Глава 20
Мне, конечно, хотелось бы, проваляться в обмороке подольше, но, когда рядом два отличных целителя, это не так-то просто сделать.
Потеря сознания длилась десять минут, еще минут пятнадцать я приноравливалась к новым обстоятельствам и ощущениям.
Боли больше не было, а вот обида занозой сидела в сердце.
Причем моя, Коша больше ничего не транслировал своей подопечной, за что удостоился моего гневного мысленного вопля.
— Не закрывайся от меня!
— Я и не закрываюсь, — так же мысленно парировал он, — я смирился.
Он не лгал. Я не чувствовала в нем больше боли и разочарования, хотя на его месте метала бы гром и молнии от поступка людей, которым доверял. Они не могли не понимать, что одно дело смириться с тем, что ты возродился без человеческого облика и понять, что ты не один такой, и совершенно иное, когда на твоих глазах появляются два дракона, чьи человеческие жизни не оборвались. Хуже того, именно Дрейку, как единственному представителю вида, придется учить двух молодых драконов управлять новой ипостасью. А это дополнительное напоминание о том, чего у нет!
— Хейли, остановись, — попросил Коша, — тут не на что злиться. Они, конечно, хотели проверить свою догадку, но без одобрения хранителя у них бы ничего не получилось.
— Ты предлагаешь злиться на хранителя?
— Я предлагаю успокоиться и наконец, перестать мучить Софи. Открывай глаза и обними свою матушку.
— Хейли! — встревоженный голос мамы прервал мою речь с Кошей, — я вижу, что ты пришла в себя.
«Пришла» — мысленно вздохнула и распахнула веки.
— Ласточка моя, — теплые руки нежно коснулись лица, а затем помогли сесть.
Я оглянуться не успела, как оказалась в объятьях самой доброй женщины в мире.
Я щурилась, привыкая к необычно яркому солнцу, которому, по идее, не было места на небосводе. Сегодня все небо должно быть черным от туч…
— Хейли, — Пени была второй, кто потребовал объятий, а я и не противилась. — Я так за тебя испугалась.
— Ничего страшного не случилось, просто слишком большой расход магии.
— Не делай так больше.
— Постараюсь, — я улыбнулась и отстранилась, — поможешь встать?
В тот момент, когда я поднялась на ноги, произошло то, что ошеломило меня.
Обличенные властью оборотни, конечно, за исключением матушки да Элайзы с Асакуро, опустились передо мной на колени и в один голос воскликнули:
— Богиня, смилуйся.
«Они спятили?»
В голове поселилась мысль, а случайно не таким ли образом Хеллу и Эльхора причислили к богам?
Показали невероятную магию, сродни чуду и все — они боги?
— Я не Богиня! Встаньте! — но видя, что ничего не меняется, пришлось добавить, — во мне сейчас ее сила, ее божественный дар.
Стихиям внутри меня это сравнение тоже не понравилось. Как интересно…
Явное облегчение на лицах князей и их приближенных, и они поднимаются с земли, при этом все равно, опасливо на меня косятся. Несостоявшийся муж Элайзы агрессии не проявляет, да вот только ненависти во взгляде даже не пытается спрятать. Глупый лис.
Впрочем, будь я на их месте, наверное, отнеслась ровно бы так же к царившему бардаку на месте их святыни и к той, которая одним махом разрушила их представление о жизни.
Асакуро и Элайза стоят в сторонке и кутаются в плащи, отданные им родителями. Я, конечно, удивилась тому, чья одежда на подруге, но рассудила здраво, в том состоянии, в котором пребывал глава Южного Клана, он просто не мог думать о нанесенной обиде.
Взгляды друзей наполнены сожалением и виной. И меня это взбесило. Они знали, что поступили неправильно и все равно, при этом, держат гордую осанку.
— Хейли…
— Не надо!
Голоса Ривэна и Пени слились в едино, однако я все равно прошла к оборотням-драконам.
Пусть не прячут свои глаза и посмотрят прямо, объяснят, в конце концов, зачем устроили это представление.
— Хейли, — Асакуро загородил собой любимую.
— Боишься? — мои губы сами скривились. — А когда эксперименты ставили, страшно не было? Вы ударили в спину, ребята. Кто вы теперь? Какие личины вы взяли на этот раз?
Я не обольщалась. Больше не существует лисицы, как и не существует волка, поэтому ждала ответа. Если не новые имена, так родовое точно иное возьмут!
— Су… — сглотнул Асакуро и уже тверже закончил: — Сумеречные. Элайза и Асакуро Сумеречные.
Грянул гром!
Небо заволокло огромной черной тучей, что обрушилась на нас ледяным потоком воды.
— Сумеречные?! — сверкнула молния, а затем ударила рядом с нами, чудом никого не задев, и осветив две фигуры, тесно прижавшиеся друг к другу.
Гнев и боль выплескивались ливнем, щедро орошая землю и смывая с меня горечь и ярость.
Я не обращала внимания ни на кого, кроме двух оборотней, вдруг решивших, что они имеют право возродить родовое имя Вейры. Не имеют! Ни огненно-красная драконица, ни темно-бурый дракон. Они не сравнятся с красотой чешуи погибшей возлюбленной Дрейка!
Я не произнесла ни слова, за меня это сделали стихии. Все мои чувства накалились, обострились и были отданы пустоши.
Но ливень оказался недолгим. Туча расселялась, открывая взору ослепительное солнце.
И я совсем не удивилась, когда услышала:
— Смотрите! Это невероятно!
Не стала следовать примеру остальных, которые обернулись на изумленный голос князей, я и так знала, что происходит.
Из брошенных Пенелопой зерен восходят ростки. Чуть позже, эта земля зазеленеет. Потому что «Дня Скорби» больше не существует. И это — лишь начало.
Чета Сумеречных молчала, я же поняла, что если продолжу на них смотреть, то непременно ударю. Не Элайзу, Асакуро, потому что он мужчина и несет ответственность за семью и принятые решения.
Скривившись, отвернулась, совершенно не скрывая свое отношения к ним. Пусть они прочувствуют все то, что испытывала сейчас по их вине я.
— Что… — договорить глава Северного Клана не успел. Его тело завибрировало, поддаваясь настойчивому требованию перевоплощения.
Вот только вместо волка, на нас изумленно смотрел лис. Черный большой лис.
Следом за своим князем изменению подвергся и лорд Каору. С какой-то меланхолией наблюдала за ними, откуда-то точно зная, что Южный Клан сможет получить третью ипостась не скоро. А если кто и обернется волком, то это будет чуть ли не единичный случай.
Князь Северных Волков сумел принять любовь своего подданного и девушки из враждебного клана. Не просто принять, а встать на защиту, желая образумить того, кто был против Рассветного Союза такой пары. Он лидер, вожак, и его слово — закон. Принял он, по цепочке примут остальные не сумев перечить приказу главы, а значит, сейчас меняются все, кто вообще был способен к обороту.
Когда первая волна шока схлынула, и два лиса вдоль нарезвились в новообретённых ипостасях, князь обернулся в волка и завыл. Его песнь не длилась долго, он явно перешел на мыслеречь, передавая подданным свою волю и, видимо, успокаивая.
Я прониклась уважением к этому мужчине. За все время, что мы находимся здесь, он показал себя как самый уравновешенный, мудрый правитель, который к тому же, любит свой народ.
— Девочка моя, — я и не заметила, как Софи подошла ко мне, — ты устала.
— Не только я, — пожала плечами, а затем обняла матушку. — Мы все устали.
— Рад приветствовать «Совет Пяти», — голос мастера заставил меня подпрыгнуть на месте.
Я совсем забыла о том, что он прибудет за нами!
Ректор Академии Сиятельных недобро сощурился, безошибочно определив, кто именно внес хаос в веками сложившийся уклад. Его взгляд красноречиво остановился на мне, но мужчина ничего не спросил. Мало того, он вдруг вновь исчез, чтобы проявиться через пять минут, но уже с комплектами одежды для оборотней.
Причем для своих студентов он одеяний не взял. Чему я мысленно усмехнулась. Я-то знала, что ни Элайза, ни Асакуро, с нами не покинут пустошь. Они преемники Софи и обязаны остаться для обсуждения и решения многих важных вопросов, которые касаются королевства, двух кланов и нейтральных земель, на которых проживают полукровки.
— Ваша светлость, — ректор учтиво обратился к отцу Элайзы, — я надеюсь, мои студенты не доставили вам хлопот.
Он бы спросил у обоих князей, но представители северного клана ушли в лес, дабы переодеться.
— Век бы не видеть ваших студентов, — прорычал тот, — вы отняли у меня дочь, и я ненавижу тот день, когда согласился на ее обучение в вашей академии.
Замечательно. Теперь в собственных ошибках, отец Элайзы винит мастера. Прелестно. Мало того, его явно не заботит тот факт, что больше не существует «Дня скорби», что у каждого оборотня есть возможность обратиться два разных существа! И тем, кто ставит палки в колеса, является он сам, лидер, альфа, который должен вести свой народ и направлять!
— Ваши студенты принесли нам радость, — глава Северного Клана мягкой поступью приблизился к мужчинам. — Посмотрите на это солнце, вы знаете, что это означает.
Я вновь удостоилась тяжелого взгляда мастера, вмиг ощутив всем нутром, что меня ждет серьезный разговор, который мне вряд ли понравится.
— Мне жаль, — глядя на князя Южных Лисиц, произнес мастер и уже обратился к нам. — Ваша практика окончена, подойдите ко мне.
Пенелопа и Ривэн и так стояли рядом с лордом Альгаром, именно их он первыми отправил в академию.
Я же замешкалась, обнимая Софи и целуя морду любимого дракона, который, увы, но тоже пока остается здесь.
— Элайза, Асакуро…
— Мы остаемся.
Ректор не успел ничего ни спросить, ни возразить, вмешалась матушка.
— Элайза и Асакуро Сумеречные следующие старейшины нейтральных территорий. Они остаются на совет, лорд Альгар.
— Что?! — отец Элайзы сжал кулаки, на его лбу вздулись вены.
— Хейли, ты и твой страж, — не обращая внимания на начинающийся скандал, позвал архимаг. — Мы уходим.
— Да, мастер, но дракон остается с госпожой Ратовской.
Я с тоской посмотрела на матушку и мысленно пожелала удачи Коше, и только после этого протянула ладонь ректору, который ничего не возразил.
Водоворот чужой силы закружил и на краткий миг лишил воздуха.
«Вот я и в академии» — мелькнула мысль, когда я ступила во двор.
Пенелопа и Ривэн молча подошли ко мне и посмотрели на мастера.
— Я догадываюсь о том, что вы сделали, — произнес он, — но все разговоры будут завтра. Сегодня — отдыхайте.
И по его лицу сложно было понять, одобряет ли он, порицает, ждет ли нас завтра неминуемая взбучка, а потому я не спешила расслабляться.
— Еще не все студенты закончили практику, но есть те, кто по вам скучал, — губы мастера искривились в лукавой улыбке. — Ах да, Хейли, теперь твоя комната находится на третьем этаже, комната номер двести.
Мне в руки упал длинный тонкий ключ.
Я вздохнула и прикрыла глаза. Неудивительно, в академии больше нет демонов, и замыкать все на одной магии слишком энергозатратно, особенно учитывая ситуацию, происходящую в мире.
— Свободны, — отчеканил ректор и первым зашагал к главному зданию.
Меня удивляло его спокойствие и невозмутимое поведение. Почему он не поинтересовался, обуздала ли я свои стихии, умею ли их контролировать и управлять? А вдруг я такая же неуравновешенная и могу навредить окружающим? И он не мог не понять, что оборотни взяли имя его погибшего стража! Так почему же не задал ни единого вопроса?!
— Тебе тоже кажется, что с мастером что-то происходит? — спросил брат.
— Скорее, он что-то скрывает, — покачала я головой. — Ривэн, Пени, не расслабляемся, через час всех жду в своей комнате.
— Наконец-то! — зажмурилась Пенелопа, — нормальный душ!
«О!» — мои губы сами расплылись в улыбке. Душ, а не соленое море!
Ноги сами понесли меня к отстроенной баше Факультета Стражей.
— Хейли! — Ривэн рассмеялся. — Ты так бежишь, словно за тобой демон гонится!
— Можно подумать, ты не хочешь принять душ, — фыркнула я и подмигнула подруге, вот уж кто меня отлично понимал. — Встретимся через два часа, — скорректировала я время встречи.
— Отлично! — просияла Пени, а Ривэн загоготал.
Вот ведь некультурный человек.
Имеем мы право с Пенелопой на маленькие слабости?
Я уже не шла, бежала к башне, мысленно обдумывая, перенесли ли мои вещи из старой комнаты, и если да, то кто?
Надеюсь, это был отец.
— Хейли! — я опомниться не успела, как была крепко стиснута в теплых объятьях человека, о котором только что думала.
У меня засосало под лопаткой. Вот кого я не учла, когда мы составляли план грабежа, а ведь отец тоже будет здесь и точно вступит в схватку.
— Как я рад тебя видеть, доченька, — прошептал он и поцеловал в макушку. — Твои вещи на месте, я проследил, чтобы ничего не потерялось. А вот артефакты у меня, но я сейчас принесу их обратно.
Папа лучезарно улыбался, а я чувствовала себя странно. Словно и не было этой выматывающей практики, словно и не было всех тех чудес и ужасов. Как будто завтра меня ждет обычная жизнь студентки Академии Сиятельных. Каникулы, а потом и обучение.
Впрочем, мастер бы не отпустил нас по домам, мы бы занимались под его чутким руководством и тех преподавателей, которые находятся в академии.
Слегка подталкивая меня под спину, папа повел по коридору полупустого общежития.
Все верно, большинство находятся далеко, выполняя свои задания. А первокурсники учатся общаться с выбранными стражами.
Я задумалась, до официального окончания практики всех студентов еще полтора месяца, затем дается небольшой перерыв в две-три недели и начинается учеба.
Вот только… я точно знала, что на этот раз студенты не встретят первый осенний месяц в стенах альма-матер.
Король готовит для всех иную роль.
Тряхнула головой, возвращаясь в реальность, где мне приветливо улыбался отец и беспечно рассказывал о том, как проводит время леди Айлин и маленькая Абигель в нашем поместье. Отец даже пообещал устроить несколько выходных для ее сына.
Я прикусила губу, сожалея, что Ривэн еще не скоро сможет повидаться с сестрёнкой и матушкой.
— Вот, теперь это твоя комната, — отец протянул руку и я вложила в нее свой ключ. — До приезда всех студентов никаких магических заклинаний не будет. Поэтому не забывай запирать за собой дверь.
— Конечно.
— Осматривайся, — папа топтался на месте и вдруг нахмурился, застыл.
Я затаила дыхание, уже поняла, что он общается с кем-то мысленно.
— Извини, дорогая, я смогу зайти лишь перед сном, — покаялся он, когда закончил свой мысленный диалог. — Ректор вызывает.
— Я буду ждать тебя, — сама потянулась к щеке отца и поцеловала.
Совесть мучила меня, но я не могла ему открыться и должна быть осторожной.
Глядя на удаляющуюся спину родителя, я не могла не задаться вопросом: чего от него хочет ректор?
Но получить ответ сейчас не представлялось возможным, а потому я вошла в комнату.
Что ж, мои прежние апартаменты едва ли сравнятся с теми, которые выделили студентке, практически третьего курса.
Маленькая прихожая, плавно переходила в гостиную, за ней нашелся кабинет и небольшая спаленка, вмещавшая себя односпальную кровать, гардероб, прикроватную тумбочку и стул с мягкой обивкой. На каждой мебели красовался вензель академии, чего не было на той, что для меня добыл Асгар.
Я вздохнула, к хорошему быстро привыкаешь.
Мою одежду аккуратно повесили в гардеробе, и сложили на полочки, учебные и письменные принадлежности были оставлены на столе кабинета, а некоторые книги и тетради расставлены на верхних полках, прибитых к стене.
Здесь все было чуждым, и наверно, проживи я тут месяц, я бы ко всему привыкла, но два года в комнате по соседству с Мэттом сделали свое дело — я считала своим домом комнату триста двенадцать, но никак не под номером двести, где все буквально кричало о скромности и минимализме.
Мысленно дала себе подзатыльник. Рассуждаю, как избалованная аристократка. И куда только подевалась та девица, что спала под открытым небом и ела горелую кашу собственноручного приготовления?
Но я знала ответ. Дело совсем в другом. Тут не ощущалась уюта и тепла. Да и предназначалась комната для одного человека.
В очередной раз вздохнув, прихватила банные принадлежности и сменную одежду, юркнула в ванную комнату.
Раковина со стеклянной полочкой, на которых ютились мыло и зубной порошок, вешалка для полотенец, зеркало на стене и душевая — вот и все богатство.
Уже стоя под струями горячей воды, я получила зов от Коши.
— Хейли, — его голос был взволнованным, и я тут же напряглась и потянулась к кранам, чтобы выключить воду, несмотря на намыленное тело и волосы.
С другой стороны, льющаяся вода вряд ли бы помешала моему мысленному диалогу, но я посчитала правильным убрать любой отвлекающий фактор.
— Что случилось?
— Нет времени объяснять, объединяй наши ауры и сознания, ты лидер.
Я натурально поперхнулась, однако я слишком доверяла своему стражу, чтобы противиться и задавать вопросы. Если он требует слияния, значит на то есть веские причины, а позже… Коша мне все обязательно объяснит.
Что ж, ауры… Будет больно и неприятно.
Медленно сползла по стенке, устраиваясь поудобнее и глубоко задышала.
Это только на первый взгляд кажется, что магия такого уровня дается легко, особенно учитывая наличие стихий хранителя мира во мне, но дракон находится далеко, и я сейчас должна наощупь искать не только его ауру, но и настраивать нашу связь таким образом, чтобы больше не было двух существ, они должны стать одним целым.
— Умница, — шептал Коша в голове, — дыши ровно, у тебя все получается.
Получается, только кровь из носа хлещет и на виски давит так, словно я попала под обвал в горах.
Я намеренно вспоминала ночь, когда мы со стражем подглядывали за Райаном, мне нужно сотворить тоже самое, но самостоятельно. В этот раз ведущей была я, а дракон — доверившейся стороной. Не должно быть фигуры человека с крыльями, я должна сохранить свой образ, а внутренне изменится. Именно внутри будут двое слившихся. Это тот итог, который требовал Дрейк, говоря, что я лидер.
Спустя пятнадцать минут я поняла, что справилась с поставленной задачей и облегченно выдохнула.
— Хорошо Хейли, а теперь сконцентрируйся на блоке, которому учил тебя Рай.
— Блок?
— Да, начинай, я продолжу.
Сосредоточившись на мысленно воздвигаемой стене, я воспроизводила формулу защиты от ментального вмешательства. Этому меня учил Райан два дня назад, меня и ребят из моей команды. Он посчитал, что нам эти знания нужны уже сейчас и что лорд Альгар может воспользоваться своим опытом и уровнем владения магией, чтобы проникнуть в наши головы и вытащить все воспоминания за период, проведенный на практике.
Как жаль, что Райан оказался прав. Я была лучшего мнения о нашем мастере!
— Не отвлекайся, справедливости ради ты тоже не до конца с ним откровенна. Альгар не первый век живет на свете, чтобы не понимать, что его ученики не просто отдалились, а готовят диверсию.
Промолчала. Коша прав.
Я выводила формулу заклинания, страж ее подхватил, вливая свою магию, пока наконец мы оба не закрепили результат слиянием двух аур.
Я чувствовала себя опустошенной, продрогшей и немного оскорблённой. Потому что захоти лорд Альгар поговорить по душам, я бы попробовала наладить с ним мост, и кто знает, может быть он не стал бы препятствовать нашему плану.
— Твоего отца вызвали для кровного ритуала, Хейли, — после небольшой паузы, произнес Коша. — А это значит, что твои мысли пожелали не просто прочесть, у тебя бы забрали слепок личины.
Я похолодела, но уже не от того, что сидела голая на кафельной плитке в мыле. Нет, я ужаснулась тому, что желал сделать мастер. Слепок личины или слепок ауры, именно так Райан стал Айном и ее высочеством Риэлой Лонтерли. А это означает лишь одно — меня ни под каким предлогом не желали выпускать из академии, а вместо меня…
Кто был бы вместо меня? Сам ректор или отец?!
— Предатель, — горько выдохнула я и всхлипнула. — Отец, как он мог.
— Хейли…
— Что Хейли? Коша, он ведь добровольно сейчас отдает свою кровь, чтобы ректор смог беспрепятственно настроиться на мою ауру и обойти родовую защиту!
— Я тебя люблю, — проникновенный шепот в голове, и я подскакиваю, чтобы тут же шлепнуться, поскользнувшись на мыльной пене.
Спасибо хоть не сильно ушиблась.
— Хейли, успокойся, — в мысли вновь вернулся Дрейк, но ведь я только что отчетливо слышала шепот Райана! Как это возможно?
У Коши больше нет с ним связи, да и у меня тоже. А ментальному общению второкурсники еще не обучены. Я даже «сигнал» от Райана уловить не смогу, не то, что напрямую связаться как это делают преподаватели между собой! Это тема третьего курса! Я точно знаю, потому что интересовалась этим!
То, что происходит со мной и Кошей — отдельный разговор, мы с ним связаны навечно.
— Хейли, малышка, успокойся, Рай чувствует твое волнение. — А вот это плохо!
Он не должен выдавать себя, а я своей горечью и обидой чуть ли не сдала ректору его координаты!
Потому что мысленную речь можно отследить, особенно, когда на человека настроена вся защита академии. А я не сомневалась, что мастер наставил множество ловушек конкретно на бывшего декана Факультета Стражей.
Вдох-выдох, девочка. Все будет хорошо.
— Именно! — подтвердил мои мысли Коша. — А по поводу Изира, Хейли, он думает, что защищает тебя. Он знает, что род Сизери и род Валруа не должны сочетаться брачными узами и, боится, что твоя любовь ко второму принцу убьет тебя. Прости его, Хейли, он в неведении, и сама ты открыться пока не можешь.
— Прощу, наверно, — вздохнула, — потом, когда пойму.
Нет, как бы там ни было, но предавать членов своей семьи недопустимо! Чтобы я не натворила! Позволить кому-то чужому прикинуться мной… даже Леона чета Говеров оберегала и лелеяла как могла!
Перед глазами тут же встало видение жертвоприношения, что я увидела во время последней стадии слияния со своим стражем. Его маленькая дочь… Нет, нельзя, не думать об этом!
— Как там… — я сглотнула, мысли об оборотнях причиняли боль. — Матушка?
— Северные окажут поддержку, отец Элайзы будет держать нейтралитет.
— Плохо, — невольно сжала кулаки.
Вот ведь глупый, глупый мужчина!
— Я приглядываю за тобой, Хейли, будь осторожна.
— Тебе пора?
— Скорее тебе, иначе ты превратишься в сосульку, а через час начнешь радовать окружающих соплями, такими слизкими, желто-зелеными.
— Коша, фу! — я скривилась и осторожно поднялась на ноги.
Вот ведь невозможное, неугомонное создание!
— И я тебя люблю, — рассмеялся Коша и исчез из моих мыслей.
— Конечно, любишь, — буркнула уже вслух и включила краны на полную мощность.
Закончила я довольно быстро, хотя, казалось, простою под горячей водой долго. Но, во-первых, ко мне должны прийти ребята. Во-вторых, я потратила слишком много времени на слияние и блок.
Поэтому не удивлюсь, если они уже стоят на пороге!
Я выскочила из ванной комнаты практически нагишом, если не считать нижнее белье, а все потому, что схватила не тот комплект одежды, он просто на меня не налезал! То ли я сильно поправилась, то ли подросла и взяла то, что носила на первом курсе. В любом случае, из ванны я выходила в бюстье и трусах, при этом вытирая волосы полотенцем.
И абсолютно не была готова, что чьи-то руки сметут меня к стене, буквально вдавят в нее, а жадные горячие губы вопьются в шею в каком-то страстном, диком, я бы сказала первобытном поцелуе.
