VI. Готы в походе

В кампании лишь незначительное количество времени уходило на бои и столкновения, основную массу времени занимало передвижение войск или осады. Именно походный быт являлся важнейшей составляющей кампании, в которой люди проводили большую часть времени, однако в источниках мы находим самую общую информацию об этом. Это в полной мере касается готов. Информация о походе разбросана у Аммиана Марцеллина, Scriptores Historiae Augustae, в частности в биографии императоров Галлиена и Клавдия, Малха Филадельфийского и Прокопия Кесарийского. Лишь собрав свидетельства источников, мы можем составить далеко не полную, зачастую отрывочную, картину о действиях готов в походе. Свидетельства археологии могут носить вспомогательный характер – например, расположение жилищ в поселении могло отчасти воспроизводиться в таборе, а детали повозок расскажут об их конструкции, однако для готов эти данные неясны.

О походной колонне готов нам известно мало. Судя по прорисовкам изображения колонны Аркадия в Константинополе (402 г.), всадники ехали по бокам, а пехота шла в центре. Это можно объяснить как тем, что с боков ехали предводители, так и просто боевым охранением пешей колонны (ср.: Arr. Ac., 4; 9). Поскольку конники носят короткие накидки (видимо, меховые куртки), чем они отличаются от пеших, то можно склониться к первому предположению. Мы располагаем информацией о колонне остроготов Теодориха Страбона в Эпире (479 г.). Во главе ее идет конница, выполняющая роль разведки и при необходимости сбивающая вражескую стражу; в авангарде основной части находился полководец, центр и арьергард также имели своих начальников. Большая часть обозных, по-видимому, шла в середине, а большая часть повозок в конце колонны (Malch. frg., 18). Во время похода на повозках везли скарб, на них же сидели женщины и дети (Procop. Bel. Goth., I,1,12). Если женщины ехали верхом, то сидели они также по-женски, амазонкой. На повозки же было нагружено оружие, наконечники которого торчали в стороны (Marcel. Com., a. 481,1). Причем во время похода попеременно часть людей сопровождали повозки пешком, а часть отдыхали, едучи на них (Zosim., IV, 25, 3). Малх также отмечает, что в походной колонне остроготов были просто обозные, шедшие пешком, но были и едущие на повозках (Malch. frg., 20: τοῖς ἐπὶ τῶν ἁµαξῶν καὶ τοῖς ἄλλοις σκευοφόροις). Когда же в походе готов не сопровождали их семьи, они грузили свое не столь многочисленное имущество на мулов, что позволяло передвигаться быстрее, чем с повозками, как это показывают рельефы колонны Аркадия.

Второй снизу регистр рельефов южной и восточной сторон колонны Аркадия из папки Э. Фрешфилда в Тринити-колледже в Кембридже, показывающий выход из Константинополя готов.

Воспроизведено по: Liebeschuetz 1990: Pl. 4.2—3.

На закате готской истории обоз продолжал оставаться достаточно многочисленным, особенно когда в поход двигался король, «со всеми своими войсками, стражами и жителями», по выражению Идари (Al-Bayano’l-Mogrib, р. 12). Под последними вполне можно подразумевать обозных – слуг и рабов знатных господ, которые должны были сопровождать своих патронов в походе. Согласно другим авторам, обоз Родерика переносили мулы – животные достаточно быстрые (Al-Kortobí, p. XLVII); они были запряжены в повозки, на которых король «вез все свои сокровища и военные запасы» (al-Makkarí, p. 271) или же «сокровища и гардероб» (Al-Kortobí, p. XLVII; ср.: Koteybah, p. LXX). Очевидно, в поход с королем двинулись и походная казна, и запасы боеприпасов, в первую очередь метательных снарядов, которых должно было хватить на первое время. Под наименованием «гардероб» (wardrobe), если попытаться его интерпретировать, вполне можно увидеть не только, да и не столько платья, сколько тяжелые доспехи, которые в походе были положены на телеги. Естественно, на телегах везли и захваченную добычу (Julian. Hist. Wamb., 27).

Система охранения и разведки у походной колонны готов в целом не была организована (Mauric. Strat., XI, 3,12; ср.: XI, 3, 7), и для их создания требовался специальный приказ (Amm., XXXI,3, 5). Когда ожидалось нападение врага или подозревались засады, готы строились в agmen quadratum (Amm., XXXI,16, 4: formas quadratorum agminum insidiarum metu servantes). Данное выражение Марцеллин во всех остальных случаях использует применительно к римской армии, где оно обозначает походный порядок из трех колонн с авангардом и арьергардом или же просто построение армии в каре. Оба порядка были достаточно близки друг другу: в первом случае речь о каре с колонной посередине, а во втором – без него. Сложно сказать, какой из видов походного порядка визиготов мог иметься в виду, ведь и тот и другой служили для предотвращения внезапных нападений и засад (Amm., XXIV,1, 2; XXVII, 2, 8). Поскольку в первом случае Аммиан употребляет множественное число, а во втором – единственное, то, скорее всего, и походное построение готов было также в три колонны, которые имели прикрытия в авангарде и арьергарде. Однако не ясно, были ли повозки обоза при этом у внутренней или у внешних колонн войск или у всех трех. Возможно, большая часть обоза все же шла в центральной колонне, тогда как в крайних колоннах находились более многочисленные воины.

Рисунок Дж. Беллини по более древней прорисовке итальянского художника (ок. 1560—1570 гг.) рельефа колонны Аркадия в Константинополе (402 г.), представляющий триумфальную процессию римских солдат с мулами, нагруженными оружием, и с пленными готами.

Воспроизведено по: Kollwitz 1941: Beilage 9,2.

Естественно, при необходимости из колонны выделяли мобильный отряд, который выполнял самостоятельные тактические функции. Так, Теодорих в 479 г. выделил 6000 воинов (Malch. frg., 18). Гораздо позднее, в 673 г., Вамба переходил Пиренеи, сам идя у берега по старой римской дороге, но, выслав вперед три авангардных отряда, шедших тремя разными путями (Julian. Hist. Wamb., 10). Еще чуть позднее в ходе этой же кампании в Септимании король из основной армии выделил для взятия Нима сначала значительный по численности передовой отряд, а потом еще послал к ним подкрепление (Julian. Hist. Wamb., 13; 15), что, очевидно, диктовалось поспешностью, с которой король хотел захватить город.

Человек всегда стремился огородить от опасностей свое местопребывание, особенно если оно находится на враждебной территории и если идет перемещение не только мужчин, но и их семей. Поскольку германцы не имели традиции возводить полевые укрепления вокруг лагеря, то они стали применять вагенбург в качестве средства полевой защиты.

У германцев в походе обычно существовал большой обоз. Во время своего переселения в конце II в. до н. э. кимвры и тевтоны, по-видимому, уже составляли свои повозки в виде некоего полевого укрепления. В битве при Верцеллах (101 г. до н. э.) жены кимвров, когда их мужья были разбиты римлянами и враги подошли к лагерю, обороняли последний, выставив повозки повсюду и взобравшись на них. Флор так описывает этот бой: «Битва с их [кимврами] женами была не менее яростной, чем с ними самими, когда, выставив отовсюду повозки и телеги, они, стоя вверху, сражались сверху, как с башен, ланцеями и контусами» (Flor., I, 38,16 = III, 3,16; хотя ср., где нет речи об этом укреплении: Plut. Marius, 27; Plin. N.h., VIII,143). Аналогично описывает данный бой с женщинами и Павел Орозий (Hist., V,16,17): «Женщины подняли едва ли не более тяжелое сражение: они же сами, окруженные повозками в виде лагеря, долго отражали римлян, сражаясь сверху» (ср.: Oros. Hist., VI, 21,17). Однако в 55 г. до н. э. узипеты и тенктеры не располагали свой лагерь в виде кольца. Когда римляне ворвались в этот лагерь, они сражались среди повозок и обоза (Caes., IV,14: inter carros impedimentaque). Возможно, определенный переходный этап к укреплению из повозок мы можем наблюдать у галлов-гельветов, которые отступали в свой лагерь, укрепленный повозками. Цезарь отмечает и конкретный способ обороны лагеря: «Также до поздней ночи сражались у обоза, потому что гельветы выставили вместо вала повозки (pro vallo carros obiecerunt) и с более высокого места бросали в подходящих наших снаряды, и многие из них среди повозок и колес бросали матары и трагулы и наших ранили» (Caes. B.G., I, 26). По-видимому, тут мы наблюдаем некий переходный этап собственно к вагенбургу, когда еще часть повозок просто стояла впереди остального обоза и, возможно, упирались с боков в какие-то естественные препятствия. Однако уже в 58 г. до н. э. коалиция германских племен во главе с Ариовистом использовала вагенбург из двух родов повозок в качестве лагеря, где во время боя помещались женщины (Caes. B.G., I, 51: omnemque aciem suam raedis et carris circumdederunt).

Очевидно, уже в третьей четверти III в. готы в своих наступательных экспедициях стали применять вагенбург. Уже в 268 г. готы были разбиты Галлиеном, и «узнав об этом, скифы, сделав карраго, попытались бежать через гору Гессак» (SHA, XXIII,13, 9). После битвы при Наиссе в 269 г. Клавдий II захватил «огромный карраго» готов (SHA, XXV, 8, 5: ingens carrago; ср.: SHA, XXVI,11, 6). Впрочем, готы отступают в Македонию, защищаясь выставленными вперед повозками (Zosim., I, 45,1).

Отметим, что уже применительно к событиям III в. биограф императоров Трибеллий Поллион употребляет технический термин carrago – вагенбург из построенных в виде круга повозок. Аммиан Марцеллин поясняет, что это готское слово (Amm., XXXI, 7,7: ad carraginem – quam ita ipsi appellant… regressae). Последнее считается предположительно кельтско-германской конструкцией, образованной из двух слов: галльского carrus – «повозка» и германского hago – «изгородь». Возможно, что автор, который писал биографии Галлиена и Клавдия на рубеже IV—V вв., использовал термин своего времени. Таким образом, уже в этот период готы использовали вагенбург. Последний готы использовали при отступлении, по-видимому, в основном для защиты от конницы римлян, которая сильно их беспокоила своими налетами. Причем, согласно описаниям Требеллия Поллиона и Зосима, получается, что готы используют мобильный лагерь, то есть походные колонны защищаются повозками. В период позднего Средневековья на марше колонны с обеих сторон прикрывались цепью повозок. Однако для такого взаимодействия внутри походной колонны нужна достаточно дисциплинированная армия, которая может сохранять определенный порядок. Для готской орды сохранять такой порядок передвижения было бы сложно. Тем более что в биографии Галлиена упоминается о попытке прохода через горы. Вероятно, речь идет о вагенбурге, который используется просто как укрепленный мобильный лагерь.

На такой вывод нас наводит и использование carrago в последней трети IV в. Аммиан Марцеллин ясно говорит о том, что вагенбург составлялся из повозок, составленных в форме круга. В походе у него была основная функция – мобильный лагерь (Amm., XXXI,8,1; ср.: 7, 6). Это опорный пункт, откуда шли на штурм укреплений (Amm., XXXI,15,5), куда свозится добыча (Amm., XXXI,7, 5), куда стягиваются все отряды, разбросанные по местности, при угрозе со стороны сильного противника (Claud., V (In Ruf., II), 124—126; Theodoret., V,5,2), и, наоборот, откуда расходятся шайки грабить местность (Amm., XXXI,7,7). Естественно, вернувшись в лагерь, воины отдыхали, приводили себя в порядок и лечили раны, используя средства народной медицины.

В лагере готы располагались в палатках (Amm., XXXI,7,15; 15,15: tentoria; Zosim., V, 29,1; Sozom., VI,37; IX,7: σκηναί). В пятом регистре южной стороны колонны Аркадия видим треугольные в разрезе палатки, внутри которых размещаются по три человека. Такие небольшие походные палатки были не римскими, а варварскими, в данном случае готскими. В палатках же жили внутри вагенбурга (Amm., XXXI,7,15; ср.: 8). Следовательно, сами повозки не являлись домами на колесах или юртами. Это был лишь транспорт для перевозки семьи и имущества в походе, тогда как на привале в них не находились, переходя в палатки. Длинные копья в лагере ставились перед палаткой, а не рядом с воином внутри ее. Евагрий замечает о шатре Теодориха Страбона: «Приготовленное к бою копье было для него привешено за петлю перед палаткой по варварскому образцу» (Evag. Hist. eccl., III,25; ср.: Joan. Ant. frg., 211, 5). В лагере были семьи, которые сопровождали мужей в экспедиции (Zosim., IV, 25, 3). По-видимому, никакого особого порядка при разбивке лагеря не соблюдали, лишь родичи стремились расположиться рядом друг с другом (Mauric. Strat., XI, 3,14). У короля также была своя палатка или, скорее, шатер (Sozom., IX, 7; Euarg. Hist. eccl., III, 25; Theophan., p. 126, l. 18). Перед ним была свободная площадка, на которой предводитель мог упражняться в езде на коне (Euarg. Hist. eccl., III, 25; Theophan., p. 126, ll. 17—19).

Часть рельефов южной стороны колонны Аркадия (третий-пятый витки). Снизу в двух спиралях армия идет маршем, сверху – готы в палатках.

Воспроизведено по: Freshfield  1922: Pl. XVI.

Естественно, при превосходстве вражеских сил обороняются из вагенбурга, классический пример чему находим в битве при Адрианополе (Amm., XXXI,12, 8—13, 7). Лагерь обычно располагался на безопасном месте на возвышенностях. Иногда и этих естественных укреплений оказывалось недостаточно. Так, когда находящемуся в Фессалии Алариху угрожает римская армия Стилихона (395 г.), Гот, «…устрашенный его прибытием, собирается на одну / равнину и окружает пастбище защитным кругом; / тогда с двойным рвом он вздымает непреодолимый вал чередующимися кольями, и в виде стены расположенные / повозки он вытягивает выкроенными бычками» (Claud., V (In Ruf., II), 125—129). Следовательно, вагенбург был укреплен двойным рвом, посередине которого еще находился и частокол. Подобные укрепления могли быть сделаны только при очень большой опасности. Причем все визиготское войско сконцентрировалось в этом вагенбурге. Аналогичную концентрацию визиготов в одном укрепленном лагере мы наблюдаем и позднее, вероятно в 439 г., под Тулузой. Лагерь, расположенный на холме, состоял из нескольких частей и укреплен высокой стеной и, по-видимому, башнями. Римлянам, по сообщению Флавия Меробавда, пришлось даже возвести осадные башни, чтобы ворваться в лагерь, который готы обороняли копьями, мечами и стрелами, защищаясь при этом щитами. Как метафорично отмечает сам автор, возводить подобные укрепления варвары научились у римлян (Merob. Paneg., II,150—183). У других германских народов укрепления вагенбурга также усовершенствуются. Так, франки в 554 г. имели менее уязвимый лагерь-вагенбург: они вкапывали колеса в землю наполовину и укрепляли слабые места палисадом, оставляя один выход (Agath., I, 4). Это позволяло не бояться того, что враг может подлезть под телегой и защитить слабо укрепленные места между повозками.

Поскольку Аммиан и другие авторы ясно не указывают, каким способом готы обороняли свой вагенбург, то мы можем привлечь для прояснения этого сюжета вышеприведенный фрагмент Цезаря (B.G., I, 26). При наступлении римлян часть гельветов взобрались на повозки и с высоты разили врага с помощью метательного оружия, а другая их часть встали на земле между повозками и также бросали во врага метательные копья.

Варвары (вероятно, германцы) в походе. Рельеф Трофея Траяна в Адамклисси в Румынии. Начало II в. Воспроизведено по: Нефёдкин 2012: 110.

О конструкции повозок нам известно немного. Повозки готов латинские авторы обычно называют plaustra, реже carpenta или carri, еще реже более обще – vehicula, а греческие – ἁµάξαι. Причем в сочинении Марцеллина Комита и Иордана первые два термина являются синонимами. Только по названиям повозок сложно судить об их конструкции. Обычное греческое обозначение повозок было äämmááxxaaii, чему соответствовало латинское plaustra или carri. Эти повозки могли иметь как два, так и четыре колеса, причем plaustrum мог иметь покрытие сверху, то есть представлять собой фургон. Carpenta были обычными багажными или пассажирскими повозками у галлов, а позднее – римлян. Видимо, у готов были телеги с четырьмя колесами, более удобные для транспортировки большого количества багажа. Колеса, очевидно, были достаточно массивны, ведь их готы скатывали с горы на идущих наверх византийцев (Procop. Bel. Goth., II, 23,19—20). По крайней мере четыре метопы памятника Траяна в Адамклисси в Добрудже показывают нам повозки-платформы с бортиком в задней части, с четырьмя большими колесами, снабженными восьмью спицами. Они запряжены быками и ведутся особым пешим погонщиком, обнаженным по пояс, из-за чего, в частности, повозки считаются германскими. Быков же в качестве тягловой силы тяжелых повозок, нагруженных продовольствием, в обозе Теодориха упоминает Эннодий (Ennod. Paneg., 6, 26). На прорисовке несохранившейся колонны, как считалось, Феодосия I (может быть, Аркадия) в Константинополе представлены пленные варвары (вероятно, готы), сидящие в четырехколесной повозке, которую тянет пара быков. На прорисовке восточной стороны колонны Аркадия, опубликованной Э. Фрешфилдом, вверху второго регистра показана запряженная двумя животными телега с бортами, в которой сидят пять человек, – вероятно, типичное готское средство транспорта рубежа IV—V вв.. Похожий тип телеги с четырьмя семиспичными колесами показывает и иллюстрация «Эшбёрнхемского Пятикнижия», изображающая Иосифа в колеснице фараона, которая под кистью художника превратилась в хорошо известную ему повозку, запряженную, однако, четырьмя конями, как и положено квадриге. Вероятно, примерно так и выглядела позднеантичная и соответственно готская plaustra.

Часть иллюстрации из «Эшбёрнхемского (Турского) Пятикнижия», показывающей Иосифа, едущего в «квадриге» фараона (Ms N.A. Lat. 2334, fol. 40, Bibliothèque Nationale, Paris).

Воспроизведено по: Narkiss 2007: 104, Lamina 24.

Особым вопросом является наличие верха у повозок готов. Уже кимвры, по-видимому, имели фургоны (Strab., VII, 2, 3: «в боях они [женщины кимвров] бьют в кожи, натянутые на плетенки повозок, чтобы производить страшный шум»). Плиний Старший (N. h., VIII,143) также называет телеги кимвров «домами, помещенными на повозки», давая этим как бы понять, что это были именно фургоны. Вероятно, о визиготских повозках, покрытых шкурами (кожами) молодых бычков, вспоминает Клавдиан (Claud., V (In Ruf., II), 129).

Не существовало ли у готов особых боевых повозок? «Хроника» Марцеллина Комита (a. 481,1) описывает гибель предводителя остроготов Теодориха Страбона в 481 г. следующим образом: «Когда он продвигался среди своих движущихся повозок, он, уколотый наконечником снаряда (teli acumine), находящегося сверху телеги, и проткнутый толчком своего испугавшегося коня, погиб» (ср.: Jord. Rom., 346). Следовательно, Теодорих проезжал на коне среди движущегося обоза. Он не заметил, что с какой-то повозки торчало, по-видимому, наискосок копье. Неожиданно наткнувшись на него, он был испуган и, в свою очередь, испугал своего коня, который рванулся вперед и от этого копье проткнуло короля насквозь. Отметим, что копье никуда не соскочило, следовательно, оно было хорошо прикреплено к повозке. Однако вряд ли это была специальная боевая повозка, у которой наконечники, скорее всего, должны были торчать в перпендикулярном направлении, как у средневековых боевых повозок, и, таким образом, Теодорих легко бы заметил древко, преграждающее ему путь; да и на походе острия могли сниматься.

Охранение бивуака у готов не было поставлено на сколько-нибудь удовлетворительный уровень. Поэтому неожиданное нападение на их стан обычно приносило победу неприятелю (Amm., XXXI, 3, 6—7; 11, 5; Merob. Paneg., I, frg. II B, ll. 16—18; ср.: Anon. Vales., 54). Маврикий, в частности, рекомендует нападать на лагерь «белокурых народов» ночью с помощью стрелков (Mauric. Strat., XI, 3,14). В 379 г. полководец Модар – гот на римской службе – незадолго до рассвета во Фракии напал на орду готов, которые, уверенные в своей безопасности, спали, вероятно, даже вне вагенбурга, где находились их семьи, и перебил их. При этом, по сообщению Зосима, было захвачено 4000 повозок и пленные (Zosim., IV, 25, 3). Количество повозок позволяет нам хотя бы примерно представить размер готского лагеря. Из такого числа повозок можно было составить круг диаметром примерно 2,5 км, считая длину каждой повозки за 2 м. Ведь повозки, скорее всего, располагались узкой стороной друг к другу. Это позволяло увеличить диаметр вагенбурга, и враги не могли бы легко их скатить вниз с возвышенности, где обычно располагался лагерь. З. Жигульский на основании схемы битвы при Адрианополе в книге А. Феррилла полагает, что вагенбург готов был составлен из двух рядов повозок. Хотя в источниках ничего об этом не говорится, но ничего невозможного в этом нет. Ведь, к примеру, у поляков в 1620 г. укрепления против войск турок и татар состояли из шести рядов повозок. Если представить, что повозки могли составляться вдвойне, то диаметр круга был около 1,7 км. Естественно, что для защиты такого табора необходима была эффективная система охраны, которой у готов не было (ср.: Mauric. Strat., XI, 3,7; 14).

В битве возле горы Кандавии у Лихнида в Эпире (479 г.) римляне, разбив и обратив в бегство остроготов, взяли в плен 5000 человек и 2000 повозок (Malch. frg., 18). Следовательно, можно подсчитать с некоторой долей вероятности, учитывая убитых и убежавших воинов, что на одну повозку приходилось трое и более человек. Можно предположить, что на одной повозке ехала одна семья, как это мы видим на метопах из Адамлисси (ср.: Ambros. Epist., 20,12). Хотя, естественно, некоторые семьи могли иметь по несколько повозок, а у самых бедных они могли отсутствовать вовсе.

Готы, поселившиеся в Италии, уже не применяют вагенбург во второй четверти VI в. Позднее и визиготы, располагаясь на равнине, быстро укрепляли лагерь стенами (Julian. Hist. Wamb., 27). Лагерь же мог располагаться на равнине вследствие удобства пастьбы лошадей (Procop. Bel. Goth., I,11,1). Вместе с тем противники готов византийцы использовали полевое укрепление из грузовых повозок (Procop. Bel. Goth., II, 5,3). Остроготы Теодориха, осаждавшие в 490—493 гг. Равенну, где засел Одоакр, построили в местности Пинета долговременный осадный лагерь, укрепленный рвом и валом (Anon. Vales., 53; Haun. a. 491). Для осады Рима в 537 г. также возводятся стационарные лагеря, укрепленные глубоким рвом и валом из вырытой оттуда земли, на котором был вбит частый частокол (Procop. Bel. Goth., I,19,11; II, 5,17). В лагере жили в палатках (Procop. Bel. Goth., IV, 32,1). Впрочем, эти укрепления не были неприступными – в них мог проникнуть даже всадник, ведя коня под уздцы (Procop. Bel. Goth., II, 5,17; ср.: III,18, 9—10).

Визиготы позднее также, насколько нам известно, отказались от использования вагенбурга, а предпочитали строить укрепленный лагерь, особенно во время осадных действий, которые могли затянуться. Во время осады Нима в 673 г. лагерь, расположенный на равнине, был обнесен мощным валом (Julian. Hist. Wamb., 27).

Был ли вагенбург заимствован готами от других этносов? С одной стороны, германцы и ранее знали его. Но, с другой стороны, готы могли и не принять его, а заимствовать у своих степных соседей. Иногда таковыми считаются гунны, однако это не подходит по хронологическим рамкам, поскольку вагенбург имелся у готов уже в середине III в., когда они только вышли на арену исторической борьбы. Более вероятным представляется стихийное возникновение укрепления из повозок, когда при вторжении воины не знали местности, где можно было укрыться, а на равнинах господствовала конница. В таких обстоятельствах волей-неволей приходится создавать укрепление из повозок или сподручных средств. Так, вагенбурги буры, проникавшие в земли на Севере, и американцы, покоряющие индейский Запад, делали из фургонов, восточносибирские казаки – из саней, уральские казаки – из положенных на бок лошадей, мавры в VI в. – из двенадцати рядов стоящих верблюдов, а купцы, торговавшие в Центральной Азии, – из тюков, снятых с верблюдов. Кроме того, на широкое применение защиты из повозок у готов, возможно, повлияла и общегерманская традиция.

Без сомнения, что при сильной германизации войска походный порядок готов оказал влияние на армию Римской империи. В последней четверти IV в. вагенбург из повозок (carri), по словам Вегеция, становится самым обычным видом варварских полевых укреплений, который, однако, еще не был принят римлянами (Veget., III,10). Впрочем, в 499 г. Арист, magister militum per Illyricum, выступил против болгар с 50 000 воинами и с 520 повозками (plaustra), на которых везли оружие (Marcel. Com., a. 499,1). Немного позднее, в 505 г., консул и magister militum per Illyricum Сабиниан выступил против гепидов с 10 000 войска и повозками, нагруженными оружием и продовольствием (Marcel. Com., a. 505; Шувалов 2006: 102). Вероятно, из этих повозок римляне сооружали вагенбург. В 537 г. византийцы в Италии при каждом удобном случае составляли походный лагерь из телег с продовольствием (Procop. Bel. Goth., II, 5, 3). Позднее, на рубеже VI—VII вв., Маврикий рекомендует делать лагерь из вагенбурга (καραγός), который нужно укрепить рвом шириной 5—6 футов (1,5—1,8 м) и глубиной – 7—8 футов (2,1—2,4 м), а также защитить, набросав триболы и сделав ямы-ловушки с колышками (Mauric. Strat., XII, 22,1; ср.: XII, 8, 7, 3; 8,18,1; 8, 22; 24; 29; 9,1).