Глава 22
Вечные тела
В деревню к бывшей однокурснице Сальваторе отправились почти в полном составе. В первой машине (ее взяли из гаража принцессы Франчески) сидели Дайнека, Настя и Алекс. За рулем был Влад Пилевский. Сальваторе ди Скьяра в своей машине поехал один. Его компаньон Савелий остался в замке.
Дорога пролегала по каменистой местности, между холмов, поросших гигантскими оливами и кустами темно-зеленых каперсов. На вершинах холмов повсюду виднелись заброшенные постройки с облупившимися дверьми и разбитыми окнами. Встречались и виноградники, ряды которых перемежались каменистыми тропками и уходили далеко-далеко.
Дайнека села назад, уступив переднее сиденье Алексу. Отсюда не отрываясь глядела на его затылок и плечи. Разговаривая с Владом, он поворачивал голову, и тогда она видела его ухо и часть щеки с длинным шрамом. Вокруг Алекса как будто образовалась воронка, которая затягивала Дайнеку вопреки здравому смыслу и внутренним установкам.
Через двадцать минут пути машины въехали на деревенскую площадь, посреди которой высился старинный католический храм. У входа их встретила темноволосая женщина с орлиным профилем и спортивной фигурой.
– Лоредана Катарелла. – Она по очереди расцеловала всех по-европейски, каждого ровно по два раза.
Сальваторе представил всех друг другу, включая свою однокурсницу.
– Лоредана преподает в колледже и в свободное время проводит научные изыскания.
– В какой области? – осведомилась Дайнека.
– В области неорганической химии. Я – профессор по похоронным обрядам. Специалист по восстановлению и сохранению тел.
После таких слов все без исключения стихли.
– В чем дело? – спросила Лоредана.
– Простите… – пробормотала Дайнека. – А разве такие специалисты бывают?
– Похоронные услуги и бальзамирование тел усопших – мощная индустрия не только в Италии, но и во всем мире. Специалисты в этой области очень востребованы, и наш факультет готовит таких специалистов. А кафедра проводит научные изыскания.
– Лучше расскажи, что изучаешь здесь? – вмешался Сальваторе.
– Вечные тела.
Дайнека перевела ее слова на русский язык.
– Но разве это не церковь? – вступил в разговор Алекс.
– Это католический собор. Один раз в неделю жители деревни приходят сюда, чтобы отстоять воскресную мессу. Но под алтарем храма – гробница.
– Я же говорил, – вмешался Сальваторе ди Скьяра. – На острове можно где угодно обнаружить страшную тайну.
– Никакая это не тайна. Обычное захоронение священнослужителей. – Лоредана закурила тонкую сигарету и выпустила дым. – Сицилийский феномен – законсервированные человеческие мумии. Видите ли, – продолжила она, обращаясь к Дайнеке, – для верующих сицилийцев смерть не означает конец. Попросту говоря, мумии – это побочный продукт набожности.
Дайнека перевела рассказ Лореданы на русский. Выслушав, Настя высказалась:
– Полная хрень. Мумии – они и в Африке мумии.
Дайнека перевела слова Насти, преобразовав их в вопрос:
– Какова цель ваших исследований?
– Определение способов мумификации, – ответила Лоредана. – С помощью рентгеновского аппарата мы выясняем, как эти люди жили, как умерли и каким образом их тела так хорошо сохранились. – Она обернулась к невысокому кудрявому парню, который вышел из храма. – А это наш радиолог Алессандро, он работает с портативным рентгеновским аппаратом.
Поздоровавшись, Алессандро заметил:
– Дело к вечеру, а мы не закончили.
– Идемте. – Лоредана пригласила всех пойти вместе с ней и, когда компания оказалась в церкви, продолжила: – Мы изучаем рентгеновские снимки. На них по кровеносной системе всегда можно определить способ консервации тела. Если она заполнена бальзамирующим раствором, значит, мумификация не естественная, а проведена специалистом. Многое рассказывает скелет – это архив, в котором можно найти все сведения о качестве жизни человека. Снимки дают информацию о гендерной принадлежности, возрасте и состоянии здоровья при жизни.
– К слову сказать, – вмешался радиолог, – все это не слишком отличается от моей обычной работы. То же самое: артриты, переломы и сколиозы.
– Алессандро работает в клинике, – заметила Лоредана.
За разговорами они подошли ко входу в гробницу. Лестница, ведущая туда, была узкой и крутой. Оставалось только догадываться, как по ней тащили рентгеновский аппарат.
Влад Пилевский, за все время так и не проронивший ни слова, спустился первым. Следом пошел Алекс, за ним – Настя.
– Но почему вы приехали именно сюда, в эту деревню? – спускаясь по лестнице, спросил Сальваторе.
– Здешнее собрание мумий датируется концом позапрошлого и началом прошлого века, когда традиция мумификации без захоронения уже сходила на нет. Есть сведения, что местные мумификаторы использовали особое средство. Нам хочется понять, как появились работы такого высокого качества. Сейчас вы убедитесь, в каком идеальном состоянии пребывают некоторые тела.
Спустившись в подземелье, они вошли в узкую келью, где по обеим сторонам в два яруса лежали тела мертвецов. Все покойники выглядели так, словно их вот-вот понесут на кладбище.
– Прошу! – Лоредана взмахнула кистями рук. – Им всем больше ста лет.
– Господи! – вскрикнула Настя и прижалась к Дайнеке. – Меня сейчас вырвет. – Она зажала рот и бросилась к лестнице. Вскоре ее шаги затихли где-то наверху.
Дайнека и сама бы ушла, но сделать так – значило выказать пренебрежение к Лоредане и к ее научной работе.
– Вы только взгляните, – сказала та. – Как удивительно хорошо сохранилось тело этого священнослужителя. – Лоредана склонилась к трупу и заботливо поправила какой-то предмет одежды. – Парадное облачение священнослужителя. После бальзамирования их одевали в то, что они носили при жизни.
– Вы прикасаетесь к ним без перчаток? – преодолевая отвращение, проговорила Дайнека.
– Привычка. – Лоредана подозвала Алессандро. – Этого берем. Он – последний.
Вместе с радиологом пришли еще двое мужчин, подняли мертвое тело и понесли его в соседнюю комнату. Все пошли туда, где стоял рентгеновский аппарат и медицинский компьютер со множеством непонятных панелей.
Положив мертвеца на импровизированный стол, помощники удалились. Дайнека, наоборот, подошла ближе, чтобы все рассмотреть.
Лицо священнослужителя, обтянутое сухой желтоватой кожей, выражало спокойствие. На веках были ресницы, сквозь приоткрытый рот просматривались крепкие желтые зубы. Пергаментные уши чуть оттопырены. Сведенные на груди руки с четками сохранили кожный покров и даже ногтевые пластины. Что и говорить: зрелище было жуткое.
– Почему бы вам не исследовать их на улице? – поинтересовалась Дайнека.
– Тела очень хрупкие, – сказала Лоредана. – Их не трогали больше ста лет, с тех пор, как поместили сюда. Кто знает, что с ними случится на свежем воздухе.
– Но почему – рентген? Ведь есть же другие способы, – спросил Алекс, после того как Дайнека перевела слова Лореданы.
Та ответила:
– Эти тела – большая историческая ценность. Никто не позволит нам провести вскрытие. Поэтому рентгеновское излучение – лучший способ исследования.
– Аппарат дает двести импульсов в миллисекунду, – прокомментировал Алессандро, настроив оборудование. – Что позволяет просветить мертвое тело и не нанести ему повреждений. – Он обернулся. – А теперь выходим отсюда.
Все вышли, спрятались за угол и дождались, пока Алессандро дистанционно включит и выключит рентгеновский аппарат. После чего вернулись обратно.
Лоредана прильнула к монитору, на котором отобразился готовый снимок. Просмотрев его, она сообщила:
– Есть первые результаты. – Подозвав жестом, показала снимок гостям. – Нет никаких сомнений, что тело подверглось искусственному бальзамированию. Взгляните. – Она указала пальцем. – Артерии, как и вся кровеносная система, заполнены каким-то веществом. Жаль, что нам не позволят взять его для анализа. Но даже это бы не решило проблему – со временем раствор меняет свою структуру.
К ней подошел Алессандро и, глядя на экран, прокомментировал:
– Мужчине было лет сорок пять. Судя по костям, был здоров, если не брать во внимание артрит в шейном отделе. А вот и причина смерти. – Он ткнул в экран кончиком ручки. – Перелом позвонков. Упал и сломал себе шею.
– Или сломали, что тоже случалось. – Лоредана устало прислонилась к стене. – Думаю, на этом закончим. Завтра утром нужно поработать в архивах Палермо. Попробую отыскать имя специалиста, который забальзамировал тела. Возможно, сохранились упоминания о специальном бальзамирующем растворе. Если найду формулу – будет сенсация.
– А что это такое? – Дайнека указала на извилистую дорожку, обернутую вокруг шеи на снимке.
Лоредана тут же склонилась к мумии и, порывшись под одеждой, сказала:
– Это четки.
– Вы снова без перчаток… – Дайнеку чуть не стошнило.
Влад потянул ее за руку:
– Идем. – И они пошли к лестнице.
Выйдя из храма, увидели, что на дворе уже ночь.
– Как быстро стемнело, – пробормотала Дайнека. – Ни огонька. Как в настоящей деревне.
Влад настороженно огляделся:
– Садись-ка лучше поскорее в машину.
Когда они оба туда забрались, Дайнека спросила:
– Но где же Настя?
– Влезла в автомобиль к Сальваторе, – ответил Влад, завел двигатель и сразу тронулся с места.
– Ты куда? Зачем?! – вскрикнула Дайнека. – А как же все остальные?!
– Приедут с Сальваторе. Тебе здесь оставаться опасно.
К тому моменту, когда Влад произнес эти слова, они уже выехали за пределы деревни.
– Дорогу хотя бы помнишь?
– Я всегда могу вернуться туда, откуда уехал, – спокойно ответил Влад, не отрывая глаз от дороги. В свете фар она вилась белой лентой.
Они проезжали мимо холмов с гигантскими оливковыми деревьями, когда Дайнека почувствовала, что Влад прибавляет скорость.
Дайнека оглянулась:
– За нами кто-то едет…
– Я вижу.
– Кто это?
– Если бы я знал.
Дайнека наконец догадалась:
– Нас преследуют?
– Похоже на то. – Влад посмотрел в зеркало заднего вида.
– Гони… – прошептала Дайнека. В минуту опасности голос ей отказал.
– Держись. – Он выключил фары и заложил крутой поворот. Автомобиль сильно затрясло, как это обычно бывает на грунтовой дороге. Он шел на приличной скорости в темноте, и было удивительно, как Влад видел дорогу.
Скоро в темноте возник силуэт какого-то здания. При ближайшем рассмотрении это оказался заброшенный амбар с распахнутыми настежь дощатыми воротами. Въехав внутрь, Влад заглушил мотор. Несколько мгновений они сидели в темноте.
Потом Дайнека спросила:
– Что теперь?
– Подожди. – Он вышел и посветил телефоном.
Но вдруг в темноте послышался звук автомобильного двигателя. Потом вспыхнул свет фар.
– Оставайся на месте! – Влад прыгнул в сторону и притаился в углу.
Дайнека изо всех сил вжалась в кресло.
Автомобиль остановился возле амбара, осветив его фарами. Из салона вышел крепкий человек и стал медленно приближаться. Но как только человек оказался в амбаре, на него с воплем кинулся Влад.
Выскочив из машины, в свете фар Дайнека видела, как двое возятся в пыли и катаются по земле с места на место. Сообразив, что должна как-то помочь, она огляделась и заметила ржавое ведро, которое вполне подходило, чтобы стукнуть злодея. Мужчины продолжали ожесточенно дубасить друг друга. Скоро Влад оказался внизу, а тот, что сидел сверху, бил его без разбору. Дайнека замахнулась ведром и вдруг застыла. Мужчина обернулся, и она узнала в нем Алекса.
Ведро выпало из рук и откатилось.
– Что же это?.. – пролепетала Дайнека и вдруг закричала: – Отпусти его! Слышишь?! Отпусти!
Алекс вгляделся в лицо противника:
– Что вы здесь делали?
Влад чуть слышно ответил:
– Прятались. То есть уходили от погони.
– Кто за вами гнался? – с пристрастием спросил Алекс.
– Ты.
– Значит, прятались от меня?
– Но мы же не знали. – Влад протянул руку и с помощью Алекса встал на ноги.
Вид у обоих был смехотворный: грязные, лохматые, утыканные соломой.
– Мы думали, за нами едут преступники, – подтвердила Дайнека, отряхивая то одного, то другого. – Ты с кем?
– Я – один.
– Взял машину Сальваторе? – сообразил Влад Пилевский.
– Одолжил на время. – Алекс мрачно усмехнулся.
– Зачем? – не понимала Дайнека. – И куда делась Настя? Когда мы вышли из церкви, она сидела в этой машине.
– Настя ждет остальных.
– Тебе нужно вернуть машину, – сказала Дайнека.
– Не раньше, чем сопровожу вас до замка.
– Что за идея! – взорвался Влад и выступил вперед, словно защищая Дайнеку.
– Не нужно… – примиряюще заговорила она. – Прошу тебя, успокойся.
– Успокойся, – повторил за ней Алекс, но другим, насмешливым тоном. – Сказал – буду сопровождать, значит, сопровожу.
И снова в его тоне, в его голосе прозвучали такие нотки, которые заставили Дайнеку забыть обо всем. Кажется, прикажи он ей сейчас что угодно – она, не задумываясь, выполнит.
Когда они втроем на двух машинах подъехали к замку, Сальваторе и Настя были уже там. Их на своем автомобиле привезла Лоредана.
Сальваторе ди Скьяра обиделся, хоть и не подавал виду. Войдя в замок, он говорил со всеми, кроме Алекса. Они оба старались не смотреть друг на друга.
Лоредана согласилась на предложение Сальваторе переночевать в замке, и управляющий Кармелло Бенничи проводил ее в свободную комнату, сообщив гостям, что ужин будет накрыт в столовой через тридцать минут.
За ужином все молчали, и только Настя строчила обо всем без разбора. Дайнека решила взять огонь на себя и переломить ситуацию, задав вопрос Лоредане:
– Часто вы проводите такие исследования?
Та охотно ответила:
– Довольно часто. Дело в том, что я – член итальянской Комиссии по расследованию паранормальных явлений.
– Охотитесь за инопланетянами? – спросила Настя, уплетая спагетти.
Дайнека перевела, и Лоредана весело рассмеялась. Этот смех был первым и единственным за все время ужина.
– НЛО – не моя область исследований. Я занимаюсь вечными телами, в том числе телами канонизированных святых.
Предугадав, о чем пойдет разговор, Дайнека оглядела тарелки и, заметив, что все поели, предложила перебраться в библиотеку. Все перешли туда, расселись по диванам и креслам.
– Вечные тела хранятся по всей Европе, – продолжила Лоредана. – Вы когда-нибудь слышали про святую Бернадетту, мощи которой покоятся в городе Невере?
– Франция? – уточнил Алекс.
– Недалеко от Парижа.
– Что в ней удивительного? – спросил Сальваторе, который наконец перестал сердиться.
– При жизни к ней несколько раз являлась Дева Мария. После чего Бернадетта стала монахиней и в тысяча восемьсот семьдесят девятом году умерла от туберкулеза в возрасте тридцати пяти лет. Всем известно, что обычно мощи святых – это кости, скелет или же останки истлевшей плоти. Но в случае со святой Бернадеттой нарушены все законы природы. В Невере, в реликварии капеллы, в гробу из стекла и золота лежит тело молодой монахини. Ее лицо невыразимо прекрасно, молитвенно сложенные руки нежны и ухоженны. Я много фотографировала ее, пристально рассматривала, но мне так и не удалось разглядеть признаков разложения.
– А как насчет того, чтобы потрогать? – поинтересовалась Дайнека.
– Священнослужители никого и близко не подпускают. Стеклянный гроб постоянно закрыт. Видеть Бернадетту можно только через стекло. Многие ученые считают, что такая поразительная сохранность лица – дело рук искусного скульптора, который по заданию святой церкви сделал для Бернадетты маску из воска. – Лоредана выразительно огляделась. – Но как быть с ее руками? Они прекрасны и безупречны, так же как и лицо. Конечно, руки тоже можно сделать из воска, но для этого нужно убрать настоящие. С телом святой священнослужители никогда не осмелятся поступить таким образом.
– К ней никто никогда не прикасался?
– До того как святую Бернадетту выставили на всеобщее обозрение, ее тело лежало в склепе, в обыкновенном гробу на протяжении тридцати лет. Прежде чем канонизировать и причислить к лику святых, трижды проводилась эксгумация и осмотр ее тела. Все три раза оно оставалось нетленным.
– Кто этим занимается?
– Специальная комиссия Ватикана, которая называется Конгрегацией по вопросам святости. В их присутствии проводится эксгумация тела, по результату осмотра они регистрируют степень его сохранности.
– Вы действительно верите, что за сто сорок лет Бернадетта не превратилась в тлен?
– Я верю только науке и логическим объяснениям. – Лоредана выразительно повела глазами, потом их опустила. – Но также я видела документы с заключением комиссии. Есть случаи, которые не подчиняются законам науки.
Услышав от Дайнеки перевод слов Лореданы, Влад Пилевский коротко высказался:
– Бред какой-то, ей-богу!
– Можете рассказать о других случаях? – поинтересовалась Дайнека.
– Тело святой Зиты в Лукке, которому семь сотен лет. Его мне удалось осмотреть. Оно не так хорошо сохранилось, но, по моему мнению, мумификация произошла естественным путем высыхания в благоприятных условиях. Бальзамирования точно не было. На теле нет никаких разрезов.
– Вы сказали – разрезов?
Лоредана кивнула:
– В случае бальзамирования на шее делают разрез, в артерию вставляют катетер, чтобы проникнуть в кровеносную систему, и через него заливают бальзамирующую жидкость. В современных технологиях – около одиннадцати литров. Она заменяет кровь, обеззараживает и сохраняет мертвое тело. Зачатки такого бальзамирования появились лет через шестьсот после упокоения святой Зиты.
– Значит, существует только два способа сохранения нетленности тела? – заинтересовался Сальваторе ди Скьяра. – Естественная мумификация и бальзамирование с помощью специальных химических средств?
– Нет, не только, – возразила Лоредана. – Существует еще один, третий вариант, который происходит сам по себе и называется – омылением. Он мало изучен. В этом случае жир превращается в так называемый «жировоск». Он каким-то необъяснимым образом сохраняет нетленность, при этом тело не теряет своего веса. Примером омыления может служить тело святой Терезы. Когда перед канонизацией ее достали из могилы… А она пролежала там пятьдесят лет. Так вот, святая Тереза была словно живая.
Дверь библиотеки с треском открылась, и все присутствующие испуганно обернулись. На пороге стоял растрепанный Джедже в обнимку с куклой.
– Что такое? – спросил Сальваторе. – Надеюсь, Альма здорова?
– У нее болит голова. – Джедже подтащил куклу к дивану и, усадив, сел рядом с ней.
Лоредана выразительно взглянула на Сальваторе, но тот ее успокоил:
– Все в порядке. – А потом оглядел Джедже. – Где ты так перепачкался?
Стащив с волос клок паутины, Джедже умиротворенно вздохнул:
– Мы с Альмой ходили в гости к Красивой Даме.
– Куда?
– К одной нашей знакомой.
– Зачем?
– Потанцевать в круглом зале. Когда стемнело, мы возвратились. – Увидев на столе сигары, он взял одну и предложил ее кукле: – Закуришь? – Не дождавшись ответа, огорчился. – У моей Альмы болит голова.
Шелковая кукла сидела на диване с невозмутимым лицом. Разглядев лицо и отметив, насколько оно уродливо, Дайнека предположила, что Джедже считает куклу красавицей.
– Что он сказал? – спросила Настя.
Дайнека перевела и потом замолчала.
– По дороге в зал нам встретился один человек, – сказал Джедже и бережно обнял куклу. – Альма испугалась.
– Чужой? – удивился Сальваторе. – Вечно ты что-то выдумываешь. Вы наверняка бродили в заброшенной части замка. Откуда там взяться чужому? – Он усмехнулся. – Там даже свои не бывают.
– Я не глупый! – выкрикнул Джедже на высокой, звенящей ноте.
– Никто тебя не считает глупым. – Сальваторе обернулся к распахнутой двери: – Кто-нибудь, уведите его в комнату.
Двое слуг подхватили Джедже под руки и вывели прочь. Третий взял на руки Альму.
– Театр абсурдов, – бросила Настя.
– Абсурда…
– Что?
Дайнека повторила:
– Правильно говорить: театр абсурда. Хотя, по сути, ты права.
– Вот и не умничай, – зло прошипела Настя.
Лоредана встала с кресла. У нее отпала охота к разговорам, она подошла к шкафам:
– Что это?
– Архивы принцессы Франчески, – сказал Сальваторе.
– Обожаю рыться в архивах. – В предвкушении интересного Лоредана потерла руки. – Позволите в них заглянуть?
– Утром я позвоню принцессе. Думаю, она разрешит.
– Тогда я ухожу спать. Скорее бы наступило завтра! – Сказав эти слова, Лоредана удалилась. Вслед за ней ушли Савелий и Настя. Дайнека заметила, как заговорщицки они переглядывались. Ей было гадко, но она ничего не могла поделать. Вслед за ними библиотеку покинул Алекс.
Простившись с Сальваторе, Дайнека отправилась к себе. До комнаты ее проводил Влад Пилевский. Но как только он ушел, в дверь постучали. Дайнека открыла, не спросив, полагая, что Влад зачем-то вернулся. Однако увидела на пороге Алекса. Он шагнул навстречу, схватил Дайнеку за плечи, притянул к себе и жадно поцеловал в губы. Оттолкнув его от себя, Дайнека с треском захлопнула дверь. Но позже призналась, что сделала не то, чего хотела на самом деле.
Перед тем как улечься в постель, Дайнека вышла на балкон: смотрела на темнеющие в парке деревья, слушала уханье птиц и думала о том, что она как спящая принцесса из сказки. Явился принц, поцеловал в губы и разбудил.
– Прости меня, Джамиль, – прошептала Дайнека. – Я не забыла тебя. Я все так же тебя люблю.
А потом с горечью подумала: «Нет мне прощения».
