Глава 25
В ловушке
«Я часто искала то самое место. Мне хотелось увидеть его своими глазами, заглянуть за край и проверить себя. Однако ничего я не нашла. Лес умеет хранить свои тайны – и хорошие, и плохие».
«Книга Брин»
– Малькольм, Персефона! – окликнул Рэйт. – Давайте как тогда, с волками.
Оба тут же поняли и встали спиной к спине. Персефона стянула щит и продела левую руку в ремни. Их сделали для мужчины гораздо крупнее ее, и она не смогла дотянуться до кожаной петли, лишь коснулась ее кончиками пальцев. В другой руке Персефона держала легендарное копье, также оказавшееся для нее слишком большим и тяжелым.
– Я не знаю, как надо драться, – прошептала она через плечо.
– Я тоже, – признался Малькольм.
– Неважно, – ответил Рэйт. – Слишком уж их много. Мы все умрем.
Некоторые мужчины их услышали и заулыбались. В лунном свете они смахивали на скалящихся упырей.
Персефона надеялась, что Рэйт сказал так, чтобы заставить их расслабиться и потом застичь врасплох. Однако эти отморозки и без того были расслаблены и никуда не спешили. Они отхлебнули из бурдюков и стали медленно расходиться, окружая свои жертвы, надевая щиты и перешучиваясь. Большинство лиц Персефона не знала и знать не хотела. Это были жители Нэдака, и в их глазах светилось безумие. Такие же взгляды она видела во время голода. Мужчины Нэдака голодали, только нужна им была не еда – они пришли за местью, ополчившись не только на Персефону, но и на всех остальных.
Персефона посмотрела на Дэвона, сына Дэррика, искусного охотника. Восемь лет назад на осенней ярмарке она вручила парнишке первый приз за лучшую телочку. Тогда ему было двенадцать. Персефона все еще помнила, как надела на шею победителя медаль и как он улыбнулся. Парнишка старался не показывать свои зубы, потому что они были кривые с большущей щербинкой посередине, но в тот день он не смог сдержаться. Румяные щеки, улыбка во весь рот, рука вокруг шеи телочки – таким она его и запомнила. Дэвон снова ей улыбнулся, показав все те же кривые зубы, однако на этот раз в его глазах не светилось счастье – лишь злость.
– Мы рядом с тем местом, где на нас напали волки, – заметил Рэйт. – Водопад – слева от тебя, Сеф. Помнишь?
– Да…
Коннигер обошел их по кругу и встал лицом к Персефоне. По древку его копья стекала кровь Хэгнера.
«Высматриваешь, как меня удобнее убить? – подумала Персефона. – Что за храбрый у нас вождь!»
– Персефона, ничего личного, – заявил Коннигер. – Я подумывал на тебе жениться, но жена у меня уже есть, и Тресса… Ну, ты ведь ее знаешь.
Где-то на юго-востоке раздался рев медведя. В темном лесу этот звук заставил всех вздрогнуть. Зверь проревел трижды. Коннигер бросил взгляд в направлении рыка и хихикнул.
– Думаю, вы опоздали. – Потом он посерьезнел и посмотрел на Рэйта. – Тургин, заходи слева, Дэвон – справа. Остальные двое подождут, наша проблема – дьюриец. Помните, какой он шустрый. Всем надо напасть одновременно. Представьте, что перед вами медведь.
– Не очень-то честно с твоей стороны, – проговорил Малькольм, неловко сжимая щит Рэглана и копье.
Персефона понятия не имела, как он нашел в себе силы заговорить. Она была в ужасе. Поглядывая на мертвого Хэгнера, она гадала, что будет чувствовать, когда Коннигер вонзит каменное копье в живот ей.
– Не честно? – повторил Коннигер и указал на ошейник вокруг шеи Малькольма. – Будучи рабом, ты должен был давно избавиться от дурацких понятий вроде честности. Как думаешь, честно ли мы поступаем с медведем, окружая его втроем? Тут мы тоже охотимся, хотим убить опасного медведя с двумя детенышами.
– Хватит раздумывать, Сеф! – велел Рэйт, пока их окружали. – Не забудь ухнуть, как учила Сури.
Персефона его поняла и знала, во что обойдется эта попытка.
– Ни за что!
– Им нужна ты, не мы, – заверил ее Рэйт.
– Он прав, – поддержал его Малькольм.
Коннигер сомкнул кольцо, крепко сжимая копье. Остальные последовали его примеру и окружили Рэйта.
– Давай! – крикнул Рэйт.
Его вопль заставил поморщиться всех, кроме Малькольма. Невзирая на полное отсутствие навыков боевых искусств, он сделал весьма удачный выпад. Копье Малькольма порезало голое плечо одного из нападавших, тот завопил и отпрянул. Малькольм тут же со всех ног бросился на Коннигера и сшиб его с ног большим щитом Рэглана.
Перед Персефоной открылся проход. Бросив щит с копьем, она кинулась напролом. Оружие бы ее лишь замедлило. Может, если она убежит, Рэйта с Малькольмом оставят в покое? По крайней мере, она на это надеялась.
Позади закричали от боли и злости. Раздался треск дерева и еще один крик. Наверное, Рэйт или Малькольм, но Персефона не поняла, кто именно. Оглянуться она не решилась, боясь замешкаться. Следуя по лунной дорожке, она неслась по знакомой лощинке, поросшей папоротниками, прямо к журчащему ручью. Персефона прошлепала по воде, поминая всех богов, чтобы не поскользнуться в грязи и не наступить на неверный камень. Вода забрызгала ей лицо и глаза, туманя зрение. Персефона выскочила на другой берег, нашла опору и помчалась дальше изо всех сил.
В нескольких шагах позади раздался плеск воды.
– Тебе от меня не уйти, тварь! – прокричал Коннигер.
Персефона бежала быстро, как могла, но Коннигер даже со щитом и копьем был быстрее. Он уже настигал. Персефона слышала его шумное дыхание. Казалось, в спину вот-вот вонзится наконечник копья. Внезапно раздалась ругань: он поскользнулся. Или даже упал.
Нет, не упал. Зато Коннигер остановился. Они добежали до водопада. Ринувшись вниз, Персефона совершенно забыла ухнуть, как учила Сури.
* * *
Угодив в ловушку, Сури запаниковала. Она не могла ни думать, ни даже шелохнуться. В голове крутилась единственная фраза: прости меня, Тура, ты была права! Зациклившись на этой мысли, девочка смотрела, как на нее надвигается огромный бурый зверь. Она разглядела его во всех подробностях. Грин двигалась вперевалку, за передними лапами следовали задние. Густой мех вздымался над мышцами, их бугры перекатывались на плечах. Когти прочерчивали в земляном полу выемки. На фоне крупного тела голова казалась маленькой, но все равно массивной. Медведица зарычала, показывая клыки: наверху два длинных, внизу покороче. Все четыре клыка размещались в пасти столь объемной, что туда спокойно поместилась бы голова Сури целиком.
Девочка задержала дыхание и прижалась к задней стене пещеры, гадая, что с ней сделает медведь: задерет когтями, загрызет или раздавит. Похоже, Грин не испытывала желания впечататься в каменную стену и замедлила ход.
И тогда в медведя врезалась вспышка белого цвета.
– Минна! – изумленно вскрикнула Сури.
Волчица набросилась на Грин сзади и умудрилась повиснуть, набрав целую пасть меха. Медведица резко обернулась, и волк утратил свою непрочную хватку. Минна пролетела через пещеру, с воплем приземлилась на бок, и тут же вскочила снова. Она опустила голову, вздыбила шерсть, уперлась лапами в землю и зарычала на громадину.
Грин рыкнула в ответ.
Сури наконец оторвалась от стены.
– Беги, Минна, беги!
Она знала, что Минна не послушается. Если волчица сломала дверь чертога и выскочила из главных ворот далля, чтобы добраться сюда, то она явно намеревалась умереть, защищая Сури.
В тот миг, когда волк сгорбился и зарычал, Сури поняла, что ее единственный друг вот-вот погибнет. То, что ей не удалось понять в преддверии собственного кровавого конца, девочка-мистик осознала в отчаянном желании спасти Минну.
«Как ты это сделала? – спросила Тура. Старуха изумленно смотрела на огонь, мерцавший и плясавший с тенями, что метались по всему их домику».
Сури пожала плечами.
«Попросила духа огня прийти, как же еще?»
Тура кивнула. И все же старуха, которая знала все на свете, выглядела растерянной, настороженной и даже немного напуганной. Она боялась не огня. Она боялась Сури. Правда проглядывала в глазах старухи, метавшихся от Сури к огню. Почему?
Этот вопрос Сури задавала себе долгие годы.
Ну и что с того, если Тура не могла вызвать духа огня без помощи палок и веревки? Почему ее так страшили зажженные девочкой костер или лампа? Чтобы это понять, Сури потребовались долгие годы, нападение гоблина на Арион и убийственный взгляд Грин, надвигающейся на Минну.
Мистик сосредоточилась на медведе, быстро потерла руки, обратилась к богам и изо всех сил хлопнула в ладоши. От удара Сури поморщилась. Зато воздействие на Грин вышло куда более впечатляющим.
Медведицу охватило пламя! Огонь вспыхнул у ее ног, оранжевые и желтые языки пламени мгновенно поднялись по густому меху наверх. Звук был похож на взмах крыльев громадной птицы. Воздух из задней части пещеры ринулся мимо Сури – огонь вдохнул его, затем разросся и заключил зверя в огромное пламя из яркого света и обжигающего жара. Грин превратилась в факел, и волчица в ужасе отпрянула.
– Минна! – крикнула Сури. – Сюда!
Волчица едва протиснулась мимо пылающего зверя, который катался по земле. Потушив большую часть языков пламени, Грин испустила жуткий рев. Она вскочила и бросилась вон из пещеры.
Сури поймала Минну и обняла за пушистую шею.
– Спасибо! Спасибо, что спасла меня!
Минна прижалась к Сури и посмотрела на нее с таким видом, словно хотела сказать: «Я ужасно рада, что с тобой все в порядке, но нам точно есть, что обсудить позже». На шее волка был привязан ремень, волочившийся по земле.
– С каких пор ты носишь изделия из кожи?
И тогда Сури вспомнила про Мэйв.
* * *
Рэйт знал точно, что Персефоне удалось вырваться из круга и убежать к водопаду. Он и Малькольм дали ей шанс спастись. И он был так доволен собой, будто впервые в жизни сделал что-то хорошее. Отец наверняка упрекнул бы его в глупости, зато мать и сестра им бы гордились.
Оправившись от стычки с Коннигером, Малькольм чудесным образом вернулся и снова встал с Рэйтом спина к спине. Бывший раб и нынешний сказочник-виртуоз неплохо справлялся.
Рэйт поднял отброшенное Персефоной копье и метнул его, выведя из строя одного из нападавших. Потом перерубил мечом Шегона древки еще трех копий и расщепил щит, так напугав его владельца, что тот упал и придавил стоявшего за ним. Противники бросили в них два копья. Первое перелетело у них с Малькольмом над головами, второе отскочило от затейливого щита из дхергской пещеры.
Рэйт истошно завопил, распугав почти всех нападающих. Оставалось шестеро. Хотя их с Малькольмом было всего двое, их боялись до смерти: люди страшились Убийцы Богов и его странного дружка, одетого, как бог.
– Где Коннигер? – закричал один из его людей. – Неужели убит?
Кольцо нападавших помедлило и перегруппировалось. Двое отправились на поиски своих копий, оставив сторожить четверых, которые ничуть этому не обрадовались.
– Как дела? – спросил Рэйт у Малькольма.
– Великолепно! – выдохнул тот. – Охотиться на медведя всегда так весело? Если да, то ну ее, эту охоту!
– Пожалуй, теперь они накинутся на тебя.
– Прелестно! Что посоветуешь?
– Молись.
– Какому богу?
– Всем сразу.
Рэйт покрепче ухватил щит и меч Шегона, потом огляделся в поисках Коннигера, но того нигде не было.
– Ты что – убил Коннигера?
– Просто сбил с ног, – ответил Малькольм. – Думаю, он удрал.
Нападавшие колебались куда дольше, чем ожидал Рэйт. Некоторые оглядывались на деревья, не понимая, почему вождь покинул их, заставив сражаться с Убийцей Богов без него.
– Решили дать нам как следует отдохнуть, – прошептал Малькольм. – Я-то не против, только разве это нормально?
В темноте, куда ушел искать свое копье один из нападавших, раздался крик.
– Пэлтон? – окликнул приятеля другой и побежал на шум.
Вдруг хруст сучьев смолк, и он вернулся – летя по воздуху, словно его швырнули. Он врезался в дерево слева от Рэйта, отскочил и рухнул на землю.
Поредевший круг нападавших распался – к Рэйту и Малькольму они потеряли всякий интерес. Стоявший в шаге от Рэйта громила вскрикнул и упал. После этого остальные бросились врассыпную. Среди темных деревьев ничего не было видно. Рэйт с Малькольмом прислушивались и выжидали. Со всех сторон раздавались шорохи веток и крики.
– Словно их пожирает лес, – прошептал Рэйт через плечо, крепче прижимаясь спиной к Малькольму.
Он вглядывался в испещренную пятнами лунного света тьму, не зная, кто выскочит из леса. Деревья-чудовища с разверстыми пастями? Прожорливые звери?
Друзья всматривались в чащу, следя за каждым шорохом. Вскоре звуки стали тише и исчезли. Лишь ветерок шевелил листву. Даже сверчки смолкли.
Рэйт с Малькольмом так и стояли спина к спине, держа оружие на изготовку, и ждали. Рэйт слышал, как тяжело дышит Малькольм, чувствовал, как он поворачивает голову то вправо, то влево.
– Боишься? – прошептал Малькольм.
– Есть немного.
– Я тоже.
Из темноты беззвучно возникли призрачные силуэты. Первое, что пришло Рэйту на ум – привидения, упыри, духи или…
– Надеюсь, то были не твои друзья, Убийца Богов, – проговорил Нифрон.
Фрэй подошел ближе, и лунный свет выхватил из мрака его черты, превратив волосы Нифрона в серебро. В руках он держал меч, испачканный чем-то темным. Рядом шел Сэбек, с ним неизменные Тибор и Нэгон.
– Никакие они мне не друзья!
Хотя Рэйт был счастлив, что обошлось без плотоядных сосен, фрэи не представлялись ему наилучшим вариантом. Видеть их с клинками наперевес было не менее тревожно, чем знакомую собаку с оскаленными клыками.
– Это хорошо. – Нифрон улыбнулся, вытер клинок и убрал в ножны. – Мы ищем девчонку с татуировками. Не знаете, где она?
– Сури? Зачем? Что она натворила?
Нифрон пожал плечами.
– Понятия не имею. По какой-то причине Арион – та самая, которую твой дружок-раб приложил камнем, настаивает на том, чтобы мы нашли ее и защитили. Анвир отследил девчонку примерно досюда. Я решил, что она угодила в эту переделку. – Он указал на мертвеца, которого швырнули об дерево.
Фрэи не собирались никого убивать. Люди Коннигера просто встали у них на пути. Рэйт позволил себе немного расслабиться, опустил меч и щит.
– Мы тоже ее ищем, – сказал Рэйт. – Думаем, она в пещере наверху.
Он указал мечом Шегона на залитую лунным светом тропинку.
Нифрон посмотрел и кивнул.
– Ладно, тогда нам пора.
Отряд фрэев двинулся синхронно, словно косяк рыб, и через миг они уже исчезли.
– Погодите! – крикнул Рэйт. – Вы не видели Персефону?
Тишина.
– Как насчет Коннигера?
Никто ему не ответил.
Рэйт с Малькольмом стояли одни в вытоптанном кругу, залитые лунным светом. Они посмотрели друг на друга, потом на трупы у своих ног.
– Мы живы! – проговорил Малькольм в недоумении.
– Как насчет Персефоны? – Рэйт принялся бродить по поляне, страшась наткнуться на ее тело.
– Она ускользнула. – Малькольм показал в сторону деревьев. – Я видела, как она мчалась в лес. Думаю, с ней все в порядке. Если Персефона укрылась в убежище дхергов, то она в безопасности.
Рэйт покачал головой.
– Не пошла она в убежище.
– Как так? Ведь ты велел ей идти туда!
– Насколько я понял, эта женщина редко делает то, что ей велят.
– Думаешь, она отправилась искать Сури?
– Из-за нее мы и пришли в лес! – Рэйт направился за фрэями.
– А вдруг нет? Вдруг она побежала в укрытие?
– Тогда она в безопасности, и мы найдем ее позже, попросив Сури показать дорогу.
Хотя Малькольма его слова не очень убедили, он кивнул и последовал за Рэйтом.
* * *
Вода была такой же холодной, как и в прошлый раз.
Сперва Персефона опасалась, что в темноте не сможет определить, куда нужно плыть, но, вынырнув на поверхность, она сориентировалась по звуку падающей воды. Гребя изо всех сил, она быстро добралась до края водоема. Едва она решила, что теперь ей ничто не грозит, как раздался громкий плеск – Коннигер тоже прыгнул.
Вождь оказался умнее или настырнее Огарка с его стаей.
Персефона взобралась на уступ. Мокрая юбка липла к ногам, вода текла с женщины ручьем, оставляя след, пока она двигалась к трещине в скале за водопадом. Коннигер плыл к ней, и Персефона с трудом поборола панический позыв бежать. Она прекрасно знала, как опасно бегать по мокрым камням.
Коннигер добрался до уступа. Как ему удалось так быстро? Он не знал дороги, и все же настигал беглянку.
Лунный свет не проникал за водопад, в гроте царила чернильная тьма. Снаружи нет никакого рисунка, просто чуть выступает камешек. Нужно ощупать стену руками, чтобы его отыскать…
Персефона шарила по стене слева обеими руками. Она лихорадочно лупила по всем неровностям.
– Ты здесь, Персефона?
Услышав голос Коннигера, Персефона едва не вскрикнула. Она попыталась затаиться в темноте, но ее выдавало дыхание.
– Я тебя слышу! – крикнул он. – Я слышу, как стучит твое сердце. Оно ведь стучит, не так ли, Сеф? Ты не против, что я называю тебя Сеф? Я заметил, что так делает твой дьюриец. Вы любовники? Мы все выдумали про тебя с ним, хотя возможно не так уж и ошиблись. Теперь он мертв. Как и твой второй защитник.
Где же он? Где же камешек? Персефона водила руками по всей стене, ощупывая поверхность. Да где же ты, проклятый камешек?
– Отсюда бежать некуда, верно, Сеф? Лучше сдавайся. Я сделаю все быстро. Ничего личного. Честно говоря, я тебя уважаю. Тогда, в чертоге, я не лгал. Ум у тебя острый, как топор. В том-то и проблема. Я знал, что ты не купишься на историю о медведе, убившем Рэглана. Я видел, как ты собираешь в далле всех своих сторонников. Приказ меня убить был лишь вопросом времени. Только ждала ты слишком долго. Еще пара часов, и это мне пришлось бы прятаться в темноте, стараясь спастись от Рэйта, Нифрона или того уродливого гоблина. На моем месте ты убила бы меня быстро, так ведь? Ни к чему затягивать. Клянусь Элан и Этоном, я перережу тебе горло ровно и быстро! В память о Рэглане, так сказать.
Дрожащая в темноте Персефона слышала, как Коннигер приближается, скользя по мокрым камням. Он подкрался настолько близко, что стал слышен стук капель, падающих с его одежды. Уткнувшись в стену, Персефона пала духом. Она подошла к концу во всех смыслах этого слова.
