Глава 10. За ребятами
Переговорник надрывается, взял в руки и покрутил. Хотел откинуть, но решил ответить и нажал на кнопку.
– Фух! – послышался облегченный выдох. – Камарад, с тобой все в порядке?
– Относительно, – ответил я.
– Груз?
– Цел.
– Ты где? – задал мне вопрос заказчик.
Хотел ему объяснить ГДЕ! Да не стал, только хмыкнул:
– В дороге, на пути к цели, остановился после сражения с наемниками, которые хотели перехватить, – ответил и хотел уже ввернуть про кристаллы, но не стал.
– Мы не можем отследить твое местоположение. Что происходит? Передай нам свои координаты.
Ага, сщаззз! Да и не знаю я их, нет, по карте могу сориентироваться, но вот никакого желания нет.
– Заброшенная деревня, на карте ее нет, кругом поля и леса – мои координаты. Наемники же меня знатно отделали, а в разговоре выяснилось, что их наняли ваши конкуренты. Вот только поскупились на технологические приспособления, против которых мы, местные, противопоставить ничего не можем, – зло усмехнулся.
– Надеюсь, заказ ты выполнишь! – сухо прокомментировал заказчик мои слова и дал отбой.
– Падла! Хрен с горы! – зашипел я и швырнул переговорник на пол.
– Кир, успокойся, – погладила меня пальчиками по щетине Вика. – Мы в такой ситуации, когда мало что можем изменить.
Ответить ей нечего, да и сам понимаю, что пока и каких-либо фактов мало. Радует одно, нас заказчик потерял, следовательно – преследователи не найдут.
– Тебе Оксана рассказала про Греба? – спросил девушку.
– Ага, она все выложила, правда, расстроилась сильно, когда меня вопросами засыпала, – ответила та. – Знаешь, своего деда-то она до сих пор любит. Понимала, куда и зачем вы отправитесь. Мужчинки! Что с вас взять?! – усмехнулась она.
– Прямо так и нечего брать? – деланно изумился я.
Викины пальчики нырнули мне в низ живота, пошебуршили там, а потом она рассмеялась:
– Ой, ошиблась, кое-что есть!
– Вот! – довольный донельзя запрокинул голову и, наслаждаясь ее ласками, ответил я.
Девушка же медленно спускается вниз, не выпуская из руки то, на что не так давно и взглянуть больно было.
– Вик, а про их лица она тебе рассказала?
– Кир, все, все она мне выложила, давай потом поговорим!
Нет, прибор иномирцев классная штука! Откуда только силы взялись, как куб смог их мне передать? Мы еще с Викой покувыркались, а потом уснули.
Утро началось с того, что девушка ругается, на чем свет стоит.
– Вот почему ты вчера машину из бурьяна не переставил? Эта чертова крапива! Она…
Слушать ее не стал, оделся и вышел. В голове ясно и хочется прояснить пару вопросов. Один из главных – выпустит нас защита или нет? Да и не совсем понятно, как сюда пропустила. Если поле оставленное пришельцем стало ослабевать, то почему нас заказчик не обнаружил? Предположить, что попали в дырку в защите – смешно, так как ехали по дороге и там она обязана стоять. Есть у меня пара предположений. Одно из них, что нас приняли за своих, а это значит, что «свой» пройти может внутрь, надеюсь и выйти. А почему же дед и бабка не в состоянии покинуть определенный периметр? Ну, мог же пришелец так настроить, чтобы их не выпускать! Но вот если мы «свои», а под такое определение подпадает только груз, получается, что заказчик каким-то образом связан с Гребой. Это все из области предположений, все же и намного проще могло получиться. Сбой там, перезагрузка или еще какая-нибудь хрень. Этого-то как раз и не хочется, тогда получится, что можем застрять тут надолго.
– Выспался? – спросил Николай, который чему-то хмурится.
– Ага, отдохнул, – кивнул я.
– Пойдем, прогуляемся, – кивнул он в сторону поля.
Молча направился за ним, с любопытством осматриваясь: яблони, возделанные грядки с зеленью и овощами. В отдалении послышалось мычание, от чего я даже споткнулся.
– Это что, корова? – удивленно спросил деда.
– Ага, Буренка, – кивнул тот.
– Может у тебя еще и куры с поросятами есть?
– Не, порося нет, а куры, кудыж без них!
– Но я не видел ни одной!
– Так ты там и не был, где у них загон, – усмехнулся тот, а потом сокрушенно добавил: – А порося мы два года назад, – чиркнул ребром по горлу, – увы, приплода-то свиноматка без хряка принести не может, а дальше ее кормить уже стало глупо.
– Далеко идем-то? – поинтересовался я.
– До барьера, проверить нужно, пропустит он нас, али нет, – ответил дед.
Углубились в лес, Николай задумчив и хмур, вот он остановился и сделал мне знак рукой, мол обожди. Прошел пару шагов и встал, отвел руку назад и ладонью попытался ударить невидимого противника. Размахнулся хорошо, а вот потом его движение замедлилось, и через пару мгновений остановилось. Рука медленно поползла назад, хотя дед упорно сопротивляется, на лбу выступил пот, жилы на шее вздулись.
– Уф! – выдохнул он и потряс рукой, потом оглянулся и поманил меня пальцем: – Кирилл, иди сюда, давай сам попробуй!
Подошел и попытался ступить дальше Николая, увы, не продвинулся дальше ни на миллиметр. Ощущения как будто резина впереди, вроде и мнется, но потом назад отталкивает.
– Не выходит, – озадаченно ответил я.
– Ладно, пошли отсюда, – кивнул дед каким-то своим мыслям.
Пару раз я еще попытался прорваться за эту неосязаемую кроме как на ощупь преграду, даже пару раз по ней кулаком жахнул – ноль эффекта.
– Я и стрелять пробовал, – прокомментировал мои потуги дед.
– А рикошетов не испугался?
– Из-за дерева палил, – усмехнулся тот, а потом добавил: – Дробь не отрикошетила, осыпалась у этой защиты.
Повторять его эксперимент не стал, поверил на слово.
– Теперь куда? – поинтересовался я.
– Нужно пройтись по дороге, вдруг там дыра в защите, – ответил тот.
– А сразу, почему туда не отправились?
– Э-э-э, тут привычнее, да и грязюки нет.
Ага, так я тебе и поверил! До этой идеи он только додумался и пытается сделать вид, что все идет по плану. Вот только еще раз бить ноги не собираюсь, поэтому мы пошли к Камараду, который я и завел. Дождался Николая, который сходил предупредить девчат о наших планах.
– Ты мне скажи, где этот барьер, чтобы до него не доезжать. Сперва попробуем сами пройти, а потом на машине прорваться, – круча баранкой, сказал я деду.
Десять минут и мы у цели. Остановил машину и попытался пройти сам – хрен вам в сумку! Та же картина, что и в лесу. А вот Николай из Камарада не вышел, сидит и, склонив голову, наблюдает за моими потугами. Хм, почесал щеку и в очередной раз дал зарок побриться, потом отчертил на земле перед самым барьером линию, вернулся за руль и завел движок.
– Попытаемся проехать, – сказал Николаю, а тот в ответ хмыкнул:
– С этого стоило сразу начинать. Рубль за пять, что проедем!
– С чего ты так решил? – поинтересовался я.
– Ты же груз ихний везешь, а значитца в этом все и дело.
– Откуда… – осекся и покивал головой, понятно и без слов, но Коля емко обрисовал ситуацию:
– Бабы!
Медленно подъехал к черте, колеса не ушли в пробуксовку, обороты не взвыли – проехали. Вышли из Камарада и попытались вернуться. Вот тут нас снова защита озадачила. Деда она на ту сторону пропустила, а меня ни в какую. Мало того, мы друг друга видим, да и разделяет нас каких-то полметра, но ни слова не слышим. Поспешил в машину, а там уже надрывается трель переговорника. На фиг его! Врубил заднюю и медленно поехал, меня даже пот пробил, и мурашки побежали. Но защита машину впустила, и сразу же прекратился вызов по переговорнику. Засекли координаты? Возможно, но не думаю, что они моим заказчикам что-то дадут. Отправлять на мои поиски им некого, вернее, может и есть наемники, но отыскать меня не так и просто. А вот про обещанный заказчиком «бух» помню отлично.
– Вот это дела, – задумчиво схватил себя за подбородок Николай, обходя по кругу Камарада.
– Ага, – подтвердил я и закурил, следуя за ним.
– Мне дай сигаретку, – попросил дед.
Прикурив, он выпустил струйку дыма и сказал:
– Кирилл, если со своей договорюсь, ты меня с собой возьмешь?
Такого вопроса никак не ожидал и поэтому растерялся, а дед продолжил:
– Осточертело тут уже сидеть! За три года вдоль и поперек все исходил! Заняться нечем!
Мне вспомнились поселения, в особенности как люди жили впервые месяцы после появления мартышек. Н-да, тяжело ему это понять, а мне принять. Он же не может понять, что за этим барьером сейчас совсем другой мир.
– У тебя же хозяйство, жена, – ответил ему и отрицательно мотнул головой. – Нет, не возьму и Вику бы оставил, но она вряд ли согласится.
Хотя… хм, ее же можно и «забыть»! Тогда за девушку опасаться перестану и смогу вздохнуть свободнее. С другой стороны, она меня, можно сказать, с того света вытащила, ухаживала, лечила… Черт! Не смогу без ее согласия вот так оставить. Надо убедить!
– Кирилл, а скажи мне, если там, – он кивнул за невидимый барьер, – все так плохо, то почему хочешь уехать? Заказчик твой тебя тут не достанет, а если груз заминирован, то мы его оттащим в лес и похороним!
– Подумаю, над твоим предложением, – нахмурился я, а сам представил, что тут ребятам, которые остались в лесу самое место жить.
За какое время можно метнуться назад и привезти их сюда? Двое суток на дорогу в одну сторону и чертова тьма соляры. Твою ж в кардан! Стал подсчитывать в уме топливо и понимаю, что его мне не хватит, нет за пацанами и обратно, при экономичной езде, доеду, а вот дальше… Вытащил из бардачка карту и расстелил ее на земле. Хм, пунктир маршрута остался, а мигающая точка, которая отвечает за мое местонахождение, превратилось в пятно, занимающее приличный такой радиус. Прикинул и понял, что сам нахожусь на границе этого пятна, что подтвердил и Николай.
– Вот тут мы, – ткнул он пальцем в карту.
– Слушай, а у тебя соляры нет? – поинтересовался я.
– Дизтоплива? – уточнил он, а на мой утвердительный кивок, ответил: – Пара бочек оставалась, еще с советских времен, но не могу гарантировать, что на ней можно уехать.
– Да чего ей будет-то! – обрадовался я. – Поехали посмотрим!
– Тут же раньше большая деревня стояла, домов под двести. Трактора, комбайны в колхозе имелись, но потом все стало приходить в запустение. Люди в город побежали, и я в том числе, технику перегнали, колхозное стадо пустили под нож, скотный двор развалился, работы не стало вовсе. Остались старики да пьянь, – принялся рассказывать дед, не забывая указывать, куда рулить. – Заброшенные дома стали разбирать на дрова и пожитки. Потом и вовсе все бурьяном поросло, перетаскали все что можно. Место-то тут не шибко привлекательно, реки нет, дороги тоже, дачников отродясь не видели. Стариков потихоньку в город стали забирать, а нас с Оксаной под старость лет потянуло обратно. Детям решили дать свободы и перебрались сюда. Летом еще иногда заезжали бабки с дедами и внуками, правда, их два дома таких оставалось. А потом и они перестали, может померли, а может уже года не позволяли.
– Вы круглогодично жили?
– Да, зимовали, – кивнул он. – Приехали, тут раньше ремзона тракторная находилась.
Хм, перед глазами заросли – ольха все заполонила и никогда не догадаешься, что здесь раньше стояла техника. Николай отвел меня в полуразрушенное здание, на крыше которого те же деревья и высокая трава. Со стороны, если не знать, не найдешь сюда дорогу, так как продирались сквозь заросли. Внутри этого огромного бокса валяются ржавые железки, в углу полуразобранный движок, пластины рессор. Как так получилось, что сборщики металла не добрались до такого лакомого куска? Тем более что, по словам Николая тут проживали алкаши, да старики. Последние-то на подобное никогда не пойдут, а вот за бутылку… Впрочем, это же глубинка, а если сюда ни на чем добраться никто не мог, то и вывезти это проблематично. Дед, тем временем, прошел к дальней стене и с кряхтением поднял люк. Оказалось, что под бетонными перекрытиями стоят две цистерны.
– Ни хрена себе бочки! – изумился я. – Они полные?
– Нет конечно, в одной и вовсе на дне, во второй чуть меньше половины.
На взгляд цистерны кубов по сто и если в одной четверть, то это, прикинул и присвистнул! Получается где-то двести пятьдесят тысяч литров!
– Отлично! – потер руки, но потом приуныл, представив, как отсюда соляру таскать. Это же все на своем горбу и никак иначе. Камарада близко не подогнать или вырубать дорогу, нет, мой танк сюда не пройдет. Убедился, когда осмотрел заросли ольхи.
– Кирилл, нам бы к девочкам вернуться, а то они наверняка уже завтрак приготовили и теперь на нас «ножи» точат! – вдруг спохватился дед, отвлекая меня от раздумий.
Ну, мне-то положим они ничего не сделают… наверное, а Николая жалко, да и поесть не мешает, поэтому мы скоренько вернулись в машину и погнали к «девочкам».
– Слушай, а почему соляру-то бросили? – поинтересовался у Николая, когда поехали к его дому.
– Ой, да не до того всем было, – махнул он рукой. – Тут когда стали разворовывать дым коромыслом стоял! А топливо стоило копейки, да вытащить его сложно. Тем не менее, притаскивали пару бензовозов и выкачивали. По нашей дороге проехать-то они могли только на буксире за гусеничным трактором. Пару раз колеса отрывали, потом и бросили эту затею. Да и на хрена, если тот же ДТ-75й стоил дороже, чем тут хранилось.
В принципе, понятно: обобрали развалившийся колхоз, вернее, разорили и обворовали, а мелочь бросили. Да и не слишком в те времена солярка требовалась, легковых машин на ней единицы катались.
В доме Николая нас встретили насупленные дамы. Как сговорились! Губы поджаты, брови нахмурены, руки в бока уперты. Не, против поведения Оксаны, ничего не имею, но Вика-то чего?
– Ой, девочки! Улыбнулся Николай, а мы вот эксперимент проводили и немного застряли, – улыбнулся им дед и прошел за стол.
– Руки вымой, старый! – рявкнула на него жена. – Каждый день одно и тоже!
– Да, да, – закивал он и кивнул мне в сторону коридора.
В сенях открыл дверь чулана, а там… стоит полноценная ванная комната. Ну, пол и стены деревянные, нет мраморной плитки, зеркал в полстены, но унитаз самый настоящий, рукомойник и ванна.
– Это что? – удивился я.
– А ты думал, что удобства у нас во дворе? – усмехнулся дед. – Банька-то есть, летом мы со старухой любим косточки там попарить, но зимой, когда сильный холод, – он отрицательно покачал головой. Повернул кран и сполоснул руки, глянул на себя в небольшое зеркало и потрогал щетину, махнул рукой, мол сойдет, после чего, не закрывая кран, уступил мне место.
– Горячая вода? – не смог удержать удивления, под ухмылку довольного деда. – Слушай! А канализация?
– Греба позаботился, – пояснил Николай.
Я же чуть по лбу себе от досады не заехал. Как же мог забыть, что у них тут высокие, вернее, не земные технологии! Поэтому-то в доме все удобства. Отделка вот не очень, но на сегодня любой из поселенцев такой роскоши не имеет. Ну, некоторые могут позволить себе дизельные генераторы, но включают их крайне редко. Вымыл руки и глянул на себя в зеркало. Хм, щетина уже на бороду намекает.
– Коль, станка нет? – провел по щекам и вопросительно глянул на деда.
– В тумбочке возьми, – кивнул он. – Ты только осторожно, эта хрень иномирская режет что тот скальпель.
Запечатанные десяток станков, которые на своем окончании не имеют привычных стальных лезвий. Хм, покрутил в руках баллон с выдавленным барельефом пены. Поднес к ладони и сдвинул ползунок. В руке образовалась ароматная белоснежная шапка.
– Там еще гель после бритья, который порезы убирает, – кивнул дед на открытую тумбочку, а потом добавил: – Ладно, ты пока брейся, а я к дамам пойду, что-то мне их настрой не нравится.
Н-да, прав оказался Николая, четыре пореза от станка, но щетину соскоблил на раз! Печально бросил взгляд в сторону ванны, представив, что в ней можно понежиться, желательно с Викой, но такой возможности может и не представиться. Времени мало, а то, что она на меня может обидеться в голове не желает укладываться.
На кухне меня уже не поразил полупрозрачный куб, на котором происходит готовка, как и обычный шкафчик, в котором на каждой полке поддерживается определенная температура. А вот пирожки с яблоками и капустой меня привели в восхищение. А чашечка ароматного кофе и вовсе в блаженное состояние. Не хватает лишь тапочек, газеты, телевизора и сигареты.
– Эх, блаженство! – похлопал себя по животу. – Вы настоящая кудесница! – сделал комплимент Оксане.
– Да, моя красавица такая! – гордо, поддакнул дед.
Показали они мне и оставленный им Гребом прибор для омоложения. Ну, как прибор? Двух метровый саркофаг из непонятного материала, на вид пластик, но под рукой чувствуется металл. Никаких обозначений и кнопок, имеет семь дверок.
– Греба говорил, что если нужно подлечить определенную часть тела, то нет необходимости полностью закрывать этот ящик. Допустим: болят ноги, то улегся и закрыл дверку, которую собрался излечить, – похлопал по поверхности этого странного прибора дед.
– Так почему вы не хотите лица-то омолодить? – спросила Вика, задумчиво теребя прядку своих волос.
– Страшно, – развел руками Николай.
У Вики же разгорелись глаза, она явно что-то задумала. Вот подошла к Оксане и стала шушукаться. Дамы бочком вышли из комнаты, что-то бурно обсуждая и бросая на нас подозрительные взгляды. Ну, догадываюсь, что Вика пытается убедить Оксану рискнуть и, думаю, она ее дожмет. Я же потер непривычно гладкую щеку и сказал Николаю:
– Мы тут в лесу пацанов оставили, они не смогли жить в поселении…
– Твою в качель! Одних в лесу! Да ты охренел! – перебил он меня.
Мне осталось только криво улыбнуться и выслушать его гневную отповедь. Н-да, чувствуется старой закваски дед.
– Так, Кир! Поехали за детьми! – вынес он вердикт.
– Не все так просто, – покачал головой. – Мне до них пару суток ехать, – подумал и уточнил: – если никого на пути не встречу, то сутки, дорогу знаю. Но там их еще отыскать нужно, они же схоронились где-то.
– Кирилл! – дед сверкнул глазами. – Речь о детях, твою мать! Ты понимаешь?! Дети! Собираемся!
– Так вы их примите? – решил уточнить я.
– Вот ты придурок! – Николай, будь мы на улице, обязательно бы сплюнул на землю, даже в доме хотел, но удержался. – Ксана! – вдруг заорал он, да так, что я вздрогнул.
Его жена вбежала в комнату и облегченно выдохнула, видя, что ничего серьезного не происходит.
– Ты в курсе, что эти… – дед сдержался от определения, но показал на меня пальцем, а потом на Вику, – эти… оставили в лесу детей?
– Вика? – обернулась женщина к моей напарнице.
Господи! Как они нас песочили! Не помогли никакие оправдания. По их словам, мы обязаны были взять ребят с собой, а в дороге придумать, как поступить, чтобы им не пришлось бороться за выживание. Да, сложно понять, что никакого выбора-то у нас на тот момент не имелось. Если знал бы, что отыщется райское место посреди творящегося ада, то не раздумывал ни секунды. А так, я припомнил, как мучился и в какой-то степени облегченно вздохнул, когда ребята приняли такое решение.
– Мы все поняли, – покаянно опустил голову. – Исправимся.
– Сегодня отправимся за ребятами, но, – Вика подняла вверх указательный палец, – вам нужно понять, что они всего боятся и при виде вас, – она не договорила, а лишь покачала головой.
Дед с бабкой переглянулись и стухли. Поняли, что это мы их еще в таком обличии приняли, когда лица стариков, а тело молодых. Ребятам же такое явление ударит по психике, как кувалдой по голове.
Николай подошел к своей жене и обнял ту. Что-то сказал на ухо, а потом посмотрел на меня, а потом и на Вику:
– Езжайте, не медли, мы залезем в этот ящик!
– Первая я! – вздернула подбородок Оксана. – Если не перенесу процедуру, то с ребятами ты сможешь справиться, а вот без тебя мне не выжить.
– Но и мне без тебя не жить! – заупрямился дед, который не желает рисковать женой.
– Все! Я так решила! – жестко ответила Оксана, и Николай тяжело вздохнул, соглашаясь.
Да, в их паре решающее слово за женщиной, но это не значит, что Николай под каблуком. Это редкость, но они понимают друг друга с полуслова, между ними не только любовь не умерла, но есть и взаимоуважение.
И вновь рычит движок, и грязь летит из-под колес. Мы с Викой держим путь в обратном направлении. Оксана собрала нам в дорогу еды, Николай приволок канистру с солярой. Заливать в бак ее не стал, по прикидкам хватит туда и обратно обернуться, даже что-то остаться должно, но запас карман не тянет. Прошли барьер, вновь затрезвонил переговорник.
– Да, – вздохнув, ответил я.
– Камарад, ты вновь появился в том же месте, что происходит, и почему не всегда отвечаешь на вызов? – раздался недовольный голос заказчика.
– Слушай ты… – подавил в себе готовые сорваться с языка слова, помолчал, но потом продолжил: – Слишком много непредвиденных ситуаций. В договоре о перевозке груза ничего подобного не говорилось, считай это форс-мажором. Свои обязательства выполняю, поэтому отвали!
– Ты едешь в обратном направлении, для чего?
– Забыл кое-что, – ответил я.
– И что же это такое, что ты решил поставить под угрозу доставку груза?
– Кепку в лесу оставил! А она у меня самая любимая, теперь вот решил ее забрать! – рассмеялся я в переговорник и нажал отбой.
Говорить с ними не о чем, а вот как попасть в «райский уголок» когда доставлю груз по назначению, стоит задуматься. То что, мы смогли преодолеть барьер именно из-за кристаллов – никаких сомнений. А вот когда их не станет, что делать? Нужно как-то вскрыть контейнеры и парочку прикарманить. Но как? Там же ненашенские технологии, боюсь, что ни топором, ни ломом с помощью такой-то матери не прокатит. Ладно, потом что-нибудь придумаем.
– Кир, а ты не слишком гонишь? – поинтересовалась Вика, подлетая на сидении, когда колесо попало на очередную колдобину.
– Нормально, – усмехнулся я. – Дорога известна, не думаю, что тут что-то за такой короткий срок глобально поменялось. А таким темпом мы до вечера доедем до того места, где тебя подобрал.
Вот и река показалась, уверенно направляю машину вброд, даже не собираясь осматриваться. Скорость конечно минимальна, плавать-то Камарад не умеет. Выползли на тот берег и по газам. Вот брошенная Тойота, которая так никого и не заинтересовала. Значит, Леха не отправился к «своим», а решил кардинально изменить свой образ жизни. Хм, а ведь и они мартышек не опасались! Что же тех отпугивает? Не кристаллы ли добытые иномирянами и считающиеся у зверьков своеобразным табу.
– Возможно, ты прав, – согласилась с моими размышлениями Вика, когда с ней поделился. – Поищем? Да и привал можно бы устроить, в кустики там сходить, – прозрачно намекнула она.
– Ладно, – ответил ей и плавно остановился у Тойоты, положив руки на пистолеты. Хрен его знает, вдруг приманка на любопытного. Вряд ли конечно, так как представить, что я вернусь назад, никто не сможет. – Ты только по березам не лазай! – сказал девушке, которая вышла из кабины, сжимая в руках автомат.
Выпрыгнул и я, прихватив с собой ремингтон. Пока потрошил салон джипа, Вика прогулялась по округе и отловила того, по чьей милости висела попой вниз на березе.
– Кир! Смотри, какая прелесть! – показала она мне шипящую и оскалившую мордочку котенка, завернутого в мою кожаную куртку.
– Как тебе удалось? – поинтересовался я, рассматривая внутренности джипа и прикидывая, где может оказаться нычка.
– Я на куртку пирожков накрошила, – заметив мой хмурый взгляд, быстро сказала: – Не переживай, пятна незаметны, по сравнению с засохшей кровью, да и отстираю я все!
– Ловлю на слове! – хмыкнул я, рассматривая необычный этакий железный ящик, можно сказать небольшой сундук. Заварен знакомыми мне швами и на поверхности еле заметные кракозябры.
– Это то, что мы… вернее, ты искал? – поинтересовалась Вика, осторожно поглаживая серенького котенка, который такому откровенно не рад и все пытается ее прихватить своими зубами.
– Хрен знает, – потер висок, – но все равно больше ничего интересного тут нет, а если и запрятано куда-нибудь, то разбирать джип ни времени, ни желания у меня нет.
– Кир, а давай потом эту Тойоту Коле перегоним?
– Как ты это себе представляешь? – поинтересовался я, а потом добавил: – И зачем она ему нужна?
– Я могла бы за руль сесть на обратной дороге, – ответила она на мой первый вопрос, а на второй сказала: – Вдруг в хозяйстве пригодится.
Ох уж эти женщины, покачал головой. У них там пешком за несколько часов можно периметр обойти. Да и двигаться двумя машинами не целесообразно, уязвимость больше.
– Нет, – коротко ответил ей. – Иди, грузись в Камарад, ехать нужно.
Вика залезла в кабину сюсюкаясь с котенком, который от такого с ним обращения орет благим мявом. Хм, бедняга, его она затискает, а если еще и ребят отыщем, то и вовсе загладят до смерти. Ладно, проблемы хвостатых меня не касаются, как и оцарапанных и покусанных рук девушки, сама этого хочет. Что делать с этим ящичком? Брать или бросить? Сам искал что-то внеземное, а теперь вот сомнения взяли. Что если это не отпугиватель мартышек, а бомба, например? Нажмет кто-нибудь на кнопочку, и взлетим к небесам по частям. Эх, рискну! Забросил найденное в кузов и прыгнул за руль. Пока удача на нашей стороне, никого не встретили, если не считать пару стаек летающих страшилищ, но они всегда уходили с атакующего полета, как только приближались на определенное расстояние, где их что-то отпугивает.
– Здесь я тебя подобрал? – спросил Вику, осматривая лес не глуша движок.
– Вроде бы, – неуверенно кивнула она. – Ты машину с дороги убери, а то мало ли что.
Ну, это и без ее совета понятно. Загнал Камарада поглубже в лес и чертыхнулся от души. Колеса провалились во мхе, и он оказался на брюхе. Все – приехали, как говорится. Нет, то, что выберусь, нисколько не сомневаюсь, но вот только есть пара неприятных моментов. Придется переть вперед, а там может оказаться еще хуже.
Вышел и обошел Камарада – хорошо встрял! Тут часа на два работы, как топором, так и лебедкой.
– Вик, ты ребят-то сможешь отыскать? – спросил свою напарницу, которая только головой покачала от увиденного.
– Думаю – да, но тебе же тут помощь нужна. Могли бы их вместе найти, а потом и Камарада вытолкали.
– Руками его и пять здоровенных мужиков отсюда не вытащит, если они не профессиональные качки, – ответил ей, а потом добавил: – Давай не станем терять времени. Бери автомат и пистолеты да шуруй за ребятами.
Вика еще потопталась, но потом послушалась и вскоре скрылась за деревьями. Я же достал топор и принялся рубить сосенки, которые подложил под колеса. Хотел отделаться малой кровью – поддомкратить машину, но тут меня постигла неудача. Камарад вверх не поднялся ни на миллиметр, зато домкрат вместе с подложенными деревцами погружался легко. Плюнул с досады и завел движок, трос лебедки зацепил за дерево. Барабан крутится, машина медленно ползет вперед, как теплоход по морю. Пока она по брюхо сидит и вылезать не желает. Пришлось мне изменить тактику, и цеплять трос к деревья под углом, так чтобы Камарад смог нащупать твердую опору под колесами. И так будто огромный земляной крот тут покуролесил! Целый ров прорыт, а толку ноль! Но кто ж мог знать, что тут подо мхом такая почва! Я-то рассчитывал на песочек. Так! А вот и он родимый! Все, можно сказать выполз! Просвет под днищем показался и через пять минут машина уже сможет и своими силами выехать. Устало стер пот со лба и нахмурился. Уже скоро стемнеет, а Вики нет. Не случилось ли чего? Но стрельбы не слышал, славу богу. О, а вот и они, расплылся я в улыбке, наблюдая, как вдалеке мелькнула куртка девушки. Однако радость моя сменилась озабоченностью, когда я понял, что они кого-то несут на носилках.
– Что случилось? – подбежал к ним.
Петр и Василий отвели глаза, а лежащая на самодельных носилках Алекса, сказала:
– Мне уже не жить, внутри все огнем горит, похоже, заражение крови.
Живот девочки перемотан тряпками, которые намокли от крови.
– Ее медведь заломал, – печально сказал Васька.
– Вик, настойка? – посмотрел на девушку.
– Не помогла, рану полила, но никакого эффекта, – ответила она.
– Вот же-ж! – протянул я.
Как ее довести до Николая с Оксаной? Растрясет и… не хочу думать о плохом.
– Кир, – подошла ко мне Вика, – она при смерти, удивительно, что в сознании, – напарница глотает слезы, – шансов нет, но мы должны попытаться.
Выдохнул, понимая, что шансы настолько малы… Достал флягу и сделал большой глоток, а потом протянул Вике со словами:
– Влей в нее грамм сто, может хоть как анестезия подействует.
Алексу напоили, а потом погрузили на заднее сиденье Камарада, чуть не задавив при этом заснувшего котенка. Тот похлопал своими глазками, пошипел, а потом вдруг втянул с шумом воздух и плаксиво мявкнул. Поднялся и осторожно сел на грудь девочки, лизнул ее в нос и перебрался к той на живот. Сморщил свой носик и замурчал как тот трактор.
– Хорошо-то как, дом вспомнился, – произнесла Алекса и закрыла глаза.
– Петр, садись вперед, Василий в ногах у девочки, Вик, ты в изголовье, – отдал команды и когда все уселись, погнал в сторону «райского уголка» в надежде на чудо.
Камарада редко так насиловал, только в безысходной ситуации, но сейчас именно такой случай. Решил, что медленно и осторожно ехать смысла нет, девочку все равно растрясет. А вот если быстро обернемся, то, возможно, сможем для нее что-то сделать. Да, болтанка в кабине еще та! Подвеска жесткая, а дорога далека от идеала, а скорость временами к восьмидесяти, а то и к ста подбирается. Вот и река, форсирую и въезжаю на горушку. Твою-ж в раздатку, а тут две тачки стоят и нас явно не ждут. Костер горит, пара бандюков лапают девиц, которые хохочут и трясут своими голыми сиськами. Одна из машин заведена, во второй открыты двери и торчат две пары ног и одна волосатая жопа, совершающая поступательные движения. Самое хреновое, что дорога перекрыта этой машиной. При появлении Камарада, которой навис своей мордой над костром и бьет фарами в глаза компании, те застыли в недоумении и только один из них потянулся к пистолету.
– Мужики, все в порядке! – заорал, высунувшись в окно. – Я, Кир на Камараде! Слыхали? Проездом тут, спешу очень, дайте дорогу!
Не уверен, что они меня поняли, но так как по ним никто стрелять не собирается, то сообразили, что не враг по их души. Но ситуация какая-то дебильная, ничего не происходит, а объехать их не могу.
– Кир, сзади мужик с ружьем подбирается и по колесу целит, – буднично произносит Петр, смотрящий в боковое зеркало.
Бросил взгляд туда.
– Вот сука! – вырвалось у меня, а нога надавила на газ, практически одновременно с вылетевшей из ружья вспышкой. – Держитесь!
Камарад под углом бьет в левую переднюю часть джипа бандитов. Тот, как и положено отлетает в сторону, а мы получаем дорогу. Правда руль чуть из рук не вырвался, Петр лбом о торпеду приложился, да котенок запищал, подлетев шмякнувшись о спинку сиденья. Вика вскрикнула, а Василий предусмотрительно вцепился в дверную ручку и даже не вздрогнул. Что там с Алекс, я не могу увидеть, но судя по стону, она еще с нами. Камарад ревет раненым бизоном и несется вперед, дорогу видно плохо, я бы сказал, что веду машину по памяти. Уже стемнело, а от правой фары толку почти нет, да и останься целой левая, то и она бы не спасла. Вся морда Камарада в грязи, фары-то в реке отмылись, как и основная грязь от леса, но кто грязь ищет – всегда найдет. Я ее не искал, просто в паре луж машину «выкупал», так что фары светят, но путь не освещают.
– За нами погоня, – буднично сообщил Петр.
– Вик, сможешь их пугануть? – спросил девушку.
Та ни слова не говоря, открыла окно и принялась палить из нагана по нагоняющему нас джипу. В данной ситуации ему легче, незнакомый водила ориентируется на мою машину, а вот мне дорогу приходится выбирать, вернее, искать.
– Твою в печень! – выругался я, когда Камарад плюхнулся в грязюку и сделал пробуксовку. – Только не на брюхо! – заорал я и врубил первую передачу. Да, для движка это удар, но в данной ситуации ничего другого не остается. Машина дернулась, а я медленно играюсь газом и вывожу ее.
– Кир, они в десяти метрах! – орет Вика.
– Не тупи, лупи из калаша! – проорал в ответ.
Из пистолета, ночью, на скорости, стрелять одиночными, да еще там расстояние приличное – глупо. А вот это уже другое дело! Девушка дала длинную очередь и стрелянные гильзы застучали по кузову. А я-то уже и из ямы выбрался! Газу!
– Кир! Я кажется попала! – воскликнула девушка.
Хм, в боковом зеркале виден вспыхнувший джип и бандюки из него выпрыгивают. Попала, бесспорно. Сейчас наверняка рванет, точно, вспышка на миг ослепила, машина сошла с дороги, и бампер снес небольшое деревце. Нажал на тормоз и юзом вернул Камарада на дорогу, чудом избежав столкновения с березой, ствол у которой мне и руками не обхватить. Потряс головой и чуть сбросил скорость, нет желания улететь в кювет или поймать мордой дерево.
– Алекса как там? – с замиранием сердца спросил я.
– Еще жива, – донесся до меня ее слабый голосок. – Вы не переживайте, если не довезете. Мне так вас отблагодарить хочется, а вот никак. Простите…
– Слышь, малая! Ты заканчивай тут силы тратить! – прикрикнул я. – Мы почти уже у цели, так что немного осталось! Стисни зубы и терпи.
– Кир, она горит вся, температура под сорок, не меньше, – озабоченно произнесла Вика.
– И хрен ли я могу сделать?! – рыкнул в ответ, а Камарад взвыл движком и колеса стали крутиться на месте, меся глину в колее. – Твою в кардан, а! Давай, давай родной! – машина движется вперед с надрывом. Все встала, твою мать! Заднюю, переднею и так пару раз, небольшая раскачка и газ в пол вырывает Камарада из колейной ловушки. А вот и то место, где мы с Николаем экспериментировали. Скорость скинул до нуля и с громко грохочущем сердцем, кажется, оно заглушает шум мотора Камарада, проехал барьер. Еще метров двадцать катился, а потом вжал в пол педаль газа. Тут дорога ровная, это по деревеньке яма на яме. Пять минут и мы у дома Николая и Оксаны, нас они уже встречают.
Выпрыгнул из кабины и рванул дверь, где сидит Вика, та гладит волосы девочки и плачет, подняла на меня глаза и прошептала:
– Кир, мы похоже не успели.
– Отойди! – рыкнул на нее.
Вика вышла из машины и села на землю закрыв лицо руками, я же склонился над Алекс. Положил ей руку на лоб – холодный, я бы даже сказал, ледяной. Котенок жалобно плачет. Попытался нащупать пульс на шее – не нашел. Сжал зубы и осторожно вытащил девочку из кабины.
– Кирилл, что с ней? – спросил меня Николай, который выглядит лет на тридцать.
– Что ты спрашиваешь! Старый ты козел! Кирилл, давай ее скорее в дом неси! – закричал Оксана.
Прижал к себе худенькое тельце девочки и, понимая, что это самый последний шанс и единственная надежда, отправился вслед за Оксаной. Та уже в доме и распахивает дверцы саркофага, а я стою и держу Алексу на руках.
– Кирилл! Что ты столбом-то стоишь?! Клади ее и раздевай! – говорит Оксана, которой и вовсе не дашь больше двадцати пяти, если бы не сварливый голос.
У нее никак не желает открываться последняя дверка, но она продолжает ее упорно тянуть.
– Кир, давай я помогу, – дотронулась до моего плеча Вика.
Благодарно кивнул, так и не могу смотреть на ранения безвинных детей, не смог привыкнуть.
– Кровь уже не сочится, – упавшим голосом произносит моя напарница.
Мой взгляд зацепился за бескровное лицо, закушенную губу, худющие плечи и остановился на развороченном животе и боку. Господи, как же ей должно было быть больно. Как она вытерпела такую пытку, а еще дорогой и меня пыталась успокоить. Да, с такими ранами не выживают, мне одного взгляда хватило.
– Все! – воскликнула Оксана. – Давай ее сюда! Так, осторожно!
Девушки укладывают ребенка в иноземный прибор, но я-то понимаю, что надежды никакой, хоть и хочется верить.
