Глава 8
Помешанный
Штайм, шешван
«Отец, здравствуй! Это письмо я направляю тебе по двум причинам. Во-первых, моей благодарности за то, что ты наградил меня за военные заслуги, просто нет предела. Братья говорят, что ты лишь подметил талант, который был у меня с самого рождения, но мне кажется, что это не так. Больше я не сижу на Службе, как простой клерк, а исполняю важные поручения, которые исходят, думаю, от тебя напрямую.
Я так люблю тебя, Отец, может, мы все-таки сможем встретиться? Я хочу лично высказать тебе свою признательность. Впрочем, об этом я писал уже неоднократно, не буду повторяться. Теперь у меня так много дел, что, возможно, я и не смог бы оставить их ради встречи с тобой. Ты сам обладаешь повышенным чувством долга, поэтому, мне думается, не будешь осуждать меня за это.
Есть, однако, и второй повод для этого письма: до меня дошли некоторые неприятные слухи. Кто-то говорит, что ты собираешься простить Л. Я этому, конечно же, не верю, ведь отвратительное поведение моего братца просто недопустимо. Другие судачат, что у тебя есть какие-то планы в его отношении и что ты хочешь в будущем даже иметь с ним какие-то дела! Неужели это правда?
Идея кошмарна и отвратительна, умоляю тебя отказаться от нее. Ты собираешься вкладывать свое время и средства в то, чтобы обеспечить жалкое существование бандита и смутьяна? Чем этот подлец может быть полезен нашему Проекту? Да он с самого начала ненавидел его, мечтал работать отдельно, создавать что-то свое, украв все хорошие идеи, в том числе и мои! А ты, отец, между тем хочешь чуть ли не наградить его, презентовав руководящую должность. Что это за бред, папа? Кто тебя надоумил на это?
Мне кажется, что твоим детям стоит знать обо всех обстоятельствах этого дела. Они имеют право получить объяснения по поводу дальнейшей судьбы Л. и наших бывших братьев-преступников. Я все еще считаю, что ничего, кроме смерти, они не заслуживают.
Объяснись, отец!
Твой сын, ожидающий скорого ответа»
* * *
Мне потребовалось несколько секунд для того, чтобы осознать окончание своего падения. Мы с Ясмин пролетели через портал, о существовании которого я ничего не знал, оказавшись в темном помещении с высокими потолками. Распахнув глаза, я тупо оглядывался, пока зрение привыкало к мраку. У Ясмин такой надобности не было, она прекрасно видела в темноте, поэтому ей не составило труда сразу же подняться на ноги.
На стене тикали часы. Сначала я не обратил внимания на эти звуки, а через мгновение они врезались в мой разум, заставив резко вспомнить все произошедшее то ли минуту, то ли час назад. Перед моим мысленным взором промелькнули лица трех ангелов, спустившихся из Рая для того, чтобы запустить механизм отсчета последних часов существования Преисподней. Они схватили Астарота, и я ничего не знал о его судьбе, помня лишь его приказ срочно разобраться в убийстве судьи Радаманта, из-за которого безопасность Ада поставлена под угрозу.
— Где мы? — спросил я у вампирши, с трудом ворочая языком. — Сколько сейчас времени?
Ясмин некоторое время молчала, внимательно осматриваясь по сторонам. Девушка медленно обошла всю комнату, в которой мы оказались, отыскала выключатель и резко зажгла свет.
— Мы в мире людей… — вампирша втянула носом воздух, прислушиваясь. — Да, точно. Я слышу их.
— Эта квартира принадлежит Астароту, — пробормотал я. — Он не был тут уже очень давно.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Ясмин. — Предсказатель ты, что ли?
— Дура, — вздохнул я, поднимаясь с мягкого темно-синего ковра, который устилал все помещение. — Оглянись вокруг: на стенах плакаты групп, играющих металл. Нет в Аду большего почитателя этого музыкального жанра, чем герцог Астарот, — моя рука сама потянулась к гигантскому, сделанному на заказ плакату группы «Manowar», висевшему на стене, словно ковер или гобелен. На нем стояло несколько автографов. Не оставалось никаких сомнений в том, кому такая ценность могла принадлежать. — Когда ты зажгла свет, я заметил в воздухе пыль. Ею покрыты и все поверхности в этом доме, значит, хозяин давно не посещал его, — продолжил говорить я. — И вообще, куда еще мог отправить нас Астарот, не в замок же Люцифера? Вполне логичным и ожидаемым является то, что у члена РейхстАДа должен быть тайный ход и короткий путь, ведущий к нему в дом и расположенный недалеко от здания парламента.
— Шерлок Холмс, я не узнала вас в гриме! — всплеснула руками Ясмин, кривляясь, но в ее глазах промелькнула искра восхищения.
— Кто бы знал, что краткий курс криминалистики, который преподавали в университете, может быть так полезен, если слушатель оказался в Аду, а потом там наступил Апокалипсис, — усмехнулся я.
— Апокалипсис, мой дорогой друг Шальков, является очень ожидаемым событием в Аду. У нас считается, что Конец Света принесет Преисподней успех и процветание: войны Зла победят армию Архангела Михаила, и Люцифер вернется в Рай, из которого был низвергнут.
— В предсказании Иоанна Богослова все описано несколько иначе, — напомнил ей я.
— Ой, прошу тебя! — закатила зеленые глазищи Ясмин. — Ты хоть знаешь, кем был этот Иоанн? Пьяница с сомнительной репутацией. «Битву экстрасенсов» не выигрывал, воду через телевизор не заряжал. Кто ж ему поверит?
— Действительно, — простонал я, мысленно поражаясь оптимизму, который пронизывал все существование Подземного мира. Силы Зла оказались поразительными существами, способными придумать разумное объяснение или опровергнуть все, что не играет им на пользу. Может, и правильно, что все адвокаты попадают в Ад? У нас ведь тоже есть такая привычка.
— Одним словом, не путай Конец Света с концом Ада, это совершенно разные вещи, — подвела итог Ясмин. — Конец Света мы будем встречать с радостными криками, подготовка идет полным ходом. В зоопарке Преисподней уже вырастили и откормили Зверя с семью головами, готовимся выпускать его в море.
— Я даже не знаю, что меня коробит в твоем рассказе больше: что из моря реально выйдет Зверь или что в Аду есть зоопарк, — признался я.
Наш разговор прервал бой настенных часов. Мы с Ясмин вздрогнули и одновременно повернули голову в направлении механизма, который напомнил нам о том, что против нас работает само время.
— Когда мы оказались здесь? — спросил у вампирши я.
— Сейчас 9 часов вечера, мы здесь минут 10–12, не более, — ответила она.
— Значит, у нас есть 23 часа и 48 минут на то, чтобы найти кандидата на пост судьи Радаманта и отыскать существо, убившее его, — мне пришлось опуститься в кресло, стоявшее рядом с часами, чувствуя безмерную усталость, как и всегда в случаях, когда времени на то, чтобы что-то сделать, было совсем мало.
— А я думала, мы отсидимся здесь. Почему ангелы сами не могут казнить Ахерона? — удивилась Ясмин.
— Мы не можем прятаться! — возмутился я. — Астарот просил нас помочь, а Ахерон и вовсе мой клиент. АДвокаты не бросают доверителей в беде.
— А если судьбы двух доверителей связаны? — аккуратно спросила вампирша. — И Ахерон, и весь Ад в лице герцога наняли тебя. Преисподняя выиграет от того, что пострадает Ахерон. Разве ты не можешь выбрать из двух зол то, что платит тебе больше денег?
— Не собираюсь об этом думать, — оборвал ее я, вставая. — Можешь не идти со мной, если не хочешь, сиди тут, но я не уверен, что Рай разрешит тебе оставить эту квартиру себе, когда от Ада останутся одни руины. Я вообще думаю, что в мире воцарится Добро, найдет, и поставит тебя на колени, и заставит смотреть мультики про Бэмби до тех пор, пока ты не подобреешь сама.
— Изверги, — закричала Ясмин, от ужаса запрыгивая на шкаф. Меня передернуло: в момент прыжка вампирша выглядела чудовищно. Ее обычная личина выглядела эстетично и даже чертовски сексуально, и я постоянно забывал, кем Ясмин на самом деле является. — Я им этого не позволю. Вперед, Шальков, надо спасать Ад, а то без него этот мир совсем сойдет с ума!
— Сядь, пожалуйста, — попросил я, мысленно настраиваясь на работу. — Предстоит действовать быстро и закончить все в рекордно сжатые сроки.
— Для вас, мужчин, это не проблема, — хихикнула вампирша.
— Помни о Бэмби, — строго предупредил ее я, так что она тут же затихла. Мне захотелось ослабить галстук и выпить кофе. Я знал, что наше время неумолимо истекает, но многолетний опыт работы научил меня необходимости планировать каждый свой шаг. Покинуть квартиру Астарота без плана действий было бы так же полезно, как просто пойти погулять.
Обыскав квартиру демона в мире живых, я нашел большой блокнот для записей и синюю ручку. Лучшего набора для работы и желать было нельзя. Ясмин молча ушла на кухню, где начала греметь посудой. Через пять минут вампирша вернулась с чашкой черного кофе, пустой рюмкой и разделочным ножом в руках.
— Мужчина, угостите красивую девушку, — протянула она, подергав меня за рукав.
— Чем? — не понял я, уже с головой погрузившись в размышления. Вместо ответа Ясмин взяла мою руку, перевернула ее ладонью вверх и сделала на ней молниеносный надрез с помощью ножа. — Ты сдурела?!
— В отличие от большинства женщин, я не сижу на диете и не притворяюсь, что не пью у мужиков кровь при первой возможности, — деловито отозвалась вампирша, сцеживая сочившуюся из моей руки жидкость в рюмку. — Я заметила, что тебе не нравится мой настоящий облик. Если не хочешь лишний раз видеть меня такой, то не жадничай.
Пока Ясмин возилась с моей раной, я отрешился от ее кошмарных действий и прикрыл глаза. Предстояло разрешить несколько вопросов: кто станет главой Адского суда? Кого осудят за убийство Радаманта? Изменится ли что-нибудь, если приговор вынесут Ахерону? Что-то подсказывало мне, что судить серпента — это не выход и, более того, прямая дорога к уничтожению Подземного мира. Я был убежден, что Ахерон невиновен, поэтому даже если приговор вынесли бы именно ему, гнев Божий не был бы смягчен.
— Допустим, Ахерон никого не убивал, — рассуждал я. — Тогда кто это сделал? Кто смог одолеть судью-гиганта, словно маленького ребенка?
— Я не была на месте преступления, — вытирая губы салфеткой, которую она также принесла с кухни, сказала Ясмин. — Было ли там что-нибудь особенное? Запомнилось ли тебе что-либо?
— Не думаю… — я засунул в рот колпачок от ручки. — Роща… эти странные деревья со змеями… Тело Радаманта выглядело ужасным: не было горла, шея повернута вбок под неестественным углом, все вокруг покрыто кровью, слизью и грязью. Это было мерзко.
— Значит, мы ищем кого-то сильного, скорее всего, большого и покрытого слизью, — резюмировала Ясмин. — Круг сужается.
Несколько секунд я сидел, тупо уставившись в лист, покрытый моими записями и рисунками. Что-то задело меня в нашем обсуждении, но я никак не мог понять, что именно. Кто-то убил судью Радаманта, и этот кто-то имел невероятную силу. Но дело было, конечно же, не в силе. У него мог быть другой отличительный признак.
— Слизь! — выдохнул я. — Тело Радаманта было покрыто слизью!
— Я так и сказала, — напомнила мне Ясмин.
— Ее также обнаружили при исследовании места взрыва, на обломках «Макдональдса»! — не унимался я. — Это означает, что на месте убийства и на развалинах от взрыва находился один и тот же преступник. И это не может быть Ахерон.
— Почему? — не поняла вампирша.
— Не знаю… Ахерон — настоящий балбес, а не гений криминального мира, — настаивал я, защищая демона. — Надо узнать все, что можно, об обстоятельствах взрыва.
Мы покидали квартиру Астарота в спешке, под покровом темноты. Я не успел рассмотреть ни дом, ни район, в котором обосновался герцог, мысленно радуясь, что его жилище оказалось в Москве, а не где-нибудь в Сингапуре. Ясмин радовалась, что на дворе стояла ночь, заявив, что удача нам сопутствует. Я не мог с ней согласиться, ведь ночью найти тех, кто рассказал бы нам об обстоятельствах взрыва «Макдональдса» на проспекте Мира, было почти невозможно.
— У нас мало времени, — приплясывая от нетерпения, заявила Ясмин. — Вызывай своего «Эгоиста»!
— А его больше нет, — вынужден был признаться я. — С машиной случилось что-то нехорошее.
— Угнали?! — возмутилась вампирша.
— Хуже! Ее превратили в «Оку», — ответил я.
В ожидании такси мы потеряли 15 драгоценных минут. Часы показывали половину одиннадцатого вечера. Стоило машине с желтыми «шашечками» подъехать, как мы с вампиршей ринулись на пассажирские сидения.
— Гони на проспект Мира, к «Макдональдсу», — приказала Ясмин, сверкая изумрудными глазами из-под белокурых лохм.
— Торопитесь куда? — легкомысленно дерзнул поинтересоваться водитель.
— Есть очень хочется! — ответила девушка, и ее зрачки вспыхнули красным сиянием. Больше человек за рулем не произнес ни слова, а до места назначения мы домчались в рекордно короткий срок.
Развалины, на месте которых ранее был ресторан, возвышались в темноте, словно скалы. Место взрыва более не было ограждено: местные власти потеряли к нему интерес, а прохожие привыкли к выгоревшим обломкам. Я даже не пошел в их сторону, так как прекрасно понимал, что не найду там ничего интересного. С момента уничтожения прохода в Ад прошло немало времени, осенние ливни давно смыли все возможные улики, способные навести нас на след преступника.
— Куда направимся? — спросила меня Ясмин.
— На месте взрыва работал один оборотень в погонах… я, правда, не могу вспомнить его фамилию, но, как правило, в таких случаях привлекают полицейских из ближайших территориальных отделений, — ответил я. — Надо найти его как можно скорее.
— А что, если он с другого участка? Часто для расследования присылают высокопоставленных следователей, — пессимистично заметила вампирша.
— Слишком худым он был для высокопоставленного следователя, — напряг память я.
Ближайший полицейский участок оказался в пятистах метрах от метро, которые мы с моей спутницей преодолели бегом. Смотрелась наша пара странно: разодетая, как посетительница курорта, Ясмин, в сарафане и с косой белокурых волос, и я, затянутый в покрытый пылью и грязью деловой костюм. Редкие прохожие поглядывали на нас с жалостью, ведь вампирша шла по осенней Москве в босоножках.
— Который час? — нервно спросил я, дергая за ручку запертую дверь полицейского участника.
— Одиннадцать, — пожала плечами Ясмин. — Это не имеет никакого значения, так как доступ к полиции закрыт в любое время суток. Однажды, сидя на крыше дома, стоящего напротив, я видела, как в дверь ломилась какая-то девушка, кричала, что ее пытались изнасиловать, что она избита и раздета. Так стражи правопорядка открыли дверь только на слове «раздета», потому что любопытство замучило.
— Значит, снимай одежду, а то время уходит, — скомандовал я, но Ясмин только фыркнула от смеха.
— Есть сила, превосходящая даже убойный эффект от моей наготы, — заверила меня она, после чего резко ударила ногой прямо в запертую дверь. Та жалобно зашаталась и сорвалась с петель, упав внутрь коридора полицейского участка, тускло освещенного одной-единственной лампой. Лицо Ясмин на секунду приобрело черты ужасной летучей мыши, но она справилась с собой, вернув человеческий облик.
— Давай поторопимся, — попросил я, перешагивая через порог.
— Зачем? Сейчас все обитатели участка сюда сами прибегут, — ответила вампирша, оставшись на улице. — А еще я не могу зайти внутрь.
— Тебя должны пригласить? — разозлился я. Мало того, что расследование приходилось вести с женщиной, так у нее еще было огромное количество заморочек и комплексов.
— Да нет, просто какой же нормальный человек по своей воле в этой стране явится в полицию? — скрестила руки на груди девушка, отбросив косу за плечо. Я попытался втянуть ее за собой, так как у меня не было никакого желания поощрять ее ребячество, но Ясмин не сдвинулась с места. — Да шучу я. Конечно, я не могу зайти без приглашения!
— Жди здесь, — потребовал я и устремился вперед по коридору участка, оставляя Ясмин на улице.
Трое полицейских с табельным оружием наперевес затаились в кабинете начальника отдела, спрятавшись за перевернутым столом. Дула их пистолетов были направлены в створ открытой двери, куда каждый из них, в любой момент, был готов выпустить пару пуль.
— Сержант Передяев? — позвал я, медленно передвигаясь, спиной к стене, по направлению к двери, от напряжения вспомнив фамилию оборотня.
— Никого нет дома! — отозвались из кабинета. — Не вздумайте приближаться, расстреляем любого в решето, а потом по статье оформим!
— И не страшно вам человека пулями шпиговать? — мне не удалось удержаться от идиотского вопроса. В университете у нас была лекция об общении с террористами и психически неуравновешенными клиентами, полицейские могли попасть в любую из этих категорий.
— Мы переаттестацию прошли, нам уже ничего не страшно, — отозвались стражи правопорядка. — Уходите!
Я быстро оценил ситуацию, понимая, что она складывается не в мою пользу. Астарот давно вернул мне тело, за счет чего мне можно было ходить в мире живых, но наличие плоти делало меня уязвимым. Получив пулю в лоб, я вполне мог кануть в небытие навсегда, ведь герцога не было рядом со мной, чтобы сохранить мою душу для Преисподней.
— Зачем я им нужен? — послышался из кабинета знакомый голос Передяева. — Почему люди, вламывающиеся в полицейские участки, хотят со мной поговорить?
— Передяев, выходи! — потребовал я. — Меня прислал демон Астарот, я ничего плохого тебе не сделаю! — на этой фразе я вынужден был замолчать, понимая, как глупо звучат мои слова.
— Демон? Аста… кто? — спрашивали у сержанта коллеги. — Это что еще такое?
— Псих какой-то! — нервно засмеялся Передяев. — Никаких демонов не существует, чего он выдумал? Сейчас еще скажет, что я — оборотень, а-ха-ха-ха!
Понимая, что сержант не покинет боевую позицию, я лихорадочно начал думать, как мне зайти внутрь и при этом избежать огнестрельного ранения. Решение пришло внезапно, оно буквально смотрело на меня с противоположной стены коридора, в котором я находился. Мои руки потянулись к большому, в половину моего роста, портрету президента России, висевшему в золоченой рамке напротив меня. Ни один полицейский в этой стране не решится выстрелить в это изображение.
— Не зря во всех новостях каждый день по десять раз повторяли, что президент — это щит нации, — пробормотал я, прячась за портретом и шагая вперед.
В полицейском участке повисла тишина, стоило фотографии показаться в проеме начальственного кабинета. Затем послышалась возня, переходящая в топот нескольких пар ботинок: Передяев и его напарники покинули укрытие.
— Опустите оружье, и портрет не пострадает! — заявил я, выглядывая из-за рамки.
— Сейчас я его завалю! — возвестил сержант, размахивая пистолетом и кидаясь ко мне. Полицейский навалился так внезапно, что я пошатнулся. Почти сбив меня с ног, Передяев вырвал портрет, отбросив его в сторону, схватил меня за ворот пиджака и резко пнул так, что я снова вылетел в коридор. Он тут же последовал за мной, издавая воинственный клич. — Я вас узнал, вы — помощник герцога Астарота! — быстро перешел на шепот сержант, когда мы оказались одни. — Не выдавайте меня, прошу! Коллеги ничего не знают о моем сотрудничестве с Адом.
— Вы в своем уме?! — зашипел я. — У меня нет времени на ваши игры! Ответьте на пару вопросов, и я уйду.
— Получи, негодяй! — заорал Передяев, несколько раз ударив кулаком о стену рядом с моим лицом. — Что вы хотите знать? — вновь понизил голос он.
— Кто несет ответственность за взрывы ресторанов «Макдональдс» в Москве? — спросил я, после чего перешел на крик. — Нет! Пощадите, господин полицейский!
— Расследование не закончено, — ответил сержант, имитируя звуки борьбы. — Подозреваемых несколько. Один человек не мог этого сделать. Быть преступником плохо! Вот тебе, нарушитель!
— Спасите! Меня сейчас арестует лучший полицейский в городе! — заорал я.
— Не переигрывайте, — зарделся Передяев. — А то напарники засомневаются в достоверности всего происходящего.
— Где находятся подозреваемые? — грубо спросил его я, обидевшись на сержанта за то, что тот не оценил мои старания.
— Нам известно место нахождения лишь одного из них. Его зовут Алексей Филимонов, с недавнего времени он является пациентом психиатрической лечебницы № 12, что в районе метро «Сокол», — едва слышно отозвался полицейский. — Других мы не нашли.
— Он сумасшедший?! — от удивления я забыл, что нам положено изображать драку, и замер.
— Полицию это мало волнует, — развел руками Передяев. — Вы, главное, не делайте с ним ничего плохого, хорошо? Он нам еще нужен для отчетности, а то квартальную премию не дадут.
— Бога тебе лысого, а не премию, — пообещал я, устремившись по коридору в сторону выхода. Только специалист по оказанию юридической помощи может из полиции сразу отправляться в сумасшедший дом, ночью, в спешке и за свой счет.
Ясмин, которую никто так и не пригласил зайти, ждала меня на улице. Когда я показался на пороге, вампирша собиралась снимать сарафан через ноги, от безысходности. Я пронесся мимо нее, хватая девушку за локоть. Ее ледяная кожа обожгла мою ладонь, но принесла и спокойствие: я снова смог думать.
— Хорошо сходил? — поинтересовалась вампирша, следуя за мной.
— Они встретили меня радушно, выслушали и предложили отправиться в психиатрическую больницу, — ответил я, не глядя на нее. — Нам нужно поговорить с неким господином Филимоновым, который подозревается в организации взрывов, в том числе и на проспекте Мира.
— Человек? — удивилась Ясмин. — То есть высшие силы здесь не замешаны? Зачем тогда мы тратим на него наше время?
— Не знаю, — вздохнул я, направляясь к входу в метро, очертания которого виднелись впереди нас, проступая в полутьме, разрываемой светом фонарей. — Но больше идти нам некуда.
— Не знаешь, где весело провести время в вечерней Москве? Отправляйся в сумасшедший дом! — хихикнула вампирша. Заметив мой неодобрительный взгляд, она ободряюще похлопала меня по плечу. — Улыбнись, Шальков! Ты слишком серьезен и зажат. Нельзя держать в себе весь этот негатив, тебе требуется выпустить пар. Предлагаю заняться сексом!
— Во мне нет никакого негатива, — покачал головой я. — Юристам свойственна сосредоточенность на делах. Я — АДвокат, и кем бы я был, если бы начал паниковать и «сдулся», когда расследование только началось?
— Ладно, господин крутой АДвокат, я поверю тебе на слово, — отмахнулась Ясмин. — Однако нам предстоит райская ночка. Ты — мозг нашей команды, так что я буду следить за тобой. Как только мне покажется, что ты перегрелся от работы, я тут же займусь с тобой сексом! Это, Шальков, единственный и верный способ восстановить нервные клетки.
— Я умер, Ясмин, — напомнил ей я.
— Вот! — закивала та, подхватывая меня под руку. — Представляешь, сколько стресса человек получает во время смерти? После этого неплохо бы в джакузи да на массаж с девками, а большая часть душ вместо этого получают котел в компании волосатых чертей Ада.
В метро вампирша с интересом глазела по сторонам, разглядывая станцию и вагоны. Я наблюдал за ней, пытаясь понять, о чем она думает: наверняка Ясмин вспоминала о том, как много лет назад в этом районе работал ботанический сад, в который вся округа ходила отовариваться травами, от которых не только улучшалось самочувствие, но и становилось подозрительно весело.
Редкие фонари мелькали в темноте подземного туннеля. Их окутывали провода, питавшиеся от неизвестной силы. Мы с моей спутницей были как никогда близки к Аду, но не могли туда вернуться.
«Защитишь меня — спасешь весь Подземный мир!» — звучал в моей голове голос Астарота. Где находился шеф сейчас? Посадили ли его в клетку рядом с Ахероном? Мне вспомнилось несчастное, безглазое лицо демона-змея: вот уж кто точно пострадал зря. Как я умудрился оказаться в центре этой карусели абсурда, где высшие демоны обвиняют низших во всех грехах, только чтобы потом оказаться в еще худшем положении? Не удивительно, что мир людей сошел с ума, раз в Аду творится такой цирк.
В полутьме туннеля метро мелькнуло что-то белое, похожее на простынь или привидение. Призраков не существовало, ведь ни одна душа не могла покинуть Преисподнюю. Между тем бледная фигура снова пролетела мимо окна электрички, заставив меня напрячься. Ясмин, впрочем, ничего не заметила, погруженная в изучение карты. До «Сокола» было всего 5 остановок и не более 16 минут езды.
Волокамское шоссе грохотало звуками проносившихся машин, слепя нас фарами и пронизывая холодными порывами ветра. Половина фонарей на обочине не работала, поэтому мы передвигались в полутьме, в которой то и дело возникали стволы деревьев и рекламные инсталляции.
— Мне неспокойно, — признался я после того, как мы с вампиршей несколько минут шли в молчании. — Я видел что-то странное в метро.
— Да, эти толстые проводницы реально страшные в своих крошечных треугольных шапочках, — сочувственно закивала Ясмин, и мне захотелось ее пнуть. Почему эта женщина не воспринимала меня всерьез?
— Я не об этом! — моему возмущению не было предела. — В подземном туннеле мелькнуло что-то необычное. Я часто использовал подземку, когда был жив. В московском метро можно много чего увидеть, от китобойного гарпуна до человека в костюме кентавра, но летающие простыни являются редкостью.
— Ты видел, как в туннеле парило постельное белье? — уточнила Ясмин, наматывая на палец с острым ноготком белую прядь собственных волос.
— Всё, хватит об этом, — разозлился я, ускоряя шаг. — Лучше нам с тобой прекратить болтовню и поскорее добраться до сумасшедшего дома. Не думал, что когда-нибудь скажу такое…
Ясмин, хихикая, побежала за мной, но ей удалось сделать лишь несколько шагов. На секунду вампирша исчезла из моего поля зрения; я обогнал ее. Осознав это, мне пришлось повернуться, ровно в тот момент, когда девушку на моих глазах что-то отбросило назад на несколько метров и протащило по обочине Волокамского шоссе.
— Шальков! — заверещала Ясмин, отбиваясь от невидимого агрессора. Я в ужасе искал глазами того, кто с легкостью поднял в воздух мою спутницу, но не мог никого разглядеть. Внезапно, что-то пролетело возле меня с большой скоростью, так что вокруг поднялся ветер. Отшатнувшись, я резко задрал голову в небо. От увиденного там у меня перехватило дух.
Несколько десятков белых пятен, похожих на кляксы или носовые платки, носились над шоссе, формируя воронку. Постепенно их форма изменялась, приобретая четкость, но мне все равно не удавалось их разглядеть: так быстро они двигались. Некоторые существа из воронки исчезали, очевидно, становясь невидимыми. Отследить их перемещения в этот момент было невозможно.
— Это что такое? — я подбежал к Ясмин, помогая ей подняться, но встать на ноги она не успела. Неведомая сила толкнула нас обоих вправо так, что мы вылетели прямо на проезжую часть.
Вампирша завизжала от испуга и неожиданности, когда всего за несколько сантиметров от нее на большой скорости промчался КАМАЗ. Мне тоже чудом удалось увернуться от автомобиля, водитель которого успел вывернуть руль, мигнув фарами. Схватив Ясмин за руку, я попытался покинуть дорожную полосу, но наткнулся на стену из белых призраков, которые стеной встали на нашем пути.
— Я говорил тебе, что видел что-то в метро! — закричал я, но гул потока машин заглушил меня. — Что это за существа?
— Не знаю! — вампирша напряженно вглядывалась в стену белых пятен, словно животное, приготовившееся защищаться. — Я никогда не встречала их раньше.
Существа снова пошли в атаку, как волна, оттесняя нас на проезжую часть. К счастью, поток автомобилей стал меньше, но машины, сигналя нам, проносились мимо с бешеной скоростью. Под их колесами мы могли превратиться с ошметки, и если у вампирши еще был шанс собрать себя по частям, то я отправился бы прямо в небытие.
— Что вам надо? — прокричал я, отбиваясь от налетевших на меня сгустков.
— Переговоры не действуют, это тебе не юридическая академия! — Ясмин ринулась прямо в плотную стену нападающих, пытаясь прорваться на пешеходную часть шоссе, но потерпела неудачу. — Они хотят нас убить! Не пойму только, они из Рая или Ада?
— Судя по всему, это совершенно неважно… — простонал я, когда очередное белое пятно вцепилось мне в руку вполне реальными, хоть и невидимыми зубами. — Как меня достали эти Высшие силы! Говорила мне моя бабушка, что не надо лезть между двумя огнями! — Три белесые тени толкнули меня в спину, и я упал прямо на колени, больно ударившись об асфальт. — Дмитрий да Борис за огород подрались, блин…
Образ бабушки, всегда повторявший эту дурацкую пословицу, стоял у меня перед глазами. Знала ли она, что ее внук пройдет через все круги Ада, выстроив на этом карьеру, только чтобы потом глупо умереть под колесами какого-нибудь «Ниссана», да еще и второй раз подряд?
Во главе потока на нас неслось несколько больших машин, увернуться от которых шансов почти не было. Я уже приготовился навсегда погрузиться в вечную тьму, как вдруг справа от меня из бесформенного пятна проявилось человеческое лицо с голубыми глазами и курносым носом, обрамленное светлыми волосами. Такой же образ я заметил в гуще других светлых пятен, не дававших нам покинуть шоссе.
— Ты это видела? — дернул я Ясмин за подол сарафана.
— Да! Эти двое проявились, как только ты умолк, — закивала девушка, отбиваясь от существ, атаковавших ее. — Ты что-то сделал… Ты… АНТОН!!!!! — вампирша практически выдернула меня из-под колес легкового автомобиля, чьей водитель нас, кажется, даже не заметил. И тут из гущи призраков проявилось еще одно лицо, такое же, как и раньше, с большими глазами голубого цвета.
— Они показываются, когда их называешь по имени? — чувствуя, как висках бьется адреналин, задал вопрос в пустоту я. Мне казалось, что Ясмин мне не ответит. Плотная масса белых «привидений» готовилась напасть на нас в последний раз, добиваясь нашей гибели на дороге.
— Что? Нет… Вот ведь Бог! — заорала вампирша, размахивая руками, словно помешанная. — Это не их имена! Это имена их подопечных! Они обязаны прислушиваться к каждому из них, где бы оно ни звучало! Это Ангелы-Хранители, Шальков!!!
Разве бывают Ангелы-Хранители, желающие кому-то смерти? Как-то нетипично для того, кто призван защищать других людей, толкать кого-то под автобус. В замешательстве я остановился посреди дороги и очнулся лишь от рева мотора рядом с собой. Ясмин, впрочем, почти не растерялась, тут же решив проверить правильность своей догадки.
— Петр! Екатерина! Ольга! Александр! — называла она первые пришедшие в голову имена, наблюдая за тем, как Ангелы-Хранители приобретают в ответ на них человеческие лица.
— Хватит! — взмолился я. — Надо срочно уносить от них ноги, пока еще живы.
— И куда бежать? — сверкая покрасневшими глазами, спросила вампирша.
— Вперед, — лихорадочно принял решение я. — Очень быстро!
Мы ринулись по прямой, держась за руки, чтобы не отставать друг от друга. Сначала Ясмин тянула меня за собой, так как вампиры бегают куда стремительнее людей, но вскоре я перестал отставать от нее и сам, не подозревая даже, что могу передвигаться так быстро. Армия Ангелов-Хранителей, летящих по пятам с намерением уничтожить свою жертву, — лучшая мотивация двигаться живее. За нашими спинами неслись машины, но мы старались держаться как можно ближе к обочине, отбиваясь от роя созданий с Небес.
— Лечебница с интересующим тебя пациентом находится по левую руку от нас, — сообщила Ясмин. — Достаточно только хотя бы на три метра обогнать этих тварей и свернуть на тротуар, ты сможешь?
— А у меня есть выбор? — заорал я, чувствуя злость и прилив сил. Смерть от рук Ангелов-Хранителей казалась еще более нелепой, чем гибель под колесами машины. — Вперед!
Работая руками и ногами, одновременно я оттолкнул от себя несколько светящихся существ, буквально протискиваясь через образованную ими стену, вон с проезжей части. Ясмин не отставала, и, когда мы вместе оказались в парковой зоне, где начиналась территория, принадлежащая психиатрической больнице, шум машин словно затих.
— Не тормози! — задыхаясь, потребовал я, из последних сил устремляясь в темноту парка, подальше от смертоносной дороги. Однако оторваться от преследователей нам никак не удавалось: Ангелы-Хранители, словно ищейки, летели за нами по пятам. Их рой издавал угрожающий гул. Раздосадованные невозможностью размазать нас по дорожному покрытию, ангелы намеревались просто разорвать нас на кусочки.
Здание лечебницы утопало в темноте: в парке не работало освещение. Раскидистые деревья, сохранившие в разгар осени часть своих листьев, раскинулись над дорожками, вымощенными гравием. Мать-природа сыграла нам на руку: летевшие по воздуху Ангелы-Хранители запутались в толстых ветвях, позволив нам оторваться от преследования. Воспользовавшись моментом, мы с Ясмин нырнули в кусты, продолжив передвижение по газонам. Вампирша вела меня за собой, так как мои глаза отказывались адаптироваться к отсутствию света.
— Главное здание всегда в центре территории, — подсказал я Ясмин.
— Я уже вижу его горящие окна, — ответила она. — Интересно, кто еще успел их заметить?
Ответ не заставил себя ждать: от кроны ближайшего дуба отделились пять светлых пятен. Еще столько же существ материализовались справа от нас. Мне даже не хотелось оборачиваться, я и так знал, что нас окружают.
— Думаешь, мы сможем укрыться в здании больницы? — прошептала Ясмин, напряженно сжимая кулаки.
— Не знаю, но там хотя бы люди. Вроде бы Ангелы-Хранители не могут показываться людям, иначе к ним подавалось бы очень много исков о неудовлетворительно оказанных услугах… — покачал головой я. — Беги!!
Кажется, я никогда не передвигался так быстро. Ангелы замешкались, не ожидая такого резкого побега с нашей стороны. Выигранных секунд нам хватило для того, чтобы добежать до дверей административного здания.
— Откройте! — заорала Ясмин, заметив, что Ангелы-Хранители неумолимо приближаются. Белые фигуры двигались медленно, так как знали, что уйти мы, прижатые к стене дома, никуда не сможем. Им незачем было торопиться.
— Астарот не простит мне того, что я умер, — пробормотал я. — Он меня воскресит, только чтобы снова убить.
Я сказал это вслух, но понимал, что говорю неправду. Герцог не смог бы воскресить меня, чтобы наказать за провал задания. Его самого из-за этого провала могли отправить в небытие, стереть с лица земли, превратить в пыль вместе со всеми силами Зла, населяющими Ад.
С угрожающим шипением, похожим на сдавленный стон, Ангелы-Хранители бросились на нас. Мы с Ясмин зажмурились, прижавшись друг к другу. В последний момент я успел отогнать от себя глупую мысль о том, что нужно помолиться перед неминуемой кончиной.
Внезапно пространство вокруг нас осветилось красным маревом, разорвавшимся несколькими десятками вспышек, словно, от салюта. Яркие багровые пятна появились в воздухе, по размеру схожие с размытыми фигурами Ангелов-Хранителей, и бросились между нами и порождениями Света. Осознав, что не происходит ничего ужасного, мы с вампиршей открыли глаза, наблюдая за тем, как красные «призраки» атакуют белых.
— Это еще что за гражданская война? — поразился я.
— Маленькие дьяволы! — ахнула Ясмин. — Духи безумия! Их основной задачей является сводить смертных людей с ума, и, конечно же, они живут в сумасшедших домах!
У меня закружилась голова от усталости, а так же от непомерной сложности взаимоотношений Ада и Рая, в которых на каждого ангела существовал, для некоего мистического равновесия, свой демон. И никогда я не был рад существованию сил Зла в этот мире, как в ту ночь, вжимаясь в стену дома для душевнобольных.
— Духи не пустят Ангелов-Хранителей внутрь, это их территория, — Ясмин потрясла меня за плечо, возвращая в реальный мир. — Нам нужно пробраться в здание, жди меня здесь, я открою центральную дверь.
На проникновение в больницу через чердачное помещение, в которое вампирша забралась по отвесной стене, ушло всего несколько минут, в течение которых я наблюдал, как красные дьяволята гоняют по парку Ангелов-Хранителей. Им нечего было делать в «доме скорби», ведь всем известно, что, если Бог хочет наказать человека, он лишает его разума, забывая о нем. У сумасшедших нет защитников на Небесах: они предоставлены сами себе и духам, день за днем усугубляющим их душевное состояние.
Отперев дверь, Ясмин втянула меня внутрь. За пультом охраны в холле лежал мужчина в форме, истекающий кровью от удара вазой с цветами по голове. На нем сидели несколько демонов безумия, очевидно, пригласившие Ясмин войти через верхний этаж. Я лишь вздохнул: если бы мужик впустил нас, кричащих о помощи, можно было бы обойтись и без рукоприкладства. Воспользовавшись отсутствием дежурных и администраторов, я бросился к столу с компьютером, намереваясь отыскать номер палаты, в котором лежал наш потенциальный свидетель.
— Полночь! — злилась позади меня Ясмин, расхаживая из одного угла приемной в другой. — Эти уродцы отняли у нас полчаса! Ненавижу Ангелов-Хранителей.
— Они пытались защитить от нас пациента Филимонова? — задал риторический вопрос я, не ожидая ответа.
— Сомневаюсь, — кипятилась моя спутница, нервно теребя край сарафана. — Они никого не защищают, помощи от них не дождешься. Где был мой Ангел-Хранитель, когда меня насильно обратили в вампира? А чем занимался твой охранничек, когда ты испускал дух?
— Не знаю… — пробормотал я. — Но мне известно, что Алексей Филимонов прямо сейчас находится на втором этаже, в палате под номером 28, — программа поиска пациентов закрылась, компьютер мне более не требовался. — Идем быстрее. Надеюсь, мы не зря неслись к Богу на нимб, и получится выведать у подозреваемого в организации взрывов хоть что-то стоящее.
Больничное помещение с цифрой «28» на голубой двери утопало в тишине. Приоткрыв створку, я был готов увидеть Филимонова спящим, но это было не так. Мужчина, затянутый в пижаму из протертого хлопка, сидел на стуле и тихонько раскачивался из стороны в сторону. Он был обладателем самой обычной, заурядной внешности и взъерошенных волос, которые он постоянно перебирал тонкими пальцами. Единственное, что оказалось примечательным в его облике, это большие и влажные глаза, сверкавшие во мраке больничной палаты.
— Эм… Алексей? — нерешительно позвал его я, застыв на пороге. Мне ничего не было известно об этом человеке, страдающем душевным расстройством. Я просто вломился в его комнату посреди ночи, даже не подумав о том, что он может быть опасным или агрессивным. — Я извиняюсь за вторжение, меня зовут Антон Шальков. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
— Кто пришел? — рассеянно переспросил Филимонов, не поворачивая к нам головы и смотря в одну точку.
— Антон Шальков, — повторил я.
— Не тот пришел… кто-то другой пришел… — вздохнул Алексей, и в его голосе послышались плаксивые нотки. — Как же так?
— Он несет чушь, — недовольно заметила Ясмин. — Может, его головой об стол ударить?
— Голова… — вздохнул наш пациент, хватаясь за виски руками. — Она так болела, так болела. После взрыва из ушей шла кровь. Я не видел, мне уже потом сказали…
— О каком взрыве вы говорите? — пряча чувство радости от того, что тема сама по себе перешла в нужное мне русло, спросил у Филимонова я.
— Взрыв был большой. И очень важный, понимаете? — на лице у больного впервые появилось выражение заинтересованности. — Он мне долго рассказывал о том, почему всем нам нужен этот взрыв.
— Он? — нетерпеливо перебила его Ясмин, но я прижал палец к губам, призывая ее замолчать. Клиентов и свидетелей нельзя торопить и запугивать, иначе они не смогут рассказать ничего полезного.
— Я не видел его лица, — разочаровал нас Алексей. — Ведь он все время был в моей голове. Часами напролет мы разговаривали…
— Он псих, — зашипела мне в ухо Ясмин. — Мы зря тратим время.
— Тогда почему Ангелы-Хранители пытались уничтожить нас на пути к нему? — возразил я.
— Они тоже психи? — пожала плечами вампирша.
— Взрыв порождает чистоту, — обняв руками колени, зашептал Филимонов. — Конечно, я понимал, что мой взрыв — не самый главный, там и другие люди тоже взрывали. Однако мой гость сказал, что без него никак. С него началось что-то грандиозное.
— Я сейчас сама с ума сойду, — простонала вампирша. — Пойду, постою в коридоре, буду караулить.
Дождавшись, пока девушка скроется за дверью, я аккуратно подошел к Филимонову и сел рядом с его стулом на колени. Алексей повернул голову, внимательно наблюдая за мной. Мне хотелось, чтобы этот человек проникся ко мне доверием.
— Как вы организовали взрыв? Вы действовали в одиночку? — спросил его я.
— Конечно! Только я один и мог это сделать. Голос в моей голове так сказал, а голос никогда не врет. Он знает все, господин Шальков, — прошептал Филимонов, кусая губы. — Он видел Рай и Ад. Он знает, что было, что есть и чего быть не должно.
— И чего же? — мне захотелось съежиться, и мурашки пошли по всему моему телу от всего услышанного.
— Ад… не должен… существовать… — с трудом выговорил Алексей. — Скоро его не будет!
— Кто это сказал? Это ведь неправильно, — у меня перехватило дыхание. — Ад был создан не просто так. Нет никаких доказательств того, что при отсутствии Преисподней в мире воцарилось бы добро. Этот мир не одинаков. Что же будет после исчезновения Подземного мира, все люди добры, но кто-то добрее?
— Голос не был добрым, когда говорил о Геенне Огненной, — протянул Филимонов. — На его лице была злость.
— Вы сказали, что не видели того, кто приходил к вам! — встрепенулся я. — Это не так?
— Он явился однажды. Я сомневался в тот день, что взрыв так уж необходим, я не верил в себя и в существование своего гостя, — с горечью воскликнул Филимонов. — Я почти передумал, и он явился мне. После этого я сбежал из этой палаты, чтобы все устроить. Он помогал мне! Я покинул палату в определенное время, и меня никто не заметил, ведь весь персонал был занят на третьем этаже, они заняты там каждый вечер…
— Опишите же его! — взмолился я.
Пациент психиатрической лечебницы прикрыл глаза, улыбаясь. Его веки подрагивали, когда он пытался восстановить в памяти образ своего гостя, являвшегося, по сути, заказчиком уничтожения проходов в Ад по всей Москве. Кому мне стоило молиться о том, чтобы Филимонов заговорил?
— Высокий… статный… у него было что-то острое в руках, — бормотал Алексей. — Он сказал, что еще придет ко мне, чтобы забрать с собой. Я жду его здесь, понимаете?
— Когда он придет? Сегодня? — напрягся я, не смея даже надеяться, что удача улыбнулась мне настолько широко.
— В день Страшного Суда… — с придыханием протянул Филимонов, расплываясь в сумасшедшей гримасе. — Он явится за мной и за другими своими соратниками, устроившими взрывы по всей Москве, по всему миру!
— Ну отлично… — схватился за голову я, чувствуя безнадежность. В университете нас учили задавать правильные вопросы, но ни один из них не приходил мне на ум.
— В день Страшного Суда на землю явятся все, и ангелы, и демоны, — напомнила мне Ясмин. — Надо бы сузить круг подозреваемых, — с этими словами вампирша подошла к Филимонову, взяла его за подбородок и повернула к себе, посмотрев больному прямо в глаза. — Кем был этот мужчина? Отвечай, это был ангел или демон?!
— Это был демон, но ангел… — вырываясь из ее цепких рук, задыхался Алексей. — Ангел, но демон!!
Ясмин застонала, в ярости отшвырнув несчастного свидетеля к стене вместе с его стулом. Я с жалостью посмотрел на Филимонова. Где-то в коридоре тикали настенные часы, напоминая о том, что наше время уходит.
— Нам пора, — вздохнул я, направляясь к двери. — Не трогай его больше, он сумасшедший.
С силой намотав белые вихры на ладонь, Ясмин последовала за мной, кусая губы и бормоча ругательства на румынском. Я тихо закрыл дверь в палату Филимонова за ее спиной и прислонился к косяку, шумно вздыхая носом воздух. Надо было обдумать следующий шаг.
Некто явился к психически неуравновешенному человеку, затуманил его разум рассказами о том, что он — избранный, которому суждено помочь очистить Ад и истребить Зло. Обычно так действуют демоны, совращая человеческие души и заставляя их совершать грехи, но даже я, не обладавший глубокими знаниями об обитателях Рая и Преисподней, точно знал, что являться смертным могут не только демоны. Филимонов произнес нелепицу об ангелах и демонах, значит, ему вполне мог привидеться посланник Небес. Да и зачем какому-либо демону уничтожать Ад? К самоубийству жители Подземного мира не склонны.
— Пойдем отсюда, — внезапно попросила меня Ясмин. Я разглядел ее в сером свете луны, пробивавшемся сквозь зарешеченное окно больничного коридора, и ее лицо показалось мне бледнее, чем обычно.
— Мне надо подумать, — возразил я, пытаясь вновь погрузиться в невеселые мысли.
— Ты не мог бы подумать в другом месте? — не отставала вампирша. — Мне нехорошо, я не могу находиться тут, — в подтверждение своих слов девушка закашляла и едва слышно захрипела, что было вдвойне странно, ведь Ясмин не надо было дышать.
— Что не так? — удивился я, пытаясь найти взглядом божественный крест или иной сакральный символ, способный доставлять порождению Зла неудобства.
— С третьего этажа доносится отвратительный запах, он меня душит, — давилась кашлем Ясмин, да так громко, что мне пришлось приложить палец к губам.
— Ты разбудишь дежурных врачей! — зашипел я. Внезапно мои ноздри действительно почувствовали некий запах, но он был вовсе не ужасным. Я помнил его с детства, когда мы с бабушкой гуляли мимо одного из городских храмов по субботам. Такой аромат имел только ладан.
— Так пошли отсюда! — взмолилась Ясмин.
— Уходи, жди меня внизу, — ответил я, направляясь к лестнице, ведущей на третий этаж. — В этой психиатрической больнице пахнет ладаном, значит, здесь есть молельная комната или часовня какая-нибудь…
— Решил спросить совета у Бога?! — раздраженно поинтересовалась Ясмин.
— Не знаю, — уже с лестницы отозвался я громким шепотом. — Считай это внезапным желанием посетить храм.
Третий этаж больницы кишел маленькими демонами сумасшествия, похожими на дракончиков, покрытых черной чешуей. Для меня осталось загадкой, почему их не беспокоил запах ладана, наполнявший это крыло, видимо, помешательство пациентов отлично поддерживало их силы. Дьяволята издавали стрекочущие звуки, переговариваясь между собой, сидя на стенах и облепив потолок. Я с благодарностью кивнул крохотным исчадиям Ада за их помощь в нашем спасении: без них нас с Ясмин разорвали бы на куски Ангелы-Хранители.
Молельная комната находилась в дальнем конце коридора, дверь в нее была приоткрыта. В помещении не было окон, а единственным источником света были три догорающие свечки, поставленные кем-то у иконы неизвестного мне святого. Дым от ладана все еще заполнял пространство рядом с образом, застыв в воздухе плотной пеленой. Очевидно, прямо перед отбоем в молельной провели службу.
Убедившись, что внутри никого нет, я закрыл за собой дверь и включил свет, щелкнув выключателем на стене. Это было не слишком умно с моей стороны, свечение, пробивавшееся через замочную скважину, могли заметить санитары, но мне хотелось рассмотреть комнату в деталях. Пол был покрыт коричневым ковром, затертым в тех местах, где люди стояли перед иконами. Ликов святых, впрочем, в помещении было немного: одно лишь изображение Спасителя, закопченное до черноты, да икона какого-то святого, которого я раньше не видел. Подойдя к ней, я заметил, что на дощечке был изображен не просто мученик, а ангел с блеклыми, но широкими крыльями за спиной.
— Таких икон не бывает… — подозрительно сощурился я, пытаясь прочитать на образе надписи, сделанные золотистыми буквами. Обычно так писали имена святых, которым посвящено изображение. — Кто же ты такой?
Вдруг мне на глаза попалась пачка книг и тетрадей с молитвами. Издания были дешевыми и стандартными, да еще и покрылись пылью. При одном лишь взгляде на них стало понятно, что содержащиеся там молитвы никто не читает. А вот тетрадь в синей обложке показалась мне затертой: к ней определенно часто прикасались. Схватив ее со столика, находившегося недалеко от неизвестной мне иконы, я с интересом начал листать страницы. Для того чтобы рассмотреть находку, мне не потребовалось много времени. От увиденного в тетрадке мои волосы встали дыбом.
В замешательстве, я несколько секунд тупо смотрел на икону, висевшую прямо передо мной. Изображение ангела на ней было нечетким, краска, при помощи которой оно было нарисовано, местами облупилась и поблекла. Однако после прочтения затертой тетради мне было нетрудно узнать лицо, изображенное на доске, ведь я уже видел его однажды.
— Приехали… — выдохнул я, вырывая один лист из тетради, сворачивая его вчетверо и пряча в карман пиджака. — Надо срочно возвращаться в Ад…
Лик Спасителя провожал меня грустным взглядом. Распугав демонов сумасшествия, я, не заботясь о том, что могу разбудить кого-то, ринулся вниз по лестнице, к центральному выходу из больничного здания. Ясмин ждала меня на границе с парком, подозрительно вглядываясь в темноту в поисках Ангелов-Хранителей.
— Пообщался с Господом? — насмешливо спросила меня вампирша, скрестив руки на груди. Вид у нее был недовольный. — Ты потратил 20 минут времени, отведенного всей Преисподней, тебе не стыдно? Еще столько же занял у нас этот бесполезный кусок сумасшествия в палате 28…
— О, нет, мы пришли сюда не зря, — проносясь мимо Ясмин и увлекая ее за собой в парк, ответил я. — Я знаю, кто явился Филимонову и заставил его организовать взрывы в «Макдональдс».
— Ядрена дьяволена, ты серьезно?! — ахнула вампирша. — Тебе действительно какое-то божественное озарение пришло, получается?
— Не говори ерунды, — фыркнул я. — Еще скажи, что Господь позвонил мне по «скайпу»! Просто потребовалось немного внимательности: я кое-что нашел, сопоставил факты… — мысленно я был очень доволен собой, потому что мне удалось найти важные зацепки в деле всей моей смерти.
— Насколько я помню, гордость — самый ужасный из семи смертных грехов, — напомнила мне Ясмин.
— Я буду показательным эталоном по свершению этого греха, если распутаю дело. И в мою честь назовут улицу в Преисподней! — тараторил я, пока мы быстрыми шагами приближались к шоссе через парковую территорию.
— Ее назовут в твою честь посмертно, если ничего интересного ты не узнал, — предупредила вампирша, сверкая глазами от нетерпения. — Говори уже!
Вместо ответа я вытащил из кармана свернутый лист тетради, добытый в молельной комнате. Ничего святого в нем не было, поэтому моя спутница приняла его без опаски. Быстро пробежавшись глазами по тексту, Ясмин затормозила, смотря на меня непонимающим взглядом.
— Это еще что такое? «Грозный перст всея Небес, минуй нас гневом своим, сохрани дома наши, и земли наши. Не верши разрушение умов и душ наших, о, ангел…» — бормотала она, читая вслух все написанное.
— Это Кезеф! — провозгласил я. — В молельной комнате психиатрической больницы висит икона ангела разрушения!
— Ох, Дьявол… — прошептала Ясмин. — Это не может быть совпадением.
— Конечно же нет, — закусил губу я. — Ангелы появляются там, где им молятся?
— Постоянно, — кивнула вампирша. — Освободитель наш, Люцифер, вот это да! Ты распутал это дело!
— Ничего я не распутал, — раздраженно ответил я, вынужденно признавая, что открытие, сделанное в молельной комнате, не приведет нас к спасению Ада. — Астарот расследовал преступление со взрывом проходов в Геенну Огненную, и я нашел ему заказчика. Но это никак не увязывается с убийством судьи Радаманта, а ведь часы конца Ада запустили именно из-за этого.
Дальше мы шли в молчании. Каждый из нас думал об одном и том же, но сказать друг другу нам было нечего. Интуиция подсказывала мне, что взрывы ресторанов и убийство адского судьи могут быть связаны, но связь была не только неочевидна, но и недоказуема.
— Взрывы произошли за несколько часов до того, как из Бэздна пропал судья Радамант, или даже одновременно с этим событием, — наконец заговорил я. — Я слышал, как валится над моей головой «Макдональдс», прямо в тот момент, когда это произошло. Через 3 часа после этого мы с Астаротом вернулись в Ад, чтобы обнаружить пропажу судьи. Еще через какое-то время тело Радаманта было обнаружено в садах дворца, принадлежащего Сатане…
— Все произошло в такой короткий период времени? — уточнила Ясмин, не присутствовавшая ни при аресте Ахерона, ни на развалинах ресторана, где работали мы с Астаротом. — А ведь еще было расчленение ангела, помнишь?
— Забыл, — честно признался я. — Но между этими событиями прошло около недели… Впрочем, Астарот считал, что убийство ангела и подрыв ресторанов могут быть как-то связаны между собой…
— Жаль, что его здесь нет, — вздохнула Ясмин, посмотрев на часы. — У нас осталось 20 часов, чтобы доказать причастность Кезафа ко всем преступлениям, совершенным в Аду.
— У него определенно есть мотив, — рассуждал я. Мы с Ясмин добрались до метро и влетели в вестибюль ровно за 5 минут до его закрытия. Работники метрополитена неодобрительно посмотрели нам, бежавшим вниз по эскалатору на станцию «Сокол», вслед, ведь мы не заплатили за проезд, но ловить нас им было уже лень. — При оглашении послания Бога о разрушении Ада он вел себя как безумный. Ему не терпится сравнять всю Геенну с землей, уничтожить ее навсегда, ровно так, как говорил нам Филимонов!
Ясмин понимающе кивнула, но в глазах ее мелькала безнадежность. Нам было очевидно, что, будучи ангелом разрушения, Кезеф вполне мог мечтать о том, чтобы уничтожить Подземный мир, но просто так этого сделать было нельзя. В Аду все знали про часы, отсчитывающие последние минуты существования Преисподней, значит, и в Раю о них были осведомлены. Ангелу лишь необходимо было найти повод для того, чтобы Господь запустил их.
— Убийство ангела с особой жестокостью, очевидно, не привлекло внимания Бога, так как у него этих ангелов, как у Джека Потрошителя — скальпелей. Пропажу одного из них Всевышний просто не заметил. Пришлось Кезефу подстроить что-то более серьезное, например, убийство Адского судьи… — выдвинул я версию.
— Это очень умно: выставить Ахерона убийцей и одновременно лишить Ад возможности его осудить, потому что убит сам судья, — подхватила нить моих рассуждений вампирша, перекрикивая шум несущегося вперед вагона метро. — Но доказательств всему этому у нас нет…
— Значит, мы достанем их, — стиснул я кулаки. — Я найду Кезефа и выложу ему все свои подозрения. Как известно, Бог все видит. Этот любитель уничтожать все живое не посмеет отнекиваться, когда о его преступлениях заявят во всеуслышание.
Остаток пути мы с Ясмин устало молчали. Вампирша продолжала следить, не летают ли в туннелях подземки белые фигуры Ангелов-Хранителей, а я, борясь с переутомлением, размышлял о том, где искать Кезефа. Остался ли ангел в Аду, или вернулся в Рай? Как заставить его явиться к нам, и, главное, что сказать ему, если он придет?
План, придуманный мною за 16 минут, в пустом вагоне метро, при отсутствии сна и отдыха, был сомнительным, но других вариантов у меня не было. Выстраивая стройную цепочку версии этого дела, я от стресса и усталости забыл лишь об одной важной детали: озвучить преступления Кезефа, обратившись к Богу, можно, вот только Бог обычно не слышит.
