Глава пятнадцатая. Зубастая жертва
Пока его союзники падали в обморок или прощались со своими мечтами, Труммер действовал смело и целенаправленно. Единственно, чего опасался, так это непроизвольных выстрелов и нечаянных ранений. Тем более что стволы были направлены прямо в головы заговорщиков. Ну, разве что после обморока медсестры и окаменения врача все три револьвера сместились на тушку чужака.
Поэтому первым делом Поль попросту нарушил связующие структуры опасного оружия. Порошком железо не осыпалось и на кусочки не развалилось, но зато стало мягким, как тёплый воск, и по всем статьям не пригодным к использованию. Что с его револьвером что-то не так, сообразил первым тот самый горлопан. Да он и стоял впереди своих подельников:
– Что за ерунда? – пробормотал он, поднося оружие чуть ли не к своему носу, разглядывая его и с некоторым ужасом сминая мягкий курок.
Тогда как его напарники уже падали на пол, можно сказать, почти бездыханными тушками. А там и лидер этой невоспитанной компашки свалился с ног, успев промычать что-то несуразное. Убивать их а’перв не стал, пусть лучше все пока думают, что он вгоняет своих врагов в состояние инсульта. Или инфаркта. Иначе могут и союзники испугаться, приняв гостя из-за Грани за исчадие ада.
Ещё последнее тело валилось с ног, а Труммер уже метнулся к двери. Вначале выглянул в коридор, убедился, что никто рядом не стоит, на помощь фальшивым больным не несётся, да и вообще излишнего любопытства не проявляет. Всё-таки кабинет этот находился в самой оконечности крыла, и здесь просто так больные или медсёстры не околачивались. Хотя не факт, что наблюдение снято. Ведь как-то эти вот соглядатаи выследили визит постороннего? Или они только сами оставались здесь на подпольной работе?
Закрыв плотно двери, поощер ещё и стулом их подпёр, и только потом озадачился приведением в чувство своих союзников. Начал с доктора, который к данному моменту из крайне бледного патиссона превратился в розовый помидор.
– Эй, дружище? – Поль не только поддерживал эскулапа под локоток, но ещё и своими основными умениями пользовался, взбадривая, подлечивая и восстанавливая. – Ты как? Присядь пока… И кончай нервничать, уже всё позади. Только и надо будет незаметно развезти этих буйнопомешанных больных по иным палатам или отделениям. Ей?.. Дыши! Глубже дыши! Вот, молодец…
После чего, сожалея, что до сих пор не знает имени врача, стал приводить в сознание даму, пострадавшую от всплеска негативных эмоций. Вот с ней пришлось повозиться изрядно. Вряд ли она являлась настолько мнительной. Скорей всего прежние переживания наслоились, ну а неожиданность появления брутальной троицы просто надломила моральный дух окончательно. Да и сердечко весьма слабеньким оказалось.
Чуть позже прозвучал комментарий оклемавшегося врача:
– Бедняжка! Целый день на нервах, и тут такое…
Он тоже подключился к восстановительной терапии, чуть ли не отталкивая чужака от женщины. И как-то слишком уж ревниво отнёсся к касаниям рук Труммера к прекрасному телу. Но Оюкен, уже максимально взбодрённая и кипящая энергией, сама вскочила на ноги, словно не слишком озадачивалась прежним своим состоянием. Ещё и распоряжаться стала, с ходу опознав буйных больных:
– Эти трое в инфекционном лежали, якобы с подозрением на дизентерию. И раз здесь оказались, вдали от своей палаты, то не удивлюсь, что у них есть сообщник среди медперсонала. Но мы его моментально вычислим, ведь наверняка он станет искать их. Или интересоваться, что с ними случилось. Поэтому я – за каталкой. Будем развозить по одному в разные отделения, но в палаты интенсивной терапии.
Врач кривил носом, но слова своей подчинённой не оспаривал. Из чего следовало, что она либо занимает высокое место в организации заговорщиков, либо в крайне близких отношениях с главным эскулапом госпиталя. И скорей всего последнее, если суммировать все прежние, подмеченные детали отношений. Ну и не следовало забывать, что эта ачи являлась (как минимум) е’втором, что уже возносило её на несколько ступенек над остальными.
Но в данный момент Поля интересовало совершенно иное:
– В этом халате я не слишком на вашего коллегу похож. Может, что-то попроще из одежды подберёте? Например, одеяние санитара?
– Точно! Сейчас принесу! – пообещала Оюкен. Но перед тем как выйти, стрельнула взглядом на лежащие тела и поинтересовалась: – Как ты это сделал? Да ещё и сразу троих?
– Объясню. Сразу после того, как вы расскажете о своей защите против моих действий.
Он до сих пор терзался незнанием: как же сумели защититься его новые союзники от воздействия «отбор»? Получить сразу ответ он не надеялся, так что и не расстраивался, когда услышал:
– Но я же первая спросила! И если не хочешь отвечать, мы все останемся при своих.
После чего симпатичное создание покинуло кабинет. А оставшиеся мужчины, посматривая через оставленную дверную щель в коридор, потихоньку переговаривались на разные темы:
– Что с тобой произошло, пока ты прятался в потайной каморке? – Этот момент врача интересовал не в пример больше, чем причина бездействия лежащих рядом тел. – У меня создалось впечатление, что изнутри всё выжжено каким-то особым пламенем.
– Нет, пламенем я не пользовался. – Труммер старался взвешивать каждое слово на весах целесообразности. – Но твои впечатления не совсем далеки от истины. Пока сидел в одиночестве, решил поэкспериментировать, дабы скорей восстановить своё здоровье. Поставленной цели достиг, а вот некий процесс чуть не вырвался из-под контроля. Пришлось спешно сбрасывать излишки энергии на окружающие предметы.
Врач покосился на поощера с резко возросшим уважением. Потом чуток подумал и предложил:
– Ну, если ты такой умелец, что камни прожигаешь в пылеобразное состояние, то, может, попытаешься и эти тела в порошок рассеять?.. Мы их просто подметём – и всё. Не придётся возиться с каталками и сновать с ними по всему госпиталю.
– Никак не получится, – разочаровал его Труммер. – Совсем иная субстанция. Вонь, гарь… Да и живые они, через денька три оклемаются, когда нам уже ничем грозить не смогут. И лучше бессознательные тела, чем их тотальная пропажа. Не так ли?
– Конечно, не так! – не соглашался знаток местных отношений. – Если они исчезнут, подумают, что предали и сбежали…
– И начнут искать по окрестностям! Попутно наткнувшись на огромное количество собирающихся для побега ваших друзей и родственников.
Врач с досадой цокнул языком:
– М-да!.. Получается, что ты прав… – И перевёл разговор на иную тему: – А что с твоей одеждой, которую ты спрятал? Без нашего товарища, который успел ускользнуть от ареста, побывать в запретной зоне никак не получится.
– И далеко залив от госпиталя?
– Да вон, за теми скалами, – последовал кивок в сторону окна. – Если по прямой, то метров восемьсот, не больше. Но на пути, помимо госпитального забора с охраной, ещё два периметра с колючей проволокой. Так просто не пробраться… А ещё…
Доктор подробно перечислял все строгости диктаторского режима, насаждаемые в приморской зоне и вокруг военных кораблей. Тогда как Труммер задумался о своих действиях на ближайшую ночь. Потому что никак не хотела умирать одна мыслишка. Мол, «…дождусь ночи, услышу призыв приплывшего из океана кита, да и подамся к заливу, снося любые заслоны направо и налево. Там подбираю припрятанные артефакты, одежду и оружие да телепортируюсь при содействии Тилиуса на родную плоскость. Тем самым банально игнорирую все местные проблемы и разборки. Случайно сюда попал, и нечего тут задерживаться. Тем более что встретили здесь меня крайне неприветливо, пушками…»
К тому же следовало не забывать: дипломатическая миссия к жабокрякам приостановлена, дэмы наверняка злятся, и неизвестно, что им в головы взбредёт, появись желание наказать провинившегося смертного.
Но мыслишка – только таковой и оставалась.
Потому что, с другой стороны, ей всеми силами противилась моральная составляющая. Ну как можно подвести людей, тебе доверившихся? Тем более союзников? И тем более, когда у них всё, в том числе и собственные жизни, поставлено на карту? Не говоря уже о количестве этих людей! Их ведь не трое и не пятеро, а полторы тысячи! Но фоне этого задержка какой-то миссии на день или на два тускнеет и кажется ничего не стоящей.
К тому же а’перву очень, ну очень-очень захотелось побывать на острове-государстве, где живут, правят и распоряжаются своими умениями такие же люди с паранормальными и прочими умениями, как и он. Имелись у него небезосновательные подозрения, что дэмы совершенно ничего не знали о Златоране. В противном случае они без малейшего зазрения совести изъяли бы ценных специалистов и загрузили бы их соответствующей работой. Если уж они из иных миров и вселенных подобных личностей интернировали, то уж у себя из-под носа просто обязаны реквизировать всё ценное и стоящее.
И в будущем, когда удастся вернуться домой, Труммеру следовало тщательно следить за своими словами, чтобы даже намёком не проговориться о Златоране. Дэм Прогрессор – ещё ладно, он логик, стратег, тактик, умный, но скорей прямолинейный и бесхитростный. Если так можно вообще оценивать божественное и бессмертное существо.
А вот Азнара Ревельдайна, умеющая чуть ли не мысли угадывать да пользующаяся всем своим арсеналом женских штучек, может что угодно выпытать. Недаром её почётное прозвище – Кобра.
Но это всё будет потом. А сейчас следовало как-то сориентироваться в своих действиях, учитывая в раскладах свои ценнейшие артефакты, кита Тилиуса, меры необходимой безопасности для всех и предстоящее перемещение на нужное поле сопряжения.
Пока он так размышлял, появилась Оюкен, легко толкающая перед собой кровать-каталку на колёсах. Быстро загрузили ей первое тело, и она отправилась с ним в ведомом только ей направлении, коротко проинформировав:
– Никого нет, только персонал ночного дежурства. Меня никто ни о чём не спрашивал, ничего подозрительного не заметила.
После чего Поль потребовал у врача: можешь мне конкретно нарисовать, где мы, где всё княжество, где нужное нам поле сопряжения и где непосредственно находится Златоран?
– Зачем рисовать? – удивился тот. – У меня карта есть! – И вскоре расстелил довольно большую карту на столе, поясняя при этом: – Тоже, как и многие, мы пытались отыскать некое правило или логарифм, по которым перемещаются поля сопряжения. И тоже ничего не получилось: бессистемный хаос… А теперь смотри…
Княжество оказалось в самом уголке внушительного континента. И сравнительно близко от Излома, или от Грани, как он здесь назывался. Ну а довольно огромный остров располагался чуть ли не в полутора тысячах километрах, в южном направлении, почти с самого края плоскости. Ещё вокруг Златорана виднелась целая россыпь иных, совсем мелких островов.
– Они – в нейтральной зоне почти все, – последовало пояснение, – и туда стоящие в дозорах корабли не заплывают.
«Тем лучше для Тилиуса, – подумал Труммер. – Ему-то уж точно никто не помешает наведаться за мной, а потом и домой отправить. А при нужде и последующем нашем сотрудничестве мы с ним ещё не раз сможем туда вернуться. Теперь бы только глубокой ночи дождаться да ментальную весточку от кита получить…»
– Лишь бы у нас всё получилось, – покусывал доктор в волнении губы. – И мы попали благополучно на остров…
– Кстати, а как себя сами называют жители Златорана?
– Покпросисуды – они. Покпросисуд – он. Покпросисуда – она.
– Ох ты! – поразился не на шутку Поль. – Чего ж так сложно-то? Божества нашего ДОМА и те коротко себя дэмами называют. И звучит несуразно… Или это – аббревиатура?
– Есть несколько версий такого названия. Окружение нашего диктатора расшифровывает это как: покаявшиеся и просящие суда. Ещё и с крайней издёвкой это утверждают. У народа – свои версии. Но в нашем кругу превалирует одна: покорившие пространство и судьбу. Утверждается, что подобное самоназвание оглашали гости оттуда.
– Хм! – Труммер пробовал название на зуб: – Покпросисуд… Так это и вы вскоре станете такими же покпросисудами?.. Хе! Язык сломать можно!
– Ничего смешного в этом не вижу, – ворчал доктор, помогая закидывать на возвращённую каталку второе тело. А когда они вновь остались в чисто мужской компании, вновь уставился в дверную щель, от всей души переживая за старшую медсестру. – Как бы не надорвалась бедняга…
Тогда как Труммер вернулся к карте, присматриваясь к обозначенным точкам на ней:
– Значит, поле сопряжения следующей ночью ожидается вот в этом квадрате? – Получив подтверждение, продолжил: – И до него от моря километров пять? Причём по местности, никоей мерой не приближённой к запретным зонам?
– Ну да… Потому туда и выезжаем якобы на массовый пикник.
– Тогда давай прикинем, как мне незаметно выбраться из госпиталя, чтобы вас не подставить? Дальше я уже и сам все заслоны пройду, чтобы выйти к заливу.
– А потом? – Доктор закрыл дверь, и с нарастающим беспокойством вернулся к столу. – Как ты собираешься перемещаться дальше? Тем более что твой катер найден и сейчас в военном порту.
– Скажем так, у меня имелось не только это средство передвижения, – не стал раскрывать все свои секреты а’перв. – К вечеру я буду в нужном квадрате, не сомневайтесь. И не переживай обо мне: взрывая корабль, я просто действовал не совсем удачно. Потому и пострадал, можно сказать, случайно…
– Всё равно, твоя авантюра с перемещением к заливу – это огромный риск! – не соглашался местный эскулап. – Причём для нас всех!
– Честно говоря, я ещё не до конца определился со своими действиями, – признался Поль, рассматривая резко сгущающиеся сумерки за окном. – Мне вначале должен прийти один сигнал с моря, а уже потом буду решать.
– Чего тут решать?! Мы уже давно придумали, как ты выйдешь отсюда и где будешь находиться в течение дня. Уж поверь мне, так будет намного лучше. А если пропадут твои одежды, оружие и артефакты, наше сообщество тебе всё это компенсирует с лихвой! Не сомневайся!
Тут и Оюкен вернулась с каталкой, на которую тут же закинули третье тело и прикрыли простынкой. А узнав, в чём суть спора, медсестра тоже принялась уговаривать гостя из-за Грани не рисковать, а делать всё, что рекомендуют местные товарищи.
Вот в таких бессмысленных словоречиях они и провели больше часа.
А потом в голове у Труммера раздался ментальный посыл:
«Эй? Ты где?» – Последние сомнения пропали, волнения развеялись: Тилиус жив и здравствует и не забыл о своём спасителе.
