Глава двадцать третья. Тени над Канопусом
– Они напали на рейсовый корабль, ластар.
Новый адмирал, Од Рутберг, мрачно сложил руки перед собой на столе.
– Вы уверены, что это примжины?
– Предполагаем, – отозвался Фортем. – Но скорее всего они. Таких кораблей нет в базе. Я попробую отправить разведгруппу, но склонен верить в то, что совпадений не бывает. Примжины в нашей галактике.
– Откуда они, фаргх возьми, взялись?! – воскликнул Люк.
– Если бы знать. – Рутберг потер густые седые усы. – Мы арестовали порядка двух десятков человек внутри флота. Это лишь те, чья вина доказана. Чего бы эти примжины ни хотели, они отлично умеют проникать в стан врага. То есть к нам.
– Подытожим. – Люк поднялся. – У нас появился враг. Враг, нацеленный на завоевание альянса. И чтобы добиться своей цели, первый удар враг нанесет по нам как по самому сильному противнику. Мы не знаем истории врага. Не знаем, как он выглядит. Не знаем, насколько силен. Мы прикоснулись лишь к одному из его орудий, и оно унесло жизни моих отца и брата, а сейчас уносит жизнь сестры. Звездная лихорадка – их грозное оружие. Против нее у нас нет шансов.
– Звучит пессимистичнее, чем есть на самом деле, – заметил Фортем. – Мы контролируем галактику. Примжины надолго исчезали, значит, тому была причина. Что-то выгнало их, заставило убраться и вернуться спустя сотни лет. Нужно выяснить, что именно, и использовать это.
– Потери неизбежны.
– Как и в любой войне.
– Вам понадобятся союзники, ластар, – прогремел Рутберг. – Денеб, Фомальгаут, Бетельгейзе.
– Я отправлю послов, но не рассчитывайте, адмирал, на их поддержку. Постарайтесь обойтись силами нашей армии и доступных войск альянса. Проработайте защиту, особенно защиту Террестриса. Лайтон, проверьте функционирование убежища и проконтролируйте инструктаж населения. Я боюсь, примжины могут решиться на удар по планете, чтобы уничтожить меня.
– Ластар, – советник по безопасности откашлялся, – разрешите в рамках защиты дворца поставить на пост разрушитель.
– Нет нужды, лорд Наттон, пока что нам не грозит…
Его слова потонули в звуке сирен. Огромные панорамные окна закрывались щитами: сработала автоматическая система безопасности.
– Аднар? – Люк повернулся к Фортему.
Тот бросил быстрый взгляд на эмирт.
– Наблюдение показывает неизвестный корабль. Не атакует, но ждет посадки на территории дворца.
– Активируйте разрушитель, – сказал Люк Наттону, и тот бросился выполнять. – Адмирал, разберитесь, как он прошел через оцепление планеты. Аднар, убедись, что с сестрой все в порядке.
За эти несколько дней Люк или забыл (или сделал вид, что вероятнее) об их с Паулиной помолвке. Эта тема ни разу не всплывала в разговорах, как и многие другие, а сам император известие о болезни принцессы воспринял куда болезненнее прочих. Насколько Фортему было известно, Паулина с Люком так и не поговорили. Он хотел вмешаться, объяснить, как ей важно провести последние дни рядом с семьей, но в конце концов решил не встревать.
Неизвестный корабль, обошедший оцепление и подлетевший прямиком к дворцу. Интересно.
Аднар почти вышел из зала, как на экране появился Грессен Денебский.
– Прошу прощения за вторжение, господа. Это была вынужденная мера. Мой шаттл подвергся нападению, и система связи была выведена из строя. Я вынужден просить разрешения на посадку и временное убежище.
Фортем с Люком переглянулись. Конечно, попросить убежища как положено и сдаться оцеплению Грессену не позволила гордость.
– Разрешаю посадку, – кивнул Люк. – Однако предупреждаю о необходимости пройти обработку. Всему экипажу, кораблю и вам.
Несколько долгих секунд Грессен одновременно ошеломленно и настороженно рассматривал Люка. Виданное ли дело: официальный шаттл принца союзной системы альянса просят пройти дезинфекцию, как какого-то космического пирата.
– Хорошо. Мои люди все подготовят. И раз уж так сложилось… у меня есть к вам деловое предложение.
– Но разрушитель, – медленно произнес Люк, когда изображение Грессена пропало, – все-таки поставьте. – И уже тише, для Фортема: – Нельзя, чтобы Грессен узнал о болезни Паулины. Спрячьте ее.
* * *
От обиды хотелось шмыгать носом и позорно реветь, но я держалась на протяжении всего переезда. Наверное, это было побочное действие лихорадки. Или в последние дни жизни все чувства обострились до предела.
Оказывается, знать, что скоро умрешь, – не так уж и обидно. Гораздо обиднее, если при этом на тебя всем плевать. Впрочем, я утрировала, конечно, не всем. Но Люк до сих пор со мной не поговорил. Он словно стал другим человеком после моего возвращения. И разумом я понимала почему.
Моя болезнь напомнила ему о трагедии, о том, как он потерял отца и брата. Сейчас история повторялась, но, даже прокручивая все это в голове, я не могла не обижаться. Мне хотелось видеть их всех, а получалось только Градвина и Фортема.
Тамира не пускали (это по секрету сказал Градвин, и он же объяснил причину: Тамир слишком резко отреагировал на мою болезнь и до сих пор бесился), Мирна куда-то пропала (на вопросы о ней Градвин отмалчивался и как-то неловко вздыхал), Люк словно забыл о том, что у него есть сестра, а Фортем… Фортем выглядел таким уставшим, что при виде его мне еще больше хотелось плакать.
– Ты хотя бы спишь? – спросила я, пока Градвин настраивал на инвалидном кресле силовой экран.
По глазам поняла: не спит. Ждет конца, чтобы успеть попрощаться, боится отвлечься и пропустить момент, когда мне станет совсем плохо. Я вдруг испугалась собственных мыслей, но захотела, чтобы все скорее кончилось. Я мучила не только себя, но и всех, кого любила.
– Ты сама-то как? Хочешь чего-нибудь?
– Почему Люк не приходит?
Аднар вздохнул.
– Не знаю. Не говорил с ним об этом. Он приходит, когда ты спишь, ежечасно просит сводки о твоем состоянии. Я думаю, боится. Не знаю, что ты обвинишь его в своей болезни, может.
– Какой бред! – Я возмущенно тряхнула головой. – Мне бы это и в голову не пришло. Если кто виноват, так Хенсем, его заказчик и примжины, если они вообще существуют. Да и я тоже хороша, начисто забыла о блестящих частичках в воздухе в одну из ночей на базе Хенсема. При чем тут Люк?
– Я поговорю с ним, – пообещал Фортем.
– Готово! – возвестил Градвин. – Можешь садиться.
Он втолкнул коляску в мою часть комнаты прямо через экран, и я скривилась. Нужно было переехать в другое помещение, чтобы скрыться от лишних любопытных глаз.
– Мне кажется, меня, как куклу, отправляют на чердак, – пробурчала я.
Кресло висело в воздухе в нескольких сантиметрах от пола. Эдакий аквариум для заразной русалки. Хотя заразность, как утверждал Градвин, под большим вопросом. Он ежеминутно что-то мониторил, я толком ничего не понимала.
– У тебя есть хоть что-то? – спросил Фортем, когда мы ехали на нижние уровни дворца.
Я напряглась. Они стояли довольно далеко, на самом верху движущейся лестницы, в то время как моя коляска зависла посредине. Фортем определенно был уверен, что я их не слышу, но… ошибался.
– Я даже не знаю, как это интерпретировать. По предварительным данным, она сейчас не заразна.
– Тогда какого фаргха мы заперли ее?
– Есть вероятность, что лихорадка становится заразной на последней стадии, поэтому пока что лучше держать ее в изоляции.
– А если последняя стадия не наступит?
– У нас достаточное количество данных о течении болезни. После сыпи проходит неделя, и начинается последняя стадия.
– Принцесса с другой планеты. В ее крови есть и кровь землян, неизвестно, какая сильнее.
Ну, это-то как раз известно, ибо никакой другой крови во мне не было. Оставалось только удивляться, как это до сих пор не вскрылось. Фортем и в такое время не забывал поддерживать легенду.
– Пока что ничего не могу сказать определенного, – после долгой паузы произнес Градвин. – Она хорошо себя чувствует, за исключением дикого стресса и паники, эта… звездная пыль на руках ее совершенно не беспокоит.
– Тогда почему она постоянно до крови ее корябает?
– Потому что комплексует. И считает себя… ну вам бы понравилась сыпь на видном месте, будь вы молодой красивой девушкой?
– Понятно. То есть ты просто ждешь?
– Я – просто жду. Хэжин пытается выделить из ее крови антитела, но вряд ли у него что-то выйдет. Как я уже говорил, лихорадка скорее всего не является болезнью. Это технология, и очень серьезная. Лорд Фортем, а можно спросить? Про примжинов… ну, это правда? Вы уверены на сто процентов?
– Я, Градвин, ни в чем сейчас не уверен. Без понятия, откуда они явились и с чьей помощью действуют. Придется перевернуть всю галактику, чтобы докопаться до сути. Не могу отрицать вероятность того, что это какая-то шутка.
Лестница остановилась, и я продвинула коляску немного вперед. Хотя коляской этот летающий стул я называла скорее по привычке, он здорово раздражал. А подслушанный разговор совсем не привнес никакой ясности.
Выходит, мы до сих пор ничего не знали.
Здесь, на нижних уровнях дворца, располагались в основном технические помещения и лаборатории. То, что Градвину разрешали работать наверху, было скорее привилегией. В основном все сидели именно внизу, в мрачном сером коридоре. Хотя таким он казался исключительно от недостатка освещения. Едва Фортем ступил в него, сразу вспыхнул свет.
– Выглядит как тюремная камера.
– Это ты камер не видела, мисс Виккерс.
Он опустился на корточки передо мной и тоскливо провел пальцем по экрану.
– Но Грессену Денебскому незачем видеть тебя сейчас, а его разведка, будь уверена, обшарит весь дворец. Если поднимется волна паники…
– Я понимаю, – прервала я его. – Не обращай внимания на мое нытье. У меня синдром дефицита внимания на почве болезни развился. Вам нужно работать и спасать этот мир. Я буду в порядке.
– Борись, мисс Виккерс. Врагам назло.
Я улыбнулась через силу, надеясь, что эта улыбка хоть немного его приободрит. Долго смотрела вслед, а очнулась только после тактичного покашливания Градвина.
– Извини. Задумалась. Где тут моя тюремная… в смысле, больничная камера?
Да-а-а, не хоромы. Больничные отсеки нижнего уровня напоминали купе поезда. И по размеру, и по оснащению: койка, стол, крошечная уборная с душем и защитный экран, который, в отличие от бесшумного и красивого привычного, мерзко гудел.
– Карантинные блоки редко используются, – словно извиняясь, сказал Градвин. – Дай руку роботу, пусть проверит концентрацию лихорадки в крови.
Я мельком взглянула на сыпь и вздохнула. И проверять не надо – вот она, вся концентрация налицо. Вернее, хорошо, что на лице как раз и не высыпала. Странный симптом, не сходящийся с идеей Градвина о технологиях примжинов.
– Слушай, а можно тебя попросить? Принеси мне митенки.
– Чего? – не понял парень.
– Ну… митенки – это такие перчатки, но без пальцев, совсем. Они закроют эту жуткую штуку. Попроси, а? Любая горничная должна понять по описанию, а если нет, пусть просто отрежет от перчаток пальчики и отдаст.
По виду Градвина я не смогла определить, понял он или нет. Но вариантов и не оставалось. Никто, кроме парня, не решался проводить со мной так много времени. Насколько удалось выяснить, над лекарством работала целая лаборатория, но они получали кровь и другие образцы при помощи роботов.
– Я нужна тебе? Или можно поспать?
– Спи, – рассеянно откликнулся он. – Хочу понять, как твои частицы умудряются в нужный момент отдавать энергию.
– Мои, – передразнила я его. – Больно они мне нужны.
Но уснула быстро. Весьма полезная способность оказалась: засыпать без часового самокопания.
Сама не знаю, почему проснулась с бешено бьющимся сердцем. Но от этого сна-воспоминания меня пробил ледяной пот. А может, не из-за него? Казалось, я слышала, как кровь бежит по венам. И спиной чувствовала чье-то присутствие.
Собравшись с духом, резко развернулась. Замерла, даже дышать перестала, раздумывая, снится мне это или уже нет? Но по ту сторону силового экрана стоял незнакомец в плаще.
– Кто вы?
Я потянулась к тревожной кнопке и поняла: его обязательно бы заметили! Да, меня держали в строгой изоляции, чтобы никого не заразить, но охраняли ничуть не хуже, чем раньше.
– Градвин! – воскликнула я, увидев неподалеку лежащего на полу парня. – Что вы с ним сделали?
Но ответом мне было молчание. Еще несколько секунд существо меня рассматривало, а потом двинулось прочь. Оно словно парило над полом, движения были мягкие и плавные.
Я жала на кнопку тревоги изо всех сил, но безрезультатно. В нише в стене должен был быть защитный костюм с респиратором. Я не знала, спасет ли он окружающих от моей болезни, но не могла просто так оставаться в камере.
Кто бы ни забрался во дворец, он явно повредил системы, потому что сенсорная панель не отзывалась на мои попытки открыть нишу. Ни пальцы, ни голос, ни один сканер не работал!
Разозлившись, я ударила по стене. При виде небольшой вмятины родилась безумная идея, и дальше я уже доламывала руками. Весь костюм надевать не стала, только черную куртку и респиратор. Эта штука пока не заразна и вряд ли таковой стала, пока я смотрела не слишком сладкие сны.
– Градвин! – Я подскочила к парню и пощупала пульс.
Слава звездам, живой! Или оглушен, или чем-то накачан. Дотянулась до диагноста на его столе и приложила маленький приборчик к шее. Тонкий щуп вошел в вену, считывая показания, а потом выдал диагноз: острое отравление. Значит, чем-то накачали.
– Давай, надо дойти до Хэжина, он тебе поможет.
Но Градвин меня не слышал. Пришлось вытащить злополучную коляску и посадить парня туда. На удивление, это получилось легко и просто, словно он ничего не весил.
К счастью, хотя бы коляска работала, в отличие от лестниц и лифтов. Я медленно поднималась на верхние уровни и с каждым шагом ощущала беспокойство. Что-то определенно было не так. Пугающе не так.
– Эй? – Я поднялась на первый этаж и осмотрелась. – Есть тут кто-нибудь?!
Аварийный свет, странный полумрак. Никогда не видела в этих залах с огромными окнами такой темноты. На свой страх и риск я оставила Градвина у лестницы, а сама выглянула на улицу. Над дворцом висела тень огромного несуразного корабля, словно собранного из разномастных деталей. Он был одновременно и пугающим, и каким-то нелепым.
– Разрушитель империи Канопуса, – раздался голос, в котором я не сразу, но узнала принца Денебского.
Блин… Фортем, похоже, убьет меня раньше, чем это сделает лихорадка.
– Не бойтесь, ваше высочество. – Грессен усмехнулся. – Он защищает нас с вами от внешней угрозы.
– Где все?
– О, на нижних уровнях, как того требуют протоколы безопасности. Пока разрушитель не встанет на пост, во дворце находиться опасно. Всякое случается, все же это не прогулочный флаер.
– Тогда что здесь делаете вы?
Грессен будто не замечал респиратор и защитную куртку на мне, но вот-вот должен был заметить сверкающие руки.
– Только что дали сигнал, что можно возвращаться в свои апартаменты. Спешу отдохнуть после дороги. Чего и вам желаю. Вижу, вы больны. Простыли?
– Да, что-то типа того. Слабый организм, девочки с Земли такие хрупкие.
– Тогда не смею задерживать.
Принц обернулся на бессознательного Градвина.
– Ему, похоже, нужна помощь. Думаю, стоит вызвать прислугу и отвезти его в медблок.
Я едва не ляпнула: «Эмирт не одолжите?» – но потом поняла, что если потянусь за ним, Грессен увидит руки, и резко передумала. Может, это было невежливо, может, я должна была приблизиться к нему и откланяться, все-таки принц союзного государства. Но я стояла у окна, скрытая тенью разрушителя, и не собиралась менять положение до тех пор, пока он не уйдет.
Наконец Грессен исчез в многочисленных коридорах дворца, и я выдохнула. Аварийное освещение сменилось обычным, заработала система связи, которая тут же доложила о моем присутствии Фортему. Ибо он оказался в зале почти мгновенно.
– Паулина… – Он увидел Градвина и нахмурился. – Что случилось?
– Там был кто-то странный. У моей камеры. Вырубил Градвина, но ничего не делал, просто стоял и смотрел.
Я быстро описала незнакомца, не забыв добавить, что уже видела его раньше, во время вылазки в город.
В следующую секунду Фортем уже давал распоряжения через эмирт:
– Обыщите дворец, включая все корабли в ангаре, не выпускайте никого. Всех негуманоидов, обнаруженных на территории дворца, доставить в допросные.
– Тебя за расизм не посадят? – хмыкнула я. – Ущемляешь малочисленные народы галактики. Кстати, я встретилась с Грессеном. Чего он у вас бродит? Вы за ним не следите?
– Следим, но издалека, он все-таки принц. Как интересно, твой таинственный посетитель появился аккурат после приезда Грессена. Надо особенно тщательно исследовать его корабль.
– Думаешь, он связан с…
Меня осенила нехорошая догадка, от которой в животе все сжалось. Что, если моим визитером был примжин? Как жаль, что не было достоверных сведений о том, как они выглядят.
Градвин застонал и начал просыпаться. Я тут же залилась краской и бросилась к нему. Как я могла даже на минуту забыть о том, что он оглушен!
А тем временем зал начал заполняться народом. Прислуга быстро пробегала мимо, не задерживаясь возле нас, а вот Люк и еще несколько мужчин в форме подошли ближе.
– Что здесь происходит?
Мы с Люком застыли, впервые с момента моего возвращения глядя друг другу в глаза. Я неловко улыбнулась, он кивнул, успокаивающе и как всегда приветливо. Но мне почудилось в нем что-то новое. Настороженность? Разочарование? Я не успела толком поразмыслить, увидев в толпе Тамира.
– Ортес… – едва слышно рыкнул Аднар.
Но прежде, чем кто-либо успел среагировать, Тамир подскочил ко мне.
– Привет, космическая красотка, – расплылся парень в улыбке. – Рад снова тебя видеть.
С этими словами он одним движением стащил с меня респиратор и… закрепил приветствие коротким, но крепким поцелуем в губы.
Я отшатнулась слишком поздно, в первые мгновения не осознав всей опасности ситуации. Фортем выругался, а Тамир… он сиял, словно сделал нечто достойное восхищения.
– Ты что, идиот?! – выдохнула я, быстро подняла респиратор и нацепила.
– Идиот, – мрачно подтвердил Фортем.
– Идиот не идиот, зато пообщаемся.
И он мне подмигнул! Подмигнул! Словно это была какая-то дурацкая игра, словно мы вновь ускользали из замка, чтобы прогуляться по городу. Мне не верилось, что Тамир вот так легко ставит себя под угрозу. И в то же время… я была почти счастлива. Неправильно счастлива.
* * *
– Ребята, я же не мишка в цирке, – мрачно сообщила консилиуму, собравшемуся у дверей. – Вы меня пугаете. Идите спать!
– Они бдят, – откликнулся Тамир. – Особенно вон то травоядное.
– Аднар-то травоядное? По-моему, он на завтрак вместо йогурта сырое мясо употребляет.
– Аднар? – поразился Тамир.
Неприятно поразился, но быстро взял себя в руки.
Глупо было надеяться, что нас посадят в одну палату. Тамир ведь мог не заразиться от поцелуя, зачем увеличивать его шансы? Но зато нам оставили возможность общаться, чем мы и занимались в ожидании результатов тестов.
– Не надейся, что легко отделаешься, – хмыкнул Фортем. – Даже если в крови лихорадку не найдут, тебя тут продержат не меньше недели. Примерно столько длится инкубационный период.
– Я в отличной компании, – оскалился в ответ Тамир. – А общая болезнь сближает.
– А может, перестанете делить шкуру умирающей девушки? – Я закатила глаза.
Фортем тоже ждал, но не анализа, а отчета по обыску дворца. Но что-то подсказывало мне: никого они не найдут. Существо пробралось во дворец с чьей-то помощью. Очевидный вариант: Грессена. Неочевидный: кто-то из прислуги или стражи помог.
Зачем? Тоже интересный вопрос. Все это смотрелось как-то странно. Сначала меня похищают и везут аж на Землю, потом заражают лихорадкой и дают сбежать (неизвестно, намеренно ли). Потом рискуют жизнью и приходят во дворец… для чего? Посмотреть на меня? Ерунда какая-то. А раз ерунда, то я чего-то не знаю или, что вероятнее, не знаю ничего.
– На самом деле, – когда Фортем отвлекся на эмирт, прошептал Тамир, – Градвин сказал, что ты не заразна. Так что я ничем не рисковал, а по-другому меня к тебе не пускали.
– А если Градвин ошибается?
Но разве этого парня можно было смутить такими мелочами? Он только отмахнулся:
– Градвин никогда не ошибается. Он уже получил первый диплом, когда я еще дергал одноклассниц за хвосты и крылья.
– Не знаешь, почему Мирна не заходит, кстати?
– Тебе не сказали? Она ждет суда за халатность. Фортем считает, тебя похитили по ее вине.
– Суда-а-а-а?! – простонала я. – О нет! Мирна не виновата!
– Объяснить это нашему ядовитому другу будет крайне проблематично.
– А ты что такого сделал, что тебя ко мне не пускали?
Я взяла со столика стакан с водой и сделала несколько больших глотков.
– Дал в морду этому… – Тамир скривился.
– Что?! Ты подрался с Фортемом?
– Не то чтобы подрался, но да…
Нас прервали:
– Пусто. Весь дворец обыскали, вплоть до щелей и шкафов. Проверили все корабли, корабль Грессена облазили с увеличительным экраном – и ничего. След простыл.
– Но мне же не привиделось. И Градвина кто-то вырубил.
– А я не ставлю под сомнение то, что ты видела. Но их возможности пока превосходят наши. Корабли неизвестной конструкции, звездная лихорадка, незаметные проникновения во дворец. Я начинаю им завидовать. Но не думай сейчас о них. Как ты себя чувствуешь?
Я прислушалась к состоянию и пожала плечами. Сколько раз я уже вот так пожимала плечами в ответ на этот вопрос?
– Нормально. Устала, скоро начну выть от тоски. Бесит эта сыпь. А в остальном все нормально. Какой сегодня день вообще? Мне кажется, я тут целую вечность. Когда все это тянется так медленно, даже бояться устаешь. Уже плевать, когда начнется новая стадия. Скорее бы. Не мучить ни вас, ни себя.
Он покачал головой:
– Не надо скорее. Ты сильная, сопротивляешься. Чем дольше сопротивляешься, тем выше шанс, что мы найдем лекарство.
– А оно ей не нужно, – услышали мы Хэжина.
Замерли все четверо. Тамир и Фортем выглядели озадаченными, я недоверчиво прищурилась, а Градвин скорчил такую рожу, словно у него из-под носа увели сенсацию!
– Поясни, – потребовал Аднар.
– Я выделил в ее крови антитела. Точнее, гены, которые отвечают за сопротивление лихорадке. Похоже, люди с Земли с самого своего появления были устойчивы к этой болячке. Как, кстати, и дгнарны. Только у Паулины нейтрализатором является ее кровь, а у тебя – яд в крови. Но в целом ее можно отпустить. Примите поздравления, ластиар, и окажите честь еще некоторое время побыть нашим пособием. Мы надеемся на основе вашей крови хотя бы попробовать создать лекарство.
Мне казалось, весь мир замер. Исчезли все звуки, запахи, цвета. Осталась только я, и ничего больше.
– Что? – Это все, что я смогла выдавить. – То есть… следующей стадии не будет?
– Нет, – покачал головой врач. – Ваша кровь заблокировала течение болезни.
– А это… – я подняла руки, – пройдет?
– Боюсь, что вряд ли, как и ваши новые… м-м-м… возможности. Однако вы не можете никого заразить и не повторите судьбу его величества Ладера.
Первым очнулся Фортем: выключил экран и сгреб меня в объятия. Вдохнув знакомый запах, оказавшись в теплых руках, я медленно начала осознавать, от чего меня только что уберегла судьба.
Слезы сами хлынули из глаз.
– Ну, не плачь. Все позади. Я же говорил, ты сильная и справишься.
Пальцы мужчины ласково перебирали мои волосы, а голос успокаивал, хотя я почти не разбирала слов. Все напряжение последних дней, все страхи и постоянное ожидание боли вырвались наружу. Я так боялась, что сейчас снова проснусь! И окажется, что нет никаких антител, нет способности сопротивляться лихорадке, нет ничего, кроме обреченного ожидания конца.
Нет этого прикосновения, которого, как я думала, мы лишились навсегда.
– Паулина!
Мы резко отпрянули друг от друга. Люк заключил меня в объятия и с облегчением выдохнул:
– Я только что узнал. Как я рад! Благодарю звезды, что в тебе есть кровь с Земли!
– Я смогу вернуться к себе? – От слез нос заложило, и голос сделался смешным, словно я вдохнула воздух из детского шарика.
– Да, – улыбнулся брат. – Я уже приказал твоей новой горничной сделать ванну, принести ужин и застелить свежую постель. Сегодня ты будешь спать у себя.
Я снова не смогла сдержать слез. Это было так невероятно! Если бы было больше сил, я бы начала прыгать как сумасшедшая. Я ею и была в этот момент абсолютного счастья.
– А… а Тамир?
Фортем не сдержал торжествующей ухмылки:
– А он, дорогая невеста, не дгнарн и не гуманоид с Земли. Так что пусть сидит под карантином весь инкубационный период.
– Аднар, – я укоризненно покачала головой, – то, что я не умираю, не значит, что я отупела. Хэжин сказал, я не заразна.
– Ластиар права, – кивнул врач. – Господину Ортесу также ничто не угрожает. На этот раз удача не обошла стороной наш дворец.
Скорчив недовольную мину, Аднар отключил и экран Тамира. Тот буквально сиял: и от радости за меня, и от того, что получилось насолить Фортему. Люк хмурился, поглядывая на него, но молчал. Только обнимал меня за плечи. Я так радовалась этим объятиям!
Неожиданно накатила сонливость. Глаза начали слипаться, украдкой я зевала.
– А то, что я сильнее, чем прежде, – это последствия? То, о чем говорил Градвин?
– Мы еще не до конца изучили механизм, но примерно так. Если позволите, завтра проведем несколько тестов. Они должны помочь нам понять, как действует лихорадка на вашу кровь, а вам – как использовать ее с максимальной эффективностью.
Я кивнула, не став уточнять, что предпочла бы не использовать ее совсем. Портить нытьем такой момент? Нет уж, я не для того осталась чудом жива, чтобы размазывать сопли. Что, в конце концов, есть сыпь на руках? Ерунда! Особенно в сравнении с возможностью жить.
Последним подошел Градвин.
– Не пойми меня неправильно, Поля, – грустно сказал он, – я рад, что ты здорова и не умрешь, но… это открытие должен был сделать я! Мне не хватило двенадцати часов!
Хэжин рассмеялся и потрепал парня по плечу:
– У тебя все впереди. И нам бы очень пригодилось, если бы ты стал частью команды по поиску лекарства.
– Правда, Градвин, – мягко, но настойчиво сказал Люк, – хватит соперничества. Если сумеем сделать вакцину, приблизимся к победе в этой войне.
Парню ничего не оставалось, кроме как согласиться, а я, стремясь поскорее покинуть нижние уровни, засобиралась наверх.
– Аднар, собери вечером министров и совет, я хочу обсудить все с учетом сегодняшнего проникновения, – попросил Люк. – Тамир, приехал Грессен, думаю, он захочет с тобой увидеться. Градвин, Хэжин, продолжайте разработку лекарства. Помните о необходимом отдыхе, никому не принесет пользы, если вы свалитесь от усталости. Паулина, а тебя я попрошу отдыхать, восстанавливаться и быть максимально осторожной. Я надеюсь, информация о твоей болезни не уйдет за пределы дворца. И мы сможем это использовать. У меня еще есть немного времени до вечера, поговорю с Грессеном. Нам нужна помощь Денеба. Хотя вряд ли они согласятся.
– Это и в их интересах. Примжины не остановятся на одной системе, завоюют нас и пойдут дальше, развалив альянс.
– Надо брать тебя на переговоры, – задумчиво протянул Люк. – И вопрошать: если уж принцесса, которая всю жизнь провела в диком мире, понимает, почему вы, идиоты коронованные, не способны?!
Я фыркнула. Да, Грессен при более детальном знакомстве показался мне как раз таким: напыщенным идиотом. И еще под вопросом, не он ли притащил странного посетителя, который вырубил Градвина. И не благодаря ли ему я выздоровела, тоже вопрос хороший.
Дорога до покоев оказалась приятно привычной. Я невольно вспоминала, как шла сюда в первый раз. Каким удивительным и новым казался мир вокруг. Как поражала каждая мелочь. Сейчас я испытывала схожие ощущения. Вот уж не думала, что еще увижу эти комнаты. Огромную ванну.
– Госпожа, – рыжеволосая девушка с милыми остроконечными ушками склонилась, когда я вошла, – меня зовут Ванирди, я ваша новая горничная. Рада буду помочь в любое время суток.
– Э-э-э… спасибо, Ванирди.
Для себя я решила: первым же делом срочно схожу к Фортему и упрошу его вернуть мне Мирну. Похищения похищениями, а горничная стала не только помощницей, но и подругой. Подумаешь, один раз накосячила. Так внимательнее будет в следующий раз (ну и я заодно). О том, что чувствовала Мирна, подведя и хозяйку, и возлюбленного, я вообще старалась не думать.
Наспех искупалась, быстро вытащила платье и с удивлением обнаружила, что, сама того не желая, схватила одно очень памятное: именно в нем я была во время поездки в убежище и в музей. А еще в нем же я была в чьем-то очень интересном сне, одна мысль о котором заставляла щеки пылать.
Горничная уложила мне волосы, наотрез отказавшись делать мои любимые прямые пряди. По ее словам, публичное выступление принцессы обязывало к высокой и сложной прическе. Водрузила мне на голову какую-то странной формы диадему и вплела в серебристое кружево пряди моих волос. От боевого макияжа насилу отбилась.
Еще разок: вернуть Мирну! Вернуть Мирну, или я запомнюсь людям в качестве новогодней елки! Будут наряжать мои бюсты каждый год… или вообще вместо Масленицы сожгут.
Я зевнула и потянулась. Еще только занимался вечер, но из-за разрушителя над дворцом казалось, будто уже вовсю смеркается. Хотелось лечь и поспать, наслаждаясь правом просто жить.
Но сначала заверну в гости к одному не в меру суровому ксенофилу.
Как же прекрасно быть здоровой! Иметь возможность пойти куда хочешь. Делать что хочешь. Можно попросить принести чаю, можно включить фильм или книгу, можно бродить по саду или сидеть на балконе, глядя на город вдали. Нет этого мерзкого, отравляющего все внутри страха. Нет непрерывных мыслей: «А что будет дальше?» Нет извечного вопроса – а есть ли что-то там, за чертой? Что будет, когда меня не станет?
Я пыталась поверить в мир по ту сторону смерти. Очень хотела искренне полагать, что там что-то есть. Но никак не получалось. В глубине души я знала, что там только темнота, и ничего иного.
С другой стороны, я и во внеземные цивилизации не верила. А теперь принцесса одной из них.
Прежде чем выйти из покоев, я занялась тем, что отрезала от перчаток пальцы и сделала себе митенки. Они закрывали почти всю бриллиантовую россыпь на руках, разве что на тыльной стороне ладони и пальцах отдельные частички немного виднелись. Но теперь я хотя бы могла ходить по дворцу, не привлекая лишнего внимания.
Только-только стала привычным обитателем для прислуги и стражи, и вот: снова все начали пялиться при встрече. Я стала каким-то чудом природы. Сначала приехала из дикого мира, а теперь еще и выжила с болезнью, от которой чуть вся императорская семья не полегла.
Я вдруг поймала себя на том, что смотрюсь в зеркало и старательно крашу губы. Чуть не рассмеялась от собственного волнения. Серьезно? Я волнуюсь перед тем, как залететь в кабинет Фортема и устроить там показательное выступление? Да уж, времена меняются. Времена, чувства, отношения. Как все изменилось, резко и странно.
– В… – Я снова забыла имя служанки и махнула рукой, не стала звать.
В кабинете Фортема я еще не была, так что ориентировалась по карте системы. Естественно, потратила на дорогу куда больше времени, чем ожидала, и замерла перед панелью доступа.
А если он не один?
А если его нет, я должна подождать или зайти позже? Или меня вообще не пустит система? У всех были какие-то коды доступа, а у меня только эмирт, но никакие двери он не открывал. По-моему, мне просто-напросто забыли выдать местные ключики. Или не забыли. В надежде, что я всюду буду ходить с прислугой и не стану совать любопытный нос в чужой вопрос.
Размечтались. Надо было успокоиться, он ведь телепат. Почувствует мое волнение, неуверенность – и пиши пропало. Ни за что не разрешит.
Тут я поняла, что Фортем наверняка уже знает, что я пришла, из-за той же телепатии, и решилась. Вдохнула полной грудью и коснулась панели.
* * *
Перед Фортемом лежал экран, на котором он рисовал простенькую схему. Она напоминала чем-то пирамиду.
«Примжины» – верхняя ступень. Ниже: «Покровитель. Неизвестен». Затем: «Кен Болднер: высокопоставленный предатель. Канопус», а рядом: «Неизвестный предатель. Денеб, Бетельгейзе и так далее». Затем шли имена исполнителей, куда попали и Хенсем с Таяной. Правда, рядом с именем дгнарны красовалась звездочка – перебежчица. Или шпионка. Никогда нельзя знать наверняка.
Звуковой сигнал возвестил о посетителе. Мельком мужчина глянул на главный экран и чуть не поперхнулся от неожиданности.
– Паулина? – Он обернулся.
Судя по хмурому лицу, принцессу снова что-то не то расстроило, не то не устроило. Она была удивительно хороша в длинном синем платье, в котором он с удивлением узнал то самое, с прогулки по убежищу и музею. Разве что руки теперь закрывала и старательно прятала да прическу делала высокую и сложную, хотя, по его мнению, и то, и то совершенно напрасно.
– Я хочу с тобой поговорить.
– Только поговорить? – Аднар изобразил разочарование.
А она даже не улыбнулась. Надо было что-то решать с их отношениями и повисшей в воздухе помолвкой. Если он проиграет в этой пока еще теневой войне, то эти месяцы могут стать последними в их жизни. Неужели стоит тратить их на споры и недомолвки?
– Мне нужна Мирна.
– Исключено, – мгновенно ответил он. – Мирна допустила твое похищение. Я ею недоволен.
– А я довольна. Новая горничная мне не нравится.
– А ты, моя дорогая, все еще принцесса, безопасность которой я обеспечиваю.
– Не находишь, что я и сама теперь могу обеспечить свою безопасность?
– Твои новые способности не защитят тебя от выстрелов и взрывов.
– Штучки Градвина снова при мне. Они уже выручали.
– Паулина, это не обсуждается. Мирна не вернется, она совершила ошибку и должна благодарить, что осталась жива.
– Аднар!
– Люблю, когда ты произносишь мое имя, но сейчас почему-то злюсь.
Он с намеком на нее посмотрел. Но когда мисс Виккерс вообще смущалась? Он порой с тоской думал о временах, когда они отпускали в адрес друг друга колкие шуточки. Тогда все было как-то проще. Запретил, рявкнул – и она унеслась обиженно сопеть под одеяло. А сейчас запретил, рявкнул и стоишь, смотришь в грустные глаза, а в голове какие-то совершенно неподобающие картины.
– Ты несправедлив к ней! Она не заслужила такого наказания.
– Что ж, полагаю, ты права. Вечером отдам приказ, Мирна сможет идти на все четыре стороны.
– Но…
Нет, больше он эту безмозглую служанку к ней не допустит. Что за телохранитель, который отпускает госпожу лишь на основании слов стражника? Если бы не Мирна, им бы не пришлось переживать целую неделю в мучительном ожидании смерти принцессы. От этой мысли внутри поднялась волна ярости.
А Паулина, пока он молча бесился, подошла еще ближе. Легкий запах ее духов вытеснил мысли об ответственности и работе, оставил какую-то легкомысленную ерунду. Глоток свежего воздуха на фоне всего происходящего.
Тонкие прохладные пальчики скользнули по его руке, забрались под рубашку и прижались к животу, отчего мышцы свело в отчаянной попытке сохранить самообладание. Губы принцессы оказались совсем рядом. Мягкие, блестящие от бесцветной помады.
– Пожалуйста… – вкрадчиво прошептала Паулина. – Мирна моя подруга. У меня так мало друзей. Пожалуйста… верни ее ко мне. Я сделаю все, что ты хочешь.
– Все? – вышло хрипло и сдавленно.
С каких пор Фортему отказывает самообладание от одного прикосновения женщины?
– Все. Люк занят и постоянно загружен, ты работаешь. Новая горничная – какой-то робот, неспособный на эмоции, а у нас с Тамиром не так уж много общих тем.
Фортем расхохотался. С удовольствием рассмеялся, хотя по замыслу этой маленькой интриганки должен был разозлиться и сделать все, как она просит. Руки сами обвили талию принцессы, прижимая к груди. Паулина задрала голову, чтобы обиженно фыркнуть.
– Что ты смеешься?
– Тебе не хватает опыта дворцовых интриг, мисс Виккерс.
– Обращусь за мастер-классом к Таяне. Так ты вернешь мне Мирну или нет?
– Нет.
– Аднар!
Даже ножкой топнула. Вот она, последняя стадия отчаяния коронованных особ. Хотя эта еще без тиары. Надо будет напомнить Люку, чтобы выдал ей атрибут принадлежности к императорской семье.
– Ты думаешь, вот так можно прийти, погладить меня и получить все, что хочешь? Я, милая, на такие уловки не ведусь последние лет десять. Иные, чтобы получить хотя бы десятую часть, с порога на коленях стояли.
Ляпнул и понял, что зря. И когда он научится с ней общаться?
– Вы действительно хотите, чтобы я опустилась на колени? – Голос похолодел, а блеск в глазах сменился тоской.
Нет, нет! Только не «вы»! Если она снова забудет его имя, он сойдет с ума.
– Я не это хотел сказать.
– Тогда что?
– Только то, что, помимо твоего желания поболтать с подружкой, есть еще вопросы безопасности и моей репутации. Я и так совершил в последнее время слишком много ошибок. А ты сейчас просишь сделать еще одну: отпустить безответственную и глупую Мирну, да не просто отпустить, а снова приставить ее к тебе!
– Похоже, придется это сделать… – задумчиво протянула девушка.
Что? Он не сразу сообразил, что она делает, лишь когда Паулина опустилась на колени, выругался и силой ее поднял. Даже встряхнул, чтобы в кудрявую голову не лезли дурные мысли. Из прически выбились несколько непослушных прядок.
– Хватит! – прикрикнул. – Не веди себя как ребенок.
– Пожалуйста… пожалуйста… умоляю тебя.
Не получилось умолять на коленях, так использовала запрещенный прием. Чувствовать, как она прижимается, покрывает его шею легкими поцелуями и перемежает эту пытку вкрадчивыми просьбами… Фортему показалось, у него зашевелились шипы от этой ласки. Украдкой он скосил глаза, чтобы проверить.
Неопытность Паулины шла ей только в плюс. Надолго его не хватило.
– Ладно. Хорошо, твоя взяла, я дам ей еще один шанс, но предупреждаю обеих: один косяк – и она окажется на улице. Даже если этим косяком будет твое желание прогуляться без охраны.
– Как прикажете, лорд Фортем. – Принцесса просияла.
Конечно, тут же прекратила безобразничать. Женщины… если она будет с ним ласковой только когда что-то понадобится, придется ежедневно у нее что-нибудь отбирать.
– Желаете что-то еще, ластиар?
– Разве что… вы меня отпустите?
Он сам не заметил, что с силой прижимал ее к себе. Руки словно жили сами по себе и не хотели разжиматься. Фортем сделал над собой усилие.
– Паулина…
– Тебе нужно работать. Я знаю. Есть какие-нибудь подвижки?
Он покачал головой:
– Затаились. Мы уничтожили всех, кто шпионил для них. Очевидно, у примжинов есть влиятельный союзник, но он не вхож во дворец Канопуса. Поэтому какое-то время они посидят тихо. Тем более что через тебя добраться до Люка не получилось.
При упоминании Люка она помрачнела: он так и не поговорил с ней толком после всего. Мимолетно обнял, когда стало ясно, что она не умрет, и на этом все. Брат больше не звал ее на ужины и не приходил, чтобы просто поболтать. Многое изменилось после возвращения. Слишком много перемен для маленькой Паулины.
– Набирайся энергии и восстанавливайся, хорошо? Нам понадобится и твоя сила тоже.
– Энергии во мне теперь хоть отбавляй. Правда, какой-то странной, но вселенной в зубы не смотрят.
Они синхронно посмотрели на ее руки. На следы лихорадки, закрытые изящными митенками. Теперь их наверняка начнут шить специально для принцессы, а среди прислуги и молодежи пойдет слух о новой моде. Девушки от мала до велика невольно станут копировать деталь нарядов принцессы, отчего она еще больше будет хмуриться. И как же ее убедить, что она совсем не стала уродиной?
Проклятый мальчишка проводит с ней кучу времени, а он по уши погряз в работе. Фортему казалось, он теряет и империю, и Паулину. Порой так хотелось схватить принцессу в охапку и унестись куда-нибудь, сбежать. Провести остаток времени вдвоем. Мучить ее ночами, добиться того, чтобы она призналась: он нужен ей. Нужен как воздух, она принадлежит ему и больше не посмеет даже подумать о другом.
Если не удастся найти способ привязать ее к себе, Ортес получит то, чего больше всего хочет. Фортем старался не думать об этом, но непрошеные мрачные мысли то и дело лезли в голову. Он ненавидел ревность. Особенно к ней – девушке, к которой нельзя было оставаться равнодушным.
– Приятного дня, – улыбнулась Паулина. – Спасибо.
– Интриганка, – бросил он ей вслед.
На что она лишь пожала плечами.
Вот так всегда: после поцелуев оставалось чувство разочарования и одиночества. Причем совершенно неважно, по какой причине эти поцелуи вдруг заканчивались.
* * *
Щеки пылали, когда я вернулась в комнату. Что я сделала?! Губы до сих пор покалывало, я невольно прижимала к ним ладонь. Я действительно на это решилась?
Рухнула на постель и застонала. Чувствовала себя школьницей, которая впервые в жизни поцеловалась с мальчиком.
Невольно вспоминался поцелуй Тамира. Вызвавший лишь удивление, страх за него, отчаяние. Ни следа той волны жара и болезненного ощущения во всем теле. И почему я не могла выбрать хорошего парня?
Годдер примостился рядом, блаженно мурлыкая. Соскучился по хозяйке, все время путался под ногами и при любом удачном моменте лез под руку – гладиться и ласкаться.
Я подошла к окну. Отныне над садом, где мы познакомились с Тамиром и Градвином, нависала тень мощного разрушителя. Он привносил в умиротворяющий и светлый пейзаж какую-то нотку страха, что ли. Смотрелся нелепо. Война, а точнее, ее отголоски, не соответствовали Альсахлу и дворцу. Они были здесь чужими. И ждали чужих. Наверное, каждый житель Террестриса по нескольку раз в день смотрел в небо, ожидая гостей из неведомых звездных систем. Хотя вряд ли им рассказали о примжинах. Скорее, народ ждал других гостей – реальных, имеющих конкретный облик, обладающих конкретными именами. Им было даже проще.
– Ваше высочество, к вам посетитель, – раздалось из динамика.
– Впускай, – нахмурилась я.
А сердце забилось чаще.
Но когда я увидела Мирну с высоким стаканом в руке, то едва сдержалась, чтобы не завизжать. Горничная была все в той же форме местной прислуги. Немного бледная, уставшая – но зато своя!
Совсем не по-принцессовски я бросилась ей на шею.
– Ай, задушите, принцесса!
– Верну-у-улась! Эта странная девица с непроизносимым именем меня пугала. Как хорошо, что ты здесь! Я скоро сойду с ума.
– Зря ты меня вернула, – вздохнула Мирна. – Я действительно ошиблась.
– Тогда надо перевешать половину дворца. Включая, между прочим, Люка – это они с Фортемом просмотрели Болднера, а не ты. Если уж император ему доверял… Но так как я добрая, то вешать никого не будем. Есть хочешь?
Но Мирна уже вернулась к роли личной горничной и только отмахнулась:
– Мне сказали, ты последний раз ела утром. А уже смеркается! Я принесла коктейль из фруктов и молока асавы. Если ты его не выпьешь, нажалуюсь лорду Фортему. Он будет кормить тебя с ложечки.
– Давай. – Я улыбнулась. – Надо позвать Тамира и Градвина. Правда, Градвин занят работой, но Тамирка-то сто процентов где-то бесцельно шатается.
Однако я ошиблась: вызвать Тамира ни через систему, ни по эмирту не удалось.
– Странно. Неужто занят?
Я рассказывала Мирне обо всем, что произошло, пока она сидела взаперти, и по мере рассказа рот служанки медленно открывался. Я и сама бы не поверила, расскажи мне кто эту историю длинного путешествия и чуть менее длинной болезни.
– Тебе что, вообще ничего не рассказывали? – спросила я, когда Мирна начала хлюпать носом на части про лихорадку.
– Нет, откуда? Тюрьма поддерживается роботами, я людей-то не видела.
– Изверг.
– Не-е-ет. Это не изверг, это влюбленный мужик. Он тут рвал и метал, когда тебя похитили. Не убил меня исключительно потому, что ластар не дал. Сорвался за тобой буквально через несколько дней.
Я смутилась. Не то чтобы ситуация не подошла к своей развязке, просто говорить о чувствах с Мирной, которая и сама была неравнодушна к Фортему, – это как-то слишком жестоко.
– Жутковато смотрится, да? – Я махнула рукой на окно.
– Разрушитель? Зато его щиты не пробить с орбиты. Лучше так, чем быть открытыми всей галактике. Да и вообще, откуда такой пессимизм? Встряхнись, принцесса! Это еще не война, это меры предосторожности.
– Это война, Мирна, – покачала я головой. – Начало войны. Я каждый день вижу напоминание на своих руках.
– Напоминание о чуде. И о шансе для всей галактики. Градвин и Хэжин выделят антитела в твоей крови и сделают лекарство.
– И примжины об этом знают. Примжины и те, кто им помогает. Они знают, что время на исходе, а загнанный зверь сражается особенно неистово.
– Мы все равно не можем ничего сейчас поделать. Не смотри на него. Давай глянем голофильм.
Мирна решительно опустила шторы, и я не стала спорить. Даже ощутила некую благодарность. Мне надо было отвлекаться, не думать обо всем происходящем, иначе я просто сойду с ума, бесконечно перекручивая в голове одни и те же мысли.
– Переодевайся и пей свой коктейль. Хватит упрощать врагу задачу. Если ты умрешь от тоски, им даже напрягаться не придется.
– Я просто хочу, чтобы эта черная полоса закончилась, – вздохнула я, стаскивая митенки.
В полумраке спальни звездная россыпь на руках светилась особенно ярко.
