10

– Эмика Чен!

По арене проносятся удивленные возгласы. Вокруг меня люди радуются, кто-то трясет за плечи, а кто-то с энтузиазмом кричит что-то мне в лицо. Я знаю, что Хидео хотел спрятать меня на виду, но я не думала, что он сделает меня первым выбором на Wardraft’е. Это, должно быть, какая-то ошибка.

– Это не ошибка! – восклицает ведущий, словно в ответ на мои мысли. Он поворачивается с раскинутыми в стороны руками. – Кажется, выбором номер один в этом году станет непроверенная, неопробованная, «темная лошадка» без рейтинга, – он произносит каждое слово медленно, с ударением, – которая тем не менее уже успела впечатлить нас, ворвавшись в игру церемонии открытия! – он продолжает болтать, шутя, что Эшер Винг из «Всадников Феникса», известный своим нетрадиционным выбором игроков, понял что-то, чего еще не поняли мы.

А я просто глазею в сторону «Всадников Феникса». Эшер смотрит на меня с довольной ухмылкой. Он один из капитанов с самой лучшей интуицией – выбирает только тех, на кого можно положиться, опытных игроков с высоким рейтингом. Он бы не выбрал меня просто ради шоу. Или нет? Заставил ли его Хидео?

Или он – Ноль?

Мой взгляд перемещается к частной ложе, где Хидео все еще стоит и смотрит прямо на меня. Может, он распорядился, чтобы «Всадники Феникса» выбрали первой меня и все это действительно ради рейтингов? Или же чтобы сбить хакера Ноля с моего следа, ведь я на всеобщем обозрении. А может, они хотят таким образом сбить со следа других охотников за головами? Какой бы ни была причина, интересно, когда у меня получится с ним снова поговорить и спросить, зачем он это сделал?

Кто-то трясет меня за плечи так сильно, что я чувствую, словно мой мозг плещется в черепе. Это Зигги.

– Ты понимаешь, как это круто? – кричит она мне в лицо. Я не знаю, что ответить. – Это значит, тебе придется привыкнуть, что за тобой в следующие несколько месяцев будут следовать повсюду и что ты будешь во всех новостях. Heilige Scheisse! – она выкрикивает эти слова так буйно, что программа даже не пытается их перевести. – Бывают же везунчики.

У меня наконец получается выдавить улыбку, а потом успокоиться и попытаться досмотреть отборочные. Мои мысли кружатся в голове, в то время как ведущий достает второй набор карточек и зачитывает. «Бригада Демонов» выбирает Зигги, а «Всадники Феникса» – диджея Рена. «Титаны» получают Алексу Романовскую. Шоу продолжается, но я чувствую, что всеобщее внимание все еще приковано ко мне. Лучи прожекторов, бегающие по зрительской аудитории, кружат мне голову, и я гадаю, сколько людей в очках изучают мой профиль, рыщут и выкапывают любую информацию обо мне, которую можно найти.

– Эй, – Юэбинь подталкивает меня, – посмотри вон туда, наверх. – Он кивает в сторону частной ложи. Я следую за его взглядом и ожидаю увидеть Хидео.

Но Хидео уже ушел. Видно лишь остальных руководителей компании, болтающих между собой. Телохранители Хидео тоже ушли.

– Словно он пришел лишь посмотреть, куда ты попадешь, – бормочет Юэбинь, рассеянно аплодируя, когда еще один выбор сделан.

«Чтобы увидеть, что я попала туда, куда он хотел». Я чувствую, как сердце сжимается от разочарования из-за его отсутствия на арене. Я собираюсь отвести взгляд обратно, когда краем глаза замечаю какое-то движение. Мой взгляд поднимается к потолку.

Я замираю.

Там, высоко в лабиринте балок потолка, замечаю темный силуэт.

Я не вижу никаких деталей, только помехи. Голова опущена вниз, он наблюдает за отборочными. Над ним нет имени. Все в его фигуре кажется напряженным, наготове.

Словно его не должно там быть.

Холодок пробегает по спине, руки леденеют. В то же время включается инстинкт охотника – «сфотографируй, запиши». Я моргаю, и в этот момент фигура исчезает из виду.

– Эй, – вырывается у меня, когда я поворачиваюсь к Зигги, приветствующей «темную лошадку», выбранную «Идущими на Шторм».

– Хм? – Зигги даже не смотрит на меня.

– Ты видела?

– Видела что?

Но уже слишком поздно. Силуэт исчез. Я проверяю потолок снова и снова – возможно, я больше его не вижу из-за ослепительно-яркого света – но его нигде нет. Металлические решетки и фонари, больше ничего.

«Его здесь никогда и не было. Он была частью виртуальной реальности, симуляции. А я видела его потому, что взломала систему». Или же у меня безумные галлюцинации.

Зигги хмурится, щурится, смотрит вверх.

– Видела что? – повторяет она, пожимая плечами.

– Я… – и я замолкаю, не зная, что сказать, чтобы не показаться сумасшедшей. – А, ничего.

Внимание Зигги уже вернулось к отборочным. Но мой взгляд все еще прикован к потолку, словно тот силуэт может снова появиться, если я буду долго смотреть. Сфотографировала ли я его? Пока другие аплодируют еще одной «темной лошадке», я вызываю маленькую тайную панель скриншотов.

И конечно же, вот он. Это была не галлюцинация.

Остаток отборочных проносится как вихрь. Когда они заканчиваются и зрители начинают расходиться, охрана подходит к «темным лошадкам», чтобы вывести их вместе с профессиональными игроками через специальные выходы. Я иду в молчании, хотя все смотрят на меня, а некоторые «темные лошадки» подходят и поздравляют. Я улыбаюсь им, не зная, что сказать. Я не могу перестать думать об увиденной фигуре.

Это мог быть другой охотник за головами. Или… это мог быть Ноль. Моя цель.

– Мисс Чен, – один из сотрудников обращается ко мне, протягивая руку в моем направлении, и машет: – Сюда, пожалуйста.

Я следую за ним на автомате. За моей спиной Зигги и Юэбинь машут на прощание, а потом спешат к другому провожатому, собирающему выбранных «Бригадой Демонов» и «Идущими на Шторм».

– Пока! Увидимся в игре! – кричит мне Юэбинь. Я машу в ответ.

Меня отводят к ожидающей машине, одному из дюжины элегантных черных автомобилей у частного бокового выхода. Группка фанатов поняла, где надо ждать, и как только некоторые из нас выходят наружу, они поднимают плакаты и начинают скандировать, протягивая буклеты и ручки. Сзади меня Эшер Винг появляется из дверей с двумя сопровождающими. В виртуальной реальности Эшер выглядит как стоящий на ногах аватар, а в настоящей жизни он парализован ниже пояса и сидит, пожалуй, в самой дорогой в мире инвалидной коляске. Сейчас я стою рядом с ним и вижу детали: золотые ободки колес и гравированную кожу сиденья.

Я смотрю на его лицо, размышляя, стоит ли подойти к нему и нормально поздороваться, но останавливаюсь, когда он подмигивает краснеющей фанатке и поворачивает свое кресло к толпе, чтобы сфотографироваться. Толпа практически поглощает его, пока сопровождающие не расталкивают фанатов. А потом меня ведут в машину, и момент упущен. Нужно будет поймать его позже, на встрече команды.

Машины отъезжают по очереди, но все едут в одном направлении по одной и той же дороге. Я знаю, куда мы едем: видела это по телевизору десятки раз. В самом сердце Токио есть безопасный район Меджиро, а в нем роскошная охраняемая резиденция, где размещают команды Warcross’а на время турнира. Ехать туда недолго. Когда мы подъезжаем к воротам, репортеры и фанаты уже толпятся на тротуаре, в небе летают маленькие дроны и снимают все, что только могут. Некоторые дроны подлетают слишком близко к воротам, но когда они пытаются перелететь их, то наталкиваются на невидимую защитную стену, отключаются и падают вниз.

– Никаких камер, никаких дронов, – скучающе повторяет охранник у ворот.

Мы заезжаем на территорию. Зеленые полянки разбросаны пятнами по всему пространству, а между ними – отдельные здания, окруженные деревьями. Через линзы я вижу виртуальный слой ярких красок, украшающих здания в расцветки соответствующих команд. В помощь нам названия и логотипы команд парят над каждым зданием вместе с вращающимися надписями «Добро пожаловать!» на разных языках. Авторизованные дроны летают между зданиями, оставляя посылки.

Машина останавливается в тупике. Кто-то уже ждет меня на тротуаре, когда открывается дверь.

И тут я смотрю прямо в ухмыляющееся лицо Эшера. Я даже не заметила, что его машина ехала перед моей. Над его головой парит имя, уровень и «Капитан “Всадников Феникса”».

– Привет, – здоровается он и протягивает мне руку. За его спиной другие игроки уже направляются к своим зданиям. – Я Эшер, из Лос-Анджелеса. Зови меня Эш.

Я пожимаю его руку.

– Да, я знаю, – отвечаю я, стараясь не думать, что смотрела его игру в Warcross годами. – Я фанат фильмов твоего брата. Не думала, что удастся поговорить с тобой сегодня.

Он на мгновение морщится от упоминания брата, но потом снова смеется.

– Извини, – отвечает он. – Я хотел поприветствовать тебя по дороге к машинам, но сама знаешь… фанаты прежде всего.

Я улыбаюсь:

– Ну, спасибо за то, что выбрал меня.

– Я сделал это не из доброты, – Эшер качает головой. – У «Всадников Феникса» непростой период уже несколько лет. Нам нужна свежая кровь. Нет ничего щедрого в желании заполучить лучшее для своей команды.

Он разворачивает кресло и кивком приглашает следовать за ним.

– Здесь ты будешь жить несколько месяцев, – говорит он, когда мы поворачиваем за угол.

Я смотрю вперед и вижу удивительное здание, виртуально раскрашенное в золотые, красные и белые цвета.

– Я слышал, сам Хидео одобрил твою кандидатуру в Wardraft’е. После трюка на церемонии открытия это достаточно интересный ход.

Я снова улыбаюсь, в этот раз не сразу:

– Думаю, я поднимаю рейтинги.

– Думаю, да.

«Осторожно», – напоминаю я себе, услышав любопытство в голосе Эшера. Итак, Хидео не заставлял его выбирать меня. Или, может, он предугадал, что добавление меня в отборочные создаст достаточную интригу, чтобы заинтересовать любого капитана. Какой бы ни была настоящая причина, по крайней мере, Эшер, кажется, не в курсе планов Хидео, так что пусть остается в неведении и дальше. Чем меньше людей знает о цели моей работы на Хидео, тем больше у меня шансов поймать нашего парня.

– Кажется, я поднимаю и твои рейтинги, – говорю я, меняя тему. – «Всадники Феникса» на первом месте по онлайн-трендам из всех команд. Вряд ли это нравится «Бригаде Демонов».

При упоминании соперников Эшер откидывает голову на спинку кресла и хлопает правой рукой по подлокотнику. Он улыбается так, что видно клыки, и эта улыбка становится злобной ухмылкой.

– «Бригаде Демонов» всегда что-то не нравится. Я рад, что в этот раз повод дали мы.

Мы подходим к нашему общежитию. Эшер поднимается по пандусу и эффектным движением прокручивается на месте. Он останавливается у высокого главного входа – стеклянной двери, раскрашенной полосами в цвета команды, и отъезжает в сторону, когда панели разъезжаются.

– «Темные лошадки» вперед, – говорит он.

Я ступаю внутрь – в атриум высотой в три этажа. В мечту.

Солнце льется в центральный атриум через стеклянный потолок в форме пирамиды, наполняя все пространство светом. Под ней идеальный квадрат подогреваемого бирюзового бассейна – хоть сейчас в него прыгай. Яркие диванчики – красные, золотые и белые – и толстые белые ковры разбросаны по пространству гостиной. Стены сделаны из экранов от пола до потолка. Даже рассматривая роскошный интерьер, я проверяю углы здания, чтобы понять, как здание подключается к сети. Мне нужно найти вход в систему и все аккаунты.

Что-то осторожно тыкается в мою ногу. Я смотрю вниз. Мигая лампочками, на меня смотрит приземистый робот высотой мне до колена. У него ярко-голубые глазки-полумесяцы, корпус ярко-желтого цвета, а на животе прозрачные стеклянные панели, сквозь которые виден поднос с банками газировки, охлаждающимися внутри. Заметив мой взгляд, он выпячивает животик, открывает стеклянную дверь, и поднос газировки выезжает для меня.

– Его зовут Викки, – говорит Эшер, – дрон нашей команды. Давай, возьми баночку.

Я даже не знаю, что ответить, поэтому просто беру банку:

– Он все еще смотрит на меня, – шепчу я Эшеру.

– Ему хочется узнать, понравился ли тебе напиток.

Я делаю глоток. Напиток оказывается очень вкусным, клубничным, щекочущим меня пузырьками. Я немного преувеличенно ахаю от удовольствия. Викки, кажется, заметил, и над его головой появляется виртуальная строчка:

– Он будет записывать твои предпочтения в напитках и еде, пока ты здесь, – добавляет Эшер.

Робот, записывающий информацию обо всех. Я улыбаюсь Эшеру, но он вряд ли догадался бы, по какой причине. «Вот мой входной билет», – и я делаю себе мысленную пометку позже подумать, как взломать систему Викки.

Викки предлагает газировку Эшеру, закрывает свое пузо и катится к парню на диване. Пока я смотрю, парень двигает руками в воздухе, будто поворачивает руль, и иногда будто что-то бросает. На стене дорога петляет между разноцветными холмами, населенными грибами-великанами. Он мчится по дороге, легко обгоняя других игроков.

– «Марио Карт: версия Линк», как видишь, – говорит Эшер. – Такая здесь традиция.

– Традиция?

– Мы играем по часу каждый вечер во время тренировок, чтобы улучшить свою скорость реакции. Конкуренция бывает нешуточная. Потом он громко хлопает в ладоши и повышает голос так, что он слышен по всему дому:

– Всадники! Кто здесь?

Парень слышит Эшера первым, ставит игру на паузу, вытаскивает наушники и поворачивается на диване, чтобы посмотреть на капитана. Я сразу узнаю его: знаменитый на весь мир Рошан Ахмади, смуглолицый, с копной густых темных кудрей, представляющий на играх Великобританию.

– Угадай, кто это рядом со мной? – спрашивает Эшер и показывает на мои волосы.

– Вот это задачка, Эш, – отвечает Рошан с британским акцентом, который звучит более естественно, чем произношение Хидео. Он кивает мне:

– Привет, Эмика. Я – Рошан.

– В этом году он возвращается к нам в роли Щита, – добавляет Эшер. – А также он один из лучших игроков в «Марио Карт» в мире, если что.

– Привет, – я вытаскиваю руку из кармана и машу ему. – Это честь для меня – познакомиться с тобой лично.

Рошан кажется польщенным. Он одаривает меня легкой улыбкой.

– Взаимно, дорогуша.

– Мы все уже выбрали свои комнаты, – говорит Эшер, кивая в сторону коридора, отходящего от главного атриума. – Рошан хотел себе комнату с самыми большими окнами. Моя комната в самом конце коридора, в ней есть несколько модификаций специально для меня. Привилегии Капитана. Рен вон с той стороны холла. А ты…

– Привет! – голос раздается с одного из этажей над нами. Я поднимаю глаза и вижу девушку, опирающуюся локтями на балкон и громко жующую жвачку. Ее волосы обрамляют круглое лицо красивыми черными локонами. Одета она в спортивную футболку на пару размеров больше, контрастирующую белым цветом с ее смуглой кожей. Присмотревшись, я вижу, что она не просто спортивная – на ней большими буквами написано «Отборочные соревнования по Квиддичу».

Мне она уже нравится.

– Это Хэмилтон Хименез, – говорит Эшер достаточно громко, чтобы она услышала его. – Или просто Хэмми. Она наш Вор, – он подмигивает ей, – и моя правая рука.

Она улыбается ему.

– Сентиментальничаем сегодня, капитан?

Он снова смотрит на меня:

– Сразу предупреждаю: не давай ей уговорить себя на игру в шахматы.

– Не нужно ворчать просто потому, что не можешь победить, – она надувает огромный пузырь и втягивает его обратно. Ее взгляд перемещается на меня:

– Твоя комната здесь. На втором этаже. Я взяла спальню побольше, так как ты «темная лошадка», а я нет. Надеюсь, ты не против.

Я ожидаю, что покажется четвертый игрок, но на секунду в доме устанавливается тишина.

– А где диджей Рен? – спрашиваю я.

– Он появится позже, – отвечает Эшер, – Рен готовится к сегодняшней вечеринке. Это единственная поблажка, которую он от меня получит, учитывая, что я собираюсь сделать его нашим новым Бойцом. И пусть это будет уроком и для тебя, Эми. Мы пришли сюда за победой.

– Конечно, – отвечаю я.

– Отлично, – он кивает, рассматривая меня. – Надеюсь, ты настолько хороший Архитектор, насколько я думаю.

От этих слов меня охватывает приступ возбуждения и волнения. Задача Архитектора – манипулировать окружающей средой игрового уровня на пользу команде. Если есть препятствие, я должна его обрушить, чтобы расчистить путь. Если впереди летающие камни, я должна собрать их вместе, чтобы создать прочную платформу. Архитектор – конструктор уровня, который на ходу меняет мир ради команды. Это одна из самых важных ролей в команде. В прошлом году «Всадники Феникса» потеряли своего Архитектора, потому что его поймали спускающим миллионы на ставки в Warcross’е. Всю команду также сурово наказали: спустили на нижние уровни рейтинга и забрали двух лучших игроков.

– Я сделаю все возможное, – говорю я.

– Завтра, – продолжает Эшер, пока я следую за ним в лифт на второй этаж, – мы расскажем тебе и Рену, как все работает в играх чемпионата. Я разберу для вас официальную игру шаг за шагом. Хотя ты-то, – он делает паузу и поворачивается ко мне с оценивающим взглядом, – может, знаешь больше, чем показываешь.

Я поднимаю руки вверх:

– Это была случайность, – говорю я, чувствуя, что повторяю эти слова уже вечность. – Я не знала, что делаю.

– Ты знала, – не колеблясь парирует Эшер. – Ты намного лучший игрок, чем предполагает твой уровень. Не так ли? – он кивает в сторону цифр над моей головой. – После того как твое имя прославилось, я взглянул на твой аккаунт в Warcross’е. Я изучил те немногие сыгранные тобой игры. Это явно не навыки Архитектора 28-го уровня. Почему ты настолько выше своего уровня?

– С чего ты так решил? Я просто играю с другими новичками.

– Думаешь, я не вижу, что это обман?

Он собрал много информации обо мне. Это правда: я транслирую свои игры в прямом эфире, когда захожу в свой публичный аккаунт Warcross’а. Но свой зашифрованный анонимный профиль я использую гораздо чаще. Все часы, проведенные в игре под этим аккаунтом, не засчитываются и не поднимают мой уровень. Но я не стану рассказывать об этом Эшеру.

– У меня просто не было денег и времени играть так часто, как хотелось бы, – говорю я, – но я быстро учусь.

Эшер не покупается на это, но ничего не говорит.

– Все другие команды будут недооценивать тебя. Они скажут, что я потерял хватку, потому что выбрал тебя просто из-за новостных репортажей, в которые теперь попадут «Всадники». Но мы-то знаем правду, да? Я не трачу время на игроков без потенциала. Ты – секретное оружие, и я собираюсь держать тебя в тайне до нашей первой игры.

Кажется, я становлюсь секретным оружием для бо́льшего количества людей, чем хотелось бы.

Мы поднимаемся на второй этаж. Эшер поворачивается ко мне, откидывает голову на спинку кресла и обменивается взглядами с Хэмми. Она просто кивает ему, собирает кудри на затылке и отпускает их обратно.

– Хэмми покажет тебе все остальное, – говорит Эшер. – Через несколько часов мы отправляемся на торжественное открытие.

Он начинает двигаться обратно в сторону лифта:

– Игроки придут всей толпой. Если ты раньше никогда не видела такой вечеринки, готовься. Она безумная.

Хэмми осматривает меня, как только Эшер уходит. Она одного со мной роста, но почему-то из-за высоко поднятого подбородка она кажется выше, чем есть. Она приглашает меня идти вперед и направляется к ближайшей к нам двери.

– Вот твоя комната, – говорит Хэмми через плечо.

Я ожидаю, что дверь открывается как обычно, но она отъезжает в сторону. Комната огромная, даже больше, чем пентхаус в том отеле. Одна, полностью стеклянная, стена выходит на мою личную террасу, половину которой занимает мерцающий голубой бассейн, идущий до самого края балкона. Откуда-то с крыши в бассейн устремляется водопад. Остальные стены виртуально выкрашены в цвета слоновой кости и золота. Когда я тянусь, чтобы прикоснуться к цветам, они вздрагивают под моими пальцами и посылают рябь по комнате. Три кнопочки прямо над моей рукой появляются на стене. Одна надпись гласит «Выключить», другая – «Переключить вид», а третья – «Подобрать». Я решаю отключить пока цвета и нажимаю первую кнопку. Цвет со стен исчезает. Я оглядываюсь. Моя кровать огромна, на ней навалены пушистые подушки и одеяла, а ковры такие же, как внизу. Рабочее пространство занимает большую часть комнаты: стулья, чистый рабочий стол.

Хэмми усмехается, увидев мое выражение лица.

– Твоя комната самая маленькая, – говорит она.

Я снова осматриваюсь:

– С ума сойти.

– Все в доме сделано под игру, – объясняет она, – как и весь Токио. Ты будешь получать три койна каждый раз, когда меняешь дизайн стен, и один – за переключение вида. Комната запрограммирована под твой аккаунт в Warcross̕е. Если ты вошла в аккаунт, то система дома знает, что это ты вошла.

– Как это работает? – спрашиваю я.

Хэмми идет вперед и показывает на кнопку «Включить», парящую над поверхностью стола, но не пытается прикоснуться к ней.

– Ты единственная можешь включить свое рабочее пространство, – говорит она. – Нажми.

Я нажимаю. В ту же секунду пустой стол подсвечивается мягкими полосами в цветах команды, и появляется приветственный белый текст. Мгновение спустя голографический экран поднимается из стола. Это стандартный настольный монитор, вот только он парит в воздухе. Такие мониторы совсем недавно стали поставлять в США, и они, конечно же, для меня непомерно дороги.

Хэмми снова улыбается моему удивленному выражению лица.

– Перенеси экран на стену, – говорит она.

Я касаюсь экрана двумя пальцами, а потом сдвигаю к стене, на которую мы смотрим. Изображение на экране следует за моими пальцами, перелетая с экрана на стену и увеличиваясь, заполняя ее целиком.

– В гостиной внизу самое лучшее рабочее пространство, конечно же, – добавляет Хэмми, – но такое есть во всех наших комнатах. Хорошо подходит для внезапных собраний команды.

Если та же система установлена внизу, тогда рабочий стол в каждой комнате не так защищен, как она думает. Я смогу попасть в основную систему, а потом и в каждую индивидуальную, независимо от того, под кого там они настроены.

Я улыбаюсь великолепному дисплею размером со стену.

– Спасибо.

– Я уже начала думать, что никто так и не выберет американку первой в отборочных, – Хэмми заправляет локон за ухо. – Рада, что ты в нашей команде. Может, я перестану дразнить Эша и переключусь на тебя разнообразия ради, – она подмигивает и отворачивается, прежде чем я успеваю ответить.

Я остаюсь на месте, пока за ней не закрывается дверь. А потом, уперев руки в боки, с восхищением осматриваю комнату. Мое место. В официальном доме «Всадников Феникса». Я подхожу к кровати, рядом с которой сложили мои немногочисленные вещи, привезенные из отеля, и достаю рождественские украшения и папину картину. Я аккуратно ставлю их на полку. Здесь они кажутся маленькими, слишком простыми для такой роскошной комнаты. Я представляю, что рядом со мной стоит папа.

«Эми, – сказал бы он, поправляя очки, – ну и ну».

При мысли о папе внимание перемещается к гардеробной. Я стучу пальцем по двери, и она отъезжает в сторону, открывая пространство размером с мою с Кирой студию.

«Матерь божья».

Шкаф уже заполнен разной одеждой самых модных брендов. Я смотрю на нее, не веря своим глазам, прежде чем зайти внутрь, провожу рукой по вешалкам. Все здесь стоит тысячи долларов – рубашки, джинсы, платья, пальто, туфли, сумочки и клатчи, ремни и ювелирные украшения. Моя рука останавливается на полочке для туфель, и я выбираю изысканную пару бело-зелено-красных ботинок, которые пахнут новой кожей, с украшенными золотыми заклепками каблуками. Как и на всем остальном в гардеробной, на туфлях еще висит бирка, а также зеленая карточка:

Подарки от спонсоров. Неудивительно, что все профессиональные игроки выглядят так, словно только что сошли с подиума. Я снимаю свои поношенные ботинки, аккуратно ставлю их в угол, а потом надеваю новые туфли. Они идеально садятся.

За примерками пролетает час. Здесь есть даже отдельная полка с масками всех цветов и видов. Этот аксессуар, как я видела, носит весь Токио. Я примеряю некоторые из них, протягивая завязки над ушами, чтобы маска закрывала рот и нос. Может пригодиться, если нужно ходить по городу неузнаваемой.

Изучив все, я просто стою, все еще разодетая в роскошную одежду, уставшая и смущенная. Каждая вещичка здесь стоит больше, чем весь мой долг, погашенный Хидео.

«Хидео».

Я трясу головой, кладу все обратно по местам и выхожу из гардеробной. Будет еще много времени насладиться всем этим, а сейчас пора вернуться к работе. Хидео позаботился о том, чтобы меня выбрали в команду, но теперь я должна постараться помочь команде выигрывать каждый раунд. Чем дольше «Всадники Феникса» останутся в игре, тем больше у меня времени изучить всех игроков.

В этот самый момент другие охотники, наверное, уже взяли след Ноля и отчитываются Хидео, а я тут глазею на новый гардероб. Они наверняка тоже присутствовали на Wardraft’е. А вдруг и они видели темный силуэт на балках потолка? Прямо сейчас кто-то другой может приближаться к награде в десять миллионов долларов. Может, я уже обречена на возвращение в Нью-Йорк. А я тут играю с новой одеждой.

Я включаюсь.

Сначала поднимаю щиты и перехожу в режим анонимности. Потом сажусь на край кровати и вызываю скриншот со стадиона. Изображение в 3D-формате, его можно вращать в разные стороны. Более того, записались все данные и программный код стадиона на момент съемки.

Я вглядываюсь в силуэт в помехах на моем трехмерном снимке. Приближение делает его только более расплывчатым. Я вижу код, управляющий виртуальными симуляциями на стадионе, но не вижу никакой информации, относящейся к этой фигуре. Я набираю несколько команд и убираю картинку со снимка, так что теперь погружаюсь в строчки кода. На месте силуэта вижу лишь пятно помех.

Я откидываюсь назад в раздумьях. Он спрятан от меня всеми способами, но я все же смогла увидеть его. Возможно, он этого не ожидал. Если это Ноль, тогда он маскируется не так хорошо, как следовало бы. Но у «Токио Доума» своя система коммуникаций для Wardraft’а. Самый простой способ взломать ее – иметь доступ в арену и уже физически пройти охрану. Кто-то из зрителей. Или игрок, как подозревает Хидео. Или «темная лошадка».

Я наклоняюсь вперед и возвращаю картинку, а потом приближаю код, составляющий изображение фигуры. Появляются строчки чистого кода. Я читаю его, рассеянно прикусывая щеку.

А потом кое-что привлекает мое внимание. Это просто строчка. Даже не строчка, а пара букв и ноль, затерявшиеся в коде. Ключ.

В большей части кода Warcross’а игроки обозначаются по их ID в Warcross’е, записанным как WPN, где WP – Warcross Player, то есть игрок Warcross’а, а N – это случайное зашифрованное число. Так что, если я посмотрю на код моего собственного аватара, я, скорее всего, увижу WP39302824 или что-то вроде того.

Единственный сценарий, где используется другой ID, – на Wardraft’е. Во время отборочных игроки в коде фигурируют не под своими обычными ID. Они не используют WP. Вместо этого – WC, то есть wild card, «темная лошадка». Мой ID в Wardraft’е был WC40, так как меня внесли в список отборочных последней.

WCО. Кем бы ни был тот силуэт, он был кем-то легально допущенным в «Токио Доум». «Темная лошадка» в Wardraft’е. Подозрения Хидео практически оправдались.

Я грызу свой ноготь, глаза прищурены в задумчивости. Мне нужно еще одно событие, когда все «темные лошадки» соберутся в одном месте и я буду к ним достаточно близко, чтобы изучить нужную информацию.

«Сегодняшняя вечеринка, – слова Эшера раздаются эхом в моей голове. – Игроки будут всей толпой». Вот мой шанс.

Я вызываю виртуальное меню и нажатием кнопки зову Викки.

Минутой позже маленький дрон вкатывается в мою комнату, его глаза-полумесяцы выжидающе смотрят на меня. Я жестом маню его подойти, а потом поворачиваю, чтобы изучить панель на задней части его головы. В то же время я вызываю его настройки.

– Ну разве ты не милашка, – шепчу я ему, осторожно снимая заднюю панель. Внутри лабиринт микросхем. – Викки, отключи запись.

Робот повинуется и отключает сбор данных. Роясь в нем, я понимаю, что его сделала не Henka Games, а другая компания, с защитной системой послабее. Здесь позаботились о безопасности всего, кроме этого маленького дрона, который просто разносит еду и напитки, по пути тихонько собирая информацию обо всех наших привычках.

Час спустя я взламываю его защиту. Он записывает куда больше данных, чем я думала. Здесь хранится не только информация о «Всадниках Феникса», но и базовые настройки, чтобы иметь возможность обслуживать другие команды. А это значит, что у него есть опция подключения к остальным аккаунтам «НейроЛинка». Я улыбаюсь. «Все в мире каким-то образом связаны друг с другом».

Я набираю код, чтобы преодолеть систему безопасности Викки. Пока он работает, я пробираюсь в аккаунты товарищей по команде, взламываю их электронную почту, сообщения, Воспоминания. Оттуда у меня получается попасть в аккаунты других команд.

Понадобится некоторое время, чтобы все загрузить, но процесс пошел.

Я ставлю панель Викки на место, удостоверившись, что не оставила никаких следов своего присутствия, и перезагружаю робота. Он включается, моргая глазками, его опция сбора данных снова работает. Я глажу его по головке и принимаю банку клубничной газировки.

– Спасибо, Викки, – говорю я и подмигиваю ему. Он записывает мои предпочтения, а потом выкатывается из комнаты.

Я открываю банку и делаю глоток. К завтрашнему дню у меня будет с чем работать.