Деменция и депрессия чаще возникают в старости, но, конечно, нельзя сказать, что в пожилом возрасте они поражают всех. И все же абсолютно каждый сталкивается с проблемами, которые вызывает старение. Эти проблемы затрагивают тело и дух. Где-то после сорока почти всем нужны очки для чтения, с возрастом хуже воспринимаются высокие ноты, и очень многие замечают, например, что в какой-то момент память начинает работать как минимум хуже, чем в двадцать лет.

Переход от того, что обычно называют «нормальным» когнитивным старением, к таким заболеваниям, как деменция и депрессия, довольно плавный. Но и проявления этих проблем очень разнообразны. Готовность к старению мозга зависит от множества факторов, и не в последнюю очередь от его пластичности. Нейральные резервы определяют, насколько он способен смягчить эти трудности. «Резервы нейрогенеза» – это не просто избыток доступных новых нейронов, но и качественное преимущество. Дело не в том, чтобы бездумно тренироваться и абстрактно наполнить мозг дополнительными клетками, – гибкость мозга повышается и сохраняется на высоком уровне в результате осмысленной деятельности.

Нейрогенез взрослых, конечно, может объяснить успешное когнитивное старение лишь отчасти – в той степени, в которой оно связано с гибкостью гиппокампа. Насколько хорошо мы справляемся с новизной, в первую очередь с новой информацией в знакомом контексте, и с множеством нюансов и изощренных деталей, от которых в жизни часто что-то зависит и упуская которые мы буквально «зависаем»? Если нарушены эти функции, в подавляющем большинстве, по моему мнению и мнению моих коллег, обусловленные новыми нейронами, это не значит, что сразу настанет слабоумие или депрессия; но старение будет менее успешным.