– Дай мне посмотреть, – сказал Гидеон, стараясь изогнуться так, чтобы увидеть на своей руке картинку маркером, над которой я трудилась.

– Нет, – я развернула его голову в сторону. – Пока я не закончила – нельзя. Ты же знаешь, как я плохо рисую.

Он протянул свою огромную ладонь и погладил меня по голове, распрямляя прядь волос около уха.

– Вовсе не плохо.

– Ха! Если ты будешь дергаться, то получится даже хуже, чем плохо, – пригрозила я.

– Молчу, молчу, – он застенчиво улыбнулся.

За два месяца, что мы встречались, эти татушки, нарисованные смывающимся маркером, стали своеобразным ритуалом. Когда мы собирались вчетвером, Слоан и Сэм всегда стремились уединиться, и мы с Гидеоном оставались один на один, развлекаясь подобным образом.

Началось это во время первого приезда во Фруктовый сад, а потом превратилось в традицию, хотя мне понадобилось немало мужества, чтобы собраться с духом и что-то изобразить на руке Гидеона.

Художник из меня был так себе, в отличие от него, хотя Гидеон всячески отрицал это, говоря, что подобными глупостями он занимается только в шутку. Я же всякий раз с нетерпением ждала очередного творения, несмотря на то что знала: татуировка смоется с первым же душем, после которого от свежего рисунка останется только расплывшаяся клякса на руке, плече или лодыжке.

Слоан, очевидно, думала, что с помощью Гидеона сможет решить наши проблемы с Сэмом. Мы вроде как гуляли все вместе, но это не мешало ей проводить время со своим парнем.

Гидеон мне нравился. Он обладал приятной внешностью, отлично целовался и имел тонкое чувство юмора, о котором узнаешь лишь после близкого общения. Но меня не оставляло неприятное ощущение, что мне его навязали, подали на блюде уже готовеньким. Я не могла отделаться от мысли, как бы все сложилось, если бы мы встретились случайно, без помощи лучших друзей, в чьих интересах было свести нас вместе.

Но сейчас мне было хорошо в компании Гидеона, мы сидели на диване в гостиной Сэма напротив телевизора. Фильм стоял на паузе, и на экране в режиме ожидания сменяли друг друга картинки: бабочка на листе, африканский пейзаж, маяк на скале. Мы все вместе смотрели кино, когда Сэму пришло сообщение. Слоан увидела его и тихо шепнула ему что-то, чего я не могла расслышать. Сэм выбежал на кухню в ярости, подруга последовала за ним. Все это произошло минут двадцать назад. Поняв, что друзья не собираются быстро возвращаться, Гидеон поставил кино на паузу и вытащил из кармана маркер, вопросительно взглянув на меня.

Был мой черед рисовать, и я принялась старательно выводить придуманную заранее картинку, думая о том, что в случае с маркером нет права на ошибку. Я изобразила цепочку морских волн, которые обвивались вокруг запястья. Волны мне давались легко: повторяющиеся завитушки, и все. А на волнах я нарисовала медведя на доске для серфинга. Смысла в рисунке было немного, но мультяшные медведи у меня получались хорошо, и я надеялась, что у Гидеона не возникнет лишних вопросов. Закончив, я немного отстранилась, чтобы полюбоваться на свой шедевр. Мне понравилось. Гидеон все еще старательно отворачивался, когда я порывисто поставила под рисунком подпись «Эмили ХоХо» и закрыла маркер крышечкой.

– Готово! Можно смотреть.

Гидеон повернулся, увидел рисунок и широко улыбнулся.

– Очень круто, – похвалил он. – Здорово как никогда.

Он поднес руку к глазам, чтобы лучше разглядеть.

– Это медвежонок?

– Гм, – сам факт, что он задавал этот вопрос, говорил не в мою пользу. – Ну, по крайней мере, я пыталась нарисовать именно его.

– Очень красиво вышло, – повторил Гидеон. – Мне ужасно нравится.

Он смотрел на меня несколько секунд, а потом наклонился и поцеловал. Чуть помедлив, я ответила на поцелуй, и маркер выпал у меня из рук. Гидеон притянул меня ближе, обхватил обеими руками.

– Вау.

Я отстранилась и попыталась сесть прямо: в дверном проеме стоял Сэм с кислым выражением лица.

– Не хотел вам помешать.

– Мы тебя не заметили, – Гидеон тоже выпрямился, лицо его пылало.

– Я так и понял, – Сэм ответил одной из своих фирменных улыбок, в которых совсем не было веселья.

– А где Слоан? – я заглянула за его спину, но не увидела подруги.

– На кухне, – он пожал плечами, как будто эта тема его совсем не занимала, и кивнул на экран. – Будем смотреть дальше?

– Конечно, – я придвинулась ближе к Гидеону, чтобы освободить место на диване.

Сэм прошел через комнату, сел, взял пульт от телевизора и нажал на кнопку в тот же момент, когда Гидеон взял свой телефон, лежавший на столике, заглянул в него и тяжело вздохнул.

– Я должен идти, – шепнул он мне. – Мой «комендантский» час вот-вот наступит.

Я никогда не была у Гидеона в гостях и не видела его родителей, но из немногочисленных разговоров о них сделала вывод, что у него дома очень строгие порядки. «Комендантский час» у Гидеона наступал на два часа раньше моего. Я кивнула, он на прощание поцеловал меня в щеку – мы оба чувствовали, что Сэм смотрит на нас.

– Завтра позвоню тебе, – сказал Гидеон и встал. С Сэмом они попрощались, как всегда – это было наполовину рукопожатие, наполовину шлепок ладонью о ладонь. – Попрощайся за меня со Слоан.

– Конечно, – кивнула я.

Он мне улыбнулся и тут же закрыл за собой дверь. Со двора послышался звук мотора.

– Знаешь что, – изрек Сэм с другого края дивана. Внезапно мне захотелось отсесть как можно дальше, вообще убраться с этого дивана, но я понимала, что это будет невежливо и сразу станет ясно, что я шарахаюсь от него. – Я думаю, это было адресовано мне.

Я не сразу поняла, о чем он.

– Что адресовано?

– Просьба попрощаться за него со Слоан. Это меня он попросил, а не тебя.

– А, – отозвалась я. Поверить невозможно, что Сэма парила такая ерунда, но, похоже, это было так. – Ну ладно. Извини.

Я бросила взгляд в сторону кухни, гадая, не нужна ли сейчас подруге моя компания. Втроем – в обществе Сэма – я всегда чувствовала себя неуютно и обычно предпочитала уходить вместе с Гидеоном.

– Пойду, посмотрю, как там Слоан, – я начала подниматься с дивана.

– И меня одного тут бросишь? – спросил Сэм.

Если бы он улыбался, я бы приняла это за шутку и посмеялась, но лицо его было совершенно серьезно.

– Ха-ха, – сказала я, снова бросая взгляд на кухонную дверь.

Я знала, что хочу сделать: встать, пойти и найти Слоан, попрощаться с ней и уехать.

– Значит, вы с Гидеоном все больше сближаетесь? – спросил Сэм, чуть придвигаясь ко мне.

– Вроде того, – отозвалась я, чувствуя себя чертовски неуютно.

А Сэм подсел еще немного ближе. Лицо его было лишено всяких эмоций, как будто он знал, что нервирует меня, и получал от этого удовольствие.

Сэм наклонился ко мне и понизил голос.

– Хочешь знать, что Гидеон мне о тебе говорил?

– Не думаю, – я выдавила неестественный смешок. – Давай лучше дальше смотреть кино.

– К черту кино, – отказался Сэм, глядя прямо на меня. – Мы должны быть друзьями, Эмили.

– Но мы друзья, – делано удивилась я, желая одного – чтобы этот странный разговор как можно скорее прекратился.

Не в мою пользу было и то, что я до сих пор никогда не оставалась наедине с Сэмом – и теперь начинала думать, что это было к лучшему.

– Правда? – Сэм придвинулся уже совсем близко.

То, что случилось дальше, стало для меня большой неожиданностью. Сэм наклонился, чтобы поцеловать меня, и в тот же миг я увидела Слоан, выходящую из кухни с двумя бокалами в руках. Я могла бы увернуться от Сэма, но не успела. Просто сидела как истукан, позволяя ему поцеловать себя – и только через секунду догадалась оттолкнуть его и громко воскликнуть:

– Что ты делаешь?

Раздался звон бьющегося стекла – обернувшись, я увидела Слоан. Ее голубые глаза были широко распахнуты, у ног блестели осколки, а на туфли стекала жидкость, похожая на колу. На новые белые балетки, на которые она копила целый месяц.

Сэм вертел головой, переводя взгляд со Слоан на меня.

– Это не то, что ты подумала, – быстро сказал он неестественно высоким голосом. – Эмили после ухода Гидеона так на меня и вешалась, и я…

Слоан вопросительно взглянула на меня. В ответ я отрицательно покачала головой. На какую-то долю секунды мне стало страшно, что сейчас она примет сторону Сэма, поверив в его версию, и их три месяца окажутся важнее наших двух лет. Но в глазах подруги я прочла абсолютное доверие.

– Эм, пожалуйста, можешь подождать меня у машины? – спокойно попросила она. – Я подойду через пару минут.

Я кивнула, вскочила на ноги и схватила свою сумочку. По пути к дверям я успела увидеть обиженно-злое выражение лица Сэма.

– Погоди, ты что, мне не доверяешь? – голос его перешел почти на крик.

– Нет, – услышала я ответ Слоан, такой же тихий, прежде чем шагнуть в ночь и закрыть за собой входную дверь.

Некоторое время я стояла на дверном коврике с надписью «Добро пожаловать, друзья!» и пыталась осознать, что произошло. Я понимала, что могла бы остановить Сэма. Но если он собирался приставать ко мне, не лучше ли было Слоан это увидеть и наконец понять, с кем она связалась?

Попытки оправдать саму себя закончились, когда я увидела на подъездной дорожке приближающуюся машину. За рулем был Гидеон – он улыбался мне, пока парковался и выходил из автомобиля. Я спустилась по ступенькам и пошла к своей «вольво», так что мы с Гидеоном встретились на полпути.

– Ты уже уезжаешь? – спросил он.

Я тревожно оглянулась на дом. Если Слоан решила положить конец отношениям – а я была уверена, что это так и есть, – у меня осталось не так много времени. Подруга терпеть не могла долгих ссор и разборок, и если Сэму нужен трагический разрыв, он его не получит.

– Уезжаю, – медленно сказала я, не имея представления, что и как объяснить Гидеону.

Я была уверена, что очень скоро он узнает об этой истории, в версии Сэма, разумеется.

– Я телефон забыл там, на столике, – объяснил Гидеон, кивая на дом.

– Слушай, – решилась я.

Времени на долгие объяснения не было вовсе. В голову вдруг пришла мысль, что наши отношения с Гидеоном тоже закончились, и она причинила боль. Но я быстро с ней справилась, в конце концов, наша пара всегда была лишь дополнением к роману друзей. Едва ли наша связь настолько крепка, чтобы продолжаться и после их расставания. Поэтому самое время разойтись сейчас, не пытаясь сохранить заранее обреченные отношения.

– Я думаю, Слоан и Сэм расстаются. Навсегда.

– Нет, – Гидеон потемнел лицом. – Не может быть. Ты уверена, что они не просто ссорятся? Потому что…

– Так вот, я хочу сказать… – начала я, но сбилась, не зная, как закончить фразу. Мне еще никогда не приходилось рвать отношения с парнями. – С тобой было очень здорово, – наконец продолжила я. – Но теперь…

Гидеон молча смотрел на меня с выражением полного непонимания на лице.

– Подожди, Эмили. Что ты такое говоришь?

– Только то, что мы больше не можем встречаться, – ответила я, понимая, как нелепо это звучит. – Мне будет трудно. Так что… пусть у тебя все будет хорошо.

Я сама себя ненавидела за эти слова, хотя и твердила себе, что поступаю правильно. А правильно – покончить со всем прямо сейчас, не затягивая мучения.

Дверь распахнулась. На ступенях появилась Слоан – она шла босиком, неся в руках испорченные туфли.

Гидеон все смотрел на меня, как будто ожидал, что я сейчас скажу: не волнуйся, это была лишь шутка, подготовленный розыгрыш. Я заставила себя развернуться и пойти к машине, но перед этим успела заметить на его руке свой автограф – «Эмили Хо-Хо» – оставленный всего-то около часа назад.

Через два часа праздничный торт был съеден, поздравительная песня спета и большинство гостей уже разошлось.

А я была ощутимо пьяна.

Ничего подобного я, конечно, не планировала. Но когда мы с Фрэнком подошли к праздничному столу, Коллинз тут же сунул мне в руку пластиковый стаканчик пива и вилку, а тарелочки для пирога захватить забыл. Торт он купил со скидкой: кто-то не забрал свой заказ в кондитерской, так что надпись на торте гласила: «Ты сделала это, Ванда!». Что именно Ванда сделала, выяснить не представлялось возможным, о ее триумфе свидетельствовали лишь красные сахарные розы по краю торта. Он был приторно-сладкий, и поначалу пришлось налечь на пиво, чтобы хоть чем-то перебить этот вкус. Но мне подливали еще, и чем больше я пила, тем легче становилось поддерживать беседу с незнакомыми мне друзьями Фрэнка. Никто из них не понимал, откуда я взялась, некоторые думали, похоже, что мы работаем вместе, остальные были убеждены, что я девушка Дага. И только прикончив второй стакан, я поняла, что конкретно опьянела. Это сначала удивило меня, но потом я вспомнила, что сегодня почти ничего не ела, если не считать пары пончиков рано утром, после пробежки.

Это объясняло мое нынешнее положение, но никак не помогало его изменить. Конец вечеринки застал меня сидящей на столе рядом с Коллинзом, который подъедал из коробки остатки торта и жаловался мне на свои сердечные неудачи. Он был сейчас идеальным собеседником для меня, потому что предпочитал монолог диалогу, а я знала, что стоит мне выпить лишку и разговориться, я тут же начну разбалтывать людям свои секреты, о которых в обычное время предпочитаю умалчивать.

– Я знаю подход к девушкам, понимаешь, Эмили, – разглагольствовал Коллинз, размахивая вилкой во все стороны. – Крутой Коллинз, стильный чувак, умеет держаться в женском обществе, вот что я тебе скажу. И к тому же умеет угодить даме по-настоящему.

Меня начинало слегка тошнить – я не была уверена, пиво ли тому виной.

– Угу…

– А эти дуры упускают свой шанс, проходя мимо такого завидного парня! Ну и сами виноваты. Верно я говорю? – он подцепил большой кусок торта и размазал его себе по носу.

Я велела ему сидеть неподвижно и счистила крем салфеткой, пока Коллинз удивленно моргал. Вот еще одна моя особенность в подпитии: я сначала действовала, а потом уже думала о возможных последствиях своих поступков.

– Не знаю, – честно ответила я, вспоминая девушку, возле которой Коллинз увивался сегодня вечером, и всех тех девчонок, перед которыми он выделывался на школьном дворе. – Ты никогда не думал о том, чтобы встречаться с девушкой… – я вовремя остановилась. Если бы я закончила фразу, как намеревалась – «с девушкой твоего уровня», – я бы могла его оскорбить. Но мой пьяный мозг не мог быстро предложить альтернативу. Наконец я нашла правильные слова: – С девушкой, с которой вы уже дружите?

Коллинз покачал головой.

– Вот и Донна на той неделе мне тоже самое говорила. Но мы же не выбираем, в кого влюбляться. Сердце само решает.

Я не чувствовала в себе сил спорить, просто смотрела перед собой, на разномастную толпу.

– Жалко, что Донна не пришла, – заметила я.

– Мне тоже жалко, – согласился Коллинз. – Я уговаривал ее как мог, но ей, видишь ли, надо работать.

Он изобразил пальцами кавычки вокруг последнего слова. Донну, конечно же, приглашали, но с тех пор, как она стала водиться с нами, менеджер все чаще выговаривал ей за задержки с доставкой, так что она решила не искушать судьбу.

– Последние ушли, – сообщил Фрэнк, присоединяясь к нам. Он помахал рукой вслед двум приятелям – как раз тем, кто был убежден, что я работаю в «Экстрим-клубе». Они еще обиделись, когда я не подарила им бесплатные сертификаты. Теперь парни направились к своей машине.

– Ты хорошо провел вечер? – спросил Коллинз как бы невзначай, будто ответ его совсем не интересовал, но я достаточно его знала, чтобы этому не верить.

– Было просто здорово, дружище, – Фрэнк ткнул его в бок кулаком, и я закатила глаза. Ума не приложу, откуда у парней эта мода – в порыве чувств притворяться грубее, чем они есть. – Спасибо тебе огромное.

– Да, – поддержала его я и осторожно попробовала встать, но не удержала равновесие и плюхнулась обратно на стол. – Все было… здорово.

Фрэнк подозрительно посмотрел на меня и протянул руку.

– Дай мне ключи от машины.

– А ты сам что-нибудь пил? – спросила я, хотя уже покорно искала ключи в сумочке.

– Я употребил месячный запас сахара, – Фрэнк глянул на остатки торта. – А пил только воду.

Я с облегчением отдала ему ключи – теперь мне не придется звонить Донне, или родителям, или вызывать такси: ни одна из этих перспектив мне не нравилась.

– Подожди меня у машины, – попросил Фрэнк. – Мы с Коллинзом сейчас будем, только немного приберемся.

– То есть как это приберемся? – удивился Коллинз. – Ты имеешь в виду, что я тоже? – он широким жестом махнул на стол с остатками еды и горой пластиковых стаканчиков. – Но я ведь все это организовывал!

– Я помогу, – я потянулась собрать стаканчики, но снова потеряла равновесие и была вынуждена ухватиться за столешницу.

– К машине, – скомандовал Фрэнк, положив мне руки на плечо и властно развернув в сторону парковки. – Я приду через пять минут.

– Думаешь, за пять минут мы управимся? – пробурчал Коллинз и принялся за уборку.

– Буду ждать, – сообщила я, почему-то совершенно не чувствуя смущения. Наверняка оно нападет на меня поутру вместе с головной болью, но сейчас происходящее меня полностью устраивало.

Я сосредоточилась на том, чтобы добраться до машины, по пути размышляя, почему в обычной жизни мне так просто ходить: ведь это очень, очень сложное занятие! Только добравшись до «вольво», я поняла, что не могу сесть внутрь, ведь ключи были у Фрэнка. Так что я осторожно уселась на багажник, а ноги поставила на бампер. Откинувшись, чтобы лучше видеть звезды, я удивлялась, как много их рассыпано по небу.

– Эмили!

Я села прямо и увидела, что передо мной стоит Гидеон. Его внедорожник был припаркован неподалеку. Должно быть, он открыл машину, потому что в ней горел свет, казавшийся в ночи очень ярким.

– Ты в порядке?

– Да, – я пыталась говорить как можно четче и, возможно, даже перестаралась. – Я имею в виду, что не собираюсь садиться за руль. Но все под контролем.

– Может, тебя подвезти? – спросил он, хмуря брови и явно понимая всю нелепость ситуации.

Когда кто-то сидит на багажнике собственной машины, непохоже, чтобы его нужно было подвезти.

– Не надо, – я помотала головой для убедительности, и мир вокруг слегка закружился. – Меня отвезет мой друг Фрэнк.

– Значит, Фрэнк, – Гидеон растерянно посмотрел на ключи у себя в ладони. – Ты, я вижу, времени зря не теряешь.

– Что ты этим хочешь сказать? – спросила я, искренне не понимая, что он имеет в виду. Хотя секундой позже я догадалась, и у меня отвисла челюсть. – Нет, нет, – сказала я убедительно. – Ничего подобного. У него есть девушка. Очень серьезные отношения. Я даже собиралась ее сюда привезти сегодня днем, но… – тут я подумала, что необязательно сообщать Гидеону все подробности моих дневных приключений. – А где Сэм? – в лоб спросила я. Не то чтобы я соскучилась по Сэму, но странно было два раза подряд встретить Гидеона без его лучшего друга.

Он указал куда-то вглубь сада. Выражение его лица невозможно было прочесть.

– Сэм решил остаться. А Слоан где?

Я пожала плечами, ощущая, как плохо меня слушается тело.

– Она… уехала. Еще в начале лета.

– Куда? – спросил Гидеон, и этот простой вопрос, а также отсутствие на него ответа очень задели меня.

– Я не знаю. Но стараюсь это выяснить.

Гидеон покачал головой, по-прежнему глядя на ключи.

– Вы с ней похожи. Бросаете людей без объяснений, не заботясь о том, что…

– Стоп, – сказала я, слезая с машины. – Ничего подобного…

Гидеон провел рукой по своим стриженым волосам, и я заметила что-то под длинным рукавом его рубашки. А потом сделала нечто, что было возможно только после двух стаканов пива на пустой желудок. Не раздумывая ни секунды, я схватила его за руку и подняла рукав рубашки, чтобы проверить, не ошиблась ли я.

На руке красовалась моя последняя татушка маркером, которую я нарисовала в тот вечер, когда обе наши пары распались. И хотя картинка была сделана несколько месяцев назад, она казалась такой свежей, как будто выполнена только вчера. И если Гидеон не выглядит как бродяга, то он регулярно принимает душ, а значит, остается только одно объяснение…

Я смотрела на него во все глаза. Он отступил на шаг, но я успела рассмотреть на его руке свой автограф – «Эмили ХоХо». Он постоянно подновлял татуировку, эту картинку, которую я нарисовала без единой глубокой мысли, просто так, чтобы убить время… Ощущение было такое, будто меня ударили под дых. Голова сильно кружилась, и это не имело никакого отношения к пиву.

Он медленно раскатал обратно рукав, и я наконец поняла, какую боль ему причинила, какой вред нанесла.

– Гидеон, – начала я и сбилась. – Гидеон, прости меня…

Но он уже разворачивался ко мне спиной.

– Конечно, – в голосе его звучала горечь.

– Мне правда очень жаль, – сказала я, делая неверный шаг следом за ним, и оперлась рукой о его машину. Хотелось бы мне сейчас быть трезвее, потому что мысли приходилось выстраивать по порядку усилием воли, но стоило хотя бы попытаться. – Послушай. Я не должна была так с тобой поступать. – При этих словах я подумала, что в первую очередь не должна была соглашаться стать его девушкой, но решила этого не говорить. – Я не хотела причинить тебе боль. Правда.

Глядя ему в глаза, я пыталась понять, находят ли отклик эти слова, которые мне следовало сказать ему пару месяцев назад.

Гидеон отвел от меня взгляд, тряхнул головой и сел за руль.

– Увидимся, – сказал он, не глядя на меня, и нажал на газ.

Скоро фары его машины прощально осветили вход во Фруктовый сад и старую вывеску с неизменными вишенками.

Я следила за удаляющимися огнями его внедорожника, пока они совсем не исчезли в темноте. В этот момент я поняла, что не было необходимости разбивать очки Брайана на парковке «Райского мороженого». В конце концов, я и без того уже кое-что разбила.

Фрэнк подошел к машине пару минут спустя и открыл ее. Я забралась на пассажирское сиденье, где, кажется, до сих пор никогда не сидела, и смотрела, как Фрэнк поправляет под себя водительское сиденье и берется за руль, а потом заводит машину, – и мы поехали в ночь.

– Что это был за парень? – спросил Фрэнк через пару секунд, взглянув на меня. – Ну, тот, от которого ты так хотела отделаться?

– Гидеон, – ответила я. – Мой… мой бывший, так, кажется, это называется.

Я не была уверена, что вправе применять к Гидеону это слово, ведь мы не были официально помолвлены или что-то в этом роде. Но если я и могла назвать кого-то «бывшим», то разве что его.

– О, правда? – Фрэнк оторвал глаза от дороги, как мне показалось, слишком надолго. Но в состоянии подпития меня это совершенно не волновало. – И почему вы расстались?

Я пожала плечами, не желая подробно рассказывать ему всю историю – и не только потому, что я в ней показала себя не с лучшей стороны.

– Мы не подошли друг другу, – едва я это произнесла, как сразу поняла, что говорю правду. Перевела дыхание и снова начала говорить – раньше, чем подумала, что именно хочу сказать. – Ты бы так не поступил. По крайней мере, не спросив меня. – Фрэнк смотрел, ничего не понимая, но я не удосужилась ему объяснить. – Конечно, ты бы так никогда не сделал.

Я едва не рассмеялась, попробовав представить, что Фрэнк сватал меня кому-то, как это делала Слоан. Но даже если он и задумал бы что-то подобное, то, конечно, предварительно сто раз посоветовался бы со мной, убедившись, что я согласна и довольна. Фрэнк подвозил меня домой, когда я перебрала, и планировал для меня верховую езду, и огорчался, что я никогда не слышала названия группы The Format, и записал для меня подборку, чтобы я познакомилась с их музыкой. Он заботился обо мне.

– Но сейчас бы и я так не поступила.

История, когда Слоан свела меня с кем-то, не спросив моего разрешения, осталась в далеком прошлом.

– Ты же понимаешь, что я не имею ни малейшего представления, о чем ты говоришь? – спросил Фрэнк, выруливая на улицу, ведущую к моему дому.

– Понимаю, – кивнула я и задумалась, как ему объяснить, но потом решила просто все спустить на тормозах. – Мне очень жаль, что Лисса не приехала.

Фрэнк бросил на меня странный взгляд и снова вернулся к дороге. Он слегка склонился вперед, и в лунном свете я четко видела черты его лица.

– Ничего страшного, – медленно сказал он, как будто пробуя эти слова на вкус первый раз в жизни. – Все обернулось к лучшему. И у меня получился прекрасный день рождения.

– Правда? – переспросила я недоверчиво, думая об отсутствии Лиссы, о торте, предназначенном для какой-то Ванды, о том, что теперь ему приходится везти меня домой.

– Правда, – уверенно сказал Фрэнк. – День начался с серенады в магазине пончиков и продолжился тоже фантастически.

– Извини, что тебе приходится… что тебе в мой собственный день рождения пришлось возиться со мной. – Фрэнк удивленно глянул через плечо, и я поправилась: – То есть в твой собственный день рождения.

– Пустяки, – отмахнулся он. – По крайней мере, я могу тебе отплатить за твою поездку в Нью-Джерси за Лиссой.

– До Нью-Джерси я не доехала, – возразила я. – Она мне позвонила на полпути.

Фрэнк кивнул. Я прислонилась к дверце, поджала под себя ноги и вытянула руку вверх сквозь открытую крышу, и теплый ночной воздух скользил у меня между пальцами, а над головой сияли звезды. Из темной машины, где светилась лишь приборная панель, звезды выглядели такими близкими, словно до них можно было дотянуться, только постарайся.

Я прижалась лбом к стеклу. Шея моя совершенно расслабилась. Несмотря на тяжелый разговор с Гидеоном, я чувствовала себя удивительно легко и спокойно, глядя, как Фрэнк везет меня домой.

– Ты ведешь мою машину, – пробормотала я, встряхивая головой. – Никто никогда ее еще не водил, кроме меня… Это я обычно развозила всех по домам.

– И какой из меня водитель?

– Хороший, – заключила я через секунду. – Вполне годный.

Фрэнк улыбнулся. Когда мы доехали до дома, он припарковал машину на моем обычном месте, заглушил мотор и отдал мне ключи. Меня очень тронуло, что он помнит, где я обычно паркуюсь. Где я живу, он давно знал и не нуждался в навигаторе.

Мы немного посидели рядом в машине, глядя на дом, темный и тихий. Даже цикады, казалось, взяли выходной этой ночью, весь мир вокруг спал, над домом сияла полная луна, заливая все вокруг светом.

– Подожди, – сказала я вдруг, поворачиваясь к Фрэнку.

– Да я никуда не ухожу, Эм.

– Нет, я не в этом смысле. Я имею в виду: как ты попадешь домой?

– Пройдусь немного, – ответил он. – Тут же недалеко. В конце концов, я каждый день хожу этой дорогой.

– Но днем – другое дело, – насторожилась я. – А сейчас ночь. Ты можешь встретить бандитов… или койотов.

Фрэнк покачал головой, улыбаясь.

– Думаю, со мной все будет в порядке.

Он вышел из машины, а я с трудом выбралась с пассажирского сиденья и пошла за ним.

– Тогда я тебя провожу, – предложила я, но Фрэнк остановился на подъездной дорожке и покачал головой.

– В этом же нет никакого смысла, – сказал он терпеливым голосом, будто говорил с ребенком. – Ведь тогда тебе придется идти назад в одиночку, а твое состояние сейчас совсем не подарок.

– Боже мой! – воскликнула я – пожалуй, громче, чем следовало в такой тихой ночи, так что Фрэнк невольно обернулся на мой спящий дом. – Подарок! Я же забыла отдать тебе подарок! Я сейчас.

– Жду и никуда не ухожу, – согласился Фрэнк, и в голосе его послышался смех.

Я доковыляла обратно до машины и вытащила упаковку с подарком из своего тайника под передним сиденьем.

– Вот, – я протянула подарок Фрэнку.

– Это было вовсе не обязательно, – заметил он, и я бурно возразила:

– А вот и обязательно!

При этом взяла его за руку и слегка сжала. Моя рука немного задержалась на его предплечье. Ничего подобного в обычном состоянии я бы себе не позволила, все произошло раньше, чем я успела это осознать и убрать руку.

Фрэнк медленно и осторожно развязал ленту, стал снимать упаковочную бумагу. Чем ближе он был к тому, чтобы увидеть сюрприз, тем больше я волновалась, что выбрала неправильную вещь. Вдруг он подумает, что это глупо?

– Не может быть! – выдохнул Фрэнк, сняв последний слой бумаги и обнаружив под ним диск, который я для него заказала по Интернету.

Кертис Андерсон, Bootlegs and B-Sides. Это была комедийная постановка – запись не самая лучшая, не студийная, зато очень редкая, к тому же лучшее выступление этого автора, по всеобщему признанию, насколько мне удалось узнать из Сети. За этот диск мне пришлось серьезно сразиться на онлайн-аукционе с пользователем под ником anderfan2020, но в конце концов я победила.

– Я просто подумала, что в хорошо организованной вселенной этот диск должен принадлежать тебе, – сказала я, сама стыдясь, что так беспокоюсь о его реакции.

Фрэнк недоверчиво помотал головой.

– Просто поверить не могу, что ты его добыла.

– Если тебе не понравится, мы можем его вернуть, – предложила я, сама не зная, возможен ли возврат. Но если возможен, наверняка диск с радостью перекупит anderfan2020.

– Ты что, смеешься? – Фрэнк округлил глаза. – Это же просто фантастика. Спасибо тебе.

Фрэнк снова завернул диск и сунул его под мышку. Я с трудом подавила зевок.

– Тебе пора идти спать, – сказал он.

– Нет, я тебя провожу, – настаивала я, идя вслед за ним по дорожке.

– Тогда мне придется провожать тебя обратно.

– Давай вместе пройдем полпути?

Фрэнк долго смотрел на меня и наконец кивнул.

– Договорились.

Миновав подъездную дорожку, мы вместе вышли на абсолютно пустую улицу и пошли вдоль разделительной желтой линии. Луна светила так ярко, что наши фигуры отбрасывали на асфальт длинные черные тени. Идти молча было очень уютно, как будто для общения нам не требовались слова.

Я снова зевнула, и Фрэнк остановился.

– Теперь я провожу тебя домой, – он резко сменил направление.

– А что же насчет полпути? – при этом я послушно развернулась и пошла вслед за ним к своему дому.

– Я не собирался так делать. В самом деле ночью по городу шныряют койоты и бандиты.

– Отлично подмечено, – я старалась скрыть улыбку, но у меня плохо получалось. Взамен я спросила о том, что не давало мне покоя весь вечер. – Как ты думаешь, что сделала эта Ванда? – Фрэнк недоуменно взглянул на меня, и я пояснила: – Ванда с торта. Надпись.

– А! Я и сам размышлял над этим. Может, она совершила удачный побег из тюрьмы.

– Или выиграла в лотерею, – предположила я. – И ее друзья решили, что она теперь может позволить себе торт лучше того.

Фрэнк рассмеялся.

– Или она избавила город от постоянных ночных проблем с койотами и бандитами.

Еще какое-то время мы шли в молчании, улыбаясь, и наконец я поделилась еще одной мыслью:

– А может, она и не сделала ничего особенного. А просто сказала кому-то что-то очень важное.

Фрэнк неожиданно серьезно взглянул на меня.

– Например, что?

– Что-то, что непременно нужно было услышать, – я пожала плечами. – Необязательно совершать большие подвиги, чтобы быть молодцом… Чтобы быть храбрым. Маленькие поступки иногда даются гораздо труднее.

– Просто за них обычно не дарят торты, – заметил Фрэнк.

Он остановился, и я поняла, что мы вернулись к моему дому. Я уже было запротестовала, потому что хотела еще немного прогуляться с ним, но на меня волной накатила усталость, и я снова широко зевнула.

– Спасибо, что проводил. И что довез меня до дома.

– Не за что, – Фрэнк поднял диск над головой. – Спасибо тебе за подарок.

Я долго-долго смотрела на него в лунном свете – ни за что не решилась бы на это, будь я совершенно трезва.

– С днем рождения, Фрэнк.

Он выглядел усталым, но счастливым.

– Спокойной ночи, Эмили.

Я пошла по дорожке к дому и точно знала, что Фрэнк все еще тут, стоит и ждет, пока я войду, чтобы убедится, что все в порядке. Уже возле двери я обернулась – Фрэнк стоял на дороге совершенно один, зажав под мышкой диск, и за спиной у него лежала черная лунная тень. Я помахала ему, и он помахал мне в ответ, прежде чем развернуться и пойти к себе домой.