14 – 18 октября 617134 года от Стабилизации

Об отъезде я оповестила не только Лисса, но и Шаса. С последним мы до сих пор сохранили очень хорошие отношения и часто разговаривали на интересные обоим темы. В том числе, он рассказывал мне некоторые особенности своей работы, а я ему — об арванах, байлогах и прочих редких видах и интересных историях из жизни.

Для того, чтобы перевезти студентов и кураторов, выделили два специальных пассажирских вагона. Наш маршрут был нестандартным, поэтому вагоны несколько раз отцепляли на сортировочных станциях и прикрепляли к другому поезду, идущему в нужном направлении. Причём чаще всего составы оказывались не пассажирскими, а грузовыми.

Естественно, обслуживание велось отнюдь не по высшему разряду, и всем пришлось мириться с приемлемым дискомфортом. Впрочем, неудобство оказалось невелико и настроения совершенно не испортило. Зато сколько новых впечатлений!

Несмотря на то, что в вагон делился на купе, двери в них почти не закрывали. Да и места не закреплялись за студентами — мы вольны меняться ими по своему желанию. Поэтому народ разбился на группы по интересам или, точнее, по дружбе. Я, Вира, Ирина и Прий заняли одно из купе. Сначала Ирина хотела поселиться по соседству, но Ликрий быстро переубедил девушку, сказав, что ему без разницы, где спать. К тому же химеру, в отличие от человека, опасаются задирать, поэтому неприятностей не предвидится. И это, действительно, так. Тем более, что Ирина — деятельная и иногда резкая — уже успела нажить пусть не врагов, но неприятелей — точно.

Кстати, обслуживающего персонала не предусматривалось — то есть поддержание порядка оставалось на совести пассажиров. Да и рацион разнообразием не отличался — всего лишь несколько видов сбалансированных пайков: однородной, но не противной на вкус массы. В пути предстояло провести около пяти суток... в связи с этим студенты, побеспокоившиеся о том, чтобы захватить с собой продукты, резко повысили свою популярность. К сожалению, я в группу предусмотрительных не входила. Точнее, кое-какую еду всё-таки взяла, но именно тот самый концентрированный паёк, которым запаслись по умолчанию.

Большую часть пути поезда проходили по туннелям, поэтому окна обычно закрывались специальными ставнями — всё равно смотреть не на что. Часть времени мы занимались, часть — проводили в развлечениях и ничегонеделанье. Мешало занятиям то, что связь периодически барахлила — мы ехали весьма извилистым маршрутом и, когда находились в нестабильной зоне или на слабообжитых землях, возникали проблемы.

Наши вагоны прицепляли к концу состава: вначале кураторский, а за ним — студенческий. Через несколько часов после отправления по коридору в хвост поезда прошли вертарцы и тартарка.

— Если кто хочет подвигаться и чувствует себя в силах — может пользоваться выходом через тамбур, — притормозив у нашего купе (на день мы собрались там впятером), сообщила женщина. — Сейчас откроем и запирать не будем.

Ликрий радостно принял предложение. Немного поколебавшись, я тоже сходила к тамбуру: посмотрела на улетающий вдаль единственный рельс. Но, естественно, рисковать не стала. Ладно если бы ещё поезд шёл еле-еле, но он двигался с очень большой скоростью... не то, что выходить, даже высовываться страшно.

Впрочем, я оказалась не одинока: никто из остальных студентов тоже не выразил желания присоединиться к экстремальному развлечению, хотя тоже иногда поглядывали. Поэтому «гуляли» через тамбур только два чиртериана из вертарцев, Ликрий и, иногда, мориотарец. Вот и ещё одно доказательство того, что внешность Зоргума очень обманчива.

Несмотря на нормальную обстановку, уже на второй день поездка стала немного тяготить. Мы разминались и в купе, и в коридорах, но этого не хватало — тем более, что остановок почти не было, и выйти хотя бы на несколько минут не получалось. Поэтому я буквально набросилась на учёбу, планируя после приезда устроить дополнительный выходной. Друзья тоже занимались своими делами, а Ликрий вот уже в третий раз ушёл в вагон кураторов.

— Народ, я тут такую запись нашла, — заговорщически обратилась к нам Ирина. — Причём совсем недорого.

Я закрыла учебный файл и заинтересованно повернулась к подруге.

— Реалити-шоу про чиртериана. Купим на всех?

Прислав нам ссылки, девушка убежала в соседнее купе.

— Не хотите посмотреть запись в реальном времени?.. — раздалось оттуда.

В Тартаре мало какие справочники и учебники распространялись бесплатно — за большую часть материалов приходилось платить. Другой вопрос, что стоили они обычно вполне доступно, а многие даже дёшево... по меркам прошлого мира. Например, за средства, нужные для покупки одной буханки хлеба можно приобрести пять-шесть, а иногда больше десяти книг. Или примерно столько же фильмов. А если собраться группой и приобретать не на одного, а сразу на многих, то можно ещё и скидку получить. В то же время, с пиратством в Тартаре боролись очень жёстко, причем страдал и распространитель (чаще всего лишаясь гражданства), и пользователь, вынужденный оплачивать штраф такого размера, которого бы хватило на десятки, а то и сотни тысяч книг.

Кстати, в стоимость обучения входили и средства на информационный месячный лимит — благодаря ему мы могли покупать те материалы, которые не предусматривались университетской библиотекой. Другой вопрос, что в данном случае запись не имеет отношения к обучению — а значит, на неё придётся потратить карманные деньги. Но в этот раз, несмотря на заверение подруги, цена в несколько раз выше обычной. Нет, вполне доступна, но всё-таки... Однако прочитав описание, я изменила мнение. Реалити-шоу было не фильмом и не нарезкой, а записями с множества камер в течение нескольких дней. Каждый сам мог выбирать, что смотреть, ускорять или замедлять скорость кадров, переключаться между или смотреть сразу с нескольких камер. Действительно, нечто необычное, а не то, что в моём мире выдавали за реалити-шоу. В данном случае за кадром не останется ничего — было бы желание посмотреть. Такой подход и объём информации вполне оправдывал свою цену.

— Ну что? — прервала мои размышления Ирина. — Ты ведь рендер, да и остальным полезно.

— Я уже насмотрелась ужасов про чиртериан, — с сомнением потянула Вира.

Её подруга усмехнулась.

— Ты смотрела документальные материалы или художественные фильмы? — поинтересовалась Ирина и без труда прочла ответ по потупившейся эрхелке. — Вот! Знаешь ведь, в художественных всё переврут. А тут документальные съемки в реальном времени — один из лучших типов материала!

— Может, ты и права, — неуверенно согласилась Вира.

— Я точно права. Кстати, — радостно обернулась девушка к только что вернувшемуся из соседнего вагона Ликрию. — Мы тут фильм смотреть собираемся, думаю тебе тоже полезно будет.

Мужчина скептически изогнул бровь.

— Будет полезно, — упрямо повторила Ирина. — Ты друг или как? Если друг, посмотри, потом прокомментируешь, объяснишь, что мы не поймём. А ещё... может заодно что-то новое о чиртерианах Чёрной Дыры узнаешь, ты ведь тоже рендер!

В результате, реалити-шоу смотрели все. Причём активная представительница человеческого рода умудрилась подвигнуть на покупку не только нас, но вообще всех студентов. Даже удивительно. Может, народ просто заскучал от такого длительного переезда?

Шоу называлось «убить чиртериана». В него набирались все желающие, а ещё — массовка из аллюсов или рабов. Причём участников в общей сложности оказалось много — больше десяти тысяч. Цель логично вытекала из названия, а победитель или победители (объединяться не запрещалось) получали немалую награду. Всю эту толпу, вооружённую разнообразным оружием (по выбору, включая относительно продвинутое), оборудованием и лёгкой техникой (в том числе транспортной) высаживали на специальный полигон — изолированный от окружающего мира город. Туда же через сутки выпускали родича Лика в единственном экземпляре. Время на решение задачи — три недели.

Естественно, смотрела я не в темпе съемки и с ограниченного количества камер, часто проматывая большие временные промежутки и замедляя, только когда происходили какие-то интересные события. Несмотря на то, что некоторые игроки действовали в одиночку, большая часть объединилась в несколько групп и работала весьма организованно. Кстати, техника у них была очень даже хорошая, даже летающий транспорт есть, пусть и не бронированный. Вот только...

Записи заканчивались раньше, чем через три недели — через тринадцать суток. Хотя к этому времени победу одержать ещё не удалось, дальше снимать не имело смысла — в живых остался только объект охоты. Игрокам не помогло ни огромное численное преимущество, ни военная подготовка, ни вооружение, ни организация, ни активная демонстрация мирных намерений, ни устроенные укрытия и крепости. Да, отнюдь не все мечтали победить — почти половина участников хотела просто продержаться до конца шоу, выждать нужное время. Выжить. Они не занимались охотой, а укреплялись, маскировались, забивались в щели — однако спастись никому не удалось. Хотя я прокручивала большую часть кровавых моментов, но увидела достаточно.

Сняв и отложив очки, с опаской покосилась на друга, который освободился ещё раньше. Одно дело — тренировка в спортзале, а совсем другое — действия в экстремальной обстановке. Да с одного такого «шоу» можно набрать кадров на сотню фильмов ужасов! А я ведь как-то раньше не задумывалась... Ри — низший, он опасен, а Лик сам говорил, что был военным, то есть, наверняка тоже участвовал в каких-то операциях. Если так, то одна смертельная опасность соединилась с другой. Неудивительно, что его боятся задевать и даже обзывать. Но странно другое — почему вообще оставили в живых, разрешили учиться... и почему выпускали на свободный выгул в институте химеризма. А ещё — как те, кто его мучил, не боялись последствий? Бесшабашные и недальновидные сотрудники! Я бы точно лишний раз не подошла.

Судя по всему, другие тоже проматывали большую часть записей. По крайней мере, завершили предварительный просмотр примерно в то же время. Но разговоры в вагоне не возобновились — стояла какая-то подозрительная, настороженная тишина.

— Но какое качество записей шикарное, правда ведь? — преувеличено бодро разорвала всеобщее молчание Ирина. — Ликрий, что скажешь?

Друг небрежно пожал плечами — судя по жестам, сейчас ведущим являлся арван.

— Спасибо, это было очень наглядное предупреждение для всего потока, — ровно заметил Ри и лукаво добавил: — Сама-то не боишься?

Девушка гордо выпятила подбородок:

— Мы, люди, из-за такой ерунды...

В этот момент волосы химеры резко пошевелились и, взвизгнув, Ирина почти взлетела на верхнюю полку. Мы тоже шарахнулись, прижавшись к стенам.

— Ты... не шути так, — сглотнув, попросила Вира.

— Да поняла я, поняла, что не тот фильм выбрала, — хмуро раздалось сверху. — Я же как лучше хотела! Развеять заблуждения... и не виновата, что они только подтвердились!

— Тот чиртериан очень хорош, — на всякий случай попыталась переключить внимание на себя я. Ликрий ведь вроде как друг... вряд ли станет нападать.

— Тот чиртериан был неадекватен. Не в своём уме, — вновь уложив волосы привычными волнами, спокойно заметил Ри.

— Но признай, что он всё равно очень силён, — всё ещё не рискуя спускаться, заявила Ирина.

— Я бы сказал, — химера сделала выразительную паузу, — ниже среднего уровня. Он делал много грубых ошибок, аналогичного результата можно было добиться быстрее и с меньшими затратами сил. Слишком грубо и примитивно действовал. Ирина, ты ошиблась — ничего полезного почерпнуть не удалось.

За стенкой кто-то сдавленно крякнул.

— Ладно, развлекайтесь. А я схожу к Радию.

В вагоне поспешно зашуршали, освобождая дорогу, а кто-то резко захлопнул перегородку. Глупо — судя по фильму, такая преграда не убережёт. Смертоносный друг легко улыбнулся, наблюдая за всеобщей реакцией, и удалился.

Да, может, с тяжёлой техникой, танками или чем-то подобным, с большим количеством и более мощным и быстрым оружием с тем чиртерианом бы справились... вот только не верю, что даже тогда обошлось бы без потерь. Общаться с Ликом и его сородичами — всё равно что сидеть на взрывчатке.

Ликрий отсутствовал несколько часов, дав нам время прийти в себя. Немного отойдя от страшного шоу и высказав Ирине всё, что думаю по поводу таких дурацких инициатив, я вполне смогла оценить корректность друга. Мне на его месте было бы очень обидно видеть такую реакцию. Поэтому, несмотря на то, что осадок от фильма остался сильным, пообещала перебороть себя и вести как прежде. По крайней мере — постараться. В конце-концов, ни Ликрий, ни вертарские чиртерианы не показывали себя невменяемыми маньяками... да и вообще склонными к силовым методам решения проблем.

— Я действительно сглупила, — повинилась подруга. — В художественных фильмах часто преувеличивают, раздувают, давят на эмоции. Вот и подумала, что документальный покажет, что всё не так страшно, как малюют, — и к чиртериану станут относиться спокойней. Но... не подумала, что там и преувеличивать-то, оказывается, не надо.

— Получается наоборот — преуменьшают, — тихо заметила Вира. — Только не понимаю, почему.

— А я, пожалуй, догадываюсь, — Ирина передёрнулась. — Потому что если не преуменьшать, но описывать врага не «ниже среднего» — если Ликрий сказал правду — а сильного уровня... то у главных героев вообще нет шансов справиться со злодеем.

— Хорошо, что чиртериан так мало, — сказал миошан.

— Мало-то мало, но у нас в группе один и в кураторах — ещё двое, — проворчал проходящий мимо студент.

— Это как раз логично, — обвил себя хвостом Прий.

— Почему? — удивилась я.

— Потому что если у нас один из студентов — чиртериан, то представь, если он того... — миошан сделал выразительный жест вокруг уха. — Кто ещё его сможет быстро... хотя бы относительно быстро остановить? Наверняка ради Ликрия и вызывали чиртериан.

Я кивнула, мучительно вспоминая информацию о кураторах. Действительно, двое смертоносных вертарцев приехали по приглашению. Когда читала, как-то не задумалась над данным фактом, тем более, что ни в чём особенном (кроме видовой принадлежности) чиртерианы замечены не были.

Уже перед сном, повстречав друга в коридоре, тихо спросила:

— Как ты? Прости, мы не нарочно — как-то само собой получилось.

Друг улыбнулся, но иначе, чем Ри — так, как это делал Лик.

— Это была естественная реакция. Объяснимая и обоснованная. Думаю, что некоторым просмотр этого шоу всё-таки полезен. Чтобы лучше представляли, с чем имеют дело.

Я виновато вздохнула:

— Но всё равно это было глупо... тем более заставлять тебя смотреть про охоту на сородича.

Лик хмыкнул:

— Ерунда. Я только надеюсь, что его всё-таки ликвидировали. Это был бы лучший и наименее опасный выход. Таких чиртериан нельзя оставлять в живых — они слишком большая и почти неконтролируемая угроза.

— А часто... такое бывает? Что твой народ оказывается в подобном состоянии?

— Взрослые, правильно воспитанные — почти никогда. В переходном возрасте, если упустить — очень часто. Тот чиртериан как раз такой — необученная, сорвавшаяся молодёжь.

Осторожно покосилась на друга: он смотрел на меня. Спокойно и с какой-то снисходительной мудростью. Он не винил нас ни за страх, ни за те глупости, которые мы говорили. И от этого понимания становилось ещё более стыдно.

Во время поездки транспорт несколько раз проходил через короткие пути. Некоторые оставались почти незамеченными, другие проигнорировать оказалось сложно. Один так и вовсе вызвал недомогание у большинства студентов — из-за резкой смены и увеличения гравитации. К счастью, органы дыхания не пострадали — в вагонах давление воздуха менялось заранее и постепенно. Но перегрузка, в добрых два раза превышающая привычную, Бурзылскую, всё равно переносилась сложно. Радует, что через несколько часов поезд прошёл через другой короткий путь, но я до вечера чувствовала небольшую слабость.

Дважды вагоны всё-таки задерживались на сортировочных станциях. Первая, часовая, остановка была ночью. Нас оповестили о ней заранее, и почти все студенты вышли размяться. Вторая, трёхчасовая, пришлась на светлое время суток. В неё мы не просто выбрались из вагона, но и поднялись из транспортных туннелей.

К сожалению, обстановка снаружи не позволяла выйти на открытый воздух. Но расположенная под прозрачным куполом станция всё равно дала возможность насладиться открывающимся видом. А ещё — посетить небольшой спортзал.

После тренировки я поднялась выше, на обзорную площадку. Отсюда открывался прекрасный вид во все стороны... и на два далёких, тёмных, угрожающих солнца. Несмотря на безоблачное небо, в этих землях даже днём оставалось ощущение сумрака. И холода — холмистую территорию за пределами купола покрывал снег.

Сев, я ещё раз посмотрела на светила. Когда-то, в Свороване, задавалась вопросом — разве может быть так, чтобы солнце в разных местах одной планеты... одного мира выглядело по-разному? Теперь знала — может.

— Когда я был маленький, папа рассказывал, что наверху множество отражений... как в осколках зеркала, — поделился тоже поднявшийся на обзорную площадку миошан. — Что небо — это глаза иных миров. А я часто гадал, как на небе могли закрепить такие большие осколки, чтобы они не падали.

Я грустно улыбнулась. Какое романтичное объяснение. Красивое... и почти соответствующее реальности. Мы видим звезды, луны и иные планеты — но на самом деле там, в вышине, ничего такого нет. Стабильное ренство некого кусочка внешнего мира — вот что создаёт впечатление нормального неба. Так что в чём-то ассоциация с отражениями весьма верная. Но сюда не отражается, а проваливается часть световых лучей из Вне. Прекратись вдруг это ренство — для нас небесные тела навсегда бы исчезли. И воцарилась бы вечная ночь... вечный хаос. Более того, если пересечь определённую высоту — горизонт данного ренства, то мир изменится до неузнаваемости. Судя по записям и документальным съемкам, там всё же не полная темнота, но и не обычное небо, а нечто тёмное, вихреподобное, неопределённых цветов и с периодически пробегающими вспышками. Нормального сравнения я так и не нашла, но очень отдалённые ассоциации всё-таки возникают. С чёрным, мрачным, бурным скоплением красновато-фиолетовых туч перед крупным грозовым штормом. Но даже это страшное «небо» может на самом деле не принадлежать Чёрной Дыре — до него не удалось добраться по причине экстремальности среды — а быть всего лишь ещё одним рен-горизонтом.

Чёрная Дыра — действительно аномалия. Ренство приносит много бед, с его последствиями всё время приходиться бороться. Но, одновременно, оно необходимо для существования этого мира. Не станет ренства — постепенно исчезнет жизнь. Без света погибнут растения, снизится температура, и возникнет ещё множество проблем. Раньше всё казалось как-то проще... но чем больше учусь — тем лучше понимаю, как мало знаю. И как много тайн хранит окружающий мир.