Глава 48
Свалки
Тэкли вытащил из картонной коробки несколько блестящих предметов и положил их в спортивную сумку, которую Доминик закинул на правое плечо.
– Маска отлично тебе подошла, – заметил гигант, увидев детектива.
– Да.
Эдвард застегнул молнию, и они с капралом надели бронежилеты и лыжные маски.
На мертвый пикап тут же набросился белый снег.
Беттингер, стараясь не обращать внимания на боль в ребрах, с трудом шел под серым небом по снегу на север. Его ботинки пропадали под белым одеялом, выныривали на поверхность, разбрасывали во все стороны снежную пыль и исчезали снова. У него сложилось впечатление, что за последние два с половиной часа выпало дюймов четырнадцать снега.
По обе стороны дороги выстроились серые здания, ставшие жертвами жестокого времени и погоды. Ветер, продувавший эти обелиски, ревел обиженно, если не враждебно.
К тому моменту, когда полицейские подошли к следующему перекрестку, вельветовые брюки Жюля сильно промокли, а щиколотки онемели.
– Сколько еще кварталов? – спросил он у своих спутников.
– Четыре или пять.
Полицейские в масках, прокладывая тропинки в снегу, двинулись по Гансон-стрит. На крыше одного из домов когда-то находился пентхаус, и сейчас снег собирался в бирюзовых туалетах и ваннах.
Что-то хрустнуло. Беттингер повернул голову и увидел, что Доминик поднял левую ногу – к подошве его ботинка прилипли бежевые внутренности, коричневый лед и серо-зеленые перья.
– Меня уже тошнит от этих тварей, – проворчал капрал.
Они подошли к следующему перекрестку, и им пришлось обойти мусорный контейнер, который кто-то вытащил на середину дороги.
– Хорошо еще, что он не врезался в это, – сказал Уильямс Тэкли.
– А что, здание было довольно мягким? – отозвался тот.
Жюль заметил, что у Эдварда разбита губа и отсутствует один резец.
Ветер с диким воем сменил направление, снег начал падать горизонтально, и в глаза Беттингеру полетели крошечные льдинки.
– Как долго этот контейнер здесь стоит? – спросил Доминик. – Раньше я его не видел.
– Я не знаю, – ответил Эдвард.
Беттингер очистил маску от снега и посмотрел на север.
На противоположной стороне Гансон-стрит лежала на боку половина высотного здания. Во все стороны торчали балки, напоминавшие ребра какого-то животного.
– Как он сюда попал? – спросил великан-полицейский.
– Взрывчатка. – Тэкли указал на уменьшившееся вдвое здание.
– Зачем? Чтобы люди там не селились?
– Кто знает, каковы мотивы тех, кто живет на Свалках…
Ботинки полицейских глубоко проваливались в снег, разбрасывая во все стороны влажные комья. Вскоре им стало очевидно, что рухнувшее здание не позволит им двигаться дальше по Гансон-стрит.
– А его нельзя обойти? – спросил Беттингер.
У него онемели ноги – кожа стала противоестественно натянутой, словно он был в гидрокостюме.
Эдвард левой рукой показал на запад, и все трое побрели туда. Трещал лед, завывал ветер. Природа перестала быть слиянием стихий; она превратилась в наделенное сознанием злобное существо, ненавидящее людей.
Правый ботинок Жюля проскользнул по куску металла, засыпанному снегом, и его сломанные ребра щелкнули. Боль заставила детектива вскрикнуть и упасть на колени.
Доминик повернулся к нему.
– Ты как?
– Все нормально, – ответил его напарник, поднимаясь на ноги.
Они продолжали неуклонно двигаться дальше.
Руки и ноги у Беттингера начали неметь, и он заставил себя не думать о таких неприятных вещах, как обморожение.
Добравшись до следующего перекрестка, они повернули на север.
Жюль посмотрел вперед, но из-за усилившегося снегопада не сумел разглядеть дальний конец квартала. Холод жалил его обнаженную шею, ноги по очереди погружались под белое одеяло и разбрасывали во все стороны бесконечные комья снега. Теперь он знал наверняка: если ад существует, там царит холод.
Ветер выл и швырял в Беттингера жесткие белые шарики. Под пуленепробиваемой маской потрескивал лед.
Добравшись до конца квартала, детектив наконец увидел северную линию горизонта. Сначала у него возникло впечатление, что он смотрит на самую большую помойку в мире – место, где целые здания превратились в массивные груды мусора. Величина каждого циклопического муравейника менялась в зависимости от количества уничтоженных бульдозерами строений в квартале, но даже самые маленькие достигали по меньшей мере ста футов в высоту и пятидесяти в ширину. Между развалинами шли потрескавшиеся дороги, вдоль которых стояли лишенные листьев деревья, валялись автомобильные покрышки и кучи непонятных отбросов.
Беттингеру не было нужды задавать вопросы – он понял, что они достигли своей цели.
Полицейские в масках вошли по неровной дороге на Свалки, и Тэкли указал на засыпанную снегом землю.
– Опасайся ям.
– И медвежьих капканов, – добавил Доминик.
А Жюлю внезапно пришли в голову две крайне неприятные мысли.
На правой стороне улицы высилась груда мусора высотой в сто пятьдесят футов. Напротив, симметрично к ней, была еще одна, точно такая же. Подвалы, мусоропроводы, бойлерные, прачечные, разветвляющиеся кирпичные переходы, находившиеся ниже уровня земли, оказались под открытым небом из-за разрушений и неумолимого времени.
– Какого все-таки размера Свалки? – спросил Беттингер.
– Точно не знаю. – Уильямс стряхнул с плеч белые эполеты. – Никогда не добирался до их границ.
Под скрип снега трое полицейских дошли до конца квартала.
Детектив остановился, приподнял маску и вытащил собачий свисток.
– Давайте попробуем здесь.
Его спутники тоже достали свистки.
Трое полицейских наполнили легкие воздухом, засунули свистки в рот и выдохнули. Из отверстий вырвались струи пара, которые устремились вверх, точно полупрозрачные языки.
У Беттингера закончился воздух, и он опустил руку со свистком. Вскоре то же самое сделали и Доминик с Тэкли. Некоторое время все трое молча ждали, что будет дальше.
Но ответом им была тишина, если не считать воя ветра и падающего снега, который заваливал прачечную, заполняя зияющие пасти перевернутых сушильных шкафов.
Тройка полицейских продолжила идти на север. Шипел обжигающе холодный ветер, и Жюль снова прикрыл лицо дьявольской маской.
Они миновали очередной перекресток и зашагали по улице, которая шла между двумя гигантскими кучами мусора.
Снег засыпал полуоткрытую бойлерную, и тут Беттингеру в голову пришла новая мысль.
– Здесь есть электричество? – спросил он. – Или нужен генератор?
Тэкли протер глаза от снега, ломая лед ногами в маленьких черных ботинках.
– Под Дерьмовией провели сеть, и она частично работает, но Себастьян наверняка привез собственный источник питания.
– Если видимость станет лучше, нам следует поискать выхлоп – внедорожник и генератор.
– Ладно.
Беттингер обошел дерево, похожее на сгорбленную старуху.
– Может быть, нам разделиться? – предложил Доминик.
– Нет. – Детектив уже успел обдумать и отбросить эту идею.
– Но тогда мы сможем прочесать более значительную территорию.
– И существенно увеличим шансы для каждого из нас попасть в тяжелую ситуацию.
– Мы все взрослые. – Великан-полицейский вытащил из-под лыжной маски красный кусочек льда и отбросил его в сторону. – И мы вооружены.
– Мы должны оставаться вместе до тех пор, пока не поймем, каков расклад. – Тон Тэкли не предлагал дальнейшего обсуждения.
– Как скажешь.
Снова послышался скрип шагов.
Жюль остановился, приподнял маску и вытащил собачий свисток.
– Давайте попробуем еще раз.
Они приготовились.
– Изо всех сил, – сказал детектив.
Брюшные мышцы полицейских сократились, и три пары легких выдохнули углекислый газ в три свистка. Детектив и его напарники дули до тех пор, пока у них не закончился воздух, после чего убрали свистки и прислушались.
Свалки молчали.
И полицейские побрели дальше на север.
Снега у них под ногами становилось все больше. Каждое движение, сделанное Беттингером, требовало усилий, вызывало боль в ребрах и нагружало поясницу, пах и четырехглавые мышцы, но он не сбавлял шага.
– Однажды Тэкли арестовал здесь нескольких каннибалов, – сказал Доминик, вынимая бинокль из спортивной сумки. – Среди них были женщины.
– Может, нам стоит вернуться на Гансон-стрит? – предположил Жюль.
– Здесь она меняет направление, – сказал Тэкли. – Может быть, мы уже рядом.
– Кажется, я уловил что-то. Там, – Уильямс указал пистолетом в сторону груды мусора и обломков в западной части следующего квартала. – Видите?
Беттингер посмотрел в указанном направлении.
– Что там?
– Дым. Поднимается над одной из куч, – сообщил напарник.
Эдвард взял у Доминика бинокль, быстро посмотрел и протянул его детективу, которому пришлось поднять маску. Тонкая ленточка зеленовато-серого дыма вилась над кучей мусора.
– Такое впечатление, что там горит что-то ядовитое, – заметил Жюль. – Едва ли Себастьян станет заниматься такими вещами… Если только он не пытается привлечь внимание.
– Это местные, – сказал Тэкли, обходя яму.
– Бездомные, которые здесь живут?
– Да. – Полицейский с пятнистой кожей убрал пистолет в кобуру. – Человеческий мусор.
– Может быть, нам стоит их допросить? – предложил Уильямс.
Беттингер опустил бинокль, вернул маску на место и указал на падающий снег.
– У нас нет времени на разговоры с идиотами и безумцами.
– Значит, мы будем просто свистеть в проклятые свистки?
– Мы будем держать глаза открытыми и свистеть в свистки.
Доминик неодобрительно фыркнул.
Его напарник знал, что стратегия, опирающаяся на собачьи свистки, может дать результаты очень нескоро (в особенности в такую погоду), но других вариантов у них не было, пока кто-то из них не придумает что-нибудь получше.
Белое одеяло взмывало в воздух, точно прибой, пока они взбирались на холм и обходили сугроб, в котором, возможно, находился рефрижератор. Когда они добрались до следующего квартала, где высились еще две колоссальные груды мусора, Жюлю пришла в голову новая идея, и он повернулся к своим спутникам.
– Значит, вся территория так выглядит? Просто кучи разного мусора?
– Есть участок, где остались здания, – ответил Тэкли.
– Нам нужно туда.
– Мы туда и идем.
Эдвард был далеко не самым приятным в общении человеком из всех, с кем детективу приходилось работать.
Продолжая идти на север, Беттингер поднял бинокль и осмотрел обитаемую кучу. Костер освещал перевернутую ванну и протянутые руки бродяг, одежда которых состояла из ковров, клейкой ленты и мусорных мешков. Один из них зевнул, обнажив голые десны наркомана-метамфетаминщика.
Жюль вернул бинокль Доминику и опустил маску.
Снег хрустел под ботинками полицейских, когда они миновали перекресток и углубились в следующий квартал.
Беттингер уже не чувствовал ног, но тем не менее его конечности продолжали непостижимым образом функционировать. Что-то треснуло, и он посмотрел вниз, чтобы убедиться, что его ноги не пострадали.
– Еще один местный житель, – сказал Тэкли.
Детектив поднял взгляд. Возле дороги стоял покрытый снегом куб шириной в шесть футов. С восточной стороны торчала ржавая труба, из которой шел дым.
Доминик вытащил полуавтоматический пистолет и подошел к импровизированному жилищу.
Беттингер сомневался, что обитатель куба может оказаться полезным, но понимал, что не в силах помешать напарнику задать ему несколько вопросов.
Великан-полицейский надел лыжную маску на дымовую трубу и отошел в сторону.
Дым исчез.
Жюль вытащил пистолет и улегся в двадцати пяти футах от диковинного сооружения, Эдвард опустился на колени и прицелился, а Доминик укрылся за деревом.
Некоторое время полицейские ждали. Снег падал с серого неба, и одеяло, покрывавшее все вокруг, становилось все толще. Беттингер старался не думать ни о хирургической операции, которую делали его жене, ни об изуродованной голове сына.
Кто-то закашлялся.
Полицейские смотрели на куб, дожидаясь появления его обитателя.
Что-то лязгнуло. Затем они услышали приступ кашля, и невидимое существо пробормотало что-то неразборчивое. Снег посыпался во все стороны, и на верхней грани куба распахнулся фанерный люк.
Над крышей появилась грязная голова, но Жюль не сумел определить, кем был обитатель куба – молодым черным мужчиной или старой белой женщиной.
– Подними руки, или я буду стрелять! – крикнули одновременно Доминик и Тэкли.
Испуганное существо подняло одну руку и помахало грязным обрубком.
– У меня только одна.
Беттингер снял маску.
– Ты видел поблизости внедорожник? – спросил он.
– Вы собираетесь отобрать у меня мой ящик?
– Если скажешь правду, сможешь оставить его себе.
– Я всегда говорю правду. Спросите у любого, кроме Вилли. – Существо неизвестного пола кивнуло. – Так что вы хотите знать?
– Ты видел синий внедорожник?
– Могу я опустить руки?
– Конечно.
Грязное существо опустило конечность.
– Так что вы хотите знать?
Жюль начал сомневаться в умственных способностях этого местного жителя.
– Ты видел синий внедорожник? – снова спросил он.
– Я плохо различаю цвета.
– Ты видел какие-нибудь внедорожники?
– Я плохо разбираюсь в автомобилях.
– Ты видел какую-нибудь машину в последние две недели?
– Слышал одну в прошлом месяце, – задумчиво проговорил обитатель куба. – Может быть, это был сон…
Доминик забрал маску.
– Возвращайся в свой ящик, – сказал Беттингер бездомному.
Существо так и поступило – закрыло за собой люк и исчезло, как чертик из табакерки.
А полицейские в масках вновь побрели на север.
Теперь снег уже доходил до колен Жюля, и каждый шаг давался ему с огромным трудом. Уильямс был выше, и у него получалось лучше. Тэкли тоже продвигался относительно легко.
Когда они добрались до конца очередного квартала, на них набросился ветер.
– Нам следовало отобрать у того парня огонь, – пробормотал великан-полицейский.
Возможно, тот местный обитатель уже превратился в пещерного человека.
Беттингер засунул свисток в рот и свистнул. Пар вырвался вверх, и вслед за ним устремились струи пара из свистков его спутников.
Со стороны Свалок ответа не последовало.
Засунув в карман печального бульдога, детектив покачнулся. Его ботинок преодолел сопротивление снега, задел кусок картона и оказался в свободном пространстве. Жюль упал вперед и ударился головой о землю. Он потерял ориентировку и начал сползать в открытый люк.
– Держись! – закричал Доминик и бросился к нему.
Руки Беттингера пропахали канавы в снегу, и он начал соскальзывать вниз, чувствуя, что его онемевшие ноги болтаются в воздухе.
– Хватай… – потянулся к нему капрал.
Что-то лязгнуло. Великан-полицейский закричал и упал на землю.
Люк собрался поглотить Жюля.
Но тут чья-то рука схватила его за ворот, и он повис над черной пустотой.
– Ищи лестницу, – прохрипел Доминик.
Беттингер поставил ногу на ступеньку и ухватился руками за верхнюю перекладину.
– Есть.
Уильямс отпустил его, застонал и убрал руку.
– Спасибо, – сказал детектив, сердце которого все еще отчаянно билось после неожиданного падения.
Он осторожно поднялся по лестнице и выбрался из люка.
Доминик сидел рядом на снегу и скалил зубы, пытаясь разжать челюсти ржавого медвежьего капкана, сжимавшего его левую ногу.
– Господи Иисусе… – охнул его напарник.
В этот момент возникла бесшумная вспышка выстрела, и он оглянулся через плечо.
Тэкли направил штурмовую винтовку с глушителем в сторону кучи мусора на западной стороне дороги.
– Несколько типов вышли, чтобы выяснить, кого им удалось поймать, – объяснил он, глядя в оптический прицел. – Аптечка в боковом кармане.
Беттингер подошел к спортивной сумке и расстегнул молнию кармана.
Доминик приподнял лыжную маску. Его испещренное незажившими шрамами лицо блестело от пота.
– Хорошо, что я прихватил противостолбнячную вакцину.
– Хорошо, что ты не медведь.
Детектив отыскал аптечку, опустился на колени рядом с напарником и приподнял присыпанную снегом маску, чтобы получше рассмотреть рану. Ботинок почти защитил ногу, но три зубца все же пробили его и впились в голень.
– Тэкли! – позвал Жюль.
– Да?
Вспыхнул порох, гильза упала в снег.
– Мне необходима помощь, чтобы снять капкан.
– Ладно.
Эдвард выстрелил еще раз. Дуло автомата вспыхнуло, испустив стробоскопический свет, что-то прогрохотало, и Беттингер посмотрел в сторону шума. Вдоль склона кучи посыпалась лавина бетона, стекла и унитазов.
Кто-то закричал.
– Проклятые уроды, – сказал Тэкли, закидывая винтовку за плечо и подходя к своим коллегам.
Детектив указал на правую сторону капкана.
– Надави здесь. И не отпускай, что бы ни случилось.
Эдвард поставил ногу на пружину, а Жюль надавил коленом с противоположной стороны. После этого каждый из них стал наклоняться вперед, постепенно усиливая давление. Снег и металл скрипели, но медвежий капкан медленно раскрывался.
Беттингер тянул в противоположных направлениях, и вскоре показалось три окровавленных зубца.
– Вытаскивай ногу, – сказал Жюль напарнику. – Осторожно.
Доминик вытащил ботинок из ловушки и задел ногу Тэкли.
Детектив отдернул руки назад. Челюсти капкана лязгнули, и между окровавленными зубьями осталась перчатка, которую они сорвали с руки детектива.
– Господи! – вырвалось у него.
– Закрылось, – сказал Уильямс с усмешкой боли.
Его напарник высвободил перчатку, убрал ее в карман и открыл аптечку.
– Снимай ботинок.
Доминик, морщась, развязал шнурки и вытащил ногу из пожеванного ботинка. Носок был красным.
– И носок, – добавил Жюль.
Великан-полицейский обнажил окровавленную ногу и три глубоких красно-черных желобка сразу над лодыжкой. Снег падал на пальцы его ноги, похожие на картофелины.
– Размер восемнадцать с половиной, – сообщил капрал.
Беттингер отыскал лейкопластырь, ватные тампоны и бутылку со спиртом, но не нашел солевого раствора.
– У вас есть вода? – спросил он.
Тэкли указал на небо.
– Ты знаешь, что делаешь? – спросил великан-полицейский у Жюля.
– Конечно, – сказал тот. – У меня же есть дети. – Через мгновение он почувствовал боль. – Один ребенок. – Его голос сел.
– Мы прикончим Себастьяна, – сказал Доминик. – За твоих и за наших.
Снежинка упала в глубокую ранку и сразу стала красной.
Беттингер прогнал отчаяние, взял бутылку со спиртом и отвинтил крышку.
– Будет не очень приятно.
Уильямс пожал плечами, но пот, который тек по лицу полицейского, ставил под сомнение его безразличие.
Жюль осторожно налил немного спирта на окровавленную ногу. Доминик хрюкнул, и из его ноздрей повалили гейзеры пара.
При помощи ватного тампона Беттингер стер кровь, и постепенно густая темная жидкость сменила цвет на чистый ярко-красный.
Тэкли протянул Уильямсу две синие таблетки.
– Никакого аспирина, – сказал детектив, понятия не имевший, что дают пациенту.
– А это и не аспирин. – Доминик положил лекарство в рот и проглотил его вместе со снегом.
Беттингер надел перчатки из латекса, сжал пальцами края самой большой раны и заклеил ее тремя полосками лейкопластыря, после чего проделал то же самое с двумя другими ранами.
– Пошевели ногой, – попросил он пострадавшего.
Тот осторожно подвигал ногой, и две полоски отлепились. Свежая кровь окрасила снег.
Детектив добавил пластыря и снова попросил капрала пошевелить ногой. На этот раз пластырь держался.
– Ты закончил? – спросил Доминик.
– Почти.
Жюль забинтовал его щиколотку.
– Готово? – спросил великан-полицейский, стряхивая красные кристаллы с носка.
– Да.
Беттингер встал и крякнул, ощутив боль от сломанных ребер и новых ушибов, полученных после недавнего падения.
– А мы не можем воспользоваться сточными трубами? – спросил он, массируя бок.
– Нет. – Тэкли завернул автомат в полотенце и положил его в спортивную сумку.
– У нас совсем мало времени. – Детектив показал на падающий снег. – Вы уверены, что такой возможности нет?
– Многие туннели обрушились. – Эдвард закончил застегивать молнию на сумке. – Мы же не хотим блуждать в темноте, зайти в тупик, а потом возвращаться?
– Не хотим.
Тэкли забросил спортивную сумку за плечо, а Доминик стиснул зубы и натянул левый ботинок.
– Мы будем идти до тех пор, пока сможем.
Беттингер вытащил лед из глазниц маски демона.
