал вести себя странно. Я знал, что эта змеюка что-то выкинет, и лишь ты, отец, был слишком занят, чтобы разглядеть его истинное лицо. Мои письма о нем ты тоже оставил без ответа, но теперь я знаю, что был прав.
На поле, где велись боевые действия, я искал Л., чтобы нанести ему сокрушительный удар. Да, подготовки у меня не было, но желание защитить тебя, отец, затмило мой разум. Я не думал о своей безопасности, честно признаюсь тебе.
Конечно, Л. я не нашел. Слишком много среди твоих сыновей, папа, было желающих ему врезать. В конце концов, он надоедал нам своими рассказами, требованиями и идеями столько лет! Л. получил от каждого из своих братьев, но больше всех „оторвался“ на нем М. А что с него возьмешь, отец, ведь М. на всю голову отмороженный! Никакой утонченной душевной организации, лишь бы кулаками махать. Впрочем, если бы не он, неизвестно, чем закончилась бы эта война.
Я уверен, что тебе уже доложили положение наших дел на сегодняшний день. Служба фактически встала. После драки твоих детей много разрушений, но Проект устоял. Если нет, то построим новый вариант, лучше и оригинальнее. Я мог бы помочь тебе в этом, папа!
Прошлое мое письмо было немного резким, я хотел бы извиниться. Мне верится, что ты любишь меня, отец. В те дни я готовился драться с собственными родственниками — сам понимаешь, что это тяжелое испытание. Между тем теперь все закончилось, и я жду, когда ты явишься, отец, чтобы обсудить судьбу Л. и его шайки. В Проекте им не место, на Службе, естественно, тоже.
Ты славишься своей мудростью, папа, и сейчас, я думаю, ты примешь верное решение. Эту преступную группировку надо ликвидировать, наказать так, чтобы другим было неповадно больше устраивать такой бедлам. Мне трудно это писать, все-таки Л. был моим братом. Но нам всем следует ожесточиться: я уже отказался от родства с ним и не хочу иметь ничего общего с преступниками.
Возможно, в качестве наказания стоит использовать самые радикальные меры. Прояви строгость, отец, прошу тебя. М. исполнит любой твой приказ, а если не исполнит, это сделаю я сам, лично! Позволь мне наказать своих глупых братьев, папа, дай мне доказать тебе, что я стою куда больше, чем те бумажки, которые я разрабатывал и писал все эти годы на Службе!
Уверен, ты примешь верное решение. Остаюсь в твоем распоряжении.
Твой сын, уже не клерк, но солдат»
* * *
— Астарот находится в РейхстАДе, — деловито проинформировала меня Ясмин с видом эксперта по принципам функционирования Подземного мира.
— Откуда ты все знаешь? — спросил я вампиршу, пытаясь рассмотреть ее самодовольное лицо под кипой светлых волос.
— Приходится, — призналась Ясмин. — Нам, вампирам, живется тяжело. Мы принадлежим к одному из низших сословий Темных сил. От нас даже не ожидают, что мы будем спускаться в Ад; что уж говорить о том, чтобы знать все, чем он живет?
— Вообще-то все сословия, кроме демонов, в Аду являются низшими, — заметил я.
— Верно, — кивнула мне девушка. — Даже АДвокаты считаются более важными и значимыми, чем упыри вроде меня. И вот, оцени: крутая персона просит помощи у какой-то вампирши! Больше ведь тебе никто не помог.
— Неубиваемая вампирская логика, извини, конечно, за каламбур, — поразился я.
— Я давно поняла, что знание — это сила, — протянула Ясмин, довольно улыбаясь и показывая мне четыре острых клыка у нее во рту. — В отличие от своих сородичей я много времени провожу в Геенне, что-то слышу, что-то знаю, где-то что-то вижу… Считай меня полевым журналистом: вездесущая, назойливая, как комар, и нос у меня такой же длинный.
— Может, и того, кто убил судью Радаманта, ты тоже видела? — немного напряженно спросил я, на секунду действительно допуская такую мысль.
— Нет, — мрачно покачала головой Ясмин. — И поэтому я здесь. Вы с Астаротом найдете настоящего убийцу, а я буду первой, кто узнает его имя.
— Зачем тебе это надо? — рискнул спросить я, наклонив голову.
— Ты не поверишь, но за сведения из Ада неплохо платят, — потерла руки вампирша. — Причем раскошелиться и услышать последние сплетни готовы не только силы Зла, которым в Преисподней появляться неприлично, но и самые обычные люди! — Поймав мой удивленный взгляд, Ясмин пожала плечами.
— Каким, Дьявол ты ж мой, образом смертным могут пригодиться сплетни из Ада?! — не понял я, окончательно растерявшись. Мне казалось, что вампирша издевается надо мной в свойственной лишь ей одной манере.
— Для желтой прессы, — хмыкнула Ясмин. — Откуда, ты думаешь, берутся эти истории о том, что Гитлер заключил в 1932 году контракт с Сатаной, или о месте очередного гнездования чупакабры? Газетчики обожают писать статьи на подобные темы, тиражи разлетаются, как горячие пирожки. А мне что, сложно, что ли подойти на досуге к Гитлеру в Квартале Страданий и уточнить у него пару спорных моментов из его биографии?
— То есть про контракт Адольфа с Дьяволом — это правда?! — переспросил я.
— Конечно правда! — со всей серьезностью подтвердила Ясмин. — Адольф, правда, пытался смухлевать и откупиться от нашего Темного Князя, взамен своей души предлагал 6 000 000 других. Люцифер, чтоб ему легко было перемножать в уме пятизначные числа, сначала хотел согласиться: Гитлер был отличным малым, да и бартер выгодный. А потом, когда в 1943 году пришло время обмена, Дьявол смотрит, а души-то еврейские! Адольф, наглая морда, некачественный товар подсунуть хотел. Повелитель ему этого, само собой, не простил.
Вампирша Ясмин нашла оригинальный способ заработка, в рассказах о котором мы с ней незаметно преодолели большую часть нашего пути. Дорога лежала в Восьмой круг Ада, где прямо в десяти рвах, описанных еще Данте, соединяя их друг с другом, расположилось здание РейхстАДа из коричневого камня с золотыми вставками. Во рвах находились грешники, которые обманули чужое доверие, а это значит, что Восьмой круг был забит политиками. Основное здание парламента Преисподней стояло в пятом рве, там, куда помещали взяточников и мздоимцев. Черная смола, в которой варились души, подступала к самым подоконникам РейхстАДа, оконные проемы которых были выполнены в форме заостренных треугольников. Некоторые грешники выныривали из обжигающей массы, пытаясь зацепиться за выступы. Некоторым это удавалось, и они повисали на них, пытаясь заглянуть внутрь зала парламента, чтобы предаться ностальгии.
РейхстАД — самое невероятное явление Подземного мира. После свержения демонов из Рая Люцифер лично раздал своим приближенным титулы, а также учредил парламент, и все это несмотря на свою полную и безоговорочную власть. РейхстАД всегда принимал все предложения Дьявола единогласным голосованием, а также занимался решением насущных вопросов управления силами Зла в мире людей и в Аду. В остальном, правда, обсуждения сводились к повышениям зарплат демонов — членов самого РейхстАДа, но распустить парламент никому и в голову не приходило. Туда, как мне стало известно от Ясмин, которая была еще и экспертом в политической жизни Зла, вошел и Астарот, которому теперь предстояло отчитаться перед другими высшими демонами о том, что делать в связи со смертью судьи Радаманта.
— В Преисподней царит демократия. В конце концов, именно либеральные идеи привели к восстанию против Бога, — заявила мне Ясмин. — РейхстАД является самым большим зданием в Подземном мире: его перекрытия и длинные галереи проложены над всеми десятью рвами Восьмого круга, прямо над головами воров, лицемеров, фальсификаторов и льстецов. Иногда демоны-парламентеры спускаются в эти рвы к грешникам, чтобы посоветоваться с ними по поводу важных законодательных вопросов. В конце концов, почему бы не прибегнуть к помощи тех, у кого в политике серьезный и успешный опыт?
— Как мы попадем внутрь? — спросил я, когда мы с вампиршей уперлись в закрытые двери, выполненные из чистого золота.
— Ты, насколько я помню, все еще находишься на службе Зла в качестве помощника герцога Астарота, — напомнила Ясмин. — А я… придумаю что-нибудь. Скажу, что пришла предложить новый законопроект. Ввести, например, уголовную ответственность за преднамеренное истребление грибов с особой жестокостью. Хотя нет, стоп, это уже было… В любом случае, тут обожают такие вещи. Особенно удачные законопроекты по электронной почте сразу же направляются в законодательные собрания некоторых стран.
— Пожалуйста, давай закончим с этим быстрее. Мне предстоит трудный разговор с шефом, а потом Бог его знает сколько работы по делу Ахерона. Мне неуютно здесь, — пробормотал я, поправляя галстук. Ясмин понимающе кивнула, стряхнула пепел с моего костюма и, удовлетворенно покивав, постучала в золотые двери РейхстАДа.
Мрачные тени, вооруженные пиками, измазанными в смоле, встретили нас в пустом холле, украшенном гербовыми символами всех высших демонов — членов парламента. Краем глаза я заметил на стене бурое полотно с пентаграммой, увенчанной бараньими рогами: знак принадлежал Астароту. Охрана пропустила нас беспрепятственно, попросив лишь торжественно поклясться, что, входя в РейхстАД, мы планируем вершить зло во имя Дьявола, прикрывая его легитимным использованием законодательной власти. Ясмин, кажется, не знала, что именно означает слово «легитимный», но с готовностью согласилась. Мне, в свою очередь, даже не пришлось приносить клятву: помощники демонов-парламентеров, по мнению теней-охранников, в принципе ни на что иное, кроме как на злобные свершения, не были способны.
По длинным переходам, возведенным надо рвами Восьмого круга Ада, мы шли бесконечно долго. Каменный пол под нашими ногами был теплым, из щелей в нем иногда начинала сочиться черная жижа. Передвигаясь по РейхстАДу, я подумал, что это здание — самое крепкое в Аду и что оно никогда не рухнет: кипящая смола, над которой возвели парламент, будет склеивать его веки вечные. Величие и красота пронизывали РейхстАД: здесь не было грешных душ, шайтанов, бегающих за ними с криками на непонятном языке. На территории парламента не было даже пепла, летающего в воздухе по всему Аду. Изредка пространство наполнялось стонами сотен душ, которых предавали мучениям под зданием, по горло в смоляных ямах, но это было не здесь, а словно в каком-то другом мире. РейхстАД оставался чистым, спокойным и покрытым золотом.
— Ворвемся в зал с криками «Шеф, все пропало, грехи отпускают, души улетают»? — спросила Ясмин, приплясывая от нетерпения. — Привлечем к себе внимание? Возьмем в заложники пару парламентариев и отпустим их лишь в обмен на освобождение Ахерона? Хотя нет, мы просто не прокормим этих депутатов, у нас нет столько черной икры и бухла…
— Будем вести себя тихо! — зашипел на нее я. В отличие от вампирши, мне еще с юридической школы привили уважение к местам государственного присутствия, где вершились судьбоносные дела. — Дождемся окончания заседания, после чего я подойду к Астароту. Я один! — тут же добавил я.
— Ну и ладно, — надулась Ясмин.
Приоткрыв массивные двери, украшенные ручками в форме змеиных голов, ровно настолько, чтобы через них пробивались звук и свет, мы с Ясмин прильнули к образовавшейся щели. Мне удалось разглядеть огромное помещение, утопавшее в полумраке, освещенном несколькими десятками масляных ламп на ножках в виде паучьих лап. Лампы стояли на отдельных столах, расставленных в форме амфитеатра, за которыми восседали демоны — члены РейхстАДа. Перед ними, облокотившись костяшками пальцев о стойку на тонкой ножке, при свете своей собственной лампы стоял, словно на экзамене, герцог Астарот. Вид у демона был такой, будто он не спал месяц, а за плечами стояла сама Смерть. Смятый плащ, с которым шеф не расставался, был небрежно брошен на пол. Там же валялись какие-то бумажки. Астароту, очевидно, не доставляло никакого удовольствия участие в заседании РейхстАДа в качестве докладчика, но он не мог себе позволить это показать.
— Тело Адского судьи перенесено с места преступления в Девятый круг Ада, на сохранение. Смерть наступила… справедливости ради, господа плохие, мы даже не знаем причину, — откашлялся Астарот, переминаясь с ноги на ногу. — У Радаманта отсутствует горло, очевидно, оно было вырвано одним мощным ударом. Грудная клетка раскурочена, сердце мы не нашли.
— Оно давно уже в Раю! — вскочил со своего места мерзкий демон, потрясающий складками жирной кожи. Ясмин тихо пояснила мне, что это глава фракции ЛДПР, «Лютые Демоны Против Рая», крикливый демон Аластор, глашатай Ада. — Нация архангелов издавна ворует сердца лучших наших специалистов, чтобы бросить их в топку огромного генератора, от которого питаются лазеры, создаваемые для того, чтобы уничтожить Ад! — Аластор замахал руками так, что его пузо заколыхалось. — Но мы их не боимся! Ты слышишь меня, Бог?! Завтра я щелкну пальцами, и наши ученые сделают так, чтобы твои хреновы Небеса завалило сахарной ватой, на которой вы там все сидите! А потом она превратится в бетон, потому что наши ученые жгут!
— Успокойтесь, Аластор… — хором взмолился весь РейхстАД. — Не поминайте Бога всуе.
— Мы обнесем Рай колючей проволокой и ограничим рождаемость ангелов! А то что это за буржуйская роскошь, для каждого человека по ангелу? На что мы тратим наши бюджеты?? — орал демон. — Лучше потратить деньги на развитие партии «Лютых Демонов», мы наведем порядок в этом Аду!
Наблюдая за тем, как глашатай с трудом опускается в свое кресло, я затаил дыхание. Астарот словно ощущал мое присутствие, несколько раз обернувшись в сторону дверей, за которыми мы с Ясмин скрывались. Вид у герцога был недовольный, а мне не хотелось начинать разговор с шефом, если он будет в плохом настроении. Впрочем, рассчитывать на иное было бы самонадеянно, ведь Астарот и так уже был зол на весь мир из-за необходимости отчитываться перед демоническим парламентом.
— Бедный, бедный Радамант! — вскричал, выскакивая из темноты, тощий демон с красной кожей. От возбуждения он размахивал серпом и молотом, которые держал в слишком тонких, сухих руках. — Давайте похороним его на Черной площади? Нет, давайте похороним его прямо дома у Дьявола! В спальне Сатаны! Нет, лучше в его ванной! Нельзя дать никому и никогда забыть о том, что судья Радамант существовал, поэтому мы будем совать его изображение везде, где попало! И детей надо обязательно называть в его честь! Немедленно переименую своего внука-бесенка, пусть будет Радужив! Радамант ужасен и жив!!
— Ой, да развались ты уже на много независимых демонят! — зашипели на него окружающие, пытаясь вырвать серп из его лап. Демон, казалось, покраснел еще больше, негодующе оглядывая всех присутствующих в РейхстАДе.
Ясмин едва слышно пояснила мне, что это Ваалберит, генеральный секретарь Преисподней. Он славился своей любовью являться к людям, построившим великие империи, и разрушать их ко всем ангелам, сводя людей с ума и застилая их глаза и умы красной пеленой. Ваалберит подсказал смертным способ разработки ядерного оружья, а так же призывал всех идти войной на Рай, чтобы после победы отобрать Небеса и поделить их между всеми демонами, включая шайтанов и чертей.
— Господа! — Астароту пришлось повысить голос, чтобы на него снова обратили внимание. Парламентарии вынужденно притихли, только Аластор продолжал раскачиваться в своем кресле, недовольно пыхтя. — У нас есть реально существующая проблема, и это Бог!
По РейхстАДу пронесся стон, демоны съежились и начали скрести когтями по полу и по поверхностям столов и стульев. Астарот обвел всех мрачным взглядом, выдерживая трагическую паузу.
— А что, собственно, Бог? — осторожно спросил Маммон, демон богатства, глава правящей в Аду партии «Разобщенная Преисподняя», которую Дьявол поддерживал во всех ее начинаниях, хоть и не являлся ее членом. — Может, просто запретим его законодательно?
— Вы еще откат ему предложите, — прошипел сквозь зубы Астарот.
— Отличная идея! — заголосили члены партии Маммона. — Откаты! Откаты, ура! Обожаем откаты!
— Молчать!! — заорал герцог так, что даже мы с вампиршей, стоявшие за пределами зала заседаний, вздрогнули. — Если кто-то из вас забыл, единственной причиной, по которой Преисподняя все еще существует, является обет, данный нашим Темным Властелином, чтоб он больше никогда никаких обещаний не давал, самому Богу о том, что силы Зла будут сами наказывать своих преступников, преступивших Кодекс Ада!! Это единственный способ сохранить вообще какое-либо Зло в этом мире, потому как, если судить нас будет добрый и милостивый Господь, мы все сначала будем четвертованы, потом сшиты по кусочкам, превращены в прах и переработаны в туалетную бумагу для ангелов!
— Как это четвертованы?! — завизжал кто-то из парламентариев. — Может, я лучше в Лондон уеду? Пожалуйста? Мои дети, исчадия Ада, уже и так там…
— Ложь и провокация! — не согласился Маммон. — Всем известно, что ангелам туалетная бумага ни к чему, они питаются бабочками и радугой.
— Запретить радугу! — бесновались члены РейхстАДа. — Пусть все ангелы умрут с голоду!
— Вашу ж чертову бабушку… — схватился за голову Астарот, пиная трибуну, за которой выступал. — Да соберитесь же вы наконец! Хоть раз в вечность сделайте для своего мира что-то полезное!
— Но что? — беспомощно вздохнули хором демоны.
— У нас в руках уже есть преступник, — как можно спокойнее пояснил Астарот. — Но в Подземном мире больше нет судьи, уполномоченного назначить наказание, а это значит, что в глазах Рая мы будем выглядеть так, будто никого судить даже не собираемся.
— Мы же члены правительства, — вновь засомневался Маммон. — Лучше всего у нас получается как раз делать вид, что мы что-то делаем. Давайте просто притворимся, что избрали нового судью.
— Или еще лучше! — поддержал соратника по партии «Разобщенная Преисподняя» демон — уничтожитель природы Аудуциус. Все проекты строительства федеральных трасс и шоссе, предусматривающие вырубку многовековых лесов, выходили с его одобрением. — Давайте выделим бюджет на поиск и назначение нового судьи, притворимся, что он найден, а деньги украдем?
— Гениально! — чуть не рассыпались в овациях члены РейхстАДа.
— Мне все умрем… — пробормотал Астарот.
Мне захотелось ворваться в зал заседаний и как-то поддержать герцога, выглядевшего в тот момент убитым и безнадежным. В его глазах читались невыразимая тоска и неприязнь к окружавшим его представителям сил Зла, которые не желали разделять его беспокойства по поводу судьбы Ада, поставленной под угрозу убийством судьи Радаманта. Мне пришлось сдержать свой порыв: вряд ли Астароту бы понравилось, если бы кто-то на публике бросился ему на шею, рассыпаясь в словах поддержки и сочувствия. Демон первый же мне в живот ногой дал бы за такие неуместные душевные порывы. Более того, нельзя в наше время сказать что-либо более банальное, чем «члены правящей партии — идиоты». Эта фраза никого уже не удивляет, да и зачем озвучивать очевидные вещи?
— Господа! — заговорил между тем Астарот. — Нужно срочно назначить нового Адского судью, и должность должна быть настоящей, реальной и официальной. Это только у мусульман можно разбавить вино молоком, чтобы оно сменило цвет, и Аллах не заметит пьянства. Бог же все видит и подмены не потерпит.
— Мне кажется, герцог, что вы как-то уж очень часто говорите о Боге, — прищурившись, протянул недовольным голосом Аластор. — Бог то, Бог се… Кто вам платит за эту пропаганду?
— Ох, я так больше не могу! — отшвырнул от себя бумаги Астарот.
— Может, лучше Дьявола будете пропагандировать? — не отставал глашатай Ада. — Все-таки свое, родное. У Преисподней свой особый путь…
— А вы знаете, что сказал Дьявол, которого я, кстати, уже поставил в известность о произошедшем, о тех, кто отнесется к возникшей проблеме несерьезно? — угрожающе произнес Астарот. — Хырхыры лалых хыр!
В РейхстАДе загалдели. Ни я, ни Ясмин не поняли, что именно сказал демон, но звучало это угрожающе и никому из демонов не понравилось. Внезапно мимо моего носа пролетело нечто серое, врезалось в дверь и начало биться о створку.
— Ничего себе, Сатана сказанул… — поежился Аластор, глядя на буйство за дверью.
— Сатана тут ни при чем, — покачал головой Астарот и, резко развернувшись, быстрыми шагами пошел к выходу из зала заседаний.
Мы с вампиршей едва успели отойти, когда демон рывком распахнул двери. Уставившись прямо на нас, Астарот неодобрительно закусил губу белыми зубами. Ясмин попыталась отойти и спрятаться за мою спину, а мне оставалось только глупо улыбаться.
— Вы какого Бога тут делаете? — рявкнул герцог. Ответить мне не удалось, так как РейхстАД заполнили сотни теней, бьющихся о стены. — Вот ведь ангельское невезение. За мной, Шальков, живо. Говорить будем позже.
Астарот ринулся вперед по коридору РейхстАДа, определенно намереваясь покинуть здание. Я последовал за ним, стараясь не отставать. Сзади семенила Ясмин, хотя ее никто с собой не звал. Мимо нас проносились тени-охранники. Несколько раз мы с шефом влетали в одну из них, но Астарот раздраженно отгонял ее, бесплотную, рукой и продолжал нестись вперед.
— Что происходит? — спросил я.
— Стражи вышли из себя, — ответил Астарот.
— Их что-то испугало? — не понял я.
— Стражи созданы для защиты парламента от РЕАЛЬНОЙ угрозы, — коротко отозвался шеф.
Мы с Ясмин переглянулись между собой. Все сводилось к тому, что снаружи, буквально за дверьми РейхстАДа притаилось нечто, способное представлять серьезную опасность для всего парламента. Впрочем, это нечто и не таилось вовсе, от него сходил с ума Подземный мир. Прямо на наших глазах со стены сорвался гобелен с гербом одного из высших демонов. Тяжелая ткань, покрытая пылью, свалилась прямо перед нами, но и это Астарота не остановило. Над нашими головами кружило бесконечное количество теней, закручиваясь в воронку под потолком. Я старался не поднимать туда глаз, чтобы не видеть страшных фигур и образов, в которые складывались бесплотные охранники в немом крике.
— Если в РейхстАД пожаловало нечто смертельно опасное, стоит ли нам туда выходить? — попытался образумить начальника я. — Может, тут есть черных вход?
— Белый вход, Антон, — поправила меня Ясмин. — В Аду он называется белым. И нет, мы не можем сбежать. Начинается что-то интересное!
— Ты же АДвокат, Шальков, — одернул меня Астарот. — В твои профессиональные обязанности входит первым лицезреть любую мерзость этого мира. Опоздаешь или замешкаешься и тебе уже никогда не узнать, что произошло на самом деле.
— Может, тогда и других АДвокатов позовем? — пробормотал я.
— Другие АДвокаты, в отличие от тебя, работают, а не играют в шпионов, — ехидно парировал герцог и внезапно перешел на шаг. До дверей из здания РейхстАДа оставалась всего пара шагов. — Что бы ни случилось, держитесь позади меня. Вампирша, впрочем, может смыться, ее способности и репутация ей это позволяют.
— А репутация юриста с высшим образованием позволяет мне умереть в самом расцвете сил?! — возмутился я. — Это Ясмин хотела оказаться здесь, почему право сбежать есть у нее?
— Потому что умереть в расцвете ты себе уже позволил, — ответил Астарот и рванул на себя входные двери.
Снаружи, к моему удивлению, не было ничего страшного или особенного. Под нашими ногами бурлила смола, в которой варились грешники. Ни справа, ни слева от входа нас не поджидали никакие монстры, или что там в Аду может представлять реальную угрозу? Единственное, что показалось мне странным, — это то, что за пределами здания не было ни дуновения горячего ветра. Более того, казалось, температура понизилась, и в Преисподней похолодало.
Внезапно меня ослепила яркая вспышка белого света так, что пришлось зажмуриться. Астарот прикрыл красные глаза рукой и отвернулся. Ясмин закрыла ладонями все лицо, сморщившись. Через несколько секунд свет потускнел, и мы смогли посмотреть в небо. Сверху медленно расплывалось нечто, сильно напоминающее перевернутый след от атомного взрыва, того, что в форме гриба. Синие разводы переходили в голубые пятна и рассеивались. Оранжевые волны расползались во все стороны, постепенно бледнея и исчезая. На фоне красного неба Преисподней зрелище выглядело завораживающим и фантастическим.
— Что, кто-то сбросил на Ад ядерную боеголовку? — не понял я. В последнее время мне вообще мало что удавалось понимать.
— Завоз новых образцов запланирован лишь на следующую неделю… — покачал головой Астарот.
Следы беззвучного взрыва еще несколько минут мелькали в воздухе, после чего все стихло. За нашими спинами тени-охранники замерли, сбившись в плотную черную стену для защиты РейхстАДа. От эпицентра «гриба» внезапно отделились три ярких синих сферы, быстро передвигаясь в нашем направлении. Вокруг них воздух словно замерзал, рассыпаясь в белую пыль или лед. Я снова почувствовал, как в Аду стало прохладнее и комфортнее, но спокойствия это никому не принесло.
— К нам гости… — констатировал Астарот, сузив красные глаза. Я ожидал, что демон со свойственными ему вспыльчивостью и принципиальностью, вытащит откуда-нибудь волшебный адский клинок и встанет в боевую стойку, готовый покрошить врагов на шашлык, но герцог этого не сделал. Вместо этого Астарот завел руки за спину, встал в стойку «вольно», словно американский солдат, и со спокойным напряжением наблюдал за приближением сфер.
— И что, мы просто будем на это смотреть? — не понял я. — Вы не собираетесь вызвать какой-нибудь спецназ из Пекла, обрушить на головы визитеров серу и лаву или что там у вас в Аду еще есть?
— Не собираюсь, — вздохнул Астарот. — Эти, как ты выразился, «визитеры» прибыли с Небес. Побить их все равно не получится, попробуем заболтать и заставить уйти.
— И часто в Подземный мир заглядывают райские существа? — шокированно закусив губу, спросил я.
— Последнее посещение случилось 1981 год назад, то ли в марте, то ли в апреле, — мрачно ответил демон. — Descensus Christi ad inferos. В тот день один папенькин сынок, золотая молодежь, мать его Богородица, ногой выбил ко всем архангелам врата в Ад, после чего ворвался в Квартал Страданий, схватил всех своих друзей и увез их кататься, пить манну и слушать музыку на веки вечные. Адам и Ева обещали вернуться, но дождешься их, как же…
В тот момент я понял, что совершенно не готов лично узреть очередное сошествие Христа в Ад, и мечтал лишь о том, чтобы сбежать. Мы, юристы, редко бываем конфликтными по характеру в реальной жизни: кому хочется конфликтовать бесплатно, если стандартная ставка за профессиональный конфликт начинается от 100 долларов в час? Между тем сферы неумолимо приближались, становясь все больше и ярче. Когда светящиеся шары закружились над Восьмым кругом Ада, словно неопознанные летающие объекты, мне пришлось прикрыть глаза ладонью.
— Назовись, порождение Зла, — внезапно над нашими головами развались три голоса из ниоткуда. — Кто ты, создание Тьмы? Твое имя?
— А я думал, мы все — создания Господа! — попытался пошутить я. — Вообще, у обитателей Ада в моде иметь множество имен. У Дьявола, например, их то ли 30, то ли 67. Вообще, его зовут Сатаной, но друзья могут называть его Пушистиком.
— У меня 21 имя, но я не собираюсь их перечислять, так что заткнись, — прошипел демон. — Меня зовут Астарот! — наградив меня возмущенным взглядом и ударом локтя в бок, прокричал мой шеф, задирая голову наверх. — Великий герцог Ада, член Адского совета, рыцарь Ордена Мухи, командующий 40 легионами духов, князь восьмого чина демонов, «обвинителей и соглядатаев».
— Мне бы столько титулов… — пробормотал я, за что получил кулаком уже в живот, да так сильно, что дыхание перехватило.
— Астарот… — протянули голоса, словно смакуя его имя. — Один из первых предателей Великого Бога…
— Это не было доказано! — прокричал демон. — Мы с Сатаной просто в одном дворе жили, вот меня с ним и повязали!
— Молчать, Зло! — вспыхнули три сферы, а потом резко рухнули вниз, разбиваясь о землю Восьмого круга. В нас полетели ледяные осколки.
Когда дым и пар, сопровождавшие взрыв, рассеялись, перед нашими глазами предстали трое существ мужского пола, которые не могли быть никем, кроме ангелов. Их точеные фигуры, окруженные ореолом небесного сияния, на фоне мрачных сводов Ада смотрелись словно кадр из фантастического фильма. Я снова поймал себя на мысли, что ангелы похожи на инопланетян: прибывающие в ярких летающих шарах, гости с небес действительно были неземными и чужими в подземном мире из огня и железа.
Одного из ангелов я немедленно узнал, хоть мне и казалось, что с нашей встречи прошло несколько десятков лет. Ад посетил член тройки судей, определявшей, попадет ли душа в Рай или в Ад, — Гадиэль. Он был похож на бронзовую статую, в основном из-за того, что на его лице не отражалось никаких эмоций. Ангел прекрасно чувствовал себя в Аду, защищенный от его негативного воздействия. Гадиэль был наделен силой отражать любое зло, поэтому Преисподняя была для него не менее комфортной, чем райские кущи. Куда хуже переносили атмосферу Подземного мира два других ангела, прибывших с ним.
— Пуриэль, Кезеф, — холодно отметил их появление Астарот, едва заметно наклонив голову и тут же выпрямившись. — Гадиэль.
— Астариэль, — одновременно заговорили посланники Бога.
— Этим именем я не пользуюсь уже Бог знает сколько веков, — резко оборвал их герцог. — После неудавшейся попытки свергнуть действующую власть многое пришлось сменить: климат, адрес, вероисповедание, ну и имя заодно. Мелочиться было как-то глупо, согласитесь.
— Дерзишь, демон, — глухо прорычал Кезеф. Он был высоким и широкоплечим ангелом, ростом на три головы выше, чем его спутники. За его спиной в напряженном, полураскрытом состоянии трепетали мощные белые крылья с серебряным отливом. Из-за него они казались металлическими, что придавало Кезефу еще более грозный вид. — А я ведь могу раздавить тебя двумя пальцами, растерев между ними черную жижу, которую представляет собой твоя нечестивая плоть.
— Ты же ангел разрушения, Кезеф, — пожал плечами Астарот, но я заметил напряженность в его взгляде и движениях. — Попробовал бы что-нибудь создать, я бы на тебя посмотрел.
Широкоплечий ангел от Бога получил дар ровнять с землей все, что есть созданного в этом мире, кроме престола самого Господа, который, как известно, непоколебим. Визит Кезефа в Ад не сулил ничего хорошего, ведь в его власти была возможность не оставить от Геенны Огненной камня на камне. Кезеф славился взрывным нравом и нетерпимостью, что делало его еще более разрушительным.
— Успокойся, брат, — положил тонкую руку ему на крыло третий ангел. У него были черные волосы и совершенно белая кожа. Таких же цветов были и его стройные редеющие крылья: правое было светлым, а левое — темным. В одном его глазу не было зрачка, а была лишь белая склера. Другой глаз состоял, казалось, полностью из черной оболочки. Одежды ангела также были двухцветными.
— И то верно, Пуриэль, — поддержал его Астарот, убирая непослушные каштановые волосы за собственный рог, чтобы они не падали ему на глаза. — И чем же это Бог думал, награждая способностью к разрушению психически неуравновешенную персону?
— Я прекрасно понимаю, что ты делаешь, Астарот, — вполне спокойно, если не дружелюбно, ответил ему Пуриэль. — Тебе неизвестно, зачем мы прибыли сюда, а мысль о том, что Ад подлежит очищению от скопившейся в нем скверны прямо сейчас, закралась в твою голову. Если бы это было так, Кезефу достаточно было бы малейшего повода, чтобы уничтожить все вокруг, и ты ему этот повод хотел дать.
— Раз твой нервный брат до сих пор этого не сделал, значит, вы здесь не за этим, — согласился Астарот. — Ты всегда мне нравился за твой ум и проницательность, Пуриэль. Мы с тобой удивительно похожи: наше предназначение — следить за порядком. Тебе надо было падать с Неба вместе с нами, сейчас вся Преисподняя жила бы по написанным нами законам.
— Не искушай меня, демон! — поднял руку тот, отворачиваясь. — Я являюсь ангелом правосудия в Раю, а ты — предводитель обвинителей и соглядатаев в выгребной яме Преисподней. Мы нисколько не похожи с тобой, у нас нет ничего общего.
— Управлять солдатами и клерками нехитрое дело, — скривился Астарот. — Я же выдрессировал и навел порядок среди бешеных собак и трупных червей. Был бы наш Бог внимательнее, давно бы заметил мои способности и предложил мне работу. А я бы отказался, потому что Князь Тьмы — просто лапочка, крепкий хозяйственник и эффективный менеджер, круче него никого нет, поняли?
Я был уверен, что Астарота вот-вот размажут по выгоревшей земле Ада или сделают с ним еще что-то очень неприятное. Кезеф, все это время стоявший с разъяренным видом, попытался броситься на него, сжав кулаки. Астарот, убедившись, что Подземный мир не будет уничтожен в мгновение ока, казалось, немного расслабился, прямо смотря ангелу разрушения в глаза.
— Ну, прекратите же! — впервые подал голос Гадиэль, поднимая руки. Его бронзовая кожа мерцала в тусклом свете Подземного мира. — Мы здесь по делу! — Увидев, что Кезеф не слушает его, а Пуриэль более не может его сдерживать, ангел скрестил руки, словно, обнимая себя, и прикрыл глаза. Едва заметное свечение разлилось вокруг Гадиэля, накрывая куполом всех трех ангелов. Свет служил чем-то вроде барьера, за рамки которого Кезеф не мог ступить.
Астарот, Ясмин и я одновременно почувствовали неприятные ощущения, распространявшиеся от купола, и отступили назад. Гадиэль распахнул глаза и, удовлетворенный результатом воздействия своих уникальных сил, вздохнул.
— Ты не в том положении, чтобы ерничать и кривляться, демон, — сказал он. — Господь все видит и слышит, не стоит обвинять его в невнимательности. Если он не обращает на тебя внимания, то ты этого просто не заслуживаешь. Нужно истинное величие и непревзойденность для того, чтобы Бог его заметил.
— И низверг того, кто велик и непревзойден, из Рая, потому что Всевышний не терпит конкуренции? — огрызнулся Астарот.
— Хватит! — повысил голос Пуриэль. — Мы вообще не должны с тобой говорить.
— А мы и не будем, — внезапно Кезеф перестал злиться, и его тонкие губы расплылись в угрожающей улыбке. — У нас послание с Небес. После него Астарот говорить уже не сможет.
Гадиэль, убедившись, что Кезеф больше не кинется на шефа, заставил защитное сияние исчезнуть, после чего развернулся и медленно подошел к краю рва Восьмого круга Ада. Души, томившиеся внизу, протянули к нему руки, покрытые черной смолой, жалобно мыча. Астарот грозно шикнул на них, но это было излишне: Гадиэля не интересовали мученики. Ангел опустился на колени и, возведя руки к несуществующему небу, начал что-то шептать.
— Ох, не к злу это… — пискнула Ясмин.
— А ты ожидала чего-то другого? — зашипел на нее я. — По-твоему, появление ангелов в Аду должно принести фонтан из виски, гору карамелек и снижение налогов? Дура!
— Заткнитесь оба! — процедил сквозь зубы Астарот, даже не смотря на нас. Его взгляд был зафиксирован на Гадиэле, который так и не поднялся с колен. — Шальков, что бы сейчас ни произошло, беги отсюда как можно скорее. Ты меня понял?
— Шеф! — запротестовал я шепотом.
— Не спорь, — рявкнул демон. — Сзади тебя левый ров Восьмого круга, в нем находится портал в безопасное место. Прыгай прямо вниз со склона и ни о чем не беспокойся, понял?
— Но это глупо, герцог! — упрямился я. — Может, ничего плохого и не произойдет, почему вы такой пессимист?
Астарот не успел мне ответить. Прямо на наших глазах стоявший на коленях Гадиэль, все это время бормотавший что-то невнятное нараспев, резко поднялся и с силой хлопнул ладонями друг о друга. Хлопка мы не услышали, так как послышался треск разламывающейся глины и крошащегося камня, после чего по сводам Ада поползла трещина. Мне показалось, что Преисподняя готова рухнуть нам на головы, однако разлом прекратил разрастаться. Дыра открылась достаточно сильно, чтобы через нее мог пробиться яркий, абсолютно белый свет. Луч ударил сквозь щель в своде, устремившись куда-то в центр земель Ада, в направлении Площади Восстания.
Три ангела одновременно оторвались от покрытой пеплом земли, взмывая вверх к источнику луча. В руках у каждого из них появился золотой свиток, содержание каждого из которых было одинаковым. Гости с Небес готовились зачитать послание из Рая, зависнув в воздухе в ореоле света, в развевающихся одеждах.
«Пусть будет известно всем предателям и злобным духам, бродящим под Землей и на Земле, населяющим Ад, преданный всеми праведными существами забвению по приказу Моему! Подземный мир настоящим обвиняется в нарушении обета, данного Мне в обмен на право жить, путем прямого укрывательства преступника, против воли Господней навести порядок в мире грешников.
Соглашением между Мною, Всевышним Создателем всего сущего, и бывшим ангелом Люцифером, настоящее имя которого произносить запрещается, последний обязался контролировать собственные порождения Тьмы, Зла и греха, так как никто не имеет права безнаказанно нарушать волю Мою или чересчур усердствовать в творении грехов и мерзости в мире Моем. Для исполнения соглашения главный предатель с Моего позволения создал Адский суд и посадил судью для назначения силам Зла наказания.
Однако Мне, всезнающему и мудрому, стало известно, что суда больше нет, как нет и судьи, который был изничтожен. Настоящим Аду и всем его обитателям дается 24 часа на то, чтобы отыскать убийцу судьи и наказать его, согласно данному Мне обету. В противном случае соглашение между силами Добра и Зла будет расторгнуто, а Подземный мир будет очищен Мною и моими ангелами от всякой скверны, в нем обитающей. И так будет наказан убийца адского судьи, а также все силы Зла за неповиновение Мне и за несоблюдение мира, установленного по доброте Моей.
Да будет так…»
Три голоса враз замолкли. Ангелы, парящие в воздухе, повернули головы по направлению к лучу. Внезапно пространство Ада исказилось, на мгновение давая Астароту возможность увидеть что-то, нам с Ясмин недоступное. Демон дернулся от неожиданности, его зрачки расширились, будто он узрел нечто, ужаснувшее его до глубины души. Одновременно с этим над Преисподней разнесся жуткий скрежет: так звучат медленно ворочающиеся механизмы, не работавшие много лет. Через мгновение скрежет прекратился, однако раздался совсем иной звук: двигалась секундная стрелка. Тик-так, тик-так, тик-так.
— Ты слышишь, Геенна? — захохотал Кезеф. — Время пошло!
— Часы, отсчитывающие время до конца существования Ада, завелись и идут, — с пугающим спокойствием посмотрел на меня Астарот, игнорируя бьющегося в радостной истерике ангела разрушения над своей головой. — Я видел их. Они мне показали, — он указал на вестников Рая.
— И что это значит? — дрожащим голосом спросила Ясмин, нервно убирая за ухо белые волосы.
— Через 24 часа у нас все будет очень, невероятно, немыслимо плохо, — сжал кулаки Астарот.
— Плохо? Мы в Аду! Куда уж хуже?! — отшатнулась вампирша. — Ох, знала я, что нельзя возвращаться в Преисподнюю, надо было продолжать сидеть на Земле. Там к тебе, конечно, тоже могут явиться трое головорезов и дать на что-нибудь 24 часа под страхом смерти, но проблема обычно не приобретает такой, пардон за каламбур, адский масштаб!
Кезев, Пуриэль и Гадиэль медленно опустились на землю, хлопая крыльями. Над их головами погас луч, исходивший с Небес; теперь я понимал, что он падал на циферблат часов, отмеряющих время до конца всех обитателей Подземного мира.
— Очень зрелищное выступление, господа, — сохраняя хладнокровие, обратился к ним Астарот. — Однако нам пора. Ваше начальство приказало устранить нарушение соглашения между Добром и Злом, и именно этим мы желаем заняться.
— У вас не получится ничего устранить, — оскалился ангел разрушения, и перья его неприятно зашелестели. — Преисподней конец.
— Мой брат пока ничего не утверждает, — поднял ладонь Пуриэль. — Но все, кто проигнорировал соглашение, должны быть задержаны.
— Они первыми будут преданы казни, — извиняющимся тоном дополнил Гадиэль, теребя длинную косу, в которую были заплетены его соломенные волосы. — Если, конечно, Преисподняя не восстановит свой суд и не покарает преступника, согласно Божьему повелению. Мы, естественно, допускаем такую возможность. Все-таки Ад… — ангел на секунду задумался, подбирая слова. — Был нужен для чего-то, раз его создал наш великий Господь.
— Между тем ты, Астарот, порождение Зла, предатель Рая и веры, чьи чины мы отрицаем, так как они недействительны и ничтожны, подлежишь помещению под арест на 24 часа, — объявил Пуриэль. — А вернее, на 23 часа и 58 минут. Вместе с тобой подлежат задержанию все высшие демоны, члены РейхстАДа, а также сам нечистый дух и главный предатель, Дьявол.
— Охренеть! — наконец вышел из себя мой шеф. — А кто, позвольте узнать, будет искать и назначать нового судью? Кто санкционирует и приведет приговор преступнику в исполнение?
— Нас это не волнует, — парировал Пуриэль, после чего он повернулся к ангелу Гадиэлю, стоявшему позади него. — Приступай, брат.
Все это время я с ужасом наблюдал за происходящим, не чувствуя в себе сил произнести и слова. Как мог я вмешиваться в разговор ангелов и демонов? Представители сил Добра и вовсе игнорировали наше с Ясмин присутствие все это время, будто мы были пустым местом. На мгновение меня поразила неприятная мысль о том, что Аду и Раю вовсе нет дела до людей, существующих между ними: куда важнее для них выяснять отношения друг с другом.
— Прошу вас, Астарот, не сопротивляйтесь, — попросил Гадиэль, пытаясь дотронуться до демона. — В противном случае я могу причинить вам вред.
— Пусть только попробует! — угрожающе повысил голос Кезеф, после чего взмыл в воздух, резко размахивая громадными крыльями. — Весь Ад содрогнется!
— Шальков, помнишь, что требуется делать? — пятясь от Гадиэля и не сводя глаз с парящего ангела, заговорил Астарот.
— Убегать? Ни за что, шеф, — заартачился я.
— Херувим ты обдолбанный, слушай сюда! — зарычал демон, хватая меня за воротник. — Через 24 часа Ада, каким мы его знаем, не станет. Чтобы предотвратить это, заседатели РейхстАДА, скорее всего, казнят на центральной площади Ахерона, а также всех тех, на кого укажет эта троица посланников Бога, включая меня самого. Беги отсюда прямо сейчас и придумай, как не допустить этого!
— Антон, ты бы его послушал… — попросила Ясмин, в ужасе наблюдая, как Кезеф готовится использовать свою силу. — Там, наверху, ангел разрушения, понимаешь?
И тут Кезеф, сжав кулаки, резко спикировал, камнем устремившись вниз. Ударившись о землю, ангел заставил ее пошатнуться. От его ног стали исходить волны энергии, которая вспарывала почву, обрушала края рвов восьмого круга Ада и превращала камни, покрытые пеплом, в пыль.
— Астарот, именем Господа… — Пуриэль не спускал глаз с демона, но тот и не собирался бежать.
— Поручаю это дело тебе, Антон, — герцог схватил меня за шиворот, подталкивая к краю рва с грешниками. — Отныне ты назначен моим АДвокатом. Защитишь меня — спасешь весь Подземный мир, тебе ясно?
— Я даже не спрашиваю о гонораре… — у меня аж дух перехватило. Не сопротивляясь, оглушенной тряской и шумом, возникшим вокруг нас, я покорно позволял тянуть меня туда, куда шефу было нужно.
— Твой гонорар — право на существование, — шипел Астарот. Краем глаза мы оба видели, как подбираются все ближе Пуриэль и Гадиэль, намеревавшиеся схватить демона и скрутить его. — Подумай сам, почему ты лично должен быть заинтересован в раскрытии этого дела.
Буря вокруг нас поднималась и становилась все сильнее. Кезеф одним хлопком ладоней крушил песчаные откосы и поднимал в воздух смолу вместе с душами грешников. В момент разрушения, ангел выглядел совершенно безумным.
— Что мне делать, Астарот? — спросил я, понимая, что время уходит, а шефа я, возможно, больше не увижу.
— Найди кандидатуру на пост Адского судьи! Проследи, чтобы разбирательство по делу Ахерона состоялось! — практически прокричал герцог, после чего резко толкнул меня в ров. — У тебя 24 часа!
Казалось, я падал целую вечность. Подо мной булькала черная жижа, из которой выныривали лица грешников. Я успел заметить, как Гадиэль с видом ангела, которому дико неудобно за все происходящее, оплел Астарота путами своей парализующей силы, а Пуриэль ударом черного крыла заставил демона упасть на колени. Кезеф все это время метался в воздухе, поднимая Ад на дыбы. Ясмин, как только Астарот столкнул меня вниз, сиганула следом; и что эта вампирша так привязалась ко мне?
Смола, вопреки моим ожиданиям, была холодной и мягкой, словно вода. Ров принял наши с Ясмин тела без сопротивления. Я был уверен, что останусь в нем навечно, рядом с лжецами и предателями доверия, но этого не произошло. Астарот не обманул меня, когда говорил о портале. Тот сработал идеально, и уже через несколько секунд мы с Ясмин были в безопасном месте.
