67
В коридоре никого не было. Они выскочили на улицу вереницей непрочных фигурок. Ветер тягал за вихор заросли рогоза. Снег заметал дворы. Сугробы похоронили холм с погребками.
Он озирался встревоженно, ждал, что в любой момент из-за штакетников поползут змеи или Умбетова вылетит из дома, размахивая молотком. Но враг притаился. Ветер ошпаривал холодом и мокротой.
Ермаков помогал Снежане и Нике пролезть в задние дверцы, потом сам занял кресло возле водителя.
Хитров прыгнул в салон. Окоченевшие пальцы повернули ключ зажигания.
«Не заведется, — испугался он, — мотор сдох, гадюки пробрались под капот».
Двигатель рыкнул. Затарахтели клапаны.
— Пристегнитесь!
Хитров вывел машину из умбетовского закутка. Шины взрыхлили снег, рессоры едва справлялись с колдобинами. Ника гладила по волосам съежившуюся девочку и повторяла:
— Мы спасены.
Снежана уставилась в темноту, изредка прорезаемую светом окон прилегающих домов. Она тоже ждала чудовищ, которые вернут ее в подвал.
Хитров поднес к уху телефон.
— Толя! — ахнула жена. — Толя, где ты?
— Мы нашли девочку. Нашли Снежану.
— Она жива?
— Да. Мы едем в больницу.
— В поликлинику?
— Нет, в соседний город.
Впереди, во мгле, замерцали фары, как бельма приближающегося скачками зверя.
— Я не могу говорить. Не переживай.
Он прервал расспросы, крепче стиснул руль. Ермаков сжал руками рукоять катаны. Клинок был таким длинным, что приходилось просовывать его между сиденьями.
Бельма увеличивались. На узкой колее транспорту было не разминуться.
— Полиция? — предположил Андрей.
— Это Матай, — сказала Ника. — Женис говорил, что Матай скоро прибудет.
Снежана издала сдавленный всхлип.
Расстояние до второго автомобиля сокращалось. Хитров посигналил клаксоном.
«Ниссан-патрол», — разглядел он. Менты на таких не катаются. Черное рыло махины отражало оранжевые отсветы. Джип блокировал дорогу.
Хитров сбавил скорость. Не включая мигалку, стал смещаться вправо, к небольшой горке. Было рукой подать до джипа и оврага, по которому четырнадцатилетний Андрюша улепетывал от Солидола.
«Ниссан» тоже тормозил.
— Держитесь, — шепнул Хитров. И резко утопил педаль газа. «Жигуленок» рванул в сторону, колеса едва не скользнули в ров, но прошли перед ним. Машина, рыча, взобралась на пригорок. Пассажиров вдавило в сиденья. Автомобиль выехал на заснеженную колею, примыкающую к проселочной дороге. Хитров панически взглянул в зеркало. Бельма с опозданием поворачивались. Сомнений не было: «ниссан» преследовал их.
Хитров знал, что на ухабистой тропке внедорожник не оставит ему ни малейшего шанса. Под колесами бугрились кочки. Белый сноп прорубил салон, ослепил. Джип нашел беглеца фарами дальнего света.
Хитров до упора выжимал газ, одновременно лупя по клаксону. То ли успокаивал нервы, то ли взывал о помощи. Мерещилось, что «ниссан» — живая тварь, хищник с лоснящейся темной шкурой. И что двигается он сам по себе, как «плимут» в фильме Карпентера.
Хитров видел краем глаза: джип настигает. «Жигуль» мутузило, подбрасывало, он то и дело кренился, грозя опрокинуться в низину. Хитров рулил, ощущая, как заносит задние колеса. Он отпустил педаль, выравнивая машину, в последнюю секунду совладал с заносом.
И джип боднул «жигуль». Багажник смялся с раздирающим душу треском. Восьмицилиндровый хищник довольно заурчал. Ника и Снежана завизжали в унисон с шинами. Челюсть Хитрова клацнула. Ремень впился в ребра.
«Жигуль» отшвырнуло к деревьям. Джип напирал, плюясь снегом из-под скатов.
«Ну же, милая, родная!» — Хитров обращался к своей машине.
Машина услышала. Сдала по глинистой почве и вновь выехала на тропку. Перегретый мотор выл. За дымным облачком Хитров видел крайние пятиэтажки. «Жигуль» уже удирал по гравию. Джип нависал над его расплющенной задницей. Заскрежетало железо.
Хитров маневрировал, обливаясь потом. Он подумал, что преследователь играет с добычей, разрешает чуть оторваться, чтобы снова нагнать.
«Жигуль» летел к первой пятиэтажке, к огороженным рабицей мусорным бакам на холме.
Хитров давил на акселератор, рвал баранку. Пассажиров трясло как в припадке.
Бах! — корпусы автомобилей соприкоснулись. «Жигуль» мотнуло, он пошел юзом, закрутился на льду.
Бах! — джип рубанул в заднее крыло. Протащил буксующую добычу. Искореженный драндулет ткнулся в холм носом, от столкновения потеряв лобовик. Замер, припав на передние колеса. В проем задувал ветер. Воняло выхлопами.
— Живы? Живы? — вопрошал Хитров, вертя головой.
— Да, — выдавил из себя Ермаков.
— Да, — сказала Ника, обнимая девочку.
Все четверо взирали на джип, припарковавшийся в десяти метрах. Черный автомобиль зловеще поблескивал хромом.
— Наружу! — крикнул Ермаков, расстегивая ремень. Хитров вывалился из «жигуля», ставшего грудой хлама. Потянулся за спутницами. Дверцы джипа открывались, и на припорошенную площадку выходили люди.
Их было трое, и всех троих Хитров узнал.
Похожий на Дольфа Лундгрена блондин и громила, управлявший «ниссаном», — те самые псевдопатрульные, что подстерегли его у почтамта. Третьей была женщина в меховой жилетке, под которой виднелось платье с глубоким декольте. Снежинки таяли на задеревеневшем от обилия косметики лице и вершинках тугих грудей. Трепетали огненно-рыжие волосы.
Певица Таис поигрывала газовым баллончиком, но куда сильнее волновал Хитрова водитель. В руках он держал помповое ружье. Кристаллики оседали на стволе, толстые пальцы нежно поглаживали цевье.
— Привет, — сказал блондин. — Муниципальный патруль вызывали?
Он хохотнул недобро, показывая ровные зубы.
Краем глаза Хитров заметил, что его друг обнажил клинок и принял боевую стойку, словно пародировал постер к фильму «Американский ниндзя». Поза столь же героическая, сколь и нелепая, если в тебя целятся из огнестрельного оружия.
— Не порежься, — сердобольно сказал блондин. Сальные глазки уставились на Нику и Снежану. Мужчины сдвинулись, преграждая путь.
— Зря ты не вылизал меня, малыш, — проворковала Таис.
Троица кружилась вокруг, в свете фар метались их тени.
— Освободите заложниц, — сказал блондин вальяжно.
Снежана тихо, монотонно стонала. Снег окуривал окраину.
— Не подходите! — Андрей махнул катаной. Лезвие упруго ухнуло.
Блондин осклабился. И сказал напарнику негромко:
— Вали их.
Щелкнул затвор. Дуло уставилось на голову Хитрова. С такого расстояния ублюдок не мог промахнуться.
Хитров зажмурился, и за сомкнутыми веками грянул оглушительный выстрел.
